рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

ОТЕЛЬ «FINIS», СУИНДОН

ОТЕЛЬ «FINIS», СУИНДОН - раздел Литература, Дело Джен, или Эйра немилосердия     Мильтоны Были, Пожалуй, Самыми Горячими Покло...

 

 

Мильтоны были, пожалуй, самыми горячими поклонниками своего кумира. Если просмотреть телефонную книгу Лондона, обнаружится около четырех тысяч Джонов Мильтонов, две тысячи Уильямов Блейков, с тысячу Сэмюэлей Кольриджей, пять сотен Перси Шелли, примерно столько же Вордсвортов и Китсов и горстка Драйденов. Массовая смена фамилий порой приводила к проблемам в охране правопорядка. После инцидента в пабе, когда преступник, жертва, свидетель, домовладелец, полицейский, произведший арест, и судья – все до единого оказались Альфредами Теннисонами, закон обязал всех, кто носит данное имя, вытатуировать за ухом регистрационный номер. Эту меру приняли без особого энтузиазма, как и большинство правоохранительных мер.

Мильон де Роз. Краткая история Сети тективно-интрузивных правительственных агентств

 

 

Я въехала на парковку перед высоким зданием, залитым светом, и заперла машину. Отель казался весьма оживленным. Как только я вошла в вестибюль, я поняла причину. По крайней мере две дюжины мужчин и женщин, одетых в бесформенные белые мешковатые рубахи и брюки, толклись в вестибюле. У меня упало сердце. Большое объявление у окошка администратора приглашало всех на 112-й ежегодный конвент Джона Мильтона. Я глубоко вздохнула и не без труда пробралась к окошку. Администраторша средних лет с громадными серьгами в ушах лучезарно улыбнулась.

– Добрый вечер, мадам, мы рады приветствовать вас в «Finis», построенном по последнему слову стиля и комфорта. К вашим услугам – четырехзвездный отель со множеством современных удобств. Мы от всей души надеемся, что вы будете счастливы жить у нас!

Она отбарабанила текст, словно мантру, одновременно легко расправляясь со «смеющимся бургером».

– Моя фамилия Нонетот. Я бронировала номер.

Администраторша кивнула и стала просматривать регистрационные карточки.

– Посмотрим Мильтон, Мильтон, Мильтон, Мильтон, Мильтон, Нонетот, Мильтон, Мильтон, Мильтон, Мильтон, Мильтон, Мильтон. Нет, прошу прощения. Похоже, мы вас не занесли.

– Может, проверите еще раз?

Она перепроверила и нашла мою фамилию.

– Вот. Кто-то по ошибке сунул ее среди Мильтонов. Мне нужны данные кредитной карточки. Мы принимаем: Бэббидж, Голиаф, Ньютон, Паскаль, Клубный завтрак и Джем Роли-Поли.

– Джем Роли-Поли?

– Извините, – сказала она – Не тот список. Это пудинги на вечер.

Она снова улыбнулась, и я подала ей свою кредитку «Бэббидж»

– Ваш номер восемь сто двадцать восемь, – сказала она, протягивая мне ключ с таким огромным брелоком, что я едва смогла его поднять. – Все наши комнаты снабжены кондиционерами, мини-барами и чайниками. Вы уже поставили свою машину на нашей просторной самовысыхающей стоянке на триста машин?

Я спрятала улыбку.

– Да, спасибо. У вас есть помещения для содержания животных?

– Конечно. У всех отелей сети «Finis» есть помещения для всех видов домашних животных. Кто ваш любимец?

– Дронт.

– Какая прелесть! У моего кузена Арнольда была гигантская гагара по кличке Бини – версия один-четыре, так что прожила она недолго. Да, в наши дни они стали намного лучше. Я зарезервирую местечко для вашего маленького друга. Хорошего отдыха. Надеюсь, вас интересуют поэты-лирики семнадцатого века?

– Только профессионально.

– Вы преподаватель?

– Литтектив.

– Ага.

Администраторша наклонилась поближе и понизила голос.

– Честно говоря, мисс Нонетот, я терпеть не могу Мильтона. Ранние его вещи, полагаю, хороши, но едва Чарли [8]отрубили голову, наш Джон мигом спрятал язык в задницу. Вот что делает с человеком избыток республиканских идей.

– Это уж точно.

– Я чуть не забыла. Это вам.

Она, словно фокусник, достала откуда-то из-под стола букетик цветов.

– От мистера Лондэна Парк-Лейна…

Вспышка. Грохот.

– …и в «Чеширском коте» вас ждут два джентльмена.

– «Чеширский кот»?

