Буду, будешь, будет

Исп. he, hemos (я, мы имели – вспомогательный глагол сложного прошедшего времени).

Главное свойство служебных слов – грамматический характер значения их корней. Эти слова являются знаками не понятий, а отношений между понятиями или знаками категорий, к которым они относят самостоятельное слово.

По своим функциям служебные слова делятся на

· предлоги – показатели отношений между именами или именами и глаголами;

· союзы – показатели связи однородных членов и частей сложного предложения;

· артикли – показатели грамматических значений имени;

· вспомогательные глаголы – показатели грамматических значений самостоятельных глаголов;

· частицы – показатели модальности.

Самостоятельные слова делятся на имена (слова, имеющие формы падежного склонения и числа, или же только числа), глаголы (слова, имеющие формы словоизменения по времени и наклонению, лицу и числу), причастия (слова, имеющие глагольные и именные категории), числительные (неизменяемые либо склоняемые слова с количественным значением), наречия (неизменяемые слова, либо слова, имеющие формы степеней сравнения).

Различные разряды местоимений распределяются по своим грамматическим формам между существительными, прилагательными и наречиями.

Главное различие существительных и прилагательных состоит в том, что формы числа и падежа прилагательных, а также рода, если он есть в языке, являются согласовательными, т.е. зависят от форм определяемого существительного.

Деление на части речи по грамматическим признакам не является универсальным не только для языков разных типов, но даже для языков одного флективного типа, оно всегда зависит от специфики грамматического строя данного языка.

Семантическое понимание частей речи (как знаков предметов, признаков, действий, количества) применимо ко всем языкам (универсально) и потому бесполезно для типологической характеристики морфологической системы языка.

Части речи различаются, прежде всего, присущими им грамматическими категориями и парадигмами. Отдельные формы могут совпадать фонетически и семантически, выражать одно значение в разных частях речи. Так, например, в русском языке флексия –а выражает значение женского рода в существительных (кукла), в кратких прилагательных (высока) и глаголах (жила).

В других случаях разные формы совпадают фонетически, но различаются значениями: в слове живу флексия –у выражает значения 1-го лица единственного числа глагола настоящего времени, а в слове сестру флексия –у выражает значения винительного падежа единственного числа существительного женского рода. Это явление называется грамматической омонимией.

Флективное слово принадлежит к определенной части речи постоянно, не только в конкретной синтагме, но и в словаре. Переход слова из одной части речи в другую осуществляется, прежде всего, аффиксацией, иногда изменением парадигмы, что указывает на синтетический строй типично флективных языков.

Во флективно-аналитических языках шире применятся изменение частеречной принадлежности слова путем изменения парадигмы.

Связь флективности и структурированности частей речи отмечал уже В.Гумбольдт, который писал: «Совершенство языка требует, чтобы каждое слово было оформлено как определенная часть речи и несло в себе те свойства, какие выделяет в категории данной части речи философский анализ языка. Необходимой предпосылкой для этого является флексия» [Гумбольдт 1984, 155].

Синтагмыфлективных языков бывают:

· внешние, состоящие из главного и зависимого слов - писать статью);

· внутренние, состоящие из главной морфемы (корня) и зависимой морфемы (аффикса) – дом-ик.

Ø В языках синтетического строя встречаются также скрытые синтагмы, внутренние по форме и внешние (предикативные) по значению – мороз-ит [Реформатский 1996, 325-326].

Члены внешних синтагм соединяются разными типами синтаксических связей, среди которых широко используются согласование и управление.

Внутренние синтагмы объединяются фонетически. Слова, имеющие несколько морфем, характеризуются постепенным включением морфемных синтагм в слово. Так, в слове пригородный содержатся три синтагмы: при-город-, пригород-н-, пригородн-ый. Такую структуру слова А.А.Реформатский называет биномной и записывает формулой с использованием скобок разного типа: {[<(зл)-ост>]-н-ост}-н-(ый) [Реформатский 1987, 66].

Флективная синтагматика, как синтаксическая, так и морфологическая, отличается разнообразием формальных типов.

Парадигма флективного слова может включать формы, образованные как одним грамматическим способом (падежно-числовые флексии существительного стена), так и разными способами: иду – идёт (внешняя флексия), иду – приду (префиксация), иду – буду идти (способ служебных слов), иду – шел (супплетивизм), шел – шла (внутренняя и внешняя флексия).

