· 6.1. Два принципиальных пути постижения истины
У человека есть только два принципиальных пути познания истины: путь поискаи путь веры.
В первом случае знания, способствующие истинному постижению предметов и явлений действительности, «добываются» самим субъектом познания через организацию своей исследовательской деятельности и критическое отношение к получаемым в процессе ее осуществления результатам.
Во втором случае субъект «получает» знания в готовом виде от тех или иных обладателей (источников) соответствующих знаний без их конструктивной критики. В качестве таких источников могут выступать любые авторитетные для субъекта кладези знаний. Эту роль могут играть собственный чувственный опыт, другие люди, книги и средства массовой информации, научные теории и религиозные догматы и т. д. и т. п.
В самом общедоступном для понимания виде истина— то, что есть на самом деле, то, что не зависит от нашего представления об этом, от нашего мнения по этому поводу. В такой трактовке категория «истина» сближается с категорией «объективная реальность».
Однако познающий субъект получает сведенияо любом познаваемом им объекте, существующем в объективной реальности, с помощью своих психических и физиологических возможностей, глядя на него, слушая его (или о нем), трогая его и т. д.
Эта информация,поступающая либо от самого объекта, либо из других источников, связанных с этим объектом, преобразуется у субъекта в знанияоб этом объекте. Соответствие знаний субъекта «тому, что есть на самом деле», также может трактоваться как истина. Хотя, здесь, видимо, надо говорить не об истине, а об истинности.
В теории познания (гносеологии) по признаку полноты различают две разновидности истины:
· безусловную, или абсолютную;
· условную, или относительную.
Абсолютная истина — это предельно полное, исчерпывающее, не зависящее ни от чего и ниот кого, а, следовательно, и неизменное во времени знание о действительности.
Относительная истина — это неполное знание, которое может в дальнейшем процессе познания дополняться и изменяться вплоть до своего опровержения и замены на другое знание. Истинность этого знания обусловлена возможностями субъекта познания и обстоятельствами познавательного процесса.
На пути поиска возможно достижение только относительных истин. Поэтому данный путь познания бесконечен в своем устремлении к абсолютной истине, весьма трудоемок и чреват разочарованиями для субъекта. Относительность знаний требует их доказательности, обеспечения их надежности для дальнейшего использования.
Путь веры открывает возможности получения абсолютной истины (с точки зрения познающего субъекта). Знания, присваиваемые субъектом на этом пути, в силу его доверия к источнику этих знаний, субъективно (для него) непререкаемы, а зачастую исамоочевидны.
Эти знания не требуют проверки идоказательств, поскольку, по мнению познающего субъекта, исходят из абсолютно надежного источника, чья компетентность вне сомнений (опять же с позиций этого субъекта). Наш опыт — один из подобных авторитетных источников, к которому обращаются наиболее часто.
Классическими образцами реализации указанных путей познания выступают наукакак «искатель» истин относительных и религиякак «поставщик» истин абсолютных. Совмещение обоих путей присуще нашей житейской практикеи, пожалуй, искусствукак специфической форме субъективного отражения реальности.
Необходимо отметить, что наука ирелигия как два возможных пути познания не способны к компромиссу. Это принципиально противоположные, даже разноплановые пути, не имеющие точек соприкосновения.
Научному поиску присущ «критический рационализм», согласно которому «мы не знаем — мы можем только предполагать», никто не обладает и не может обладать знанием окончательной Истины, каждый может ошибаться, но совместными усилиями, прислушиваясь к критическим замечаниям иопираясь на накопленный опыт, мы постепенно к истине приближаемся.
Тогда, можно говорить, что путь религиозной уверенности отличается «некритическим иррационализмом».
Для иллюстрации сказанного приведем слова одного из основоположников квантовой физики иавтора знаменитого общенаучного принципа познания — «соотношения неопределенностей» Вернера Гейзенберга: «Естествознание имеет дело с объективным материальным миром. Оно ставит перед нами задачу сформулировать правильные высказывания об этой объективной действительности и понять существующие в ней связи. Религия же имеет дело с миром ценностей. Она говорит о том, что должно быть, что мы должны делать, а не о том, что есть. В естествознании речь идет об истинном и неистинном, в религии — о добре и зле, о ценном и не имеющем ценности. Естествознание есть основа технически целесообразного действия, религия есть основа этики. ... Ведь верить — значит для него (человека — Б. Н.) не «считать верным», а «довериться этим ценностям как руководству».
