Любовь как способ манипулирования человеком

Любовь как способ манипулирования человеком.

Шекспиру принадлежит образная модель мира в виде театральных подмостков с идеей-концептом о том, что человеческая жизнь представляет собой неисчерпаемую возможность творить собственную судьбу по своему усмотрению, играя многочисленные роли. Игра в данном случае имеет много общего с чудом, то есть некоей сущностью, субстанцией правда, несколько эфемерного свойства, которая позволяет человеку превращаться в кого угодно, делает его жизнь яркой, реализует его творческий потенциал, дает шанс быть победителем.

Герои некоторых чеховских рассказов воплощают этот принцип с изнаночной стороны. Они играют со своими партнерами вернее, партнершами, так как игра происходит между мужчиной и женщиной в одну и ту же игру, назвать которую можно Преследователь и Жертва, с единственной целью в качестве выигрыша получить чувство самоудовлетворения собственной персоной и доказать ничтожество женщины с указанием подобающего ей места.

Игра очень жестокая, тем более если учесть, что она включена в любовный контекст произведения. То есть отношения на уровне манипулирования становятся характеристикой великого и святого чувства - любви, которое не осознается героями как высшая ценность человеческой жизни, а принимает какие-то уродливые формы.

Рассказ Шуточка, овеянный тонким лирико-ностальгическим чувством, демонстрирует как раз подобные отношения.

Рассказ насыщен сексуальным электричеством, в центре сюжетной структуры - образ санок с испуганной и одновременно восхищенной женщиной и холодным мужчиной, безжалостно играющим с ней, санок, устремляющихся в пропасть, в объятья дьявола, как гласит сам текст.

И те самые магические слова, от которых женщина начинает зависеть, как от морфия или вина, произносятся в момент страшный, вызывающий у Наденьки ужас, почти остановку дыхания, и одновременно влекущий своей тайной, обещанием безумного, сильного, острого ощущения - в момент падения санок в снежную преисподнюю.

Тема слабости и зависимости женщины от мужчины звучит в этом рассказе настойчивым рефреном. Герой многократно проделывает свой эксперимент и все с большим вниманием и тайной радостью, почти ликованием в душе, наблюдает за реакцией героини.

Идея придуманного героем обмана-фокуса, когда человек, тот, кто является адресатом этого мини-представления, не может разобрать, где иллюзия, а где реальность, довольно невинна. И та радость, которую он испытывает, видя волнение, смущение, ожидание признания на лице героини, сродни радости ребенка, которому удалось-таки хоть раз поводить за нос взрослого. Но вот слова, выбранные для подобной шуточки, сразу же переводят эту невинность в жестокость и цинизм.

Женщина поставлена на свое место, напоминается о ее малодушии, гипнотической зависимости от мужчины, она играет жалкую роль. Кажется, что об этом повествует не сам сюжет, содержание, а подтекст, нечто, лежащее за пределами этого короткого рассказа. Какая-то сверхкоммуникативность этого произведения дает почувствовать нам двусмысленность положения женщины, некую символичность в описании катания на санках с горы. Не есть ли это образ падения - сверху вниз? Всякий мужчина - это как бы новый Адам, всякая женщина - новая Ева. Их соединение представляет собой обновление грехопадения, причем энергетика греховности смещена в сторону фигуры женщины.

Подобный тип отношений между мужчиной и женщиной описан в рассказе Володя большой и Володя маленький, здесь он обострен до предела, и то, на что в Шуточке лишь только намекалось, в этом рассказе представлено открыто и прозаично с налетом бесстрастности и равнодушия.

Сюжетная основа игры, в которую молодой человек Владимир Михайлович втягивает свою давнюю знакомую, можно сказать, подругу детства, Софью Львовну, выглядит так. Молодая женщина, недавно вышедшая замуж за человека много старше ее искренняя любовь как мотив создания семьи здесь сразу отвергается, разрушает, вступая в новую, супружескую жизнь, ореол некоей потенциальной невесты, невесты вообще, что сильно задевает мужское самолюбие ее старого знакомого.

Он сам вряд ли испытывал какие-то чувства к ней, но теперь, в изменившейся ситуации, в ситуации, которая уже подмочила репутацию Софьи Львовны она вышла замуж не по любви, а par depit - с досады, он начинает проявлять активность по отношению к ней. Она правильно угадывает, что это интерес известного свойства, который вызывают дурные и непорядочные женщины, но, естественно, не предполагает, что целью этого интереса является желание унизить ее еще раз, с тем чтобы подтвердить и закрепить за ней ее низкое, лишенное женского достоинства положение, даже больше - ее предательскую сущность.

