Творчество Бунина в период эмиграции

Творчество Бунина в период эмиграции. Из Константинополя Бунин переезжает в Болгарию, затем - Сербию, а в конце марта 1920 года прибыл в Париж - вместе с женой Верой Николаевной Муромцевой, ставшей его спутницей до конца дней. Он жил в Париже и на юге Франции, в Грассе, небольшом городке на юге, вблизи Канн. За 33 года, прожитых писателем во Франции, страна не стала для него родной, но он нашел в себе силы для работы.

Бунин оседает в Париже, примыкая к правым, монархическим кругам, группировавшимся вокруг газеты Возрождение. В первые годы эмиграции Бунин - неистовый борец против всего, что связано с Советской Россией.

СССР для него становится царством антихриста - Ленина. Планетарный скот, выродок, нравственный идиот от рождения, русский Каин - это у Бунина о вожде пролетариата. Ленин явил миру нечто чудовищное, потрясающее он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек На своем кровавом престоле он стоял уже на четвереньках Эти слова взяты из речи Миссия русской эмиграции, произнесенной Иваном Буниным в Париже 16 февраля 1924 года. Миссия русской эмиграции говорил писатель доказавшей своим исходом из России и своей борьбой, своими ледяными походами, что она не только за страх, но и за совесть не приемлет ленинских градом, ленинских заповедей, миссия эта заключается ныне в продолжении этого неприятия. Они хотят, чтобы реки текли вспять, не хотят признать совершившегося! Нет, не так, мы хотим не обратного, а только иного течения.

Мы не отрицаем факта, а расцениваем его с точки зрения не партийной, не политической, а человеческой, религиозной.

Они не хотят ради России претерпеть большевиков! Да, не хотим - можно было претерпеть ставку Батыя, но Ленинград нельзя претерпеть. Они не прислушиваются к голосу России! Опять не так мы очень прислушиваемся и - все еще тот же и все еще преобладающий голос хама, хищника, комсомольца, да глубокие вздохи.

Знаю, многие уже сдались, многие пали, а сдадутся и падут еще тысячи и тысячи. Но все равно останутся и такие, что не сдадутся никогда Иван Бунин был одним из тех, кто не сдался, продолжал борьбу с ленинско-сталинским режимом до конца своих дней. Тридцать три года, проведённые на чужбине, в чужом, наёмном доме, вдали от земли, которую любил до боли сердечной. Чем они были для Бунина-художника? Я думаю, что этот период стал взлётом творчества Бунина.

Современники Бунина единодушно отмечали, что именно в изгнании художник создал самые совершенные, самые лучшие свои вещи. Почти все они на русские темы, о России. Воздействие эмиграции на творчество Бунина было глубоко и последовательно. Положение человека, вырванного из своей среды и лишенного дома, заставляет искать убежища. Для Бунина подобным убежищем были воспоминания о России прежней Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то то есть вчера жили, которую мы не ценили, не понимали - всю эту мощь, сложность, богатство, счастье. Первый год эмиграции был для Бунина, по выражению одного из критиков, немым. Он читает Л. Толстого, которого он любил всю жизнь, и делает дневниковые записи, сознавая, что лишился всего - людей, родины, близких. Ах, как бесконечно больно и жаль того счастья криком сердца вырываются слова при воспоминании о прошлом.

Но вместе с тем, ослепленный враждой к Советской России, Бунин нападает на все, что связано с ней. Возвращение к подлинному творчеству происходит медленно.

Рассказы первых лет эмиграции весьма разнообразны по своей тематике и настроению, но преобладают в них пессимистические ноты. Особенно потрясает рассказ Конец, где реалистически передана картина бегства писателя из Одессы за границу на стареньком французском суденышке Патрас. Живя на родине, Бунин считал, что не обязан всю жизнь писать на русские темы и только о России. В эмиграции он получает неограниченную возможность изучать и брать материал из другой жизни.

Но нерусская тематика занимает незначительное место в послеоктябрьском периоде творчества Бунина. В чем же тут дело? По мнению А. Твардовского, Бунин, как никто другой, обязан своим бесценным даром России, родному орловскому краю, его природе. Еще совсем молодым в статье о поэте из народа, своем земляке Никитине, Бунин писал о русских поэтах - это люди, крепко связанные со своей страной, со своей землей, получающие от нее мощь и крепость. Но вот, оказавшись изгнанником, он как никто другой жестоко страдал вдали от родины, постоянно ощущая всю глубину потери.

Россия - это то единственное место в мире, где писатель чувствует себя русским во всей полноте и неповторимости. И, осознав, что не может без России существовать ни как человек, ни как писатель, что родина от него неотторжима, Бунин нашел свой способ связи, возвратившись к ней любовью. Писатель обращается к прошлому и создает его в преображенном виде. О том, как велика тяга писателя к соотечественникам, как глубока его любовь к России, свидетельствует его рассказ Косцы, где речь идет о рязанских крестьянах, их вдохновенном труде, берущем за душу пении во время сенокоса на орловской земле.

В рассказе Косцы главная прелесть для него не только в крестьянах и их дивном пении Прелесть была в том, что все мы были дети своей родины и были все вместе и всем нам было хорошо, спокойно и любовно без ясного понимания своих чувств, ибо их и не надо, не должно понимать, когда они есть. И еще в том была уже не сознаваемая нами тогда прелесть, что эта родина, этот наш общий дом была - Россия, и что только ее душа могла петь так, как пели косцы в этом откликающемся на каждый их вздох березовом лесу. Необходимо особо отметить, что все произведения Бунина эмигрантского периода за очень редким исключением построены на русском материале. Писатель вспоминал на чужбине Родину, ее поля и деревни, крестьян и дворян, ее природу.

Бунин прекрасно знал русского мужика и русского дворянина, у него был богатый запас наблюдений и воспоминаний о России.

Он не мог писать о чуждом ему Западе и никогда не обрел второй родины во Франции. Бунин остается верен классическим традициям русской литературы и продолжает их в своем творчестве, пытаясь решить вечные вопросы о смысле жизни, о любви, о будущем всего мира. Как и прежде, он сдвигает жизнь и смерть, радость и ужас надежду и отчаяние. Но никогда ранее не выступало с такой обостренностью в его произведениях ощущение бренности и обречённости всего сущего - красоты, счастья, славы, могущества.

Созерцая ток времени, гибель далёких цивилизаций, исчезновение царств Город Царя Царей , 1924 , Бунин словно испытывает болезненное успокоение, временное утоление своего горя. Но философские и исторические экскурсы и параллели не спасали. Бунин не мог оставить мыслей о России. В эмиграции не только не прервалась внутренняя связь Бунина с Россией, но и ещё более обострилась любовь к родной земле и страшное чувство потери дома. Россия навсегда останется не только материалом, но и сердцем бунинского творчества.

Только теперь Россия полностью отойдёт в мир воспоминаний, будет воссоздаваться памятью. Как бы далеко от неё он ни жил, Россия была неотторжима от него. Однако это была отодвинутая Россия, не та, что раньше начиналась за окном, выходящим в сад она была и словно не была, всё в ней встало под вопрос и испытание. В ответ на боль и сомнение в образе России стало яснее проступать то русское, что не могло исчезнуть и должно было идти из прошлого дальше.

Иногда, под влиянием особо тяжёлого чувства разрыва с родиной, Бунин приходил к настоящему сгущению времени, которое обращалось в тучу, откуда шли озаряющие мысли, хотя горизонт оставался беспросветен. Но сгущение времени далеко не всегда приводило во мрак. Напротив, Бунин стал видеть, ища надежды и опоры в отодвинутой им России, больше непрерывного и растущего, чем, может быть, раньше, когда оно казалось ему само собой разумеющимся и не нуждалось в утверждении.

Теперь, как бы освобождённые разлукой от застенчивости, у него вырвались слова, которых он раньше не произносил, держал про себя и вылились они ровно, свободно и прозрачно. Трудно представить себе, например, что-нибудь более просветлённое, чем его Косцы 1921 г Это рассказ тоже с взглядом издалека и на что-то само по себе будто малозначительное идут в берёзовом лесу пришлые на Орловщину рязанские косцы, косят и поют. Но опять-таки Бунину удалось разглядеть в одном моменте безмерное и далёкое, со всей Россией связанное небольшое пространство заполнилось, и получился не рассказ, а светлое озеро, в котором отражается великий град. Мыслью о трагической судьбе России подсвечено с большей или меньшей силой все бунинское творчество эмигрантской поры. Вечные темы, звучавшие в дооктябрьском творчестве писателя, размышления о смысле бытия, о любви и смерти связываются теперь, а с годами всё более и более, с мыслью о России, отошедшей для него в область воспоминаний.

Бунин-художник теперь в прошлом, в дореволюционной Москве, в усадьбах, которых уж нет, в провинциальных русских городках.

Но старые темы и само прошлое преображаются в его творчестве новым душевным состоянием - ощущением какой-то трагической сопряжённости своей судьбы и судьбы России. В отличие от многих русских писателей, как и он, вынужденных покинуть Россию, Бунин не считал, что не может полноценно творить в отрыве от родины.

Психологически объяснимо Бунину в эмиграции удалось не просто много писать, но, извлекая из памяти живые образы уходящей Руси, создать один за другим несколько шедевров. Бунин говорил все лучшее он написал в эмиграции, отделение от России ему не мешало, мы, писатели, носим родину в себе А. Бабореко, Глагол времен. Предисловие к кн. Бунин. Окаянные дни. М. Советский писатель, 1990 С.12. Так или иначе, не превратившись в политического деятеля, Бунин боролся с большевизмом своим профессиональным оружием - словом.

Многие писатели-изгнанники на время замолчали как поэты и заговорили как граждане, пытаясь раскрыть глаза западному миру и побудить его к вмешательству. Близко знавшая Бунина в годы эмиграции Г. Кузнецова, автор известного Грасского дневника, записала в конце 20-х годов свои впечатления о Бунине Сейчас, когда все стонут о душевном оскудении эмиграции в то время как прочие писатели пишут или нечто жалобно-кислое, или экклезиастическое среди нужды, лишений, одиночества, лишенный родины и всего, что с ней связанного, фанатик Бунин вдохновенно славит творца, небо и землю, породивших его и давших ему видеть гораздо больше несчастий, унижений и горя, чем упоений и радостей Да, это настоящее чудо, и никто этого чуда не видит, не понимает! Каким же, значит, великим даром душевного и телесного несмотря ни на что здоровья одарил его господь Лит. наследство, т.84, кн. 2, М 1973, с. 263. Темы дореволюционного творчества писателя раскрываются и в творчестве эмигрантского периода, причем в еще большей полноте.

Произведения этого периода пронизаны мыслью о России, о трагедии русской истории 20 века, об одиночестве современного человека, которое только на краткий миг нарушается вторжением любовной страсти сборники рассказов Митина любовь , 1925, Солнечный удар , 1927, Темные аллеи , 1943, автобиографический роман Жизнь Арсеньева , 1927-1929, 1933 . Почти все, что он написал в эмиграции, принадлежит к его лучшим творениям.

Шедеврами эмигрантского периода становятся повесть Митина любовь , Жизнь Арсеньева пожалуй самое бунинское произведение, сборник рассказов о любви Темные аллеи и художественно-философский трактат Освобождение Толстого. Последняя книга, над которой работал Бунин и которую ему не удалось завершить О Чехове С событиями 1917 г. странным образом совпало оскудение поэтического дара Бунина.

Находясь в эмиграции, он переделывает ранние стихи, строже отбирает новые. Немногочисленные стихи, написанные в эмиграции, пронизаны чувством одиночества, бездомности и тоски по России.

Но высшие достижения его поэзии позади, всю силу своего лиризма Бунин перенес в прозу. В эмигрантский период проза Бунина становится эмоциональной, музыкальной и лиричной. В эмиграции Бунин еще острее чувствовал таинственную жизнь русского слова, достигая языковых вершин и обнаруживая удивительное знание народной речи. Все, написанное им в эмиграции, касалось России, русского человека, русской природы Косцы , Лапти , Далекое , Митина любовь, цикл новелл Темные аллеи, роман Жизнь Арсеньева и др. Несмотря на то, что мысль о России, ее истории и ее будущем органична для Бунина и что все его творчество есть непреложное служение этой теме, в эмиграции он видит дореволюционную Россию уже не такой, какой он видел ее в Деревне , Суходоле , Ночном разговоре. Из поля зрения Бунина теперь исчезает едва ли не центральный герой его прежнего творчества - крестьянин, мужик.

Понятие народной России неразрывно связано было у Бунина в то время с представлением о стране по преимуществу крестьянской, мужицкой.

Исчезновение из творчества Бунина периода эмиграции мужика привело к образованию иной, новой общественно-этической концепции России. Слой интеллигентский и полуинтеллигентский, дворянский и просвещенный купеческий находится теперь в центре его художественного внимания, из его среды избирает Бунин героев и черпает конфликты. Бунин видит теперь Россию в Чистом понедельнике, во всяком случае стоящей на границе враждебных, но с одинаковой силой воздействующих на нее миров - западного и восточного, европейского и азиатского.

Боль от происшедшей катастрофы с годами притупляется, в ответах Бунина на политические анкеты появляются нотки усталости Все слова давно сказаны, и мое отношение не только к большевикам, но и ко всей великой и бескровной хорошо известно Постепенно происходит привыкание к жизни на чужбине, возвращается творческое состояние. После выхода сборника Господин из Сан-Франциско 1921 и романа Жизнь Арсеньева 1929 литературная слава Бунина распространилась по Европе.

В марте 1928 года в Сорбонне открылась международная конференция по насущным проблемам литературы. Профессор Николай Кульман выступил с большим докладом Иван Бунин. Его литературная деятельность во Франции. После смерти Льва Николаевича Толстого сказал он аудитории Бунин постоянно превосходил всех русских писателей по художественному мастерству и таланту, ясности и элегантности стиля, по силе изображения и разнообразию сюжетов Лит. наследство, т.84, кн.2, М 1973, с. 284 Это было не случайное заявление. К этому времени три тома произведений Бунина были изданы в Англии и Америке, два тома - в Германии.

Большое количество книг вышло во Франции, переведено на шведский, венгерский, итальянский, испанский, японский, иврит, на славянские языки. Его высоко ценили Р М. Рильке, Томас Манн, Ф. Мориак, Р. Роллан 4.3.