Реферат Курсовая Конспект
Ирина Андронати. Перевёртыш - раздел Литература, Ирина Андронати Пе...
|
Ирина Андронати
Перевёртыш
Секретные материалы – 0
«Месть из могилы»: «Издательство АСТ»; 1999
ISBN ISBN 5-237-05476-5
Аннотация
Этот сериал смотрят во всем мире уже пятый год. Он вобрал в себя все страхи нашего времени, загадки и тайны, в реальности так и не получившие научного объяснения.
Если вы хотите узнать подробности головоломных дел, раскрытых и нераскрытых неугомонной парочкой спецагентов ФБР, если вы хотите заглянуть за кулисы преступления, если вы хотите взглянуть на случившееся глазами не только людей, но и существ паранормальных, читайте книжную версию «Секретных материалов» — культового сериала 90-х годов.
Файл 113
Перевёртыш
Ночной клуб «Привет, Шизофрения!»
Германтаун, штат Мэриленд
Первый день
22:00
СВЕТ мерк, ВСПЫХИВАЛ, гас, ПОЛЫХАЛ, умирал, РАЗГОРАЛСЯ и таял, РЕЗАЛ глаза, сОтнЯмИ крОхОтнЫх ЗаЙчИ-кОв РасСыПаЛся, МетАлСя пО стЕнаМ...
Но никто не обращал на это внимания. Чего еще ждать от дискотеки в ночном клубе среднего пошиба? Да еще с таким названием? Китайских фонариков, что ли? Все как положено, и даже сверх того: потный полумрак, размешанный десятками тел до полужидкого состояния; ошалевшие от собственного мигания разноцветные лампочки и перегревшиеся прожектора; захватанные тысячами рук скрипучие «однорукие бандиты»; облака сладковатого вязкого дыма пополам с бессмысленными воплями; плотные полосы звука, которые заставляли вибрировать не то что барабанные перепонки, но даже кости черепа; и, наконец, гордость и фирменный знак заведения — в клетке, подвешенной под потолком по соседству с давно ополоумевшим зеркальным шаром, извивалась, раскачивалась, завязывалась в узлы, билась о металлические прутья фигуристая полуголая девица. Корчило ее так, словно она и вправду вознеслась над толпой не по своей воле и теперь рвалась на свободу. Но и эту райскую птицу, увешанную побрякушками и блестящими лентами, уже давно перестали замечать.
Все, кроме одного-единственного существа. Напротив входа в клуб неизвестный не то талантливый, не то обкурившийся художник нарисовал портрет своеобразно красивой женщины. Ее рыжеватые волосы волнистым ореолом вздымались на голове, как у Горгоны Медузы. Узкий треугольный провал с неровными краями рассекал лоб надвое — почти точно посередине. Завсегдатаи, как правило, здоровались с нарисованной женщиной традиционным «Привет!» — а вот прощаться с ней считалось дурным тоном.
У стены с фреской, чуть в стороне от общей сутолоки, стояла молодая брюнетка в легком неброском темном платье. Она казалась здесь чужой, чужеродной, не захваченной общим ритмичным безумием, и потому завсегдатаи скользили взглядами по ее плотноватой фигурке без интереса, не задерживаясь. Внимательный наблюдатель — какие, уж конечно, не ходят по дискотекам среднего пошиба — сразу заметил бы, что женщина поглощена яркими и необычайно сильными переживаниями. Вот только какими, господи боже мой?! Ноздри ее трепетали, огромные широко расставленные глаза неотрывно следили за шевелящейся в полутьме человеческой массой. Судороги райской птицы под потолком отзывались мелкими, почти незаметными сокращениями мускулов темноволосой незнакомки, которая, казалось, всей кожей впитывала душную атмосферу дискотеки.
В нескольких шагах от этой странной женщины самый обыкновенный парень пытался устроить личную жизнь. Не то чтобы глобально — всего лишь на одну ночь. Но ему не везло. Уже третья — по всем статьям подходящая — девчонка отказывала ему, не затрудняясь даже формальной вежливостью. День, что ли, невезучий? Парень расстроенно передернул плечами и поплелся к игровым автоматам. Выбрал электронный гороскоп, бросил жетон... Может, и вправду лучше сегодня не ерепениться. Выспаться как следует, утешая себя сознанием вынужденной супружеской верности.
Рослый, стройный. Скорее симпатичный, чем наоборот. А главное — от него исходил легко различимый запах возбуждения, слегка горчащий от примеси обиды и разочарования. Пьянящий, неповторимый запах...
Темноволосая незнакомка оставила свой наблюдательный пост. Проскользнув сквозь толпу, она легко коснулась плеча избранника. Тот недовольно оторвался от экрана, бросил косой взгляд... Ай, оставьте! ничего особенного: удлиненное, не слишком красивое лицо, пышные вьющиеся волосы. Блондинка, которую он только что пытался снять, была куда эффектней. И парень снова уткнулся в текст.
