Зона, 13.02.13, восемнадцать часов

 

Логично было бы ожидать, что у самых ворот группу встретит серьезный заслон из контролеров или местных особо упитанных мутантов, который легко и непринужденно прервет миссию ходоков. В крайнем случае, роль фильтра могла бы выполнить какая-нибудь мощная аномалия. Но ни первого, ни второго не произошло. Группа беспрепятственно вышла из кольца зеленоватого тумана, остановилась и, пытаясь сориентироваться на новой местности, покрутила головами минут пять. Так долго оставаться на одном месте было опасно и в обычных секторах Зоны, что уж говорить о вражеском плацдарме, но пока Тринадцатый сектор давил на ходоков лишь морально.

Аномалии, мутанты и контролеры поблизости, несомненно, имелись, но обнаружить их люди не смогли, как ни старались. Возможно, вокруг ворот существовала некая буферная зона, границы которой были невидимы для ходоков, но хорошо известны местным обитателям. Или же через сектор проходила тропа, похожая на ту, по которой прошла группа и на которой могли появиться только те, кто знал, где находится стартовая позиция.

В общем, гадать можно было долго, но сути это не изменило бы в любом случае. Пока люди испытывали только вполне объяснимый моральный дискомфорт. Ведь встретивший группу пейзаж серьезно отличался от привычных видов Зоны, и, понятное дело, отличался не в лучшую сторону.

Ландшафт почти не изменился. Позади группы возвышался лесистый холм, а слева и справа простиралось поле. Зато растительность стала во многом другой. На холме торчали все те же сосны, только с обугленными стволами и мертвой рыжей хвоей, а вот впереди, там где во внешней Зоне возвышался железный вал из гнутых конструкций покореженной аномалиями РЛС, встал непроходимый лес, в сумерках чем-то похожий на стену в Чернобыле-2. Огромные кряжистые дубы с мощными корявыми ветвями росли настолько близко друг к другу, что протиснуться между их стволами и переплетенными ветками было бы трудно даже мелким тварям вроде тушканов или крыс. Жутковатый сказочный лес был не выше мертвого соснового леса на склоне холма, но, казалось, нависал над ходоками. А ведь до него было не меньше полутора сотен метров. А еще казалось, что причудливо изогнутые ветви мощных дубов покрыты черной листвой. Вроде бы ничего удивительного, как известно, даже засохшие листья облетают с дуба неохотно, но кроны этих исполинов не были сухими. Более того, они шевелились и периодически резко становились более пышными. При внимательном рассмотрении выяснилось, что ветви сказочных деревьев покрывает вовсе не листва. Это была огромная стая ворон. Птицы отчаянно дрались за нагретые местечки, то и дело взлетали и тут же снова облепляли ветви. Что интересно, воронье почти не издавало звуков. Поначалу Андрею подумалось, что эти твари тоже мертвы, как и псы внешней охраны ворот, но вскоре он понял, в чем дело. Птичий гвалт заглушался воем странного ветра, непрерывно дующего с юго-запада.

Странность ветра заключалась не только в том, что он дул не порывами, а постоянно, как воздушный поток в аэродинамической трубе, но и в том, что он не чувствовался у земли. О движении воздуха можно было догадаться лишь по раскачиванию ветвей, а ощутить его удавалось, только если вытянешь вверх руку, да и то воспринималось оно лишь кончиками пальцев. Видимо, этот ветер и заставлял ворон то и дело взлетать, но тут же вновь занимать свободные ветки. Грубо говоря – сдувал их с насиженных мест, а заодно уносил куда подальше гортанное карканье.

Сначала Андрей решил, что это хорошо, можно не опасаться атаки «бэтменов», которым вряд ли по вкусу такие нелетные условия, но вскоре Лунев понял, что ошибается. Мутанты не обращали на такие мелочи внимания. Даже наоборот, использовали сумасшедшие воздушные потоки в качестве ускорителя.

Но это понимание пришло чуть позже, а пока сектор продолжал психическую атаку, не прибегая к услугам своих обитателей. Поражающий воображение сказочный лес притягивал взгляд, но чутье подсказывало, что эта часть пейзажа вовсе не самое интересное и опасное, что имеется поблизости от главных ворот сектора.

Андрей приложил немалое усилие, чтобы оторвать взгляд от мрачной чащобы и обратить внимание на покрытое невысокими курганами поле справа. В сумерках поле напоминало штормящее море. Курганы, казалось, двигались, как высокие волны, причем в том же направлении, в котором дул странный ветер. Сходство с морем дополняли похожие на пенные буруны клочья тумана или дымки, стелющейся над вершинами холмов, но отсутствующей в распадках. Дымчатые барашки тоже будто бы текли вместе с волнами-курганами, лениво клубясь и периодически составляя странные колеблющиеся композиции. Андрею даже показалось, что несколько раз дымка сформировала невесомые фигуры людей, а может быть, человекоподобных монстров – из-за текучести пейзажа толком рассмотреть эти «скульптуры» было нереально.

Андрей окинул взглядом открытую местность слева – плоскую, как стол – и подметил, что высокая трава и островки кустарника на ней клонятся в ту же сторону, в которую текут курганы справа. Поскольку эта часть местности упиралась в западный горизонт и не обрамлялась лесом, на плоском поле было светлее, чем везде. Он мог увидеть даже самый дальний край поля, на котором намечалось какое-то движение. Андрей поднял автомат и через оптику рассмотрел снующих вдалеке существ. Четырехкратная оптика не помогла разглядеть детали, но в целом с задачей справилась. Лунев увидел главное – существа были о двух ногах и постепенно приближались.

