Разбудил меня будильник. Зачем я завела его накануне, ума не приложу.
А впрочем, хорошо, что разбудил: как и следовало ожидать, всю ночь мне снились покойники. Баргомистров в кольчуге; с антикварным канделябром в одной руке и палицей в другой. Древние воины в джинсах; плоские, словно бумажные. Солдаты времен Великой Отечественной и Отечественной двенадцатого года, запряженные в колесницы. Ленин в обнимку со слепым Гомером… Чушь какая‑то. А еще – Ксения, почему‑то в тоге; и – вовсе уж не к месту – мое alter ego – то бишь я сама – в облике Афины Паллады.
Моя тетушка – многая лета ей, благословенной, – утверждает, что видеть во сне мертвецов – к большой удаче. А живую Ксению в тоге – к чему бы это?
Кстати, о трупах… вернее, только об одном. Вчера меня посетила «существенная мысля», но, не застав никого дома, ушла обратно. Что же за мысля приходила в мое отсутствие?
О чем я думала вчера вечером? О Ксении. О «разноцветных нитях преступления». О чепухе какой‑то. Фу, безобразие! Стихи Блока, абсолютно мне не нужного, запомнила моментально, а единственную посетившую меня за весь вечер ценную мысль упустила.
И вообще, я не выспалась.
«Всех нас когда‑нибудь кто‑то задавит»… во сне…
Я зевнула, повернулась на бок и приготовилась досматривать ночной кошмар про покойников в джинсах и Ксению в тоге.