Настойчивая незнакомка завладела его рукой. Молодой человек хотел было одернуть нахалку, но вдруг понял, что наглости в ее движениях вовсе нет, а есть чувственность и страсть, и эта самая нежная настойчивость, с которой женщина ласкала его руку — тыльную сторону ладони, ложбинку между указательным и большим пальцами, — стремительно туманила голову сильнее любого спиртного. Незнакомка, не переставая гладить уже дрожащую мужскую руку, чуть заметно качнула головой. Парень неуверенно улыбнулся и наклонился к ней.
— Пойдем к тебе? — просто спросила она. Не отпуская его руки, женщина медленно отстранилась и так же медленно начала пятиться к выходу. И у ее избранника не появилось даже тени мысли, что можно не следовать этому неодолимому призыву.
Гостиница « Бавария »
Германтаун, штат Мэриленд
Ночь
...Он даже не успел ее толком раздеть. Бешеное возбуждение, охватившее его, уничтожило все привычки и ухищрения, оставив одну только животную страсть. То, что сам он оказался в постели без одежды, было заслугой женщины, а не его собственной. Два тела метались и корчились на широкой кровати дорогого гостиничного номера, пока общая судорога не вплавила их друг в друга... Парень обессиленно упал на подушки. Женщина поцеловала его, неторопливо поднялась и пошла к стеклянной двери в ванную. Ее черная шелковая комбинация плотно охватывала грудь и тугие бедра, оставляя открытыми полноватые ноги.
Парень забросил руки за голову и заговорил — так же сбивчиво, как и дышал:
— Боже, это было что-то!.. Ты мне не веришь?.. Ты слышишь меня, нет?
Ответа не последовало. Женщина, невидимая теперь для своего партнера, неподвижно стояла в коридоре, прислонившись к стене. Словно чего-то ждала.
— Эй, я даже не знаю, как тебя зовут! Дыхание все никак не желало успокаиваться. Наоборот, оно становилось все более рваным и беспорядочным. И сердце билось быстрей и быстрей, оно колотилось уже, казалось, не в грудной клетке, а в горле. Парень закашлялся. Глаза в ужасе округлились. Нет, это был не только ужас, но и боль — непонятная, но сильная, почти нестерпимая. Задыхаясь и давясь, он упал на подушки. Грудь судорожно вздымалась. На губах показалась кровавая пена. Еще один выдох — и красный пузырящийся сгусток, показавшийся изо рта, стал больше, перевалил за край губ и медленно пополз по щеке. Еще один выдох. И еще. Последний. Голова парня чуть опустилась, когда пробежавшая предсмертная судорога отпустила шейные мышцы.
Молодая женщина бесстрастно стояла у стены. Смерть любовника не заставила ее даже вздохнуть — хотя бы от облегчения. Только теперь она неторопливо принялась стягивать с себя комбинацию, чтобы позволить разгоряченной коже целиком соприкоснуться с воздухом, напоенным терпким ароматом недавней страсти. Сдвинула с плеч лямки, потянула вниз. Тонкая шелковая ткань ласкающе заскользила по бокам, по бедрам и икрам. Тело дрогнуло. Волна пробежала по взбугрившимся мышцам, удлиняя, меняя, наращивая, огрубляя их, и шелковая тряпочка упала на пол уже не к округлым женским, а несколько сухощавым мужским ногам с узкими лодыжками. Бедра сузились, уплотнились. Длинные стройные ноги уверенно перешагнули через уже бесполезную для их владелицы... владелицы? — владельца вещь и, легко переступая, понесли оборотня в комнату. На тело несчастного любовника он даже не посмотрел. В неподвижном, скрученном предсмертной болью комке плоти очарования оставалось не больше, чем в тряпичной кукле, залитой французскими духами.
Оборотень нагнулся, поднял с пола брошенный мужской пиджак и стал одеваться. Теперь одежда незадачливого Дон Жуана была этому странному созданию как раз впору. Дорогой мягкий пиджак лег на плечи ласковым объятием, и расставаться с этим ощущением не хотелось. Совсем не хотелось. Оборотень помедлил несколько секунд, затем напомнил себе, что холодок легкой рубашки может оказаться не менее приятным, и с сожалением стал переодеваться как полагается. Задерживаться здесь не стоило.
Потом он обыскал комнату и, уже готовый к выходу, немного задержался перед зеркалом. В мужском облике он нравился себе больше, чем в женском. Тонкие черты лица, изящная посадка головы — возможно, он ошибался, но таким можно было бы нарисовать ангела... — он оглянулся на остывающее тело — ...Ангела Смерти. Да, пожалуй, так будет точнее всего.
