Из истории возникновения и развития психолингвистики

Из истории возникновения и развития психолингвистики. Собственно термин «психолингвистика» вошел в научный обиход с 1954 года, после того, как в США была опубликована одноименная коллективная работа под редакцией Ч.Э. Осгуда и Т.А. Себеока.

Но идеи, близкие к проблемам психолингвистики, возникли и развивались значительно раньше. Можно считать, что психолингвистический ракурс изучения языка и речи фактически существовал задолго до того, как группа американских ученых ввела в обиход термин «психолингвистика». Предтечей психолингвистики А.А. Леонтьев называет немецкого философа и лингвиста Вильгельма фон Гумбольдта, так как именно ему принадлежит «идея речевой деятельности и понимание языка как связующего звена между социумом («общественностью») и человеком» [Леонтьев, 1999, 26]. Так, еще в XIX в. В. фон Гумбольдт приписывал языку важнейшую роль в «мировидении», т.е. в структурировании субъектом поступающей из внешней среды информации.

Аналогичный подход обнаруживается в работах русского филолога XIX в. А.А.Потебни, в том числе – в его учении о «внутренней форме» слова. Само это понятие обретает содержание только при условии его психологической интерпретации. Отечественная традиция психолингвистического подхода к феномену языка восходит к И.А. Бодуэну-де-Куртенэ (1845–1929), русскому и польскому лингвисту, основателю Казанской школы языкознания.

Именно Бодуэн говорил о языке как о «психо-социальной сущности», а лингвистику предлагал числить среди наук «психолого-социологических». Ученики Бодуэна – В.А.Богородицкий и Л.В.Щерба регулярно использовали экспериментальные методы для изучения речевой деятельности.

Разумеется, Щерба не говорил о психолингвистике, ведь этот термин в отечественном языкознании закрепился лишь после появления в 1967 году монографии А.А.Леонтьева с таким названием. Однако именно в известной статье Щербы «О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании» уже содержатся центральные для современной психолингвистики идеи: акцент на изучении реальных процессов говорения и слушания; понимание живой разговорной речи как особой системы и, наконец, особое место, отводимое Щербой лингвистическому эксперименту.

В Советской России развитие собственно психолингвистики началось с середины 60-х годов ХХ века, прежде всего в Институте языкознания АН СССР (Москва), работа велась также в институтах других городов страны. Каждые 2-3 года проводились всесоюзные симпозиумы по психолингвистике. Советская психолингвистика опиралась на материалистическую психологию школы Л.С Выготского (прежде всего на понятие деятельности) и на лингвистическое наследие Л.В. Щербы и его школы, в особенности на его трактовку активной грамматики.

Рассматривая психолингвистику как одну из дочерних областей разработанной А.Н. Леонтьевым психологической теории деятельности, московская психолингвистическая школа долгое время называла психолингвистику “теорией речевой деятельности”, употребляя параллельно и термин “психолингвистика”. С конца 1970-х годов проблемное поле психолингвистики развивалось под влиянием состояния дел как внутри лингвистики, так и в науках, со временем ставших для лингвистики – а тем самым и для психолингвистики – смежными.

Это прежде всего комплекс наук о знаниях как таковых и о характере и динамике познавательных (когнитивных) процессов. Для большинства американских и англоязычных психолингвистов (по образованию, как правило, психологов) в качестве эталонной науки о языке обычно выступает наиболее влиятельная в США лингвистическая теория – генеративная грамматика Н.Хомского в разных ее вариантах.

Соответственно, психолингвистика в американской традиции сосредоточена на попытках проверить, в какой мере психологические гипотезы, основанные на идеях Хомского, соответствуют наблюдаемому речевому поведению. С этих позиций одни авторы рассматривают речь ребенка, другие – роль языка в социальных взаимодействиях, третьи – взаимосвязь языка и познавательных процессов. Французские психолингвисты, как правило, являются последователями швейцарского психолога Жана Пиаже (1896–1980). Поэтому преимущественной областью их интересов является процесс формирования речи у ребенка и роль языка в развитии интеллекта и познавательных процессов. Развившись на основе различных направлений психологистического языкознания, психолингвистика усвоила его интерес к человеку как носителю языка и стремление рассматривать язык как динамичную систему речевой деятельности (речевого поведения) человека.

III. Психолингвистика и языкознание Языкознание (лингвистика) традиционно понимается как наука о языке как средстве общения.

При этом ее предмет, как правило, четко не определяется. Очевидно, что объектом лингвистики является речевая деятельность (речевые акты, речевые реакции). Но лингвист выделяет в ней то общее, что есть в организации всякой речи любого человека в любой ситуации, те средства, без которых вообще невозможно охарактеризовать внутреннее строение речевого потока. Предметом лингвистики является система языковых средств, используемых в речевом общении (коммуникации). Как уже было сказано выше, по своему предмету психолингвистика чрезвычайно близка к лингвистике (языкознанию). Главные тенденции в развитии современного языкознания вполне сопоставимы с тенденциями развития психолингвистики и сводятся к следующим.

Во-первых, изменилось само понимание языка. Если раньше в центре интересов лингвиста стояли сами языковые средства (фонетические, грамматические, лексические), то теперь ясно осознано, что все эти языковые средства суть только формальные операторы, с помощью которых человек осуществляет процесс общения. Но само это понятие значения выходит за пределы общения - это и основная когнитивная (познавательная) единица, формирующая образ мира человека и в этом качестве входящая в состав разного рода когнитивных схем, эталонных образов типовых когнитивных ситуаций и т.д. Таким образом, значение, бывшее раньше одним из многих понятий лингвистики, все больше превращается в основное, ключевое ее понятие.

Соответственно и психолингвистика все больше превращается в "психосемантику" в широком смысле слова.

Во-вторых, лингвистики последних десятилетий все большее внимание уделяет изучению текста. И психолингвистика все больше интересуется именно текстами, их специфической структурой, вариантностью, функциональной специализацией. Таким образом, очевидно, что психолингвистика имеет наиболее тесные связи с общим языкознанием (общей лингвистикой). Кроме того, она постоянно взаимодействует с социолингвистикой, этнолингвистикой и прикладной лингвистикой, в последние годы – в особенности с лингвистикой компьютерной. Чрезвычайная близость психолингвистики и языкознания создает проблему разграничения психолингвистических и языковых единиц.

Единица лингвистическая – это «элемент научно-теоретического построения или лингвистического моделирования» [Ахманова, 1966, 146]. Языковые единицы – прежде всего инварианты различных моделей описания языка, они соотносятся с языком, языковым стандартом, нормой.

Психолингвистические же единицы – это «речевые действия и операции, находящиеся друг с другом в иерархических отношениях» [Леонтьев, 1999, 56]. Психолингвистические единицы соотнесены с речевой деятельностью. Кроме того, психолингвистика рассматривает гораздо большее число взаимосвязанных факторов развития и функционирования языка, чем “классическое” общее языкознание. И тем самым психолингвистика по сравнению с ним значительно расширяет предмет своего исследования, в чем и состоит главное отличие психолингвистики от классического языкознания.