Гильом Аполлинэр

Гильом Аполлинэр. АПОЛЛИНЭР Гильом [Guillaume Apollinaire, 1881-1918] - псевдоним Вильгельма Аполлинария Костровецкого, французского поэта и критика.

А в начале своей лит-ой карьеры стоявший близко к представителям французского символизма, впоследствии один из крупных представителей левого искусства во Франции, примкнул к кубистам и футуристам. Подобно многим буржуазным революционерам в искусстве, А. был чрезвычайно неустойчив и беспринципен в своих политических взглядах.

Поэт, к-рого считали эстетическим террористом, способным разрушать музеи и даже - похищать памятники искусства (в 1911 А. был арестован по нелепейшему обвинению в краже "Джиоконды"), поэт, написавший: "Люди будущего, помните обо мне - я жил в эпоху, когда кончались короли", издевавшийся над буржуазной публикой (постановка драмы А. "Сосцы Тирезия", вызвавшей возмущение зрителей), в то же время всячески старался демонстрировать свою благонадежность и добивался ордена Почетного легиона.

Эта неустойчивость привела к тому, что во время войны А некогда осмеивавший военщину, обратил свои футуристские лозунги бодрости и борьбы со "старьем и рутиной" на служение империализму, требуя не только победы над Германией, но и "возмещений". Нужно отметить, что этот патриотический подъем сопровождался, по словам биографа А Ф. Супо "психической растерянностью" и упадком творческих сил. В период расцвета А. был активным деятелем не только в области лит-ры, но и в области живописи, со многими представителями к-рой (Пикассо, Анри Руссо) он был близок. А изложивший в своей книге "Живописцы-кубисты" [1912] принципы живописного кубизма, сам испытал на себе влияние этой школы и пытался перенести ее приемы на искусство слова.

Не довольствуясь нарушением канона в области синтаксиса, метра и словаря, А. изгоняет из своих стихов пунктуацию, прибегает к типографским ухищрениям и др. приемам, цель к-рых - дать в поэзии присущее живописному кубизму многопланное ощущение объекта. Таковы "каллиграммы" и "идеограммы" А в к-рых он стремится сделать стихи выразительными не только поэтически, но и графически.

Лучшие книги А. ("Alcools", "Calligrammes") обнаруживают подлинного лирического поэта с некоторой склонностью к сатире. А. обладал значительной, характерной для ученика символистов эрудицией, к к-рой несколько иронически относились его левые друзья и враги, считавшие ее одной из причин "рассудочности" А. От шаблонного футуризма А испытавшего на себе влияние не только Рембо (см.), но и Гейне (см.) и Бодлера (см.), отличает его связь с лит-рой прошлого.

Даже своими каллиграммами и идеограммами А. обязан не только новаторским тенденциям, но и знакомству с поэзией александрийцев. А. оказал значительное влияние на новейшую французскую поэзию вплоть до последних ее представителей - сверхреалистов (см.), к-рые не только самое название своей школы, но и принцип "сверхреалистской" импровизации заимствовали у А. Фома Аквинский г. Акуино, Италия Фома Аквинский (Thomas Aquinas) (1225 или 1226, замок Роккасекка близ Акуино, Южная Италия, – 7.3.1274, монастырь Фоссануова, Юж. Италия), средневековый философ и теолог, систематизатор ортодоксальной схоластики, основатель томизма; монах-доминиканец (с 1244). Учился в Неаполитанском университете (1239–44), затем у Альберта Великого в Парижском (1245–48) и Кельнском (1248–1252) университетах.

С 1257 доктор Парижского университета. Читал лекции в Париже, Кельне, Риме и Неаполе.

В 1323 причислен к лику святых католической церкви, в 1567 признан пятым "учителем церкви". В основных монументальных трудах "Сумма теологии" (около 3 тыс. статей, не окончена) и "Сумма против язычников" подведены итоги теологическо-рационалистических поисков зрелой схоластики, направленных на отработку вероучения в формах здравого смысла. Культуру здравого смысла, упорядочение "естественного" рассудка, над которым надстраивается ярус "сверхъестественные" догмы, Ф. А. вслед за Альбертом Великим нашёл у Аристотеля.