Место преступления
Гостиница «Бавария»
Германтаун, штат Мэриленд
Второй день
10:15
По дороге в Мэриленд они, главным образом, молчали. Скалли отнеслась к вызову «приезжайте, тут, в общем, такое странное дело» несколько скептически, а Фокс, который явно что-то знал, так и не сознался, какой информацией располагает. Дэйна собралась было сказать ему, что она думает по поводу его методов добиваться незамутнен-ности восприятия у напарников... Но, подумав, решила не начинать день с перепалки.
Зато на месте преступления они, не обменявшись ни единым словом, уже привычно разделились: Скалли отошла к окну вместе с офицером полиции, который должен был ввести агентов ФБР в курс дела, а Молдер без колебаний свернул к чемоданчику криминалиста, извлек оттуда резиновые перчатки и приступил к осмотру трупа: «Около тридцати, черноволосый... Неплохая мускулатура... Особых примет нет... если отмыть ему физиономию— не урод, но не больше, впрочем. смерть никого не красит, а этому парню перед смертью было очень больно...» Все эти замечания автоматически проскочили по самому краю сознания Молдера, поскольку никакого значения не имели. Специальный агент ФБР Фокс Уильям Молдер в данном случае совершенно точно знал, куда смотреть, что искать и как поступить с находкой.
Полицейский — подтянутый сухощавый субъект средних лет, похожий на неестественно дисциплинированного итальянца, — обстоятельно докладывал немногочисленные подробности, сверяясь с материалами дела:
— Парень сначала звонит жене, болтает с ней как ни в чем не бывало, говорит ей: «Спокойной ночи». Вообще-то он бизнесмен из Нью-Йорка. Затем спускается вниз, в клуб, и снимает себе телку. Дальнейшие события лишены какого бы то ни было смысла.
— Что вы имеете в виду?
— Монитор охраны записал, что в десять тринадцать в эту комнату вошла женщина. Тот же монитор записал, что сразу после полуночи отсюда вышел мужчина.
— Может быть, женщина просто переоделась? — уточнила Скалли.
— Я уже проверил. Мужчина — совершенно точно другой человек. Короткие прямые волосы, абсолютно другое лицо, ни малейшего сходства, и он, по меньшей мере, на тридцать фунтов тяжелее и на пятнадцать сантиметров выше. На видео не записано, как он входил. И неизвестно, куда подевалась эта девчонка.
Фокс аккуратно взял пробу подсохшей кровавой пены на щеке жертвы.
— О боже мой! — вздохнула Дэйна. — Тридцать этажей — и больше никого. А что, патологоанатом установил причину смерти?
— Разрыв артерии. Бедняга. Наверное, для него это было полной неожиданностью.
— Лучше бы он вчера, чем искать приключений, вспомнил, что в наши дни секс с прекрасной незнакомкой может иметь весьма неприятные последствия. Признаки ограбления есть?
Молдер сдвинул простыню ниже, обнажив торс мертвеца — как и следовало ожидать, исцарапанный. Глубокие параллельные ссадины от ногтей тянулись через грудь, по левой стороне живота и до середины бедра. Такие же должны были быть и на спине, но переворачивать труп, только чтобы убедиться в незначительной подробности, не хотелось. Фокс присмотрелся и аккуратно сделал еще один соскоб.
— Мужчина вышел одетым в костюм жертвы. Кроме того, украден бумажник. И дипломат тоже исчез, — ответил полицейский.
— Я даже не знаю... — Дэйна пожала плечами. — А чего нас вообще вызвали-то?
— В самом деле? Некто в Бюро решил передать все подобные дела проекту «Секретные материалы», и я подумал, что вам полезно будет побывать на месте последнего...
Вежливого полицейского бестактно перебил Молдер — он как раз закончил работать и прикрыл труп простыней:
— Спасибо, что позвонили. Скалли выразительно посмотрела на напарника. «И какие такие подобные дела, а?»
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
Второй день
14:20
Миловидная — даже после смерти — блондинка, закутанная в простыню. Вспененная запекшаяся кровь на губах и подбородке. Карие глаза, не успевшие остекленеть.
Щелчок диапроектора.
Обнаженный брюнет. Лежит на кровати ничком, повернув голову влево. По белой простыне расползлось кровавое пятно у рта. На загорелой спине глубокие царапины от женских ногтей. Щелчок.
Молодая женщина, примерно в такой же позе, что и предыдущая жертва, только голова и руки свешиваются с кровати...
Молдер снова щелкнул пультом диапроектора, не переставая говорить:
— Это уже пятая смерть. Четыре трупа обнаружили за последние шесть недель между Вашингтоном и Бостоном. В каждом случае жертва умирает после бурно проведенной ночи — точнее, думаю, двух-трех часов. Две женщины и трое мужчин, включая последнего.
— И во всех случаях — одна и та же клиническая картина?
— Точь-в-точь то же, что показало вскрытие нашего клиента. Острая сердечная недостаточность и ураганный отек легких.
— Новые наркотики на улице не появлялись? — Скалли скорчила скептическую гримаску.