Софья Львовна попадается на эту удочку. Володя маленький знает, на что делает ставки. Он уже заранее настолько уверен в несомненности своей оценки этой женщины, что и не изощряется в выборе средств обольщения не разговаривая с нею, он слегка наступал ей на ногу и пожимал руку VIII, 176 . В кульминационный момент рассказа он в ответ на просьбу, почти мольбу героини научите меня, чтобы я поступила точно так же, как она то есть монашенка Оля - И.Б. Мне не легко живется Научите же Скажите мне что-нибудь убедительное.

Хоть одно слово скажите VIII, 181 , он издевательским тоном произносит - тарарабумбия. П.Д. Рейфилд считает, что песню с таким припевом поют в Англии в водевиле. На рубеже веков Тара-ра-бумбия была любимой песней развращенного английского короля Эдуарда VIII. Тогда не было сомнений, что Тара-ра-бумбия - эвфемизм интимной близости 45 . Рейфилд П.Д. Тара-ра-бумбия и Три сестры Чеховиана Чехов культуре ХХ века Статьи, публикации, эссе. М. Наука. 1993 287 с. Это же слово напевает Чебутыкин в Трех сестрах, чтобы дразнить Машу и напомнить ей о ее двусмысленном положении.

На попытку вернуть себе образ порядочной, умной женщины вопрос об искренности этой попытки остается открытым, когда Софья Львовна просит Салимовича-младшего поговорить с ней о науке, он цинично и грубо указывает на неуместность подобного разговора с намеком на двуликую сущность героини Отчего это вам так вдруг науки захотелось? А, может, хотите конституции? Или, может, севрюжины с хреном? VIII, 182 . Этот пренебрежительный тон как будто оправдывает себя Когда через полчаса он, получивший то, что ему нужно было, сидел в столовой и закусывал, она стояла перед ним на коленях и с жадностью смотрела ему в лицо, и он говорил ей, что она похожа на собачку, которая ждет, чтоб ей бросили кусок ветчины VIII, 183 . Игра удалась, роли сыграны превосходно, победитель получил свой выигрыш. Но это еще не все. Еще целую неделю ей придется походить на собачку, которая чего-то ждет и вымаливает, а ему, одетому во фрак и белый галстук, щедро вознаграждать ее, каждый раз все с большим наслаждением унижая ее и получая моральное удовлетворение, что все расставлено по своим местам теперь она не лицемерит, а ведет себя как та, кто она есть на самом деле. Через неделю Володя маленький бросил ее VIII, 184 , а для нее жизнь после этого пошла по-прежнему, такая же неинтересная, тоскливая и иногда даже мучительная VIII, 184 . Для Софьи Львовны эта пошлая игра была, вероятно, чем-то значительным и даже высоким.

Она по-своему верна своей женской природе - покоряться, отдаваться сильному - мужчине, то есть мотивы ее ролевого поведения - искреннее желание почувствовать себя женщиной, слабой и беспомощной, как и полагается ей быть. На этом фоне придуманный Володей маленьким лабиринт-ловушка, тщательно подобранный для своей жертвы, выглядит еще более страшным, жестоким, пугающим своей безвыходностью.

Женщина, как бы низка и беспринципна она не была, все-таки ждет и видит в отношении к ней мужчины возможно, придумывает, что видит, так как очень хочет видеть уважение ее как личности, восхищение ее достоинствами, поэтому воспринимает мужчину как человека почти идеального.

Мужчина же, напротив, смотрит на все слишком приземленно, если не сказать больше. Женщина для него человек второго сорта.

Это изначальное несоответствие является причиной и основой жизненной драмы для героев произведений Чехова.

В той же тональности, что и в Володе большом и Володе маленьком, идет диалог между героями Рассказа неизвестного человека - Орловым и Зинаидой Федоровной. Орлов тоже поиграл с ней, теперь она, словно вещь, ему надоела и прискучила Приятно бывает помечтать. Давайте, Жорж, мечтать вслух Я в институте не был, не проходил этой науки. Вы не в духе спросила Зинаида Федоровна, беря Орлова за руку Скажите - отчего? Когда вы бываете такой, я боюсь.

Не поймешь, голова у вас болит или вы сердитесь на меня VIII, 124 . Она все-таки сумела втянуть его в серьезный разговор, уверяя, что он должен бросить службу. Далее следует сцена с бурными слезами, а за ней - примирение, которое является почти что фотографической копией фрагмента сцены между Софьей Львовной и Володей. Скоро она перестала плакать. С невысохшими слезами на ресницах, сидя на коленях у Орлова кстати, Володя тоже сажает Софью на колено и покачивает, как ребенка думается, что картина, когда женщина сидит на коленях у мужчины, дает доказательство того, что отношения между этими людьми достигли той степени открытости и доверительности, которую можно назвать интимно-личностной, на деле же - доверительность и открытость характеризует только женщину, жест мужчины противоположен его внутренним установкам - И.Б она вполголоса рассказывала ему что-то трогательное, похожее на воспоминания детства и юности, и гладила его рукой по лицу, целовала и внимательно рассматривала его руки с кольцами и брелоки на цепочке VIII, 126 . Для этой женщины такая наивная, безобидная игра с ней Орлова окажется страшной трагедией - родив ребенка, она покончит с собой.

Судьба ее дочери явно будет незавидной о ней не захотел похлопотать ее отец - Орлов, а передал эти заботы Пекарскому. Таким образом, та невинная шуточка, которую придумал когда-то герой одноименного рассказа, оборачивается сначала обманом, потом сильным потрясением и, наконец, процессом самодеструкции личности как кульминационной стадией человеческого равнодушия и жестокости его забав.

В роли бездушного манипулятора может выступать и женщина.

А мужчина, соответственно, переходит в роль тонко чувствующего, зависимого от нее существа, человека слабого и страдающего. То есть происходит смена актеров, роли остаются прежними. Архетип женщины-хищницы, ее театральной игры с собой и окружающими занимает Чехова в Княжне , Супруге , Ариадне. В этот же ряд встает и более ранняя 1886 Тина. Героиня рассказа Ариадна - молодая женщина, которой изначально Чехов отказывает в способности любить.

Ее внешняя красота, так сильно покорившая главного героя Ивана Ильича Шамохина, словно компенсирует духовную ущербность этой женщины. Ее бездушность, внутренняя пустота при наличии яркой внешности и активности во внешнем проявлении участие в разговорах, мимика, жесты, смех и т.д. превращают ее в какую-то вещь, неживой предмет, похожий на заводную куклу.

Игра, которую она ведет с Шамохиным, состоит в том, что она, отталкивая или проявляя холодность по отношению к герою, постоянно создает условия для надежды Шамохина, дает ему его шанс, пользуясь знанием того, что он испытывает к ней сильное чувство. Ариадна Григорьевна как будто дергает за ниточку марионетку, нить эта не спасительная, а губительная, она заводит героя в лабиринт все дальше и дальше. И спастись можно, лишь порвав эту нить, но Иван Ильич вряд ли на это способен.

Любопытен рассказ Тина, который воспринимается как антисемитский и омерзительно грязный. Героиня - Сусанна Моисеевна, наследница вино-водочной торговли, не хочет платить по векселю герою, русскому офицеру. Она сначала заговаривает его всякой чепухой о том, что она не любит евреев и все еврейское, а любит русских и французов, как она ходит в церковь и т.п все это делается для того, чтобы усыпить бдительность Сокольского. Потом она внезапно выхватывает у него вексель, они начинают бороться, и дело кончается объятиями.

Героя шокирует развращенность Сусанны, вульгарная роскошь, но что-то в ней неудержимо его притягивает. Он понимает, что это гибель, и сам удивляется ее власти над собой. Образ Сусанны овеян какой-то дьявольской, нечистой атмосферой, связанной с темой смерти, распада в ее доме ощущается запах жасмина, похожий на тление, Сусанна бледна, кончик длинного носа и уши у нее, как восковые, у нее бледные десны. Балдахин над ее кроватью похож на погребальный.

Она наследница умерших владельцев. Можно предположить, что Сусанна является представителем мира иного, она мертва. Возникает мотив мифа о любви к мертвецу. Жертвами дьявольского обаяния Сусанны стало много мужчин, каждый из которых понимает гибельность своего положения и сознает бессильность каких-либо попыток вырваться, избавиться от этого наваждения. Такой способ общаться между собой, основанный на личной выгоде, со стремлением во что бы то ни стало утолить свое больное самолюбие любым способом, пренебрежение человеческим достоинством другого человека, более того, использование его в качестве средства к достижению своих низких целей - это верный путь к разрушению нравственных законов человеческого бытия.

Любовные переживания героев еще сильнее обнажают низость и жестокость природы людей, отсутствие у них культуры эмоциональной идентификации, уважения и взаимопонимания другого. 2.2. Любовь беспомощных и милых людей, упускающих свое счастье.

