Что такое современная филология?

Чтобы получить ответ на поставленный вопрос, оттолкнем­ся от определения филологии, сформулированного на рубеже 1960—1970-х годов С.С. Аверинцевым. С некоторыми вариаци­ями оно публиковалось в «Большой советской энциклопедии» (Изд. 3-е. Т. 27), «Краткой литературной энциклопедии» (М., 1972. Т.7), энциклопедии «Русский язык» (М., 1979), «Лингви­стическом э н ц и к л о п е д и ч е с к о м словаре» (М., 1990) и др. Опреде­ление это таково: «ФИЛОЛОГИЯ (греч. ргпЫо§1а, букв. — лю­бовь к слову, от рЫ1ёб — люблю и 1о§оз — слово) — содружество гуманитарных дисциплин — языкознания, литературоведения, текстологии, источниковедения, палеографии и др., изучающих духовную культуру человечества через языковой и стилистиче­ский анализ письменных текстов. Текст во всей совокупности

своих внутренних аспектов и внешних связей — исходная реаль­ность филологии»⁶.

Прокомментируем это определение. Оно

1) устанавливает статус ф и л о л о г и и ( ф и л о л о г и я — «содруже­ство гуманитарных дисциплин») и состав входящих в нее наук (языкознание, литературоведение, текстология, источниковеде­ние, палеография и др.);

2) отвечает на вопрос, что изучает филология (объектом изу­чения филологии является «духовная культура человечества»);

3) называет методы исследования (это «языковой и стили­
стический анализ»);

4) указывает материал исследования («письменные тек­
сты»).

Итак, главный вопрос — что изучает филология: духовную культуру? Текст? Или иное?

В определении утверждается, что филология изучает духов­ную культуру человечества. Это утверждение вполне соответ­ствует филологической традиции (ее рассмотрению будет по­священа вторая глава книги). На современном этапе развития науки духовная культура, как и другие виды культуры, стала объектом отдельной гуманитарной науки — культурологии.

Так что же изучает филология, если культура — объект куль­турологии? Ю.С. Степанов (р. 1930) в своем определении фи­лологии пишет, что филология изучает текст: «ФИЛОЛОГИЯ (греч. рЫЫо§1а букв. — любовь к слову, от рЫ1ёб — люблю и 16-§05— слово) — область гуманитарного знания, имеющая своим непосредственным объектом главное воплощение человеческо­го слова и духа — т е к с т)»⁷. Согласимся с этим: все современ­ные филологические науки — языкознание, литературоведение, фольклористика — имеют дело с текстом, устным или письмен­ным, печатным или виртуальным.

Одновременно зададимся вопросом: только ли текст изуча­ет филология? Ответ зависит от того, что подразумевается под объектом филологии. Будем исходить из того, что объектами филологии являются такие факты, стороны, грани и под. дей­ствительности, которые выделены и обработаны филологиче­ским разумом и с которыми имеют дело все филологические

 

науки и дисциплины (ср. позднелат. оЦесЫт — предмет, от лат. оЪ)кю — бросаю вперед, противопоставляю). Есть такая непо­вторимая совокупность объектов, которой в современной науке не занимается ни одна отрасль, кроме филологии. В эту совокуп­ность входят естественный язык, текст и Ьото ^ и е п з (от лат. кото — человек, Ьдиепз — причастие от 1оциог — говорить, раз­говаривать, т.е. человек в его функции говорящего и пишущего, слушающего и читающего; русск. эквивалент: «человек говоря­щий» в широком смысле).

В самом деле, Ьото 1оциеп8 не является объектом никаких иных наук, кроме филологических. Филологические науки не могут обойтись без фигуры Ь о т о ^ и е п з : он предстает в виде сказителя и певца, автора и читателя, ведущего телевизионно­го шоу и радиожурналиста, создает текст и потребляет его, он «присутствует» в тексте устном, письменном и, разумеется, электронном...

В приводимых ниже текстах, представляющих собой пародии на выступления известных политиков, хорошо видны те особен­ности их речи, за которыми вполне определенно просматривает­ся говорящий. Эти тексты сочинила журналист Мария Варден-га (цит. по: Чудинов А.П., Чудинова Е.А. Риторика и культура речи: сборник упражнений. Екатеринбург, 2001. С. 17).

Пародируется первая фраза из «Героя нашего времени» М.Ю. Лермонтова: «Я ехал на перекладных из Тифлиса». Ниже см. пародийные тексты и имена их «авторов»:

В.В. Жириновский: Я ехал на перекладных из Тифлиса. Тиф­лис — это столица Грузии. Грузия — страна на Кавказе. Кавказ — это горячая точка. Точка — это математическое понятие. У меня два высших образования, и математику я знаю.

И.В. Сталин: Ехал я, товарищи, домой. Домой, товарищи, я ехал на лошадях, которые меняли на каждой станции. Поэтому, товарищи, их называют перекладными. А ехал я, товарищи, из Тифлиса.