— Наркотик старейший. И абсолютно легальный. В каждом трупе найдено до черта феромона.
— Минутку, это ведь... гормон? Впервые найден у животных, его секреция резко повышает привлекательность особи для представителя противоположного пола, — с удивлением сообразила она.
— Он самый. Приворотное зелье — как немедленно окрестили его журналисты.
— А, да. И эпидемия в рекламе: духи без запаха, от которых партнер сходит с ума. Правда, как-то все очень быстро закончилось.
— Видимо, «без запаха» получилось, а с остальными эффектами не очень.
— Подожди, но ведь феромоны насекомых получают синтетическим путем? — Больше ничего припомнить Дэйне пока не удавалось.
— Человеческие тоже, но универсального эффекта достичь не удается. Слава богу. Кроме того, в организме человека феромоны в таких концентрациях никогда не обнаруживали. Хотя бы потому, что его ведь надо совсем чуть-чуть, чтобы подействовал. И хотя бы потому, что в больших дозах подобные вещества могут вызвать анафилактический шок и коронарную недостаточность — что мы и имеем. Легкие всех четырех исследованных трупов были буквально нашпигованы феромонным коктейлем. Обширные участки кожного покрова — тоже. Собственно, в противном случае его бы и не заметили. У нашего будет то же самое. И наконец вот что. Скалли, слушай внимательней, тебе понравится. — Молдер уселся напротив нее в кресло, легкий и изящный. Скалли уже знала, что означает вот такая азартная улыбка:
Фокс взял след. — Любой естественный — то есть не синтезированный в пробирке — феромон является многокомпонентной системой. Так вот: те, которые обнаружены в наших трупах, содержат человеческую ДНК.
— Ты хочешь сказать, что убийца вырабатывает собственные феромоны?
— Причем в очень широком спектре. Я думаю, он способен воздействовать на любого, независимо от физиологических различий.
— А такое вообще возможно?
— Не знаю. Но если это правда, наш парень — просто ходячее приворотное зелье, — Фокс сиял так, словно сам это зелье выдумал и теперь участвовал в рекламной кампании. — Секс-магнит, равного которому просто не существует.
— Он или она? — Скалли включилась в обсуждение, улыбаясь, но вполне серьезно просчитывая варианты. — Ведь жертвы относятся к обоим полам. На мониторе охраны зафиксированы и мужчина, и женщина. Оба они были в гостинице.
— Вот этого я не знаю. Загадка, — Молдер улыбался все шире.
— Хорошенькое получается описание у нашего убийцы: неопределенного роста, неопределенного пола, невооруженный, но исключительно привлекательный.
— Дальше все страньше и страньше. — Фокс вскочил на ноги, перешел к карте Соединенных Штатов и быстро очертил фломастером несколько кружков, не переставая говорить: — За последние шесть недель зафиксировано четыре подобные смерти: в Бостоне, Хартфорде, Филадельфии и здесь, в Вашингтоне.
— Убийца перемещается на юг вдоль побережья, — подытожила Дэйна.
— Была и еще одна смерть, примерно год назад. Я нашел это дело в архиве. — Молдер протянул ей архивную папку. — Обстоятельства, при которых погиб этот человек, сходные. Томас Шайрентон, организатор труда, тридцати двух лет, был найден мертвым в лесу близ маленького городка под названием Стивстон, в лесах Массачусетса. Там неподалеку обосновалась религиозная секта — секта отшельников. Эти люди называют себя «родственниками», — он щелкнул обоймой диапроектора.
На экране появились два человека в старомодной черной одежде. Не так давно Скал-ли видела именно эту фотографию в мусорных залежах, которые Молдер упорно именовал своим рабочим столом.
— Они живут без электричества и телефонов, никакого современного оборудования у них нет, быт — строго патриархальный, — начала припоминать она. — Больше всего они похожи на квакеров.
— Известны тем, что производят на продажу глиняные горшки ручной работы из белой глины, которую добывают в горах, — добавил Призрак так невинно и в то же время торжественно, что Дэйна мигом заподозрила неладное.
— А что в этом такого особенного?
— А то, — посерьезнел Молдер, — что массачусетская белая глина — это уникальный минерал. Больше нигде такой нет. И именно эту глину я соскреб с тела последней жертвы.
— Минуточку-минуточку! Если не ошибаюсь, эти люди известны абсолютным воздержанием и ревностным поклонением Христу!
— Да, — Призрак согласно закивал головой и перегнулся к Дэйне через стол, — но один из них, кажется, забыл почистить ногти, перед тем как отправился на дело.
Стивстон, штат Массачусетс
Третий день
Окрестности Стивстона, штат Массачусетс
Третий день
Третий день
Германтаун, штат Мэриленд
Третий день
22:00
Леди Шизофрения смотрела с фрески приветливее, чем накануне. Мальчишески красивый блондин кивнул ей уже как знакомой. Потом окинул толпу взглядом и выбрал броскую блондинку среднего роста — она как раз пробиралась к краю танцплощадки. Догнать женщину удалось уже в закутке под лестницей на второй этаж, где располагался бар.
— Может, потанцуем?
— Я сейчас не хочу, — отмахнулась она. Парень взял ее за руку. Не схватил, нет — он вовсе не был наглым, — а просто ласково погладил. Это было... приятно. Очень. Но женщина все же повторила:
— Нет, правда. Меня не интересует ваше приглашение.
— Ну, всего один танец, — просительно проговорил молодой человек, не отпуская дрогнувшей руки.
Ответом ему уже была улыбка. Нежное прикосновение сделало свое дело. Помедлив, блондинка кивнула:
— Ладно. Один танец.
— Один танец, — подтвердил он и увлек ее за собой на танцплощадку.
Община «родственников»
Третий день
Третий день
Окрестности Стивстона, штат Массачусетс
Третий день
Третий день
Третий день
Третий день
Третий день
Стивстон, штат Массачусетс
Третий день
Германтаун, штат Мэриленд
Четвертый день
22:00
На балюстраде бара, полукольцом охватывавшей зал дискотеки, рослый стройный парень разговаривал по такому же, как у Молдера, сотовику:
— Нет, я вовсе не собирался тебя игнорировать. Конечно, я тебя видел, но просто... я тебя не узнал. Подожди секундочку... — он чуть отвернул голову от трубки и коротко объяснил женщине, пытавшейся привлечь его внимание: — Прошу прощения, я разговариваю.
Женщина, даже не подумав обидеться, обошла его со спины и накрыла своей узкой рукой пальцы парня, нервно барабанившие по подлокотнику кресла. Через несколько секунд парень забыл о телефонной собеседнице, рука с трубкой невольно опустилась, и чуть слышный высокий голос напрасно выкрикивал: «Майк! Майк, ты меня слышишь? Майк, чтоб тебя, куда ты пропал...»
Парень осторожно, чтобы не разрушить лавиной нарастающее возбуждение, повернулся к незнакомке, потянулся ее поцеловать, но она отступила, и он двинулся следом, уже не думая ни о чем, кроме того, что его машина припаркована совсем недалеко, на углу квартала, и надо только добраться туда...
Перевертыш:
Марти прекрасно помнил, чем опасно превращение из меньшего тела в большее. Первый же полученный им урок был настолько болезненным, что не усвоить его было невозможно. Он ведь чуть не умер тогда, в лесу близ Стивстона. То, что было мешковатым платьем для женщины, превратилось в смертельную ловушку для мужчины. Грубая ткань легко выдержала напор раздавшегося внутри одежды тела. Он не мог шевелить руками, он едва мог дышать. Когда Эндрю нашел брата, тот уже посинел от удушья. Платье пришлось надрезать у ворота, зацепив кожу, иначе не получалось. И возвращался Мартин в общину босиком, а Эндрю, который плелся следом, тихо шептал благодарственные молитвы: за то, что нашел, за то, что успел, за то, что на ногах у брата оказалась кожаная обувь, а не деревянная, которую пришлось бы состругивать...
Зато теперь перевертыш ни разу не ошибся, выбирая игрушку. Угадать размер обуви, конечно, трудновато, но ошибка на размер-полтора — всего лишь мелкая временная неприятность. До гостиничного номера можно и дохромать. Марти сразу решил для себя, что не будет зря шататься по улицам. Менять гостиницу раз в два дня — вполне достаточная мера предосторожности. Вещей у него было немного: два комплекта одежды и обуви и кое-что на память. Тоски по общине перевертыш не испытывал, просто каждый раз, касаясь шершавого края простой белой чашки, он снова видел над собой низкий пористый свод и ощущал, как липкий холод охватывает его тело.
Это помогало сдерживаться. Вокруг все кишело соблазном.
Полицейский, дежуривший рядом с ночным клубом имени шизофрении, наметанным глазом разглядел характерное шевеление в салоне автомобиля. Посветил внутрь фонариком — так и есть: на откинутом назад водительском сиденье полулежал парень, которого оседлала энергичная шалава с длинными волосами, зато в коротком, да еще задравшемся платьице.
— Замечательно! Молодцы, ребята. Ну-ка выходи из машины.
Девчонка выбралась наружу, одергивая одежду.
— Простите, офицер.
— И ты тоже выходи, — окликнул полицейский парня и снова осветил удлиненное лицо, обрамленное вьющимися каштановыми волосами. Лицо было, как это ни странно, незнакомым.
— Профессионалка? — на всякий случай уточнил полицейский.
Из машины донесся хриплый крик, в котором отчетливо слышалась боль.
— Что такое?
