Глава первая Творчество Л.Н. Толстого в интерпретации критиков Русского богатства. г. Смерть Ивана Ильича , Власть тьмы Л.Н. Толстому, как личности и, главное, как писателю уделялось огромное внимание на страницах журнала Русское богатство. По количеству публикаций, ему посвященных, видно, что первостепенный интерес вызвали толстовские воззрения на тот или иной вопрос, и особенно его философия.
Работ, которые бы интерпретировали непосредственно литературное творчество писателя, на страницах Русское Богатство появилось сравнительно немного. Я имею в виду на страницах Русского богатства. Это критические этюды А. Лисовского и Дм. Струнина, а также рецензия Л. Е. Оболенского, выступившего под псевдонимом Созерцатель на критический отзыв Г.И. Успенского о Власти тьмы, фельетон которого был напечатан в Русских ведомостях, но редактор журнала Русское богатство счел необходимым отозваться на его появление, потому что выход драмы Толстого Л.Е. Оболенский отметил ранее в разделе своего журнала Новые книги, где писал Этой драме мы посвятим особую статью, ибо ее художественные и психологические достоинства заслуживают обширного разбора, невозможного в короткой библиографической заметке.
Такого разбора драма заслуживает еще и потому, что она едва ли будет понята и оценена по достоинству нашей критикой, отвыкшей от крупных и выдающихся явлений. И ничего удивительного, если она найдет в драме великого писателя ничего, кроме непозволительного реализма 1. Этюды А. Лисовского и Дм. Струнина посвящены рассказу Смерть Ивана Ильича. Авторы с восхищением говорят об этом произведении.
Интерес же к Смерти Ивана Ильича можно объяснить прежде всего тем, что основные проблемы, поставленные в рассказе, являются главнейшими вопросами человеческого бытия.
Статья А. Лисовского Смерть Ивана Ильича 2 была напечатана в первом номере Русского богатства за 1888 год. Главная задача автора заключалась в том, чтобы показать соотношение художественного и этико-философского в рассказе. С самого начала А. Лисовский заявляет, что рассказ Смерть Ивана Ильича резко выделяется среди других произведений графа Льва Толстого. Он пишет Это не художественное произведение, как прежние романы и рассказы Толстого, и не нравоучительное произведение, как позднейшие его рассказы и сказки. Или, лучше сказать, этот рассказ одновременно и художественное, и нравственное произведение, нечто гармонически целое и необыкновенно законченное С. 180 . В связи с этим упоминается и драма Власть тьмы, с появлением которой смолкли все споры о гибели таланта Толстого, об его отречении от поэтического творчества.
Случилось нечто поразительное узко задуманная нравоучительная драма из народного быта, предназначенная для народного театра, стала необыкновенно широкою, заблистала несравненными красотами Там же. А. Лисовский подчеркивает, что писатель-проповедник и писатель-поэт не спорят за первенство и преобладание, но идут к одной цели к правде.
Чем глубже поэт раскроет душевный мир этого человека, чем лучше, образнее, живее изобразит горькие предсмертные размышления и ощущения его тем пустота прожитой жизни будет разительнее показана, тем цель проповедника достигается сильнее С. 181 . Действительно, нет судьи более строгого и неумолимого, чем сам человек.
Критик полагает, что для Толстого было неважным противопоставление жизни пустой и бессмысленной и жизни, имеющей возвышенное стремление, главное-это анализ душевного состояния человека, проживающего без смысла и без сознания свою жизнь и поставленного тяжкою болезнью и ожиданием смерти лицом к лицу с вечным вопросом о тайне жизни Там же. Он не согласен и с тем, что для проповедника было главным встать на его место, для поэта - изобразить настроение.
И то, что Толстой достиг своей цели, А. Лисовский полагает, дает возможность назвать этот рассказ беспримерным в истории русской литературы и признать торжеством реализма и правды в поэзии. То же, что внимание читателя поглощается внутренней стороной произведения в ущерб внешней, позволяет назвать его лучшим произведением человеческого духа. Далее автор статьи обращается к содержанию рассказа, суть которого, как он выразился в