В рамках одной парадигмы иногда встречаются различные варианты основы: знамя – знамени, написал – напишет, быстро – быстрее. В последнем примере различаются твердая и мягкая основы в парадигме степеней сравнения наречия.

В некоторых парадигмах отсутствуют семантически возможные формы. Так, у глаголов убедить, победить отсутствуют формы будущего времени совершенного вида, у существительных типа пальто – флективные формы числа и падежа.

Исходные формы флективных парадигм оформлены аффиксами, хотя бы нулевыми: весн-а, рост-0.

Словоизменительные парадигмы структурно однородны (параллельны) для слов, принадлежащих к продуктивным словоизменительным классам.

Словообразовательные парадигмы специфичны для отдельных слов, хотя и могут быть параллельными по своей структуре.

В области словообразования парадигмы, параллельные по формальной структуре, часто различаются по семантической структуре (ср. адресок, звонок, бросок; писатель, ускоритель, числитель).

В словообразовании есть парадигмы последовательно образованных форм: сад – садовый – садовник – садовничий - садовнический и парадигмы параллельно образованных форм:

	Слуга
	Служанка
Служить →	Служака
	Служитель
	Служка

Большинство флективных парадигм отличается нестандартностью, вариативностью, большим числом словообразовательных форм.

Цельность флективного слова поддерживается единым ударением, фузионной связью основы и формальной части слова (аффикса), несамостоятельностью основ, фонетическим отличием аффиксов от служебных слов.

В.Гумбольдт указывал, что флективные языки обладают действенным средством образования словесного единства. По мысли ученого, «тенденция к приданию словам четко определенной внешней формы посредством крепкой внутренней связи их слогов и тенденция к разграничению пристраивания и сложения благотворно взаимодействуют друг с другом» [Гумбольдт 1984, 122].

Пристраивание, как разъясняет Гумбольдт, состоит в том, что формальная часть слова находится на другом уровне по сравнению с корнем. Она должна трактоваться как необходимая и зависимая часть слова, а не как потенциально самостоятельное слово [Гумбольдт 1984, 120]. Это и происходит во флективных языках. Флексии, аффиксы не могут быть самостоятельными словами, хотя многие приставки сохраняют этимологическую связь с предлогами.

Отдельность слова во флективных языках обеспечивается наличием флексии, которая завершает слово, является его окончанием. При нулевых окончаниях возможно позиционное оглушение согласных (в русском языке), либо другие пограничные сигналы. Такими сигналами могут быть определенные группы фонем или фонемы, характерные для начала (стук, стол, степь; в латинском qua, quaero, quinque –где, спрашивать, пять) или конца слова (в латинском lux, rex, radix – свет, царь, корень). Различие правил чередования внутри слова и на стыке слов также является пограничным сигналом. В русском языке внутри слова перед [э, и] согласный [к'] является мягким, на границе слов та же заднеязычная глухая фонема представлена твердым вариантом: ср. кета, Кира и к этому, мог это, к Ире. Сложные слова во флективных языках оформлены как единое фонетическое и морфологическое целое, могут иметь флексию (краевед-0, бензоколонка) и легко отличаются от словосочетаний. Итак, отдельность слов создается, прежде всего, наличием формы в фортунатовском понимании этого термина как способности слова члениться на основу и аффикс.

Ведущей грамматической тенденцией в языках флективного типа является фузия. Фузию определяют как формальное взаимопроникновение контактирующих морфем, при котором проведение морфологических границ (прежде всего между основой и аффиксом) становится затруднительным. Само латинское слово fusio означает «сплавление» [Булыгина, Крылов 1990, 563].

Рассматривая фузию, А.А.Реформатский отмечает, что при фузии аффиксы и внешне, и внутренне тесно сплавляются с корнями и друг с другом и в составе этих «сплавов» теряют свое значение, как бы «затухают» и «стираются» [Реформатский 1996, 273]. Например, в словах носок, шнурок, челнок суффикс –ок теряет отдельное значение.

Другими признаками фузии Реформатский называет многозначность аффиксов, их нестандартность, т.е. понимает фузию не только как наличие в языке нечетких морфемных стыков, а более широко, как типологическую тенденцию. Реформатский указывает, что «благодаря возможности последовательных опрощений образование форм в фузионных языках характеризуется иррегулярностью и изобилует параллелизмами» [Реформатский 1987, 75].

Значение аффикса в фузионном слове может либо совершенно стираться, либо фразеологически связываться с корнем, что приводит к образованию аффиксальных паронимов: деловой, деловитый, эффектный, эффективный.

Стирание морфемных границ происходит, например, в таких русских словах как детский, богатство, резчик, объездчик.

Э.Сепир, который ввел в лингвистику понятие фузии, отмечал, что флективные языки используют технику фузии [Сепир 1993, 128] и приводил в качестве примеров английские слова height, length, breadth (высота, длина, ширина), но он считал, что «сам по себе факт фузии не является достаточно ясным показателем наличия флективного процесса» [Сепир 1993, 125].

В своей классификации Сепир рассматривал фузию как технику языка в ряду с агглютинацией, изоляцией и символизацией (внутренней флексией). Термин флективность Сепир предлагает оставить для классификации, основанной на семантическом признаке – природе выражаемых понятий.

А.А.Реформатский, соглашаясь с противопоставлением агглютинации – фузии, возражал против тезиса Сепира о примате «концептуальной классификации» [Реформатский 1987, 57-58].

Основным грамматическим способом словоизменения в языках рассматриваемого типа является флексия. С помощью флексий образуются падежно-числовые формы имен в славянских языках, формы числа в германских и романских языках, формы лица и числа глаголов во многих индоевропейских языках. В латинском, русском и других языках флексия может выполнять и словообразовательную функцию. Слова дело, желтый, лат. incola, solus (житель, единственный) ни в одной из форм не могут быть словом без флексии. В слове желтыйфлексия –ый является единственным показателем принадлежности этого слова к классу прилагательных.

Во флективных языках широко используется аффиксация различных видов.

Префиксы – лат. аbesse (отсутствовать), нем. überblicken (обозревать), англ. underline (подчеркивать), исп. inseparable(неотделимый) – используются в словообразовании для выражения различных значений, чаще всего пространственных и значения отрицания.

Суффиксация – лат. juvenalis (юношеский), нем. das Wirrsal (путаница), англ. comfortable (удобный), исп. observacion (наблюдение) – используется для выражения различных деривационных значений и образования частей речи.

Некоторые суффиксы образуют основы для подпарадигм в словоизменении. Например, суффикс –л- образует основы прошедшего времени в русском языке: пел, жил, играл; суффиксы –ba-, -ia образуют основы имперфекта изъявительного наклонения в испанском языке: trabajaba, comia (работал, ел), суффикс –b- образует основу 1 будущего времени для глаголов 1 и 2 спряжения в латыни: educabo, elugebo (буду воспитывать, буду скорбеть).

Суффиксация является самым продуктивным способом во флективных языках.

В некоторых языках в отдельных случаях используются конфиксы, окружающие корень с двух сторон. В немецком конфиксы образуют причастные формы: gelobt, gefunden (хваленый, найденный).

Во флективных языках, особенно в германских и кельтских, часто используется внутренняя флексия – грамматически значимое чередование фонем в корне слова, например, в английском stand – stood (глагол стоять: основа инфинитива – причастие 2) или в немецком tun – tat – getan (глагол делать: основа инфинитива – основа претерита – основа причастия 2).

Действие фузионной тенденции создает во флективных языках не только вариативные формы, но и видоизменяет состав парадигм, когда одни формы уходят из употребления, а другие образуют новую парадигму. Это явление называется супплетивизм и представляет собой грамматический способ. Так, в русском языке некоторые лексемы имеют разные основы для разных частей парадигмы, например, для единственного и множественного числа: человек – люди.

Одним из способов является сложение: великолепие, чаепитие; англ. bookbinder, bookseller (переплетчик, книготорговец); нем. Kríegsbedarf, Kríegsbeil (военные нужды, военные запасы); лат. tabefacio, triennium (растоплять, трехлетие); исп. patituerto, cortacorriente (кривоногий, выключатель).

Особенность флективного сложения – тесная связь соединяемых основ. В формальном плане эта связь выражается интерфиксами и некоторыми фузионными процессами, такими как видоизменение основ, общая аффиксация, общая флексия.

Повтор используется не как грамматический способ, а как экспрессивное средство усиления лексического значения: чуть-чуть, еле-еле, белый-пребелый, самый-самый.

Использованиеслужебных слов характерно для всех флективных языков, но если в синтетических языках эти слова организуют синтаксическую структуру предложения, то в аналитических языках служебные слова необходимы для выражения нереляционных словоизменительных категорий.