– Это наш прекрасно оборудованный и весьма популярный бар. Его обслуживает прекрасный профессиональный персонал, там прекрасная теплая атмосфера, и вы сможете приятно отдохнуть.

– Кто они?

– Персонал бара?

– Нет, те два джентльмена.

– Они не назвались.

– Спасибо, мисс?..

– Баррет-Браунинг, – ответила администраторша. – Лиз Баррет-Браунинг.

– Хорошо, Лиз, оставьте цветы себе. Пусть ваш парень ревнует. Если мистер Парк-Лейн позвонит еще раз, скажите, что я умерла от геморрагической лихорадки или чего-то подобного.

Я пробралась сквозь толпу Мильтонов в «Чеширского кота». Его легко было найти. Над дверью светился большой неоновый красный кот на зеленом неоновом дереве. То и дело красный неон ярко вспыхивал и гас, оставляя лишь кошачью улыбку. До моих ушей донеслись звуки джаза, и я улыбнулась узнав непередаваемое пиано Холройда Уилсона. Его манеру ни с кем нельзя было спутать. Он родился и вырос здесь, в Суиндоне. Он мог бы играть в любом баре Европы, стоило ему лишь позвонить, но предпочитал оставаться в Суиндоне. Бар был оживленным, но не переполненным, сидели в основном Мильтоны – пили, шутили, оплакивали Реставрацию и называли друг друга Джонами.

Я подошла к стойке. Это был «счастливый час», когда все напитки стоили 52,5 пенса.

– Добрый вечер, – сказал бармен. – Чем ворон похож на письменный стол?

– Тем, что Эдгар По написал про обоих?

– Отлично, – рассмеялся он. – Что будете пить?

– Половинку «Ворчуна особого», пожалуйста. Меня зовут Нонетот. Меня кто-то ждет?

Бармен, одетый Шляпником, показал на столик в другом конце зала. Там сидели двое мужчин, полускрытых тенью. Я взяла бокал и направилась к ним. В баре было слишком многолюдно, чтобы устроить какую-нибудь пакость. По пути я постаралась рассмотреть обоих.

Старшему, румяному седовласому джентльмену с большими бачками, пожалуй, основательно перевалило за семьдесят. Он был одет в скромный, но изящный твидовый костюм с шелковым белым шейным платком. В руках он держал пару коричневых перчаток, перебросив их поверх набалдашника трости, и еще я увидела на стуле рядом охотничью шляпу. Когда я подошла поближе, он закинул голову и расхохотался, точно морской котик, – видимо, второй мужчина пошутил.

Этот второй был не старше тридцати. Он сидел на самом краешке стула и, кажется, немного нервничал. Мелкими глотками пил тоник. На нем был костюм из ткани в тонкую полоску, дорогой, но видавший лучшие дни. Я поняла, что уже где-то видела его, но где именно, вспомнить не смогла.

– Это вы меня искали?

Оба одновременно встали. Старший заговорил первым:

– Мисс Нонетот? Счастлив познакомиться с вами. Меня зовут Аналогиа. Виктор Аналогиа. Начальник Суиндонского отделения литтективов. Мы беседовали с вами по телефону.

Он протянул руку, и я ее пожала.

– Рада встрече, сэр.

– Это оперативник Безотказэн Прост. Вы будете работать вместе.

– Очень рад с вами познакомиться, мадам, – торжественно сказал Безотказэн. Получилось несколько неуклюже и до жути чопорно.

– Мы не встречались раньше, мистер Прост? – спросила я, пожимая ему руку.

– Нет, – твердо ответил Безотказэн. – Я бы помнил.

Виктор предложил мне сесть рядом с Безотказэном, тот с вежливым бормотанием сдвинулся в сторону. Я попробовала свой коктейль. Вкус был… как у старой попоны, выдержанной в кобыльей моче. Я надрывно закашлялась. Безотказэн предложил мне носовой платок.

– «Ворчун»? – уточнил Виктор, приподняв бровь. – Смелая девочка.

– С-с-спасибо…

– Добро пожаловать в Суиндон, – продолжал Виктор. – Прежде всего позвольте заверить вас: мы вам очень сочувствовали. По любым меркам Аид был чудовищем. Мне не жаль, что он мертв. Надеюсь, вы полностью поправились?

– Я-то да, но другим повезло меньше.

– Мне очень жаль это слышать. Вам здесь рады. Сотрудники такого уровня никогда прежде не снисходили до нашего болота.