Андрей опустил оружие и еще раз окинул взглядом поле. На пути у существ имелось немало препятствий. Несмотря на кажущуюся безобидность поля, оно было щедро усеяно аномальными участками. Об этом красноречиво свидетельствовали груды костей, гниющих останков и россыпи тех самых крупных артефактов, о которых рассказывал Механик. Несильный косой дождь, который, кстати сказать, совершенно не реагировал на ветер, словно над полем никакого ветра не было, и вовсе четко обозначал местоположение аномалий. Над некоторыми участками он разлетался водяной пылью, а кое-где закручивался в спирали. Местами, не долетев до грунта метра полтора, дождевые капли вдруг меняли направление и параллельно земле стремительно улетали куда-то в сгущающиеся сумерки.

Как собираются пройти по этому минному полю двуногие обитатели сектора, можно было только догадываться. Возможно, на них все эти гравитационные аномалии не действовали, а возможно, им известна секретная тропа. Кроме того, лично Андрея занимал вопрос – как существа собираются выдержать точное направление на ворота. Ведь поле с аномалиями «текло» в ту же сторону, что и поле с курганами.

Да и вообще казалось, что весь этот загадочный сектор медленно течет куда-то к северо-восточному горизонту. Возможно, это только иллюзия, но пока подтверждения нереальности происходящего Лунев не находил. После трех минут наблюдения за этой «текучкой» Андрей перевел взгляд вниз, и ему показалось, что почва под ногами тоже куда-то течет, а вместе с ней плавно скользят и ходоки. Общую картину немного портили «дубы-колдуны», они кренились куда попало, но если присмотреться, все их верхушки также обращены к северо-востоку.

– Крыша едет, – негромко пробормотал Скаут, косвенно подтверждая, что даже если «текучка» это все-таки иллюзия, создана она самим сектором, а не воображением Лунева.

– Вы обернитесь, – предложила Татьяна.

Совет оказался дельным. Лесистый холм за ними выглядел непоколебимым утесом в иллюзорном потоке. Ни он сам, ни обугленные сосны на его склоне никуда не текли и не клонились. Скорее всего потому, что этот холм и в Тринадцатом секторе был пограничной территорией, отчасти принадлежащей более стабильному внешнему миру.

Взгляд на холм благотворно подействовал на восприятие. Когда ходоки вновь обернулись к северо-востоку, ни курганы, ни покрытое кустарниками поле, ни зловещая дубрава уже никуда не плыли. Иллюзия развеялась, оставив в душе у каждого из ходоков лишь ощущение непонятного беспокойства.

Чтобы избавиться от неприятного ощущения, Лунев даже извлек из-за пазухи амулет и крепко сжал его в кулаке, а вспомнив об амулете Механика, прихватил в горсть и его. Тесный контакт с артефактами помог заглушить беспокойство, но полностью избавиться от него Лунев не сумел. Скорее всего потому, что по большей части беспокойство было не навеянным извне, а сформировавшимся в подсознании. Чем дольше группа находилась в секторе, тем сильнее становилось это личное беспокойство. Иллюзии, аномальное излучение и прочие местные факторы тут были ни при чем.

– Не нравится мне это, – невольно озвучил Андрей вывод из своих сомнений.

– А ты думал, тут будут райские кущи? – Скаут усмехнулся. – Нормальный адский пейзаж.

– Я не об этом.

– Почему нас никто не атакует? – невольно прижимаясь к Андрею, пробормотала Татьяна.

– Вот именно.

– Может, ждут, когда мы отойдем подальше от ворот? – выдвинул версию Скаут. – Вон там, слева, столько костей и объедков... ужас! А тут чисто.

– Будем стоять здесь? – с опаской спросила Татьяна.

– Просто пойдем через курганы, – сказал Андрей.

– И куда пойдем? – Скаут скривился. – Ты обещал, что едва мы окажемся в Тринадцатом, тебя осенит, за каким лешим мы сюда приперлись. Осенило?

– Пока нет. Но пока ничего и не произошло. Для озарения нужен какой-то стимул. Что-то должно случиться.

– Зашибись! – Скаут нервно поправил ремень автомата. – Ждем знамения! Или когда нас сожрут.

На исходе пятой минуты пребывания группы в Тринадцатом секторе «знамение» наконец случилось. Да не одно. К сожалению, оказалось, что у мутантов не существует никакого табу на безобразия поблизости от ворот. Местная фауна наконец решила, что гости вдоволь налюбовались видами, и принялась интенсивно выползать из всех щелей, чтобы поздороваться. Или перекусить. Причина же пятиминутной паузы так и осталась для группы загадкой.

Первым делом с такого же серого и низкого, как и во внешнем мире, неба внезапно спикировала внушительная стая «бэтменов», увернуться от когтей которой удалось по чистой случайности. Ветер разогнал летающих тварей до приличной скорости, и они просто не рассчитали момент, когда следует выпустить эти самые когти, чтобы вцепиться людям в холки.

Беглый огонь вслед просвистевшей над головами стае стоил мутантам одного потерянного сородича, который, вместо того чтобы взмыть вместе со всеми вверх, продолжил горизонтальный полет и с треском врезался в хитросплетение ветвей «сказочного» леса.

Результат, откровенно говоря, был никакой. Особенно если учесть, что Андрей и Скаут истратили на зенитный огонь почти по полному магазину. Вот почему, когда стая, исполнив мертвую петлю, вновь нырнула в воздушный поток и помчалась на ходоков, троица предпочла просто упасть в последний момент на землю. Вновь оставшись ни с чем, твари ничуть не расстроились, а с прежним энтузиазмом умчались на очередной вираж.

– В лес надо уходить! – крикнул Скаут, наблюдая за маневрами стаи.

– И на метр в него не войдем! – возразил Андрей. – Уходим к курганам!

– А вот туда, где сосны... ближе, – предложила Татьяна.

– Нет. – Андрей махнул рукой вправо. – Туда, бегом!