Задача, которую ставит себе Ф. А – это упорядочение множества в единство, а не просто созерцание единства, отрешённого от всякой множественности; он как бы стремится вывести бытие бога из бытия вещей. В этом мышление Ф. А. отличается от абстрактного умозрения ранней схоластики (Ансельм Кентерберийский), ориентировавшейся на Платона, неоплатонизм и Августина. В рубриках "Суммы теологии" одни и те же схемы мысли накладываются на бесконечную пестроту конкретных вопросов – от пяти доказательств бытия бога до определения границ допустимого и недопустимого в финансовой деятельности и т.п. В основе онтологии Ф. А. – восходящая к Аристотелю антитеза "потенциального" (возможного) и "актуального" действительного)."Потенциальное&quo t; – колеблющаяся, неустановившаяся, открытая для перемен незавершённость и постольку несовершенство. "Чистая потенциальность" – материя, "слабейший вид бытия"; она характеризуется лишь пассивной восприимчивостью к воздействию извне. "Актуальное" – это реализованность, осуществлённость, завершённость и тем самым совершенство. "Актуальна" в своей противоположности материи форма – принцип порядка и чёткости; абсолютная актуальность, не допускающая какой либо потенциальности, – бог, источник всякого оформления.

Материя вносит в форму и присущую форме идеальную всеобщность конкретизирующий "принцип индивидуации". Во всём сущем Ф. А. вслед за Аристотелем различает "субстанцию" (сущность) и "акциденции". Онтология Ф. А как это вообще характерно для средневековой философии, ценностно окрашена: "сущее и благое есть понятия взаимозаменимые" (Summa theologiae, II, q. 18, a. 3). Антропология Ф. А особенно связанная с острыми идеологическими конфликтами его эпохи, исходит из представления о человеческом индивиде как личностном соединении души и тела. Душа нематериальна и субстанциальна, однако получает завершающее осуществление лишь через тело. Эту идею Ф. А. защищал как против платоническоавгустиновского спиритуализма, так и против аверроизма (Сигер Брабантский), учившего о единой безличной интеллектуальной душе во всех мыслящих существах мироздания. Учение Оригена о сущностном тождестве ангельской и человеческой природы, с точки зрения Ф. А ложно.

Человеческая душа – не просто "двигатель" тела, но его субстанциальная форма.

Эта концепция вызвала противодействие августинистскофранцисканских оппонентов Ф. А пока не была принята на Вьеннском соборе в 1314 в качестве ортодоксальной доктрины католической церкви.

В аверроизме Ф. А. видел ниспровержение христианской эсхатологии, апеллирующей к судьбам личной души. Личность для Ф. А. – "самое благородное во всей разумной природе" (там же, 1, q. 20, а. 1), интеллект – это всегда личный интеллект и постольку не абсолютное начало, но часть целого.

Только в боге интеллект есть сущность, в человеке же – потенция сущности, так что не "интеллект мыслит", но человек мыслит "при посредстве" интеллекта.

Это включение интеллекта в душевнотелесную индивидуальность и отрицание его абсолютности, вытекающее из христианских догматических предпосылок, сочетается у Ф. А. с утверждением примата интеллекта над волей. Ф. А. считает, что разум сам по себе выше воли, однако делает оговорку, что в жизненной плоскости любовь к богу важнее, чем познание бога. Для этики Ф. А. характерно учение о "естественном законе", вложенном богом в сердца людей и описываемом в духе этики Аристотеля; над ним надстраивается "божественый закон", который превосходит "естественный закон", но не может ему противоречить.

В трактате "О правлении государей" Ф. А. соединяет восходящие к Аристотелю представления о человеке как общественном существе, об общем благе как цели государственной власти, о моральном добре как середине между порочными крайностями и т.д. с христианскими догматами и доктриной о верховном авторитете римского папы. Ф. А. с оговорками признаёт право народа восстать против тирана, систематически извращающего справедливость.

Философскотеологическая система Ф. А. стала с 14 в. знаменем доминиканских схоластов в их спорах с августинизмом и францисканским "скотизмом" (системой Иоанна Дунса Скота). С 16 в. томизм энергично насаждается иезуитами; их теологи (Ф. Суарес и др.) комментируют и модернизируют систему Ф. А. Со 2й половины 19 в. учение Ф. А. становится основой неотомизма