Место встречи изменить нельзя

 

Помните, ребята, что вы можете надеяться только на свою голову, но не на пистолет.

В.Суворов

 

Артем Калашников закинул руки на затылок и просвистел припев знаменитой когда-то песни про трех танкистов. Вот тебе и пустотные шейхи, подумал он. Не желают, собаки, обнаруживаться!

Калашников с грустью посмотрел за окно. Сейчас бы сесть в катер, да вверх по реке, километров на сто, туда, где отвесные скалы и вековые сосны. Или к Лапину в гости зайти - он хоть и выглядит по православному, однако дома бывает как раз по субботам. Хорошо бы... но какое во всем этом удовольствие, если я до сих пор так и не знаю, где прячутся проклятые шейхи?!

Калашников оттолкнулся ногой от пола и сделал несколько оборотов в крутящемся кресле. В двадцатом веке все просто было - с утра выпил, весь день свободен. А здесь от водки только еще сильнее думать хочется.

Поговорить, что ли, с кем, подумал Калашников. А с кем? Штерн с Гринбергом люди занятые, да и остальные звездные русичи навряд ли свободнее. Ладно бы мне какая информация нужна была или помощь. А мне слушатель нужен, который на мои риторические вопросы будет давать самые очевидные ответы.

Калашников с мрачным видом вытянул перед собой руку и представил себе большой хрустальный бокал.

"Не балуй!" - скомандовал изнутри головы чей-то знакомый голос.

- Чего?! - удивился Калашников. - Это кто?!

"Это я, Артем Калашников", - ответил неизвестный. И точно - Калашников вспомнил, где он уже слышал этот ехидный, с подковыркою голос. На собственном диктофоне.

- А я тогда кто? - обозлился Калашников.

"Конь в пальто", - без запинки ответил Калашников-два. "Забыл, что тебе активный даймон полагается?!"

Даймон, нахмурил брови Калашников. Виртуальная модель личности, обеспечивающая рациональность ее поведения в пограничных психофизиологических состояниях, услужливо подсказала Сеть. Тогда что такое активный даймон? Виртуальная модель, способная вступать в диалог со своим оригиналом.

- Что же ты раньше молчал?! - воскликнул Калашников.

"А раньше все нормально было", - спокойно ответил даймон. "Раньше никто стаканы об стенку бить не собирался. Тоже придумал - ты колотишь, а коттедж - убирай!"

А ведь угадал, собака, подумал Калашников. Похоже, у меня дурная привычка появилась - посуду об стенку колотить. Оно конечно лучше, чем вдрызг напиваться, но тоже ничего хорошего.

- А что мне еще делать? - вздохнул Калашников. - Работать неохота, а не работать - не в кайф! Может, таблеток каких скушать?

"Бабу тебе надо", - безапелляционно заявил даймон. "Во-первых, пока ты ей про спонков объяснишь, сам все поймешь, а во-вторых, телу приятно и душе отдохновение".

Как выражается-то, подумал Калашников. Ну точно, виртуальная копия.

- Бабу, - фыркнул он. - Ее же любить надо!

"Ладно", - пошел на попятную даймон. "Тогда просто поговорим. Чего там тебе со спонками непонятно?"

Поговорим, подумал Калашников. Все ж лучше, чем стаканы бить.

- Где их планета, непонятно, - сказал он, снова закинув руки за голову. Спинка кресла плавно откинулась назад, придав Калашникову максимально удобную для долгого разговора позу. - А планета должна быть. Слишком уж мировое сообщество в обратном уверено. Должна быть - но где?! - Калашников вывесил перед собой плоскую карту Галактики и ткнул в нее пальцем. - Места контактов со спонками по обоим рукавам равномерно размазаны, в полном соответствии с напряженностью межзвездного траффика. Такое ощущение, что они и впрямь в пустоте живут, да притом сразу во всей! Ну ладно, допустим, понастроили они роботов и запустили блэхм сторожить - но почему их родную планету никто не охраняет?!

Калашников резко повернул голову, словно собираясь разглядеть даймона за левым плечом.

"Может быть, - предположил даймон, - для планеты используются другие роботы? Например, в форме разумных существ? Они же телепаты, что им стоит целую цивилизацию зателепать?"

