13. И сказал (Господь) Бог Ною: конец всякой плоти пришел пред лице Мое, ибо земля наполнилась от них злодеяниями; и вот, Я истреблю их с земли.
202. В трех стихах авторы «Жреческого кодекса» трижды напоминают нам о распущенности земных жителей и два раза о том, что в мире процветает насилие. Однако никаких подробностей при этом не сообщается, и немудрено: авторы указанного документа не имели ни малейшего понятия о смешанных браках сынов божиих с земнорожденными женщинами и о гигантах‑нефилимах.
Вполне возможно, что именно для какого‑то мало‑мальски приемлемого обоснования последующего гнева господня, разрушившего Землю, авторы Библии и решились – в преддверии описаний потопа – включить дополнительную информацию из «Яхвиста». Правда, не сообщили читателю ничего нового. И хотя повторенные объяснения весьма смутны, это, по мнению библейских авторов, все же лучше, чем ничего.
203. Идея уничтожить жизнь на Земле с помощью потопа всецело принадлежит богу, и скоро мы узнаем весь его план детально. Правда, о богатстве фантазии говорить не приходится: потоп – это, вероятно, первое, что вообще придет в голову всякому, задумай он тотальное разрушение всего живого на планете.
Шумерская цивилизация располагалась на плоской равнине, омываемой двумя полноводными реками. В окрестностях любой крупной реки (вспомним хотя бы Миссисипи и Миссури) резкий подъем воды немедленно вызовет потоп. А в местности, аналогичной той, где жили древние шумеры, достаточно было и совсем незначительного подъема воды – и огромные территории тотчас оказались бы затопленными.
Какой‑нибудь конкретный, особенно скверный потоп мог отложиться в памяти последующих поколений, благо нам доподлинно известно о подобных наводнениях из истории. В 1929 году английский археолог сэр Чарлз Леонард Вулли сообщил о поразительной находке: производя раскопки в долине Евфрата, он обнаружил осадочные породы на глубине почти трех метров. Кстати, шумерские летописи делят все исторические события на «допотопные» и те, что произошли после потопа.
Однако, если подобное катастрофическое наводнение в действительности произошло, то оно, несомненно, уничтожило бы и сами летописи (к тому же и о распространенности письменности в те давние времена говорить не приходилось). По этой причине описания «допотопных» событий быстро приобрели статус легендарных и заведомо содержавших преувеличения. Напомню, что в списках шумерских царей, правивших до потопа, нередко встречаются сроки царствований в несколько десятков тысяч лет…
Драматическое повествование о наводнении в Древнем Шумере было включено и в эпос о Гильгамеше, который, очевидно, пользовался особой популярностью во всех краях древнего мира и оказал мощное влияние на мифы многих народов. В нем, в частности, рассказано о том, как поиски бессмертия привели Гильгамеша к герою по имени Ут‑Напиштим, этим бессмертием уже обладавшему и пережившему потоп… История Ут‑Напиштима очень напоминает библейскую, а самого героя иногда называют «шумерским Ноем» (хотя правильнее было бы называть Ноя «библейским Ут‑Напиштимом»).
Наводнения, вызванные разливами рек, как и все прочие природные катастрофы, происходили сами по себе. Люди долгое время вообще не понимали, отчего происходят эти грозные явления. Шумеры приписывали их прихоти богов; авторы Библии, адаптировав шумерскую легенду, не смогли себе позволить столь «несерьезные» мысли в отношении высших существ и вынуждены были приискать какую‑нибудь иную удовлетворительную версию. И добились определенного успеха, взвалив в результате вину за все естественные катастрофы на человека, своим поведением будто бы вызвавшего одну из них – самую знаменитую.