Я озадаченно посмотрела на мистера Аналогиа.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– Я хотел сказать – хотя и не слишком ясно выразился, – что все мы здесь скорее ученые, чем обычные ТИПА-агенты. Вашу должность прежде занимал Джим Крометти. Его застрелили в старом городе при странном инциденте на книжной ярмарке. Он был напарником Безотказэна. Мы все очень дружили с Джимом. У него осталась жена, трое детей. Я хочу… нет, я чертовски сильно хочу найти того, кто отнял у нас Джима.

Я в легком замешательстве смотрела на их напряженные лица, пока не упала, звякнув об пол, монетка. Они решили, что я настоящий и полномочный оперативник ТИПА-5, переведенный сюда на время отпуска по ранению – обычное дело. В Двадцать седьмом мы постоянно использовали в операциях потрепанных типов из Семерки и Девятки. Все без исключения они были чокнутые, как мартовские зайцы.

– Вы читали мое личное дело? – медленно проговорила я.

– Нам его не дали, – ответил Аналогиа. – Нечасто к нам попадают оперативники с заоблачных вершин ТИПА-5. А чтобы заменить Джима, нам нужен был опытный профессионал, который в то же время мог бы… ну, как бы это сказать…

Аналогиа замолчал, видимо подыскивая слова. За него закончил фразу Безотказэн:

– Нам нужен человек, который при необходимости не побоится использовать чрезвычайные средства.

Я оценивающе смотрела на обоих, раздумывая, не лучше ли сразу прояснить ситуацию. Мне, конечно, доводилось стрелять, и даже не так уж давно, вот только палить пришлось в мою же собственную машину и, судя по всему, в пуленепробиваемого гениального преступника. И служила я в ТИПА-27, а не в Пятерке. Но если Ахерон и правда ошивается где-то поблизости, а стало быть, месть по-прежнему актуальна, стоит, видимо, поддержать игру.

Аналогиа нервно поерзал.

– Убийство Крометти расследовал, конечно, отдел расследования убийств. Неофициально мы мало что можем сделать, но Сеть всегда гордилась определенной независимостью. Если раскопаем что-то полезное в ходе других расследований, на это косо смотреть не будут. Понимаете?

– Конечно. У вас нет никаких догадок по поводу того, кто мог убить Крометти?

– Неизвестный предложил ему встретиться, чтобы продать редкую рукопись Диккенса. Джим пошел посмотреть… сами понимаете, без оружия.

– Мало кто из суиндонских литтективов вообще умеет пользоваться пистолетом, – добавил Безотказэн, – а о возможности потренироваться даже не подозревают. Литературные расследования и оружие – вещи несовместные. Перо сильнее меча, ну и в таком же духе.

– Слово – это хорошо, – холодно ответила я, внезапно войдя во вкус роли таинственной дамы из ТИПА-5, – но девятимиллиметровая пуля решает проблему в корне.

Пару секунд они молча таращились на меня. Затем Виктор достал из кожаного футляра фотографию и положил ее на стол передо мной.

– Мы хотели бы узнать ваше мнение об этом. Снимок сделан вчера.

Я посмотрела на фото. Эту рожу я помнила даже слишком хорошо.

– Джек Дэррмо.

– Что вы о нем знаете?

– Не много. Он начальник службы внутренней безопасности «Голиафа». Хотел узнать у меня, что Аид собирается сделать с рукописью «Чезлвита».

– Я раскрою вам тайну. Вы правы, Дэррмо из «Голиафа», но к отделу внутренней безопасности никакого отношения не имеет.

– Тогда кто он?

– Из Отдела передового вооружения. Восьмимиллиардный годовой бюджет, и все до цента идет через него.

– Восемь миллиардов?

– Не считая мелочи на карманные расходы. Ходят слухи, что, разрабатывая плазменные винтовки, они перекрыли даже этот бюджет. Дэррмо умен, амбициозен и непреклонен. Он приехал сюда недели две назад. Надо думать, такой человек в Суиндон и не заглянул бы никогда, если бы здесь не случилось нечто весьма интересное для «Голиафа». Мы думаем, Крометти видел оригинал рукописи «Чезлвита», а если так…

– …то Дэррмо здесь по той же причине, что и я, – перебила я. – Ему показалось подозрительным, что я выбрала из всех предложений место литтектива в Суиндоне, – ради бога, не сочтите за оскорбление.

– Не сочтем, – ответил Аналогиа. – Но раз Дэррмо здесь, мне кажется, и Аид где-то поблизости. По крайней мере, в «Голиафе» думают, что это так.

– Понимаю, – сказала я. – Тревожно, правда?