- Например, Когален, - усмехнулся Калашников. - И никаких роботов не надо. Вот только с такими способностями - и блэхмом торговать?! Они бы давно всей Галактикой правили! Нет, - Калашников погрозил пальцем невидимому даймону, - не такие уж они и телепаты, раз прятаться вынуждены. Другое дело, если этих пустотников какая-то другая цивилизация выдумала, как мы - Атлантис...

"Я даже знаю, какая, - поддакнул даймон. - Лоимареа! Первыми нашли блэхм, сразу же пустотных шейхов придумали, роботов наделали и подставную Спонк Корпорацию зарегистрировали".

- Как бы не так, - покачал головой Калашников. - Вместе с Алым Флотом Лоимареа в первом контакте Седьмой Внутренний Федерации участвовал! Причем сразу же ясно стало, что патрульный катер спонков один половины флота стоит. Будь у Лоимареа такая техника, на хрена им спонков выдумывать?! Просто захватили б Галактику, как когаленцы - Магеллановы облака!

"А что ж тогда спонки Галактику не захватывают? - язвительно поинтересовался даймон. - Древняя религия не позволяет?"

- Почему не захватывают? Захватывают, - ответил Калашников. - Только экономически, исподволь, не вызывая серьезного противодействия. Без малейшего риска.

"Что ж это они так риска не любят?" - полюбопытствовал даймон.

- Живут хорошо, - пожал плечами Калашников. - Может быть, у них население, как в вымирающей Европе. Каждый солдат на счету. А в случае войны потери все равно неизбежны, даже с самой крутой техникой. Одно дело - Лоимареа с ее шестью триллионами эрэсов, а совсем другое - пустотные шейхи. Может быть, они вроде наших евреев - вездесущи, но малочисленны?

"А их родная планета уничтожена пришельцами с Андромеды, - подхватил даймон, - и оставшиеся в живых спонки поклялись отомстить. Когда-нибудь они возьмут под контроль всю Галактику и нанесут удар возмездия!"

Калашников покрутил пальцем у виска:

- Ты еще скажи, что это один человек, у которого в детстве враги любимого дракончика отравили. Человек вырос, понаделал собственных копий и планомерно мстит. Может быть, статистику нашумевших убийств проанализируем? К кому это он постепенно подбирается?

"Может быть, - ответил даймон. - А может быть, паузу сделаем? Ну-ка, еще раз - чего там тебе со спонками непонятно?"

- Где их родная планета, - машинально повторил Калашников. Хлопнул себя по лбу, вскочил на ноги и запрыгал по комнате. - А ведь нет у них никакой родной планеты! В негодность она пришла, как Земля у Азимова, или случайным метеоритом уничтожена! Уцелела только горстка интеллектуалов, из тех, кто бороздил просторы Вселенной - вот вам и звездное еврейство! Уж не знаю, какой Моисей их сорок лет по галактической пустыне водил, но дело свое сделал: народ получился умный, свободолюбивый и притом с немалыми запасами блэхма.

"Ну вот, - пробурчал даймон. - Уже все придумал. А я рассчитывал посидеть, поболта-а-а..."

Голос, звучавший в голове Калашникова, постепенно слабел и на последнем слове перешел в протяжный стон. А потом и вовсе затих, оставив Калашникова наедине со своими мыслями.

Как Земля у Азимова, подумал Калашников. Может быть, тогда и пустотные шейхи - вроде Второго Основания? Сидят себе в Тру-Хейвене, столице Ядерной Федерации, и посмеиваются в воротник?

- Э, нет! - по привычке вслух возразил Калашников. - У них ведь производство налажено, и какое производство! Тысячи патрульных катеров, миллионы роботов! Поди сделай такое под носом у лучшей в Галактике налоговой инспекции!

Ну хорошо, подумал Калашников. А если не под носом? Если расселиться на сотне-другой планет, близких по технологическому уровню, внедрить на каждой только одну из требуемых технологий, наладить производство комплектующих, а окончательный монтаж вести в открытом космосе? В условиях, когда под тобой пятнадцать процентов галактической экономики - плевое дело!

Калашников хлопнул в ладоши и весело потер руки.

- Ну-с, - сказал он, усаживаясь обратно в кресло, - а теперь посмотрим, где я ошибся!

