рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Сатира Булгакова

Сатира Булгакова - раздел Литература, Художественный мир М. А. Булгакова Сатира Булгакова. Когда В 1930 Году Булгаков Отважно И Даже С Некоторым Нажим...

Сатира Булгакова. Когда в 1930 году Булгаков отважно и даже с некоторым нажимом заявил Я - мистический писатель он, несомненно, имел в виду прежде всего свои фантастико-сатирические повести и сожженный им в ранней редакции роман о дьяволе. Первые повести, появившиеся в печати в начале - середине 20-х годов Дьяволиада , Роковые яйца , Собачье сердце, свидетельствовали о том, как хорошо знал Булгаков жизнь послереволюционной России с ее бюрократизмом, проникшим во все области общественной жизни, невежеством многочисленных новоявленных начальников, неразрешимыми проблемами, возникающими в области науки, просвещения и т.д. Книга называлась по заглавной повести Дьяволиада 1925 . Это, впрочем, не значило, что внимание писателя безраздельно захватили демоны, ведьмы и черти.

Его мистицизм был связан не столько с интересом к нечистой силе как таковой хотя область таинственного, магического, странного оказалась сильным магнитом для воображения, сколько к мистике каждодневного быта и шире - к мистике социального бытия.

Именно на этом перекрестке мистицизм Булгакова, унаследованный отчасти от Гоголя, повстречался с сатирой. В повести Дьяволиада мистико-фантастический сюжет зарождается в вихре бюрократической карусели, метельном шелесте бумаг по столам, призрачном беге людей по коридорам.

Чуть подновленный департаментский герой Гоголя, маленький чиновник, делопроизводитель Коротков гоняется по этажам и комнатам за мифическим заведующим Кальсонером, который то раздвоится, то соткется перед ним, то вновь исчезнет. Коротков взлетает на лифтах, сбегает с лестниц, врывается в кабинеты, но в этой неустанной погоне за тенью он лишь постепенно дематериализуется, теряет себя и свое имя. Утрата бумажки, документа, удостоверяющего, что он - это он, делает его беззащитным, как бы вовсе не существующим.

Ненавистная и, казалось, поверженная, старая бюрократия возникает в каком-то обновленном, гиперболизированном и пародийно-уродливом виде, так что маленькому человеку Короткову с психикой гоголевского чиновника остается одно - расхлопать себе голову, бросившись с крыши московского небоскреба Нирензее. В этом доме в Гнездиковском переулке помещалась редакция Накануне, и вид с крыши, где был устроен летний ресторан, Булгаков наблюдал не раз. Ленин писал в те годы, что если что нас погубит, то это бюрократизм. Критика сердилась на Булгакова, между тем не материализовано ли по сути это предостережение в метафоре смерти Короткова? Герой, разумеется, безумен, но разве не безумен быт, где существуют учреждения, которые расплачиваются с сотрудниками сотнями коробков спичек, которые к тому же не горят? Среди откликов на повесть был один, важный для Булгакова.

Евгений Замятин, отметивший быструю, как в кино, смену картин в этой повести и фантастику, корнями врастающую в быт, заключал, что хотя абсолютная ценность этой вещи невелика, но от автора, по-видимому, можно ждать хороших работ. Замятин не был лишен прозорливости.

Кое-что в повести прямо предвещало появление на московских улицах Воландовой шайки. И когда Булгаков описывает, как Кальсонер, обернувшись в черного кота с фосфорными глазами, вылетел обратно, стремительно и бархатно пересек площадку, сжался в комок и, прыгнув на подоконник, исчез в разбитом стекле и паутине, кажется, что мы присутствуем при черновой репетиции фокусов кота Бегемота.

