рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Роман Васин. Кровь артефакта

Роман Васин. Кровь артефакта - раздел Литература, Роман Васин ...

Роман Васин

Кровь артефакта

 

S.T.A.L.K.E.R. –

 

 

 

Аннотация

 

Чернобыльский кризис и возникновение Зоны отчуждения. Что есть причина, а что следствие? Чем являются артефакты на самом деле и кому выгодно их появление? Обычным сталкерам Максиму и Соньке рискуя собственной жизнью, предстоит узнать ответы на эти вопросы. Но знание не всегда наделяет силой, иногда оно приводит на остриё противостояния между более могущественными существами.

 

Роман ВАСИН

Кровь артефакта

 

Посвящаю своему сыну, появившемуся на свет в тот же год, что и эта книга.

 

 

Выражаю огромную благодарность своей жене, выступившую в роли первого редактора и принявшей на себя основной удар синтаксических ошибок.

 

 

Спасибо Скворцову Ивану Фёдоровичу (tEx), подтолкнувшему меня к идее написания книги и являющемуся первым и благодарным читателем.

 

ЧАСТЬ 1. Вопросы без ответов

 

«… Одинокий волк — это круто,

Но это так, сынок, тяжело.

Ты владеешь миром, как будто,

И не значишь в нём ничего…»

А. Я. Розенбаум

 

Задолго до

Их было три. Нет, не так. Сначала их было четыре. Много лет назад один из них пожертвовал собой, чтобы у других был шанс. Они все были разные,… И вот объединив свои усилия они в ночь, когда все приборы от них были… И вот теперь, получив возможности четырёх, Первый вошёл в контакт с собратом, опутал его своей сущностью, точь-в-точь,…

Зачин

 

Сегодня с утра в нашу деревеньку нагнали войска. Помимо пехоты притащились даже два БТР-а, а сверху всё это безобразие патрулировал вертолёт. Собственно называть деревней то место, где обитали пятнадцать сталкеров, было лестью для десяти покосившихся хибар, но мы ведь это считали домом. Своим домом. И теперь хмуро взирали на происходящее.

Обычно военные в наши дела не вмешивались, скупали найденные артефакты, иногда карты с проставленными отметками ловушек и скоплений мутантов. Или меняли всё это дело на тушенку да предметы личной гигиены. В Зону ходить особо не мешали, стояли для отвода глаз по периметру, но и только. А вот выпускать из предбанника (так мы называли пространство между двумя кольцами военных) во внешний нормальный мир отказывались, ссылаясь на карантин. Если попал в Зону, всё, обратной дороги не было. По крайней мере, пока. Да собственно обратно никто и не рвался.

Зона затягивала в себя покрепче наркотика. Посидишь в предбаннике неделю и всё, начинает что-то грызть изнутри, требовать снова пройтись по той самой грани, за которой конец, смерть. И хорошо, если за это время находился заказчик, и в Зону уходишь не просто так, потому что не можешь без этого, а по делу, которое принесёт прибыль. Собственно из-за прибыли в основном сюда и попадали. Артефакты приносили большие деньги. Не сказать что лёгкие, но всё же. Каждый, наверное, думал похоже: «Пока то да сё, я накоплю на безбедную старость, а там и карантин отменят». Но его никто не торопился отменять. И люди матерели, превращались из туристов в сталкеров и постепенно забывали о прибыли, получая наслаждение от опасностей и всего нового, что присуще Зоне.

Так было поначалу. Учёные засыпали заказами, частные коллекционеры подкупали военных и тоже болтались по всем предбанникам вокруг Зоны, скупая всё, что выносили сталкеры. Теперь стало труднее. Конечно, после выбросов в Зоне появлялись артефакты, но многие из них уже практически ничего не стоили. Их у учёных и коллекционеров уже накопилось немалое количество, и закон спроса и предложения взял своё. Такие артефакты как «слюда», «ночная звезда» и им подобные скупали уже практически за бесценок и опытные сталкеры их уже даже не подбирали, оставляя новичкам — пусть радуются и не лезут вглубь зоны. Новичок в глубине зоны — труп. Доказано Зоной.

«Батарейка», «колобок» и прочие середнячки стоили до сих пор прилично, и ими не брезговал никто, а вот найти «душу» — это была уже редкая удача. Учёные до сих пор клянчили этот артефакт, но редко кому из сталкеров везло найти хотя бы две «души», а единственную найденную только глупец мог продать — и самому сгодится.

Сегодня в деревне было только девять сталкеров, включая меня. Остальные находились в Зоне. Все наблюдали за действием военных с мрачным недоумением, а я ещё и злостью, потому, что только вчера вышел из зоны и не успел сбыть хабар. И когда теперь это получится неясно, так как от военных ничего хорошего ждать не приходилось.

Так и вышло. Нас собрали на небольшом свободном пятачке и объявили, что предбанники аннулируются, а так как карантин никто не отменял, то мы обязаны переселиться ближе к Зоне. Точнее в самое начало зоны. Мы недоумённо запереглядывались. Жизнь в предбаннике хоть и не была мёдом, но всё же аномалий здесь было мало, каждая была наперечёт, отмечена не только на карте, но и огорожена на местности. Новые аномалии появлялись настолько редко, что никто и не помнил уже, когда в нашей деревеньке последний раз таковые возникали. И вот на тебе! Жить в самой Зоне было равносильно обитанию на пороховой бочке, и мы ясное дело завозмущались. Из общего гомона армейский капитан выделил чей-то вопрос «Но почему?» и соизволил на него ответить:

— Наши светлые головы, они же научники, разработали, как им кажется, способ избавиться от аномалий. — Он как-то ехидно улыбнулся.

— Ну, так пусть приходят и экспериментируют, вон они, эти аномалии. — Слон махнул в сторону огороженного «выверта». — Мы-то здесь при чём?

— Периметр должен быть без гражданских. — Официальным тоном объявил капитан.

— «Нужно» нам их секретное оборудование — хмуро протянул Брат — что теперь, из-за этого людей на убой гнать? Там же нежилая Зона, сами знаете. Половина сталкеров в первую неделю погибнет.

— Ну не надо сгущать краски. — Осадил его капитан. — Есть и приятная сторона медали: вам даётся двое суток, чтобы найти подходящее для жилья место. Там для вас правительство, заметьте бесплатно, построит бараки. Будете жить как нормальные люди, а не в этих руинах.

— Ага, только недолго. — Не унимался Брат.

— Хватит! — Посуровел капитан. — Вас сюда силком не тащили, в конце концов, кто не хочет, может провести остаток своих дней во вполне себе тихом месте: в обычной зоне. И заметьте, без всяких аномалий. Этот вопрос решён, так что думайте, кто пойдёт. Через два дня жду координаты.

— Сколько человек может идти на поиски? — Я уже прикидывал, смогу ли отвертеться.

— Ну, скажем трое. — Прикинул что-то в уме капитан.

— А почему не все? — Влез, в общем-то, с довольно глупым вопросом Мелочь.

— Потому-то если сейчас все сталкеры полезут в Зону, она испугается такого количества хмурых вооружённых мужчин и сбежит. — Отшутился капитан и закончил разговор, подкинув нам сладкую пилюлю. — Смотрите веселей, вам теперь до центра Зоны топать меньше будет.

В чём-то он, конечно, был прав. Но цена этого всего действительно будет не в золоте, а в количестве погибших товарищей.

Мы хмуро скучковались вокруг костра и стали решать, кто пойдёт. Особо никто желания не испытывал, только Слон заявил, что не против прогуляться. «Конечно» — усмехнулся я про себя. — «Ты же две недели уже тут кукуешь, как говорится, тянет и зовёт».

— Будем спички тянуть. — Решительно заявил Леший. — Один уже есть, осталось двое. Мелочь отпадает, нечего новичку там пока делать. Значит надо семь спичек.

Я достал коробок, вытащил семь спичек, надломил две и передал Слону. Тот не спеша перемешал их и протянул нам руку с зажатыми в ней семью коричневыми головками. Леший вытянул длинную, Сапог тоже. Я взялся за среднюю и потянул вверх. На половине спичка кончилась. Я не торопясь достал сигарету, чиркнул вытащенным обломком спички по коробку, прикурил и жадно затянулся. Хреново получается. Артефакты не сбыл, налички кот наплакал, а подкупить патронов не помешает. На обычные хватит, а вот на серебряные, что я заказывал у Мытаря, врят ли. Да и жратву на что-то надо покупать.

Тем временем определился третий участник рейда. Им оказался щуплый на вид, но невероятно сильный и выносливый Мамай, получивший своё прозвище за монголоидный разрез глаз.

— Итак. — Подвёл итог Леший. — В рейд идут: Слон, Максим и Мамай — давайте, собирайтесь, потом подходите к КПП, я там буду, надо с капитаном поговорить.

Многие считали, что Максим это моё настоящее имя, и при знакомстве удивлённо вытаращивали на меня глаза, типа, что за чудик такой простодырый, каждому встречному — поперечному имя своё называет. Все знали, что, назвав в Зоне своё настоящее имя, можно запросто проснуться однажды зомби. Точнее не проснуться совсем, потому что тело твоё уже вовсе не твоё и разум принадлежит неизвестно кому. Поминай, как звали. В прямом и переносном смысле слова. Я никого не разубеждал. Это раньше всех звали что-то типа: «Рома-Гильза». Сейчас остались только вторые части имён, а первые стали непозволительной роскошью.

Максимом меня начали называть, когда я, будучи ещё новичком, притащил из зоны пулемёт «максим». Новый, практически в масле, со вставленной пулемётной лентой. Где я его взял и зачем тащил за собой, остаётся загадкой по сей день. Даже для меня. Тогда случилась знатная заварушка километрах в восьми от начала Зоны в районе посёлка Буряковка. Наша группа угодила в засаду. Я никому свои подозрения не говорил, но про себя часто думал, что засада была странная. Невозможная. Если бы я кому рассказал, подняли бы на смех. Дело в том, что я видел то, чего в горячке боя не заметили остальные: у крайних домов посёлка, где мы угодили в засаду, стояло два контролёра. Я нисколько не сомневался, что именно они руководят напавшими на нас чёрными псами. Хотя этого не могло быть в принципе. По крайней мере, до сегодняшнего дня, но Зона меняется, она нам это доказывала не раз. Порой с печальными для нас последствиями.

Псов было много, и драться за жизнь пришлось и мне, хоть я, как новичок, и находился в центре отряда. Не знаю, чем бы всё кончилось, но в тот момент произошёл выброс. Даже скорее не выброс, а его отголосок. Я успел заметить набегавшую рябь и перед тем как потерять сознание увидел, что люди и псы один за другим пропадают, попав в набегающую волну.

Пришёл я в себя оттого, что меня тряс за плечо Мытарь. Причём я не лежал, не сидел, а стоял посреди улицы нашего небольшого поселения. Я недоумённо посмотрел на Мытаря, затем не менее недоумённо на пулемёт «максим», стоявший у моих ног, и задал самый глупый вопрос за свою жизнь:

— Где я?

— Дома. — Удивлённо ответил торговец снаряжением. — А ты разве не должен быть в рейде? И где все остальные ребята?

Остальные ребята подтягивались ещё в течение трёх дней. Правда, не все. Четверых человек мы тогда так и недосчитались. Все прибывшие помнили не больше меня и приходили в себя в относительной близости от посёлка. Правда, пулемёта с собой больше никто не приволок, все выходили порожняком, некоторые даже без собственной амуниции.

С тех пор и повелось — Максим. Не мы выбираем себе имена, нам их даёт Зона.

Мы разбрелись по своим хибарам собираться в рейд, Леший отправился на КПП, до которого было километра три, остальные сгрудились у костра и стали вполголоса обсуждать последние новости.

Я зашёл в свой дом и задумчиво огляделся, как бы прощаясь со всем этим. Действительно, удастся ли вернуться сюда? Сколько вложено сил и души в каждую доску, найденную, принесённую и прибитую. Даже болезный цветок в горшке на подоконнике и тот отдавал таким родным и близким, что тоска сдавила сердце. Всё! Всё это придётся бросить.

Я быстренько переворошил все тайники, выгреб все артефакты и перебрал остальной скарб. Запасные ножи придётся оставить, стимуляторы выгреб до последнего и задумчиво уставился на калаш. Затем перевёл взгляд на винторез. Что взять? Немного поколебавшись, я взял всё же винторез, справедливо рассудив, что любимое оружие Слона калаш, а Мамая — МР–5. Должен же в группе быть снайпер? Покосился на весь остальной хлам. Куда его теперь? Думаю сейчас этим вопросом терзаюсь не только я. Надо опередить остальных. Я поскидывал весь лишний скарб в свободный рюкзак и потащил его к Мытарю.

— Купи. — Заявил я с порога, едва ввалившись в его импровизированную лавку.

— Кто бы у меня купил. — Протянул Мытарь, задумчиво водя пальцем по пыльной полке.

— Не понял. — Замер я на пороге.

— А что тут непонятного? — Вздохнул Мытарь. — Я хоть и не сталкер, но наружу меня никто не выпустит. Мне с вами идти, и куда всё моё барахло девать, просто ума не приложу.

— Надо надавить на капитана. — Почесал я кончик носа. — Пусть ждёт, пока мы всё не распродадим.

— Так он тебя и послушал. — Хмыкнул Мытарь

— Посмотрим. — Я скинул с плеча рюкзак с ненужным теперь скарбом. — Пусть у тебя пока полежит?

— Хорошо. — Мытарь проводил меня взглядом до двери и только тогда задал болезненный для меня вопрос — Ты патроны то серебряные забирать будешь?

— Попозже. — Буркнул я и вышел, услышав всё-таки в спину грустное «Куда уж позже».

За Слоном и Мамаем заходить не пришлось, они стояли возле моего дома с небольшими рюкзаками за плечами. Автоматы держали в руках. Как я и ожидал, их выбор пал на любимое оружие.

— Вот ты где. — Заулыбался Мамай. — А мы думали, уже утопал. У тебя дома такой бардак, как будто Мамай прошёл, но это был не я! — пошутил он и улыбнулся ещё шире.

— Просто выгреб всё. — Хмыкнул я, оценив шутку.

— Думаешь, можем не вернуться? — догадался Слон.

— Да ну бросьте вы! — Махнул рукой Мамай. — Пессимист ты, Максим.

— Я реалист. — Возразил я. — Просто подстраховался.

— И что, ты вот с таким баулом будешь по всей Зоне шастать? — Ткнул пальцем Слон мне за спину.

Я попрыгал:

— Терпимо, да и в глубь мы всё равно не пойдём. Нам ведь сразу за периметром надо место найти.

— А если его там не будет? — Задал в общем-то резонный в таком случае вопрос Мамай. — Сегодня ночью выброс был

— Опять внеплановый? Что-то зачастили они последнее время. — Я вздохнул. — А сам-то, откуда знаешь?

— Да ты пока хабар свой перебирал и с Мытарем лясы точил тут Байкал вернулся. Говорит, еле ноги унёс, так сильно душу трясло.

— Ясно. — Вздохнул я. — Ну что, двинули?

— Пошли. — Согласился Мамай, и мы направились к КПП.

На КПП нас как обычно не пустили. Метрах в десяти от него с вышки раздался приказ «Стоять». Мы остановились. С ребятами из наружного оцепления лучше не спорить. Это во внутреннем кольце можно было подойти, перекинуться парой словечек, посидеть-покурить. Тут это фокус не пройдёт, могут и шмальнуть. Из-за укреплений, сложенных из мешков с песком и смотрящим на нас дулом пулемёта, раздался ехидный голос:

— Чего надо?

— Капитана позови. — Спокойно сказал я.

— Какого ещё капитана? — Продолжал глумиться солдат, водя стволом из стороны в сторону.

— Слушай, ты… — Зарычал, не сдержавшись, Слон, но скандалу не суждено было развиться.

— Отставить! — Рявкнул вынырнувший из КПП капитан и махнул нам рукой. — Заходите.

Мы прошли в помещение, в котором, попивая чай, вольготно расположился Леший, два военных, рассматривающих какую-то карту и мужчина средних лет в штатском. Накурено было так, что хоть топор вешай. Мы скинули рюкзаки, уселись на неудобные стулья, стоявшие вдоль стены, и тоже внесли свою лепту в окружающую нас дымовую завесу.

— Значит так! — Сразу взял быка за рога капитан. — Пройдёте вот через этот блокпост. — Он ткнул пальцем в карту нашего сектора предбанника, висевшую на стене. — Я с бойцами связался, вас пропустят без вопросов, скажите от капитана Старыгина.

— А почему не через этот? — Встрял Мамай, ткнув в соседний квадрат. — Он же ближе.

— Там вам ловить нечего. — Недовольно поморщился капитан. — Я с ними связывался, они сказали, что после ночного выброса там участок как с цепи сорвался, одна сплошная аномалия.