В том, что Лунев прав, спутники убедились очень скоро. Из соснового леса на склоне холма донеслись леденящие душу завывания, тяжелые шаги и треск сучьев. Кто бы там ни выл, встречаться с ним ходокам было ни к чему. Между курганами, тем временем, ничего пугающего не происходило. На вершинах по-прежнему клубился туман, в ложбинах постепенно сгущалась темнота и периодически возникали призрачные силуэты. Андрей допускал, что эти силуэты не просто игра ветра и тумана, а нечто вроде привидений, но воющие и летающие материальные существа представлялись ему сейчас более опасными, чем призрачные.

По мере приближения группы к холмам воображаемые призраки исчезали, превращаясь в обычные клочья тумана, и Андрей в очередной раз поблагодарил интуицию за верную подсказку. Еще одну благодарность профессиональному чутью Лунева высказал Скаут, когда стая «бэтменов» скорректировала курс и снова попыталась атаковать цели, бегущие, казалось бы, навстречу гибели.

Когда стая была уже в нескольких метрах от беглецов, Андрей буквально сбил товарищей с ног и заставил упасть в узкой ложбине между двумя курганами слева от маршрута. Финт привел к тому, что на пути у стаи неожиданно оказался трехметровый земляной вал. Большинство монстров успело взмыть в небо, но парочка все-таки врезалась в препятствие и пропахала на его вершине две глубоких борозды. Вскочивший на ноги Лунев без труда добил нокаутированных тварей и жестом приказал спутникам подниматься.

– В следующий раз не ждите, когда запихну вас в такой вот окоп! Падайте сами, желательно в разные стороны!

– В самую грязь! – кое-как отряхиваясь, проворчал Скаут. – Спасибо! Мог бы крикнуть, чего толкаться-то?

– Переживешь. Ты слышал, что я сейчас сказал?

– Слышал, не глухой. Падать в разные стороны. Куда идем-то?

– Прямо.

– Ой, а я не могу, – вдруг испуганно произнесла Татьяна. – На ногах будто бы гири. Андрей! Что это за гадость?!

– Черт! – окинув беглым взглядом ноги спутницы, проронил Старый. – Скаут, достань нож, помогай!

На ногах у Татьяны никаких гирь не повисло. Откуда бы они взялись и кто бы их повесил? На самом деле ее стреножили огромные черви, обвившие ноги по колено. Полуметровые мясистые червяки выбирались из-под вспаханного «бэтменами» дерна и расползались во все стороны: в поисках то ли нового укрытия, то ли пищи. Ловко работая ножами, спутники быстро освободили Татьяну от живых вериг и, подхватив под локти, унесли подальше от опасной ложбины. Татьяна едва касалась ногами земли. Когда же товарищи снова поставили ее на землю, Татьяна невольно вскрикнула от боли и едва не упала. Тесное знакомство с червями не прошло даром.

– Раз стоишь, переломов нет, – сделал вывод Скаут. – Просто намяли, может, подвывихнули. Попробуй шагнуть.

Татьяна сделала шаг и снова вскрикнула от боли.

– «Джокер» поможет, – уверенно заявил Андрей. – Через полчаса все пройдет. А пока понесем на закорках. Скаут, первый.

– Карета подана. – Сталкер повернулся к Татьяне спиной и чуть присел.

– Может, я сама?

– Садись, не стесняйся, – подбодрил Скаут. – Сама еще успеешь.

– Быстрее! – потребовал Андрей. – «Бэтмены» возвращаются!

Татьяна уселась на спину Скауту, но трюк привел вовсе не к тому, на что рассчитывал Андрей. С высоты своего нового положения Татьяна рассмотрела то, чего не видели спутники, и немедленно сообщила об этом Старому.

– Андрей! Вперед нельзя! Там какие-то... жуки!

– Какие еще жуки?! – Андрей рискованно вскарабкался на ближайший курган, оценил ситуацию и едва успел спрыгнуть в ложбину.

Точно в тот момент, когда он приземлился, над головами ходоков вновь пролетела стая назойливых «бэтменов». Лунев для верности не стал удерживать равновесие и упал на четвереньки. Скаут тоже успел рухнуть на колени, а Татьяна пригнулась, и когти мутантов снова не нашли целей.

– Когда-нибудь они сообразят, что надо не барражировать, а просто зависнуть, – поднимаясь, пробормотал Скаут. – Вот тогда мы получим по полной программе.

– Они тоже получат. – Андрей беспокойно обернулся. – Вперед пути нет. Эти курганы... на самом деле не курганы. Здесь они почти все дохлые, а дальше очень даже живые. Идем назад.

– Назад так назад. – Скаут развернулся. – Погоди, о чем ты? Кто живые? Вот эти бугры?

– Это не бугры, а панцири, – срывающимся голосом сообщила Татьяна. – Гигантских жуков! Они такие тяжелые, что не могут перебраться друг через друга, вот и застряли на этом поле.

– Чума! – Скаут удивленно вытаращился на Лунева. – Реально? Тут что, пробка на жучиной кольцевой?

– Вроде того. – Андрей указал на поляну с воротами. – Возвращаемся.

– Их что-то привлекло, – пояснила Татьяна. – Они пришли, но первые не смогли двигаться дальше, а последние до сих пор не могут преодолеть тягу... я не знаю, к чему. Может быть, к воротам? Вот и получилось, что первые сдохли, а последние пока живут, пожирая трупы тех, кто застрял впереди.

– Червяки в них, получается, вроде опарышей? – Скаут поморщился. – Дерьмовое местечко, даже противнее поляны с мертвяками.

– Придется идти через поле с аномалиями, – заключил Андрей. – Плохо, что время потеряли, скоро совсем стемнеет.

– А я говорил! – Скаут слегка подкинул пассажирку, пытаясь устроить ее поудобнее.

– Ты про лес говорил. – Лунев остановился на краю аномального поля и нашел взглядом кружащих в небе «бэтменов». – Надеюсь, хотя бы от них избавимся.