Пусть повесть в целом не удалась, но значит ли это, что она писалась напрасно? У серьезного автора ничего напрасным не бывает. Этот неуспех был крайне важен как первое приближение к своему стилю и материалу перелет оказался нужен, чтобы затем точно накрыть цель. Всего год-полтора отделяют Дьяволиаду от следующей повести Булгакова Роковые яйца, но какой путь проделала мысль писателя-сатирика, насколько емкая, прозрачная проза стала выходить из-под его пера! Главный герой повести Роковые яйца, профессор зоологии, эмбриологии, анатомии, ботаники и географии Владимир Игнатьевич Персиков, сделал выдающееся открытие он изобрел таинственный красный луч, от которого низшие организмы амебы и лягушки с необыкновенной скоростью размножаются, растут, достигают поры зрелости, вновь размножаются, вступают в борьбу за существование, в результате которой побеждают самые лучшие и самые сильные, т. е. самые злобные и ужасные.

Правительство, заинтересовавшееся открытием профессора, намерено с помощью красного луча решить продовольственную проблему, столь остро перед страной стоящую.

К Персикову с секретным заданием из Кремля прибывает Александр Семенович Рокк, это ему, практическому работнику без опыта, без знаний, поручено возглавить совхоз Красный луч по производству кур-гигантов.

Рокк, человек эпохи военного коммунизма с маузером в желтой битой кобуре на боку, реквизирует у профессора сенсационное научное изобретение в самых благих целях - возместить последствия куриного мора в стране. Но обычное невежество, хаос и халатность, из-за которых куриные яйца перепутали с теми, которые назначались для научных опытов, приводят к неизбежной беде. От захваченного, силком отнятого добра удачи не бывает. То, что в теплице совхоза Красный луч вместо ожидаемого изобилия цыплят выводятся чудовищные гады в сущности, не случайное недоразумение, а месть бытия.

Луч жизни, открытый профессором Персиковым, в чужих неумелых руках становится лучом смерти. И вот уже злобные, огромные, полные ненависти ко всему живому удавы, анаконды, гремучие змеи, крокодилы движутся на Москву. Лишь чудом случившийся в августе мороз спасает столицу. Протест против невежественных кавалерийских наездов в науку - лишь первый слой мысли Булгакова.

При отсталости, невежестве масс социальный эксперимент всегда грозит дать противоположный ожидаемому результат. Опыт с малиновыми яйцами, проведенный неумелыми руками, плодит гадов, которые способны пожрать самого благомыслящего теоретика. И речь не о случайной ошибке, а о своего рода роке, что удостоверено заглавием. Погибает отставной кавалерист, но и профессору грозит быть растерзанным гневной толпой, ради благосостояния которой было отнято его изобретение. Конечно, повесть Булгакова не только и не столько о неудавшемся эксперименте чудаковатого профессора-интеллигента, не знающего реальной жизни.

Она прежде всего о неудачном красном эксперименте, произведенном над всей страной, в результате чего агрессивные низшие организмы подчинили себе высших. И перспектива новой жизни оказалась неразрывно связана с разжиганием безграничной взаимной ненависти и злобы. Тему ответственности науки и шире - теории перед живой жизнью Булгаков по-новому повернул в Собачьем сердце. Эту повесть, написанную в 1925 году, автор так и не увидел напечатанной.

В ней снова шла речь о непредсказуемых последствиях научных открытий, о том, что эксперимент, забегающий вперед и имеющий дело с неадекватным человеческим сознанием, опасен. Профессор с говорящей фамилией Преображенский, выдающийся ученый-исследователь, занимается пересадкой человеческих органов, надеясь найти способ продления человеческой активности. В результате проведенной профессором операции по пересадке дворняжке гипофиза человека на свет появляется дикий человек Шариков, превративший жизнь Преображенского в разруху и ставший опасным для общества.

Стоящий в Собачьем сердце на втором плане председатель домкома Швондер не в меньшей мере, чем Преображенский, несет ответственность за человекообразного монстра. Профессор создал его психобиологию, Швондер же поддержал социальный статус и вооружил идейной фразой. Швондер - идеолог Шарикова, его духовный пастырь. Диалектика социальных отношений - большая шутница.

Усмешка жизни состоит в том, что, едва встав на задние конечности, Шариков готов утеснить и загнать в угол породившего его папашу - профессора. Но, осознав это, сам Преображенский, страдающий от утеснений воинственной пары Шарикова со Швондером, называет преддомкома человеком глупым помогая утвердиться существу с собачьим сердцем, вооружив его теорией, он и себе копает яму. Следующей жертвой Шарикова неизбежно падет он сам. Булгаков полагает всякая форма насилия над личностью - физическая Преображенский или идеологическая Швондер - не может привести к успеху.

Человек - неповторимая индивидуальность, и из Клима Чугункина, послужившего материалом для Шарикова, может получиться только подобие Клима Чугункина. Но в контексте произведения была скрыта еще одна немаловажная мысль революция - своего рода насильственная операция, проведенная над обществом - объявила труженика - пролетария хозяином жизни, вырвав его в одночасье из полуфеодального быта, из рабства духовного и политического.

Эксперимент с социализмом очень напоминает читателю искренние попытки профессора Преображенского насильственно улучшить человеческую природу. Роман Белая гвардия, пьесы Дни Турбиных и Бег. В 1925 году Булгаков печатает первые главы романа Белая гвардия. Пьеса Дни Турбиных, созданная на основе этого романа и поставленная в 1926 году в Московском художественном театре, имела шумный успех и принесла писателю известность. До появления романа за Булгаковым успела укрепиться репутация сатирика.

Белая гвардия открыла, что сатира лишь одно из средств выражения тех чувств, которые испытывал он, постоянно натыкаясь на уродства нашего быта и на издержки революционного процесса, что по природе своей он прежде всего лирик. Все, что он писал, проходило через его сердце, окрашивалось в цвета его чувств и настроений. И непредубежденному читателю нетрудно было убедиться, что эти чувства писателя, его симпатии и антипатии, его отношение к событиям, явлениям, людям заслуживают самого полного доверия.

Не политического - человеческого. Дом Турбиных, в котором живут милые, добрые, интеллигентные люди - Алексей, Елена, Николка - символ высокодуховной гармонической жизни, основанной на лучших культурных традициях предшествующих поколений, дом Турбиных включен в общенациональное бытие, это оплот веры, надежности, жизненной стабильности. Революция и гражданская война вторгаются в жизнь героев романа, ставя каждого перед проблемой нравственного выбора - с кем быть? Замерзший, полуживой Мышлаевский рассказывает об ужасах окопной жизни и предательстве штаба, муж Елены, Тальберг, забыв о долге русского офицера, тайно и трусливо бежит к Деникину.

Петлюра окружает город. В этой непростой ситуации трудно сориентироваться, но герои Булгакова - Турбины, Мышлаевский, Карась, Шервинский - делают свой выбор идут в Александровское училище, чтобы готовиться к встрече с Петлюрой понятие чести определяет их поведение. Мудрый Булгаков, свидетель революции и ее последствий для жизни России, скорбит одинаково обо всех погибших и пострадавших на крутых поворотах истории - и красных и белых, ибо не видит виноватых и правых в гражданской войне.

Не случайно в вещем сне Алексея Турбина сам Господь говорит погибшему Жилину Все вы у меня, Жилин, одинаковые - в поле брани убиенные. Но ответственность за жизнь и дела свои понесет каждый. Что станет с домом Турбиных? Что будет со страной дальше? Финал романа открыт в будущее Упорное изображение русской интеллигенции как лучшего слоя в нашей стране - так сам Булгаков определяет один из смертных своих пороков - побуждало его именно интеллигенции предъявлять самые суровые нравственные требования.

Каким презреньем окатывает он Тальберга, мужа Елены Турбиной за беспринципность, за слабодушие Чертова кукла, лишенная малейшего понятия о чести ! Как разделывает Лисовича - за трусость и скаредность Инженер и трус, буржуй и несимпатичный ! С какой ненавистью пишет о штабных чинах, которые, спасая собственные шкуры, поставили под удар мальчишечьи юнкерские дружины Занудным моралистом Булгаков никогда не был. Глубоко симпатичный ему Мышлаевский - выпивоха, бабник, мастер далеко не изящных, солдатских выражений.