Водитель, хватаясь за грудь, бился в корчах. Прежде чем полицейский сообразил, что дело неладно, девчонка, размахнувшись, ударом в челюсть сбила его с ног. Злополучный любовник протер запотевшее от жаркого дыхания стекло и успел увидеть, как девчонка второй раз свалила поднявшегося было копа, обернулась... Это был мужчина! Исчезли длинные волосы, изменилось лицо, заострился подбородок, короткое платье теперь едва достигало талии. Оборотень несколько долгих мгновений пронзительным взглядом буравил стекло, а затем опрометью бросился бежать. Майкл, хрипя и кашляя, смотрел вслед. Он еще не понимал, что ему невероятно повезло и бдительный полицейский, вмешавшийся так не вовремя, на самом деле спас ему жизнь.
Марти забился в первую же попавшуюся дыру — дверь подъезда была приоткрыта, — кубарем влетел в подвал и, подвывая, стал стягивать с ног женские туфли. Так по-дурацки попасться! И что теперь делать полуголому парню в чужом доме? Он долго разминал сведенные судорогой ступни, прежде чем смог успокоиться и проанализировать ситуацию. Полуголый мужчина в чужом доме. В его любимых журналах такая ситуация попадалась. Теперь надо сообразить, насколько она реальна и какие слова следует использовать, чтобы подойти к новой женщине достаточно близко, чтобы взять ее за руку...
Муниципальный госпиталь
Германтаун, штат Мэриленд
Четвертый день
23:50
Скалли и Молдер разговаривали с пострадавшим в больнице уже после полицейского допроса.
Он лежал под капельницей, перепуганный, растерявший самоуверенность.
— Внешность — если по шкале от одного до десяти — примерно на троечку. Но что-то в ней было такое.
— Она дотрагивалась до тебя? Вступала в физический контакт? — спросила Скалли. Напарники сегодня, похоже, специализировались на идиотских вопросах. — Я имею в виду, как-то еще, — поправилась она.
— Ее прикосновение было... как удар тока. Но все, что было потом, я помню только очень и очень расплывчато.
— А что вы помните?
— Нет, не могу. Не получается.
— Попытайтесь вспомнить, Майкл. Полицейский, который был там, подтвердил вашу версию. Но может быть, вы заметили в этой женщине нечто необычное. Нечто такое, что вам было неудобно рассказывать во время допроса.
— Здесь ведь мы разговариваем без протокола?
— Совершенно верно.
— Что вы видели, Майкл? — почти одновременно произнесли напарники. Парень решился:
— После того как она вылезла из машины, она там дралась с полицейским... я посмотрел... и увидел, что в ее одежде стоит не она... Она выглядела как мужчина, — парень растерянно улыбался. Если бы не шланг от капельницы, он, наверное, схватился бы руками за голову.
Напарники обменялись взглядами. Дэйна уточнила:
— Она была мужчиной?
— Как же раньше легко было снимать девок в этом клубе! — фыркнул пострадавший. — А теперь... даже не знаю. Только никаких протоколов!
— Честное скаутское, — Молдер торжественно приложил два пальца к виску.
В больничном коридоре напарники немедленно заспорили:
— Нельзя исключать, что мы ищем трансвестита.
— По-моему, этот Дон Жуан прекрасно знает разницу между мужчиной и женщиной.
— Я не хочу игнорировать очевидный факт: как, интересно, женщина смогла бы завалить двухсотфунтового полицейского?
— Потому что она была он, — объяснил Фокс совершенно очевидный для него факт.
— Тебе не кажется, что мое объяснение проще?
— Кажется. У него есть только один недостаток: оно ничего не объясняет. А у нашего убийцы на счету уже шесть с половиной трупов. Этому балбесу сказочно повезло. Если добавить прошлогодний труп из Стивстона — семь.
Трупов было уже восемь, но знать этого агенты никак не могли. Женщина, которая сейчас, скорчившись, лежала на полу между стиральными машинами в подвале дома № 735 по Кэтерин-стрит, еще четверть часа назад была живой, более того — переживала самое романтическое в своей жизни приключение с юношей, сбежавшим в женской одежде от разгневанного мужа.
— Во всяком случае, теперь твои подозрения насчет Эндрю можно окончательно выбросить. Или ты опять будешь спорить?
Навстречу агентам быстрым шагом шла от выхода молодая женщина в полицейской форме. Она заговорила, не здороваясь, едва подойдя:
— Агент Скалли, есть информация о кредитной карточке, украденной у последней вашингтонской жертвы. Мы засекли ее. Только что нам позвонил портье. Попросил проверить, сказал, что постоялец отдал ему карточку, велел сделать все, как положено, и вообще вел себя странновато. Номер снят вчера. Багаж — дипломат. Сейчас этот человек находится в гостинице, в пяти кварталах отсюда. Он не один.
Гостиница «Катарина»
Германтаун, штат Мэриленд
Пятый день
00:10
За окном было сумрачно и тоскливо. Жалюзи едва пропускали в комнату скудный свет уличных фонарей.