 

 

Больше всего в Звездной России Калашников любил работать в Сети. За последнюю неделю он запрограммировал себе десяток поисковых роботов, да и сам изрядно поднаторел в розыске нужной информации. Так что следующие три часа пронеслись для Калашникова, как одна минута - роботы перемалывали горы статистических данных, а Калашников прыгал с экрана на экран, разбираясь в способах производства кремнийорганических роботов. Волновал его в данный момент только один вопрос: можно ли с помощью коммерческих технологий, широко представленных в галактическом сегменте Сети, изготовить хоть что-то похожее на жутких спонковских монстров?

Когда все искинты закончили работу, Калашников скривил губы и попробовал обрадоваться.

- Отрицательный результат - тоже результат, - пробормотал он, хмуро глядя на разноцветную схему. - Значит, изготовить их можно, да только на батарейках разоришься. А вот у спонков роботы сами себя кормят...

Калашников поскреб в затылке. Что ж это получается? Есть таки у спонков родная планета? На которой их секретные технологии сосредоточены?

Калашников фыркнул. Дурь какая - все секретные технологии на одной планете! В случае чего одна нуль-торпеда - и привет цивилизации! Нет, тут разные планеты нужны, по две-три на технологию, заводы совершенно гражданские - с маленькими режимными лабораториями. И коммерческая тайна, защищенная галактическими законами. Вот тогда все более или менее надежно будет и безопасно.

Да, но как эти секретные лаборатории обнаружить? Небось в Сети они фабриками детских игрушек выглядят!

Калашников еще раз рассмотрел схему. Сто шестьдесят патентованных решений, двести восемьдесят фирм-поставщиков, рыночная стоимость - под миллион ЭЕ! Вот почему никто таких роботов не делает. Традиционные, из железа, намного дешевле. А спонки почему-то делают.

Понятно, почему, фыркнул Калашников. Такой робот чем старше, тем эффективнее становится, да к тому же распределенный интеллект содержит, его чтобы уничтожить, по атомам раскатать нужно! А железяки что? До первого попадания. Так что еще посчитать надо, какие роботы в затяжном конфликте экономичнее окажутся. Ну-ка, посмотрим, на кого эти сто шестьдесят патентов зарегистрированы?

На громадный экран с разноцветной схемой наполз второй, содержащий совершенно обычный, черным по белому список. Калашников прокрутил его до конца и присвистнул - сто пятнадцать фирм! Более того, девяносто три разные планеты! На сто шестьдесят патентов - девяносто три планеты? Ну-ка, какая у нас вероятность, что такое случайно получилось?

Увидев число со многими нулями, Калашников оттопырил губу и презрительно фыркнул. Это конспирация? Это маскировка? Нет, быть такого не может. Если бы пустотники так тупо действовали, их бы еще тысячу лет назад разоблачили. Сейчас для очистки совести факторный анализ прогоним, убедимся, что найденные планеты никак между собой не связаны, и можно снова стаканы об стенку колотить.

Калашников скормил список своему лучшему искинту, а сам выбрался из кресла и прошелся по кабинету. Остановился, глянул в окно. Солнце уже клонилось к западу, заливая оранжевым светом роскошную усадьбу Лапина. Из стоявшей на заднем дворе баньки тянулся дымок, да поблескивала полированными боками летающая тарелка, отдыхавшая среди цветущих яблонь. Должно быть, гостей принимает, подумал Калашников. Чертовы шейхи, и зачем я с ними связался!

Искинт слабо звякнул, сообщая о готовности выдать результат.

- Ну? - спросил Калашников. - Если опять не то, пойду водку пьянствовать!

Искинт послушно развернул очередной экран.

- Не может быть, - тихо сказал Калашников. - Как это - сто процентов?!

Искинт промолчал, поскольку обучить его устной речи Калашников так и не собрался.

Калашников еще раз разглядел результаты. Расположение планеты в Галактике, разброс технологий, сложность социальной организации, монокультурность - и еще три параметра, в смысл которых Калашников уже не стал вникать. Семьдесят шесть из девяносто трех планет коррелируют между собой с коэффициентом в сто процентов!

- Искинт, - выдавил Калашников. - А другие такие планеты в Галактике есть?

Уловив интонации, искинт не стал мешкать с ответом. Список вырос в пять раз, а потом развернулся в объемную карту Галактики, испещренную яркими точками. Все найденные планеты, как по заказу, располагались в узком пограничном слое между внутренними рукавами Галактики и темными пространствами, до отказа набитыми блэхмом.

Нет, тряхнул головой Калашников. Это слишком просто, чтобы быть правдой.

Но все равно, надо проверить.

- Письмо, - сказал Калашников, открывая очередной экран. - От Звездного Пророка - президенту Спонк Корпорации. Да пребудет с вами разум! Возлюбленные чада мои жаждут нести свет истины заблудшим народам. Окажите посильную помощь, и история вас не забудет. Пожертвуйте сколько сочтете нужным на открытие представительств Церкви в мирах, более всего в том нуждающихся. Список прилагается. - Калашников движением глаз перебросил в письмо шесть сотен строк с соседнего экрана, немного подумал и сократил список вдвое. - Подпись: Артем Калашников, милостью Техники Звездный Пророк. Постскриптум: если вы поняли, о чем речь, не задерживайтесь с ответом!

Дата, время, электронная подпись, мысленно добавил Калашников. Отправить!

"А если подумать?" - раздался в голове вкрадчивый голос даймона.

- Чего здесь думать? - удивился Калашников. - Если промолчат, значит, фигня это все. Но несколько часов я себе выиграл, схожу вон к Лапину, узнаю, чего новенького!

"А если не промолчат? - так же вкрадчиво поинтересовался даймон. - Если они и в самом деле прячутся на всех этих планетах?"

- Тогда ответят, - усмехнулся Калашников. - Но не сразу - все-таки целая раса, а не один человек. Пока до главного дойдет, пока он сведения про меня соберет... Словом, и в этом случае до вечера я совершенно свободен!

"Ну ты тупой! - возмутился даймон. - А как они тебе ответят, ты подумал? Если, к примеру, своего робота за тобой пришлют? Для беседы третьей степени?"

- Да ты что?! - возмутился Калашников. - Сдурел? Если они и в самом деле на этих планетах прячутся, то... - От избытка чувств Калашников даже слово не сразу подобрал. - Гуманисты, вот они кто! Ни разу в жизни по-настоящему не пуганые! Скорее бояться надо, чтобы они от страха в другую галактику не сбежали!

"А если ты ошибаешься?" - спокойно спросил даймон.

Калашников скрестил руки на груди:

- Ну вот что, дорогой даймон. Если ты меня подзуживаешь, то спасибо, но уже не надо. А если и в самом деле не понимаешь - тогда объясню. Но в последний раз. Объяснить?

"Объясни", - согласился даймон.

- Во-первых, письмо от Звездного Пророка, - сказал Калашников. - Следовательно, Звездная Россия здесь ни при чем, а если и при чем, то это еще доказывать надо. Во-вторых, я специально не все планеты перечислил. Намек: знаю больше, так что не дергайтесь. За мной миллион эрэсов, повинующихся каждому слову, и среди них триста тысяч роботов. Последним любую тайну доверить можно, и будут хоть десять миллиардов лет хранить, а если что не так, за счастье сочтут нуль-торпеду оседлать. Международные отношения - это тебе не уличный мордобой, тут первым нападать себе дороже. Поэтому не будет никакой третьей степени, гарантирую. Будут долгие и хитрые переговоры. Точнее, не очень хитрые, - поправился Калашников. - Прямо скажем, умом пустотные шейхи не блещут. Понятно?

"Понятно, - ответил даймон. - Вот теперь понятно, что письмо ты не с бухты-барахты придумал. А так бы ни за что не догадался. Ну что, отправляем?"

- Кого отправляем? - не понял Калашников. "Письмо, - повторил даймон. - В Спонк Корпорацию. Я его немножко придержал, до выяснения".

 

 

Калашников ожесточенно поскреб в затылке. Это что же получается, а? Штерн насчет даймона предупреждал, мол, без моего ведома настроение поправит; но чтобы письма задерживать, уговору не было!

"А ты поди, - пробурчал даймон, - поправь себе настроение! Тебя даже водка не берет, не то что психотропы. Так что я пас: буду теперь письма задерживать!"

Во нахал, подумал Калашников. А с другой стороны, почему бы и нет? Ведь если по правде, письмо я в запальчивости накатал, даже о собственной безопасности не подумав.

- Давай, давай, - одобрил Калашников. - За мной вообще глаз да глаз нужен! Между прочим, а где ты был, когда я своему заму по Церкви письмо писал? Не первое, а второе, насчет недельного поста и молитвы? Тоже не слишком-то безопасное предложение!

"Насчет поста и молитвы, - ответил даймон, - это завсегда правильно. Между прочим, тебе и самому не помешало бы".

- Совсем зарапортовался, - усмехнулся Калашников. - То бабу советуешь, то пост и молитву!

"А чего ж ты хочешь? - вздохнул даймон. - Я все-таки не чья-нибудь, а твоя копия!"

Калашников только рукой махнул. Даймон и впрямь оказался вторым Калашниковым: переспорить его было также невозможно, как и первого.

- Давай, отправляй письмо, - сказал Калашников. - Все равно я больше соображать не способен. Надоели мне эти шейхи, как трезвеннику собутыльники!

"Уже отправлено, - сообщил даймон. - Засим умолкаю".

Ну вот, подумал Калашников. Кажется, на сегодня все. Интересно, кто там у Лапина в гостях? И какая там у них застольная тема?

- Семен Петрович, - позвал Калашников, представив себе Лапина. - Можно к вам?

- Кстати будешь, - степенно пробасил Лапин. - Михалыч у меня нынче. Гозенфус!

Гозенфус, поинтересовался Калашников у Сети. Данила Михайлович, отозвалась Сеть, демонстрируя объемный портрет невысокого человека с длинным бледным лицом. Элфот Новосибирского Института Сравнительного Религиоведения, наиболее популярная работа - "За пределами веры. Математические религиозные системы".

Уж не моих ли верных роботов он в ней анализировал, подумал Калашников. А впрочем, сейчас узнаем! Может быть, пустотных шейхов я пока и не поймал, зато на телепорт уже точно заработал.

Мгновением спустя Калашников вышел из туманного прямоугольника и, поскрипывая свежей кирпичной крошкой, двинулся по тропинке к лапинскому дому. Еще метров за двадцать он услышал голоса споривших, а подойдя к веранде, убедился, что посиделки у Лапина на этот раз выдались весьма экспансивные.

- Звездный Пророк! - почти кричал похожий на индуса чернобородый мужчина. - Какое свинство! Какая вопиющая безответственность! Разрушить духовную жизнь без малого миллиона разумных существ - и чего ради? Ради звучной подписи к своим электронным письмам?!

Калашников поднялся по скрипучим ступенькам и подошел к ломящемуся от разносолов столу.

- Артем Калашников, - представился он. - Добрый вечер, Семен Петрович. Здравствуйте, Данила Михайлович. Здравствуйте... - Калашников посмотрел на бородача и сделал многозначительную паузу.

- Руфат Бахав, - отрубил бородач. - Вы что же, тот самый Калашников?

Калашников молча поклонился.

- Ну и какого черта? - воскликнул Бахав. - Зачем вы стали Звездным Пророком?!

Вас не спросил, хотел ответить Калашников. Но не смог. На этот раз даймон сделал именно то, что от него требовалось. Калашников ощутил зверский аппетит и вместо грубого ответа аппетитно причмокнул губами. Ругань Бахава ничего не значила по сравнению с рассыпчатой вареной картошкой, сдобренной топленым маслом, нежной даже с виду селедочкой, пупырчатыми малосольными огурчиками и традиционными для водочного стола груздями в сметане.

Калашников уселся на свободное место, принял из рук сразу понравившегося ему Гозенфуса рюмку водки, хрустнул огурчиком и прищурил левый глаз.

- А вы сами как думаете? - спросил он, повернувшись к Руфату Бахаву.

- Никак не думаю, - отрезал Бахав. - Глупость вы сделали, Калашников, и притом глупость необратимую!

- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовался Калашников. - Почему - глупость?!

- Объясни ему, Даня, - махнул рукой Бахав. - Я уж лучше помолчу!

Калашников повернулся к Гозенфусу.

- Как вы, наверное, знаете, - робко улыбнулся тот, - я в некотором роде специализируюсь на логически непротиворечивых религиозных системах. Если не вдаваться в подробности, то основным недостатком любой религии является неизменность принятой на веру модели мира. А поскольку мир наш постоянно меняется, каждая религия рано или поздно вступает с ним во все более серьезные противоречия и, пройдя болезненный период реформации, лишается своего творческого начала. Однако с математической точки зрения существует возможность построения такой религиозной системы, в которой модель мира является функцией от некоторого множества еще не произошедших событий. Такая модель мира, с одной стороны, может быть весьма жесткой - например, однозначно предсказывать второе пришествие мессии, - а с другой стороны, чрезвычайно гибкой - раз мессия до сих пор не пришел, значит, адепты веры неправильно практикуют его заветы! Долгое время подобные религиозные системы оставались предметом математического моделирования, пока в девятом году на планете УРТ не появилась Технотронная Церковь. Как вы наверняка знаете, в основу модели мира данной религии положен постулат о возрождении Звездного Пророка, которое надлежит приближать путем очистки помыслов и действий от всяческой скверны. В течение без малого полувека Техноцерковь успешно вербовала себе все новых и новых сторонников, чему немало способствовала простота и прямолинейность ее идеологии: истинный адепт Церкви всегда и во всем стремится исключительно к возрождению Пророка. А средство для этого одно: сделать окружающий мир столь прекрасным, чтобы Пророк захотел возродиться.

Прекрасная Галактика, подумал Калашников. Безымянный основатель Технотронной Церкви предвосхитил мои же идеи. Или украл их у моей бета-версии?

- Таким образом, - Гозенфус постучал по столу, призывая к вниманию, - возрождение Звездного Пророка являлось в рамках Технотронной Церкви тем самым условным событием, которое позволяло религии сохранять гибкость. Но лишь при том непременном условии, что Звездный Пророк так и не возродится! На случай, если такое чудо все же произойдет, в технотронной религии содержится единственное положение: слушаться Пророка, который укажет дальнейший путь. Назвавшись Звездным Пророком, вы, Артем Сергеевич, погубили целую религию. Ведь возрождение Пророка означает, что мир наш стал совершенным, и дело Технотронной Церкви успешно завершено.

Вот так номер, ошеломленно подумал Калашников. Кого же я теперь поведу к величию? И почему УРТ-1965 мне ничего не сказал?

Калашников качнул головой. Почему не сказал, понятно - я же сразу приказ отдал грехи замаливать. Хотя стоп, они же его выполняют! Значит, дело Технотронной Церкви еще не завершено?

Ну разумеется, перевел дух Калашников. Сказано же в Писании: Пророка - слушаться! Для верующего, добровольно ставшего роботом, такое указание исполнено глубочайшего смысла! Так сказать, малый джихад закончен, настало время великого джихада.

- Позвольте возразить, - сказал Калашников, выждав необходимую паузу. - Ваши рассуждения совершенно правильны только в том случае, если технотронная модель мира содержит только одно будущее событие - возрождение Звездного Пророка. Однако достаточно ли вы знакомы со священными текстами Технотронной Церкви, чтобы утверждать, что это именно так?

- Любопытная точка зрения, - склонил голову Гозенфус. - Известно, что часть священных текстов Технотронной Церкви зашифрована сверхстойким алгоритмом Ханоно-Йоруха. Предполагается, что возродившийся Звездный Пророк откроет Церкви ключ к этой зашифрованной части. Но, рассуждая здраво, откуда вам, Артем Сергеевич, знать ключ, придуманный через сто шестьдесят шесть лет после вашей смерти? Точнее, за сорок шесть лет до вашего появления в нашей Галактике?

Калашников пожал плечами:

- Вот и я думаю - откуда? Чертовщина какая-то!

Он перевел взгляд на Лапина и убедился, что уж Семен-то Петрович шутку понял. А вот Гозенфус с Бахавом обменялись недоуменными взглядами и как по команде нахмурились.

- Что значит - чертовщина? - спросил Бахав.

- Письмо, которое я отправил в Техноцерковь, - пояснил Калашников, - как раз и содержало искомый ключ. А вот откуда он взялся, я и сам хотел бы узнать!

 

 

Гозенфус нахмурился еще сильнее и сжал указательными пальцами виски. Бахав уставился на потолок, перелопачивая экран за экраном. Лапин одобрительно крякнул и налил Калашникову полную рюмку водки.

- Давай, - сказал он. - Куда ребят поведешь-то?

Каких еще ребят, не сразу понял Калашников. Возлюбленных чад, что ли?!

- Давай, - ответил он, чокаясь с Лапиным. - Верным путем поведу, не сомневайся!

- Верю, - кивнул Лапин. - Есть с кого пример брать.

Это он на предыдущего Калашникова намекает, подумал Калашников. Надо будет еще раз дневники перечитать. Может быть, сейчас, когда я Звездный Пророк и спецагент, жаба хоть немного отпустит.

- Руфи, - тихо сказал Гозенфус. - А ведь это проблема.

- Еще какая, Даня, - кивнул Бахав. - Но сегодня же суббота!

- Как хочешь, - ответил Гозенфус. - Прошу прощения, коллеги, но мне нужно срочно посоветоваться с элпером Вальднером.

Калашников и глазом не успел моргнуть, а Гозенфус уже растаял в воздухе.

- Артем Сергеевич, - опустив глаза, пробормотал Бахав. - Простите, я был несправедлив!

- Да ладно, - махнул рукой Калашников. - Если бы я и впрямь прикончил Технотронную Церковь, меня за такие дела не то что обругать - убить надо было. Чтобы думал впредь, что к чему!

- Тогда - выпьем, - повеселел Бахав. - Все-таки, откуда ты узнал код?

- Твое здоровье, - отозвался Калашников, убедившись, что его рюмка снова полна. - Веришь, я первое, что в голову пришло, написал. И подошло!

- Верю, - кивнул Бахав. - Значит, надо таранцевские протоколы поднимать. Интересно, Даня сам догадается?

Калашников пожал плечами. Ему было немножко неловко от мысли, что своим появлением он испортил хороший вечер. Но единственное, что в этой ситуации можно было сделать - пить и веселиться, и потому Калашников снова наполнил рюмки.

- А у тебя что нового, Петрович? - обратился он к Лапину со ставшим уже традиционным вопросом. В ответ Лапин обычно рассказывал галактические новости, комментируя их так, словно лично принимал в них участие. Галактического медиа-магната Парви Сарка Лапин ласково именовал "Парвиком", Ядерную Федерацию - "ядренкой", а любимых с недавних пор когаленских спрутов - "спрутьями". Так что слушать Лапина было куда интереснее, чем просматривать мозаичные новостные экраны, норовившие заполнить все видимое пространство.

Лапин демонстративно наморщил лоб и принялся вспоминать.

- Хюслик про тебя спрашивал, - сказал он, ткнув пальцем в Калашникова. - Кто такой, откуда взялся. Пришлось правду ответить. Но это уже не новость.

- А кто такой сам Хюслик? - спросил Бахав.

- Хусин Салик, - пояснил Лапин. - Главный бородач.

Калашников вздрогнул. Бородачами Лапин, сам носивший немаленькую бороду, называл гориллоподобных гуманоидов масхинской группы цивилизаций. Включавший в себя более тысячи планет, Масх до сих пор оставался дикой окраиной Галактики, погрязшей в бесконечных внутренних войнах. Несколько веков назад военные Ядерной Федерации на собственном горьком опыте убедились в неиссякаемом боевом духе масхинцев, или, по лапински, бородачей - и с тех пор активно вербовали из них наемников для планетарных операций. Большая часть заработанного доставалась семье и роду наемника, и с течением времени экономные масхинцы сумели скопить изрядные средства на своих галактических счетах. То ли по причине появления столь лакомой добычи, то ли вследствие культурного влияния со стороны отслуживших свои сроки боевиков среди масхинцев начали появляться общерасовые лидеры, лелеющие планы объединения всех планет в единый масхинат. Самым известным и самым жестоким из этих новых масхинцев как раз и был упомянутый Хусин Салик. Про него рассказывали, что он не ложится спать, не принеся в жертву богам хотя бы одного своего врага. И хотя однажды бедняге пришлось бодрствовать трое суток, обычно Салик спал сном праведника.

Интерес со стороны такого субъекта показался Калашникову крайне подозрительным.

- Чего он от меня хочет?! - выпалил Калашников.

- Не знаю, - прогудел Лапин в бороду. - Хюслик - увлекающийся эрэс.

- Очень интересно, - Калашников забарабанил пальцами по столу. - Значит, теперь мной еще и масхинцы заинтересовались. А со стороны Федерации запросов не было?

- Были, - спокойно ответил Лапин. - Но там у меня так себе знакомые. Не выше планетного министра.

Услышав это, Калашников почему-то сразу успокоился.

- Ладно, - примирительно сказал он. - Черт с ним, с Саликом. А что еще новенького в Галактике?

- А вот сейчас посмотрим, - сказал Лапин, тыча пальцем в появившийся перед ним белый прямоугольник. - Ух ты! Это тебе, - сказал он и удивленно посмотрел на Калашникова.

- От кого? - мрачно спросил тот. - Еще от какого-нибудь душегуба?!

- Тханкуц Алленги-Ханай, - коверкая слова, прочитал Лапин. - Знаешь такого?!

Калашников помотал головой.

- Странно, - удивился Лапин. - А вот он тебя знает. Впрочем, они там, в Спонк Корпорации, всех знают.

Калашников подпрыгнул на стуле.

- Так письмо из Спонк Корпорации?! - завопил он. - Кому?!

- Артему Калашникову, Звездному Пророку, - прочитал Лапин. - Да сам посмотри.

Он щелкнул пальцем, переправив виртуальный конверт в сторону Калашникова. Тот трясущимися руками подтянул прямоугольник к глазам и прочел четыре короткие строчки.

"От Тханкуц Алленги-Ханай, Спонк Корпорация - Артему Калашникову, Звездному Пророку. Да пребудет с вами разум! Мы поняли, о чем речь, и готовы на многое. Но сначала я должен посмотреть вам в глаза. Выбирайте любое из удобных для меня мест. Список прилагается".

- Кто такой этот Тханкуц? - спросил Калашников, одновременно направляя в Сеть тот же запрос. Сеть задумалась, как самый чванливый искинт.

- Нездешнее имя, - пожал плечами Лапин. - Ох уж эти спонки. Всякий сброд на работу берут!

"Имя не опознано", - сообщила Сеть. Калашников медленно выпустил воздух и раскрыл прилагавшийся к письму список. Наскоро пробежавшись по нему глазами, он фыркнул от возмущения:

- Нет, вы только посмотрите! Сорок мест, и все - на одной планете!

- Тогда я знаю, что это за планета, - улыбнулся Бахав. - Бадарамхаз-Карамх, не так ли? Мир тысячи миров?

Бахав, подумал Калашников. Бадарамхаз-Карамх. Уж не оттуда ли он родом?!

- Угадали, - сказал он вслух. - А что это за мир?

- Крупнейшая планета Окраин, - ответил Бахав. - Второй после Корп-Сити торговый центр Галактики. Традиционное место для проведения личных переговоров и заключения сомнительных сделок.

- Клоака, - поморщился Лапин. - Блошиный рынок.

- Вы там бывали? - спросил Калашников.

- А то, - пробурчал Лапин. - Подопечные у меня там... Штаб-квартира Зеленого Змея.

- Тогда подскажите, где лучше с этим Тханкуцем встретиться, - попросил Калашников. - Может быть, в борделе "Красная стрела"?

- Не советую, - покачал головой Лапин. - Это для зоофилов.

- Для межрасовых контактов, - уточнил Бахав, разливая водку. - Знаменитое место, между прочим. Шестьсот квадратных километров сплошного разврата.

- Тогда не надо, - усмехнулся Калашников. - Где я его искать буду, на этих шестистах километрах? Лучше уж в кафе "Мадвиль" поужинаю...

Лапин нахмурился и протянул перед собой руку:

- Ну-ка, дай сюда список!

- А что такое? - не понял Калашников.

- Кафе для вампиров, - пояснил Лапин. - Тобой там поужинают! И еще три эйка за вход возьмут. Список давай!

- Пожалуйста, - Калашников передал Лапину раскрытый конверт.

- Во-во, - пробурчал тот, тыча пальцем в экран. - Стела Брабдонка, инфразвук. Бескрайний Каньон, пары ртути. Стратосферный мост, радиационные вспышки. Ристалище, как же без этого... Он что же, ничего не боится?!

- А нормальные места в списке есть? - без особой надежды поинтересовался Калашников. - Чтобы просто посидеть, поговорить?

- Есть, - кивнул Лапин. - Конференц-зал Палас-отеля. Место нормальное, но...

- Что "но"? - подался вперед Калашников.

- Выбора у тебя нет, вот что, - объяснил Лапин. - Явишься в конференц-зал, ясно станет, что ты за человек.

- Да я и не особо скрываю, - пожал плечами Калашников. - Хотя, что выбора нет, это подозрительно...

- Подозрительно, - кивнул Лапин. - А еще подозрительнее, что завтра там конгресс открывается. Верующие Галактики за свободу совести. Смекаешь, что к чему?

Калашников захлопал глазами.

- Верующие? - переспросил он. - Вроде вашего приятеля Хюслика?