– Ох, вляпаемся в какую-нибудь «Воронку», – недовольно пробормотал Скаут. – Только и будет радости, что от «бэтменов» оторвались. Других радостей не останется, точно.

– Не каркай. – Лунев указал большим пальцем за спину. – Пересадка!

– Не доверяешь, что ли?

– Наоборот, доверяю. Ты ведь сталкер, вот и веди.

– Веди! – Скаут помог Татьяне оседлать нового иноходца и помассировал плечи. – Я проведу, какие вопросы, только знать бы еще – куда? На что хотя бы ориентир держать?

– Надо вот эту дремучую дубраву обогнуть, а дальше... сориентируемся. Скорее всего, придется курсом на Припять шагать.

– На что? Какая тут Припять?

– Ну, если бы мы по нормальной Зоне шли.

– А, понятно. Ладно, сделаем. Значит, пока держимся дубравы.

– Но близко к ней не подходим!

– Боишься, что ветками зацепит и в чащобу уволочет?

– Все может быть.

– Нет, Старый, ну ты коней-то придержи! – Скаут усмехнулся, но как-то нервно, даже слегка испуганно. – Страшилки не выдумывай, не в летнем лагере, небось. Сектор странный, кто спорит, но ведь не настолько!

– Я предупредил, а дальше...

Старый не успел закончить фразу. Воздух вокруг ходоков вдруг затрещал, будто рвущийся пергамент, и одновременно наполнился басовитым жужжанием. Предположить, что группа подверглась нападению роя аномальных шмелей, могла бы лишь Татьяна, но она ничего подобного не предположила. По крайней мере, вслух. Ее спутники тем более не заподозрили, что в новой проблеме повинен странный сектор. Природа звуков была им предельно понятна. Вокруг жужжали не шмели, а тяжелые пули.

Андрей резко обернулся, едва не сбросив Татьяну, и поднял автомат, но стрелять не стал. Выбравшийся из ворот стрелок целился не в ходоков. Все его пули попали в цели, но этими целями были не люди, а окружившие их плотным кольцом невидимые твари. В полном соответствии с законами жанра, кровь на телах раненых монстров и сами тела, в случае если удачный выстрел убивал тварь на месте, становились хорошо видны. По внешнему виду это были типичные кровососы, но опять же, как и все в Тринадцатом секторе, более крупные, чем их сородичи во внешней Зоне. Впрочем, более невидимыми от этого они не становились. До тех пор, пока монстр оставался целым и невредимым, увидеть его было нереально. Даже под дождем. Зато если удавалось его пометить, рана становилась отличной мишенью.

– Спасибо, добрый чел! – вскидывая автомат, крикнул Скаут. – Держитесь, гады!

– Скаут, отставить! – ссадив Татьяну, крикнул Андрей. – Я буду их метить, ты добивай!

Лунев закинул автомат за спину и достал ножи.

– Ты чего это удумал?! – возмутился Скаут. – Ножами?! С глузда двинулся?!

– Не мешай ему! – крикнул издалека стрелок. – Делай, как он говорит!

Скаут с трудом удержался от новой реплики, кивком приказал Татьяне встать за спиной и поднял автомат. Лунев тем временем сделал пару шагов вперед, раскинул руки с ножами в стороны и... закрыл глаза.

Со стороны это могло показаться чистым безумием – выходить против превосходящих сил противника с двумя ножами, да еще закрывать глаза. Но если задуматься, с невидимками только так и можно было драться. Нельзя издалека пристрелить того, кого ты не видишь. Зато можно его нащупать, почувствовать тепло, уловить движение воздуха и учуять запах, подойдя к врагу вплотную. А зажмуриваться, конечно, необязательно, но все-таки полезно. Чтобы более полно сосредоточиться на оставшихся в строю пяти чувствах.

Первого кровососа Андрей не пометил, а убил на месте всего через секунду после того, как закрыл глаза. Еще двоих – совершив эффектный бросок вправо – Лунев проткнул почти одновременно. Едва Андрей выдернул ножи, глухо треснули две коротких очереди, и точно в обозначенные Луневым мишени ударили тяжелые пули. А Старый был уже с другой стороны от замерших в центре невидимого кольца Скаута и Татьяны. Его атаковали, судя по ощущениям, сразу три монстра, но ничего хорошего из такой атаки не вышло, да и не могло выйти. Твари только помешали друг другу и тут же за это поплатились. Двоим Андрей вспорол ненасытные утробы от пупка до глотки, третьего пометил и отправил ударом ноги за пределы условного ринга. Там меченую тварь успокоил Скаут. Еще двоих кровососов убрал стрелок. Лунев услышал, как в их тела с глухими шлепками впиваются пули и как монстры тяжело заваливаются в чавкающую грязь. Стрелку, как и Андрею, маскировка мутантов не мешала. Только получалось, что стрелок даже более талантлив. Он мог точно определить местоположение невидимок не на ощупь, а дистанционно.

«Если он контролер, ничего удивительного, – подумалось Андрею. – Непонятно только, зачем он нам помогает».

В принципе, этот стрелок мог оказаться тем самым контролером, который часом раньше привел на помощь группе Механика. Тогда его участие в судьбе ходоков было отчасти объяснимо, но в целом мотивы контролера, вставшего на сторону людей, по-прежнему казались непонятными.

Впрочем, Андрею было сейчас не до размышлений. Обстановка оставалась очень сложной. Кровососы пока не отступили, более того, на ходоков опять нацелились неугомонные «бэтмены». Об этом коротко сообщил Скаут. Сражение на два фронта стало слишком сложной задачей даже для Лунева.

Андрей отбил атаку еще двоих мутантов и наконец решил открыть глаза. Увиденное его вполне устроило. Стая летающих тварей кружила над ними на приличной высоте и снижаться пока не спешила. Скорее всего в этом тоже была заслуга пришедшего на выручку контролера. Лунев обернулся к воротам. В наступившей темноте зеленоватый туман вокруг точки проникновения слабо светился, но фигуру стрелка толком не освещал. Андрей различал человеческий силуэт, и только. Ни габаритов союзника, ни тем более его особых примет Лунев не рассмотрел. Он попытался вспомнить голос, но однозначно сказать, кому он принадлежит, Андрей не мог. У Лунева возникло подозрение, что стрелком оказалась Ольга, но в таком случае рушилась версия насчет союзника-телепата. Ольга имела кое-какие отклонения от нормы, Лунев знал это давно, но до сих пор отклонения сводились к невосприимчивости к гипнозу, а не к обладанию этим талантом, да еще в такой подозрительной форме – практически, словно у контролера. То есть – у мутанта!

Андрей вернулся «к своим баранам», но выяснилось, что кровососов поблизости уже нет. На поле боя вслепую остался десяток уродливых трупов и один пока еще живой, мутант. Лунев не стал тратить время и силы на раненую тварь. Спрятав ножи, он приказал Скауту снова посадить себе на спину Татьяну и указал на едва различимый в густых сумерках дальний край дремучего леса. Скаут кивнул и, нацепив очки-ПНВ, осторожно двинулся по краю поля, которое сплошь покрывали аномалии, кости, останки, а также крупные и особо мощные артефакты.

Последний момент оказался для Скаута немаловажным, сработали рефлексы профессионального сталкера, и он походя умудрился прихватить не меньше десятка артефактов.

– Делать тебе... нечего? – тяжело дыша, спросил Андрей.

– Привычка! – Скаут развел руками. – А что, нельзя? Я могу выкинуть.

– Главное – аномалию не просмотри. Слева что?

– Где? А, ерунда. «Трамплин». Он далеко, не переживай. Смотри, вон там «Ночная звезда» светится. От артефакта до материнской аномалии всегда какое-нибудь расстояние имеется. От нас до «Звезды» метров пятьдесят, значит, до «Трамплина» еще, как минимум, столько же. Слышь, Старый, постой секунду, подниму «Звездочку».

– Скаут, угомонись!

– Ну, последний раз! Тебе-то хорошо, тебе генерал денег отваливает сколько пожелаешь, а у меня голый оклад. Премиальные сам себе добываю. Тебе жалко?

– Мы не за этим сюда пришли.

– Я понимаю, но и ты пойми, таких серьезных артефактов больше нигде не найти. Ты знаешь, сколько я за них получу? В десять раз больше, чем за обычные побрякушки. Считай, как за «Джокеров»!

– Последний раз, – сдался Андрей. – Пулей.

Сталкер обрадованно хмыкнул и побежал курсом на зеленоватое свечение артефакта.

– Скаут, стой! – донеслось издалека. – Назад!

Андрей обернулся на голос, но новый звук заставил его вернуться в исходное положение. Звук издал Скаут. Он вскрикнул, подлетел на пару метров вверх и исчез в кромешной темноте. ПНВ старался из последних сил, но рассмотреть, куда зафутболил незадачливого сталкера коварный «Трамплин», Андрей толком не сумел. Удар аномалии был достаточно силен, чтобы отшвырнуть Скаута метров на сто. Или же размазать по какому-нибудь препятствию ближе ста метров.

Лунев установил чувствительность прибора ночного видения на максимум и кое-что все же рассмотрел. Скаут копошился в грязи почти на середине поля, причем слева и справа от него угадывались признаки мощных аномалий. Еще одна аномалия притаилась чуть дальше места падения сталкера. Скаут был явно не в себе, но, скорее всего, цел – руки и ноги слушались его слабо, но не висели плетьми, а голова то и дело падала на грудь, но раз за разом поднималась.

Примерно через полминуты сталкер справился с нокдауном и попытался подняться на ноги. Это ему удалось достаточно легко, только не потому, что он окончательно пришел в себя. Ему помогли. Вокруг сталкера как-то незаметно возникли несколько фигур в безразмерных балахонах. Существа легко отняли у Скаута оружие, крепко взяли его под белы рученьки и поволокли, умело лавируя между аномалиями, к противоположному краю поля.

– Черт побери! – Андрей схватился за автомат и даже шагнул в сторону поля, но вовремя одумался.

Бросаться на помощь Скауту было бессмысленно. Во-первых, Андрею ни за что не удалось бы так ловко пройти мимо аномалий, а во-вторых, он все равно опоздал бы. Враги скрылись в темноте буквально через минуту. Где их там искать, ведал только господь. Да и то вряд ли.

«А еще может ведать контролер, который до сих пор тащится по нашим следам».

Андрей опустил Татьяну на землю, развернулся лицом к югу и демонстративно положил автомат на сгиб локтя. Всем своим видом Лунев старался показать, что желает выяснить отношения с непрошеным союзником здесь и сейчас.

– Что ты задумал? – шепнула Татьяна.

– Увидишь.

– Если она не хочет идти с нами, значит, тому имеются причины. Зачем ее вынуждать?

– Ее? – Андрей удивленно взглянул на спутницу.

– Ну да, – Татьяна ответила таким же удивленным взглядом, – Ольгу.

– Ты думаешь, это она?

– Ты что, не слышал ее голос?

– Он слышал, только не узнал, – донеслось из темноты. – Я так захотела.

У Лунева в голове что-то будто бы включилось, и совершенно незнакомый, более того – бесполый голос вдруг обрел знакомые интонации. Теперь Андрей отлично его узнавал. Это действительно был голос Ольги.

– Не понял. – Лунев хмуро уставился на появившуюся из тени девицу. – Что за фокусы?

– Сама не знаю. – Ольга вздохнула. – Просто так получается.

– И давно?

– Как на холм поднялась, так и началось. Еще на той стороне. Сначала думала, с ума схожу, потом – что в контролера превращаюсь. Теперь просто не думаю ни о чем, а делаю, что получается.

– Механик... твоя работа?

– Моя. Плюс еще одного контролера угомонила, который наемников вел.

– А мертвецами кто командовал?

– Он в сектор ушел сразу после вас. Не заметили?

– Как-то нет. Ловкий попался. Но с Механиком ты все-таки перегнула.

– А что оставалось делать?! Я только до сих пор не понимаю, как поднятого зомби обратно уложить. Я, честное слово, уложила бы его, если бы могла! Не тварь же бездушная... хоть и владею теперь этими контролерскими фокусами. Я честно пыталась его успокоить, но не смогла.

– А никто не может, в том-то и беда, – по-прежнему угрюмо произнес Андрей. – Если что, меня не поднимай, договорились?

– Да. – Ольга замялась. – Ну что ты такое говоришь?! Типун тебе на язык!

– Не надо таких пожеланий. – Андрей невесело усмехнулся. – На всякий случай.

– Совсем ведьму из меня не делай, ладно? – обиженно проговорила Ольга. – Если бы мы не пришли в этот сектор, я так и осталась бы при своих интересах.

– Точно! – неожиданно щелкнув пальцами, сказал Андрей. – В яблочко! Осенило!

– О чем ты? – чуть испуганно спросила Ольга.

– Пока не спрашивай, все равно внятно ответить не смогу. – Лунев махнул рукой. – Мысли читать не научилась?

– Нет.

– Ну что ж ты так сплоховала? – Андрей иронично взглянул на девицу.

– Зато я тропу чувствую! – не уловив иронии, горячо заверила Ольга. – Она и тут есть, только ведет... не как было у нас – из Зоны к воротам скрытого сектора, а от ворот в какое-то особое место, вроде центра здешней аномальной энергетики, понимаете?

– Нет, но думаю, туда нам и надо, – сказал Андрей. – Одно меня смущает. Почему нас вдруг оставили в покое контролеры? Ты их отпугнула или они это специально сделали?

– Скаута же взяли, – возразила Ольга.

– Он сам к ним прилетел.

– Тогда не знаю.

– А если подумать? Тебе ведь теперь должен быть понятен ход их мыслей.

– Не знаю, честное слово! Может, они хотят нас в ловушку заманить?

– Это и без тебя понятно. Зачем – вот в чем вопрос! Зачем контролерам ты – еще можно понять: перевоспитать, отправить обратно шпионом... классика жанра. А мы на кой черт им сдались? Я, Татьяна, Скаут... Ведь мы, с точки зрения местных жителей, – бездарности, ходячие котлеты, не более того.

Ольга лишь молча развела руками.

– А мне интересно другое, – сказала Татьяна. – Генерал Остапенко знал или нет, что произойдет, когда мы войдем в Тринадцатый сектор?

– Допустим, догадывался, и что с того? – Андрей с интересом посмотрел на спутницу.

– Ничего особенного. – Татьяна обозначила усталую улыбку. – Ну разве что лично я чувствую себя насаженным на крючок червяком. И что самое обидное – сколько ни извивайся, финал уже фактически наступил.

– По рыбине и наживка, – спокойно заметил Андрей.

– А нам от этого легче? Поймает свою рыбину генерал, не поймает, мы все равно... пойдем в расход. Так у вас говорят, да?

– Не у нас, у военных, но говорят именно так, все верно. – Андрей встретился взглядом с Ольгой и кивком приказал ей занять место проводника. Сам вновь обернулся к Татьяне. – Как твои ноги?

– Уже почти не болят. – Татьяна устало вздохнула. – Да и если бы болели... Зачем червяку ноги?

 

* * *

 

Наползающие сумерки, сгустившиеся тучи и сильное задымление превратили цитадель в светящийся остров посреди темного, покрытого непроницаемым туманом моря. И под дымчатой поверхностью условного моря скрывалось немало чудовищ, которым любые акулы, осьминоги и морские змеи не годились даже в подметки, вернее – в ороговевшие наросты на грязных пятках.

С одной стороны, боевая задача защитников складского комплекса усложнилась, с другой – почти не изменилась. При полноценном освещении работа тоже велась в основном по площадям, и тоже почти без пауз; от непрерывного грохота взрывов люди уже почти оглохли. И все же приближающаяся ночь серьезно беспокоила бойцов и командиров в Д-3. В случае прорыва или нового десанта на территорию цитадели мутанты могли расползтись по темным закоулкам и впоследствии нанести ощутимый вред, организуя в тылу у людей диверсионные вылазки. Мощности автономных генераторов могло элементарно не хватить на все прожектора и «кобры» периметра обороны, плюс на освещение внутренней территории, а приборы ночного видения (кстати сказать, в дыму не слишком эффективные) имелись у спецназовцев и лишь у каждого второго «чистильщика».

После ревизии «особых» запасов начальника складского комплекса ПНВ нашлись для всех бойцов и для ударного отряда сталкеров, но все равно их было недостаточно. Ночью зрячими должны были остаться все способные держать оружие.

Но нет худа без добра. Та же ревизия помогла изыскать дополнительные резервы в виде почти тысячи американских фосфорных гранат, а также двух древних, но ни разу не стрелявших тяжелых пехотных огнеметов, десяти столитровых емкостей с готовым напалмом и нескольких мешков порошка-загустителя для изготовления горючей смеси. Официально все это считалось устаревшим, снятым с вооружения и приготовленным к списанию, а на самом деле было абсолютно исправным и готовым к использованию по прямому назначению.

Бибик, поначалу потрясавший пистолетом перед носом у складского майора, увидев это богатство, немного остыл и даже пообещал вороватому тыловику заменить расстрел отправкой рядовым к бойнице.

– Но учти, пасюк зажравшийся, утрясем проблемы, я тебе все припомню! – закончил свою пламенную речь полковник. – И то, что ты продал огнесмесь для ЛПО, а главное, что наврал, будто бы больше ничего подобного у тебя нет! Ты что же, кретин, не понимаешь, что сейчас жизнь на кону? Деньги побоку!

– Так... я же не химик! – бледнея и вновь покрываясь холодным потом, бормотал майор. – Я не знал, что этим можно из огнеметов... я думал, там другой состав смеси! И эти... ТПО... я думал, что нерабочие. Они же старее поповой собаки, их еще при Советах списали! А напалм... я думал, им бомбы начиняют, думал, в бочках он не пригодится.

– Я вот заставлю тебя одну такую бочку руками за ворота выкатить, открыть, опрокинуть и поджечь, вот мы и посмотрим, на что этот студень годится! – Бибик замахнулся пистолетом, будто собираясь рукояткой поставить майору на лоб клеймо.

– А разве так можно? – Майор испуганно втянул голову в плечи. – Я не знал, я же тыловик!

– А гранаты?! Ты и в этом предмете не разбираешься? Отвечай, жулье складское!

– Разбираюсь. Но их запретили...

– Тоже старые, да? Маркировка – 2005 год, у них что, срок годности, будто у кефира? Фосфор внутри прокис?

– Нет, но... у меня есть приказ на списание! Зам по вооружению МИС лично подписал. «В связи с опасностью хранения и применения...»

– Что же ты их хранил? Почему не отправил, куда следует? Лучше молчи, гадина! Марш отсюда! Рядовым!

– Я... – Майор замялся. – Я ведь офицер... вы не можете меня... вот так.

– Генерала позвать, чтобы он тебя разжаловал? Или башку тебе оторвать и на мутантов все свалить?

– Есть рядовым.

Разжалованный складской начальник вздохнул и потрусил помогать бойцам в освобождении подвала от реквизированных боеприпасов. Пашков, присутствовавший при выволочке, которую Бибик устроил «складскому жулью», тут же назначил майора командиром расчета одного из двух почти музейных пехотных огнеметов «ТПО-50». Одно орудие лейтенант приказал установить на самом опасном западном направлении, а другое бойцы затащили на крышу северного склада. Пять легких огнеметов были равномерно распределены по остальным складам, кроме южного. Гранаты Бибик тоже не стал придерживать, приказал раздать по три штуки всем бойцам на стенах.

– Гранаты – это хорошо, – заметил Пашков, – а вот с огнеметами... баловство получится. Что такое тонна напалма? Тяжелые за выстрел двадцать литров расходуют, легкие только три, но и эффект от них... так себе. Три атаки отобьем, не больше. И перезаряжать замаешься. Компрессор один, запасных баллонов нет, пока закачаешь... Прошлый век эти огнеметы. Сюда бы сотню «Шмелей».

– Где ж их взять? Но мы и с древним оружием дадим зверью прикурить, Пашков, не переживай. Готовой смесью все вокруг зальем, а тем временем новую будем готовить и закачивать в баллоны по мере освобождения тары. Все успеем. А не успеем – гранатами удовольствие продлим.

– От напалма и фосфорных гранат дыму будет...

– А что, сейчас дыму кругом мало? Дышать без маски нельзя, даже в подвалах.

– Этот другой. От напалма дым черный, густой и едкий, собака, просто жуть! А от фосфора дым еще и ядовитый, сами можем пострадать, отравиться.

– А маски нам на что? Нормально все будет, Пашков. Лучше уж в противогазах ходить, не снимая, чем без них палить наугад во весь белый свет. Погоди, закончится огнесмесь с гранатами, мы еще что-нибудь в этом роде придумаем. Бертолетовой солью и сахарной пудрой все тут засыплем, а сверху серной кислотой оросим. Гореть будет не хуже напалма. Огненное кольцо будем поддерживать, сколько сил хватит. Самая эффективная тактика получается.

– Самим бы в этом кольце не поджариться, – Пашков недоверчиво хмыкнул. – Да и где вы столько этой... бертолетовой соли возьмете? И серной кислоты.

– Я для примера. – Бибик похлопал Пашкова по плечу. – Работай, лейтенант. И вот еще что... у юго-западных ворот много не лейте и сотню гранат оставьте на крайний случай.

– Снова прорыв? – Лейтенант пытливо взглянул на Бибика.

– Там видно будет.

Полковник прихватил фосфорную гранату и выбрался из «секретных закромов» на свежий воздух. Во внутреннем дворе цитадели было не настолько дымно, как снаружи складского комплекса, но дышать без маски почти невозможно. Бибик вполне отчетливо представлял себе, что здесь начнется, когда цитадель окажется в огненном кольце, но другого выхода не видел. Насчет прорыва вопрос пока не был решен. Генерал вот уже битых три часа пытался доказать штабу, что план с бомбежкой никуда не годится, но чем закончатся дебаты, было неясно. А вот насчет новых попыток штурма все, наоборот, предельно понятно – они будут, и отбивать их придется вне зависимости от перспектив. Даже если Остапенко не сумеет отстоять свою точку зрения и гарнизону Д-3 придется прорываться, какое-то время уйдет на подготовку операции, то есть один-два штурма выдержать необходимо, как ни крути.

Легкая дымка стояла даже в штабном бункере, в разговоре с Пашковым полковник не преувеличивал. Вытяжная вентиляция трудилась вовсю, но входная дверь почти не закрывалась, и дым поступал в помещение гораздо быстрее, чем улетучивался. С появлением Бибика на пороге штаба совпал всплеск генеральского возмущения по этому поводу. Полковник подозревал, что начальство раздражено вовсе не щекочущим глотку дымом, а неразрешимыми противоречиями со штабом, но срывал свою злость Остапенко на подчиненных, маскируя реальные причины недовольством по поводу задымления.

– Закончится это хождение когда-нибудь или нет?! Что вы снуете туда-сюда, как челноки, дым впускаете? Дышать нечем!

– Я «Челнок-1», разрешите посадку? – попытался разрядить обстановку Бибик.

– Заходи и дверь закрой. – Остапенко махнул рукой. – Сержант!

– Я! – из смежной комнаты выглянул связист.

– Выйди, подежурь с той стороны. Всех заворачивай, пока полковник не выйдет. Ясно?

– Так точно!

– Хоть проветрится, – проворчал генерал, включая вытяжку на максимум. – Не тянет вообще!

– Напряжение слабое, – посочувствовал Бибик. – Прожектора много берут, да и «кобры» по всему периметру зажглись. Я приказал внутреннюю сеть на резервное питание переключить. По остаточному принципу.

– Электрик! – Остапенко недовольно взглянул на полковника. – Тебе заняться больше нечем?

– Ну почему? Еще я тут секретный склад вскрыл, тонну напалма, огнеметы и тысячу фосфорных гранат нашел. Так что теперь живем. Хоть до завтрашнего вечера продержимся. В смысле... можем продержаться.

– Хорошие новости, – без малейшего намека на радость заключил Остапенко. – А ПНВ? Ты вроде бы их искал.

– Тоже нашлись. У майора тут под складами еще один склад, на нем все есть, как в Греции. И все списано. Клондайк!

– Кто бы сомневался. – Остапенко кивнул. – Приборы ночного видения нам скоро сильно пригодятся. Ты все конфисковал?

– До последнего. Только вы напрасно на них так рассчитываете. В дыму они плохо работают.

– Сейчас дым есть, через два часа его нет... – Генерал на секунду замялся. – В чистом поле ветер его быстро развеет. Ничего не выходит, Бибик, у меня со штабом. Уперлись, как бараны! Прорывайтесь, и все разговоры. Я им про вероятные потери, они мне про общую ситуацию. Якобы я не знаю, что происходит по всему Приграничью, и не могу оценить всю сложность нашего положения. В смысле – их, штабного положения. Вся система изоляции Зоны под угрозой.

– Так уж и вся? – Бибик недоверчиво покачал головой. – Сколько образовалось точек прорыва, кроме нашей?

– Еще одиннадцать, – мрачно ответил генерал. – И все фонтанируют. У нас, штаб хотя бы это признает, дела более или менее идут. В том смысле, что польза от нас имеется, и, если бы не провалы обороны в других точках, никто нас дергать не стал бы. Но в том-то и беда, что на других фронтах уже давно никто не воюет. Энтузиасты вроде нас только в Брагине нашлись. Но час назад и там все закончилось. Только мы и упираемся. Короче, вопрос решен. Будем думать, как выходить с минимальными потерями.

– Я на всякий случай уже продумал этот вопрос, – вздохнув, доложил Бибик. – На Андреевку второй раз прорываться нет смысла. Надо попробовать юго-западный маршрут. Сначала вдоль канала двинуть на Степановку, потом как бы на Приборск, а на самом деле сразу за мостом свернуть вправо, спуститься вниз по Хочеве до Тетерева и на ту сторону через Хомичев брод рвануть.

– Трудный маршрут.

– Зато надежный. С запада все время лес будет – запалим его, огонь прикроет, а с востока сначала канал, потом речка, болото и шоссе. Видимость как на ладони, любую тварь за километр увидим. Так и проскользнем между огнем и водой.

– Надо подумать. – Остапенко расстегнул воротник и потер шею. – Горло дерет от дыма, сил нет.

– Ну, это можно решить. – Бибик вынул из кармана фляжку. – Глотните. Пять звездочек. Любое раздражение, как рукой.

– Не пью я, Бибик.

– А я не предлагаю пить, просто глотните.

– Давай, – сдался генерал. – Ты Старому случайно не дозвонился?

Он сделал глоток, поморщился и вернул фляжку полковнику.

– Сам не пойму, – признался Бибик. – Связь вроде бы установилась, он что-то неразборчивое ответил, я начал инструкции диктовать, а потом все резко вырубилось – и с концом.

– Где они сейчас, не успел выяснить?

– Я же говорю... – Бибик помотал головой. – Нет, не успел.

Полковник как бы невзначай тоже приложился к фляжке, причем более основательно, чем Остапенко.

– Значит, на Старого не рассчитываем, – сделал вывод генерал. – Так тому и быть. Начинай подготовку к операции. Я скоро к тебе присоединюсь. И смотри, полковник, все должно быть учтено до последней мелочи. Третьей попытки у нас не будет, не чемпионат по штанге проводим.

– Все сделаем в лучшем виде, – воодушевился Бибик. – Такой фейерверк устроим, зверье на всю жизнь запомнит. А сами в огненном коридоре и пройдем.

– Оптимист ты, Бибик.

– Что есть, то есть. – Полковник снова вынул из кармана фляжку, но тут же спрятал. – Пригодится еще. За победу глотнуть.

Остапенко открыл рот, чтобы сделать какое-то замечание по поводу очередной оптимистической фразы подчиненного, но не успел: его реплику опередил телефонный звонок. Генерал нажал кнопку ответа, выслушал короткое сообщение и, ничего не ответив, выключил коммуникатор.

Увидев выражение лица командира, Бибик резко встал и одернул униформу.

– Уходим?

– Да, – сквозь зубы проронил Остапенко. – Немедленно. Штаб поднимает штурмовики. На подвесках будут тяжелые боеприпасы.

– Ставки растут?

– В Дымере образовалась тринадцатая точка проникновения. Первая за пределами Приграничья. Пока из нее никакая гадость не лезет, но ждать этого «счастливого» момента командование не намерено. По северным объектам будут работать белорусские «Грады», по западным штурмовые вертушки, а восток и юг – самые насыщенные мутантами территории – решено обработать термобарическими боеприпасами.

– Дожили, – в очередной раз вздохнул Бибик. – Хоть час в запасе есть?

– Не больше.

– Тогда еще терпимо. Прорвемся, господин генерал. Не впервой.