Поэтика балладного финала

Поэтика балладного финала. Исходная и конечная части художественного построения всегда попадают под сильный смысловой акцент.

Они отграничивают событие, переживание или действие в безграничном потоке внешней и внутренней реальностей, оттеняя целостность художественного творения. Это своего рода рама, и очертания ее могут быть твердыми или размытыми. Но от того, как замыкает писатель свое создание зависит многое в нашем понимании воплощенного в произведении образа мира Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение.

Н.Новгород, 1997. С.123 Буало в Поэтическом искусстве писал Поэт обдуманно все должен разместить, Начало и конец в поток единый слить Буало Н. Поэтическое искусство. М 1957. С. 63 Произведение искусства является отражением бесконечного в конечном, целого в эпизоде оно не может строиться как копирование объекта в присущих ему формах, оно есть отображение одной реальности в другую, т.е. всегда перевод.

Ю.М. Лотман разработал такое понятие как рамка. Об этом он пишет в книге Структура художественного текста Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М. Искусство, 1970. С.255-265 Рамка литературного произведения состоит из двух элементов начала и конца. Если начало текста в той или иной мере связано с моделированием причины, то конец активизирует признак цели. В литературном произведении нового времени с понятием конца связываются определенные сюжетные ситуации.

Ю.М. Лотман приводит в качестве показательного отрывок из стихотворения Пушкина, в котором поэт определил типичные концевые ситуации Там же. С.263. Вы за Онегина советуете, други, Опять приняться мне в осенние досуги, Вы говорите мне он жив и не женат. Итак, еще роман не кончен Это не исключает того, что текст может демонстративно кончаться неконцом и что определенные типы нарушений штампа могут, в свою очередь, превратиться в штампы. В художественном произведении ход событий останавливается в тот момент, когда обрывается повествование.

Дальше уже ничего не происходит, и подразумевается, что герой, который к этому моменту жив, уже вообще не умрет, тот, кто добился любви, уже ее не потеряет, победивший не будет в дальнейшем побежден, ибо всякое дальнейшее действие исключается. Этим раскрывается двойная природа художественной модели отображая отдельное событие, она одновременно отображает и всю картину мира, рассказывая о трагической судьбе героини - повествует о трагичности мира в целом.

Поэтому для нас так значим хороший или плохой конец он свидетельствует не только о завершении того или иного сюжета, но и о конструкции мира в целом. В произведениях по объему больших и малых развертывание предметно-психологического мира осуществляется по-разному. В первых важна постепенность обнаружения неких сущностей, во вторых - внезапный, резкий, неожиданный эффект финала, который порой видоизменяет и даже переворачивает намеченную до него картину. О финале рассказывает В.А. Грехнев в книге Словесный образ и литературное произведение. Вот что он пишет Финалы - это вершины, с которых мы вновь уже в ретроспекции обозреваем художественное целое, и в том, каковы они, выражается не просто искусство последнего мазка, умение вовремя поставить точку важное искусство, драгоценное умение но и эстетическое отношение творца к реальности в целом.

Одно из двух либо финал останавливает поток воплощаемой реальности на твердой черте, на прочно замкнутой границе, развязывая все конфликтные узлы, исчерпывая картину судьбы героя и создавая ощущение абсолютной закругленности и самодостаточности художественного целого. Либо, замыкая своды, финал оставляет некий зазор, в который устремляется бег ассоциаций, создавая ощущение открытой перспективы Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение.

Н.Новгород, 1997. С.126 Рассматривая баллады Жуковского с точки зрения построения и отношения всего хода повествования к финалу, можно обнаружить, что практически во всех балладах развязка наступает резко, мгновенно, часто тем самым достигается эффект внезапности. Но при этом необходимо учесть ту особенность повествования, при которой читатель ожидает необычной концовки, то есть напряжение нагнетается, создается атмосфера тайны, к разгадке которой читатель стремится через все произведение вместе с автором и его героями.

Однако есть среди баллад Жуковского такие, где сюжет слабо разработан и поэтому финал сглажен в большой степени, такая ситуация возникает, например, в балладах Ахилл , Кассандра , Жалоба Цереры. В балладах такого типа сильно развито лирическое начало, сами произведения походят на исповедь, излияния души персонажа и мало соответствуют представлениям о жанре баллады, так как не имеют никакой динамики, никакого события, происходящего с персонажами в момент повествования.

Среди баллад с ярко выраженной сюжетной линией одни резко обрываются в момент развязки, другие не оканчиваются сразу, а содержат моральную сентенцию автора в финале, или пейзажную зарисовку, в некоторой степени являющуюся объяснением исхода событий, или пространные отвлеченные рассуждения автора, в которых сквозят автобиографические мотивы.

Прямое морализаторство встречается чаще в ранних балладах. Конец в большинстве баллад трагичен, являет читателю жестокую картину возмездия прегрешившему герою. Однако есть баллады с благополучной для героев развязкой, такие как Светлана , Адельстан и другие. В балладе Адельстан возмездие настигает рыцаря, собиравшегося совершить злодеяние, ребенок же избег страшной участи, приготовленной ему Адельстаном, заключившим договор с дьяволом.

Чудесное спасение произошло по воле высших сил, которых молила мать ребенка. Совершенно необычна баллада Светлана. В ней можно по праву выделить три финала финал сна героини, финал сюжетного начала и конец самой баллады. Ужасное только приснилось, тяжкий сон заканчивается и сменяется радостными событиями. Интересной представляется баллада Граф Гапсбургский. Финал здесь несет в себе внезапное изменение хода событий, но развязка не является трагичной, раскрывается тайна всего повествования.

В финале баллады Поликратов перстень ничего трагического не происходит, лишь даны слова гостя, пророчащие несчастье человеку, которому во всем сопутствует удача. В конце баллад Громобой и Вадим после развязки действия даются пространные описания, рассуждения автора о чудесах и тайнах с использованием множества риторических вопросов.

Заключительные слова автора следуют после развязки и в других балладах. 5. Людмила и формирование жанрового канона баллады Наиболее яркими репрезентативным произведением среди всего множества баллад поэта является его первая баллада Людмила. Эта баллада была открытием Жуковского, она задает жанровый канон в литературе и в творчестве самого Жуковского. Первая баллада несет в себе черты, характерные для нового жанра, здесь возникает первое представление о структуре баллады как жанра, на Людмилу впоследствии ориентируется сам поэт, создавая новые баллады, рассмотрение этой баллады поможет нам понять особенности жанра.

Первые восемь строф отображают жизнь и сетования Людмилы. Здесь все обыденно и знакомо для читателя. Но далее в девятой строфе баллады предстает непривычное и даже невозможное. Перед читателем возник по воле поэта ирреальный мир. Мертвый жених, давно истлевший в гробу, восстал из могилы и явился за Людмилой, но он явился для наказания возроптавшей несчастной невесте.

Это вообще характерно для балладного мира призраки входят в земное бытие и сами на короткий миг приобретают материальное воплощение. Людмила сначала не догадывается, что с ней на призрачном коне мчится мертвец - она обнимает жениха и ощущает только бешеный скок, видит бугры и равнины. Беспощадные высшие силы играют Людмилой и ее умершим женихом. На протяжении пяти строф описывается их поездка, в конце пути мертвец оказывается превращен в орудие мести Людмиле за то, что она возмутилась, как ей казалось, несправедливостью Бога. Родная мать предупреждала ее о том, что все, что посылает Господь, необходимо принимать, не возражая, как это сделала Людмила.

Конь примчал героиню баллады к разрытой могиле, пропал, всадник стал истлевшим скелетом, чем он и был на самом деле, невеста остается со своим женихом. Финал баллады дан через риторические вопросы, в которых выражено замедление, напряжение действия Что же, что в очах Людмилы Ах, невеста, где твой милый? Где венчальный твой венец? Что ж Людмила Жуковский В.А. Избранные сочинения.

М 1982. С.150. Таким образом автор концентрирует внимание на судьбе героини. Развязка сюжета - констатация факта, завершающего события Дом твой гроб жених - мертвец. Дальше повествование замедляется описанием того, что видит Людмила и состояния героини. Происходит узнавание, которое влечет сильное переживание Видит труп оцепенелый Прям, недвижим, посинелый, Длинным саваном обвит. Страшен милый прежде вид Впалы мертвые ланиты Мутен взор полуоткрытый Руки сложены крестом.

Вдруг привстал Манит перстом Кончен путь ко мне, Людмила Нам постель - темна могила Завес - саван гробовой Сладко спать в земле сырой. Что ж Людмила Каменеет, Меркнут очи, кровь хладеет, Пала мертвая на прах. Стон и вопли в облаках Визг и скрежет под землею Вдруг усопшие толпою Потянулись из могил Тихий, страшный хор завыл Смертных ропот безрассуден Царь всевышний правосуден Твой услышал стон творец Час твой бил, настал конец Там же. С. 150 Концентрация страшных подробностей заставляет читателя сопереживать ужасы, постигшие героиню.

За трагическим завершением следует моральная сентенция, высказанная усопшими. Здесь нет обычных человеческих норм, они отошли, и вместо них основой справедливости оказывается нечто непостигаемое, сверхъестественное. Эти слова содержат несколько идей. Во-первых, это мысли, принадлежащие или близкие автору. Правосудие творца здесь имеет тот смысл, что человек вознаграждается за хорошие поступки и, наоборот, наказывается за прегрешения, как это случилось с Людмилой.

Усопшие провозглашают решившуюся судьбу героини, объясняя причину такого исхода. Во-вторых, здесь мы видим перекличку, уточнения идей, звучавших в балладе. Мать предупреждает Людмилу О, Людмила, грех роптанье Скорбь - создателя посланье Зла создатель не творит Мертвых стон не воскресит. Кратко жизни сей страданье Рай - смиренным воздаянье, Ад - бунтующим сердцам Будь послушна небесам Там же. С. 145- 146 Но дочь ослушалась мать и преступила против высших сил, тем самым заслужила возмездие. Людмила ведет себя так, с одной стороны, от отчаяния, вызванного несостоявшимися надеждами, с другой стороны, в ее словах выражена жалость к самой себе, ей кажется, что только ее жених не возвратился из похода.

Это и толкает ее на грех, несмотря на все увещевания матери. Слова о царе всевышнем в финале перекликаются с роптанием Людмилы Небо к нам неумолимо Царь небесный нас забыл Мне ль он счастья не сулил? Где ж обетов исполненье? Где святое провиденье? Нет, немилостив творец Все прости, всему конец Там же. С. 150 Атмосфера ужаса в концовке создается с помощью эпитетов мрачного порядка труп оцепенелый, посинелый, страшен вид по контрасту с милым, мертвые ланиты, мутен взор. Описывая перемены, происходящие с Людмилой, автор употребляет глаголы для демонстрации динамики этих изменений каменеет, меркнут очи, кровь хладеет, пала. Мгновенные действия сменяют друг друга, эта быстрота переходов от одного к другому изображается при помощи излюбленного Жуковским слова вдруг.

Сразу после описания мертвеца поэт показывает его неожиданную активность Вдруг привстал После того, как мы видим Людмилу, моментально начинается совсем иное действие Вдруг усопшие толпою Потянулись из могил.

При этом любопытно отметить, что сами по себе эти действия неожиданны и невозможны в реальности двигается и говорит мертвец, встают из могил умершие. Хор этих мертвецов описан как тихий страшный - мы как будто слышим загробные голоса, тем более что хор завыл.

Возникает соединение тихого и страшного, чем тише звуки, тем они страшнее. С помощью эпитетов создается угнетающая картина. Но в уста страшных созданий вкладывается мораль всей баллады. В финале присутствует значимая параллель Стон и вопли в облаках Визг и скрежет под землею. Можно заключить из этого, что ничто и никто в мире не остается безучастным к уделу героини и на небе и на земле слышны громкие звуки в облаках - сочувствие Людмиле, в аду же - ожидание жертвы.

Если попытаться проанализировать конечные строки баллады, можно увидеть, что здесь правосудие творца заключается в том, что он внял просьбе Людмилы быть вместе с возлюбленным. Она говорит С милым вместе - всюду рай. Всевышний дал ей этот рай, но рай иронически изменен в ад. Под влиянием увиденного Людмила больше ни слова не произносит. Она умирает внезапно и тихо. Трагизм ситуации вовлекает читателя в сопереживание героине. Смерть ее изображена трагически и гротескно.

Героиня проявила своеволие, причиной которого была крайняя степень отчаяния. Как заметила Л.И. Душина, для Людмилы характерны внешнее легкое изящество и углубленный психологизм Душина Л.И. История создания Светланы В.А. Жуковского Пути анализа литературного произведения. М 1981. С.190 Интересна в финале еще одна деталь сам поэт как бы ставит точку в повествовании, произнося слово конец последним. И здесь уже не возникает сомнения у читателя в том, что это действительно конец. 6. Оригинальные баллады Жуковского Авторское индивидуальное начало проявляется во всех балладах Жуковского, но в тех произведениях, где он наименее зависит от первоисточника, по-особому проявляется его собственный душевный настрой.

Здесь уже все свое, переживания самого автора проникают в баллады, явно тяготение к особым мотивам лирики, связанным с неосуществленной любовью поэта. Оригинальные баллады Жуковского это баллада-поэма в двух частях Двенадцать спящих дев Громобой и Вадим, баллады Ахилл , Эолова арфа , Узник. Громобой и Вадим - произведения на национально-русский сюжет.

Ахилл представляет собой одну из античных баллад, Эолова арфа тематически относится к средневековым, рыцарским. Ценность этих баллад заключается в возможности сравнения авторского решения в каждой из них. В Ахилле и Узнике балладные черты в меньшей степени разработаны, сюжет как таковой не выявляется, это произведение больше описательного характера, в монологе Ахилла перечисляются события, произошедшие с ним, и те, которым лишь суждено случиться.

Эолова арфа и Двенадцать спящих дев с точки зрения сюжета отвечают основным требованиям балладного жанра. Каждая баллада, безусловно, стоит того, чтобы говорить об ее особенностях, нашей задачей является раскрытие закономерностей поэтики оригинальных баллад. Мы будем ориентироваться на выше обозначенные баллады. 6. 1.