Аналогиа и Прост переглянулись. Они дали понять мне ровно столько, сколько собирались: я здесь желанная гостья, они хотят отомстить за смерть Крометти и им не нравится Джек Дэррмо. Так что оба пожелали мне приятного вечера, надели плащи и шляпы и ушли.

Джазовое выступление подошло к концу. Я вместе со всем залом зааплодировала Холройду, тот неуверенно встал на ноги и, прежде чем уйти, помахал зрителям. Как только кончилась музыка, бар быстро опустел, я осталась почти в одиночестве. Справа от меня парочка Мильтонов строила друг другу глазки, а у стойки несколько одетых по-деловому якобы бизнесменов заливали в себя все спиртное, которое можно купить на ночные командировочные. Я подошла к пианино и села. Взяла несколько аккордов, пробуя руку, затем рискнула начать запомнившуюся басовую партию дуэта. Посмотрела было на бармена, чтобы заказать еще выпивки, но он протирал стаканы. Когда я в третий раз сыграла вступление к кульминации дуэта, кто-то коснулся клавиш и точно вовремя взял первую ноту первой партии. Я закрыла глаза. В первое же мгновение я поняла, кто это, можно было не проверять. Я чувствовала запах крема после бритья, видела шрам на левой кисти. По затылку прошла дрожь, по телу прокатилась волна жара, и я невольно подвинулась влево, чтобы дать место партнеру. Чужие пальцы бегали по клавишам слаженно с моими, мы играли почти безупречно. Бармен посматривал на нас одобрительно, и даже коммерсанты перестали разговаривать и заинтересовались, кто это там играет. По мере того как возвращались воспоминания, мои руки играли все увереннее и быстрее. Мой партнер, которого я не хотела замечать, поддерживал темп, не отставая от меня.

Мы играли так минут десять, но я не могла заставить себя посмотреть направо. Я знала, что если сделаю это, то против воли начну улыбаться. Я хотела, чтобы он понял, что мне на него плевать. Вот тогда пусть делает со своим обаянием что хочет. Когда пьеска кончилась, я продолжала сидеть, не поворачивая головы. Мужчина, пристроившийся рядом, не шелохнулся.

– Привет, Лондэн, – сказала я наконец.

– Привет, Четверг.

Я рассеянно взяла пару нот, но так и не посмотрела на него.

– Давно не виделись, – сказала я.

– Несколько капель воды утекло-таки, – ответил он. – Лет десять.

Голос его не изменился. Тепло и чувственность, так хорошо знакомые мне, остались прежними. Я все-таки посмотрела на него, поймала встречный взгляд и быстро отвела глаза, ставшие подозрительно влажными. В смятении я нервно потерла нос.

Он немного поседел, но носил прежнюю прическу. Вокруг глаз легли мелкие морщинки – возможно, они объяснялись богатством переживаний, а не старостью. Когда я уехала, ему было тридцать, а мне двадцать шесть. Интересно, а я выгляжу не хуже? Или я уже слишком стара, чтобы дергаться из-за внешности? В конце концов, Антона не вернешь. Мне вдруг захотелось сказать: «Может, попробуем снова?», но, как только я раскрыла рот, слова застыли у меня в горле. Резко нажатое «ре» продолжало звучать, и Лондэн все смотрел и смотрел на меня, глаза его заморозило на середине моргания. Папа не мог выбрать времени хуже.

– Привет, Душистый Горошек! – сказал он, выходя из теней. – Я ничему не помешал?

– Самым недвусмысленным образом – помешал.

– Тогда я ненадолго. Что об этом скажешь?

Он протянул мне желтую кривую штуку размером с большую морковку.

– Это еще что? – осторожно принюхалась я.

– Плод нового растения, выращенного из клеток соскоба семьдесят лет вперед. Смотри…

Он очистил шкурку и дал мне его попробовать.

– Неплохо, а? Их можно собирать незрелыми, перевозить на тысячи миль, если надо, и держать свежими в герметической биоразложимой упаковке. Питательный и вкусный. Выведен блестящим инженером по имени Анна Баннон. Мы, правда, уже сломали голову, придумывая, как его назвать. Не подскажешь?

– Уверена, что ты справишься. А что тебе от него надо?

– Думаю показать его кому-нибудь лет этак за десять тысяч до сегодня и посмотреть, как он пойдет – пища для человечества, и все такое. Ладно, время никого не ждет, как мы говорим. Оставляю тебя с Лондэном.

Мир замерцал и двинулся снова. Лондэн наконец нормально открыл глаза.

– Банан, – сказала я, внезапно осознав, что именно показал мне папочка.

– Извини?

– Банан. Они назовут его по фамилии разработчика.