— Ясно. — Сник сразу Мамай, и я его прекрасно понимал, до указанного капитаном блокпоста было топать лишних километров пять.

— У меня тоже вопрос. — Полез я, решив, что надо всё же начать с насущных проблем. — Что нам делать с оставшимися вещами? Нам выделят машину, чтобы их перевезти на новое место?

— Машину вам не выделят, возьмёте с собой только то, что вам необходимо и что вы сможете унести на себе, НО, — повысил голос капитан, перекрывая наши возмущённые крики. — Господа учёные согласны выделить вам в качестве компенсации определённую сумму наличными. Я правильно говорю? — Капитан повернулся к человеку в штатском.

— Всё верно. — Подтвердил научник. — Я некоторое время занимался скупкой артефактов по всему периметру зоны и знаю что почём. Сразу предупреждаю, много не дадим, но как говорится, на безрыбье и рак… — Он виновато улыбнулся. — Ваше лишнее боевое снаряжение вызвался оценить капитан, а мы выделим озвученную сумму.

— Лишнего снаряжения не бывает. — Заявил Слон и затянулся.

Научник вновь виновато улыбнулся, но промолчал, лишь пожав плечами. Что ему было наше оружие? Металлолом! Я по глазам видел, что он уже в мыслях весь в экспериментах над аномалиями.

— Итак, продолжим. — Подвёл черту Старыгин. — Вглубь зоны больше чем на пять километров не заходите, там вам никто ничего строить не будет. Идти вдоль периметра влево или вправо решите сами. Когда выберите, сообщите координаты.

Капитан открыл ящик стола, вытащил массивную военную рацию и протянул нам. Мамай схватил её, «Апгрейженая!» — заявил он неизвестно кому и нажал на кнопку вызова:

— Первый, первый, я второй, приём!

Старыгин вновь поморщился:

— На связь выходите только когда найдёте место вашей будущей базы, не засоряйте мне эфир. Ваш позывной будет «Слюда». Мы «База». Когда найдёте, включите маячок. — Он передал нам ещё небольшую пластиковую коробочку с одним единственным переключателем. — Всё ясно?

Мы покивали.

— Тогда выдвигайтесь. Чем быстрее вы её найдёте тем лучше.

«Смотря кому» — подумал я, но вслух сказал другое:

— Давайте лишние вещи нас троих вы сейчас оцените, а то мало ли как оно сложится, может не удастся сюда вернуться. Охранять место и всё такое…

— Называй вещи своими именами, Максим. — Хохотнул Мамай и пояснил присутствующим. — Просто он на мели.

— Всё-то ты знаешь. — Буркнул я, думая что никто теперь никуда ничего оценивать не пойдёт. Но на моё удивление капитан повернулся к научнику:

— Съездим, Аскольд?

Тот кивнул.

Мы загрузились в армейский УАЗик без крыши и покатили в сторону наших хибар. Я с удовольствием подставил лицо встречному ветру и радовался недолгим минутам поездки, когда не надо было топать на своих двоих. Ещё было неясно, почему нас не довезти так же и до блокпоста, но на моё предложение капитан ответил категоричным отказом. Я недоумённо пожал плечами, но настаивать не стал.

Солдаты, стоявшие в карауле у БТР-ов козырнули Старыгину, и наш УАЗик въехал в деревню. Я ткнул пальцем в предпоследний дом по правой стороне улицы и мы, подняв облако пыли резко остановились у хибары Мытаря.

Я зашёл внутрь, покосился на что-то пилившего торговца, закинул второй рюкзак на плечё и вышел. Мытарь так и не оторвался от своего занятия и я подумал, что, наверное, сейчас вся деревня такая пришибленная. Сам я, решив насущную проблему со своим хабаром, чувствовал себя довольно уверенно, выкинув пока из головы такие ненужные мысли, как жильё на новом месте — в самой Зоне. Как оно там будет, это дело десятое, сейчас надо настроиться на рейд и думать только об этом.

Вышел на улицу и хмыкнул — возле машины остались только капитан с научником, Слон с Мамаем видимо все-таки решили последовать моему совету и избавиться от всего лишнего. Что ж, тем лучше, есть у меня ещё дельце к научнику, тет-а-тет, как говорится.

Я быстро вывалил весь свой лишний скарб на заднее сиденье УАЗика, отдельно достал из боковых кармашков рюкзака три артефакта, размером со спичечный коробок каждый и выжидательно перевёл взгляд с капитана на научника.

— Десять.

— Двенадцать. — Ответили они практически одновременно, оценив каждый свою часть имущества.

Я прикинул в уме, получалось меньше, чем при обычной торговле через скупщиков, но могло быть и хуже, нам деваться некуда и они это знают. Могли и вообще копейки заплатить. А так двадцать два куска вполне прилично.

— По рукам. — Быстро согласился я, пока ещё напарники отсутствовали и отозвал научника в сторону. Старыгин лишь хмыкнул на такую конспирацию, видимо у них между собой секретов не было. Толи друзья закадычные, толи вообще браться. Но мне было плевать на их отношения, сейчас мне было важно чтобы никто не видел того, что я покажу, а там уж пусть сами решают между собой. Я буду уже далеко.

Я снял с плеча рюкзак со своей основной амуницией, и пока научник отсчитывал нужную сумму, достал небольшой сейф, размером с кирпич. Открыл его и аккуратно выкатил на землю два артефакта — итог моего последнего похода. «Постамент» и «Бант». Избавиться от них было делом первостепенной важности. Я не сомневался, что научник с удовольствием заберёт и то и другое, весь вопрос в сумме, что он за них заплатит. Здесь я собирался стоять насмерть и торговаться до последнего. «Постамент» представлял собой…Собственно его и представлял, только в миниатюре, чуть больше спичечного коробка. Он излечивал колото-резанные и пулевые ранения, да и вообще приводил в порядок весь организм. Достаточно было на его плоскую поверхность капнуть каплю крови раненного, и рана затягивалась. И хрен бы я его кому продал, если бы в довесок к нему не прилагалось два подвоха. Первое — его можно было использовать только один раз и второе — весил он килограмм наверное десять. Теперь рюкзак заметно полегчал.

Второй артефакт — «Бант» — как его назвал я, представлял собой четырёхсторонний ярко бардовый бант. Что он делает, я не знаю. Может кто его и находил, но я о таком не слышал, и в базе данных сталкеров тоже его не было. Я тоже его заносить не стал, решив сперва избавиться от странного артефакта. Сталкеры и так ходят в прицеле винтовок мародёров, а так и подавно шагу не успею ступить.

Научник удивлённо, как-то по-детски ойкнул, увидев один очень редкий артефакт, а второй вообще впервые в жизни, но руки протягивать к артефактам не стал. «Молодец» — похвалил я его про себя.

— Сколько просишь? — Выдохнул он и я заметил, как засветились его глаза.

— Пятьдесят. — Загнул я нахально, решив начать с максимума.

— Ого! — Только и смог выдавить из себя научник и прочистив горло предложил тридцать пять.

— Да тут один «Постамент» на двадцатку тянет. — Деланно удивился я и снизил цену до сорока пяти тысяч.

— А второй может вообще штуки три стоит. — Для вида поспорил научник, но всё же пошёл на встречу. — Сорок.

— Согласен. — Быстро заявил я, увидев краем глаза Слона, выходящего из своей хижины с огромным рюкзаком в руках.

Научник снова полез в карман, а я аккуратно затолкал прутиком артефакты в сейф и вопросительно посмотрел на научника:

— Куда?

— Под сиденье положи. — Ответил он, протягивая мне сорок кусков.

Слон подошёл к машине, когда я уже запихивал сейф под сиденье УАЗика.

— Что там? — Заинтересованно вытянул он шею.

— Ничего нового. — Отрезал я.

— Ну-ну. — Не поверил он мне, сгрёб мои вещи на заднем сиденье в один угол и высыпал на освободившееся место свои.

Ему дали за всё тридцать одну тысячу. Тут и Мамай подоспел. Вдвоём они сгребли железяки на пол машины, научник сложил артефакты в отдельный контейнер и поставил на переднее сиденье. Мамаю дали тридцать.

Военные укатили, а мы продолжали стоять посреди улицы, пытаясь осознать, что только что простились с частью своей жизни. В голове крутилась строка из старой песенки, ясно трактующей наше теперешнее положение: «Вот, новый поворот, что он нам несёт, пропасть или взлёт…»

Всё верно. Мы попрыгали, ещё раз проверив, легко ли выходят ножи из ножен, переглянулись и, вздохнув, направились из деревни.

— Стойте! — Вдруг вспомнил я о торговце.

Сталкеры лишь недоумённо посмотрели, как я скрываюсь за дверью дома Мытаря.

— Давай патроны! — Заявил я, с шумом вваливаясь к торговцу.

— Пять штук. — Мрачно заявил он, выкладывая на прилавок восемь коробок с патронами. Две из них были с патронами к моему винторезу, две с пистолетными патронами, и четыре с патронами для калаша. Последние мне были, правда, теперь ни к чему, калаш я продал, но нельзя же отказываться от заказа? Заказывал — бери, а то больше никто ничего делать не будет. Как говорится, продать-то он их кому-нибудь продаст, но осадок останется. Я выложил на прилавок деньги.

— Может, ещё что-нибудь возьмёшь? — так же мрачно спросил он — а то я смотрю, ты сегодня щедрый.

— Да ты не парься так, — улыбнулся я ему — военные товар обещали выкупить, научники платят. Только это секрет. — Зачем-то добавил я, удивляясь ребячеству.

— А что толку. — Вздохнул Мытарь. — Какой из меня будет торговец без товара?

«Что верно, то верно» — подумал я, закрывая за собой дверь.

Мамай со Слоном уже дотопали до конца деревни и точили лясы с военными у БТР-ов и я быстрым шагом направился к ним.

 

Рейд

 

К блокпосту, указанному капитаном, мы подошли ближе к вечеру. Хоть предбанник и был относительно спокойным местом, но терять бдительности и здесь не стоило. Спешка до добра не доведёт. Благодаря этому мы обнаружили новую аномалию, видимо возникшую после выброса, и пришлось задержаться и вкопать по периметру несколько кольев. Никакой картонки в округе не оказалось, и мы решили не подписывать. Опытные люди и так всё поймут. А когда до блокпоста оставалось уже не больше полукилометра, нам на встречу вылетела псевдо-собака. Мамай сдёрнул с плеча свой автомат и тот, коротко рявкнув, успокоил мутировавшее животное навсегда.

Мы тоже скинули своё оружие. Ну не бегают такие мутанты по одному, но вокруг было тихо. Отрезать ей хвост мы не стали, в нашей деревне сталкеров — шаманов небыло, а впарить его ещё кому-нибудь было дохлым номером. Таскать с собой тоже не хотелось, не такая уж и ценность.

Не убирая оружие, мы осторожно преодолели оставшееся расстояние до блокпоста.

Караульного мы встретили метрах за пятьдесят до заставы. Он шёл в нашу сторону с автоматом в руках.

— Встречают. — Усмехнулся Мамай, но солдат, заметив нас, повёл себя совсем не так, как мы от него ждали:

— Стоять. — Как-то вяло, совсем не по военному произнёс он и направил на нас ствол автомата.

— Стоим. — Опешил Слон от такого приёма.

— Хорошо. — Не понятно к чему заявил солдат и замолчал.

— Солдат, ты не понял. — Стёр улыбку с лица Мамай. — Мы от капитана Старыгина, вас должны были предупредить, что мы пройдём.

— Хорошо. — Так же тупо вновь заявил солдат и повёл стволом. — В караулку.

Я, не делая резких движений, аккуратно похлопал ладошкой себя по макушке.

Жест известный всем сталкерам: пришибленный — дословно, означающий, в общем-то, довольно неприятную для нас ситуацию — солдат под контролем контролёра.

Мамай удивлённо выгнул бровь, Слон лишь крепче сжал автомат. Ситуация конечно не ахти какая сложная, один против троих этот солдат не имел шансов, разве что шальная пуля зацепит, но неизвестно сколько человек ещё под контролем. Идти в караулку и выяснять это у нас желанья не было, поэтому мы разыграли стандартную комбинацию избавления от конвоя, тем более реальный, что конвоир был один, и считал, что мы купились на его лепет.

Мамай пошёл первым, я за ним, а Слон своей широкой спиной прикрывал мои действия от взгляда конвоира. Аккуратно вытащив оба ножа и взяв их за лезвия, я негромко сказал:

— Гав!

В тот же момент Мамай щелчком запустил гайку далеко в сторону. Остальное заняло врядли больше секунды: солдат автоматически повернулся на звук, Слон за моей спиной упал на землю, а я, повернувшись, метнул оба ножа в жертву контролёра. Ножи вошли как надо — один в горло, другой в глаз. Мой конёк, не раз спасавший мне жизнь. Солдат издал булькающий звук и повалился на бок, так и не сумев нажать на курок.

Мамай облегчённо вытер пот со лба:

— Ну, мля…

— Подсади. — Я встал на сцеплённые ладони Слона, и он меня поднял к довольно высоко расположенной ветке тополя. С неё я забрался на пару метров повыше и сняв с плеча винторез приложился к прицелу.

Отсюда был прекрасный вид на земляной ров с натянутой поверху колючкой и будку караулки. Поводив оптикой по окрестностям, я сосредоточился на окне.

— Чисто. — Заявил я ждавшим меня внизу сталкерам, но, уже собираясь слазить с дерева, вдруг что-то заметил краем глаза. — Стоп!

— Что там? — Не выдержал Мамай, но Слон шикнул на него и он заткнулся.

Но я их не слушал, я смотрел в прицел в спину уходящему контролёру. Был он уже довольно далеко от КПП и стрелять я не решился. Засечет, если промахнусь, и тогда точно устроит ловушку, а так потерял подконтрольного солдата и пошёл себе по своим контролёрским делам. Тем более что нам с ним не по пути. Я закинул винтовку за спину и слез с дерева.

— Что там? — Повторил Мамай.

— КПП чист, контролёр уходит на север.

— Солдаты с ним? — Уточнил Слон

— Нет.

— На КПП остались?

— Нет.

— А где? — не унимался Слон. — Их там человек десять должно быть.

— Да откуда я знаю? — Разозлился я.

— Сейчас узнаем. — Вмешался Мамай. — Пошли!

И первый направился в сторону блокпоста.

Оставшиеся пятьдесят метров до караулки мы преодолевали наверное минут десять, постоянно останавливаясь и прислушиваясь. На КПП действительно оказалось чисто и тихо. Ни одной живой души. Собственно мёртвых или зомбированных тоже не было.

И тут раздались выстрелы. Не в нас, но мы автоматически залегли, выставив стволы.

— Километр, северо-северо-восток. — С видом знатока заявил Мамай.

— Движется сюда. — Не менее авторитетно заявил Слон.

— Надо уходить. — Подвёл я черту.

— Что за хрен по полю скачет, надо дать ему п-ды. Как бы нам её не дали, поскакали-ка в кусты. — Прокомментировал с ухмылкой моё предложение Слон, но тем не менее послушно поднялся. Лишние проблемы никому нужны не были.

— Уходим. — Согласился Мамай, достал рацию, выданную капитаном и уже на ходу начал вызов:

— База, база, здесь «слюда», приём.

— Я же просил не засорять эфир. — Раздался недовольный голос Старыгина из рации, но, услышав приглушенные расстоянием выстрелы, насторожился. — Что у вас там?

— Стреляют. — Лаконично отозвался Мамай и, не дав себя перебить, продолжил — Слушай сюда, капитан, блокпост пуст. Одного солдата сняли мы, он ходил под контролёром, надеюсь, ты понимаешь, что у нас не было выбора. Где остальные неизвестно. Возможно, стреляют они, но мы проверять не пойдём. Уходим вдоль насыпи на юг к Ильинцам. Найдём место, сообщим. Отбой.

— Стой! — Заорал в рацию капитан. — Проверьте кто стреляет, вдруг это мои ребята? Вдруг им нужна помощь?

— Капитан, — грубо перебил его Мамай, вмиг став жёстким. — Мы не спецназ, ты не забыл? Мы сталкеры и мы уходим отсюда. — И он отключил рацию.

Начинало темнеть и мы бегом направились на юг. Надо было до темноты успеть уйти подальше от стреляющих и найти место на ночлег. Бродить в темноте по Зоне сущее безумие.

Мы успели пробежать метров двести пятьдесят, и местность пошла немного в горку, когда раздался одиночный выстрел. Показалось совсем рядом. СВУ — автоматически отложилось в мозгу и сразу возле нас взвился пыльный столбик от вонзившейся в иссушенную землю пули. Мы упали на пузо и заозирались. Это не мой винторез, эта штука легко нас достанет издалека.

— Там! — Ткнул я пальцем на холм, находившийся севернее блокпоста, заметив сверкнувший в закатном солнце окуляр.

— Вижу — Прокомментировал сквозь зубы Слон, и мы аккуратно поползли по склону.

Жалко только, что для СВУ это не препятствие. Словно подтверждая мои мысли раздался ещё один выстрел. Судя по звуку, пуля угодила в землю метрах в пяти правее меня. Где-то там должен был ползти Мамай. Я напрягся, не решаясь повернуть голову в его сторону, и тут он обозначился сам:

— О! SMS-ка пришла.

Я повернуся. Мамай уже смело сидел на корточках и выколупывал из земли сообщение. А то, что это было сообщение, сомнений не было — в месте, куда попала пуля, тянулась красноватая дымка сигнала. Мамай, наконец, выцарапал из земли металлическую капсулу, раскрутил и заулыбался:

— Дождитесь. Сонька. — И заулыбался ещё шире. — Это же Сонька-Кулачёк!

— Она-то здесь откуда? — Я сплюнул. — Придётся дожидаться, окапываемся.

Мы достали лопатки и начали делать отсыпь. В это время от холма отделилась одинокая фигурка и припустила к нам.

Я приник к оптике и усмехнулся:

— Красиво бежит.

— Ага. — Согласился Мамай наблюдая в бинокль и даже не пытаясь приладить МП–5. На таком расстоянии абсолютно бесполезна вещь. А вот Слон сосредоточенно замер, чуть поводя стволом калаша по верхушке холма. Попасть не попадёт, но психологическое воздействие тоже немаловажно. Особо не попреследуешь, когда вокруг свистят пули. Я выбросил из головы все мысли и замер, пытаясь выровнять дыхание. Фигурка Соньки уже спустилась с холма и подбегала к КПП. До него ей осталось метров сто, когда на холм, с которого она сбежала, начали подниматься люди в камуфляже.

— А вот и потерянные солдатики. — Прокомментировал Слон и нажал на курок, пустив короткую очередь.

Солдаты даже не пригнулись. Увидев улепётывающего человека, они открыли беглый огонь. Теперь всё зависит от везенья Соньки. Девушка запетляла зигзагами. Слон вновь выпустил короткую очередь. Я тоже, поймав в прицел самого рьяного солдата, нажал на спуск. Небольшая отдача и я вижу, как солдатик валится на землю. Интересно, куда я ему? Целился вроде в ногу, но на таком расстоянии…

— Интересно, они по жизни такие смелые, или наш старый знакомый контролёр? — высказал терзавший и меня вопрос Мамай, напряжённо вглядываясь в бинокль.

— А ты по сусекам пошукай. — Посоветовал я ему, тщательно прицеливаясь в следующую жертву.

— А я что делаю? — Возмутился Мамай — Ага, вижу. Он самый. Мочи их смело, Максим!

Я с облегчением поднял на миллиметр ствол винтореза и нажал на курок. В тело попадать куда как проще, чем в ногу. Ещё один солдат свалился, а я, уже не отвлекаясь, наводился на следующего.

Сонька тем временем пробежала КПП. Видимо везенья у неё сегодня навалом. Слон вовсю поливал склон далёкого холма длинными очередями. Я вновь нажал на спуск, но на сей раз промахнулся.

— Мазила! — Не преминул прокомментировать Мамай мой выстрел.

Я не ответил, вновь прицеливаясь. Выстрел и третий солдат свалился на землю. За ним сразу покатился четвёртый.

— Ух ты, попал! — Удивился Слон и перестал стрелять.

Сонька — Кулачёк добежала до нас и тяжело дыша бухнулась рядом со мной.

— На ловца и зверь бежит. — Непонятно к чему сказала она и начала прилаживать свою СВУ-шку, пытаясь успокоить дыхание.

— Мы тоже рады тебя видеть, красавица. — Улыбнулся Мамай и вновь уставился в бинокль.

Я ничего говорить не стал, боясь сбить дыхание. Тем не менее, следующий выстрел всё равно ушёл в молоко. Ну не снайпер я! Метров двести хорошо беру, ну двести пятьдесят. А всё, что дальше — слабо. Тут уже вступают в игру поправки на ветер, баллистика и прочая ерунда, которой я не сильно забиваю голову.

Кулачёк тем временем тоже смазала первый выстрел, хотя снайперила получше меня. Видимо дыханье ещё не восстановилось.

— Вон он, вон он!!! — Заорал неожиданно Мамай. — Справа от холма у дерева! Уделайте этого гада!

— Не понял. — Я от удивления даже оторвался от окуляра. — Ты же его вроде уже находил?

— Я соврал. — Заявил Мамай и, видя мою удивлённую физиономию, пояснил. — Чтоб ты не терзался ненужными сомненьями. Я вот подумал, ну не могли обычные солдаты напасть на хрупкое и нежное создание, и как видишь, не ошибся.

— Скотина. — Только и смог выдавить из себя я. Слон заржал.

Я вновь припал к прицелу, выискивая контролёра. Нашёл и, затаив дыхание, нажал на курок. Мимо. Да что ж такое? Попавшие под контроль солдаты тем временем приближались.

— Он же вас дурит. — Заявил Мамай, разглядывая в бинокль спокойно стоявшего у ствола сосны контролёра.

— А то мы не знаем. — Зло отозвался я. — Но что-то же делать надо?

Так лицом к лицу я ещё с контролёром не сталкивался. Только в спину из укрытия, когда он обо мне даже не подозревал. А как в такой ситуации поступать? Да ещё сильный, зараза, попался. Это же надо и солдатиков вести, и нами заниматься. Надо было попытаться всё же его снять, когда на тополе сидел. Всё хлопот меньше было бы. Или больше, как повезёт.

— Стреляйте одновременно. — Серьёзно посоветовал Мамай. — Один в него, другой чуть левее. Затем то же самое, только чуть правее.

Мы с Сонькой переглянулись.

— Я левее. — Заявила она, и мы прицелились.

— Пли! — Выдохнул Мамай и даже кажется, махнул рукой.

Нам повезло с первой попытки. Силуэт контролёра поплыл, и сформировался чуть левее того места, где виделся. Колени у него подогнулись и он рухнул лицом в траву.

— Буду знать. — Заявила Кулачёк и нервно выдохнула.

— Век живи, век учись. — Согласился я.

Солдаты, чьи пули ложились уже довольно кучно у насыпи, повалились вслед за контролёром на землю. Проверять мы их не стали. Если контролёр полностью стёр мозг, то они уже не встанут, а если просто контролировал движения, то минут через двадцать очухаются, а там уж кому как повезёт. У кого сильная психика — перенесёт, а кто послабее — дурничка обеспечена.

— Уходим. — Я вздохнул. — Наверняка скоро капитан с гвардией пожалует, и чует моё сердце — лучше нам быть подальше.

Мы поднялись и заспешили на юг. Бежать уже было опасно. Хоть Слон и сверялся с показаниями прибора, определяющими аномалии, но в темноте что-то пропустить и вляпаться во что-нибудь новое и не обнаруженное, шанс гораздо выше. Мы прошагали наверное метров триста, когда рация зашипев изрекла:

— Слюда, я база, ответь!

— Чёрт. — Мамай быстро уменьшил громкость и вопросительно посмотрел на нас.

Мы со Слоном не сговариваясь отрицательно покачали головами. Мамай пожал плечами, выключил её совсем и мы продолжили путь.

Пройдя ещё с километр, решили устроиться на ночлег. Лучшего места нам всё равно врядли бы удалось уже найти. На карте вблизи не было ни одной постройки. А здесь с одной стороны насыпной ров с колючей проволокой, от блокпоста отгораживает вершина холма — костра видно не будет. Пока насобирали хворосту на всю ночь — окончательно стемнело. Я разжёг костёр, Мамай со Слоном расставили ловушки и сигналки от случайных посетителей, а Сонька раскладывала на газеты небольшой ужин из наших рюкзаков. Своей еды у неё почему-то не оказалось.

— Интересная вы пара. — Заявил закончивший расставлять ловушки и подошедший к костру Мамай. — Максим и Сонька. Вроде нормальные имена, а копни поглубже — Максим не Максим, а Соня не Соня. Может это судьба? — И он насмешливо выгнул бровь.

— А почему ты решил, что я не Сонька? — Усмехнулась Кулачёк, привычно настраиваясь поводить за нос очередного сталкера.

— Челюсть сказал. — Не понять толи в шутку, толи в серьёз заявил Мамай и впился зубами в бутерброд.

— Ну… — Не ожидая такого ответа, не нашлась, что сказать Сонька и замолчала.

Это были два имени, появившиеся одновременно: Кулачёк и Челюсть. Я там не был, но рассказывали, что в баре «Хабар астронавта» Сонька так засветила Челюсти в челюсть, что она у него сломалась, лишив её обладателя пары зубов и возможности внятно разговаривать на месяц. Иногда на спор за «Деньги вперёд» Сонька повторяла этот трюк с не верящим в такие возможности этой хрупкой на вид девушки. Я не видел, но верил. По крайней мере, спорить не пытался.

Как ни странно, врагами Челюсть и Кулачёк после этого не стали.

Наскоро поужинав, Слон с Мамаем завалились у костра на лежаки и благополучно уснули до трёх часов ночи, когда придёт их очередь держать вахту. Мы с Сонькой ещё немного молча посидели, любуясь завораживающим пламенем и думая каждый о своём, затем я подбросил в костёр несколько веток, и мы пошли на точку. Нельзя держать вахту у костра — ты как на ладони, а сам ничего не видишь. Сели спина к спине метрах в десяти от огня и спящих сталкеров. Место было, на мой взгляд, очень удачным, почти возле самой насыпи с шедшими поверху бетонными столбами с колючкой.

— Что значила твоя фраза о ловце и звере? — Первым нарушил молчание я. — Ты искала кого-то из нас?

— Искала и нашла. — Вполголоса ответила Сонька, и мне почему-то показалось, что она улыбнулась самыми уголками губ. — Тебя.

От удивленья я даже обернулся к ней вполоборота:

— Меня?

Я перебрал в голове всевозможные варианты, по которым мог ей понадобиться, но так ничего путного и не придумал. Более вероятным было бы Слона, с которым по слухам у неё когда-то были отношения, или даже Мамая, который был очень дружен с её братом, вроде они даже в Зону попали с ним вместе. А при чём тут я? Я её и видел-то всего пару раз.

— Смотри куда должен. — Вернула меня к действительности Сонька и я принял прежнее положение, вновь обводя взглядом свой сектор обзора. — Что тебя так удивило?

— Ну… — Я запнулся. — Не ожидал просто. Зачем я тебе?

— Ночь длинная, расскажу ещё. — Задумчиво донеслось из-за спины. — Ты лучше объясни, что у вас происходит? Мне сказали, что ты только с рейда прийти должен, а ты снова в Зоне, да ещё с армейской рацией. Вы стали работать на чинуш с вояками?

— Не говори ерунды. — Скривился я.

— Тогда что?

— Можно подумать у вас в хуторе сейчас как-то по-другому, ты сама разве не новое место ищешь?

— Какое место? — По настоящему удивилась Сонька, и тут же, не дав мне ничего ответить, решила объяснить причину своего удивления. — Меня не было в хуторе уже две недели. Я даже смутно себе представляю, какое сегодня число, не до этого было.

Я вкратце поведал ей начавшееся движение вокруг Зоны. Некоторое время из-за спины доносилось лишь ровное дыхание. Молчание яснее ясного говорило от том, насколько она ошеломлена услышанным. Оно и понятно, я сам утром был, наверное, такой же, а сейчас уже ничего, привык.

Где-то в секторе Соньки раздался треск и кто-то или что-то жутко завыло. Я автоматически повернулся, но услышав гневное: «Ты что, правил не знаешь?» вновь вернулся к созерцанию своего сектора. Действительно, что это я? Так можно и атаку тварей прозевать, отвлечет так кто-нибудь с одной стороны, а основная масса с другой нападёт. Тоже закон, диктуемый Зоной. Но на этот раз всё обошлось, с той стороны ещё раз кто-то рыкнул и вновь повисла тишина. Нужна будет помощь, сама скажет. Слон с Мамаем подняли головы прислушиваясь, нашли глазами наши сидящие в темноте фигуры и вновь завалились.

Я нервно погладил ствол позаимствованного у Мамая на время вахты МР–5. Спустя какой-то промежуток тишины из-за спины раздалось недовольное:

— Не ожидала от тебя такого, Максим, как сопляк какой вертишь башкой.

— Извини. — Буркнул я, понимая, что по большому счёту ей моё «Извини» до лампочки.

— Ладно, проехали. — Сонька вдруг хмыкнула — Или тебя выбила из колеи фраза, что я ищу именно тебя?

— Забудь, я в норме. — Решил я вернуть разговор в нужное мне русло — Ну так что, я нашу историю рассказал, может, теперь ты поведаешь, какими аномалиями тебя к нам занесло?

— Мне нужна твоя помощь.

— Как всё просто. — Не поверил я. — Вот только моя и ничья иначе? Слон не подойдёт? Шварценеггера нашли…

— Не перебивай. — Оборвала мои словоизлияния Сонька. — Мы с братом нашли старые документы, даже не документы, а рукописи какого-то сталкера — шамана.

— Не знаю я никакого шамана. — Вновь влез я. — Хотя нет, постой, Бирюка знаю…

— Да заткнёшься ты, наконец? — Зло зашипела Сонька и я понял, что дело настолько же серьёзное, насколько видимо и дрянь. — При чём здесь Бирюк? Я же говорю, старые документы. Им, наверное, лет двадцать пять, не меньше.

— Всё! Молчу, рассказывай.

Кулачёк помолчала некоторое время. Я даже решил, что она всё-таки обиделась и ничего больше не скажет, но видимо припекло её сильно, и я ей был нужен позарез.

— В этих документах через всякие загадки и недомолвки, ну ты знаешь этих шаманов, указано место, где можно найти особый артефакт, который толи виноват в создании Зоны, толи наоборот — может помочь избавиться от неё. Этот момент не очень ясен. Он назван «двойкой», уж не знаю, почему сталкер — шаман так его назвал.

— Подожди, — всё-таки не выдержал я, решив, что перебить по делу не грех. — Это Зона создаёт артефакты, а не наоборот. Хвост не может вилять собакой.

— Я тебе говорю, что написано. Что я думаю по этому поводу, это совсем другая история.

— Ясно, продолжай.

— Мы с братом попытались найти это место. Не буду рассказывать, через какие тернии нам пришлось пройти к этой звезде, но когда мы уже всё разгадали и нашли оговоренную в заметках ферму, оказалось, что дальше мы пройти не можем. Нас водило кругами, отбрасывало назад, мешали всякие мутанты и погодные условия, и это притом, что приборы не зафиксировали вокруг ни одной аномалии.

— И что вам дало повод думать, что я смогу пройти там, где не смогли вы? — Заинтересованно спросил я, ожидая развязки повествования.

— В одной из загадок говорится дословно: «Сталкер — тёзка пулемёту кровью связан с анклавом присланных». Сперва мы не придали значения этой строчке, а когда исчерпали все возможности попасть в запретное место, начали более подробно изучать загадки, на первый взгляд никак не связанные с «двойкой». И вот мы пришли к выводу, что это — ты тот самый сталкер.

— Бред! — Я даже усмехнулся такой наивности. — Вот ты сама себя послушай, документы, написанные двадцать пять лет назад указывают на меня. Да мне тогда пять лет было! Понимаешь? И не знал я ни о Зоне, ни о каких бы то ни было сталкерах. И жили мы километрах в пятистах отсюда.

— Я понимаю, как это выглядит. — Грустно вздохнула Сонька за спиной. — Но вот ответь мне на один вопрос, чем занимались твои родители до твоего рождения и до аварии на ЧАЭС?

— А это-то здесь при чём?

— Ну, ответь.

— Отец тогда ещё совсем молодой был, работал каким-то лаборантом при ЧАЭС, а мать, они тогда только поженились, в садике воспитательницей.

— Вот видишь, твой отец был здесь в то время! — Радостно заключила Сонька.

— Не разделяю твоей радости. — Хмуро произнёс я. — Этим ты меня не убедила, мало ли кто где работал, а меня и в планах тогда не было. Ну не верю я всяким астрологам.

— Если бы ты сразу был с нами и видел то, что видели мы, ты бы во что угодно поверил. — Сонька грустно вздохнула. — Но ты можешь пока не верить, твоё право, но помочь-то ты мне можешь?

— Да чем я могу помочь? — Стал закипать я. — Приду и скажу: «Сезам откройся»?

— Откуда я знаю? Только ты моя последняя надежда спасти брата.

— Опа! — Поперхнулся я. — А с Тросом-то что случилось?

— Мы когда поняли тщетность наших попыток, решили отправиться искать тебя. — Сонька вздохнула. — Переночевали, а с утра брату пришло в голову сделать последнюю попытку прорваться в запретную зону, хотя с вечера всё было решено — чуть светает и уходим. Разубедить я его не смогла, и он, сделав всего несколько шагов, просто растворился в воздухе.

— Очень похоже на аномалию «мираж». — Расстроился я, понимая, что если это так, то Троса мы больше не увидим. — Может он…

— Нет! — Не дав договорить мне страшную фразу, почти выкрикнула Сонька. — Я слышала потом его голос, он просил найти тебя.

— Всё это очень напоминает шизофрению. — Пробормотал я.

— Значит, ты не поможешь. — Грустно заключила она.

— Я этого не сказал, просто выразил своё отношение к происходящему. — Я встал и, не теряя из вида свой сектор обзора, подошёл к костру и подкинул веток.

— Если ты не веришь мне, тогда почему берёшься помогать?

— Есть несколько причин. — Уклончиво ответил я, вернувшись на место. — Но сперва я должен помочь ребятам определиться с местом нашей новой деревни.

Она настаивать на причинах, побудивших меня ей помочь, не стала, и остаток времени мы проговорили на отвлечённые темы.

Дождавшись трёх часов, разбудили Мамая со Слоном и, завалившись на их места, уснули. Я, по крайней мере, вырубился, едва голова коснулась импровизированной подушки.

 

Место

 

Утро застало нас густым туманом. Значит, идти куда-то было бесполезно. И даже вредно для здоровья. Радовало только то, что от обычного тумана этот отличался непродолжительностью, тоже по-своему аномалия. Часа два продержится и всё. Вот только эти часы надо продержаться. Мы сгрудились вокруг костра, довольно сжигавшего мелкую морось, и принялись обсуждать текущее положение дел и планы на будущее.

— Может с капитаном связаться? — Нерешительно предположил Мамай и, пошарив в рюкзаке, вытащил чёрную рацию.

— Думаешь, он кинется тебя отсюда вытаскивать? — Хмыкнул Слон. — Мне вообще всё это странным кажется. Как будто нас на убой послали.

— Почему? — Насторожился я.

— Да как-то… — Слон неопределённо пожал плечами. — На тот блокпост не пустили, ссылаясь на сплошную аномалию, а здесь засада… Ты когда-нибудь видел сплошную аномалию?

— Не видел, но в Зоне это мало о чём говорит, сегодня не видел — завтра увидишь. — Возразил я. — Да и что, ты хочешь сказать, что армейский капитан в сговоре с контролёром? Не смеши меня. — Я многозначительно покрутил пальцем у виска и вдруг осёкся, вспомнив, как когда-то давно контролёр руководил чёрными тварями.

— Ты сам себе противоречишь, Максим, — влезла в спор Сонька-Кулачёк. — Сам же сказал, что то, чего не было раньше, может и появиться.

— Ну не до такой же степени. — Возмутился я.

— Ладно вам спорить, сейчас вызовем капитана, может что-то проясниться. — Безмятежно заявил Мамай и нажал на кнопку вызова. — База, База, здесь Слюда, приём?

Из динамика донеслось только шипение и потрескивание.

— Туман, наверное. — Буркнул Мамай и бросил рацию обратно в рюкзак.

— А что ты собирался у него спросить? — Хмыкнул Слон. — Не вы ли господин хороший товарищ капитан послали контролёра нас убить?

— Что-нибудь бы придумал, оценили бы реакцию.

— Психолог, блин. — Фыркнул Слон.

— Тихо! — Насторожилась Сонька. — Кажется, гости.

В наступившей тишине мы ясно услышали треск кустов метрах в ста к северо-востоку от нас, но явно приближающийся.

Слон и Мамай схватили автоматы и передёрнули затворы. Я пожалел, что выбрал «винторез» вместо калаша, достал пистолет, но, видя неловко вертящую в руках СВУ Соньку, передал его ей. Если с моим «винторезом» здесь было делать нечего, то про СВУ я вообще молчу. Сонька благодарно кивнула, а я достал из-за голенища два широких клинка с голубым отливом стали. А может и не стали. Тоже работа определённого артефакта, превращающего сталь в не тупящееся вещество неопределённого свойства.

Звуки казались уже совсем близко, хотя в таком тумане это могло оказаться и не так. Мы встали полукольцом: посередине Мамай со Слоном, а по краям их прикрывал я с Сонькой.

Когда из тумана появились сразу три оскаленные морды с огромными клыками, наши нервы были уже на пределе, так что два ствола автоматов заговорили одновременно. Кулачёк стрелять не стала, разумно полагая, что пистолет лучше пригодиться для прикрытия, когда Слон с Мамаем будут перезаряжаться, и я вновь поразился её профессионализму.

Эти до нас даже не добежали, но позади них бежало ещё пять огромных секачей, увеличенных и озлобленных Зоной. Этакие пять машин-убийц, сметающих всё на своём пути. Перезарядиться парням они, конечно, не дали, и лишь два секача рухнули, пробороздив своими клыками землю, когда рожки автоматов в руках сталкеров опустели.

Мы с Сонькой сразу выступили вперёд, закрывая парней, пока они перезаряжаются, и она открыла беглый огонь, пытаясь не столько убить кого-то, сколько ранить, сбить скорость и силу натиска. Тем не менее, добежать до нас они всё же успели. Я ушёл в бок от секача, несущегося прямо на меня, и вонзил с разворота в него оба ножа. Один в глаз, другой в бок. Дикий визг огласил Зону. Сила инерции несущегося убийцы была такова, что нож, вонзившийся в глаз у меня просто вырвало из руки, и он так и остался торчать в черепе. Второй нож мне удалось удержать и вепрь, двигаясь по инерции вперёд распорол сам себя.

Соньке последним патроном всё же удалось прикончить второго из оставшейся в живых тройки секачей. Последний, проскочив между мной и Сонькой, налетел на так и не успевшего перезарядить автомат Слона. Несмотря на то, что в несущемся монстре сидели по меньшей мере три Сонькиных пули, сила удара была такова, что Слон не удержался на ногах и отлетев пару метров покатился по земле.

Я дёрнул на себя нож из брюха вепря и кинулся к раненному животному, но моя помощь уже не понадобилась — Мамай, передёрнув затвор, практически в упор выпустил в него длинную очередь. Мутированная свинья задёргалась и завалилась на бок. Мы бросились к Слону. Он застонал и сел, держась за ногу. Крепкий армейский материал камуфляжных штанов был разодран чуть ниже бедра, а из под пальцев зажимающего рану Слона сочилась кровь. Я порылся в рюкзаке, достал бинт, аптечку и инъекцию обезболивающего.

Рана оказалась не очень сильной, и вскоре Слон уже был на ногах, правда заметно прихрамывая. Мы подошли к костру и огляделись. Туман прямо на глазах начал рассеиваться. Что ж, всё правильно, зона подкинула нам очередную свинью и успокоилась. На время.

Мы разделали тушку одного кабанчика, зажарили на костре и позавтракали.

— Туман рассеялся. — Усмехнулся Слон, глядя на Мамая — Не хочешь ещё раз вызвать капитана?

— И вызову. — Огрызнулся тот, полез за рацией и выругался, услышав снова лишь шипение.

— Давайте решать, куда направимся. — Решил я задать самый насущный, на мой взгляд, вопрос. — Либо дальше на юг, либо на восток вглубь зоны.

— Можно вернуться к первому блокпосту. — Слон достал пачку сигарет, открыл, вытащил одну и протянул коробку мне. Я благодарно кивнул, вытащил сигарету, прикурил и глубоко затянулся. Слон тем временем протянул пачку Соньке, но та отрицательно покачала головой. Мамаю он даже протягивать не стал, все присутствующие прекрасно знали, что он не курит.

— Зачем? — Удивился я, едва не поперхнувшись дымом. — Там же сплошная аномалия. Или ты не оставляешь мысли, что капитан нас в чём-то обманул?

— Жалко, что мы у Байкала не поинтересовались через какой блокпост он прошёл.

— Вот-вот. — Потыкал пальцем в грудь Мамаю Слон. — В правильном направлении мыслишь, только бери дальше. Если бы Байкал прошёл через блокпост, через который мы сюда попали, неужели он нас не предупредил бы, что на ближний можно даже и не соваться?

— Зыбкий аргумент. — Не согласился я, прежде чем Мамай успел ответить. — Всякое может быть: забыл, вылетело из головы от наших новостей, или ещё не отошёл от выброса.

— Ну, про «забыл» ты конечно загнул. — Хмыкнул Слон. — Байкал опытный сталкер и такое точно бы не забыл передать людям, выходящим в рейд, а вот всё остальное… Короче — Рубанул он ладонью воздух — Я предлагаю сходить и проверить, есть там аномалии или нет.

— Ты не забыл, нам дали всего два дня, чтобы найти место. — Напомнил я. — И первый, если ты не заметил, уже прошёл. Тем более что рация не работает. Вдруг и маячок не заработает, тогда кому-то придётся возвращаться, чтобы сообщить координаты.

— А мы быстро. — Не оставлял своей идеи Слон. — Тем более что нужное место может и там оказаться, или между этим и тем блокпостом.

— А что, Максим, может он прав? — Вдруг согласился со Слоном Мамай — Давай по быстренькому смотаемся туда. Ничего не найдём, так вернёмся сюда, не облезет этот Старыгин, если мы не два, а три дня место искать будем.

Я переглянулся с Сонькой. В наши планы такое развитие событий никак не входило, надо было быстрее идти к тому месту, где пропал её брат. Чем раньше придём, тем больше шансов его спасти. Сонька промолчала, и я понял, что придётся отдуваться самому.

— Тут такое дело. — Осторожно начал я, чтобы не сболтнуть лишнего. — Нам с Сонькой нужно кое-куда сходить, так что чем быстрее мы найдём место, тем лучше. А там уж двигайте куда угодно и проверяйте что угодно.

Теперь настал черёд переглядываться Слону с Мамаем.

— Ох уж мне эти секреты. — Вздохнул Слон. — Может, помощь нужна?

— Спасибо, мальчики — Грустно улыбнулась Кулачёк — Пока не нужна. Но если что, буду вас иметь в виду. А пока давайте просто поскорее найдём вам место под новую деревню.

— Ну что тогда сидим? — Вздохнул Мамай и поднялся. — Пошли искать.

Мы затушили костёр, собрали вещи и выдвинулись, решив пройти сначала немного восточнее. Хоть это и было вглубь зоны, но там был шанс найти равнинную местность, на которой аномалий всегда было на порядок меньше, чем на холмах, оврагах, болотах и прочих неровностях земной поверхности. А вдоль периметра на юг как раз и начиналась болотистая местность.

Мы забрались на пройденный вчера вечером холм, и Мамай осмотрел окрестности в бинокль.

— На юго-востоке деревья не так густо растут. — Он махнул рукой в указанном направлении. — Может, туда двинем?

— Решено. — Заявил Слон и первый пошёл вперёд. За ним пошёл Мамай, затем Сонька. Я замыкал наше шествие. До деревьев мы дошли довольно быстро — все аномалии были как на ладони. Проверочные камни, конечно, кидали, но скорее для проформы. Удивительно, но для второго дня после выброса местность была практически девственно чистой. Те четыре аномалии, что мы встретили на пути и благополучно обошли, это капля в море.

— Как бы такое лёгкое начало не сказалось нам дальше. — Накаркал Мамай, потому что буквально через пять минут, подойдя к первым деревьям, мы наткнулись на практически сплошную стену серебряной паутины, густо переплетающей большинство деревьев.

Слон выразительно посмотрел на Мамая, но ничего говорить не стал, тот и так всё понял и сделал виноватый вид.

Рисковать и нырять в имеющиеся свободные от паутины проёмы мы не стали, кто знает, куда они нас заведут, и сможем ли выбраться обратно. Повернули направо, идя вдоль деревьев, густо облепленных паутиной. Топать пришлось минут десять, прежде чем паутина начала редеть. Наконец, когда аномалия стала попадаться лишь на одном дереве из пяти, мы рискнули вернуться на выбранный маршрут и углубились в лес, осторожно обходя заляпанные серебром деревья.

— Я одного не пойму. — Решила на ходу уточнить Сонька. — Ладно я, моя деревня отсюда в тридцати километрах южнее вашей почти у самой Рассохи, но вы-то почему не знаете здешнюю местность?

— А кому она нужна? — Раньше других ответил я. — Ты же знаешь, через какой блокпост мы всегда ходим. А зайти в зону и идти вдоль ограждения по-моему нонсенс, видимо и ребята такого же мнения.

— Угу. — Промычали в унисон ребята.

— А ты почему через этот блокпост решила пройти? — Продолжил я свою мысль.

— А я и не собиралась через него проходить, шла мимо, а здесь этот контролёр со своей свитой.

— Ясно. — Закончил я и мы продолжили пробираться сквозь лес молча.

Минут через десять запахло кислятиной, и мы вышли на берег какой-то не то лужи, не то болота, от которого и исходил этот мерзкий аромат. Слон достал карту и отметил на ней эту пародию на озеро, имеющего в диаметре метров пятьдесят.

— Никто искупаться не желает? — Мрачно пошутил Мамай.

Мы двинулись в обход по берегу этой лужи, но почти сразу же обнаружили странность в окружающей обстановке. Метров через пятнадцать деревья рывком сдвинулись, и мы оказались на том же месте, откуда начали свой обход этой болотины.

Мы двинулись по берегу в другую сторону, уже понимая тщетность своей попытки. Я думаю, все осознали, в какую неприятную ситуацию мы угодили. Так и оказалось — нас вновь вернуло на исходную позицию.

— Мамай, если ты ещё хоть слово произнесёшь, я тебе рот скотчем заклею! — По мрачному виду Слона могло оказаться, что угроза лишь частично была шуткой. — Это «магнит»

Мог бы и не уточнять. Все и так поняли, что это он.

— Кто-нибудь попадал в «магнит»? — Задал я вопрос, вполне предполагая ответ.

Так и оказалось. Никто из нас в него не попадал, хотя наслышаны были все. «Магнитом» называли аномалию, не отпускающую от себя. Создавалось впечатление, что мир крутится вокруг неё, и многие всерьёз так и считали. Многие, кто вышел из этой передряги живой, а таких было не так и много. «Магнит» мог принять любую форму, будь то дом, овраг, причудливое дерево или как в нашем случае эта лужа. Держался на одном месте примерно неделю, постепенно ускоряя время внутри относительно внешнего времени. Так что не сумевших выбраться из этой коварной аномалии находили как правило умерших с голоду.

Я огляделся вокруг — действительно, чем здесь питаться? Ну, съедим свои запасы, а дальше? Для окружающих пройдёт неделя, а мы здесь сколько просидим? Нет, решительно надо отсюда выбираться! Ведь встречались сталкеры, преодолевшие «магнит»? Значит, и мы можем выбраться. Весь вопрос — как? Слышанный мной рассказ какого-то ошалелого сталкера в баре «Хабар астронавта» нам помочь не мог, у него это было обугленное дерево, и он его просто срубил. Как срубить озеро? Я грустно усмехнулся.

— Ты чего? — Удивлённо покосился на меня Мамай.

— Как срубить озеро? — Задал я терзавший меня вопрос.

— Ты тоже вспомнил тот случай? — Понял меня он.

— Да.

— Какой? — Слон с Сонькой видимо не слышали этого рассказа, и мы их просветили.

— Может его надо высушить? — Спросила Сонька

— Ага, ещё скажи выпить. — Буркнул Мамай.

Я достал пачку сигарет, вытащил последнюю сигаретку, воткнул её в рот, а пачку скомкал и бросил в аномалию, удачно прикинувшуюся болотом. Не долетев сантиметров десять до поверхности воды, пачка натолкнулась на невидимое препятствие и осталась висеть в воздухе. Четыре пары удивлённых глаз уставились на висевшую в воздухе пачку.

— Кажется, я знаю, как можно срубить это озеро. — Медленно протянул я.

— Не ты один. — Заметил Слон.

Сняв ножом дёрн и разрыхлив землю, мы начали обкидывать ей болото у берега, выискивая, где начинается заветная тропка. Она начиналась примерно в метре от берега и имела в ширину около полуметра. Накидав землю докуда смогли, мы набрали ещё полные пригоршни и, перепрыгнув отделявший тропку от берега метр друг за другом двинулись по висевшей над водой земле.

Тропа петляла довольно сильно, и мы аккуратно петляли по ней. Дойдя до места, куда мы уже не смогли докинуть с берега, мы начали мелкими порциями посыпать тропку впереди себя. Я молился только об одном — чтобы нам хватило земли, набранной про запас. Не факт, что нам позволят вернуться и набрать ещё.

Земля кончилась, когда до берега было метра три. Я вздохнул и полез в мешочек на поясе за припасёнными мелкими камушками, предназначенными для проверки наличия аномалий. «Магнит» не стал над нами больше издеваться и тропа оказалась прямой, так что я потратил всего несколько камушков.

Спрыгнув на спасительный берег, мы поспешили убраться подальше от коварной ловушки. Слон пометил в карте, что это не болото, а аномалия, а в своих блокнотах мы записали, как обмануть этот «магнит».

Дальше вновь стали встречаться лишь известные нам аномалии, да и то не часто, чему мы несказанно радовались. Ещё через пятнадцать минут деревья расступились и перед нами открылось большое поле. Гектаров десять, не меньше, а на другой его стороне виднелась потемневшая от времени чья-то хибара с провалившейся в центре крышей.

Слон вновь полез за картой, сверился с компасом и отметил на ней эту проплешину.

— Это то, что вы ищите? — Спросила Сонька.

— Надеюсь что да. — Отозвался Мамай. — Надо разделиться и проверить на наличие аномалий это место.

— Давайте. — Согласился я. — Только к дому пока не приближайтесь.

— Не учи отца… — Буркнул Слон и мы разошлись в разных направлениях. Сонька тоже решила нам помочь, так что мы довольно быстро пробежались по окрестностям и, собравшись в центре поля, поделились информацией. Оказалось, что аномалии были только на восточной стороне поля. Это конечно мало что решало и после очередного выброса они могли появиться где угодно, но абсолютно чистое от аномалий поле внушало оптимизм.

— Дом проверять будем? — Задал я терзавший видимо не только меня вопрос, потому как Слон с Мамаем ответили одновременно, правда совершенно противоположно.

— Конечно. — Заявил Мамай.

— Зачем? — Удивился Слон.

Мы выжидательно посмотрели на Соньку.

— Да мне всё равно. — Видя, что от неё ждут решения отозвалась она и улыбнулась. — Мне бы Максима быстрее забрать и уйти.

— Я считаю, что надо. — Выдал я своё мнение. — Всё-таки нам здесь жить и надо знать, что у нас будет под боком.

— Ладно, сдался Слон. — Пойдем, проверим.

Мы осторожно начали приближаться к хижине. Дело в том, что дома в Зоне (не важно, целые или разрушенные) имели свойство привечать самые поганые аномалии, да и радиация в них встречалась чаще, чем на открытых пространствах.

Я достал датчик, показывающий уровень радиации и включил его. Пока всё было в норме. Когда до дома оставалось метров пять, послышался характерный для аномалии «молния» треск электричества.

— Где-то или в доме, или с северной стороны. — Предположил Мамай. Мы промолчали.

Я заглянул в одно из двух выходящих в нашу сторону окон и ничего, кроме тумбочки с открытыми ящиками не обнаружив, кинул внутрь пару камушков в разные углы. Ничего не случилось.

— У меня пусто. — Выдал я.

— Аналогично. — Заявил Мамай, оторвавшись от второго окна.

Мы обошли дом на восточную сторону, где тоже оказалось два окна, одно из которых выходило в комнату, куда уже заглядывал Мамай. Второе выходило из кухни, которая оказалась полной противоположностью двух осмотренных ранее комнат — повсюду была разбросана кухонная мебель, утварь и битая посуда, но аномалий тоже не оказалось.

Мы перешли на следующую сторону, где и обнаружилась «молния», перегораживающая вход на веранду дома. Здесь задерживаться мы не стали и прошли к последней стороне дома. Там окон не оказалось вовсе.

— Ну всё. — Мамай полез в рюкзак. — Включаю маяк.

— Включай. — Согласился я и скинул рюкзак.

— Ты чего? — Удивилась Сонька, да и остальные удивлённо посмотрели на меня.

— Хочу кое-что проверить — Не стал уточнять я. Ну не рассказывать же о каких-то там предчувствиях, посетивших меня внезапно.

Я взялся за края рамы и, подпрыгнув, аккуратно поставил ноги на подоконник, посидел, прислушиваясь к тишине старого дома, и спрыгнул внутрь.

— Вечно ему неймётся. — Раздался снаружи ворчливый голос Слона.

Я усмехнулся и направился в неисследованную часть дома, из которой не выходило ни одного окна. Пустые комнаты и разгромленная кухня меня интересовали мало, а вот кладовка или что там у них было, манило загадочной темнотой. Я включил фонарик и шагнул в коридор, кончающийся как раз той самой тёмной комнатой. Осторожно прокрался мимо крошки из битых кирпичей и заглянул в кладовку. Ничего интересного в ней не оказалось, кроме тёмного провала прямо посреди комнаты, как будто прямо сюда упала и не разорвалась авиационная бомба. Я посмотрел на потолок, но он был в порядке, в смысле дыры там не было, а значит, в подполе лежит всё что угодно, только не авиационная бомба. А во всём остальном потолок был очень даже не в порядке. Вся его поверхность была покрыта какими-то замысловатыми иероглифами, и бурый цвет этой письменности недвусмысленно указывал на белковое происхождение. Что же здесь творили? К горлу подступил комок, но я, подавив его, осторожно приблизился к пролому в полу, ожидая увидеть там горы трупов или скелетов.

Из темноты пролома, отражаясь в свете фонарика, прямо на меня смотрели глаза неведомого хищника, который не преминул сразу же прыгнуть. Я в ужасе отшатнулся, нога наступила на обломок кирпича и подвернулась. Я упал, судорожно пытаясь высвободить почему-то застрявший в ножнах нож. Нутром чувствовал, что хищник рядом, почти дышит мне в ухо, но боялся повернуться в его сторону и встретиться глазами со своей смертью. Наконец нож поддался и с тихим шорохом выскользнул, и я с одновременным замахом повернулся на другой бок лицом к лицу с неведомым врагом.

Нос лизнули шершавым язычком, и я неимоверным усилием воли отвернул руку с ножом чуть в сторону, со стуком вогнав на половину лезвия в трухлявый пол. На меня смотрел рыжий с полосатым хвостом кот.

— Максим, ты в порядке? — Донеслось снаружи дома.

— Да. — Отозвался я и поднялся на ноги.

Кот, задрав хвост, потёрся об мои ноги и вновь заглянул мне в глаза.

— Есть хочешь? — Догадался я. — Подожди здесь, сейчас что-нибудь придумаем.

Я попятился, развернулся и пошёл к окну. На удивление кот остался сидеть где сидел.

— Дайте мой рюкзак. — Попросил я подойдя к проёму.

— Опять что-то нашёл. — Изрёк Мамай и пошутил — Не пулемёт часом?

— Иди ты. — Беззлобно бросил я, забрал свой рюкзак и вернулся к коту. Извлёк припасённый кусок жареного вепря и, отрезав половину, положил перед животиной.

Кот, довольно урча, принялся поглощать свинку с изрядным аппетитом, а я решил проверить, что же он делал в проёме.

Яма оказалась неглубоким погребом. Вернее он раньше наверняка был очень глубоким, но сейчас наполовину заваленный обвалившейся от времени землёй был мне чуть выше пояса. Из-под земли торчали стеллажи с разнокалиберными банками. Я взял одну из них, стёр с неё слой земли и посветил фонариком. Раньше это наверняка были огурцы, теперь смутно угадываемые в разложившейся массе. Я выставил её на верх, решив подшутить над ждущими меня сталкерами.

Больше в обвалившемся погребе ничего не оказалось. Странно, по нужде он сюда что ли ходил? Так весь дом вроде в его распоряжении, впрочем как и прилегающая территория. Я, кряхтя вылез и, закинув на плечё свой рюкзак потащил банку к окну. Кот, к тому времени разделавшийся со своим куском, побрёл на сей раз за мной.

— Огурчиков малосолёненьких желаете? — С ехидной ухмылкой поинтересовался я подойдя к окну и выставил на всеобщее обозрение трёхлитровую банку.

— Тьфу! — Огорчился Мамай — Мы то думали ты артефакт какой нашёл.

— А вот и артефакт. — Наклонился я и, подняв кота, посадил его рядом с банкой, почесав за ушком.

— Ух ты кот! — Обрадовано ойкнула Сонька, и первая подскочила к окну. — Сто лет уже не видела котов. Они же почти все ушли из Зоны.

— Остались только сталкеры как мы. — Согласился я.

Кота по очереди погладили все. Действительно очень редкая находка. Я и сам наверное года три не встречал их. Помню последний раз наблюдал в Зоне с холма в бинокль, как он пробирался на соседний холм осторожно обходя смертоносные ловушки в виде разнообразных аномалий. Чутьё у них что ли?

Кот нашим действиям не противился и охотно подставлялся под тянущиеся к нему руки и переходил из одних в другие как вымпел.

— Ты маяк включил? — Вернул я всех в действительность, обратившись к Мамаю.

— Включить включил, но работает он или нет, проверить не могу, рация до сих пор не фурычит.

— Ладно, тогда мы с Сонькой уходим. Справитесь вдвоём?

— Без вопросов. — Серьёзно отозвался Слон. — Раз надо идите. Если что до блокпоста дойдём, здесь не очень далеко, а его наверняка уже заселили новым контингентом.

— Ага. — Согласился я и, ступив на подоконник, спрыгнул наружу.

Рюкзак зацепив краем за крышку банки опрокинул её и она как-то приглушенно «чпокнув» разломилась на несколько частей, уделав мне ботинки бурой жижей. Остальные остались чистенькие, своевременно отпрыгнув в стороны. Даже кот.

— Чёрт! — Я наклонился и сорванным пучком травы начал оттирать ботинки, когда вдруг что-то привлекло моё внимание в оставшейся массе полусгнивших огурцов.

Я расковырял бурую массу и одев перчатки вытащил на свет абсолютно целый огурец. Вернее огурцом это было только на вид, а на самом деле являлось артефактом, каких, я больше чем уверен, ещё свет не видывал.

— Интересно, если бы он провалился в сортир, он бы тоже с артефактом выплыл? — Задал риторический вопрос Мамай, повернувшись к Слону.

«Огурец», как я сразу окрестил его, имел малахитовый цвет с серебряными прожилками и от него исходило небольшое сияние. Я проверил его на радиоактивный фон и, не обнаружив ничего опасного, засунул в рюкзак, предварительно обернув фольгой. Раз уж сейф-контейнер, специально предназначенный для хранения артефактов, уплыл вместе с научником, то хотя бы такая мера предосторожности. Вообще я не собирался в этом рейде брать какие бы то ни было артефакты, даже попадись мне «душа», но такое чудо просто не мог упустить. Слон с Мамаем завистливо проводили взглядом в мой рюкзак «огурец», завёрнутый в фольгу и переглянулись.

— Пойдем, проверим, может нам «помидор» остался или какой-нибудь «персик»? — Предложил Мамай и первый полез в окно. Слон молча последовал за ним.

— Пока, мы пошли! — Крикнул я им в след.

— Ни пуха. — Донеслось приглушенно из дома.

— К чёрту — Привычно отозвался я и взглянул на Соньку. — Двинули?

— Пойдём — Согласилась она, и мы, погладив на прощание кота, направились на запад по самому краю поля.

 

Начало пути

Дойдя до конца поля, мы сменили направление и углубились в лес, двигаясь теперь строго на восток. — Может, теперь расскажешь, почему ты пошёл со мной? — На ходу спросила Сонька… — Считай, что ты меня убедила. — Хмыкнул я, но, видя, что этот ответ её явно не устраивает, решил продолжить серьёзно.…

Война

 

Бежали мы, наверное, километра два, пока из-за очередного поворота не показались спины встретившихся нам на развилке дорог ребят из «Свободы». Те обернулись на топающий звук и захохотали.

— Куда это вы так спешите? — Съехидничал один из них. — То в ту сторону бежали, теперь в обратную. Вы уж решите, куда вам надо.

— Мы же говорили, что туда идти не следует. — Добавил, отсмеявшись, другой.

— Ладно ржать. — Нахмурилась Сонька. — Подскажите лучше, есть где-нибудь ещё одна дорога на северо-запад, кроме той дороги на развилке

— Дороги нет, а заброшенная тропа имеется. Ещё пару километров в этом направлении пройдёте до водонапорной башни и за ней свернёте. Только вам надо поторопиться, «монолитовцы» идут широким фронтом и вам надо очень поспешить, чтобы не попасть в их клещи.

— А они чего объелись? — Зацепился я за тему, желая выяснить подробности. — Прямо война какая-то получается.

— Она и есть. — Заявил «свободовец» в потёртом бронежилете поверх камуфляжа и сплюнул на пыльную дорогу. — Они ещё месяц назад в ультимативной форме посоветовали всем убраться из зоны. Только кто их серьёзно когда воспринимал? А они оказывается, на понты не брали. Приготовились серьёзно. Наш заслон смели играючи.

— И что теперь? — Забеспокоилась Сонька. — Их никто не остановит?

— Да почему? — Махнул рукой тот, который первый нас заметил. — Скоро все наши подтянуться, ещё глядишь «Долг» подойдёт, и покатятся они обратно вместе со своим ультиматумом.

Мы распрощались со сталкерами и вновь побежали по дороге. Ту водонапорную башню я помнил, проходили после обеда эту ржавую железную колонну с шишкой наверху.

Кот вновь затерялся где-то среди деревьев, но я почему-то уже не сомневался, что он нас снова найдёт. Странный какой-то зверь. Зачем мы ему? Ну, покормил я его, когда нашёл, но это же не повод идти за нами, он и сам прекрасно кормится и обходится без людей. По крайней мере, обходился на ферме. От мыслей о коте меня прервала появившаяся из-за деревьев верхушка водонапорной башни и вскоре дорога, сделав очередной поворот, вывела нас к её основанию.

Обгоняемые нами сталкеры с опаской оборачивались назад, ожидая, наверное, увидеть мчавшихся по пятам «монолитовцев» на танках, но ничего не обнаружив, продолжали идти, как шли. Некоторые, правда, ускорялись, но на бег никто не перешёл.

Мы, тяжело дыша, остановились у основания башни, окружённого по всему периметру аномальной «молнией» и невольно залюбовались бегущему вверх по башне электричеству. Разряды голубыми всполохами ползли вверх по башне, обвивая её словно виноградная лоза, но аномалия не отпускала далеко своих деток и в паре метров над землёй всполохи разрядов истаивали на нет.

Тропинку мы чуть не просмотрели, настолько старой и заросшей она оказалась. Пользовались ей, наверное, крайне редко, или вообще не пользовались, а если так, то надо быть крайне внимательными, сталкеры не пользуются тропками, если те выводят в аномальный тупик. Хотя может просто все считали безопасней сделать небольшой крюк, но пройти по обычной дороге, на которую нас сейчас не пустили «монолитовцы».

Бежать по заросшей тропинке мы не решились, но шли достаточно быстро, щедро расходуя набранные на дороге камушки. Тропа то пропадала, то появлялась вновь, уводя нас на северо-запад. Пару раз нам приходилось сворачивать с тропы, обходя разросшиеся аномалии «киселя» и «студня», а потом искать тропу в зарослях травы.

Минут через двадцать вдалеке зашумели лопасти вертолёта и вскоре мы, задрав головы, проводили взглядом хищную военную птицу, летевшую в сторону наступающего «монолита». Мы с Сонькой переглянулись. Неужели дела настолько плохи, что даже военные вступили в игру?

— Вовремя вы затеяли свои поиски. — Съехидничал я.

Сонька лишь пожала плечами, намекая, что меня никто не заставляет тащиться в самое пекло. Я заткнулся и мы продолжили пробираться по еле видной тропке, выведшей вскоре нас к забору из колючей проволоки с табличками, показывающими, что за забором начинается радиоактивная зона.

— Чёрт! — В сердцах выругалась Сонька, глядя, как тропинка ныряет под колючку и пропадает в радиоактивной зоне. — Приплыли!

— Спокойно, место старое, может не всё ещё потеряно. — Я достал датчик и, поднырнув под обвисшую проволоку, осторожно двинулся по тропе, следя за цифрами на табло.

Прибор запищал уже на десятом шаге. Я развернулся и побежал обратно.

— Я же говорила. — Грустно улыбнулась Кулачёк, когда я вылез наружу.

— Ничего. — Попытался утешить я её. — Заражение, скорее всего локальное, так что пойдём вдоль колючки и скоро будем на той стороне. Главное надо какой-нибудь ориентир, чтобы знать, где искать тропу.

— Ну не знаю. — Сонька с сомнением посмотрела в обе стороны забора, теряющегося в деревьях. — Впрочем, выбора у нас всё равно нет. Пойдём налево, а ориентиром я думаю, неплохо послужит вон та высокая раздвоенная берёза.

Я постарался как можно лучше запомнить не сильно выделяющееся дерево на огороженной территории, и мы пошли вдоль забора. Датчик уровня радиации я убирать не стал и время от времени смотрел на постоянно меняющиеся цифры. Предельно допустимого значения они не достигали, и прибор многозначительно молчал. Вскоре мы заметили, что забор начал заметно уходить вправо и Сонька приободрилась. Ещё немного и мы уже шли вдоль ограды с колючей проволокой строго на запад, а вскоре и на северо-запад. В нескольких местах забор был покрыт серебряной паутиной, и мы благоразумно обошли эти места стороной.

В той стороне, куда улетел вертолёт, раздались приглушенные расстоянием выстрелы и грохот взрывов.

Вскоре забор вновь стал поворачивать. Заражённая зона оказалась несколько больше, чем я надеялся, но все же думаю, обозначенную ориентиром берёзу мы должны найти.

— Ты ищи наш ориентир, а я буду высматривать тропу. — Я кинул очередной камень, и мы прошли проверенный участок земли.

Теперь я смотрел только на траву под ногами, выискивая тропу и стараясь не пропустить аномалию. Сонька, не отвлекаясь, искала раздвоенную берёзу. И всё же тропку я обнаружил быстрее, чем она свою берёзу. С этой стороны заражённого радиацией участка тропа была видна сильнее, да и трава была невысокой, так что я легко её заметил и остановился. Сонька вопросительно посмотрела на меня, перевела взгляд на тропу и заозиралась в поисках берёзы.

Дело оказалось в угле зрения. Раздвоенный ствол берёзы был повёрнут так, что сливался в один, поэтому она её и не заметила. Мы вновь углубились в желтеющий лес и успели пройти минут десять, когда давешний вертолёт пролетел обратно. Ещё через полчаса я решил сделать небольшой привал. Мы вскрыли пару купленных накануне банок консервов и с удовольствием поели. Я уже завязывал рюкзак, когда моей ноги что-то коснулось. Я вздрогнул и посмотрел вниз, там об мою ногу спокойно тёрся наш рыжий кот.

— Привет, бродяга. — Удивлённо пробормотал я, будучи полностью уверенный, что в этот раз он нас точно не найдёт. Нашёл. Я достал из рюкзака палку сырокопчёной колбасы, отломил кусок, и, очистив от шкурки, положил перед котом.

— Ешь быстрее. — И, заметив краем глаза ухмылку Соньки, повернулся к ней. — Что?

— Ничего. — Продолжала улыбаться она. — Из тебя бы, наверное, получился хороший отец. Он догонит нас, пойдём, нам нельзя задерживаться.

Я тупо пялился на неё. Ну и как прикажете понимать её фразу про отца? Как намёк?

Наконец справившись с собой и отогнав фривольные мысли, я вновь начал завязывать рюкзак. Закинул его за спину, взял винторез и повернулся к ней. Сонька развернулась и зашагала по давно нехоженой тропе, так и не стерев с лица свою ехидную усмешку.

Кот за время нашего недолгого разговора и моего столбняка успел всё съесть и теперь вновь спокойно бежал позади меня время от времени останавливаясь и обнюхивая облюбованный участок.

Над нами вновь пролетел вертолет, и мы задумчиво проводили его взглядами. Видимо военные всё же не считали инцидент слишком серьёзным, потому что это была та же самая вертушка, что и в начале нашего пути. Второго вертолёта не было. На сей раз, он далеко не улетел, и мы, выйдя на большой участок без деревьев, даже видели его, носившегося в паре километров от нас и обстреливающего ракетами и пулемётом наземные цели. Я хмыкнул: «Не сладко, наверное, сейчас приходится „монолиту“». Оказалось, я ошибся. С земли взлетела белая дымная полоска, и военный вертолёт вспух огненным шаром и грудой обломков упал вниз. До нас донёсся отголосок взрыва. Мы как зачарованные стояли и смотрели на уже опустевшее небо.

— Действительно, «монолит» подготовился не слабо. — Наконец пробормотал я, вспомнив фразу сталкеров из «свободы», и подтолкнул Соньку к тропе.

Дела наши обстояли плохо. По всей видимости «монолит» повёл одновременно атаку по всему фронту, а может быть и вовсе кольцом от центра зоны, и мы, если будем продолжать двигаться в этом направлении, скоро с ними пересечёмся. Сворачивать было нельзя, и мы не сговариваясь, всё ускоряли шаг, пока, наконец, не перешли на бег.

Вдруг Сонька резко остановилась, и я, замешкавшись, врезался в неё.

— Что… — Начал, было, я возмущаться, но Сонька зашипела и поднесла палец к губам. Затем указала куда-то вниз впереди себя. Я осторожно выглянул, ожидая увидеть что-нибудь небольшое, но очень опасное. Но тропа оставалась пустой на всём протяжении, пока была видна. Я недоумённо посмотрел на Соньку. Та вновь кивнула вперёд и шепнула: «Следы». Я тихонько обогнул её, но, только нагнувшись, смог разглядеть пару небольших отпечатков, причём с разным протектором. Значит, прошли минимум двое, и как раз со стороны приближающегося «монолита». Я машинально повертел головой по сторонам, но ничего подозрительного не заметив, вернулся к созерцанию следов. Впрочем, ничего нового мне обнаружить не удалось, и я поднялся, отряхивая руки.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — Посмотрел я на Соньку.

— Смотря о чём ты думаешь. — Она продолжала настороженно осматривать окрестности.

— «Монолит» — коротко бросил я, и она кивнула.

— Какой-нибудь разведывательный отряд. — Она вновь двинулась по тропе. — Пошли, просто надо быть осторожнее.

— Нам нельзя медлить. — Напомнил я и вытащил из-за спины пистолет.

— У нас нет выбора. — Не согласилась Сонька. — Будем бежать, можем нарваться. Видишь, с другой стороны следов нет, значит, они тоже пошли по тропе.

— Чёрт! — Ругнулся я. — Чёрт! Чёрт! Похоже, нас зажали.

— Прорвёмся. — Буркнула Сонька и мы осторожно двинулись вперёд.

Не сказать, что медленно, но всё же это не бег. Я постоянно косился на просветы между деревьев справа, в надежде заметить атакующих прежде, чем они заметят нас, а Сонька продолжала идти первой и кидать камни.

— Не кидай ты их. — Заметил я через какое-то время. — Раз они здесь прошли, то аномалий точно нет.

Она пожала плечами, но кидать камни не прекратила, увеличив лишь дальность их полёта. Я вздохнул, но спорить не стал. Хочет кидать, пусть кидает. Я почему-то не сомневался, что даже если бы мы побежали, успеть проскочить цепь атакующих не удастся. Эта мысль терзала меня долгое время, пока мы шли, и, наконец, когда стала совсем нестерпимой, я её озвучил.

— Надо уходить на запад. — На ходу бросил я. — Мы не успеем их проскочить. Видела, как близко они уже вертолёт сбили? Ещё минут пятнадцать, ну максимум полчаса и мы выйдем прямо на них.

Сонька видимо сама поняла безнадёжность нашего положения и, не споря, свернула, впрочем, постоянно забирая немного севернее. Но всё, чего мы в результате добились, это вышли к очередному забору из колючей проволоки. Нервы Соньки, наконец, не выдержали, и она в отчаянии топнула ногой.

За колючкой виднелись какие-то одноэтажные бетонные постройки явно военного происхождения. Выбитые окна глядели на нас своими чёрными провалами и от этой мёртвой картины лично у меня побежали мурашки по спине. Идя вдоль забора мы вскоре вышли к покосившимся ржавым воротам с бурой звездой на обеих створках. По бокам от ворот стояли две наблюдательные вышки с прогнившими от старости лестницами, а у ворот лежала «ночная звезда», впрочем, никому из нас сейчас не нужная.

Мы уже прошли ворота, когда за ближайшими деревьями, отстоящими от забора бывшей военной базы на пару сотен метров, раздались автоматные очереди. Мы, не сговариваясь, юркнули за створки ворот и я, едва не упав на проломившейся ступеньке, вскарабкался по сгнившей лестнице на вышку. Сняв из-за спины винторез, я прильнул к оптике. Меж берёз и осин бежали трое сталкеров, постоянно оборачиваясь и стреляя по идущим следом цепью людям. Мне пришло в голову сравнение с виденным мной фильмом из прошлого века. Там фашисты так же цепью никого и ничего не боясь и не пригибаясь шли в атаку со «шмайсерами» наизготовку. Даже форма у них оказалась похожа — тёмно-синего, почти чёрного оттенка, она резкими пятнами мельтешила между начавших желтеть деревьев. Только в руках у атакующих были не древние «шмайсеры» а самые обыкновенные «калашниковы», и они коротко огрызались ими в убегающую троицу.

Вот один из троих споткнулся на бегу, и нелепо взмахнув руками, завалился лицом вниз. Двое склонились над ним, но видимо упавший отмучился сразу, потому что двое оставшихся сразу же вновь побежали.

Дальше смотреть я не стал, и так было ясно, что они бегут в нашем направлении. Моя мечта укрыться в одном из заброшенных армейских бараков и отсидеться помахала мне на прощанье и скрылась за оранжевыми от заходящего солнца облаками. Я выругался и полез вниз, сломав по пути ещё одну ступеньку и успев заметить в стороне от военной базы над лесом два массивных высоких металлических резервуара, похожих на нефтяные хранилища. Добраться бы туда, обороняться было бы проще, но видно не судьба.

— Ну, что там? — Нетерпеливо спросила меня Сонька.

— «Монолит» гонит трёх сталкеров… Уже двух. — Поправился я почти сразу. — Бежим, надо найти какой-нибудь неприметный угол, где пересидим эту атаку. Надеюсь, они не будут каждую казарму обыскивать.

— Ты что? — Возмутилась Сонька. — Надо помочь им отбиться от «монолита».

— Мы поляжем вместе с ними. — Спокойно сказал я и, не слушая больше её возражений, потащил за рукав вглубь военной базы, выискивая наиболее подходящее место, где можно спокойно отсидеться, пока всё не закончится.

Завернув за первый барак, я остановился. Похоже, я нашёл то, что нам надо — перед нами стоял литой бетонный бункер с узкими бойницами для стрельбы. Такой даже из ракетницы не взять. Я сбежал вниз по ступенькам к массивной железной двери и с трудом потянул её на себя. Дверь со страшным скрипом подалась, и я замер — в меня метилось сразу два жерла автоматов.

— Спокойно. — Я поднял руки, показывая, что в них ничего нет и надеясь, что Сонька не полезет на рожон.

Она полезла.

— Максим, что там?

Я мысленно ругнулся, а одно дуло автомата жестом велело мне посторониться. Я шагнул в сторону, бешено размышляя, как теперь выкручиваться из создавшейся ситуации. Автоматы были в руках двух бандитского вида мужиков недельной небритости в потёртых камуфляжах, но новых добротных берцах. К моему удивлению один из них выругался и опустил ствол. Я осторожно обернулся и начал пятиться обратно.

Оказалось, что Сонька специально обозначилась. Каким-то образом поняв, что у меня случилось, она залегла за бетонную плиту, и теперь в открытый проём двери целенаправленно смотрел ствол её СВУ.

— Да вы что, мужики? — Заулыбался второй и тоже опустил автомат. — Ну, в смысле… — смутился он. — Ну, вы поняли. Мы же думали это «монолит» уже сюда добрался. Вот и…

Я ни на грош не поверил такому объяснению. Ну не спутать мой камуфляж с черными куртками «монолитовцев», да и не могли они нас не видеть, когда мы пробирались сюда. Наверняка всё видели в амбразуры.

Я хотел уже ступить в сторону от двери и увести Соньку подальше от этих опасных соседей, благо, военная база позволяла найти ещё не одно укромное место, где можно было пересидеть какое-то время, но от угла казармы, из-за которой мы и сами недавно вышли, раздался крик.

— Бегите, прячьтесь, там «монолит» наступает.

Я повернулся к двум бегущим сталкерам и в сердцах сплюнул. Этот крик загнанного человека слышали наверняка и преследователи. По скисшим лицам похожих на бандитов сталкеров было видно, что они подумали о том же, о чём и я. Теперь «монолит» точно перевернёт вверх ногами всю базу, но найдёт всех спрятавшихся здесь. Да и что нас искать, если мы вот они, все вместе. Теперь я во что бы то ни стало, хотел попасть внутрь бункера, потому что другого нормального места, где можно было держать оборону, просто нет. А с двумя бегущими к нам сталкерами появлялся шанс, что нас не пристрелят ради добычи, когда всё закончится, эти бандитские рожи. Сонька встала из-за укрытия, закинула за спину винтовку и достала пистолет.

— У вас почему дверь открыта была? — Повернулся я к бандитам.

— Тут запор сломан. — Пояснил один из них.

— А ломик какой-нибудь, что не вставили? — Снова спросил я, заметив в двери массивные петли.

— Не успели. — Криво усмехнулся он — Вы пожаловали.

Я заозирался в поисках какого-нибудь металлического прута, а к нам, наконец, подбежали беглецы от «монолита».

— Вы что тут? — Тяжело дыша, выдохнул сразу один из них. — Надо прятаться, они озверели, убивают всё, что движется.

Я, наконец, отыскал глазами стальной прут, и выдернул его из кучи строительного мусора.

— Ну, давайте прятаться.

Мы ссыпались по ступенькам вниз, я затворил дверь, вставил в петли ржавый железный прут и попытался согнуть. Не тут-то было. Силёнок не хватило. Один из небритых мужиков хмыкнул и, отодвинув плечом меня в сторону, загнул железку в подкову.

Я осмотрелся. Изнутри бункер представлял собой шестерёнку, каждый зуб которой был огневой точкой с узкой бойницей. Всего таких зубьев было восемь, а нас всего шестеро, значит, два гнезда будут пустовать, и какой-то угол обзора будет не очень хорош. Плохо.

— Патроны к калашу у кого-нибудь есть? — Спросил один из беглецов. — А то мы пока убегали, почти все расстреляли, по рожку только и осталось.

— Давайте проведём общую ревизию. — Предложил я. — Раз уж нам предстоит вместе воевать, хотелось бы знать, на что можно рассчитывать. А заодно и познакомимся.

— Я Провод. У нас, как я уже сказал, только два калаша и по рожку к ним. — Поддержал мою идею беглец. — Да вот ещё граната. Не дали гады на расстояние броска сблизиться.

— Шмель. — Представился второй беглец.

— Я Максим, это Сонька. — Решил я не называть её полное имя, чтобы опять не нашлось любителя поспорить. Оказывается слава бежит далеко впереди неё. — У нас по снайперке и по пистолету. Патронов хватит. Есть одна слеповая граната.

Я закончил и выжидательно уставился на небритую парочку. Как я и ожидал, эффект от произношения наших имён был налицо. Бандитского вида мужики переглянулись и криво заулыбались. Что ж, даже если кто-то из них владеет приёмами Вуду, пусть пробуют. Я не подал вида, что меня позабавила эта ситуация. Разъяснять смысл наших имён я тоже, разумеется, не собирался.

А вот Провод со Шмелём сдержанностью бандитского вида мужиков не отличались.

— Да вы что? — Заорали они в голос. — Нельзя свои настоящие имена называть!

Я лишь пожал плечами, а Кулачёк, которой видимо, понравилось водить людей за нос, нагло заявила, что она сама шаман вуду и наложила на нас столько оберегов, что пусть только кто попробует… Что попробовать она не уточнила, но всем и так всё стало понятно и Шмель даже немного отодвинулся.

Я вновь выжидательно посмотрел на так и не представившихся мужиков. Те переглянулись и, наконец, соизволили назваться.

— Гвоздь.

— Костыль.

Я был на сто процентов уверен, что имена вымышленные, и начни мы когда-нибудь разыскивать этих людей, то либо вообще никого не найдём, либо найдём, но это будут вовсе не они. Вообще-то мне было плевать, как их звали, просто в бою может понадобиться кого-то окликнуть и не кричать же «Эй, ты, бородатый в самом потёртом камуфляже»? Главное было после боя, если выживем, конечно, не подставляя спины по быстренькому свалить отсюда, и я больше никогда и не вспомню этих людей.

Обидно было только, что оба прибившихся к нам сталкера, на чью помощь я возлагал определённые надежды, оказались новичками в зоне, салагами, не понимающими, что перед ними сидят не просто четыре сталкера, а две успевшие повздорить между собой группировки и одна из этих группировок явно сталкеры, не гнушающиеся мародёрства.

Надо бы как-то предупредить Шмеля и Провода, чтоб особо не подставляли им спины, но как это сделать?

Пока я размышлял над этим вопросом, Гвоздь заявил, что у них «Калашниковы». Патронов хватает, что тут же и продемонстрировал, высыпав из одного рюкзака на пол бункера, наверное, две цинки патронов и несколько пустых рожков.

Шмель с Проводом начали восторженно заряжать магазины, а я с горечью подумал, что не ошибся в людях — как минимум об одном пистолете Гвоздь утаил. Намётанный взгляд выявил небольшой перекос камуфляжа под левой рукой. Наверняка там у него «оперативка» со стволом. Надеюсь, Сонька тоже это заметила, хотя о ней я, наверное, зря переживаю, она понимает ситуацию не хуже меня, вон как быстро сориентировалась, когда меня на мушку взяли.

Со стороны казармы раздалась автоматная очередь. Мы переглянулись. Получается, помимо нас тут ещё кто-то прятался? Пути господи неисповедимы. Казалось бы, такое захолустье, что сталкер тут проходит, может раз в полгода, а вот правила игры чуть изменились, и тут уже яблоку негде упасть.

Шмель с Проводом, наконец, зарядили пустые магазины, и мы начали расходиться по огневым позициям. Гвоздь с Костылём заняли позиции по обе стороны от двери, и я очень понадеялся, что они не дадут никому всадить в нашу дверь гранату из «мухи». Дверь у нас конечно крепкая, но вот наша импровизированная запорка наверняка не выдержит.

Я с Сонькой со снайперскими винтовками занял позиции, выходящие как раз на ту казарму, из-за которой мы пришли и в которой, по всей видимости, сейчас рыскали солдаты «монолита». Шмель и Провод через одного заняли огневые точки позади нас, и я очень надеюсь, что они никого нам со спины не пропустят. Они конечно новички, но стрелять вроде умеют, да и удача многое значит, а раз они не лежат сейчас лицом в опавшие листья вместе со своим товарищем, значит, удача у них есть, и будем надеяться, что она и дальше будет им сопутствовать.

Из-за казармы появилось двое бойцов «монолита». Я мысленно вздохнул, очерчивая виртуальную черту. Теперь всё, что было раньше, не значило ровным счётом ничего. Сколько денег лежало у меня в кармане совершенно никого не интересовало. Сколько сталкерских душ загубили Гвоздь со своим компаньоном, не имело никакого значения. Сейчас на передний план выходят меткость, выдержка и количество патронов в наших рюкзаках.

Я приладил свой «винторез» поудобнее и, крикнув Соньке «Беру левого» снял его, легко попав в голову. Бункер хоть и стоял на относительно свободной площадке, но всё равно расстояние до казармы не превышало ста пятидесяти метров, так что проблем с точностью у меня возникнуть не должно. Почти сразу грубо рявкнула Сонькина СВУ и второй человек в моём прицеле повалился на землю. Появившийся было из-за угла казармы третий боец, быстро юркнул обратно. Так, пыл им поубавили, что дальше? Мы сделали свой ход, теперь их очередь. Гадать, что они предпримут, долго не пришлось. Решив, что нас всего двое, они решили задавить количеством. Из-за угла казармы выбежало сразу семеро бойцов и мелкими перебежками кинулись к нашему бункеру, залегая и прячась за редкими обломками и кучами строительного хлама. Пока они спрятались за первыми укрытиями, потеряли двоих, правда мне на выбранную цель пришлось потратить целых три патрона, уж очень шустрой оказалась мишень, а Сонька как всегда оказалась на высоте, затратив один патрон на одну мишень. «Монолитовцы» залегли и я, воспользовавшись передышкой, вставил в магазин выстрелянные четыре патрона. Оставшиеся в живых пять человек вскочили и побежали до следующих укрытий, а из-за казармы выбежало ещё пять бойцов.

Вот тут для меня и стало приятной неожиданностью, что угол обзора бойницы Гвоздя захватывает наш с Сонькой сектор. К нашим одиночным щелчкам примешался дробный грохот «Калашникова» и пятеро бойцов из первой волны полегли, так и не добежав до очередного укрытия. Вторая волна «монолита» без потерь добежала до укрытий, за которыми прятались первые, и теперь видимо обдумывали своё положение. Для них, похоже, включение в игру «Калашникова» тоже стало сюрпризом, но в отличие от меня неприятным.

Заработал автомат у меня за спиной. Похоже, Шмель или Провод кого-то заметил. Оно и понятно, не удалось в лоб взять, решили обойти. Пока тактика противника оригинальностью не отличалась. Хотя, может, просто проверяют, сколько у нас бойцов и какое оружие. Что ж, посмотрим, что они дальше придумают. Автомат позади стих, но по голосу переговаривающихся Шмеля и Провода было видно, что никто не убит и не ранен, просто атака с тыла тоже захлебнулась. Один из залегших в нашем секторе обзора на секунду выглянул из-за укрытия, но этого оказалось достаточно Соньке, чтобы отправить его в свой «монолитовский» рай. Я восхищённо поцокал языком, ещё раз убедившись в её мастерстве, сам я только начал вести ствол в сторону высунувшегося стрелка. Нападавшие тоже убедились в её мастерстве, и больше никто из них не высовывался.

Наступило десятиминутное затишье, и я гадал, что они могут нам противопоставить. Ну, танков и вертолётов у них нет, остается, в общем-то, не очень богатый выбор. Первое — они могли ждать, когда подтянутся остальные бойцы «монолита» и просто задавить нас числом; второе — попытаться нас выкурить ракетницей; третье — ждут, когда подойдёт свой снайпер. На каждый вариант нужна была своя тактика.

Я озвучил свои размышления, на что получил от Гвоздя что-то типа «Без сопливых…». Шмель с Проводом промолчали, им моё размышление, похоже, мало чем помогло. Они могли только стрелять. Что ж, надеюсь, делают это они метко и успеют снять выскочившего ракетчика. А вот если у них появится снайпер, со Шмелём и Проводом можно прощаться.

— Соня, у тебя вся казарма видна? — решил уточнить я её сектор обзора.

— Соня? — раздался из-за переборки её удивлённый голос, и она ехидно захихикала. — Что за нежности?

Со стороны бородатых мужиков раздалось ржание.

— Ты можешь просто сказать «да» или «нет» — разозлился я, даже уж не знаю на себя больше или на неё.

— Нет.

— Тогда давай меняться местами, а то, не дай бог, приведут своего снайпера, так он меня как котёнка завалит.

Сказал и сразу вспомнил о коте. Интересно, отстал он ещё при подходе к военной базе и никто из здесь присутствующих его не видел. Где он сейчас? Мне очень захотелось, чтобы он не выскочил случайно на этих боевиков, чтобы потом, когда всё закончится, вновь услышать его мурлыканье и погладить рыжую шёрстку.

Мы быстро поменялись местами, при чём Сонька не преминула шутливо заметить, что теперь если кого и снимет снайпер, то не меня, а её. Я пропустил замечание мимо ушей, в любом случае у неё больше шансов опередить вражеского снайпера, чем у меня.

Оставшаяся за укрытиями четвёрка «монолитовцев» продолжала спокойно лежать и не дёргалась, очередной атаки так и не было и я уже начал волноваться, строя самые невероятные и неприятные для нас варианты развития событий.

На улице со стороны Шмеля и Провода раздался громкий хлопок, а следом наш бункер содрогнулся от страшного удара. Содрогнулся, но устоял. У меня заложило уши. Сквозь ватную пелену я смутно различал истошный крик одного из сталкеров — новичков, грязную ругань бандитов и смешанную в многоголосую трескотню нескольких стволов автоматов, перемежаемую одиночными хлопками снайперской винтовки.

Я помотал головой и прильнул к окуляру. Солдаты «монолита», выпустив по бункеру ракету, пошли в атаку всем своим личным составом, и хорошо, что мы этот состав предварительно немного проредили. Я начал стрелять почти не метясь, благо они лезли почти не пригибаясь, и успел снять троих, когда меня грубо вытолкнула из бойницы чья-то рука и занявший моё место Костыль высунув в щель ствол автомата нажал на курок, активно водя стволом по сторонам. Атака, не выдержав шквального огня двух «Калашниковых» и бьющей без промаха СВУ, захлебнулась, и нападающие солдаты снова начали прятаться за бетонные блоки.

Я подскочил к бойнице, откуда доносился стон, и вблизи которой видимо и попала ракета. Провод сидел на пятой точке и зажимал лицо ладонями, из-под которых капала кровь. Но был жив, и это главное. Отобьём атаку, посмотрим, что там у него. Я протиснулся между ним и бойницей и открыл огонь. Здесь натиск был не такой сильный, но один автомат всё равно не справлялся и нападающие были уже в опасной близости от бункера. Как раз в этот момент патроны в магазине Шмеля кончились, и я остался один на один с бегущей толпой, ругая про себя этого новичка за такое неэкономное расходование патронов. Я начал расстреливать наиболее близко подбежавших бойцов, но на седьмом выстреле раздался лишь сухой щелчок. Я со злостью отбросил пустой «винторез», как будто он был в чём-то виноват, и, выхватив из-за спины пистолет начал вести прицельный, на сколько это было возможно, огонь по боевикам «монолита».

«Да что он копается» — зло подумал я о перезаряжавшимся Шмеле и заорал:

— Быстрее.

Он справился с волнением и, передёрнув затвор, открыл огонь, когда я уже выпускал последние три патрона. Присев я быстро выщелкнул пустые обоймы и, вставив новые, вновь выставил «винторез» в бойницу. Оказалось вовремя. Пока мы отбивали атаку, один из бойцов подобрался к убитому ракетчику и перезаряжал гранатомёт. Я как в замедленной съёмке увидел, как он медленно поднимает гранатомёт на уровень глаз и… Я, почти не метясь, выстрелил. Солдат упал на бок и заорал, зажимая раненную ногу. Впрочем, с болью он справился быстро и вновь потянулся к гранатомёту. Вот тут я уже, спокойно прицелившись, навсегда отбил у него охоту стрелять по нам гранатами.

Больше желающих не нашлось пострелять из тяжелого вооружения, и площадка между нами снова опустела. Очередная передышка? Я склонился над стонущим Проводом и силой оторвал его руки от лица. Зрелище оказалось не из приятных. Всё лицо оказалось в рытвинах от каменной крошки. Один глаз бурой массой смешался с кровью и на меня в ужасе глядел только один оставшийся.

— Я умру? — Тихо спросил он.

На голос друга высунулся, было, Шмель, но я рыкнул на него, и он вернулся к своей бойнице. Может, не прозевает очередную атаку. Я тем временем вытащил из своего рюкзака аптечку, смочил бинт антисептиком и аккуратно протёр лицо. Прижёг ранки йодом, а на пустую глазницу наложил повязку всё с тем же антисептиком. Напоследок вколол ему обезболивающего и отправил к своей бойнице, а сам занял его место.

Всё это время я краем глаза видел сосредоточенно наблюдающего за моими действиями Гвоздя, но стоило мне поднять голову, он тут же отвернулся. Теперь он наверняка не считает меня новичком Зоны, а значит, знает, что меня на мякине не проведёшь. А это плохо. Наверняка и Соньку перевёл в разряд опытных. Теперь нам его на этом не подловить.

Солнце уже скрылось за деревьями, и начало по-осеннему быстро смеркаться. В бункере стало совсем темно, и я снял тёмные очки, чтобы совсем подозрительным не казаться. «Монолит» всё тянул с очередной атакой, и я уже начал опасаться, что они дождутся ночи и под покровом темноты подберутся. Вот для них будет очередной неприятный сюрприз, когда я их буду снимать как днём. Я усмехнулся, но тут же сник. Во-первых, это буду делать только я и только в одном секторе, а во-вторых, как я свою зрячесть здесь присутствующим объясню?

«Монолит» темноты ждать не стал. Толи понадеялись, что у нас боеприпасов осталось мало, толи подтянули, наконец, все свои силы, находящиеся поблизости, но из-за казармы стреляя на ходу, повалила такая масса народу в чёрных камуфляжах, что мне стало по настоящему страшно. Я быстро расстрелял магазин и, вставив новый, вновь открыл стрельбу. Мой «винторез» и автомат Шмеля вносили страшные потери в рядах атакующих, я видел, как они один за другим валятся под ноги бегущим, но казалось, что от них и не убыло.

Услышав за спиной сдавленный стон, я быстро оглянулся. Бойница Гвоздя была пуста, а он лежал на полу и не шевелился. Мёртв? Интересно шальная пуля, или включился в работу снайпер? Но отвлекаться на расспросы и даже мысли времени не было. Я вновь повернулся к винтовке и открыл огонь. В голове появился шум и я сперва подумал, что это вновь результат небольшой контузии, вернувшейся от немыслимого грохота стреляющего оружия, но шум нарастал, и вскоре я начал различать звук пропеллеров вертолёта.

Вертушки долетели до нас как раз тогда, когда ни одного заряженного магазина к «винторезу» у меня не осталось и я, отбросив его в сторону, стрелял из пистолета.

От близких разрывов вновь затрясся наш бункер. Я сел на пол спиной к амбразуре и закрыл голову руками. Не хотелось после столь удачного избавления от практически неминуемой смерти погибнуть от случайных осколков. Снаружи по-прежнему раздавался грохот взрывов, пулемётные очереди вперемешку со всё реже раздававшимися автоматными и крики раненых и умирающих. А я сидел посреди этого грохота, смотрел на сидевшую, напротив, в такой же позе Соньку и улыбался, как блаженный. Она, почувствовав мой взгляд, подняла голову, увидела мою улыбку и тоже улыбнулась.

Мы пережили этот страшный день.

 

Дальше

 

Вертушки улетели минут через десять, опустошив весь свой боезапас и разнеся бывшую военную базу по камушку. Воцарилась звенящая тишина, постепенно привыкая к которой, я всё же начал различать различные звуки. Вот слух вычленил, как за бетонными стенами бункера что-то горит и потрескивает, как там же кто-то стонет, иногда переходя на крик. Затем я уловил какое-то шуршание внутри бункера и перевёл взгляд на звук. Костыль сидел около тела Гвоздя и обшаривал его.

Нет, я в этом месте оставаться решительно не собирался.

— Сонька, уходим. — Категорично заявил я и полез в рюкзак за патронами. Когда я достал коробку пистолетных и коробку патронов для «винтореза» и поднял голову, ко мне тихонько шёл Костыль и в руке у него был пистолет Гвоздя.

Я чуть не засмеялся такой наивности мародёра. Он думает, что я его не вижу. Затем моя весёлость пошла на убыль, когда я вспомнил, что у него в руке пистолет, а моё оружие до сих пор не заряжено, и зарядить я его не успею при всём желании.

С противоположной стороны бункера раздался характерный щелчок затвора и резкий окрик Соньки.

— Без глупостей.

Костыль осторожно обернулся, убедился, что это относится к нему, и так же осторожно положил пистолет на пол. Я быстро перезарядил оба оружия, засунул пистолет обратно за спину, закинул на плечё рюкзак и далеко обходя стоявшего столбом Костыля подошёл к двери и через силу разогнув железный прут, отворил массивную дверь.

Быстро остывшая без солнца Зона дохнула мне в лицо осенней вечерней влагой, принеся в довесок, запах горелой резины и мяса. Меня передёрнуло от отвращения. Наступившая темнота должна была скрыть эту мешанину мёртвых тел и бетонных обломков, но только не от меня. Я невольно огляделся, свыкаясь с этой страшной картиной, затем развернулся и, наставив на Костыля «винторез», махнул Соньке рукой.

Она, так же как и я, стороной обошла мародёра и вышла наружу.

— Парни, вы идёте? — На прощанье крикнул я в темноту. — Или решили с ним остаться?

— Ох, был бы Гвоздь жив… — Сквозь зубы прошипел Костыль.

Парни пулей вылетели из бункера, видимо, наконец, сообразив, с кем их свела судьба.

Я закрыл тяжёлую дверь и мы, осторожно пробираясь через мёртвые тела и воронки, направились к выходу из этой теперь уже в прямом смысле мёртвой базы. Пока мы не зашли за угол казармы, я шёл полубоком, не выпуская из вида амбразуры бункера. Один раз даже различил мелькнувшее в неё лицо Костыля. Но стрелять он не стал, видимо боясь, что не попадёт в нас в темноте наступившей ночи, и мы вернёмся, чтобы убить его. Благоразумие всё же одержало верх над жаждой наживы.

Мы вчетвером вышли за ворота и остановились.

— Куда теперь? — Спросила меня Сонька. — Я не хочу ночью по Зоне шариться.

Оба сталкера тоже смотрели на меня, видимо приняв меня за лидера. Лестно конечно, но не хочу я ещё и за них отвечать. Впрочем, эту ночь можно и вчетвером скоротать, тем более что раненному прямо на глазах становилось хуже.

— Я когда был на вышке, видел в километре отсюда две нефтяные ёмкости. — Решил я. — Надо добраться до них. Там наверху и переночуем.

На Зону опустилась ночная мгла. Я это видел по тому, как передвигаются Шмель и Провод. Почти на ощупь, как слепые котята, а вот Сонька вопреки логике двигалась более чем уверенно. Это было странно. Опять же в бункере она вела себя так, как будто видела все, так же как и я. Я начал подозревать, что с ней случилось то же, что и со мной, не смотря на то, что артефакт мы давно выкинули. Перестраивая свой небольшой отряд в цепочку, я, как бы случайно, заглянул ей в глаза. Так и оказалось, на меня глянули два полувертикальных зрачка. Ничего спрашивать я не стал, будет ещё время, когда сплавим домой этих сталкеров, а пока я шёл впереди, время от времени кидая камушек в подозрительные места. Позади меня шёл Шмель, поддерживающий теряющего силы Провода, а замыкала нашу процессию Сонька, держащая свою верную СВУ наизготовку.

