Синий дракон плавно скользил над Северными Равнинами. Яркая, полная луна висела так низко над пустыней, что тень Келлендроса неслась впереди него, позади остались руины Бастиона Тьмы и разоренная деревня кочевников. Пролетая над маленьким оазисом, дракон учуял внизу свежую, сладкую воду. Это место прекрасно подходило, чтобы утолить великую жажду, а заодно перекусить верблюдами и варварами, спящими под пальмами. Однако, преодолев соблазн, владыка продолжил путь.
Пиршество подождет, есть более важные дела.
Шторм над Ансалоном направлялся к скале, где находилась огромная пещера, частично скрытая тенью горного отрога. Сложив крылья, он углубился в прохладный сумрак.
— Келлендрос... — начал синий дракон, почтительно склонив голову цвета сапфира.
— Что задержало тебя?
Молодой дракон рассказал о схватке с Дамоном. Этот человек, их бывший соратник, серьезно его ранил и ослепил. Изменнику удалось спастись. Гейл знал это и поклялся, что Грозный Волк не уйдет от расплаты.
Позади Ская располагался небольшой отряд Рыцарей Такхизис. Они принесли связку хрустальных ключей, еще одну из реликвий, заключавших в себе магию Века Мечтаний.
Рыцари внимательно слушали историю молодого дракона. Поединок закончился тем, что оба противника упали в холодное озеро. Добить вероломного неприятеля не было возможности — из ран текла кровь, унося с собой жизненные силы, смерть ходила где-то рядом. Но самой болезненной раной было осознание того, что лучший друг, почти брат, нанес коварный удар. Гейл не мог умереть так нелепо. После Войны Хаоса и службы на Северном Эрготе дракон мечтал пасть в славной битве.
Ярость и обида подхлестнули в нем стремление выжить. На берегу оставались два человека и эльф, поэтому всплывать на поверхность было опасно — враги немедленно расправились бы с ним. Воздух, оставшийся в могучих легких, позволил дракону продержаться несколько часов, пока друзья Дамона не ушли. Гейл выбрался из воды и медленно пополз в горы, раскинувшиеся вокруг Палантаса.
Потянулись долгие одинокие месяцы в пещере. Он настолько ослаб, что проспал несколько недель. Потом стал учиться существовать, пользуясь оставшимися чувствами — слухом и обонянием. Раны затягивались очень медленно, на теле до сих пор виднелись следы сражения, белесые глаза смотрели в одну точку. Вдоль шеи протянулся шрам длиной около двух футов. Порез плохо заживал и гноился. Чешуйки, срезанные прямо с мясом, больше не вырастали. Другие рубцы проступали в тех местах, куда Дамон вонзал меч по самую рукоять, чтобы взобраться на спину дракона. Так люди, карабкающиеся на скалы, вбивают клинья в горную породу.
Келлендрос остался доволен: его подчиненный достойно перенес такое тяжелое испытание. Шторм над Ансалоном не убил Гейла во время Истребления Драконов и не разрешал этого делать другим владыкам. Скай неплохо к нему относился, конечно, в той степени, в какой дракон может иметь расположение к кому-либо. Он не доверял полностью верному помощнику, потому что вообще никому не доверял.
— Теперь моя цель — служить тебе и уничтожить Грозного Волка, — прокатился по подземелью столь грозный рык, что стены пещеры задрожали, а из щелей посыпался песок.
— Всему свое время, — ответил Шторм, — а сейчас мы полетим в мою пустыню.