Переплетение фантастики и реальности в образе Воланда. Переплетение фантастики и реальности наблюдается в образе Воланда. Этот персонаж реален и в тоже время ему подвластно пространство и время, он вобрал а себя черты духов зла. К своему роману «Мастер и Маргарита» Булгаков шел длинным путем: в на¬чале 20-х годов им был задуман роман «Инженер с копы¬том», и лишь с 1937 года этот роман стал называться «Мас¬тер и Маргарита». Как видим, мистическая символика с самого начала творческого пути интересовала автора. Но ин¬тересовала как символика, не более того. Мистику Булгаков использовал во многих своих вещах как более удобную для него форму передачи своих размышлений о жизни.
Дьяволиада — один из любимых булгаковских мотивов, ярко был выписан в «Мастере и Маргарите». Но мистика в романе играет вполне реалистическую роль и может служить примером гротеско-фантастического, сатирического обнаже¬ния противоречий действительности. Воланд карающей силой проносится над Москвой.
Его жертвами становятся глумливые и непорядочные люди. Потусторонность, мистика с этим дьяволом как бы не вяжутся. Если такого Воланда не было бы в государстве, погрязшем в пороках, то его надо было бы выдумать. Совсем не дьявол страшен автору и его любимым героям. Нечистая сила для автора не существует в действительности. Мистическое возникает в романе только после упомина¬ния на первых страницах имени философа Канта. Это совсам не случайно.
Для Булгакова идея Канта — программная. Он вслед за философом утверждает, что нравственные законы заключены в человеке и не должны зависеть от религиозного ужаса перед грядущим возмездием, тем самым страшным судом, язвительную параллель которому можно легко усмот¬реть в бесславной гибели начитанного, но бессовестного ате¬иста, возглавлявшего Московскую ассоциацию писателей. И Мастер, главный герой книги, написавший роман о Христе и Пилате, тоже далек от мистики. Им написана на историческом материале книга, глубокая и реалистическая, далекая от религиозных канонов.
Этот «роман в романе» фо¬кусирует в себе этические проблемы, которые должны ре¬шить для себя каждое поколение людей, а также каждая от¬дельная мыслящая и страдающая личность. Итак, мистика для Булгакова лишь материал. Но читая «Мастера и Маргариту», порой все же ощущаешь, будто тени Гофмана, Гоголя и Достоевского бродят неподалеку. Отзвуки легенды о великом инквизиторе звучат в евангельских сце¬нах романа.
Фантастические мистерии в духе Гофмана пре¬ображены русским характером и, утратив черты романтичес¬кой мистики, становятся горькими и веселыми, почти быто¬выми. Мистические мотивы Гоголя возникают лишь как ли¬рический знак трагизма, когда роман подходит к заверше¬нию: «Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много стра¬дал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший.
И он без сожаления покидает туманы земли, ее болотца и реки, он отдается с легким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его». Образы искусства, фантазии принимают участие во всех делах героев романа. Происходит постоянное смешение реальности и вымысла, который выступает как начало равноправное, а порою и доминирую¬щее. Об этом мы вспомним, когда займемся Воландом и нечистой силой.