Женщина, зябко кутавшаяся в вязаное платье-свитер, бродила по комнате, от стены к стене, осторожно переступая разбитыми ногами в толстых шерстяных носках, и каждый раз удивленно обходила один и тот же стул, упрямо попадавшийся ей на дороге.
И говорила, говорила, то и дело поворачиваясь к человеку, лежащему на кровати, почти невидимому в складках сбившегося постельного белья:
— Это всегда было запрещено. Но после того, как это случилось впервые, я... Это невозможно было забыть, с этим невозможно было справиться. Кто-то другой, наверное, сумел бы побороть желание, но не я. Дотронуться до человека, мужчины или женщины... Это было для меня так ярко, так ошеломляюще... Впрочем, теперь ты знаешь, что я имею в виду: как это только что было для тебя.
Федералы быстро поднимались по служебной лестнице, Молдер первый, Скалли следом, торопливо отдавая распоряжения по телефону:
— Агент Скалли. Преследуем подозреваемого, необходимо подкрепление. Гостиница «Катарина», номер семьсот семьдесят один по Кэтерин-стрит.
— Ваш мир предлагает удовольствие, — продолжала молодая женщина, обращаясь к невидимому в полумраке собеседнику. — Удовольствие, которое должно было остаться неведомо нам, потому что мы другие. Теперь ты знаешь и это. Мы совсем другие. Остальные накажут меня за мой грех...
Превращение — третье за последние несколько часов — задерживалось. После двух встрясок подряд все тело ныло, мучительный холод сутулил спину. Женщина подошла к кровати, с легким сожалением глядя на того, к кому обращалась, — молодого человека, вытянувшегося на постели. Его лицо было почти спокойным — он умер очень быстро. Наверное, у него и вправду было слабое сердце. Размазанная по щеке кровь не успела застыть. Запах теплого мужского тела уже изменился, но теперь он не внушал перевертышу прежнего отвращения: привыкнуть можно ко всему — и к тому, что игрушки так легко ломаются, и к тому, что боль и наслаждение неразделимы.
Приближение нового запаха — тревоги и угрозы — не помешало оборотню закончить фразу:
— Потому что близится день, и они не уйдут без меня.
Вот он — шестой этаж. Фокс с разгону промчался мимо нужной двери, да так, что, возвращаясь на оклик Скалли, успел обругать себя аж целых четыре раза — по одному на каждую пару шагов. Что же это за полоса такая пошла — сплошного невезения?
Так, сосредоточились. Молдер постучал:
— Служба доставки.
Никто не открыл. Правда, никто и не надеялся, что откроют. Молдер подал знак Дэйне — она сдвинулась в сторону, страхуя напарника, — и распахнул дверь номера с рефлекторным истошным воплем:
— ФБР! ФБР! Никому не двигаться! Лицом вниз!
Человек, лежавший на кровати, скрупулезно выполнил первый приказ, но даже не обратил внимания на второй. Дэйна, рванувшаяся к нему, не удивилась.
— Есть тело! — громко сообщила она напарнику, проскочившему в смежную комнату, — ив тот же миг женщина, прятавшаяся за занавеской у стены, с размаху, обеими руками ударила Дэйну чуть ниже основания черепа. Скалли свалилась поверх трупа. Женщина метнулась к дверям, а Молдер, появившийся секундой позже, — к напарнице.
— Скалли?
— Со мной все в порядке, — простонала Дэйна. — Давай за ней.
Фокс пистолетом вперед вылетел в коридор. Влево-вправо... Никого. Пусто. К выходу. Почему так кружится голова? Неважно. Чутье подсказывало, что преступница не успела добежать до главной лестницы и сейчас где-то здесь, скорее всего — вот в этой нише...
Предчувствие оправдалось блистательно. Едва Фокс сунулся в нишу, сильный удар отшвырнул его к противоположной стене коридора. Пистолет вылетел из руки и шлепнулся на пол рядом с владельцем.
Темноволосая преступница застыла напротив. Бросила взгляд на упавший пистолет, затем на агента — и по телу пробежала волна превращения. Исчезли собранные в тугой пучок волосы, сменившись короткой прической. Уплощаясь, раздалась грудная клетка. Короткое платье вздернулось на плечах, взлетевших сантиметров на пятнадцать вверх, когда удлинились позвонки. С юношеского лица на лежащего федерала уставились светлые глаза, в которых сейчас не было ничего человеческого. Потом нечто человеческое проявилось — страх.
Молдер глотнул и потянулся к оружию. Одним движением преступник отправил федерала в нокдаун, другим — отбросил пистолет подальше и, пригнувшись, бросился прочь.
Тем временем Дэйна приподнялась с пола и обнаружила, что смотрит прямо в перепачканную полузапекшейся вспененной кровью мертвую физиономию.
Из номера она вылетела как ошпаренная. Молдер, у которого еще не было сил даже шевельнуть головой, невнятно пробормотал:
— Скалли, вниз по лестнице.
И Дэйна, не снижая скорости, промчалась мимо напарника и скатилась по ступенькам.
Двенадцать пролетов, дверь подъезда... С пистолетом наизготовку Скалли выбежала на задний двор гостиницы. Пусто. Грязная мостовая, высокая глухая стена, лужи, трубы, тени...
Получив по голове — точнее, по шее, но кто тут будет скрупулезно уточнять, по какой именно части тела схлопотал сегодня каждый из напарников, — Скалли предпочитала теперь перестраховываться. В самом деле, такого редкостного «везения» у них давно не было. Обычно их все-таки били по очереди. Ежесекундно оборачиваясь, она прошла вдоль стены до поворота. Осторожно заглянула на соседнюю улицу. Это оказался тупик, причем неплохо освещенный. Там никого, абсолютно никого не было, и можно было пройти мимо не оборачиваясь. А вот дальше, за перекрестком, в тени, громоздился мусор, картонные коробки, железный лом... и угадывалось присутствие живого существа. Скалли направилась туда, держа пистолет перед собой в вытянутых руках.
И уже не видела, как за ее спиной в тупике материализовались знакомые тени в черных котелках и пальто.
Преступник, действительно прятавшийся за грудой хлама, рванулся навстречу агенту.
Остановил его резкий окрик:
— Назад! ФБР! Я вооружена! Оборотень застыл. То, что было платьем для женщины, теперь на плечах высоченного парня болталось коротким свитером, оставляя открытыми трусы и голые ноги в вязаных носках. Убийца попятился.
Из-за угла метнулись черные тени, сбили преступника с ног, облепили, полностью скрыв его фигуру от федерального агента.
— Назад! — закричала Скалли. От черной копошащейся массы отделился один человек. Полные губы, челка расчесанная, нет, взлохмаченная на две стороны...
За его спиной люди в черных пальто подняли с земли уже неподвижное тело.
— Назад! — повторила Скалли.
— Пожалуйста, — тихо, настойчиво произнес молодой кучер. — Не делайте ему ничего плохого.
Теперь уже Скалли пятилась, выставив перед собой пистолет, и почти умоляюще повторяла:
— Назад. Я вооружена.
Она шла все медленнее — по мере того как мальчишка приближался. Лицо у него было одновременно несчастным и извиняющимся.
— Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между собою и им одним: если послушает тебя, то приобрел ты брата своего; спросишь: «Сколько же раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?» Отвечу: не говорю тебе: «До семи», но до семижды семи. Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду, и если придешь ты жертвовать и там вспомнишь, что брат твой ожесточен против тебя, оставь дар свой, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой.
Священный текст — или приближение брата Эндрю — оказывал на Дэйну действие, далекое от просветления или умиротворения. Она почувствовала, как запылали ее губы и еще сильнее закружилась голова. Мысли разбегались. Руки бессильно опустились.
— Скалли! — заорал невовремя выбежавший из подъезда Молдер.
Дэйна невольно оглянулась, и парень немедленно выбил у нее из рук пистолет, а вторым ударом сбил женщину с ног.
«Проклятие! — успела подумать Дэйна, брякнувшись на асфальт. — Что за редкостное везение!»
— Скалли! — Молдер бросился на помощь.
Он не видел, как тени метнулись вдоль переулка, постепенно уменьшаясь — словно исчезая в никуда...
Когда Молдер повернулся к звенящей за спиной тишине, в тупике никого не было. И нигде поблизости никого не было.
Герматаун, штат Мэриленд
Пятый день
01:45
Подкрепление прибыло, когда оба федерала уже отчаялись дождаться помощи. Его численность оправдала самые лучшие ожидания агентов ФБР. Видимо, здешние ребята наконец-то всерьез настроились ловить убийцу, на счету которого было уже восемь с половиной трупов — последний обнаружили, едва начали обыскивать окрестные дома. Жаль только, что собирались полицейские ровно на полчаса дольше, чем хотелось бы. Город наполнился сиренами, шумом и муторными огнями мигалок. Тревожная сутолока охватила ночные улицы.
Скалли, кутаясь в плащ, ходила взад-вперед, глотала кофе. Разговаривать ей ни с кем не хотелось. Молдер, слушая доклад офицера полиции, то и дело прижимал платок к рассеченной губе.
— Ближайшие десять кварталов окружены. За этот час мы выставили посты на всех дорогах, ведущих в Стивстон. Мы прочесываем все публичные заведения в округе, подъезды, дворы — все. Они никак не смогут выбраться незамеченными.
— А если они все же проскользнули мимо ваших людей? Если их здесь уже нет? Тогда они могли спрятаться только в одном месте.
Окрестности Стивстона, штат Массачусетс
Пятый день
– Конец работы –
Используемые теги: Ирина, Андронати, Перевёртыш0.062
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Ирина Андронати. Перевёртыш
Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов