Тупик.
– Что будем делать, уважаемая Татьяна Александровна?
Экий ехидный голосочек у моего alter ego.
– Начнем все сначала.
– С какого начала, очнитесь, голубушка! Где оно – это ваше начало? Вы самонадеянно полагали, что сможете быстренько все распутать – как там, по‑вашему, поэтесса вы моя недорезанная? – «разноцветные нити преступления» – так, кажется?
– Именно.
– Ну и каковы успехи?
– Скучно с тобой. Ладно бы посоветовал что‑нибудь стоящее, а то язвит, язвит… Противный ты.
– Конечно, противный. Только не забывайте, сударыня: я всего лишь ваше отражение.
– Ладно, помолчи.
– Еще чего! Пораскиньте‑ка мозгами, любезнейшая: есть у Ксении доказательства, что не она пристукнула своего хахаля? Никаких. А вы ей, между прочим, поверили.
– Ну… наполовину.
– Да‑да‑да, уж больно «слезно» девица рассказывала… всякую ерунду… Вы лапшу‑то с ушей снимите, не к лицу это вам.
– Мерзкий, ты мне надоел. – Это я своему alter ego.
– «Мерзкий», «противный»… Только и знаете, что гадости говорить. Вы совета хотели?
– Уже передумала.
– Жаль. А меня как раз посетила ценная мысля… ну что молчите? Спросите, какая.
– Отстань, я устала.
– Возьми «Холмы», устройся поудобнее на диване… У тебя был тяжелый день, девочка; ты имеешь полное право хорошо выспаться.
– Пожалуй…
– Вот и умница. Баю‑бай… А мыслю я тебе завтра подкину… если не забуду… Спокойной ночи. Церен справа, на тумбочке.
«…Исследователи пытались найти вход в пустой склеп снаружи. Они стали копать вдоль наружной стены каменного помещения и наткнулись на новую шахтовую могилу. Они обнаружили вторую наклонную траншею, ведущую вниз. На этот раз не пять, а шесть воинов лежали у входа в гробницу; они лежали двумя правильными рядами, как и подобает солдатам; с медными копьями на боку и медными шлемами на головах. Шлемы были совершенно расплющены вместе с черепами, словно они были надеты на головы воинов, когда к ним пришла смерть.
За шестью трупами проход…»
Стоп, хватит с меня трупов. Наяву – мертвецы, у Церена – мертвецы, во сне…
Спокойной ночи, alter ego.