Категория «реальность» («действительность») включает как соподчиненные понятия категории «объективная реальность» и «субъективная реальность».
Категория «объективная реальность» обозначает все сущее, не зависящее от сознания человека, существующее в действительности и вне психического отражения и в этом смысле относящееся к материальному миру.
Категория «субъективная реальность» обозначает все существующее в действительности в форме психического отражения и сам «инструмент» этого отражения, то есть психику.
Субъективная реальность не является механической копией реальности объективной, а есть ее определенная переработка, соответствующая потребностям и целям человека. При этом субъективная реальность не искажает реальность объективную, но изменяет и обогащает ее. И тогда «субъективная реальность» есть содержание идеального мира.
Вместе с тем субъективная реальность может быть объектом познания человека, и тогда она предстает как реальность, существующая объективно.
· 6.2. О субъективности и объективности знаний
Независимо от того, каким путем продвигается субъект к истине, он использует свои психические и физиологические возможности.
Знания субъекта — это его субъективные представления о той информации, которую ему поставляет либо сам объект познания в процессе их контакта, либо другой источник, повествующий об этом объекте.
Образно выражаясь, между субъектом и объектом познания всегда находится завеса в виде психики, в той или иной мере определяющая индивидуальность видения объекта разными субъектами.
Для определения того, кто из нескольких субъектов видит объект наиболее адекватно (наиболее соответствующим истине), необходимо привлечь независимого эксперта. Но любой эксперт видит тот же объект со своей колокольни. Его отражение объекта не менее субъективно, чем все остальные.
Например, вопрос - человек с нормальным цветовым зрением, оценивающий верхний «глаз» придорожного светофора как красный, или дальтоник, определяющий его как серый? Оба ответа соответствуют возможностям наблюдателей.
В физическом же смысле оба неправы, так как в природе есть световая волна определенной длины. Категории «красный» и «серый» — категории не физические, а психологические (а значит, обозначающие не собственно природу раздражителя (действительность), а лишь версию видения этой природы).
Подобное искажение объективного (действительности) в субъективном (психике) и как следствие — неидентичность наших знаний действительности, нашло отражение в известном полушутливом высказывании, распространенном в среде ученых: «В действительности все не так, как на самом деле».
Где же выход? Неужели с помощью нашей психики нам невозможно получить достоверное знание о мире? Если бы это было так, то ничто живое, наделенное психикой, не могло бы выжить. Жизнь доказывает обратное и демонстрирует полезность психики.
Следовательно, психическое отражение обеспечивает субъекту приемлемое знание действительности, на основе которого он благополучно существует в этом мире. Другой вопрос, насколько полно и адекватно это знание. А это уже зависит от степени развития психики (как в эволюционном отношении, так и в отношении индивидуального развития).
Чем выше эта степень, тем выше уровень адекватности, полноты и системности отражения. При этом мы отмечаем, что абсолютные адекватность и полнота недостижимы принципиально.
На человеческом уровне развития психики, когда появляется возможность с помощью логического мышления проникать в сущность явлений, не поддающуюся непосредственному чувственному отражению, соответствие субъективного знания объективной действительности позволяет человеку не только «выживать» в этом мире, но и вскрывать многие закономерности природы и даже пытаться «господствовать» над нею.
Таким образом, субъективность (как неполнота и потенциальная изменчивость вплоть до опровержения) знаний человека не может отрицать их объективной отнесенности. Иначе говоря, наши знания относятся к объективной реальности, а в субъективной форме они (на психологическом языке!) — отражают свойства (а нередко и сущность) различных предметов и явлений действительности, предстающих перед субъектом в объективной форме — на физическом языке.
В науки со времен Античности известна философская концепция, отрицающая объективное содержание наших знаний (в философской терминологии — объективную истину) именно потому, что они (знания) в нашем опыте представлены в субъективной форме. Это концепция релятивизма. При этом иногда различают «индивидуальный релятивизм» и «видовой релятивизм».
Индивидуальный релятивизм проистекает из индивидуальности сознания, сознания как феномена, присущего отдельному человеку. В соответствии с этой концепцией у каждого человека может быть своя особая истина по любому поводу, что отражено в известной формуле: «У каждого своя правда».
Именно эта идеология выражена в знаменитом изречении древнегреческого философа-софиста Протагора (480 — ок. 410 гг. до н. э.): «Человек есть мера всех вещей».