Полковник Малышев и Най-Турс тоже не без греха. Но каждый из них человек чести, подлинной порядочности, мужества. И ради этих достоинств писатель легко прощает им мелкие прегрешения. А больше всего дорожит он всем тем, что составляет красоту и радость человеческого бытия.

Опять-таки не в каком-нибудь классовом - в общечеловеческом понимании. Белая гвардия в этом смысле удивительный роман. Кровавые вершатся в нем дела. Недаром велик и страшен был год 1918-й. И в то же время В доме Турбиных скатерть, несмотря на пушки и на все то это томление, тревогу и чепуху, бела и крахмальна Полы лоснятся, и в декабре, теперь, на столе, в матовой, колонной вазе голубые гортензии и две мрачных знойных розы, утверждающих красоту и прочность жизни, несмотря на то, что на подступах к Городу - коварный враг Вот это несмотря сопровождает все действие романа.

Что бы ни происходило в городе, какой бы болью ни отзывалось в сердце писателя, он не упускает случая задержать взгляд на том, что радует его душу - любимый ли это Город, прекрасный в морозе и тумане на горах, или животворное тепло и уют турбинского дома, цветущие сады над Днепром, или ослепительная красота молочницы Явдохи, памятник Владимиру, или глаза местных красавиц - Ах, слепил господь бог игрушку - женские глаза Его захватывает всякая красивая работа, даже воинская.

Он с каким-то мечтательным благоговением говорит о бессмертных творениях искусства. Но особенной нежностью, которую он, как правило, вуалирует юмором, наполняет человеческая душевная красота, та самая, которая побуждает его героев забывать о себе, когда надо позаботиться о других, и даже совершенно естественно, словно нечто само собой разумеющееся, подставлять себя под пули ради спасения этих других, как делает Най-Турс, и в любой момент готовы сделать Турбины, и Мышлаевский, и карась.

И еще одна вечная ценность, быть может, самая большая, постоянно опекаемая в романе любовь. Им придется мучиться и умирать говорит Булгаков о своих героях в первой же главе. Они действительно мучаются и умирают. И несмотря ни на что любовь настигает едва ли не каждого из них и Алексея, и Николку, и Елену, и Мышлаевского с Лариосиком - незадачливых соперников Шервинского. И это прекрасно, как бы утверждает писатель, потому что без любви невозможна сама жизнь.

Белая гвардия открывается образом года, в котором ощутимо дыхание вечности. Автор будто приглашает читателя не из крепостей без устали враждующих политических и прочих идей, а из ее вечности, глубин взглянуть на события, людей, на все их бытие в страшном 18-м году. И завершается роман тем же настойчивым приглашением Все пройдет. Страдания, муки, кровь, голод и мор. Меч исчезает, а вот звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле.

Нет ни одного человека, который бы этого не знал. Так почему же мы не хотим обратить свой взгляд на них? Почему? Драма Дни Турбиных, где писатель, верный главному пафосу своего первого романа, повторил его некоторые сюжеты, но пошел дальше в утверждении нравственного превосходства революционных сил, сделала Булгакова знаменитым. Сам Станиславский был захвачен ее театральным воплощением. Но пьесу, которая заставляла плакать и одновременно смеяться такова была и реакция Станиславского, трудно было понять прямолинейной, вульгарной критике рапповцев. В пьесе и особенно в спектакле возникла нота сочувствия к интересам народа, линия Мышлаевского вычерчивалась как путь в лагерь большевиков, а Алексей Турбин, соединивший в себе черты Най-Турса, Малышева и врача Турбина из романа, погибал, как бы знаменуя трагическую исчерпанность белого движения.

Манящую художественную привлекательность спектаклю дало прощальное дуновение чеховской атмосферы. Перед зрителем возник недавно еще живой мир дома, семьи, свободного и теплого общения обычных интеллигентных людей.