Роль порядка слов зависит от синтетизма – аналитизма языка. В аналитических языках порядок слов выражает, в первую очередь, грамматические значения, в синтетических языках он выражает коммуникативные значения, связанные с актуальным членением предложения.

Ярким представителем флективного типа является латинский язык.

Слова в латинском языке членятся на основу и аффикс, например, audi+t (слушает), где флексия выражает значения 3-го лица ЕД числа глагола. Этот пример также показывает, что латинская флексия выражает более одного грамматического значения.

В языке имеется синонимия аффиксов – флексии –ae, -ī, -is, -us, -eī выражают значение РОДИТ падежа ЕД числа в разных типах склонения.

Широко представлена омонимия аффиксов:

-i – флексия РОДИТ падежа ЕД числа 2 склонения,

-i – флексия ИМ падежа МН числа 2 склонения,

-i – флексия ЗВАТ падежа МН числа 2 склонения,

-i – флексия ДАТ падежа ЕД числа 3 склонения.

Основа латинских самостоятельных изменяемых частей речи не может быть самостоятельным словом и требует присоединения флексии.

В латыни есть реляционные формы, например, poētae claro (знаменитому поэту). Флексия –о в прилагательном выражает значения ДАТ падежа ЕД числа, уже выраженные флексией существительного –ае.

В латыни представлены различные типы производных слов:

a+migr+o dRf (выселяюсь)

con+form+ati+o dRdf (устройство, форма, построение)

ferve+nter Rd (горячо)

fict+ur+a Rdf (образование, создавание)

re+form+id+ati+o dRddf (сильный страх).

Части речи в латыни отличаются друг от друга грамматическими формами.

Фузионность проявляется, в частности, в ассимиляции конечного согласного приставки перед корнем, например:

	cor+rotundo	округлять
{con-}	com+pono	сочинять
	col+lega	сотоварищ

Другая приставка ad- (к) может иметь варианты ac-, af-, ag-, al-, an-, ap-, ar-, as-.

Способ супплетивизма образует формы глагола esse (быть):

sum – форма 1 лица ЕД числа НАСТ времени индикатива,

fuī – форма 1 лица ЕД числа перфекта индикатива,

ero – форма 1 лица будущего 1-го индикатива.

В формах этого же глагола наблюдается и внутренняя флексия, образующая формы 1 лица ЕД и МН числа и 3 лица МН числа настоящего времени конъюнктива:

1 л. ЕД sum - sim

1 л. МН sumus - simus

3 л. МН sunt – sint.

В некоторых глагольных корнях есть инфиксы:

vi+n+cō – 1 лицо ЕД числа НАСТ времени индикатива,

vīc+ī – 1 лицо ЕД числа перфекта индикатива.

Способ сложения представлен, например, в словах: fervefacio (нагревать), auricomus (златокудрый), quinquefolium (пятилистник), ratihabitio (утверждение), rumigeneratio (распускание слухов).

В некоторых словоформах используется частичный повтор:

pedo – pepēdi – ‘испускать ветры’

tendo – tetendī – ‘тянуть’.

Форма с повтором слога выражает значение 1 лица ЕД числа перфекта индикатива.

В латыни используются предлоги и союзы. Порядок слов допускает перестановку, которая широко использовалась в латинской литературе в экспрессивных и эстетических целях.

Языки флективного типа делятся на две подгруппы:

Ø синтетические языки

Ø аналитические языки.

В синтетических языках грамматические значения выражаются внутри слова, в аналитических – с помощью служебных слов (артиклей, вспомогательных глаголов, предлогов) и порядка слов в предложении.

Синтетический строй имеют древние языки: древнегреческий, санскрит, латынь, старославянский.

К синтетическим языкам относятся балтийские, славянские, ирландский и албанский языки. В этих языках есть также аналитические черты.

Значительно больше аналитических явлений в северогерманских (скандинавских), болгарском, македонском и армянском языках, а наиболее высокой степенью аналитизма характеризуются английский и романские языки.

Так, в английском значительно меньше реляционных форм, чем в синтетических языках. Большинство личных форм глагола образуются не флексией, а служебным словом. Основа английского слова почти всегда самостоятельна, слова легко переходят из одной части речи в другую, широко используется сложение корней и слов. Аналитически выражаются не только грамматические, но и лексические значения, ярким примером чего является образование глагольных лексем сочетанием основы с послелогами. Порядок слов в предложении всегда грамматически значим. Все эти черты указывают на аналитический строй современного английского языка.