– Четверг, ты что-то говоришь, а я ничего не понимаю, – с растерянной улыбкой пожаловался Лондэн.

– Тут только что был мой папа.

– А-а. Он по-прежнему вне времени?

– По-прежнему. Слушай, извини за прошлое.

– И ты меня, – ответил Лондэн и замолчал.

Мне хотелось прикоснуться к его лицу, но вместо этого я ляпнула:

– Мне тебя не хватало.

Не надо было этого говорить, и я мысленно обругала себя. Слишком сильно, слишком скоро. Лондэн занервничал:

– Значит, при отъезде надо было захватить с собой. Мне тоже тебя недоставало. Первый год был самым тяжелым.

Он ненадолго замолчал. Сыграл несколько нот, затем продолжил:

– У меня своя жизнь, и она мне нравится. Иногда мне кажется, что Четверг Нонетот – персонаж одной из моих книг, придуманная мной женщина, которую я хотел бы любить. Теперь… что поделать, я пережил это.

Это было совершенно не то, что я надеялась услышать, но после всего случившегося я не вправе была винить его.

– И все-таки ты пришел меня повидать.

Лондэн улыбнулся:

– Ты в моем городе, Чет. Когда в твой город приезжает друг, ты обязательно встречаешься с ним. Разве не так?

– И ты всегда покупаешь им цветы? Полковник Фелпс тоже удостоился роз?

– Нет, он получил лилии. Старые привычки умирают долго.

– Вижу. Тебе это пошло на пользу.

– Спасибо, – ответил он. – Ты ни разу не ответила на мои письма.

– Я их даже не читала.

– Ты замужем?

– По-моему, это не твое дело.

– Значит, нет.

Разговор принял неприятный оборот. Пора было свертывать тему.

– Знаешь, Лондэн, я устала как собака. А завтра тяжелый день.

Я встала и пошла прочь. Лондэн, прихрамывая, двинулся следом. Он потерял в Крыму ногу, но неплохо приспособился обходиться без нее. Догнал меня у стойки:

– Поужинаем как-нибудь?

Я обернулась:

– Конечно.

– Во вторник?

– Почему бы и нет?

– Хорошо, – сказал Лондэн, потирая руки. – Соберем нашу роту…

Так, при чем тут рота?

– Подожди. Вторник не подойдет.

– Почему? Три секунды назад он тебя вполне устраивал. Опять твой папа?

– Нет. Просто мне надо разгрести кучу дел. Пиквику надо наладить жилье, а я еще не успела забрать его с аэровокзала. Все эти перелеты заставляют беднягу нервничать. Помнишь, когда мы летали в Мулл, его вырвало на стюарда?

Я поспешно взяла себя в руки – надо же, болтаю, как идиотка.

– Только не говори, – сказал Лондэн, – что тебе еще надо вымыть голову.

– Очень смешно.

– Короче, что у тебя за дела в Суиндоне? – спросил Лондэн.

– Я мою посуду в «Смеющемся бургере».

– Самое то для тебя. ТИПА?

– Перевелась в Суиндонское отделение литтективов.

– Насовсем? – спросил он. – То есть я не понял: ты вернулась в Суиндон насовсем?

– Не знаю.

Я коснулась его руки. Мне хотелось обнять его и разреветься, сказать, что я люблю его и буду всегда любить, как любят только восторженные, переполненные чувствами девочки, но время для таких заявлений было неподходящим, неправильным, как сказал бы мой папочка, и я решила перейти в наступление.

– А ты женат?

– Нет.

– И не думал никогда?

– Думал, и не раз.

Мы оба замолчали. Нам надо было так много сказать друг другу, что мы не знали, с чего начать. Лондэн открыл второй фронт:

– Хочешь посмотреть «Ричарда Третьего»?

– А его все еще не сняли?

– Конечно нет!

– Очень хочу, но я правда не знаю, когда у меня будет время. Сейчас ситуация… неопределенная.

Я видела, что он не верит мне. Но не могла же я сказать, что иду по следу уникального преступника, который умеет воровать мысли и создавать фантомы, который не фиксируется видеопленкой и которому убить – как хихикнуть. Лондэн вздохнул, достал визитку и положил на стойку.

– Позвони мне. Как только освободишься. Обещаешь?

– Обещаю.

Он поцеловал меня в щеку, опустошил свой бокал, еще раз всмотрелся в меня и похромал прочь из бара. Я осталась тупо глядеть на визитку. Я ее так и не взяла. Зачем? Я помнила его номер телефона наизусть.