Негромкая гитара Николки, волнения Елены о своем муже, и промерзший Мышлаевский у печки, и запавший у двери звонок, возвещающий о приходе Лариосика все это создавало очень домашнюю, интимную атмосферу, какая бывает без посторонних, когда близкие люди говорят друг с другом, не напрягая голосов. Явился из окопов Мышлаевский - и сразу как домой попал дают халат, чистое белье и приглашают в ванную.

Возник на пороге никому не ведомый кузен из Житомира - и ему, после минуты растерянности, белье и ванну, и потом комнату и место за общим столом. Чем громче бьют пушки за окнами, чем грознее беды жизни, тем человечнее, без фраз, теплее друг к другу люди. И не по душе это только Тальбергу Не дом, а постоялый двор. Но, чужой Турбинным, он уже готовиться покинуть дом, как крыса, и не способен на порядочность. Может быть, главное слово, какое рождалось в сознании зрителей мхатовского спектакля по отношению к порядочным и честным офицерам белой гвардии, ко всему укладу, которому они присягали это обреченность.

Не попытка спастись, не трусливая сдача, не легкий отказ от убеждений, но верная дорога к гибели, вымощенная как раз их понятиями о порядочности и чести. Лишь для немногих, как для Мышлаевского, человека по-своему тонкого, но с сильным, грубоватым характером и по-мужицки здравым рассудком, брезжит возможность выйти из тупика. Кульминацией спектакля становилась сцена в гимназии.

Алексей Турбин, распускавший юнкеров по домам, с холодным отчаянием произносил слова о разложении армии, предательстве штабной сволочи, говорил, что не хочет участвовать в балагане и платить за балаган своей кровью. Наверное, нечто подобное автор не только наблюдал, но и пережил в киевские грозовые дни, в сумятице разгрома деникинцев на Кавказе. И он нашел выход в мысли, какую высказывает Мышлаевский, отвечающий на сетования честного, но ограниченного монархиста Студзинского, будто Россия кончена Прежней не будет - новая будет. Вовсе не смогла увидеть сцены и написанная в 1927 году пьеса Бег, ставить которую не разрешили и самому Станиславскому, к горькому недоумению великого режиссера. Сложность психологического рисунка в образах офицерства казалась моральным оправданием белого движения, а парадоксальность сюжетных ходов - отступлением от художественных законов.

Но так писал не один Булгаков. Позднее В. Каверин хорошо объяснил специфику Бега Необычайность, фантастичность, кажущаяся призрачность событий гражданской войны была подмечена не только Булгаковым - ее изобразили и Вс. Иванов, и Бабель эта фантастичность как бы названа, удостоверена, определена Булгаковым.

О ней-то и написан Бег. Однако не увидевшая сцены пьеса Бег оставалась одним из самых дорогих автору произведением. Он любил эту пьесу по словам Е. С. Булгаковой такой болезненной любовью, как мать любит своего незадачливого ребенка. Булгаков опробовал в пьесе новую для драмы и совсем уж не традиционную, как в Турбиных, форму видений, снов. Волшебный фонарь, сновидение, ожившая коробочка сцены - все это лишь разные слова для магической театральности, расцветшей фантазии.

Но сон может быть отрадным, убаюкивающим, как счастливое воспоминание о мирном времени. И может быть беспокойным, тревожным, доходящим до безумия и кошмара - сон душевного сумрака или больной совести. Восемь снов - восемь картин Бега вобрали в себя все оттенки смысла, какие автор соединяет со сновидениями.

Это и мерцающее, погибельное движение бега проигравших в истории, которое уже с малой дистанции времени кажется сном. Булгаков прочертил в пьесе важную психологическую особенность сновидения в нем отсутствует воля. Человек не властен над событиями, не в силах избежать опасности, даже когда ясно видит ее. Героев Булгакова будто влечет в пространстве некий рок, который иначе можно назвать бегом. Не вольны в событиях, происходящих с ними в подвале церкви, Голубков и Серафима, не волен изменить что-либо на забитой составами, парализованной паникой и морозом станции Хлудов.

