Мотивы и сюжеты у поэтов-символистов

Мотивы и сюжеты у поэтов-символистов. Выбор мотивов и сюжетов у поэтов-символистов так же как и поэтические их приемы обуславливаются их идеологией и всем их поэтическим мироощущением.

Излюбленным мотивом является чистая лирика, то есть передача в стихотворении своего личного переживания, чаще всего мистического и религиозного.

Эти личные переживания говорят о Вечности, Тайне, Солнце, Дьяволе, Огне, Люцифере и так далее, причем все эти слова поэты-символисты пишут с заглавной буквы. Далее, особенно привлекает любовь, начиная с чисто земного сладострастия и кончая романтическим томлением о Прекрасной Даме, Господе, Вечной Женственности, Незнакомке Пейзаж у символистов является средством выявить свое настроение.

Поэтому так часто в их стихах русская, томительно-грустная осень, когда нет солнца, а если и есть, то с печальными, блеклыми лучами, тихо шуршат падающие листья, на всем прощальная улыбка увядания, все окутано дымкой чуть-чуть колыхающегося тумана. Солнца, весны, с ее бодрящим воздухом, голубых теней, радостно сверкающего неба русского морозного дня, которые так ярко изображены на картинах русских художников-импрессионистов, поэты-символисты мало ощущали. Осенью.

Брожу один усталым шагом Глухой тропинкою лестной Певучий шелест над оврагом Уже не шепчется со мной Синеют дали без привета Угрюм заглохший круг земли И, как печальная примета, Мелькают с криком журавли Плывет их зыбкий треугольник, Сливаясь с бледной синевой Молись, тоскующий невольник, Свободе доли кочевой Ю. Балтрушайтис Так же через призму своего настроения воспринимает поэт-символист и город. Он стилизует городской пейзаж так же, как стилизует пригород, то есть придает всему свою форму, свой колорит, свой характер.

Город воспринимается символистом, как город-Вампир, Спрут, сатанинское наваждение, место безумия, ужаса и безысходности, ничем не утомленной тоски Блок, Сологуб, Белый, Соловьев, Брюсов. Образом города поэт-символист пользуется лишь для того, чтобы опять-таки отметить свое настроение и переживать. Пляски смерти. Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века Все будет так. Исхода нет. Умрешь начнешь опять сначала, И повторится все, как встарь Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь.

А. Блок Как всякий романтик, поэт-символист любит прошлое, прошлое не вчерашнего дня, а то, которое ушло далеко, стало невозвратимым, грезой, сном, о чем можно с болью и грустью вспоминать. В прошлом опять манит поэта-символиста не реальность, а мнимая красота, ушедшая из жизни, греза, мечта. Он так же стилизует прошлое, как стилизует пейзаж, город, быт, окружающую действительность. Образы античности Греции, Рима, библейские мотивы, фижмы, робы, кринолины, белые парики и бархатные мушки, маркизы, одетые в шелк и бархат особенно охотно используется, как материал в стихотворениях русских символистов Кузьмин, Белый, Блок, Брюсов.

Так же романтичны отношения поэта-символиста к быту. Он не воспринимает его как реальность, но создает из него театр марионеток, трагикомический балаганчик, или кошмарную эпопею Петербурга и Мелкого Беса, анекдотически-занятные фарфоровые фигурки Кузмина или безумную истерику Пепла А. Белого.

Остается еще отметить любовь символистов к прошлому русского народа и стилизованному быту русской деревни. Характерна любовь символистов к славянизмам в стихах, к русскому духу, к художественному фольклору Добролюбов, Бальмонт, Сологуб, Иванов, к образу Руси Сологуб, Блок, Белый. Этот своеобразный национализм и фольклор имеет те же корни, что и любовь символистов к прошлому. Он так же порожден основной психологической стихией символизма его романтической, лирическо-мечтательной природой.

Гимны Родине. Люблю я грусть твоих просторов, Мой милый край, святая Русь. Судьбы унылых приговоров Я не боюсь и не стыжусь. И все твои пути мне милы. И пусть грозит безумный путь И тьмой, и холодом могилы Я не хочу с него свернуть. Не заклинаю духа злого, И, как молитву наизусть, Твержу все те ж четыре слова Какой простор Какая грусть Ф. Сологуб