Моя комната была точной копией остальных номеров отеля. Картины намертво привинчены к стенам, бутылки в мини-баре откупорены, выпиты, наполнены вновь водой или чаем и закупорены коммивояжерами, слишком скупыми, чтобы платить за выпивку. Окна выходили на север, как раз на аэродром. Сейчас швартовался большой дирижабль на сорок два места, его серебристые бока сверкали в темноте ночи. Маленький дирижаблик, на котором прилетела я, отправился в Солсбери. Через два дня вернется. Может, покататься на нем еще? Я включила телевизор и попала на «Парламентские будни». Весь день, оказывается, кипели дебаты по Крыму, они не закончились до сих пор. Я вывернула карманы в поисках мелочи, достала пистолет из кобуры и открыла тумбочку у кровати. Чего там только не было! Кроме Гидеоновской Библии, нашлись учения Будды, английский перевод Корана, томик молитв ВСБ, веслианские памфлеты, два амулета Общества Христианского Сознания, «Размышления» святого Звлкса и полное собрание сочинений Уильяма Шекспира. Я выгребла все книги, засунула их в шкаф и положила в тумбочку пистолет. Расстегнула молнию чемодана и начала устраиваться. Квартиру в Лондоне я оплатить не успела, так что не знала, оставят ее за мной или нет.

Как ни странно, я чувствовала, что в городе мне очень уютно, и не была уверена в том, что мне это нравится. Я вывернула все вещи на постель и тщательно разложила по местам. Пристроила пару книг и спасшую мне жизнь «Джен Эйр» на тумбочку возле постели. Достала фото Лондэна и пошла было к письменному столу, немного подумала и засунула фото лицом вниз в бельевой ящик. Раз он сам рядом, зачем мне снимок? Телевизор продолжал бубнить:

– …несмотря на вмешательство Франции и российские гарантии безопасного проживания для английских поселенцев, создается впечатление, что английское правительство не вернется за стол переговоров в Будапеште. Поскольку Англия твердо намерена начать наступление с новыми плазменными винтовками «круть», мир так и не осенит Крымский полуостров…

Диктор перевернул несколько страниц.

– А теперь местные новости. Беспорядки в Чичестере начались после того, как группа неосюрреалистов решила отметить четвертую годовщину легализации сюрреализма. Репортаж с места событий ведет для «ЖАБ-Ньюс» Генри Гробоскоп. Генри?

На экране появилось дрожащее изображение, и я на мгновение задержалась на нем взглядом. За спиной Гробоскопа горела перевернутая машина и суетились несколько полицейских в бронежилетах. Все знали, что Генри Гробоскопа готовят для работы в Крыму в качестве военного корреспондента. Генри, втайне надеявшийся, что война нипочем не закончится, пока он туда не попадет, щеголял в морской форме и говорил торопливо и взволнованно – как подобает корреспонденту в зоне боевых действий:

– Здесь становится жарковато, Брайан. Я нахожусь в сотне ярдов от зоны беспорядков. Повсюду перевернутые и подожженные автомашины. Полиция весь день пыталась рассеять толпу, но численный перевес был не на их стороне. Сегодня вечером несколько сотен рафаэлитов окружили издательство «N'est pas une pipe» [9], в котором забаррикадировалась сотня неосюрреалистов. Демонстранты снаружи выкрикивали лозунги Итальянского Возрождения, потом полетели камни и другие импровизированные снаряды. Неосюрреалисты в ответ открыли стрельбу в демонстрантов и почти взяли верх над ними, но тут вмешалась полиция. Минуточку, я вижу, как полиция берет кого-то под арест. Я попытаюсь взять интервью.

Я печально покачала головой и убрала в шкаф тапочки. Запретили сюрреализм – пошли бесконечные беспорядки, сняли запрет – беспорядки все равно продолжаются. Гробоскоп догнал полицейского, который конвоировал юнца в костюме шестнадцатого века. На физиономии арестованного была вытатуирована репродукция Длани Господней из Сикстинской капеллы.

– Простите, сэр, как вы ответите на обвинения в нетерпимости и неуважении к переменам и экспериментам во всех областях искусства?

Возрожденец злобно осклабился в камеру:

– Говорят, что только мы, возрожденцы, устраиваем беспорядки, но я видел нынче вечером барочников, рафаэлитов, романтиков и маньеристов. Это массовое объединенное выступление классических искусств против тупых ублюдков, которые прячутся за словами о мировом прогрессе. Это не только…

Полицейский дернул его за руку и поволок дальше. Гробоскоп увернулся от пролетевшего кирпича и закончил репортаж:

– С вами был Генри Гробоскоп, «ЖАБ-ньюс», прямая трансляция из Чичестера.

Я выключила телевизор с помощью пульта, прикованного к тумбочке со стороны кровати. Села на постель, распустила прическу, почесала голову. Подозрительно понюхала волосы и решила сегодня в душ не лазить. Я слишком жестко повела себя с Лондэном. Даже при всех наших разногласиях у нас оставалось достаточно общего, чтобы сохранять дружбу.

 

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Дело Джен, или Эйра немилосердия

На сайте allrefs.net читайте: "Дело Джен, или Эйра немилосердия"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: ОТЕЛЬ «FINIS», СУИНДОН

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ ЗВАЛИ ЧЕТВЕРГ НОНЕТОТ
    Таким образом, Сеть тективно-интрузивных правительственных агентств (ТИПА) фактически спровоцировала переключение на себя полицейских обязанностей в случаях, которые

ГЭДСХИЛЛ
    Существуют две школы, занимающиеся упругостью времени. Первая считает, что время очень изменчиво и каждое, даже самое малое, событие изменяет вероятностное будущее З

ОПЯТЬ ЗА РАБОЧИМ СТОЛОМ
    Финансирование Сети тективно-интрузивных правительственных агентств обеспечивается непосредственно правительством. Почти вся деятельность осуществляется централизова

АХЕРОН АИД
    Главной причиной для совершения самых мерзких и отвратительных преступлений – скажем прямо я считаюсь экспертом в этой области – является само преступление. Конечно,

БЕЙ СВОИХ, ЧТОБ ЧУЖИЕ БОЯЛИСЬ
    …Возможно, и хорошо, что она пролежала без сознания четыре недели. Она пропустила все принятые меры, отчеты ТИПА-1, взаимные обвинения, похороны Орешека и Тэмворта.

ДЖЕН ЭЙР» – КРАТКИЙ ЭКСКУРС В РОМАН
    Возле дома Стикса мы с Рочестером встретились не в первый раз. И не в последний. Наша первая встреча состоялась неподалеку от Хэворт-хауса в Йоркшире, когда мой разу

ПОЛЕТ В СУИНДОН
    Нет никакого смысла тратить огромные деньги на изобретение двигателя, который позволит летательным средствам обходиться без пропеллера. Короче, что плохого в дирижаб

СЕМЕЙСТВО НОНЕТОТ
    Я родилась в четверг – отсюда и имя. Мой брат родился в понедельник, и его назвали Антоном – поди догадайся почему. Мою мать назвали Середа, а родилась она почему-то

ПОЛЛИ ВКЛЮЧАЕТ ВНУТРЕННЕЕ ЗРЕНИЕ
    Думаю, Вордсворт, увидев меня, удивился не меньше, чем я при виде поэта. Не часто случается нам вернуться в свои любимые воспоминания и застать там кого-то другого,

ТИПА-27: ЛИТЕРАТУРНЫЕ ДЕТЕКТИВЫ
    Сегодня утром Четверг Нонетот вышла на работу в отдел литтективов, заменив убитого Крометти. Не могу отделаться от мысли, что ей здесь не место, и сомневаюсь, действ

ЛАНЧ С БЕЗОТКАЗЭНОМ
    Безотказэн Прост – один из тех честных и надежных оперативников, на которых держится Сеть. Они никогда не получают благодарностей или медалей, народ вообще не подозр

ЗДРАВСТВУЙТЕ И ПРОЩАЙТЕ, МИСТЕР КЭВЕРЛИ
    Мало кто сейчас помнит мистера Кэверли. Если вы читали «Мартина Чезлвита» до 1985 года, вы, возможно, и запомнили третьестепенного персонажа, жившего в дощатом домик

СТАРМИ АРЧЕР И ФЕЛИКС-7
    Наилучшим преступным умам нужны наилучшие соучастники. Иначе все теряет смысл. Я обнаружил, что не могу осуществлять свои самые безумные планы, если мне не с кем раз

ТИПА-17: СОСУНКИ И КУСАКИ
    Для меня звать на помощь стало просто привычкой. Во всяком случае, с тех пор, как Чесней перешел на сторону тьмы. Я и не думал, что кто-то откликнется, – просто таки

СНОВА ЛОНДЭН
    Узнав, что Четверг вернулась в Суиндон, я пришел в восторг. Я ведь так и не мог поверить, что она уехала навсегда. Я слышал, что в Лондоне у нее не все ладно, но я з

ТОТ САМЫЙ НЕПРЕПОДОБНЫЙ ДЖОФФИ НОНЕТОТ
    Дорогая матушка, Жизнь в (вычеркнуто цензурой) весьма забавна. Хорошая погода, кормежка так себе, компания превосходная. Полковник (вычеркнуто цензурой), на

ДОКТОР РАНСИБЛ СПУН
    Меня многие спрашивали, где я нахожу то огромное количество слов, которое мне нужно для сытной кормежки моих книжных червей. Ответ, конечно же, прост: я использую ис

ИГРА В ВЫЖИДАНИЕ
    Гибель каждого очередного Феликса вновь заставляла Аида скорбеть по Феликсу номер один. И то был страшный удар для него. Дело не столько в потере верного друга и кол

СБРОС ВЫКУПА
    Передавать выкуп предстояло мне. Никогда еще мне не приходилось держать в руках кейс с 10 миллионами фунтов. Собственно, и в тот раз не пришлось. Самоуверенный Джек

ОТСРОЧКА ДЛЯ МАРТИНА ЧЕЗЛВИТА
    Основным моим интересом в последние сорок или около того лет была эластичность тел. Из примеров на ум приходит только нечто вроде резины. Почти все в мире можно согн

ВРЕМЯ, ОТПУЩЕННОЕ НА РАЗМЫШЛЕНИЯ
    Я не считал «Чезлвита» популярным романом, но я ошибался. Никто не ожидал, что поднимется такой вой. Никто не ожидал ажиотажного внимания прессы к убийству. Аутопсия

РАНДЕВИСТЫ
    Астероид может быть любого размера – с человеческий кулак или с гору. Это обломки Солнечной системы, мусор, который остается после ухода строительных рабочих. Больша

АИД ВЫБИРАЕТ НОВУЮ РУКОПИСЬ
    Я надеялся заполучить рукопись Остин или Троллопа, Теккерея, Филдинга или Свифта. Может, Джонсона, Уэллса или Конан-Дойла. Забавно было бы отыскать Дефо. Но представ

ХЭВОРТ-ХАУС
    Говорят, у Хроностражи ужасное чувство юмора. На мой вкус, оно просто раздражает. Я слышала, что они запихивают новичков в гравитационный костюм и забрасывают на нед

ПЕРЕМЕЩЕНИЯ ВОЙСК
У ГРАНИЦ УЭЛЬСА»     Я прочла статью в тревоге. Военные зашевелились в районе Херефорда, Чепстоу и спорной пограничной территории вокруг города

ДЖЕН ЭЙР
    Роман «Джен Эйр» был опубликован в 1847 году под псевдонимом «Керрер Белл» – удобное нейтральное имя, под которым Шарлотта Бронте скрыла свой пол. Роман имел огромны

ВСПЛЕСК МАССОВОГО ЭНТУЗИАЗМА
    Думаю, до похищения Джен Эйр вряд ли кто – и Аид в том числе – понимал, насколько популярен этот роман. У народа словно отняли живое воплощение наследия национальной

НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА УЭЛЬС
    По иронии судьбы без быстрого и жестокого подавления в 1839 году восстаний одновременно в Понтипуле, Кардиффе и Ньюпорте Уэльс вообще никогда не стал бы республикой.

ТОРНФИЛЬД-ХОЛЛ
    Все оказалось не так, как я себе представляла. Я думала, Торнфильд-холл будет больше и обстановка получше. В воздухе стоял крепкий запах мастики, а в верхних коридор

КНИГА НАПИСАНА
    Оставаясь в «Пендерин-отеле», мы наблюдали за блестящей работой Четверг. Роман быстро развивался, в нескольких строках укладывались недели. По мере появления в роман

ПОЧТИ КОНЕЦ ТОЙ КНИГИ
    Мы ждали знака от Четверг, кодового слова, но его все не было и не было. Я тщательно читал роман, выискивая хоть какой-то ключ к тому, что с ней случилось. Я подозре

ПОЧТИ КОНЕЦ ЭТОЙ КНИГИ
    Я серьезно вмешалась в роман – мой крик «Джен! Джен! Джен!» у нее под окном изменил книгу в лучшую сторону. Это было непрофессионально, это шло вразрез со всеми прин

ЗАМУЖЕМ
    Мы с Лондэном поженились в тот самый день, когда было объявлено, что в Крыму наступил мир. Лондэн шутил, что мы сэкономили на колокольном звоне. Я нервно оглядывалас

ЭТО «ФФ» НЕСПРОСТА!..
  Тот факт, что писатель Джаспер Ффорде фанатеет, тащится, прётся и заходится от Льюиса Кэрролла, – это даже не факт. Так оно и есть на самом деле. А потому загадки, головоломки, шутк

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги