Где же Трейси?

В ожидании Белинды Холли бродила по универмагу, расположенному рядом с салоном красоты. Услужливая администратор увела ее строптивую подругу, объясняя ей по дороге что-то о новых тенденциях в моде на прически и стрижки. Хорошо, что она не видела, какие зверские рожи корчила Белинда за ее спиной. А Холли пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Из-за этого, кстати, она и не присоединилась к своей подруге, а пошла побродить по универмагу.

«А вдруг, – подумала она, разглядывая толпу покупателей, – я замечу магазинного вора. Почему бы и нет?»

Но никакого вора она не заметила.

Холли посмотрела на часы. Трейси наверняка уже закончила свои дела в полицейском участке и ждет их с Белиндой в кафе. Трейси наклонилась, чтобы получше рассмотреть выставленные в витрине часы с ярким циферблатами, как вдруг на ее плечо легла чья-то рука, и грубый голос произнес:

– Попались! Я видела, как вы засовывали в карман фритюрницу. Вам придется пройти со мной, мисс, и не поднимать шума.

Холли обернулась. За ее спиной стояла Белинда, ее волосы были красиво уложены.

– Вы совершаете большую ошибку, – мгновенно отреагировала Холли. – Начальник полиции – мой близкий друг, кто угодно может вам это подтвердить.

– Так все говорят, мисс, – прорычала Белинда. Но тут же сказала своим обычным голосом: – Надеюсь, теперь ты оставишь меня в покое. Полюбуйся на меня.

– По-моему, здорово, – сказала Холли. – Нам пора. Трейси будет беспокоиться, куда мы пропали.

Они вышли на улицу и направились к кондитерской.

– Тебе неинтересно, сколько стоит такая укладка? – спросила Белинда.

– Интересно – ответила Холли. – Сколько?

– Лучше не спрашивай об этом, – ответила Белинда с выражением муки на лице.

Холли рассмеялась:

– Подожди до вечера. Вот увидишь, это себя оправдает.

Кондитерская была битком набита, и подругам пришлось остановиться около входа и встать на цыпочки, чтобы оглядеть зал и разыскать Трейси.

– Я ее не вижу, – сказала Холли. – А она должна была прийти двадцать минут тому назад.

– Наверное, ей надоело ждать, – предположила Белинда. – Ты ведь знаешь, какая Трейси…

– Нет, – отрезала Холли, вглядываясь в людей, сидевших за столиками. – Она сказала, что подождет.

В этот момент к ним подошла официантка и сказала:

– Извините, но сейчас у нас все столики заняты.

– Мы должны были здесь кое с кем встретиться, – сказала Холли. – С девушкой нашего возраста, она блондинка с голубыми волосами. Не видели здесь такую?

Официантка кивнула на толпу в зале.

– Так сегодня весь день, – пояснила она. – К сожалению, ничем не могу вам помочь.

– Что ж, – обескураженно ответила Холли, – все равно спасибо.

В этот момент две женщины средних лет поднялись из-за соседнего столика, собираясь уходить.

– Сядем здесь, – скомандовала Белинда.

– А если Трейси уже ушла домой? – возразила Холли. – Нет смысла торчать тут.

– Еще какой смысл! – отрезала Белинда. – Тут роскошные шоколадные пирожные. Мне необходимо подкрепиться после перенесенных испытаний.

Холли расхохоталась.

Прошло добрых полчаса, прежде чем Белинда почувствовала себя достаточно отдохнувшей, чтобы уйти из кондитерской и вернуться домой. Когда девочки вошли в дом Хейесов, то подумали, что попали в театр, где постановщиком спектакля была мать Белинда. Незнакомые люди расставляли столы в той комнате, где должен был происходить банкет, всюду сновали горничные и официанты. Где бы ни останавливались девочки, они всем мешали. Белинда потащила Холли в комнату со столами для банкета. На белоснежных скатертях уже выстроились шеренги бутылок и бокалов.

– Это секретное оружие моей матушки, – с усмешкой сказала Белинда. – Она у меня виртуоз в этом деле. Сначала накачивает своих гостей спиртным, а потом выманивает у них чеки на кругленькие суммы…

– Вздор, дорогая, – сказала неизвестно откуда появившаяся миссис Хейес, мягко отстраняя Белинду со своей дороги.

Несмотря на озабоченное лицо, миссис Хейес выглядела, как всегда, безупречно. Холли ни разу не видела, чтобы из ее прически выбивался хоть один волосок.

– Мы можем чем-нибудь помочь? – спросила Белинда, втайне надеясь на отрицательный ответ.

– Пока просто не мешайте, дорогая, – мягко сказала миссис Хейес. – Попозже нужно будет сделать еще очень много. – Тут она взглянула в глубь комнаты и закричала: – Нет! Нет! Я же сказала, что все стулья должны стоять вдоль стен!

И она помчалась наводить порядок.

– Ну, думаю, мы тут не нужны, – сказала Белинда. – Хочешь мороженого?

Но в кухне, куда пришли подруги, царил такой же бедлам, что и во всем доме. Даже к холодильнику невозможно было пробраться из-за нагромождения посуды и гор еды.

Они провели некоторое время в саду, навестили любимого жеребца Белинды – Мелтдауна – и немного почистили его.

– А ведь это тяжелая работа – держать лошадь в чистоте, – заметила Холли.

Белинда усмехнулась:

– Это труд во имя любви. Так ведь, мальчик? – Она потрепала жеребца по сильной шее. – Только я не люблю, когда ты таскаешь меня по болотам, а потом возвращаешься домой по уши в грязи. Помнишь, Холли? Я вернулась с ног до головы вымазанная белой липкой грязью, когда поехала посмотреть на пустой дом. Но это все цветочки по сравнению с тем, в каком виде был Мелтдаун.

– Может быть, мы позвоним Трейси? – спросила Холли. – Мне интересно, что было в полицейском участке.

– Хорошая идея, – отозвалась Белинда.

Суета в доме не стала меньше за время их отсутствия. Казалось, что, наоборот, стало еще хуже. Миссис Хейес говорила по телефону, а кто-то в дальней комнате настраивал рояль.

– Можно позвонить, мама? – спросила Белинда, когда миссис Хейес закончила разговор и положила трубку на рычаг.

Та покачала головой:

– Не сейчас, дорогая. Мне нужно позвонить еще массе народа.

Холли и Белинда переглянулись.

– Тогда мы на полчасика сбегаем к Трейси, – сказала Белинда.

– Ни в коем случае! – ужаснулась миссис Хейес. – Здесь так много дел. Я пытаюсь связаться с твоим отцом. Если ему не напомнить о вечере, он может прийти слишком поздно или вообще забудет вернуться домой. Ты же знаешь, какой твой отец. Он и так слишком часто уклоняется от участия в подобных мероприятиях, правда, Белинда? Но ты с Холли, конечно, можешь мне очень и очень помочь.

И прежде чем Белинда успела открыть рот, миссис Хейес вручила ей длиннющий список поручений.

– Мы можем позвонить Трейси позже, – примирительно сказала Холли. – Или она сама нам позвонит…

– Если сможет сюда пробиться по телефону, – мрачно ответила Белинда. – Мало того, что мне предстоит крутиться здесь весь вечер, так еще надо наряжаться! Жуткая жизнь!

– Успокойся, – сказала Холли. – Тебе понравится.

Белинда посмотрела на подругу с непередаваемым выражением на лице и махнула рукой.

 

Белинда придирчиво оглядывала себя в зеркале.

– Так не пойдет, – сказала она. – Я совершенно ничего не вижу.

Она нацепила на нос очки и снова взглянула в зеркало.

– Но это же не я! – вырвалось у нее.

Когда девочки поднялись наверх, чтобы переодеться для приема, Холли достала из сумки свое вечернее платье и повесила его на плечики, чтобы расправить. Платье она принесла еще утром, потому что не хотела возвращаться домой.

Холли заглянула в открытый шкаф Белинды и на секунду замерла. С ней это случалось всякий раз, когда она видела гардероб подруги, ломившийся от изысканных нарядов.

– Почему, скажи на милость, ты никогда ничего этого не носишь? – спросила она с завистью. – Мне бы половину твоих туалетов…

– Забирай любую, – ответила Белинда. – А лучше забирай все. Сделаешь мне большое одолжение.

– Вряд ли мне что-нибудь подойдет, – с сомнением сказала Холли.

– Хочешь сказать, что я слишком толстая? – обиделась Белинда.

– Нет, – с улыбкой ответила Холли, – просто я слишком худая.

– Слушай, мне обязательно надевать вечернее платье?

– Да.

Белинда печально вздохнула.

– Странно, что Трейси не позвонила. Думаю, нам нужно самим позвонить ей и узнать новости.

Белинда вытащила телефонный аппарат из-под горы каких-то вещей и сняла трубку.

– Ой, извини, мама, – сказала она и положила трубку на рычаг. – Все еще треплется. Неудивительно, что Трейси не может дозвониться. Она, наверное, весь вечер так и сидит у телефона.

– Я думаю, ничего особенного не произошло, – успокаивающе сказала Холли. – Если бы было что-то важное, Трейси приехала бы на велосипеде. Странно только, что полицейские не явились взглянуть на ожерелье. Они ведь захотят увидеть его, как ты думаешь?

– Все к лучшему, – бросила Белинда. – Они бы спутали все наши планы, если бы появились.

– Одно меня беспокоит, – сказала Холли. – Что скажет твоя мама, когда ты вплывешь с гостиную в этом потрясающем ожерелье. Я хочу сказать, что твое появление ведь не останется незамеченным.

– Подумаешь! – фыркнула Белинда. – Я просто скажу ей, что одолжила эту побрякушку в школьном театре бутафора. Оно ведь не настоящее, правда?

– Не настоящее, – подтвердила Холли. – Но с ним связано уже столько нервотрепки, что оно могло бы быть и настоящим. Слушай, а ведь действительно слишком много возни происходит из-за какой-то подделки, тебе не кажется?

– Помнишь, что говорила Трейси? Новая коллекция «Шехерезады» стоит уйму денег, и кто-то может неплохо заработать, если украдет одну-две модели.

– Да, да, знаю, – нетерпеливо сказала Холли, – но ведь нельзя же украсть одну вещь и выдавать себя за автора всей коллекции. Им нужны все вещи, а не одно это ожерелье, чтобы заключить выгодную сделку.

– Откуда ты знаешь, сколько моделей они украли? – резонно спросила Белинда. – Может быть, Джуди удалось спасти именно одну-единственную вещь. Она послала ее Трейси – и вот, пожалуйста. Знаешь, прекрати создавать новые проблемы. Нам и прежних хватает.

– Извини, – ответила Холли, – больше не буду. Ни словечка об этом не скажу. Ну, ты готова, наконец?

– А ты как думаешь? – ответила Белинда вопросом на вопрос.

Холли оценивающе посмотрела на подругу. Хотя Белинда и ворчала, что ощущает себя какой-то рождественской елкой, а не человеком, она была очень хороша в длинном красном платье. Ее волосы были красиво уложены.

– Сойдет, – нарочито небрежно сказала Холли.

На первом этаже раздался звонок в дверь.

– Начинается, – буркнула Белинда. – Первые гости уже появились. Подождем полчасика, пока все соберутся, а потом пойдем в кабинет отца и возьмем ожерелье. Но вообще-то хочется побыстрее развязаться с этим делом…

 

– О боже! – только и смог выговорить мистер Хейес, увидев свою дочь.

Она так и остался стоять с вытаращенными глазами и слегка приоткрытым ртом.

– Привет, па! – с усмешкой сказала Белинда.

Мрачное настроение Белинды как рукой сняло, когда она увидела реакцию отца на ее новый облик.

– Белинда! – обрел наконец дар речи мистер Хейес. – Что ты с собой сделала? Ты словно бабочка, вылетевшая из кокона.

– Тебе нравится? – лукаво спросила Белинда.

– Потрясающе, – улыбнулся мистер Хейес. – Неужели ты это сделала сама? Думаю все-таки, что Холли приложила руку к созданию этого чуда.

– Я немножко помогла, – не стала возражать Холли.

– Что ж, великолепно! Вы обе выглядите… То есть похожи… В общем, прекрасно! Мама тебя уже видела?

– Нет еще, – ответила Белинда. – И ты напрасно так радуешься, папа. Все это только на сегодняшний вечер, а завтра с утра я снова влезу в джинсы и свитер.

Мистер Хейес прищурился.

– Это ожерелье твоей мамы? – спросил он. – Что-то не могу припомнить такого…

– Я одолжила его, – быстро сказала Белинда. – Это всего лишь стразы, а не настоящие камни.

– Смотрится просто потрясающе, – одобрительно кивнул мистер Хейес и отошел к группе гостей.

– Вот и все, – прошептала Белинда Холли. – Торжественный выход состоялся. Теперь пойдем и смешаемся с толпой.

Из-за распахнутых настежь дверей гостиной доносился смутный гул голосов. Казалось, что все собравшиеся там говорили одновременно. Множество нарядно одетых людей оживленно беседовали друг с другом, а фон создавали звуки рояля, на котором играла какая-то молодая женщина.

– Ну, и где же здесь ювелиры? – тихонько спросила Холли.

– Понятия не имею, – отозвалась Белинда, разглядывая гостей. – Хоть бы таблички нацепили, кто из них кто…

– Я думала, ты их знаешь в лицо.

– Возможно, некоторых, – неуверенно ответила Белинда. – Давай походим среди гостей, посмотрим поближе.

Как тут же выяснилось, посмотреть поближе Белинда хотела не на гостей, а на стол, уставленный всякими соблазнительными блюдами. Но по дороге к нему ее остановила какая-то женщина в ярко-зеленом платье.

– Здравствуй, Белинда, – сказала она. – Сегодня ты необыкновенно привлекательна. Это новое платье? Кажется, я его раньше у тебя не видела.

Белинда вежливо улыбнулась в ответ и пошла дальше, бормоча себе под нос, но так, чтобы Холли все-таки ее слышала:

– Если мне скажут еще что-нибудь такое, пойду наверх и надену джинсы. Уверена, все надо мной потешаются.

– Не глупи, – спокойно отозвалась Холли. – Все находят, что ты великолепна.

– Ну, не знаю, – тяжело вздохнула Белинда. – Я совсем не ощущаю себя великолепной. Скорее – расфуфыренной дурочкой.

Подруги наполнили свои тарелки закусками и отошли от стола. Позже они отправились бродить по огромной гостиной, прислушиваясь к разговорам гостей. Но ничего интересного для себя не услышали.

– Так не пойдет, – сказала наконец Холли. – Никто просто не замечает ожерелье. Тебе нужно самой поговорить с гостями.

– О чем? – недоуменно спросила Белинда.

– Ну, я не знаю. О чем вообще говорят на таких приемах? Нужно вести светскую беседу, разве не так?

– Вот ты и веди светскую беседу, – отпарировала Белинда. – Я могу разговаривать только о лошадях, а в этой компании все разговоры вертятся исключительно вокруг денег. Хотя… Подожди, похоже, я кое-кого узнаю.

И Белинда кивнула в сторону высокого худого мужчины с зачесанными назад седыми волосами, который с кем-то разговаривал в глубине гостиной.

– Он ювелир? – поинтересовалась Холли.

– Кажется, да. Его зовут… постой… да, Мадларк.

– Точно? – усомнилась Холли.

– Ну, похоже на это. У него такой большой магазин на Маркет-стрит. Да ты знаешь, о чем я говорю.

– О магазине Медлока, – рассмеялась Холли.

– Ну, я же говорю, что похоже, – невозмутимо ответила Белинда. – Именно Медлок, теперь я вспомнила. Ну, и как мне теперь поступить? Подойти к нему и продемонстрировать ожерелье?

Холли кивнула, и подруги стали пробираться к мистеру Медлоку, но по дороге столкнулись с матерью Белинда.

– Привет, девочки, – сказала та, – вы выглядите просто… Просто…

Она запнулась и во все глаза уставилась на Белинду.

– Ты, наверное, хочешь сказать, что мы выглядим великолепно, – загадочно улыбнулась Белинда.

– Нет, я хотела сказать, что ты слишком нарядна, дорогая.

– Тебе не нравится это ожерелье? – поинтересовалась Белинда.

– Оно очень красиво, – ответила миссис Хейес, – но совершенно не годится для такого небольшого приема. Слишком парадно.

– Это всего лишь бижутерия, – сказала Белинда.

Миссис Хейес выразительно подняла брови:

– В этом-то все и дело, дорогая. Впрочем, сейчас не время для лекций по этикету.

Один из мужчин, с которыми до этого беседовала миссис Хейес, подошел поближе и внимательно всмотрелся в ожерелье.

– Очень красиво, – сказал он. – Я как раз искал что-то в этом роде для подарка жене.

Холли насторожилась.

– Можно поинтересоваться, где вы его достали? – продолжил мужчина.

– В коробке театрального реквизитора нашей школы, – небрежно ответила Белинда.

Мужчина нахмурился, а Холли почувствовала прилив невероятного возбуждения. Вот оно!

– Потрясающе! – сказал мужчина. – Вы должны сказать мне, что это за школа. Хотелось бы тоже заглянуть в эту коробку: вдруг там найдется что-нибудь еще в этом роде.

Белинда вежливо улыбнулась и поспешила отойти. Холли последовала за ней.

– Ты что? – возбужденно зашептала она. – Зачем ты оборвала разговор? Вдруг это тот, кто нас интересует?

Белинда снисходительно посмотрела на подругу.

– Это помощник комиссара полиции, – кротко пояснила она.

– О! – только и смогла выдохнуть потрясенная Холли.

– Я опять проголодалась, – объявила Белинда и потащила подругу к столу с закусками.

Она только-только решила положить себе на тарелку салат, как Холли схватила ее за руку.

– Поосторожнее! – заворчала Белинда.

Холли перебила ее:

– Перестань жевать! Я только что слышала, как кто-то упомянул о «Шехерезаде».

Белинда осторожно оглянулась. Владелец ювелирного магазина разговаривал о чем-то с другим мужчиной неподалеку от двух подруг.

– Ты уверена? – ошарашенно спросила Белинда.

Холли кивнула.

Девочки подкрались к собеседникам, стараясь быть как можно менее заметными.

– Он закончит тюрьмой, – говорил мистер Медлок, ювелир. – Я в этом даже не сомневаюсь.

Его собеседник кивнул.

– Вообще-то такие вещи нужно тщательно охранять, – произнес он. – Как можно быть таким беспечным!

– Типично для американцев, – высокомерно произнес мистер Медлок. – Если бы мне пришлось перевозить такие ценности, я бы нанял не меньше десяти человек охраны.

– Должен сказать, что наша королевская семья никому не одалживает свои драгоценности, – заметил его собеседник.

Медлок усмехнулся:

– А если одалживает, то не людям нашего круга.

Он повернулся, чтобы поставить на стол бокал, и случайно задел локтем Белинду.

– Извините, – сказал он, но его рука замерла на полдороге, а глаза просто-таки впились в ожерелье.

Но уже через несколько секунд он улыбнулся и снова повернулся к своему собеседнику.

Холли и Белинда переглянулись. Во взгляде ювелира, брошенном на ожерелье, явственно промелькнуло нечто… Впрочем, особой уверенности ни у одной из них не было. Но разговор явно имел отношение к «Шехерезаде». Холли была уверена в том, что несколько минут назад расслышала это название.

– Нам нужно поговорить, – прошептала она на ухо Белинде.

Та кивнула, и подруги ушли из гостиной в холл.

– Уверена, он упомянул «Шехерезаду», – твердо сказала Холли. – А как, по-твоему, что означают все эти разговоры о ценностях, тюрьме и охране?

Белинда настороженно обернулась.

– Не знаю, – ответила она. – Пойдем лучше ко мне в комнату.

Так она захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

– А ты сама не поняла? – спросила Белинда, задыхаясь от волнения. – Они говорили о пропавших королевских драгоценностях. Именно это и имел в виду Медлок, когда говорил об охране. Королевские драгоценности, Холли!

– А Трейси рассказывала нам, что ее дядя взял на время тайские королевские украшения, чтобы сделать копии, – подхватила Холли. – Основа новой коллекции. Должно быть, пропали оригиналы. Что он еще мог иметь в виду?

Белинда подошла к зеркалу и вгляделась в свое отражение. Точнее – в ожерелье.

– Нет, нет и еще раз нет! – с ужасом сказала она и посмотрела на Холли. – Этого просто не может быть. Серьезно, Холли. Скажи мне: этого не может быть?

Трясущимися руками Белинда расстегнула застежку ожерелья и поднесла его ближе к глазам. Бриллианты переливались на свету, а рубины горели глубоким ровным сиянием. Изящное серебро оправы приковывало взгляд.

– К-конечно не может быть, – отозвалась Холли, слегка заикаясь. – Разумеется, оно ненастоящее. Ты бы заметила, разве нет? Если бы это были настоящие драгоценности, то…

Она осеклась на полуслове.

– Я знаю, чем отличаются настоящие бриллианты от фальшивых, – сказала Белинда дрожащим голосом. – Настоящими можно резать стекло, а подделкой – нет.

Она осмотрелась вокруг в поисках какого-нибудь подходящего стекла и воскликнула:

– Вот! Это подойдет.

Это была застекленная фотография ее любимого жеребца, которая висела над изголовьем кровати. Белинда вскочила на кровать, сняла фотографию со стены.

Холли присела возле нее, и обе девочки затаили дыхание. Белинда провела камнем по стеклу. Раздался мягкий режущий звук, и на стекле появилась отчетливая белая полоса.

Подруги в ужасе уставились друг на друга.

– О господи, – только и смогла пробормотать Белинда. – Держи меня, Холли, я сейчас грохнусь в обморок…