Дар ускользания, которым, по мнению Роналда Хингли, обладал Чехов, видимо, передался его героям, трансформировавшись в дар упускания - своеобразный талант настойчиво не замечать свое счастье, бежать от нового чувства, боясь самого себя. Герои Чехова верят в любовь и хотят любви, но это как бы только в теории, отвлеченно, как говорится, вообще. Когда же дело касается личной судьбы каждого из них, они делают все возможное, чтобы она не состоялась, оправдывая себя равнодушием, отсутствием активного, эмоционального отношения к жизни, старостью в тридцать лет, как объяснил для себя ситуацию герой рассказа Верочка. Вообще же тема раннего старения и равнодушия, отсутствия эмоционально насыщенной жизни у героев произведений Чехова - одна из любимых тем писателя.

Герой чаще всего это касается мужчины, не добившись определенных успехов в жизни, ставит на себе крест, не предпринимая никаких попыток как-то продолжить или вновь начать ту деятельность, которая позволила бы ему самореализоваться, выразить себя. Таков Иванов в одноименной пьесе, Огнев в рассказе Верочка. Нерешительность, неуверенность, оторванность от реальности, мечтательность и склонность много и часто рассуждать о высоких материях характеризуют героя-мужчину в творческом мире Чехова.

Это составляет чуть ли не главную часть его обаяния. Сознание своей ненужности, неудачливости, ощущение бремени, которое легло на него тяжким грузом муки совести из-за того, что он не может приносить пользу, ставит его в ряд так называемых лишних людей. Это явление характерно для русской культуры, и кроме того, что иллюстрирует определенный кризис в общественной жизни страны, является и своего рода обретением в духовном аспекте.

Как пишет М. Курдюмов, ненужность же являлась обычно следствием того, что широкие планы не удались и прекрасные мечты не оправдались. Если же от большого приходится отказаться, то малым заниматься не стоит 46 . Курдюмов М. Сердце смятенное Литературное обозрение 1994 11 12. С. 26 Идеалистический взгляд на мир, честолюбие, нравственная красота, верность своим принципам - все это делает лишнего человека привлекательным.

Даже его бездеятельность очаровывает. Особая избранность лишнего человека из всей массы нелишних людей неслучайна. Это особые люди. И пусть они в частной жизни не способны ни на что дельное, безнадежные неудачники в любой области, добрые по сути своей, но неспособные творить добро Набоков В. Лекции по русской литературе М. Независимая газета, 1996. С. 329 47 , все-таки эти люди - обещание лучшего будущего для всего мира, ибо из всех законов Природы, возможно, самый замечательный - выживание слабейших 48 . Там же. С. 330 К этому типу талантливых неудачников относится герой рассказа Дом с мезонином, у которого очень юная прелестная девушка вызывает благодарное, нежное чувство.

Похоже, что они увидели друг в друге свое отражение. И он и она тонко чувствуют ту гармонию, которую им дает неспешная жизнь, состоящая из прогулок, чаепитий, чтения книг, писания картин, посещения церкви.

Они погружены в нее, как в некий бесконечно длинный и сладостный сон. И трудно представить, что это они выбрали такую жизнь, кажется, сама жизнь выбрала их, так как они слишком беспомощны, чтобы проявить свою волю. Как ни парадоксально, они очень милы и обаятельны именно потому, что беспомощны. Господин N. признается, что для него нет ничего приятнее, когда зеленый сад, еще влажный от росы, весь сияет от солнца и кажется счастливым, когда около дома пахнет резедой и олеандром, молодежь только что вернулась из церкви и пьет чай в саду, и когда все так мило одеты и веселы, и когда знаешь, что все эти здоровые, сытые, красивые люди весь длинный день ничего не будут делать, то хочется, чтобы вся жизнь была такою IХ, 62 - 63 . Женя Волчанинова Мисюсь, встав утром, читает книгу, сидя на террасе в глубоком кресле, или гуляет с мамой в саду, или занята своими мыслями и в мечтательной задумчивости может провести целый день. Одним словом, она живет той тонкой, нежной, созерцательной жизнью, какую требует ее тонкое, нежное существо.

Эти двое людей прекрасны своей чистотой, добротой, умом, честностью, искренностью. Но оказывается, что этого недостаточно чтобы помочь своему счастью.

Главный герой отчего-то не пытается добиться у судьбы снисхождения. Он сосредоточен на своем настроении Трезвое, будничное настроение овладело мной, и мне стало стыдно всего, что я говорил у Волчаниновых, и по-прежнему стало скучно жить. IX, 74 . Никаких действий за этим не последует, лишь ностальгическое воспоминание будет еще очень долго томить господина N. и заставлять надеяться, что обо мне тоже вспоминают, меня ждут и что мы встретимся. IX, 74 . Люди, которые слишком уверенно идут по жизни, вызывают у Чехова чувство опасения.