Л . И . Б р е ж н е в : Товарищи! Многомиллионная армия советских коммунистов и все прогрессивное человечество с глубоким волне­нием наблюдали, как Генеральный секретарь ЦК КПСС, Пред­седатель Президиума Верховного Совета СССР отправлялся с

дружеским визитом из Тифлиса. В аэропорту его провожали ру­ководители солнечной советской Грузии, представители рабочего класса и крестьянства.

(Предлагаем читателю самому установить, какие особенно­сти речи политических деятелей пародируются журналистом.)

Естественный язык — это сугубо человеческий «инстру­мент»: без него нет человека, следовательно,, нет и текста.

Текст — это сообщение, которое говорящий и пишущий соз­дает средствами языка для слушающего и читающего, даже если слушающим и читающим является сам говорящий и пишущий. Такое «совпадение» имеет место, например, в записных книж­ках, в ситуациях рассуждения вслух...

Каждая из филологических наук обращена ко всей совокуп­ности объектов. Именно они и входят в число филологических. Другое дело, что каждая из них изучает разные стороны этих объектов.

Так, лингвистика изучает язык как некий отдельный объект действительности во всей его полноте (в современном состоянии и в истории, в состоянии покоя и в действии), как материал, из которого «ткутся» тексты, и сами тексты в их многообразии; на­конец именно лингвистика рассматривает язык как то, без чего немыслим человек, и человека в его способности к деятельности посредством языка и самое эту деятельность.

Литературоведение изучает ту часть совокупности текстов, «сотканных» человеком посредством языка, которые представ­ляют собой единство искусства вымысла и искусства слова (эта часть текстов образует художественную литературу); язык для литературоведения интересен как искусство слова; человек же есть и предмет художественного исследования, и сам исследо­ватель, т.е. писатель, автор, и тот, для кого это художественное исследование осуществляется (читатель).

Вернемся к культуре. Теперь возникает вопрос: если культу­ра не объект изучения филологии, то каковы их отношения? Са­моопределение культуры как предмета изучения особой науки, культурологии, совсем не отменяет тесных взаимоотношений культуры и объектов филологии.

 

Что такое культура? Если это «весьма сложный комплекс представлений, организованных в кодекс отношений и ценно­стей: традиций, религии, законов, политики, этики, искусства — всего того, чем человек, где бы он ни р о д и л с я , п р о п и т а н до с а м ы х глубин своего сознания и что направляет его поведение во всех формах деятельности»,⁸ то она, культура, вместе с природой и обществом, составляет среду, в которой развиваются и функцио­нируют человек — язык — текст. «Мы живем в мире культуры» (Ю.М. Лотман). Значит, сущность естественного языка, текста и тем более Ь о т о Ьяиепз во многом обусловлена культурой. В этих отношениях есть еще одна сторона: и текст, и язык, и человек как целое есть главное воплощение человеческого духа (см. при­веденное выше определение филологии, данное Ю.С. Степано­вым).

Яркой иллюстрацией взаимодействия культуры и языка служат исследования выдающегося лингвиста современности Анны Вежбицкой (р. 1938). В книге «Язык. Познание. Культу­ра» (русск. перевод — М., 1997. С. 33—88) она показывает, что «особенности русского национального характера раскрываются и отражаются в трех уникальных понятиях русской культуры». Это — душа, судьба, тоска. Они «постоянно возникают в по­вседневном речевом общении», «к ним неоднократно возвраща­ется русская литература». Ученый выделяет ряд семантических свойств, которые особенно заметны при анализе названных слов. Одно из этих семантических свойств — эмоциональность. Так, в русском языке, при сопоставлении его с английским, видит­ся богатство «активных» эмоциональных глаголов: радоваться, тосковать, скучать, грустить, волноваться, беспокоиться, огор­чаться, хандрить, унывать, гордиться, ужасаться, стыдиться, любоваться, восхищаться, ликовать, злиться, гневаться, тре­вожиться, возмущаться, негодовать, томиться, нервничать и др. «...Представление о том, что русские активно и вполне со­знательно «отдаются во власть» стихии чувств, нередко нахо­дит эксплицитное (см.: англ. ехрИсИ — явно, открыто выражен­ный. — А.Ч.) подтверждение в самом языке, что ясно видно из следующих примеров:

Часто отдается унынию, негодованию о том, что делается в мире (Толстой).

Не унынию должны мы предаваться при всякой внезапной утрате... (Гоголь).

Не отдаваться чувству досады... ( Т о л с т о й ) » .

Итак, современная филология изучает три объекта: есте­ственный язык, текст и Ь о т о ^ и е ш как главное воплощение человеческого духа.