Видовой релятивизм проистекает из принадлежности каждого индивида к определенным сообществам и тем самым из наличия общих для этих групп способов отражения реальности, что обозначается терминами «ментальность», «менталитет».
Невозможность объективной проверки показаний сознания провоцирует мнение о принципиальной непознаваемости мира на пути поиска, поскольку мы вынуждены полностью довериться субъективным данным, тем самым «скатываясь» на путь веры.
Однако если мы не будем замыкаться на субъективном компоненте психического, на переживании, то будем вынуждены признать, что возникающие у нас психические явления в большинстве своем не являются самоцелью нашей психической жизни, не на них изначально направлено наше сознание.
Первично осознаются предметы или явления действительности, вызвавшие эти психические реакции. А ощущения, восприятия, представления, чувства — это то, посредством чего осознается воздействующий на нас и интересующий нас объект.
Кроме того, для сознания, с помощью которого человек осуществляет интроспекцию, характерно смысловое содержание, го есть наличие определенного значения (семантики) осознаваемых психических явлений — состояний, образов, чувств. Это семантическое содержание сознания сформировалось у человека в процессе становления языка и речи, в общественно-историческом развитии.
Отсюда - связь сознания с объективным миром опосредована и общественной сущностью семантики психических явлений. Таким образом, наша внутренняя жизнь проявляется через наше отношение к внешнему. Это неабстрактная («чистая») непосредственность, а единство непосредственного и опосредованного.
· 6.3. Специфика психологического знания
Все сказанное выше по поводу познания истины и стремленш к ней в полной мере относится к познанию не только внешнегс (по отношению к человеку) объективного мира, но и его внутрен» него мира. В этой связи следует еще раз обратить внимание н) то, что для человека как познающего субъекта (и для его психик* как инструмента познания) даже сам его внутренний мир в акт< познания выступает как внешний объект. Однако что касаета психологического знания, то есть знания о внутреннем мире чв| ловека (и животных), то здесь специфика заключается в том, что исходная информация об этом объекте познания, в отличие от других объектов, значительно опосредована, то есть «движени; души» (в научной терминологии — психические явления) непо; средственно нашему психическому отражению не поддаются. Нац внутренний мир, наша психика недоступны прямому непосред; ственному наблюдению, скрыты от нас. Это явления латентньц (скрытые, невидимые).
О происходящем в чужом внутреннем мире люди всего лишь догадываются по наблюдаемый причинам и следствиям этих движений.
Наблюдаемые причины психических явлений — это воздействующие на носителя внутреннего мира раздражители (ситуации воздействия). Наблюдаемые следствия психических явлений — это реакции того или иного носителя психики на его поведение.
Суждения о соответствующих этим причинам и следствиям психических явлениях мы выносим на основании интерпретации наблюдаемых ситуаций и поведения в них носителей психики. Отсюда к искажениям в отражении ситуаций и поведения, проистекающим из-за субъективности психического отражения, добавляются возможные ошибки в интерпретации, толковании субъектом воспринятого им в акте наблюдения за объектом (носителем психики).
Грубые ошибки в интерпретации чреваты для субъекта познания негативными последствиями.
Так, неправильно расшифровав причины поведения того или иного человека или животного, мы можем ошибиться в определении его намерений по отношению к нам, а следовательно, рискуем быть обманутыми или даже погубленными (и в смысле физическом — как живой организм, и в смысле социальном — как личность с определенным положением в обществе).
О происходящем в своем внутреннем мире люди узнают путем рефлексии, то есть самонаблюдения, самоанализа, включающего наблюдение как за своим внешним видом и поведением, так и зa содержанием и протеканием своих внутренних переживаний (в виде ощущений, эмоций, мыслей, воспоминаний, волевых усилий, мотивов к тем или иным действиям и т. д.).
Известно, способность обращаться мысленным взором к своему внутреннему миру (и соответствующий исследовательский метод) носит в науке наименование интроспекция.
Однако наше мнение о том, что происходит в собственном внутреннем мире, и сами эти процессы не одно и то же. Недаром люди часто не могут разобраться в собственных чувствах, не отдают себе отчета в своих поступках, не видят причин своего настроения. Выходит, что и в этом варианте познания внутреннего мира наши знания о нем опосредованы собственной психикой, интерпретирующей свои же проявления.