Он отказывает им в доверии, потому что они, не оглядываясь, разменивают свое время на земле на сиюминутный успех, спешат увидеть свое торжество над жизнью, только победы эти преходящи, тленны, и не стоят того, что за них отдается.

Подавляюще инициативна Лида Волчанинова, старшая сестра Мисюсь. Она убеждена, что самая высокая и святая задача культурного человека - это служить ближним. IX, 68 . И в безоглядном стремлении к этой цели Лида оставляет за собой право выбора, решает за других, тех, кого она облагодетельствовала. Лида твердо убеждена в своей правоте, когда предлагает людям, изнуренным непосильным трудом, запуганным существующими условиями, библиотеки, медицинские пункты, школы, даже не думая об изменении самой системы их жизни.

С той же напористостью, быстро и решительно, ни капли не сомневаясь, она наводит порядок в душе младшей сестры, чем, вероятно, губит возможное счастье Мисюсь и господина N. Как должное воспринимается заискивание матери. Милые и беспомощные люди, как ни красивы они, будут всегда находиться в положении зависимых от других людей, от мельчайших шероховатостей, о которые им придется споткнуться, от поворотов судьбы, от собственной слабости, наконец.

На все воля божья, как говорит Мисюсь своей матери относительно неустроенности судьбы ее сестры. Поэтому они упускают тот шанс, который им дает жизнь, упускают почти сознательно, заглушив чувствительность души и заслонившись от всего мира высочайшей требовательностью к себе. Почти аналогичную ситуацию мы наблюдаем в рассказе Верочка с той лишь разницей, что здесь герой отказывает себе в способности любить и история любви принимает характер неразделенного чувства.

Огнев, как ни старается возбудить в себе чувство влюбленности, не находит в своей душе даже искорки. Любовь, поселившаяся в сердце Верочки, оказывается как бы не к месту и не ко времени. И здесь герои вряд ли могут что-то изменить. Но так выглядит внешняя сторона ситуации. Что же касается анализа внутреннего состояния героя, то следует заострить внимание на мнимом характере равнодушия Огнева. После того, как он, по его мнению, на признание ему в любви неуклюже и топорно отказал и остался один, ему стало казаться, что он потерял что-то очень дорогое, близкое, чего уже не найти ему VI, 20 . Он вдруг почувствовал, что от него ускользнула часть его молодости, и он так бесплодно пережил те минуты, которые уже более не повторятся. Возникает мысль о том, что и Огнев любил, но его любовь, не желая ему открываться, носила какой-то скрытый, невидимый характер, боясь пробиться через так называемые бессилие души, неспособность воспринимать глубоко красоту, раннюю старость, приобретенную путем воспитания, беспорядочной борьбы из-за куска хлеба, номерной бессемейной жизни. VI, 20 . Кажется, что герой слишком сильно убедил самого себя в том, что повинен в этих не смертных грехах, и какую-то очень важную сторону жизни для себя намеренно закрыл, чем сильно обеднил собственную судьбу.

Излишняя требовательность к себе, высокий уровень притязаний к своей личности делают человека слишком рациональным, запрещают ему отдаваться воле случая, жить тем мгновением, прекрасным и неуловимым, которое зовется настоящим. Они лишают способности видеть многогранность и изменчивость жизненных явлений, имеющих отношение к миру чувств, эмоций, переживаний.

В рассказе есть интересная деталь, показывающая, насколько чувствителен и совестлив герой.

Объяснение Верочки в любви к Огневу происходит на маленьком мостике, с которого было видно, как дорога исчезала в черной просеке. VI, 15 . Мостик служит для соединения двух миров своего, близкого, родного и чужого, неизвестного.

Верочка в некотором смысле тоже пытается проложить свой мостик к неизвестному, чужому, в принципе, человеку. Этот мостик, на котором они остановились - последняя надежда девушки. Примечателен тот факт, что, оставшись один, Огнев возвращается к мостику, и здесь он пытается найти причину своей холодности, здесь он, как бы оправдывая себя и прося прощения у Веры, разговаривает с собственной совестью. И почему-то, после этого ему страстно захотелось вернуть потерянное. Рассказ заканчивается на высокой ноте почти звенящей грусти.

Несостоявшееся, ускользнувшее, вовремя не замеченное чувство, чувство искреннее, сильное и чистое оставляет за собой право на многоточие, как на следы на цыпочках ушедших слов, слов, которые были не сказаны, которые не могли быть сказаны. 2.3.