Письменный текст как материал филологии. Р а с с м а т р и в а е -мое определение филологии указывает на письменные тексты как материал филологии. Это указание более всего обращено к тому времени, когда интерес филологических наук был сосре­доточен на изучении «мертвых» языков — древнегреческого, латинского, готского, старотюркского, старославянского и др. Дело в том, что изучать их можно только по данным письменных текстов. Та же ситуация имеет место и при изучении истории «живых» (= современных) языков и литературных произведе­ний большинства писателей и сказителей.

Конец XX — начало XXI в. — время, когда радикально меня­ются отношения филологии и текста. Во-первых, филологиче­ские науки не ограничиваются изучением только письменных текстов: XX век принес методы аудио- и видеозаписи устных текстов, новый вид текстов — виртуальные — привлек внима­ние к «смешанным» текстам (таковы большинство рекламных текстов, тексты устной речи, создаваемые и воспринимаемые в связи с ситуацией, и мн. др.).

Во-вторых, филология обратилась к текстам, которые тра­диционно не признаются «образцами» культуры. К числу «об­разцовых» обычно относят, например, произведения классиков литературы (но не местных и тем более не начинающих писа­телей), речи выдающихся общественных, политических деяте­лей (но не местных политиков) и под. Однако любой текст, еще раз повторим Ю.С. Степанова, есть воплощение человеческого духа. Человеческий дух воплощен в разных формах и содержит разные смыслы: от высокого до низкого, — проявляется как в

 

поэзии, например И. Бродского, так и в агитационных призывах, написанных на стенах зданий, гаражей; в текстах, размещенных на сайте Президента России, существующих в чатах, в блогах и твиттере...

Итак, материал современной филологии составляют все виды текстов независимо от их фактуры (лат. /асЬига — обра­ботка, строение), их отношения к «высокой» культуре. Поэтому в современной филологии в качестве обозначения текстов лю­бой фактуры используется термин сообщение. Так разрывает­ся связь между текстом и его принадлежностью к письменному роду фактуры. Поэтому можно сказать, что слова Г.О. Винокура: «Все написанное, напечатанное, сказанное есть предмет фило­логического комментария»⁹ звучат пророчески.

Методы исследования в филологии. Из м е т о д о в ф и л о л о г и и С.С. Аверипцев не случайно выделяет анализ.

Анализ (др.-греч. апа1у$15 — р а з л о ж е н и е , р а с ч л е н е н и е ) как ме­тод филологии имеет целью получить ответ на ключевой вопрос: как постигается «живой смысл» (Гадамер), т.е. как осуществля­ется процесс понимания, каков результат этого процесса? Иначе говоря, анализ в филологии это не просто расчленение, разложе­ние изучаемого объекта на составные части, но и установление их роли (функций) в решении задачи постижения смысла. Так, анализ отзывов на произведения в жанре миниатюры (на сайте пир:/ / ууу.ргога.ги / ) заставляет искать те сигналы, которые читатель (точнее: пользователь Интернета) усматривает в ре­цензируемом тексте и которые соответственно служат основой его отзыва. Они могут

• лежать в разных плоскостях текста миниатюры. Это — языковые и речевые особенности текста, способ его ком­пьютерного представления, смысл в том виде, как он усмотрен читателем:

Прости о Боже, за все былые прегрешенья За все плохое у тебя Иисус прошу прощенья. За боль и слезы близких и родных,

За ложь, измену и непонимание других.

За то что мало помогал,

Тем кто нуждался и страдал.

За ненависть, за нелюбовь,

Прошу прощенья вновь и вновь ( В и а Д о л о р о с а ) .

Рец. просто класс!

в этих строках уместилось все...

я так думаю, что это исповедь каждого человека в этом

мире... (Клик-Клик);

• таиться в личности автора, его стиле, манере, приемах письма, также в отдельных суждениях:

Я не хочу взрослеть. Мне страшно. Реально страшно. Раз­говоры о взрослой жизни, ответственности и принятии решений выбивают меня из колеи. Я пытаюсь убежать, скрыться, лечь на дно, но все мои старания тщетны. Бремя взросления тенью ходит за мной по пятам. <...> (Пингвинко Пингвинко. Я ищу. И я не хочу взрослеть).

Рец. Занятно. Первый раз встречаю человека который не хотел бы поскорей повзрослеть(Чао Бомбино);

• исходить из жизненных ситуаций, которые лежат за тек­стом:

<...> Мой витязь, я тебе спою, Как убивал мечту свою.

Вступил с ней в битву я давно, Но биться было нелегко...

Чтоб обрела мечта конец Достал я с дуба кладенец.

В ночи ее с мечом стерег... Убил я то, что так берег.

Вонзил в мечту тоску свою...

Слепец-гусляр теперь, пою... ( И н Дрим. Былина).

Рец. А мне не надо было биться с мечтой,

 

я просто проспал ее, только и всего,

Развернуть

Открыть в широком формате