Глава V
СЛОВО У ДОСТОЕВСКОГО
1. ТИПЫ ПРОЗАИЧЕСКОГО СЛОВА. СЛОВО У ДОСТОЕВСКОГО <...> мы имеем в виду слово, то есть язык в его конкретной и живой целокупности, а не язык как специфический предмет лингвистики <...>.
Диалогические отношения <...> внелингвистичны. Но в то же вре-п к1хл никак нельзя оторвать от области слова, то есть от языка как МЯ *
конкретного целостного явления. Язык живет только в диалогическом общении пользующихся им. Диалогическое общение и есть подлинная сфера жизни языка. Вся жизнь языка, в любой области его употребления (бытовой, деловой, научной, художественной и др.), пронизана д и -алогическими отношениями. Но лингвистика изучает сам «язык» с его специфической логикой в его общности, как то, что делает возможным диалогическое общение, от самих же диалогических отношений лингвистика последовательно отвлекается. Отношения эти лежат в области слова, так как слово по своей природе диалогично, и поэтому должны изучаться металингвистикой, выходящей за пределы лингвистики и имеющей самостоятельный предмет и задачи.
Диалогические отношения не сводимы и к отношениям логическим и предметно-смысловым, которые сами по себе лишены диалогического момента. Они должны облечься в слово, стать высказываниями, стать выраженными в слове позициями разных субъектов, чтобы между ними могли возникнуть диалогические отношения.
«Жизнь хороша». «Жизнь не хороша». Перед нами два суждения, обладающие определенной логической формой и определенным предметно-смысловым содержанием (философские суждения о ценности жизни). Между этими суждениями есть определенное логическое отношение: одно является отрицанием другого. Но между ними нет и не может быть никаких диалогических отношений, они вовсе не спорят друг с другом (хотя они и могут дать предметный материал и логическое основание для спора). Оба этих суждения должны воплотиться, чтобы между ними или к ним могло возникнуть диалогическое отношение. Так, оба этих суждения могут, как теза и антитеза, объединиться в одном высказывании одного субъекта, выражающем его единую диалектическую позицию по данному вопросу. В этом случае диалогических отношений не возникает. Но если эти два суждения будут Разделены между двумя разными высказываниями двух разных субъектов, то между ними возникнут диалогические отношения.
«Жизнь хороша». «Жизнь хороша». Здесь два совершенно одинаковых суждения, по существу, следовательно, одно-единственное суждение, написанное (или произнесенное) нами два раза, но это «два» относится только к словесному воплощению, а не к самому суждению.
Правда, мы можем говорить здесь и о логическом отношении тожде ства между двумя суждениями. Но если это суждение будет выражен; в двух высказываниях двух разных субъектов, то между этими выска-' зываниями возникнут диалогические отношения (согласия, подтвержу дения).
Диалогические отношения совершенно невозможны без логиче ских и предметно-смысловых отношений, но они не сводятся к ним, имеют свою специфику.
Логические и предметно-смысловые отношения, чтобы стать диалектическими, как мы уже сказали, должны воплотиться, то есть долж-I ны войти в другую сферу бытия: стать словом, то есть высказыванием^ и получить автора, то есть творца данного высказывания, чью пози-] цию оно выражает.
Всякое высказывание в этом смысле имеет своего автора, которо го мы слышим в самом высказывании как творца его. О реальном ав торе, как он существует вне высказывания, мы можем ровно ничего н1 знать. И формы этого реального авторства могут быть очень различны. Какое-нибудь произведение может быть продуктом коллективного труда, может создаваться преемственным трудом ряда поколений и т.п., Щ все равно мы слышим в нем единую творческую волю, определенную позицию, на которую можно диалогически реагировать. Диалогическая реакция персонифицирует всякое высказывание, на которое реагирует.
Диалогические отношения возможны не только между целыми ( о т -носительно) высказываниями, но диалогический подход возможен и й любой значащей части высказывания, даже к отдельному слову, если; оно воспринимается не как безличное слово языка, а как знак чужой смысловой позиции, как представитель чужого высказывания, т.е. если мы слышим в нем чужой голос. Поэтому диалогические отношения могут проникать внутрь высказывания, даже внутрь отдельного слова, если в нем диалогически сталкиваются два голоса (микродиалог, о котором нам уже приходилось говорить).
С другой стороны, диалогические отношения возможны и между языковыми стилями, социальными диалектами и т.п., если только они воспринимаются как некие смысловые позиции, как своего рода языковые мировоззрения, т.е. уже не при лингвистическом их рассмотрении.
Наконец, диалогические отношения возможны и к своему собственному высказыванию в целом, к отдельным его частям и к отдель-56
ному слову в нем, если мы как-то отделяем себя от них, говорим с внутренней оговоркой, занимаем дистанцию по отношению к ним, как бы ограничиваем или раздваиваем свое авторство.
В заключение напомним, что при широком рассмотрении диалогических отношений они возможны и между другими осмысленными явлениями, если только эти явления выражены в каком-нибудь знаковом материале. Например, диалогические отношения возможны между образами других искусств. Но эти отношения выходят за пределы ме-талингвистики.
Главным предметом нашего рассмотрения, можно сказать, главным героем его будет двуголосое слово, неизбежно рождающееся в условиях диалогического общения, т.е. в условиях подлинной жизни слова. <...>
Цит. по: Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского / / Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского. Киев, 1994.