Героев несет стремительный, крутящийся поток - и все дальше, дальше Мало того - сны еще и пограничная с безумием область сознания. Испытавшие горечь разгрома люди говорят и поступают аналогично, как в душевной болезни больные глаза у Хлудова, болен и Де Бризар. Призрачными экзотическими снами проходят эмигрантские скитания героев минареты Константинополя, набережные Сены. Внезапный выигрыш Чарноты, явившегося незваным в роскошные парижские апартаменты Корзухина еще одна ипостась сна мстительная мечта, невероятный успех, какой бывает лишь в счастливых грезах.

И другой, безумный, страшный сон - красноречивый вестовой Крапилин, осмелившийся бросить правду в лицо Хлудову и повешенный им. Хлудов уже никогда не отвяжется от этого преследующего его кошмара. Как и некоторые другие персонажи Булгакова, Крапилин в Беге вовсе не бытовой, не жанровый персонаж.

Он вечный палач Хлудова, и его приход подобен явлению тени отца в Гамлете. Как дурной сон, изнанка трагедии, площадное снижение высокой драмы возникают тараканьи бега. Насмешливая метафора даже слишком наглядна бег и бега. В шатре Артура Артуровича Чарнота проигрывает потому, что ставит на Янычара, а Янычар сбоит. В Крыму он ставил на Хлудова, на главкома - и проиграл. А нет больше презрения и неприязни, чем к тому, на кого он надеялся. Как могли вы вступить в борьбу, когда вы бессильны бросает Хлудов в лицо главкому.

Сила - не добродетель для Булгакова, но бессилие - пущий порок. Хлудов - сильная, трагическая личность, и его жестокость рабочий, повешенный на фонаре в Бердянске, казнь взбунтовавшегося Крапилина - извращенное, доведенное до логического тупика понятие о присяге и офицерской чести. Измученный бессонницей, поражением и усталостью, он действует будто в сухой истерике, безжалостно и немногословно. Как под наркозом, выслушивает он обращенный к нему отчаянный крик Серафимы Зверюга! Шакал! Но ему придется понять, что кроме солдатской чести, есть человеческая совесть.

И отчаянный возглас повешенного солдата одними удавками войны не выиграешь - останется ничем не стираемым проклятием в его памяти. В пьесе, созданной в 1927 году, Хлудов стрелялся, и принято считать, что такой конец был безупречнее, сильнее знакомого нам финала. Он отвечал суровому и сильному характеру героя. К тому же логично было, что безрадостный, кровавый бег по жизни Покойся, кто свой кончил бег эпиграф из Жуковского завершался последним, вечным сном. Вернувшись к работе над пьесой в середине 30-х годов, Булгаков переписал финал.

Вместе с Голубковым и Серафимой, мечтавшими пройтись по Караванной, снова увидеть снег, Хлудов возвращается в Россию. Автор прощал героя, и в этом был свой высокий смысл. Булгаков призывал к трудному для мстительного человека рассудка голосу милосердия - о каре и прощении много думал он, работая в ту пору и над последним своим романом.

Нельзя простить преступления Хлудова, но самого его простить можно ведь он и так уж исказнен совестью. Так будет прощен высшим судом и отпущен Понтий Пилат в последних главах Мастера и Маргариты.

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Художественный мир М. А. Булгакова

Но при жизни мужа, да и позже, ей с лихвою хватало обязанностей хозяйки дома, на которой еще лежало отрадное бремя - поднять семь человек детей,… Деды писателя и по матери, и по отцу принадлежали к церковному сословию. В XIX… Небезразлично и то, что родовые корни Булгакова уходят в Орловскую землю здесь плодородный для русского гения пласт…

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Сатира Булгакова

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

М. А. Булгаков и его главная книга
М. А. Булгаков и его главная книга. Работу над романом Мастер и Маргарита Булгаков начал в 1929 году, последние вставки к роману были сделаны в 1949 году, журнальный вариант появился в 1966 - 1967

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги