ЦИТАТЫ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИВАНА ЕФРЕМОВА
____________________
Приводимые ниже цитаты представляют собой квинтэссенцию
Социальных и философских размышлений Ивана Ефремова.
Разнообразие Вселенной неисчерпаемо!
ИЗ КНИГИ "ДОРОГА ВЕТРОВ"
Ученый должен помнить, что самые лучшие планы изменяются
Неучтенными обстоятельствами.
Противоречие - мать истины!
ЭРМ.
Организатор знаменитых раскопок, артистка и певица Веда Конг была для Родис с детских лет неизменным идеалом. Давным-давно тело Веды Конг испарилось в голубой вспышке высокотемпературного похоронного луча. Но великолепные стереофильмы Эры Великого Кольца по-прежнему несут через века ее живой обаятельный облик. Немало молодых людей увлекалось стремлением пройти тем же путем. В обществе, где история считается самой важной наукой, многие выбирают эту специальность. Однако историк, сопереживающий все невзгоды и труды людей изучаемой эпохи, подвергается подчас невыносимой психологической нагрузке. Большинство избегает грозных Темных Веков и ЭРМ, проникновение в которые требует особой выдержки и духовной тренировки.
Фай Родис почувствовала всю тяжесть прошлого, легшую на ее душу, тяжесть веков, когда история была не наукой, а лишь инструментом политики и угнетения, нагромождением лжи. Очень много усилий фальсификаторы прилагали, чтобы унизить рядовых людей древних времен и тем как бы компенсировать неполноценную, жалкую жизнь их потомков. Для людей новых, коммунистических эр истории Земли, бесстрашно и самоотреченно углублявшихся в прошлое, огромность встреченного там страдания ложилась черной тенью на всю жизнь.
Великое многообразие человеческого облика на Земле, особенно в Эру Общего Труда, когда стали сливаться самые различные расы и народности, превосходило всякое воображение. Всевозможные оттенки волос, глаз, цвета кожи и особенности телосложения сочетались в потомках кхмеро-эвенко-индийцев, испано-русско-японцев, англо-полинезо-зулусо-норвежцев, баско-итало-арабо-индонезийцев и т.д. Перечисление этих бесчисленных комбинаций занимало целые катушки родословных. Широта выбора генетических сочетаний обеспечивала бесконечность жизни без вырождения, то есть беспредельное восхождение человечества. Счастье Земли заключалось в том, что человечество возникло из различных отдаленных групп и создало на историческом пути множество обособлений, культурных и физических. К Эре Великого Кольца тип человека Земли стал более совершенным, заменив многоликие типы Эры Общего Труда. До конца этой Эры люди разделялись на две главные категории: неандерталоидную - крепкую, с массивными костями грубоватого сложения, и кроманьоидную - с более тонким скелетом, высоким ростом, более хрупкую психически и тонкую в чувствах. Дело генетиков было взять от каждой лучшее, слив их в одно, что и сделали на протяжении ЭВК. А к ЭВР чистота облика стала еще лучше выражена, как это видела Чеди, сравнивая аскетическую твердость как бы вырезанного из камня лица Фай Родис с мягким обликом Веды Конг.
Фай Родис рассказывала тормансианину о Великом Кольце, которое помогало земному человечеству уже около полутора тысяч лет, поддерживая веру в могущество разума и радость жизни, раскрывая необъятность космоса, избавляя от слепых поисков и тупиков на пути. А теперь то, что раньше проходило зримо, но бесплотно на экранах внешних станций Земли, стало близким - с раскрытием тайны спирального пространства и звездолетами Прямого Луча.
- Наступила Эра Встретившихся Рук, и вот мы здесь, - закончила Родис. - Если бы не Великое Кольцо, могли бы пройти миллионы лет, прежде чем мы нашли бы друг друга, две планеты, населенные людьми Земли.
Самая главная трудность, как всегда, не в технике, а в людях.
- Всегда один и тот же вопрос: дает ли счастье знание или лучше полное невежество, но согласие с природой, нехитрая жизнь, простые песни?
- Рифт, где вы видели простую жизнь? Она проста лишь в сказках. Для мыслящего человека извечно единственным выходом было познание необходимости и победа над ней, разрушение инферно. Другой путь мог быть только через истребление мысли, избиение разумных до полного превращения человека в скота. Выбор: или вниз - в рабство, или вверх - в неустанный труд творчества и познания.
- Вы правы, Соль. Но как помочь им?
- Знанием. Только знающие могут выбирать свои пути. Только они могут построить охранительные системы общества, позволяющие избежать деспотизма и обмана. Результат невежества перед нами. Мы на разграбленной планете, где социальная структура позволяет получить образование лишь двадцатой части людей, а остальные восхваляют прелесть ранней смерти. Но довольно слов, я скроюсь на несколько дней и подумаю над индикатором. Передайте упаковку информации Менте Кор.
Соль Саин вышел. Длинная ночь Торманса тянулась медленно. Гриф Рифт думал: не было ли в намерении помочь жителям Торманса того запретного и преступного вмешательства в чужую жизнь, когда не понимающие ее законов представители высшей цивилизации наносили ужасающий вред процессу нормального исторического развития? Человечества некоторых планет отразили эти вмешательства в легендах о посланцах Сатаны, духах тьмы и зла.
"Тупость никогда не должна торжествовать - последствия неизменно бывают плохими", - мелькнула в голове Родис фраза из какого-то учебника.
Кто-нибудь из звездолетчиков, чаще всего Олла Дез, коротко пояснял тему стереофильма, и звездолет исчезал.
Перед тормансианами плескалось невероятно прозрачное море с синей водой. Чистые пляжи черного, розового и красного песка манили соединиться с солнцем и морем. Но великолепные берега были почти безлюдны в отличие от заполненных людьми удобных для купаний мест на Тормансе. В разные часы появлялись люди, плавали, ныряли и потом быстро исчезали, разъезжаясь в открытых вагонах маленьких поездов, носившихся вдоль побережья.
Поразила жителей Ян-Ях гигантская Спиральная Дорога: снятое в упор приближение исполинского поезда внушало непривычному человеку первобытный страх.
Тропические сады, раскинувшиеся на необозримых пространствах, и такие же беспредельные поля сказочной пшеницы с колосьями больше кукурузных початков так резко контрастировали с бедными кустарниковыми садами и бобовыми полями Торманса, что Гриф Рифт решил больше не показывать щедрости родной планеты, чтобы не ранить гостей.
Автоматические заводы искусственного мяса, молока, масла, растительного желтка, икры и сахара как будто не имели никакого отношения к полям, садам плодовых деревьев и стадам домашних животных. Плоские прозрачные чаши уловителей радиации для производства белка составляли лишь небольшую часть огромных подземных сооружений, в которых при неизменных температурах и давлениях циркулировали потоки аминокислот. Широкие башни заводов сахара таинственно, приглушенно шумели, будто эхо отдаленной грозы. Это колоссальное количество воздуха всасывалось в их приемники, осаждая лишнюю углекислоту, накопившуюся за тысячи лет неразумного хозяйничания. Наиболее красивыми были снежно-белые колоннады фабрик синтетического желтка, сверкавшие на опушках кедровых лесов. Только увидев технический размах пищевого производства, тормансиане поняли, почему на Земле мало молочного скота - коров и антилоп-канн - и совсем нет убойного, нет птицеферм и рыбных заводов.
- Когда отпала необходимость убивать для еды, тогда человечество совершило последний шаг от необходимости к истинно человеческой свободе. Этого нельзя было сделать до тех пор, пока мы не научились из растительных белков создавать животные. Вместо коров - фабрика искусственного молока и мяса, - пояснял Гриф Рифт.
- Почему же у нас нет этого до сих пор? - обычно спрашивали тормансиане.
- Ваша биология, очевидно, занималась чем-то другим или была ущербной, была потеснена другими науками, менее важными для процветания человека. Положение, известное и в земной истории…
- И вы пришли к заключению, что нельзя достигнуть истинной высоты культуры, убивая животных для еды?
- Да!
- Но ведь животные нужны и для научных опытов.
- Нет! Ищите обходной путь, но не устраивайте пыток. Мир невообразимо сложен, и вы обязательно найдете много других дорог к раскрытию истины.
Врачи и биологи планеты Ян-Ях недоверчиво переглядывались. Но снова и снова возникали перед ними красивые, как храмы, научные институты, многокилометровые подземные лабиринты памятных машин - хранилищ всепланетной информации. Сбывались слова древнего поэта, желавшего человеку быть "простым, как ветер, неистощимым, как море, и насыщенным памятью, как Земля". Теперь вся планета руками своих мудрых детей насыщалась памятью не только своей жизни, но еще тысячи других населенных миров Великого Кольца.
Многие инженерные сооружения уходили все глубже в земную кору. Вместо истощенных в древние эпохи рудников работали самообогащающиеся гидротермы, связанные с подкоровыми течениями в мантии на участках выделения ювенильных вод. Эти же гидротермальные восходящие токи на поверхности использовались в энергетических и обогревательных установках.
Пожалуй, самым удивительным для тормансиан показалось широчайшее распространение искусств. Практически каждый человек владел каким-либо видом искусства, сменяя его в различные периоды жизни. Легкость пользования информацией совпадала с возможностью видеть любые картины, скульптуры, добыть электронные записи любого музыкального произведения, любой книги. Множество Домов Астрографии, Книги, Музыки, Танца, по существу, представляли собою дворцы, где все желающие в покое и удобстве могли наслаждаться зрелищем космоса, его населенных планет и всего неисчерпаемого богатства человеческого творчества за тысячи лет документированной истории. Поистине невообразимое число произведений искусства было создано за два тысячелетия, прошедшие со времен ЭМВ - Эры Мирового Воссоединения!
Тормансиане видели школы, полные здоровых и веселых детей, великолепные праздники, на которых все казались одинаково молодыми и неутомимыми. Общественное воспитание не удивило жителей Ян-Ях. Куда более поразительным казалось отсутствие всяких стражей или наделенных особой властью людей, отгородившихся от мира в охраняемых дворцах и садах. Ни в одном из тысяч прошедших перед тормансианами лиц ни разу не мелькнуло выражение страха и замкнутой себялюбивой опаски, хотя настороженность и тревога нередко читались на лицах врачей-воспитателей, спортивных инструкторов. Зрителей поражало отсутствие шума, громкой музыки и речи, грохочущих и дымящих машин в городах Земли, удивляли улицы и дороги, похожие на тихие аллеи, где никто не смел потревожить другого человека. Музыка, пение, танцы, веселье, подчас отчаянно озорные игры на земле, на воде и в воздухе происходили в специально предназначенных для этого местах.
Веселые не смешивались с грустными, дети со взрослыми. И еще одна черта земной жизни вызывала недоумение. Личные помещения людей Земли, обставленные просто, производили на жителей Ян-Ях впечатление полупустых, даже бедных.
- Зачем нам что-нибудь еще, кроме самого необходимого, - отвечала на неизбежный вопрос Олла Дез, - если мы в любой момент можем пользоваться всей роскошью общественных помещений?
В самом деле, жители Земли работали, размышляли, отдыхали и веселились в огромных, удобных, окруженных садами зданиях, с красиво обставленными комнатами и залами, - дворцах и храмах искусств или наук. Любители старины восстанавливали суровые дома с толстыми стенами, узкими окнами и громоздкой, массивной мебелью. Другие, наоборот, строили просторные, открытые всем ветрам и солнцу висячие сады, вдававшиеся в море или повисавшие на кружащей голову высоте горных склонов.
- А у нас, - говорили тормансиане, - общественные здания, парки и дворцы переполнены людьми и очень шумны. Из-за множества посетителей их нельзя содержать в нужной чистоте, сохранить тонкость убранства. Поэтому наши личные квартиры похожи на крепости, куда мы укрываемся от внешнего мира, туда же мы прячем все, что нам особенно дорого.
- Трудно сразу понять, чем вызвано различие, - сказала Олла Дез. - Вероятно, вы любите шум, толчею, скопление народа.
- Да нет же, мы ненавидим это, как большинство людей умственного труда. Но неизбежно каждое красивое место, вновь отстроенный Дворец отдыха оказываются набитыми людьми.
- Я, кажется, понял, в чем дело, - сказал Соль Саин. - У вас нет соответствия между количеством населения и ресурсами. В данном случае не хватает общественных помещений для отдыха и развлечений.
- А у вас есть?
- Это первейшая задача Совета Экономики. Только в соответствии числа людей и реальных экономических возможностей основа удобной жизни и стабилизации ресурсов планеты на вечные времена.
- Но как вы достигаете этого? Регулировкой деторождения?
- И этим, и предвидением случайностей, флюктуации успехов и неуспехов, космических циклов. Человек должен все это знать, иначе какой же он человек? Главная цель всех наук одна - счастье человечества.
- А из чего оно складывается, ваше счастье?
- Из удобной, спокойной и свободной жизни, с одной стороны. А также из строжайшей самодисциплины, вечной неудовлетворенности, стремления украсить жизнь, расширить познание, раздвинуть пределы мира.
- Но это же противоречит одно другому!
- Напротив, это диалектическое единство, и, следовательно, в нем заключено развитие!
Подобного рода беседы сопровождали каждую демонстрацию стереофильмов, а иногда превращались в лекции или взолнованные обсуждения. Тормансиане по складу своей психологии ничем не отличались от землян. Их предыстория прошла совместно. Поэтому и современная земная жизнь, пусть только в общих чертах, становилась для них понятной. И искусство Земли легко воспринималось обитателями Ян-Ях. С наукой дело обстояло хуже. Уж очень далеко ушли земляне в понимании тончайших структур мира.
Еще труднее воспринимались стереофильмы Великого Кольца. Странные существа, иногда похожие на землян, непонятные речи, обычаи, развлечения, постройки, машины. Кажущееся отсутствие обитателей на планетах около центра Галактики, где под километровыми сводами застыли или медленно вращались прозрачные диски, излучавшие голубое сияние. В других мирах встречались звездовидные формы, окаймленные тысячами ослепительных фиолетовых шаров, в отличие от дисков ориентированные вертикально. Тормансиане так и не поняли, что это: машины, конденсировавшие какой-то вид энергии, или психические воплощения мыслящих существ, пожелавших остаться не распознанными даже для приемников Великого Кольца.
Очень зловещими казались планеты инфракрасных солнц, населенные высшей жизнью и входящие в Кольцо. Записи были сделаны до введения волновых инверторов, изобретенных на планете звезды Бета Чаши, позволявших видеть в любых условиях освещения Вселенной Шакти. Едва различимые контуры гигантских зданий, памятников, аркад таинственно чернели под звездами, и движение множества народа казалось грозным. Непередаваемо прекрасная музыка разносилась во тьме, и невидимое море плескалось с тем же гекзаметрическим шумом, как на Земле и планете Ян-Ях.
Олла Дез показала и некоторые оставшиеся нерасшифрованными записи, доставленные звездолетами Прямого Луча с галактик Андромеды и М-51 в Гончих Псах. Дико вертевшиеся многоцветные спирали и пульсирующие шаровидные тысячегранники как бы просверливали океан плотной тьмы. Только экипаж "Темного Пламени", прошедший по краю бездны, догадывался, что эти изображения могли означать проникновение в Тамас, недоступный и незримый антимир, облегающий нашу Вселенную.
И все же передачи из далеких и странных миров, несмотря на свою необычайность, мало интересовали тормансиан. Зато их бесконечно волновали стереофильмы о землянах на других планетах, например, недавно заселенной планете Зеленого Солнца в системе Ахернара. Не могли не пленить их воображения великолепные красные люди с Эпсилон Тукана - с этой планетой Земля установила регулярное сообщение.
После того как ЗПЛ стали совершать рейсы на Эпсилон Тукана и обратно - протяженностью в сто восемьдесят парсеков - за семнадцать дней, на Земле, особенно среди молодежи, вспыхнула эпидемия влюбленности в красных людей.
Но оказалось, что браки между землянами и красными туканцами обречены на бесплодие: это принесло немало разочарований. Мощные биологические институты обеих планет сосредоточили свои усилия на преодолении неожиданного препятствия. Никто не сомневался, что трудная задача будет скоро разрешена и слияние двух человечеств, совершенно сходных, но разных по происхождению, станет полным, тем самым бесконечно увеличивая сроки существования человека Земли как вида.
Люди, переселившиеся на планету Зеленого Солнца, прожили там еще немного веков, но от радиации светила приобрели сиреневую кожу и внешне отличались от бронзово-смуглых землян гораздо больше, чем последние от желтых обитателей Ян-Ях. Но весь строй жизни пионеров земного человечества на Ахернаре ничем не разнился от их родины, что давало тормансианам уверенность в их собственном союзе с могущественной Землей. Приветливое и внимательное отношение звездолетчиков к своим гостям укрепляло эту надежду. Пусть земляне казались им холодноватыми и слегка отчужденными, тормансиане понимали далеко разошедшуюся разницу интересов и вкусов. Эти полностью открытые и чистые люди никогда, ни на мгновение не думали о своем превосходстве, и жители Ян-Ях чувствовали себя с ними просто и легко, как с самыми близкими.
Аудитория в пустыне состояла из образованных и умных "джи", которые очень скоро поняли, что союз Земли и Ян-Ях означает прежде всего крах их олигархического строя, разрушение системы "джи" - "кжи" и философии ранней смерти. Такая структура не могла вывести планету из ее современного нищенского состояния. В то же время этот строй обеспечивал высочайшие привилегии олигархической верхушке. Хотя сумма преимуществ оказывалась убогой в сравнении с открытой, ясной и здоровой жизнью коммунистического строя Земли, поверить в это и отдать свои привилегии олигархи Ян-Ях, конечно, не могли. Поэтому первое знакомство со стереофильмами Земли вызвало у правящей верхушки чувство враждебности и опасения. Они поняли, что жизнь Земли самим своим существованием оказывалась враждебной строю Торманса, опровергая единственно якобы правильный путь, избранный владыками, и сводя к нулю безудержное восхваление, которым занимались демагоги-пропагандисты Совета Четырех.
Посещение импровизированного театра в пустыне близ звездолета Земли, к которому запрещено было даже приближаться, составляло, с точки зрения владык Ян-Ях, государственное преступление и должно было наказываться. Но тормансиане были готовы на все, лишь бы попасть на передачу стереофильмов "Темного Пламени". Естественно, что земляне находились в постоянной тревоге за своих зрителей. Детектор биотоков для распознавания людей, уже названный Соль Саином ДПА, или диссектором психосущности, еще не удалось довести до рабочей готовности. Еще могли быть ошибки в случае искусной маскировки.
Положение спасла Нея Холли, помогавшая Соль Саину в конструировании ДПА. Она заметила увеличение зубца К в биотоках всех искренне и открыто жаждавших информации тормансиан. Всякое сомнение, недоверие или скрытая сильная эмоция вызывали неизбежно и непременно спад зубцов К.
В проходе между двумя деревьями устроили дополнительное поле, пропускающее только людей с определенным уровнем возбуждения зубцов К и отбрасывающее всех других. Так тормансиане получили дополнительную гарантию безопасности.
За три недели Олла Дез устроила восемнадцать демонстраций для нескольких тысяч обитателей Ян-Ях. В одну из последних демонстраций ученый-тормансианин с титулом "познавшего змея" и невероятным для языка землян именем Чадмо Сонте Тазтот усомнился в возможности общего происхождения человечества обеих планет.
- Человек Ян-Ях плох в самой своей сущности, - заявил ученый. - Она унаследована от предков, убивавших, ревновавших, хитривших и тем обеспечивших себе выживание; оттого все усилия лучших людей разбились о стену душевной дикости, страха и недоверия. Если человечество Земли поднялось на такую высоту, то, очевидно, оно другого происхождения, с более благородными душевными задатками.
Олла Дез подумала, посовещалась с Рифтом и Саином и достала "звездочки" с фильмами о прошлом. Не документальные записи, а скорее экскурсы в разные исторические периоды, восстановленные по архивам, мемуарам и музейным коллекциям.
Пораженные до немоты тормансиане увидели чудовищные бедствия, глухую и скучную жизнь перенаселенных городов, общественные "дискуссии", где слова предостережения и мудрости тонули в реве одураченных толп. Перед великими достижениями науки и искусства, ума и воображения средний человек в те времена остро чувствовал свою неполноценность. Психологические комплексы униженности и неверия в себя порождали агрессивное стремление выделиться любой ценой.
Психологи Земли предсказали неизбежность появления надуманных, нелепых, изломанных форм искусства со всей гаммой переходов от абстрактных попыток неодаренных людей выразить невыразимое до психопатического дробления образов в изображениях и словопотоках литературных произведений. Человек, в массе своей невоспитанный, недисциплинированный, не знающий путей к самоусовершенствованию, старался уйти от непонятных проблем общества и личной жизни. Отсюда стали неизбежны наркотики, из которых наиболее распространен был алкоголь, грохочущая музыка, пустые, шумные игры и массовые зрелища, нескончаемое приобретение дешевых вещей. Размножение на Земле в эпоху ЭРМ ничем не ограничивалось во имя конкуренции народов, военного преобладания одной нации над другой, в то время как на Тормансе, где уже не было военных конфликтов, деторождение не регулировалось в иных целях - для отбора тех пяти процентов способных к учению людей, без которых остановилась бы машина цивилизации.
Некоторые ученые Земли в отчаянии от назревающей опасности все убыстряющегося уродливого капиталистического развития призывали к тому, чтобы бросить все усилия на технологию искусственной пищи и синтетических товаров, полагая, что все беды происходят от недостатка материальных благ. Они связывали с этим глобальное разорение Земли, напоминая, что человек изначально был охотником и собирателем, а не земледельцем.
"Для наших правнуков, - писал один ученый, - наши теперешние заботы и опасения покажутся скверным сном невежественного ума. Мы должны переоткрыть забытые качества в нас самих и реставрировать до ее истинной красоты нашу Голубую Планету".
Во всяком случае, самые пламенные эскаписты[Эскапизм - тенденция к бегству от действительности, от реальной жизни.] начали трезветь, когда земляне произвели первые колоссальные затраты на выход в космос, и поняли величайшие трудности внеземных полетов, сложность освоения межзвездных пространств и мертвых планет Солнечной системы. Тогда снова обратились к Земле, сообразив, что она еще долгое время должна служить домом земного человечества, спохватились и успели спасти ее от разрушения.
- Великая Змея! - воскликнул Чадмо Сонте Тазтот. - Это так похоже на нас, но как вы справились с этим?
- Трудным и сложным путем, - ответил Соль Саин, - осилить который мог лишь коллективный разум планеты. Не организованное свыше мнение неосведомленной толпы, а обдумывание сообща и признание правоты на основе понимания и правдивой информации. При великом множестве людей на Земле все это стало возможным лишь после изобретения компьютеров - счетных машин. С помощью этих же машин мы осуществили тщательную сортировку людей. Подлинная борьба за здоровье потомства и чистоту восприятия началась, когда мы поставили учителей и врачей выше всех других профессий на Земле. Ввели диалектическое воспитание. С одной стороны, строго дисциплинированное, коллективное, с другой - мягко индивидуальное. Люди поняли, что нельзя ни на ступеньку спускаться с уже достигнутого уровня воспитания, знания, здоровья, что бы ни случилось. Только вверх, дальше, вперед, ценой даже серьезных материальных ограничений.
- Но ведь на Ян-Ях тоже есть счетные машины, и достаточно давно! Мы называем их "кольцами дракона", - не успокаивался "познавший змея".
- Кажется, я догадался, в чем дело! - воскликнул Соль Саин. - На Земле у нас было великое множество народов, несколько больших культур, разные социальные системы. Во взаимопроникновении или в прямой борьбе они задержали образование монокультуры и мирового государства до тех пор, пока не поднялось общественное сознание и техника не обеспечила общество необходимой для подлинной коммунистической справедливости и коллективности аппаратурой. Кроме того, угроза всеуничтожающей войны заставила государства серьезнее относиться друг к другу в мировой политике, так называлась тогда национальная конкуренция между народами.
- А у нас на планете Ян-Ях, населенной одним, по существу, народом, при монокультуре развитие оказалось однолинейным.
- И вы не успели опомниться, как на всей планете воцарилась олигархическая система государственного капитализма! - воскликнула Мента Кор, и крайнее возбуждение тормансиан показало правильность ее утверждения.
- Я виделся с друзьями. Они заставили меня идти к вам. После просмотра фильмов о вашей… и нашей, - поправился он, - истории все думают только о том, как сделать жизнь похожей на земную. Прежде чем вы уйдете от нас на далекую Землю, вы должны оставить нам оружие.
- Оружие без знания принесет только вред. Не имея ясной, обоснованной и проверенной цели, вы создадите лишь временную анархию, после которой всегда водворяется еще худшая тирания.
- Что же делать?
- По диалектическим законам оборотной стороны железная крепость олигархического режима одновременно очень хрупка. Надо изучить ее узловые крепления, чтобы систематически ударять по ним, и все здание рассыплется, несмотря на кажущуюся монолитность, потому что оно держится лишь на страхе - снизу доверху. Следовательно, вам надо немного людей, мужественных, смелых, умных, чтобы развалить олигархию, и очень много просто хороших людей, чтобы построить настоящее общество.
- И поэтому вы так настаиваете на подготовке народа? - спросил Таэль.
- Диалектический парадокс заключается в том, что для построения коммунистического общества необходимо развитие индивидуальности, но не индивидуализма каждого человека. Пусть будет место для духовных конфликтов, неудовлетворенности, желания улучшить мир. Между "я" и обществом должна оставаться грань. Если она сотрется, то получится толпа, адаптированная масса, отстающая от прогресса тем сильнее, чем больше ее адаптация. Помните всегда, что настоящего, по существу, нет, есть только процесс перехода будущего в прошлое. Процесс этот нельзя задерживать, тем более останавливать. А ваша олигархия затормозила развитие общества Ян-Ях на его неизбежном пути к коммунизму, и главным образом потому, что вы помогали ей укреплять свое господство. Ваши ученые не должны становиться убийцами, несмотря на почести, привилегии, подкуп. Помните, что ваша общественная система основана на подавлении и терроре. Всякое усовершенствование этих методов неминуемо обернется против вас самих.
Ведь беда в том, что "кжи" называют вас убийцами, и они правы, хотя разжигание взаимных обид - испытанный прием олигархов.
- Вы не знаете, как глубоко зашло развращение людей, - упрямо сказал Таэль. - Я имею в виду демагогию, будто бы все люди одинаковы, и только стоит их соответственно обработать, воспитать (тоже одинаково), как мы получим единство мышления и способностей. На самом деле получилось обратное: фактическое неравенство породило море персональной зависти, зависть породила комплекс униженности, в котором потерялось классовое сознание, цель и смысл борьбы против системы. "Кжи" против нас, мы против них, а система веками остается неприкосновенной. Всеобщее отравление ненавистью и глубоким непониманием.
- Таэль, вы ли это? Начинаете уставать? А пример Земли? Ведь только серьезные и длительные усилия превратят безвыходные круги инферно в разворачивающуюся бесконечную спираль. Вот мы и пришли к тому, с чего начали.
- Нет, не к тому же. Вы согласились с "кжи" в обвинении нас?
- Да, Таэль. В капиталистической олигархии чем выше тот или иной класс, группа или прослойка стоит на лестнице общественной иерархии, тем больше в ней убийц, прямых и косвенных, потенциальных и реальных. Убийцы бывают разного плана - сознательные и бессознательные. Одни поступают так из прислуживания владыкам, другие от невежества, когда пост решающего значения занимает необразованный, темный человек. "Джи", хотя среди них немало темных и невежественных людей, в большинстве знающие и вообще интеллигентны. Становясь убийцами, они виноваты вдвойне. Виды убийства многообразны. Убивают несоответствием выполняемой работы и условий, в которых она проводится. Отравляют отходами производств и моющими химикатами реки и почвенные воды; несовершенными, скороспелыми лекарствами; инсектицидами; фальсифицированной удешевленной пищей. Убивают разрушением природы, без которой не может жить человек, убивают постройками городов и заводов в местах, вредных для жилья, в неподходящем климате; шумом, никем и ничем не ограничиваемым. Плохо оборудованными школами и больницами, наконец, неумелым управлением, порождающим великое множество личных несчастий, а те ведут к огромному спектру нервных болезней. И за все ответственны в первую очередь "джи" - ученые и технологи, ибо кому, как не им, исследовать причины, вызывающие убийственные последствия. А случаи, когда "джи" выступают прямыми убийцами, вооружая охранные силы, предназначенные для истребления инакомыслящих? Когда разрабатывают пытки и психологическое подавление, когда создают орудия массового убийства? По законам Великого Кольца эти деятели подлежат лишению возможности заниматься наукой, вплоть до физического удаления на дикие планеты.
- Удивительная аналогия с земными морями, - сказала Тивиса. - Когда в Эру Разобщенного Мира истребили кашалотов, размножились большие головоногие, с которыми пришлось вести настоящую войну. Вообще истребление любого вида немедленно нарушало миллионолетнее равновесие природы. В силу избирательной направленности всякого злого дела, которую мы теперь называем Стрелой Аримана, уничтожению подвергались животные и растения - преимущественно красивые, заметные, менее приспособленные к новым условиям жизни. Оставались в основном вредные виды. Иногда они размножались фантастически быстро и буквально заливали волнами своей биомассы огромные пространства. Закон преимущественного выживания вредоносных форм там, где природа неумело коверкалась человеком, постигли на собственном опыте и тормансиане.
- Ресурсы любой планеты ограниченны, - ответил Тор, - ничего нельзя брать, не отдавая. Возвратить взятое можно путем благоустройства планеты. Иначе, как случалось и у нас на Земле, неизбежно сокрушение устоявшихся форм жизни, истощение накопленных за миллионы веков энергетических ресурсов, что обрекает на нищету и убожество грядущие поколения. А мы сейчас на планете, которую разграбили не только войны, но и безумное кроличье размножение. В отношении эксплуатации богатств природы они считали только доходы, не думая об убытках также и в человеческих ресурсах.
Природа выходит из своих тупиков самыми безжалостными путями.
- О каком равенстве вы говорите?
- Единственном! Равенстве одинаковых возможностей.
- Равенство невозможно. Люди так различны, следовательно, не равны и их возможности.
- При великом разнообразии людей есть равенство отдачи.
- Выдумка! Когда ограниченные ресурсы планеты истощены до предела, далеко не каждый человек достоин жить. Людям там много надо, а если они без способностей, то чем они лучше червей?
- Вы считаете достойными только тех, у кого выдающиеся способности? А ведь есть просто хорошие, добрые, заботливые работники!
Большинство людей Земли в Эпоху Встретившихся Рук обладали способностью предвидения событий. Когда-то люди не понимали, что тонкое ощущение взаимосвязи происходящего и возможность заглянуть в будущее не представляет собою ничего сверхъестественного и в общем подобно математическому расчету. Пока не было теории предвидения, события могли предвидеть только люди, особо одаренные чувством связи и протяженности явлений во времени. Считалось, что они обладают особым даром ясновидения.
Теперь психическая тренировка позволяла каждому владеть этим "даром", естественно при разной степени способностей. Женщины издревле в этом были способнее мужчин.
Люди Эры Встретившихся Рук не страшились смерти и стойко встречали неизбежные случайности жизни, полной активного труда, путешествий, острых и смелых развлечений. Но бессмысленная гибель трех друзей на жестокой планете переносилась тяжелее, чем если бы это случилось на родине.
Когда женщинам Торманса три века назад предложили ограничить деторождение, они расценили это как посягательство на священнейшие права человека. Какие права? Не права, а обычные инстинкты, свойственные всем животным, инстинкты, идущие вразрез с нуждами общества. И до сих пор здесь не могут понять, что свобода может быть лишь от великого понимания и ответственности. Никакой другой свободы во всей вселенной нет. Тормансианам вовсе не важно знать, что их дети будут здоровы, умны, сильны, что их ждет достойная жизнь. Они подчиняются минутному желанию, вовсе не думая о последствиях, о том, что они бросают в нищий, неустроенный мир новую жизнь, отдавая ее в рабство, обрекая на безвременную смерть. Неужели можно ожидать, что ребенок родится великим человеком, зная, что такая вероятность ничтожно мала? Разве можно так легкомысленно относиться к самому важному, самому святому?
Родис поцеловала Эвизу.
- Серьезные вопросы, Эвиза, возникали и у нас дома. В критическую эпоху Эры Разобщенного Мира, при начинавшемся крушении капиталистической европейской цивилизации, антропологи обратили внимание на индейцев хопи, обитавших в пустыне, на юго-западе Северной Америки. Они жили в условиях, гораздо худших, чем на Тормансе, и тем не менее создали особое общество, по многим признакам близкое к коммунистическому, только на низком материальном уровне. Ученым ЭРМ хопи казались примером и надеждой: свободные женщины, коллективная забота о детях, воспитание самостоятельной трудовой деятельностью с самого раннего детства привели хопи к высокой интеллигентности и психической силе. К удивлению и смущению ученых-европейцев, после пятнадцати веков обитания в условиях трудных и суровых способности у детей хопи оказались выше, чем у одаренных белых детей. Поражали их высокая интеллигентность, наблюдательность, сложное и отвлеченное мышление. Естественно, из них вырастали люди, похожие на современных землян, серьезные, вдумчивые и очень активные, руководствовавшиеся не внешними соблазнами и приказами, а внутренним сознанием необходимости. Физически хопи также были совершеннее окружающих народов.
- А что делать с безнадежно испорченной психологией? - спросила Эвиза.
- Вы повторяете ошибку психологов ЭРМ, в том числе и знаменитого тогда Фрейда. Они принимали динамику психических процессов за статику, считая постоянными, раз навсегда "отлитыми" особые сущности вроде "либидо" или "ментальности". На самом деле реально существуют лишь импульсные вспышки, которые легко координировать воспитанием и упражнением. Когда поняли эту простую вещь, начался поворот от психологии собственника и эгоиста капиталистического общества к коммунистическому сознанию. Неожиданно оказалось, что высокий уровень воспитания творит чудеса в душах людей и в устройстве общества. Пошла триггерная реакция - лавина добра, любви, самодисциплины и заботы, сразу же поднявшая и производительные силы. Люди могли бы предвидеть свой взлет, если бы вдумались, как сильны непередаваемо прекрасные предчувствия юности - доказательство врожденной красоты чувств, - которую мы носим в себе, очень мало реализуя ее в прежние эпохи.
- Но ведь здесь отсутствует вера в людей, в лучшее будущее? - вступился за Эвизу астронавигатор.
- Вот потому тормансиане и пришли к мистицизму, - сказала Родис. - Когда человеку нет опоры в обществе, когда его не охраняют, а только угрожают ему и он не может положиться на закон и справедливость, он созревает для веры в сверхъестественное - последнее его прибежище. В конце Эры Разобщенного Мира мистика усилилась и в тираниях госкапитализма и в странах лжесоциализма. Лишенные образования, невежественные массы потеряли веру во всемогущих диктаторов и бросились к сектантству и мистицизму. Новый поворот исторической спирали вернул большинство человечества к атеизму познания. Если провести аналогию, то сейчас самый выгодный момент, чтобы в народе Торманса поселилась новая, настоящая вера в человека.
- Ваша общественная система не обеспечивает приход к власти умных и порядочных людей, в этом ее основная беда. Более того, по закону, открытому еще в Эру Разобщенного Мира Питером, в этой системе есть тенденция к увеличению некомпетентности правящих кругов.
Фай Родис думала, что природа, несмотря на неотступную жестокость процесса эволюции, все же оказывается более гуманной, чем человек. Человек, изобретший тонкие, глубоко проникающие внутрь орудия - стрелы, копья, пули, - резко увеличил инферно мучений на Земле, отбросив боевую тактику хищного зверя, основанную на шоке первого удара, разрыве больших сосудов и безболезненной смерти от потери крови. Жертвы человека стали погибать в ужасных мучениях от глубоких внутренних воспалений. А когда психически неполноценные докатились до садизма, они создали адскую технику мучений, немедленно использованную в политических и военных целях.
Фай Родис улеглась на диване, положив подбородок на скрещенные руки. Она раздумывала о своей двойственной роли на планете Ян-Ях. Умный владыка, сделав ее негласной пленницей своего дворца, изолировал от людей Ян-Ях. И в то же время невольно дал ей возможность проникнуть в самое существо власти над планетой, изучить олигархическую систему, понять которую человеку высшего, коммунистического общества было бы чрезвычайно трудно. Основа олигархии, казалось, была предельно проста и практиковалась издревле на Земле, принимая различные формы - от тиранических диктатур в Ассирии, Риме, Монголии, Средней Азии до самых последних видов национализма на капиталистическом Западе, неизбежно ведших к фашизму.
Когда объявляют себя единственно - и во всех случаях - правым, это автоматически влечет за собой истребление всех открыто инакомыслящих, то есть наиболее интеллигентной части народа. Чтобы воспрепятствовать возрождению вольности, олигархи ставили задачей сломить волю своих подданных, искалечить их психически. И к осуществлению этой задачи повсеместно пытались привлечь ученых. К великому счастью, деградация биологических наук на Тормансе не позволила такого рода "ученым" добиться серьезных успехов в тех зловещих отраслях биологии, которые в отдельных странах Земли в свое время едва не привели к превращению большинства народа в тупых дешевых роботов, покорных исполнителей любой воли. Здесь, на обедневшей планете, средства духовной ломки были несложны: террор и голод плюс полный произвол в образовании и воспитании. Духовные ценности знания и искусства, тысячелетиями накопленные народами, изымались из обращения. Вместо них внушали погоню за мнимыми ценностями, за вещами, которые становились все хуже по мере разрушения экономики, неизбежного при упадке морально-психического качества людей. На Земле, при разнообразии стран и народов, олигархия никогда не достигала столь безраздельной власти, как на Тормансе. В любой момент в любом месте планеты владыки могли сделать все, что угодно, бросив лишь несколько слов. Разъяснение необходимости или объяснение случившегося предоставлялось ученым слугам. Эта абсолютная власть нередко попадала в руки психически ненормальных людей. В свое время на Земле именно параноики с их бешеной энергией и фанатичной убежденностью в своей правоте становились политическими или религиозными вождями. В результате в среде физически более слабых резко увеличивалось число людей с маниакально-депрессивной психикой, основой жизни их становился страх - страх перед наказанием, дамоклов меч хронической боязни - как бы и каким-либо образом не ошибиться и не совершить наказуемый проступок.
На Тормансе владыки не боялись сопротивления и, к счастью, были лишены параноидального комплекса и мании преследования, и это обстоятельство, без сомнения, спасло жизни миллионам людей.
"О, эти сны о небе золотистом, о пристани крылатых кораблей!" - вспомнила Родис стихи древнего поэта России: больше всего любила она русскую поэзию того времени за чистоту и верность человеку. Сны сбылись совсем не так, как мечталось поэту. С развитием технической цивилизации все большее число людей исключалось из активного участия в жизни, ибо действовало в очень узкой сфере своей специальности, более ничего не умея и не зная.
До Эры Разобщенного Мира средний человек Земли был довольно разносторонне развитой личностью - он мог своими руками построить жилище или корабль, знал, как обращаться с конем и повозкой, и, как правило, всегда был готов с мечом в руках сражаться в рядах войска.
А потом, когда людей стало больше, они сделались ничего не значащими придатками узких и мелких своих профессий, пассивными пассажирами разнообразных средств передвижения.
Если представить себе человечество в виде пирамиды, то чем выше она, тем острее - и малочисленней - верхушка, состоящая из активной части людей, и шире основание. Если раньше отдельная личность была многогранна и крепка, то с ростом пирамиды, с потерей интереса к жизни она становилась слабее и неспособнее. Многие мыслители ЭРМ считали скуку, потерю интереса к жизни опаснее атомной войны! Какова бы ни была элита верхних слоев, все тяжелее становилось нижним и углублялось инферно. При такой тенденции цивилизация, выросшая из технократического капитализма, должна была рухнуть - и рухнула! Иерархическая пирамида власти на Тормансе представлялась Родис как ступенчатое нагромождение резко расширяющихся книзу слоев. Оно опиралось на широкое "основание" - миллиард "кжи", необразованных, малоспособных, удостоенных "счастья" умереть молодыми.
"Наши ученые и мой Кин Рух были совершенно правы, - подумала Родис, - говоря об умножении инферно, раз нет выхода для нижних слоев пирамиды. Она должна быть разрушена! Но ведь пирамида - самая устойчивая из всех построек! Устранение верхушки ничего не решает: на месте убранных сейчас же возникнет новая вершина из нижележащего слоя. У пирамиды надо развалить основание, а для этого необходимо дать нужную информацию именно "кжи".
Родис вызвала "Темное Пламя" - надо было посоветоваться с Грифом.
Гриф Рифт возник перед ней в трех, увы, непереходимых шагах - он был обрадован внепрограммной встречей.
Родис рассказала про пирамиду, и Гриф Рифт задумался.
- Да, единственный выход. Кстати, это давняя методика всех подлинных революций. Приспеет время, и пирамида рухнет, но только когда внизу накопятся силы, способные на организацию иного общества. Пусть поймет ваш инженер, что для этого нужен союз "джи" с "кжи". Иначе Торманс не выйдет из инферно. Разрыв между "джи" и "кжи" - осевой стержень олигархии. Они не могут обойтись без тех и без других, но сами существуют лишь за счет их разобщения. "Кжи" и "джи" одинаково бьются в крепчайшей клетке, созданной усилиями обоих классов. Чем сильнее они враждуют, тем прочнее и безвыходнее клетка. Надо снабжать их не только информацией, но и оружием.
- Мы не можем вслепую раздавать оружие, - сказала Родис, - а всеобщая информация действует слишком медленно! Сейчас главное для них - средства обороны, а не нападения, точнее, средства защиты от деспотизма. Два мощных инструмента: ДПА - распознаватель психологии и ИКП - ингибитор короткой памяти - защитят зарождающиеся группы от шпионов и дадут им вырасти и созреть.
- Согласен. Но информацию следует распространять иначе, - сказал Рифт. - Мы начали наивно и создали опасную ситуацию. Я советую объявить владыкам о прекращении демонстрации фильмов. Вы скажете правду, а мы приготовим миллион патронов, сотня которых незаметно уместится в любом кармане. Вместо сеанса стереофильмов мы станем раздавать патроны с видеоинформацией на все необходимые темы. Видевшие фильмы подтвердят, что информация - реальная правда, отобранная для путающихся во тьме.
- Сегодня я поняла, что, помимо ДПА, им нужна психологическая тренировка, чтобы освободить их от страха преследования и от фетишизирования власти. Слишком далеко разошлись здесь отношения людей с государством. Оно стоит над ними как недобрая и всемогущая сила. Пора им понять, что в правовом отношении каждый индивид и народ однозначны, а не антагонисты. Переход единичности во множественность и обратно - вот в чем они совершенно не разбираются, путая цель и средство, технику и познание, качество и количество.
Гриф Рифт невесело усмехнулся.
- Не понимаю, почему эта цивилизация еще существует. Ведь здесь нарушен закон Синед Роба. Если они достигли высокой техники и почти подошли к овладению космосом - и не позаботились о моральном благосостоянии, куда более важном, чем материальное, - то они не могли перейти порога Роба! Ни одно низкое по морально-этическому уровню общество не может его перейти, не самоуничтожившись, - и все же они его перешли!
- Как же вы не догадались, Рифт! Их цивилизация с самого начала была монолитна, так же как и народ, на какие бы государства они временно не разъединялись. Железная крышка олигархии прихлопнула всю планету, сняла угрозу порога Роба, но и уничтожила возможность выхода из инферно…
- Согласен! Но как быть со Стрелой Аримана?
- Увидим… - Родис насторожилась и поспешно добавила: - Сюда идут. До свидания, Гриф! Готовьте патроны информации, а о темах подумаем, когда соберете всех на совет. И побольше ДПА и ИКП! Все силы на них!
Комплекс обиды и мести неизбежен для всякого, пробившегося к власти.
Любое насилие обязательно порождает контрсилу, которая неумолимо будет развиваться и проявится не сразу, но неизбежно и подчас с неожиданной стороны.
- Вы располагаете примерами?
- Их достаточно. Возьмите продвижение людей в обществе, основанном на чинах и званиях. Такая система автоматически и неизбежно порождает некомпетентность на всех уровнях иерархии.
Все предрассудки, стереотипы и присущий человеку консерватизм мышления властвуют над высшим человеком в государстве. Мысли, думы, мечты, идеи, образы накапливаются в человечестве и незримо присутствуют с нами, воздействуя тысячелетия на ряд поколений. Наряду со светлыми образами учителей, творцов красоты, рыцарей короля Артура или русских богатырей были созданы темной фантазией демоны-убийцы, сатанинские женщины и садисты. Существуя в виде закрепившихся клише, мысленных форм в ноосфере, они могли создавать не только галлюцинации, но порождать и реальные результаты, воздействуя через психику на поведение людей. Очистка ноосферы от лжи, садизма, маниакально-злобных идей стоила огромных трудов человечеству Земли. Здесь, у вас, я физически чувствую колючую ноосферу грубости и озлобления. Вероятно, в этом повинны и ученые, которых вы так не любите. Пытаясь заменить человека машиной, они впали в опасную ошибку и распространили в ноосфере однобокое линейно-логическое мышление, принимаемое за сущность разума.
Стремление владычествовать, возвышаться над другими, повелевать людьми - один из самых примитивных инстинктов, наиболее ярко выраженный у самцов павианов. Эмоционально это самый низкий и темный уровень чувств!
По закону Стрелы Аримана…
- Что еще за Стрела?
- Так мы условно называем тенденцию плохо устроенного общества с морально тяжелой ноосферой умножать зло и горе. Каждое действие, хотя бы внешне гуманное, оборачивается бедствием для отдельных людей, целых групп и всего человечества. Идея, провозглашающая добро, имеет тенденцию по мере исполнения нести с собой все больше плохого, становиться вредоносной. Общество низшего, капиталистического типа не может обойтись без лжи. Целенаправленная ложь тоже создает своих демонов, искажая все: прошлое, вернее представление о нем, настоящее - в действиях и будущее - в результатах этих действий. Ложь - главное бедствие, разъедающее человечность, честные устремления и светлые мечты.
Я вижу, что у вас ничего не сделано для создания предохранительных систем против лжи и клеветы, а без этого мораль общества неуклонно будет падать, создавая почву для узурпации власти, тирании или фанатического и маниакального "руководства". Еще наши общие предки открыли закон неблагоприятных совпадений, или закон Финнегана, как полушутя назвали серьезную тенденцию всех процессов общества оборачиваться неудачей, ошибкой, разрушением - с точки зрения человека. Разумеется, это лишь частное отражение великого закона усреднения, по которому низкие или повышенные структуры отбрасываются процессом. Человек же все время пытается добиться повышения структур без создания к тому базы, стремится получить нечто за ничто. Развитие живой природы построено на слепой игре в пробы. Природа в развитии своих структур сыграла уже триллионы бросков "игральных костей", а человек гордится самыми первыми пробами, как мудрым экспериментом. На деле их нужно великое множество, чтобы догнать сложность природы и проникнуть в уже решенные ею вопросы.
Человеческое общество - создание людей, а не природы, поэтому тут не было миллионов проб и закон Финнегана для социальных структур превращается в Стрелу Аримана с направленной тенденцией уничтожения малых чисел, то есть совершенства. В природе она преодолевается отбором в огромной длительности времени, потому что природа справляется с ним, создавая в организмах многократно повторяющиеся охранительные приспособления и запасы прочности.
Превращение закона Финнегана в Стрелу в человеческом обществе становится бедствием, потому что бьет именно по высшим проявлениям человека, по всему стремящемуся к восхождению, по тем, кто двигает прогресс, - я подразумеваю подлинный прогресс, то есть подъем из инферно.
- Как же вы преодолеваете Стрелу?
- Тщательнейшим взвешиванием и продумыванием наперед каждого дела, охраной от слепой игры. Вы должны начать с воспитания, отбирая людей, сберегая и создавая охранительные системы.
Чеди Даан еще не привыкла к шуму тормансианской столицы. Неожиданные звуки доносились в ее крохотную комнатку на четвертом этаже дома в нижней части города Средоточия Мудрости. Построенные из дешевых звукопроводящих материалов, стены и потолки гудели от топотания живших наверху людей. Слышалась резкая, негармоничная музыка. Чеди старалась определить, откуда несется этот нестройный шум, чтобы понять, зачем так шумят люди, понимающие, что при плохом устройстве своих домов они мешают соседям. Весь дом резонировал, непрерывно резали слух стуки, скрипы, свист, вибрация водопроводных труб в тонких стенах.
Чеди поняла, что дома построены кое-как и не рассчитаны на такое неимоверное число жильцов. И улица планировалась без учета резонанса и становилась усилителем шума. Все попытки расслабиться и перейти к внутреннему созерцанию не удавались. Только Чеди отключала себя от нестройного хора звуков, как внезапно раздавались гулкие и резкие удары. Оказывалось, что хлопали двери в домах или экипажах. У общественно не воспитанных тормансиан считалось даже шиком покрепче хлопнуть дверями. Чеди прежде всего бросалось в глаза, что тормансиане совершенно не умели применяться к условиям своей тесной жизни и продолжали вести себя, будто вчера покинули просторные степи.
Чеди подошла к окну, выходившему на улицу. Тонкие неровные стекла искажали контуры противоположного дома, сумрачной громадой закрывавшего небо. Зоркие глаза Чеди замечали дымок насыщенных окисью углерода и свинца газов, поднимавшийся из подземных туннелей, предназначенных для тяжелого городского транспорта.
Впервые не воображением, как на уроках истории, а всем телом ощутила Чеди тесноту, духоту и неудобство города, построенного лишь для того, чтобы дешевле прокормить и снабдить необходимым безымянную массу людей - абстрактное количество потребляющих пищу и воду.
Обитатели города Средоточия Мудрости да еще двух-трех громадных городов на побережье Экваториального моря служили предметом зависти других, менее счастливых жителей Ян-Ях.
Сущность этого счастья оставалась непонятной Чеди, пока она не постигла, что богатство и бедность на планете Ян-Ях измерялись суммой мелких вещей, находившихся в личном владении каждого. Во всепланетном масштабе, в экономических сводках, в сообщениях об успехах фигурировали только вещи и полностью исключались духовные ценности. Чеди позднее убедилась, что самосовершенствование не составляло задачи человечества Ян-Ях.
И в то же время хозяева удивляли Чеди веселой безыскусственностью и любовью к скромным украшениям своего тесного жилища. Два-три цветка в вазе из простого стекла уже приводили их в восхищение. Если им удавалось достать какую-нибудь дешевую статуэтку или чашку, то удовольствие растягивалось на много дней. В каждом жилище находился экран видеоприбора с мощным звукопередатчиком. И по вечерам, когда семейные люди, то есть жившие парами и с детьми до возраста, соответствующего началу первого цикла Земли, сидели у себя, созерцая тусклые маленькие плоские экраны, грохот звукового сопровождения сотрясал стены, потолки и полы хлипких домов. Но их обитатели относились к этому с удивительным равнодушием. Молодой сон был крепок: никакой необходимости в чтении, раздумьях или тем более медитации они не чувствовали. Очень много свободного времени уходило на праздные разговоры, толки и пересуды.
На улице Цветов Счастья находилась школа - угрюмое здание из красного кирпича посреди чахлого, вытоптанного садика. Занятия в школе шли с утра до вечера. Время от времени школьный сад и прилегающая часть улицы оглашались ревом, диким свистом и визгливым смехом - это мальчики и девочки резвились в промежутках между уроками. Еще более сильный шум поднимался в вечерние часы: крики, топот, брань и драки - будто кошмарный сон о людях, превращенных злым волшебником в обезьян.
Ученики жили в длинном здании позади школы весь период, пока их, уже взятых от родителей, готовили к распределению по профессиональным училищам и разбивке на "джи" и "кжи". Чудовищная невоспитанность детей никого не смущала. Даже у взрослых считалось чуть ли не позором оказать помощь больному или пожилому, проявить уважение к старости, уступить в чем-либо другому человеку. Не сразу поняла Чеди, что не особая испорченность тормансиан, а распространенные психологические комплексы униженности и неполноценности были тут виной. Возрастание этих комплексов в мире абсолютной власти шло сразу в двух направлениях, захватывая все большее число людей и все сильнее завладевая каждым в отдельности.
Странное общество планеты Ян-Ях, казалось, совершенно не думало о том, как облегчить жизнь каждого человека, сделать его спокойнее, добрее, счастливее. Все лучшие умы направлялись только на удешевление производства, на умножение вещей - людей заставляли гоняться за вещами и умирать от духовного голода еще раньше физической смерти.
В результате получалось множество неудобств и от непродуманного строительства и от небрежной технологии и неквалифицированной работы. Молодые "кжи" получали только лишь примитивные ремесленные навыки - настоящим мастерством не обладал никто. Неудобства жизни вызывали миллионы ненужных столкновений между людьми, где каждый был по-своему прав, а виновато общественное устройство планеты, заставившее людей барахтаться в повседневных неприятностях, для устранения которых никто ничего не делал. Тормансиане не руководствовались ни моралью, ни религиозными правилами, не говоря уже о высшей сознательности. Начисто отсутствовала постоянная, строгая и разработанная во всех аспектах система воспитания людей как членов общества. Ничто не сдерживало стихийного стремления сделать назло другим, выместить свое унижение на соседе. Идиотские критические замечания, поношения, шельмование людей на производстве или в сферах искусства и науки пронизывали всю жизнь планеты, сдавливая ее отравленным поясом инферно. Очевидно, в дальнейшем при той же системе управления будет все меньше доброжелательности и терпимости, все больше злобы, насмешек и издевательств, свойственных скорее стаду павианов, чем технически развитому человеческому обществу.
Больше двух тысяч лет назад некоторые нации на Земле верили, что политические программы, будучи применены в экономике тоталитарной властью, могут изменить ход истории без предварительной подготовки психологии людей. Не умея улучшить судьбу народов, догматики очень сильно влияли на судьбы отдельных личностей. Стрела Аримана разила без промаха, потому что необоснованные перемены нарушали исстари и дорогой ценой достигнутую устойчивость общества. Необходимого усреднения социальных явлений не получалось. Наоборот, усиливалось метание из одной крайности в другую, без научного анализа и регистрации счастья и благополучия людей. Это составляло главное бедствие олигархических режимов и очень наглядно выражалось на Тормансе.
Дефекты социального устройства Торманса, ранее известные Чеди Даан, ставили ее в позицию отрешенного, хотя и благосклонного наблюдателя. Непосредственное соприкосновение с "дефектами" началось с первых дней жизни на улице Цветов Счастья, и тут ощущения Чеди стали совершенно иными.
Неожиданности пришли в первую же их прогулку с Цасор. Тормансиане шли по улице навстречу как попало, не придерживаясь определенной стороны. Те, кто посильнее, нарочно шли напролом, расталкивая встречных, заставляя тех шарахаться в сторону, и грубо огрызались на упреки. Везде, где проходы стесняли толпу - у ворот парков, дверей увеселительных дворцов, магазинов (на Тормансе, как и везде, где существовало неравенство распределения, сохранилась денежная система оплаты труда для двух низших классов общества), столовых и на транспорте, - крепкие мужчины и женщины расталкивали более слабых сограждан, стараясь пройти первыми. Все это уже знала Чеди и, несмотря на тренированную волю, часто ловила себя на том, что еле сдерживает приступы возмущения. Обязательное стремление обойти, опередить, хоть на минуту, других людей могло бы показаться болезненным идиотизмом человеку, незнакомому с инфернальной психологией.
Чеди принялась рассказывать о действительном равенстве женщин и мужчин в коммунистическом обществе Земли. О любви, отделенной и независимой от всех других дел, о материнстве, полном гордости и счастья, когда каждая мать рожает ребенка не для себя и не как неизбежную расплату за минуты страсти, а драгоценным подарком кладет его на протянутые руки всего общества. Очень давно в ЭРМ, при зарождении коммунистического общества, сторонники капитализма издевались над этикой свободы брака и общности воспитания детей, не подозревая, насколько важно оно для будущего, и не понимая, на каком высоком уровне надо решать подобные вопросы.
- Здесь на каждом шагу встречаются вещи, противоречащие здравому смыслу. Вечером они включают вовсю телеэкраны, музыка грохочет; надрываясь, что-то говорят специальные восхвалители; показывают фильмы, хронику событий, убийственные спортивные зрелища, а люди занимаются своими делами, разговаривают совсем о другом, стараясь перекричать передатчики.
Эвиза вопросительно посмотрела на Чеди, но та не нашла объяснения.
Разве можно было понять действия, происходящие вследствие чудовищного эгоизма: грубость в общении, небрежность в работе и речи, стремление отравить и без того горькую жизнь ближнего? Водители неуклюжих транспортных машин считали, например, доблестью проноситься по улицам в ночное время с шумом и грохотом. И тут принцип бесчеловечного удешевления превращал эти машины в смрадных чудовищ, извергающих дымную отраву и терзающих слух.
Даже простые инструменты для работы на Тормансе были сделаны бесчеловечно, без всякой заботы о нервах работника и сотен окружающих людей. Чеди не смогла описать всю мерзость визга механических пил, сверл, убийственный грохот молотков и скрежет лопат. Пришлось произвести специальную запись этих звуков, в полном недоумении, как не глохли тормансиане и не впадали в безумное бешенство. Необъяснимое для землян губительное устройство их машин было понятно тормансианам и, что еще хуже, казалось им естественным. Как в ЭРМ, в жертву дешевке приносилась высшая драгоценность общества - сам человек, его здоровье, психическая цельность и покой.
Нередко подобная техника становилась непосредственно опасной для жизни. Тысячи переплетений оголенных для дешевизны электрических проводов (тормансиане не знали плотной упаковки энергии в шаровых аккумуляторах) грозили смертью неосторожным. Опасные химикаты щедро и небрежно рассыпались повсюду, входили в производственные процессы, нещадно отравляя людей. К счастью, нехватка горючих ископаемых прекратила дальнейшее загрязнение атмосферы.
Везде слезы, трепет, страх и снова слезы - таков удел женщины Торманса, кроткой и терпеливой труженицы, борющейся в домашней жизни с комплексом униженности. Мужчина был владыкой и тираном. Острая жалость ранила Чеди, но диалектическое мышление напомнило ей, что кротость и терпение воспитывают грубость и невежество. В примитивных обществах и в Темные Века Земли мужчины опасались женщин с развитым интеллектом, их умения использовать оружие своего пола. Первобытный страх заставлял мужчин придумывать для них особые ограничения. Чтобы оградить себя от "ведьминых" свойств, женщину держали на низком уровне умственного развития, изнуряли тяжелой работой. Кроме этого, у всех тормансиан был общий страх, присущий людям урбанистического общества, - страх остаться без работы, то есть без пищи, воды и крова, - ибо люди не знали, как добыть все это иначе, если не из рук государства.
Жестокость государственного олигархического капитализма неизбежно делает чувства людей, их ощущение мира мелкими, поверхностными, скоропреходящими. Создается почва для направленного зла - Стрелы Аримана, как процесса, присущего именно этой структуре общества. Там, где люди сказали себе: "Ничего нельзя сделать", - знайте, что Стрела поразит все лучшее в их жизни.
Каждая ступень в иерархии Торманса выражалась в каком-либо мелком преимуществе - в размерах квартиры, в лучшем питании. Эвиза с удивлением наблюдала, с каким ожесточением люди боролись за эти ничтожные привилегии. Особенно старались пробиться в высший слой сановников, стать "змееносцами", где привилегии возрастали до максимума. В ход пускались и обман, и клевета, и доносы. Подкупы, рабское усердие и звериная ненависть к конкурентам - Стрела Аримана неистовствовала, отбрасывая с дороги порядочных и честных людей, умножая негодяев среди "змееносцев"…
Преподавание любого предмета, особенно больших разделов науки, у нас начинается с рассмотрения исторического развития и всех ошибок, сделанных на пути. Так человечество, борясь со свойственным людям стремлением забывать неприятное, ограждает себя от неверных дорог и повторения прошлых неудач, которых было много в докоммунистической истории. Уже в ЭРМ определилась огромная разница между силами и материальными средствами, какие человечество тратило на медицину и на науку военного и технического значения.
Лучшие умы были заняты в физике, химии, математике. Шаг за шагом биология и медицина расходились с физико-математическими науками в своем представлении о мире, хотя внешне широко пользовались их методами и аппаратами исследования.
В результате окружающая человека природа и он сам как часть ее предстали перед человечеством как нечто враждебное, долженствующее быть подчиненным временным целям общества.
Ученые забыли, что великое равновесие природы и конструкция организма есть результат исторического пути невообразимой длительности и сложности, в соподчинении и взаимосвязи интегральных частей. Изучение этой сложности, хотя бы в общих чертах, требовало многовековой работы, а земное человечество принялось неосмотрительно и торопливо приспосабливать природу к переходящим утилитарным целям, не считаясь с необходимыми людям биологическими условиями жизни. И человек - наследник мучительного миллиардолетнего пути, пройденного планетой, - как неблагодарный и неразумный сын принялся растрачивать, переводить в энтропию основной капитал, ему доставшийся: накопленную в биосфере энергию, которая, как взведенная когда-то пружина, послужила для технического прыжка человечества…
Эвиза остановилась, и тотчас же зал загрохотал стуком ладоней по дереву. Затронутая тема была близка планете Ян-Ях, дотла разоренной неразумием предков.
Эвиза, не привыкшая к подобной реакции собрания, стояла, беспомощно оглядывая шумящую аудиторию, пока председатель не утихомирил восторженных слушателей.
Эвиза вовсе не собиралась накалять страсти несдержанной аудитории, что вело к утрате разумного и критического восприятия. Она решила быть осмотрительнее.
Она рассказала, как близоруко ошибались те, кто торжествовал, побеждая отдельные проявления болезней с помощью средств химии, ежегодно создававшей тысячи новых, по существу, обманных лекарств. Отбивая мелкие вылазки природы, ученые проглядели массовые последствия. Подавляя болезни, но не исцеляя заболевших, они породили чудовищное количество аллергий и распространили самую страшную их разновидность - раковые заболевания. Аллергии возникали и из-за так называемого иммунного перенапряжения, которому люди подвергались в тесноте жилищ, школ, магазинов и зрелищ, а также вследствие постоянного переноса быстрым авиатранспортом новых штаммов микробов и вирусов из одного конца планеты в другой. В этих условиях бактериальные фильтры, выработанные организмом в биологической эволюции, становились своей противоположностью, воротами инфекции, как, например, миндалины горла, синусы лица или лимфатические узлы. Утрата меры в использовании лекарств и хирургии повредила охранительные устройства организма, подобно тому как безмерное употребление власти сокрушило охранительные устройства общества - закон и мораль.
Существо врачевания, основанное на старых представлениях, отстало от жизни. Когда в процессе развития общества погибли религия, вера в загробную жизнь, в силу молитвы и в чудо, миросозерцание отсталого капиталистического строя зашло в безнадежный тупик неверия, пустоты и бесцельности существования. Это породило повальные неврозы пожилого поколения. Нагнетание угрозы тотальной войны как прием политической агитации, постоянное напоминание об этом в газетах, радио, телевидении способствовали психозам молодой части населения - противоречивым стремлениям скорее испытать все радости жизни и уйти от ее реальности. Насыщенность развлечениями, накал искусственных переживаний создали своеобразный "перегрев" психики. Люди все упорнее мечтали уйти в другую жизнь, к простым радостям бытия предков, к их наивной вере в ритуалы и тайны. А врачи пытались лечить по старым канонам прежних темпов, другой напряженности бытия.
Машины, благоустройство жилищ, техника быта существенно изменили нормальную физическую нагрузку людей. Медицина продолжала пользоваться опытом, накопленным в совершенно иных условиях жизни. Общее ослабление организма, мышечной, связочной и скелетной систем вело, несмотря на отсутствие тяжелой работы, к массовому развитию грыж, плоскостопия, близорукости, учащению переломов, расширению вен, геморрою, разрастанию полипов и слабости сфинктеров с ухудшением пищеварения и частыми явлениями аппендицита. Множество дефектов кожи было обязано плохому обмену веществ.
Врачи, озадаченные наплывом заболеваний, оперировали без конца, кляня скучную рутину "простых случаев" и не подозревая, что встретились с первой волной бедствия. А когда вслед за общим ослаблением людей все чаще стали встречаться болезни испорченной наследственности, лишь немногие передовые умы смогли распознать в этом Стрелу Аримана. Величайшее благодеяние - уничтожение детской смертности - обернулось бедствием, наградив множеством психически неполноценных, полных кретинов или физически дефективных от рождения людей. Тревожной неожиданностью стало учащение рождений двоен, троен, в общем снижающих уровень здоровья и психики. Борьба с новой бедой оказалась исключительно трудной. Ее можно было преодолеть лишь при высочайшей моральной ответственности всех людей и проникновении науки в самую глубь молекулярных генетических аппаратов.
Эвиза перечислила еще несколько коварных ловушек, выставленных природой на прогрессивном пути человечества. Путь этот заключался в возвращении к первоначальному здоровью, но без прежней зависимости от безжалостной природы. Суть дела заключалась в том, чтобы уйти от ее гекатомб, через которые она осуществляет улучшение и совершенствование видов животных, беспощадно мстя за неуклюжие попытки человека избавиться от ее власти.
- И это нам удалось! - воскликнула Эвиза. - Мы все здоровы, крепки, выносливы от рождения. Но мы поняли, что наше чудесное человеческое тело заслуживает лучшего, чем сидение в креслах и нажатие кнопок. Наши руки - самые лучшие из инструментов, созданных природой или человеком, - просят искусной работы, чтобы получить истинное удовлетворение. Мало этого, мы боремся за жизнь своего ума совершенно так, как и за жизнь тела. Вы можете узнать про все те усилия, какие потребовались нам в неравной борьбе. Неравной потому, что глубина и всеобъемлющая мощь природы до сих пор не исчерпаны и до сих пор неустанно человечество ведет сражение за свое умственное и физическое здоровье и готово к любому выпаду природных стихийных сил!
Километр за километром шла она, не глядя на однообразные дома, стараясь найти скульптуры и памятники, на любой планете отражавшие мечты народа, память прошлого, стремление к прекрасному. На Земле очень любили скульптуры и всегда ставили их на открытых и уединенных местах. Там человек находил опору своей мечте еще в те времена, когда суета ненужных дел и теснота жизни мешали людям подниматься над повседневностью. Величайшее могущество фантазии! В голоде, холоде, терроре она создавала образы прекрасных людей, будь то скульптура, рисунки, книги, музыка, песни, вбирала в себя широту и грусть степи или моря. Все вместе они преодолевали инферно, строя первую ступень подъема. За ней последовала вторая ступень - совершенствование самого человека, и третья - преображение жизни общества. Так создались три первые великие ступени восхождения, и всем им основой послужила фантазия.
А в городе Средоточия Мудрости, на площадях и в парках, стояли обелиски или изображения змей с поучительными надписями. Изредка попадались идолоподобные статуи великих начальников различных периодов истории Ян-Ях, несмотря на различие в одеждах, как близнецы, похожие друг на друга по угрожающим непреклонно-волевым лицам и позам. Совсем отсутствовали скульптуры, посвященные просто красоте человека, идеи, высотам достижений. Кое-где торчали нагромождения ржавого железа, искореженного будто в корчах больной психики своих создателей, - это были остатки скульптур эпохи, предшествовавшей Веку Голода, сохраненные на потеху современным обитателям Ян-Ях.
Проходя мимо общественных зданий, Чеди не видела витражей или фресок: видимо, могущество фантазии изобразительного искусства мешало владыкам, споря с ними во власти над душами людей. Разумеется, управлять темной и плоской психикой, знающей лишь примитивнейшие потребности и не видящей путей ни к чему иному, было проще…
Помогать капле безразлично и бесполезно для моря. Так учили Чеди на Земле, требуя всегда определять причины бедствий и действовать, уничтожая их корни. Здесь же все оказалось наоборот. Причины были ослепительно ясными, но искоренить их в бездне инферно Торманса не могли ни Чеди, ни весь экипаж "Темного Пламени". Чеди уселась рядом с плачущей женщиной, успокоила ее и только тогда пошла домой.
Коммунистическое общество породило иную, высшую ступень бесстрашия: самоконтроль при полном знании и чрезвычайной осторожности в действиях.
Чеди не торопилась возвратиться в свою каморку и вспоминала серебряные лунные ночи Земли, когда люди как бы растворяются в ночной природе, уединяясь для мечтаний, любви или встречаясь с друзьями для совместных прогулок. Здесь с наступлением темноты все мчались домой, под защиту стен, испуганно оглядываясь. Беспомощность тормансиан перед Стрелой Аримана зашла далеко и поистине стала трагедией.
- Я, наверное, никогда не научусь думать, как земляне. Сперва - о других, потом - о себе. От людей - к себе - таков ход почти всякого вашего рассуждения. И вы улыбаетесь всем встречным, а мы, наоборот, заносчивым видом скрываем боязнь насмешки или оскорбления. Наша грубость все время выдает низкий психический уровень жизни в страхе. Между вами и нами полярная разница, - с горечью сказал Таэль.
Без цели не может быть осмысленной борьбы. Здесь самые выразительные слова и заманчивые идеи превратились в пустые заклинания, не имеющие силы. Еще хуже слова-оборотни, в привычное и привлекательное звучание которых исподволь вложен извращенный смысл. Дорога к будущему разбежалась тысячей мелких троп. Ни одна не внушает доверия. Все устои общества и даже просто человеческого общежития здесь полностью разрушены. Законность, вера, правда и справедливость, достоинство человека, даже познание им природы - все уничтожено владычеством аморальных, бессовестных и невежественных людей. Вся планета Ян-Ях превратилась в гигантское пепелище. Пепелище опустошенных душ, сила и достоинство которых тоже растрачены в пустой ненависти, зависти, бессмысленной борьбе. И везде ложь. Ложь стала основой сознания и общественных отношений на несчастной планете.
Беда этого общества, что вся социальная борьба в естественном ходе исторического процесса спустилась на дикий бандитский уровень насилия, подобно племенной вражде, знавшей только цель захвата власти, еды, женщин.