Путешествие Байрона по Востоку. В конце июня 1809 года Байрон со своим другом Хобхаузом отправились в двухлетнее путешествие. Оно имело огромное значение для развития его личности и поэтического дара. Оно началось с Португалии, затем начались города Испании. Из Испании Байрон выехал на Мальту, потом в Грецию, Албанию, Константинополь и снова вернулся в Грецию. Какой бы удивительной ни была по своей красоте природа и величественной древняя культура этих южных стран, Байрон не воспринимал их вне жизни народов, их населявших. Люди, их быт, язык, обычаи, одежда - все вызывает пристальный интерес поэта.
Его поражают социальные контрасты в этих странах с одной стороны, нищета, рабство народов, с другой - неограниченная власть и произвол кучки тиранов. Во время путешествия Байрон глубоко осознал свое общественное призвание поэта, он стремился увиденное передать в строфах, обличавших политику правительств тех стран, которые поддерживали тиранию и насилие над народами. Путевые впечатления обретали разный по тону характер они были то раздумьями, то призывом к народам сбросить иго тирании, то восторгами перед красотой женщин, перед экзотикой природы.
Ложились эти записи большей частью в спенсерову строфу, девятистрочную, со сложным чередованием рифм Байрон работал тогда над овладением этой строфой, которая берет начало в английской поэзии эпохи Возрождения. Во время путешествия им было также создано немало лирических стихотворений о запомнившихся встречах и событиях.
Одновременно появлялись и стихи, давшие начало политической лирике поэта Песня греческих повстанцев , Прощанье с Мальтой, к которым примыкала и сатира Проклятие Минервы, написанная также в годы путешествия. На Мальте Байрон начал брать уроки арабского языка у монаха. Албания была в то время почти неизвестной страной. Дикие горы напоминали Байрону Шотландию. Мужчины носили короткие юбки, совсем как шотландские горцы, и плащи из козьей шкуры. Байрона восхищала пышность Востока албанцы в расшитых камзолах, татары в высоких шапках, чрнокожие рабы, лошади, барабаны, муэдзины, выкликающие с минаретов мечетей Нет Бога, кроме Бога. Грозный Али-паша оказался маленьким семидесятилетним старичком с белой бородой, с учтивыми и полными достоинства манерами.
Но всем было известно, что он, не моргнув, поджарит врага на вертеле или утопит в озере дюжину женщин, которые чем-нибудь не угодят его невестке. Любовь к власти, презрение к моральным и общественным условностям, тайна, которой он любил себя окружать, весь облик Али вызывал в Байроне живые симпатии.
Бандит, корсар, атаман разбойничьей шайки люди этой отверженной среды привлекали Байрона, находя отклик в его чувстве протеста против лицемерия и в его преклонении перед храбростью. Симпатия была обоюдной. Паша прислал Байрону проводников и вооружнный эскорт для обратного пути. Путешествовать по дикой стране под охраной вооружнных дикарей предприятие опасное, но заманчивое.
Байрон любил албанцев, они казались ему простыми, верными людьми. Из Албании англичане отправляются в Грецию. Это была чудеснейшая горная прогулка верхом. Вечерами сопровождавшие их сулиоты пели песни, которые Байрон с помощью переводчика перелагал на стихи. Байрон был растроган, очутившись в Греции. Глазами, привыкшими к суровому климату севера, к пейзажам, окутанным туманом, к непрерывно бегущим облакам небо цвета индиго, прозрачный воздух, скалистые горы, чуть тронутые охрой и шафраном, являли картину света и счастья.
После Греции Байрон и Хобхауз прибыли в Афины, которые в то время представляли собой большую деревню. Турки, занявшие город, вели себя как победители, а не как правители, и предоставляли город собственной судьбе. В главном кафе около базара турецкие аги, сидя на корточках, посмеиваясь, курили наргиле. Французский консул Фовель сопровождал англичан в их путешествиях по Аттике. Через оливковые рощи и луга златоцветов они ездили на мыс Сунион. Сквозь белые колонны храма виднелось фиолетовое море . 13 мая 1810 года Байрон и Хобхауз взяли курс на Константинополь.
В Стамбуле Байрон пленился ландшафтом берега Европы и Азии, унизанные дворцами, сверкающий купол собора св. Софии, Принцевы острова, такие приветливые издалека. Он поднимался вверх по Босфору и сидел на голубых утсах Симплегад, которые стерегут вход в пролив и, по предании древности, сдвигаются, когда входит в корабль, чтобы раздавить его. Наконец, 4 июля 1810 года Байрон и Хобхауз покинули Константинополь.
Хобхауз возвращается в Англию, а Байрон отправляется ещ раз в Афины. Во время своего вторичного пребывания в Афинах Байрон поселился в монастыре капуцины. Местоположение было замечательное прямо напротив возвышался Гимет, позади Акрополь, направо храм Юпитера и налево город. Представление о мире, из которого складывался теперь его внутренний пейзаж, было просто. Земной шар создан с неизвестной нам целью Богом, которому, по-видимому, нет дела до наших страданий.
Люди, увлекаемые своими страстями или роком, гонятся за приятными ощущениями или за славой. Царства, империи поднимаются и падают, как волны. Вс суета, кроме наслаждения. Путешествие на Восток подтверждало для него справедливость этой доктрины. Повсюду, где Байрон ни проезжал, он видел, что жизнь сурова, пороки всем присущи, а смерть невзыскательна и всегда наготове. Фатализм мусульман укрепил его фатализм. Ему нравилось их отношение к женщинам. Бесконечное множество религий убедило его в их слабости. Он вывез с собой сомнения, которые казались ему несокрушимыми.
В этом длительном одиночестве он познал несколько истин в самом себе. Узнал, что может быть счастлив, только существуя вне закона. Он полюбил эти страны, где ему ни до кого не было дела, так же как и никому до него. Возвращаясь в Англию, Байрон записал в свом дневнике После двухлетнего путешествия я вновь на пути в Англию. Я видел вс, что есть замечательного в Турции, Трою, Грецию, Константинополь и Албанию.
Не думаю, чтобы я совершил что-нибудь, что отличило бы меня от других путешественников, разве только прогулки вплавь из Сестоса в Абидос, подвиг, весьма достойный для человека нашего времени.