Грохот бойни, учинённой военными «монолиту» разогнал вокруг всё живое. Скорее всего, к утру сюда наоборот сбегутся все мутанты окрестных километров полакомиться мертвечиной, а если повезёт, то и раненными и не успевшими вовремя убраться людьми.

Ох, не завидую я Костылю утром. Хотя кто сказал, что он остался на месте? Наверняка этот битый Зоной мародёр тоже двинул отсюда подальше. Надеюсь, ему хватит ума двигаться в противоположную от нас сторону.

До нефтяных резервуаров мы добирались часа два. Без раненного Повода этот путь бы занял наверное вполовину меньше, но не бросать же его? Сперва он шёл сам, лишь слегка поддерживаемый другом, но затем периодически стал терять сознание, и нам со Шмелём пришлось его по очереди нести на себе. Баки располагались на небольшой площадке, огороженной некогда добротной колючей проволокой. Сейчас она во многих местах была порвана, в одном месте и вовсе забор лежал на земле, смятый какой-то гусеничной техникой. По углам площадки стояли покосившиеся вышки, а у отсутствующих ворот стояла небольшая будочка охраны.

Мы осторожно проскользнули мимо караулки, и подошли к резервуарам. На одном из них лестница оказалась оторвана наполовину и перекорёженная свисала почти до земли. Да и бак сверху имел огромную вмятину, как будто подошёл неведомый великан и с размаху опустил на неё свою великанскую дубину.

Вторая лестница оказалась в относительном порядке, и мы по ржавым ступенькам осторожно поднялись наверх. Вид отсюда открывался просто замечательный. Шмель с Проводом это оценить не могли, а вот мы с Сонькой зачарованно смотрели на море осенних деревьев, расстилающихся внизу. Лишь немногие из них могли похвастать, что дотягивают до нашей высоты.

Я поменял раненному повязку на глазу, сделал ещё один укол обезболивающего и, дав антибиотиков, уложил спать на уже приготовленную его другом подстилку. Мы с Сонькой тоже завалились, оставив караулить Шмеля.

Мне снился странный сон. Вообще сны в зоне или не снятся вовсе, или снятся такие, которые хочется поскорее забыть, и к обеду их уже не помнишь. А в этот раз мне снилось словно продолжение наших с Сонькой скитаний. Мы шли по осеннему лесу, и я смотрел на падающие листья, зачем-то вычленяя из общей картины листопада отдельные листы и рассматривая в них каждую прожилку. Шли и говорили об её брате, затерявшемся не то в какой-то аномалии Зоны, не то в её секрете. Шли долго. Я ей излагал своё видение ситуации, рассказывал о роли «двойки», как его назвал сталкер-шаман, в образовании Зоны. Рассказывал складно, аж самому верилось. Затем мы вышли на огромное футбольное поле, с воротами по краям и беговой дорожкой, выложенной резиновыми пластинами, вокруг. Я ещё успел удивиться тому, что прямо посреди леса находится стадион, когда мы ступили на него и провалились, словно это было не футбольное поле, а бассейн. Я пытался выплыть на поверхность, но ничего не получалось, она постоянно ускользала от меня и лёгкие начало ломить от недостатка кислорода. Проплыв ещё немного, я вдруг понял, что не плыву, а иду по каким-то извилистым катакомбам, держа за одну руку Соньку, а за другую — кота. И неясно было, толи кот большой, толи я маленький. Затем оказалось, что это не я веду всех, а рыжий кот ведёт нас по комнатам и коридорам, какой-то только одному ему ведомой дороге. За очередным поворотом открылся большой зал, посреди которого на простом деревянном стуле сидел брат Соньки Трос и вёл беседу с огромным грецким орехом. А может, это Трос был маленьким и грецкий орех вел беседу с ним.

Сонька разбудила меня почти перед самым рассветом. Я рассказал ей о сне, поняв по ходу рассказа, что ничего из разговора во сне с ней или её брата с грецким орехом не помню. Она заявила, что не толковательница снов, да и не верит в вещие сны, поэтому посоветовала не заморачиваться на этом. Тогда я завалил её кучей вопросов о состоянии её зрения, ощущениях и прочих вещах, связанный с нашей метаморфозой. На всё это она буркнула лишь, что теперь надо покупать ещё одни тёмные очки и улеглась спать. Настаивать на ответах я не стал, прекрасно понимая её состояние. И так день был тяжёлым, а тут ещё как снег на голову мутация.

Сонька уснула, и я остался один на один с предутренней Зоной. Вскоре край горизонта порозовел и из-за кромки леса появился красный диск солнца. Сразу поднялся небольшой ветер, и небо быстро затянуло рваными серыми облаками, приглушив свет. Я покосился на спящих сталкеров и нехотя надел тёмные очки, страхуясь от случайного взгляда проснувшихся парней.

Дав поспать народу ещё два часа, я всех разбудил, начиная с Соньки, чтобы она сориентировалась и не показала Шмелю и Проводу своих глаз. Она собрала свои вещи, достала пару консервов, положила их на жестяной пол и отошла к краю резервуара, сев на него и свесив ноги вниз. Я неодобрительно посмотрел на неё, что за неоправданная бравада? Сам я немного боялся высоты, и так бы никогда не поступил.

Проснувшиеся сталкеры засобирались, но я посоветовал не торопиться.

— Мы уйдём первые. — Заявил я им. — Вы когда хотите. Вот вам две консервы. — Ткнул я пальцем в оставленные Сонькой банки и полез в свой мешок. — Ещё вот один укол обезболивающего и антибиотики.

— А вы что, есть не будете? — Спросил Шмель.

— Торопимся — Уклончиво ответил я и окликнул Соньку.

Какая-то она сегодня задумчивая и грустная. Вроде так легко вчера отделались, радоваться надо, а она…

От размышлений меня оторвал резкий крик Шмеля.

— Мутант.

Он побежал к своему спальнику, где валялся автомат, а я подошёл к краю резервуара, ожидая по бурной реакции сталкера увидеть если не контролёра, то хотя бы кровососа. Под нефтяной вышкой, возле самых ступеней ходил рыжий кот. Я резко ударил по стволу подбежавшего с автоматом Шмеля, и очередь ушла в сторону. Кот с любопытством задрал голову и посмотрел на нас, а Шмель не удержав равновесия, отпрыгнул и ошеломлённо уставился на меня.

— Ты чего?

— Это не мутант, если ты не заметил. — Устало произнёс я. — Это кот. Мой кот.

— Странные вы какие-то. — После недолгого молчания произнёс Шмель. — Действительно, нам лучше побыстрее разбежаться.

Я пожал плечами. Мне было действительно всё равно, что думает этот человек. Сонька, наконец, отошла от края и стала спускаться по лестнице, так и не сказав ни слова. Я пошёл следом, пожелав оставшимся удачи. Спустившись, Сонька направилась на северо-восток, видимо решив вновь вернуться на оставленную вчера тропу. Я поднял кота на руки, чтобы он, не приведи Зона, не задержался у вышки и всякие нервные сталкеры его в очередном нервном припадке не пристрелили, и направился вслед за Сонькой, одобряя её решение вернуться на тропу.

На тропу мы вышли ближе к полудню, когда я уже начал думать, что мы её пропустили. А что, зарос участок сильнее других, попробуй его разгляди в желтеющей траве. Кота я давно отпустил на землю, и он опять бежал позади нас. Наверное, сытый, раз не мяукает. С того момента, когда мы ушли от нефтяных резервуаров, мы так и не остановились позавтракать. Сонька молча продолжала идти вперёд. Я её не торопил и ни о чём не спрашивал. Захочет, сама расскажет. Но признаться, причин для такого её состояния я не видел, и уж это точно не последствия вчерашней мясорубки.

Наконец она не выдержала и, развернувшись ко мне, выпалила:

— Почему мне снился твой сон?

— А я откуда знаю? — Искренне удивился я и только тут в полной мере осознал, что она спросила. — А тебе снился мой сон?

— Да. — Она отвернулась от меня и вновь пошла по тропе. — Только не понимаю, почему.

— Может, просто на тебя он произвёл сильное впечатление? — Попытался, как мог, объяснить я произошедшее.

— Не говори ерунды. — Бросила она через плечо.

Я пожал плечами, но отвернувшаяся уже Сонька моего жеста не увидела, и я добавил вслух:

— Тогда не знаю.

— Вот и я не знаю. — Задумчиво произнесла Сонька и надолго замолчала.

Позади раздался приглушенный расстоянием вой и глухое рычание.

— Мутанты передрались из-за пищи. — Хмыкнув, охарактеризовал я этот звук, намекая на трупы, оставленные на военной базе.

— На наш след не встанут? — Обеспокоено оглянулась Сонька.

— Там хватает пищи. — Уверенно заявил я. — Главное, чтобы на вой другие мутанты не потянулись. Эти могут и переключиться на нас, если нападут случайно на след.

Сонька вновь оглянулась, и мы, не сговариваясь, достали пистолеты. Я мечтательно вспомнил «оперативку» Гвоздя. Удобная штука.

— А ты разговоры из сна помнишь? — Вернулся я к прерванной теме.

— Нет. — Буркнула, не оборачиваясь, она. — И давай оставим эту тему, всё равно ни к чему не придём. Не хватает информации. Может, позже продолжение приснится.

— Как хочешь. — Не стал настаивать я. — Ты первая этот разговор начала.

— Я думала… Впрочем, не важно. — Решила она перевести тему разговора. — Ты лучше скажи, никаких мутаций больше не замечаешь в себе?

Я прислушался к своему организму. Вроде всё так же как всегда. Вспомнил утреннее состояние после того, как проснулся. Ничего нового.

— Вроде нет. — Тем не менее, неуверенно произнёс я.

— Ну и хорошо. — Облегчённо вздохнула Сонька. — Хорошо, что мы его выбросили.

Я промолчал, не очень уверенный, что отсутствие продолжение мутации является хорошим признаком. В том смысле, что она может продолжиться и завтра. Остаётся просто надеяться на лучшее.

— Слушай, давай, наконец, поедим? — Решил я тоже сменить тему разговора. Желудок уже ощутимо напоминал о себе.

— Давай. — Легко согласилась она, и мы начали выкладывать припасы на подвернувшийся пенёк.

Кот тоже от угощенья отказываться не стал, так что мы через двадцать минут уже вновь шли по временами пропадающей тропке к намеченной нами цели. Вероятно каждый к своей. Сонька чтобы спасти брата, я чтобы узнать очередную тайну Зоны или получить ответ на какую-нибудь тайну, что менее вероятно, но более предпочтительно, а кот… Наверное чтобы объесть нас. Другой цели в его путешествии я не видел, если не принимать в расчёт того, что он меня с Сонькой вёл за лапу по какому-то лабиринту в нашем сне. Но не принимать же это в расчёт. Я улыбнулся и чуть не врезался в спину остановившейся Соньки. Я выглянул из-за её плеча и увидел, что деревья впереди редеют и кое-где в просветах уже видна дорога, по которой мы и собирались идти до того, как нас сбила с пути эта заварушка с «монолитом».

Мы тихонько подобрались поближе и оглядели дорогу в обе стороны. Никого. В смысле никого живого, а мёртвых солдат здесь было не меньше, чем на оставленной нами вчера заброшенной военной базе. А может и больше. Тела лежали на изрытой многочисленными взрывами дороге и по обе стороны от неё. Среди тёмной формы «монолита» я вычленил несколько трупов сталкеров из «свободы». Да, не повезло ребятам так, как повезло нам. Ни тебе бункера какого, ни любого другого строения вблизи не наблюдалось. Только местами угадывались полузасыпанные окопы, в которых видимо и держали оборону солдаты «свободы». Жаркий был бой, хотя закончился так же, как и наш — прилетели боевые вертолёты и сравняли всё с землёй. В некоторых местах ещё поднимался жиденький чёрный дымок, угоняемый ветром к центру зоны. Мы подошли с подветренной стороны, потому и не почувствовали запах гари раньше.

— Надо патроны к пистолету поискать. — Решительно заявил я и направился к ближайшему трупу.

Обыскивать мертвецов решительно не хотелось, но выбора всё равно не было. Бой исчерпал мои запасы почти под ноль. Осталась одна обойма обычных патронов, да пара неиспользованных с серебряными пулями, а это очень мало. С таким запасом вглубь Зоны лезть опасно, тем более что нам ещё идти и идти. С боеприпасами к «винторезу» было получше, но всё равно пополнить не мешает, хотя я очень сомневался, что здесь что-нибудь найду к нему — этот вид оружия в Зоне использовался мало в связи с особенностью патрона.

Я походил между трупами в надежде найти свободно валявшийся пистолет, но всё оказалось тщетно. Вокруг были разбросаны одни автоматы. В основном «Калашниковы», но попадались и «Абаканы», и МР–5 и даже заметил парочку FN2000. Хорошее оружие. Настолько хорошее, что я с трудом подавил соблазн забрать его себе, вовремя задав себе вопрос, где я к нему буду патроны доставать? Был ещё один нюанс — после выброса компьютеризированный прицел в нём не работал недели две.

Найдя на земле один единственный «ПМ» я вздохнул и принялся обшаривать трупы. У первого пистолета не оказалось вовсе, у второго оказался всё тот же «ПМ», а вот у третьего то, что мне надо — «Гюрза». Я выщелкнул обойму и аккуратно развязал его рюкзак, пропитанный подсохшей уже кровью. Там оказалось целых две пачки однотипных патронов, и я без колебаний переложил их в свой вещмешок. Помимо патронов и спальника в рюкзаке оказалась карта Зоны и прибор, непонятного мне назначения. Карта была так сильно пропитана кровью, что я даже разворачивать её не стал. Прибор показал Соньке, но она тоже пожала плечами, и я его кинул на землю, негоже с собой неизвестные приборы таскать.

Обыскав ещё несколько рюкзаков в тщетной попытке найти девятимиллиметровые патроны к «винторезу» я стал богаче тысяч на двадцать, разумно рассудив, что мёртвым деньги ни к чему, а нам ещё долго идти. Так же в мой рюкзак перекочевали две аптечки армейского образца и одна «лимонка». В одном из рюкзаков я обнаружил даже электронную записную книжку, и уже засовывая её в свой вещмешок, заметил краем глаза какое-то шевеление на дороге, где она сворачивала, ныряя за пожелтевшие деревья.

Я поднял голову и обострившимся от мутации зрением заметил выходящую на дорогу парочку псевдособак. Я тихонько окликнул Соньку, глазами показал на появившихся мутантов и мы, пригибаясь к земле, затрусили в сторону ближайших деревьев, надеясь, что они сейчас заняты больше тем, что у них под носом, чем разглядыванием окрестностей. Ближайшие деревья оказались, к моему сожалению, в той стороне, откуда мы и пришли, и нам пришлось возвращаться по своим следам. Я бежал первым, слыша позади лёгкую поступь Сонькиных ног и её лёгкое дыхание. Темп я задал быстрый, желая как можно дальше оказаться, прежде чем псевдособаки встанут на наш след, но Сонька его держала нормально, и сбавлять его я не стал.

Лишь вернувшись назад километра на два, я остановился. Кот где-то отстал. Впрочем, за его судьбу я не беспокоился. Если до сих пор не пропал, значит, ничего с ним не случится. Если что, может и на дерево залезть. Немного посовещавшись, и решив, что выбора у нас всё равно нет, мы свернули с тропы и пошли параллельно только что оставленной дороге. Теперь мы никуда не торопились, шли аккуратно, тщательно исследуя окружающее пространство на предмет аномалий и мутантов. Аномалии попадались в обычном количестве в основном типичные «молнии» да «выверты». Пару раз мелькнули небольшие клочки «серебряной паутины», но во что-то большее они не переросли. Мутантов не было вовсе, и я надеялся, что так оно и будет дальше.

Тучи совсем отяжелели, и словно большие брюхатые рыбы плыли по небесному океану. Я не сомневался, что дождь рано или поздно пойдёт. Хорошо бы отсидеться где-нибудь, но, во-первых, вокруг кроме деревьев ничего не было, а во-вторых, надо было поскорее убраться с территории вплотную примыкающую к зоне боевых действий.

По лесу вдоль дороги мы пробирались, пока солнце ощутимо не начало клониться к западу. Решив, что прошли мы достаточно, и дорога в этом секторе будет чистой от трупов и голодных мутантов, я вновь сменил курс и пошёл к ней. Дождь до сих пор не начался, но тучи продолжали своё тяжёлое степенное движение, не торопясь разразиться ливнем или рассеяться без последствий.

Я уже рассчитывал вот-вот выйти на дорогу, когда сзади раздалось истошное мяуканье. Я замер и обернувшись, выхватил пистолет, думая, что на нашего кота кто-то напал, но позади кроме несущегося к нам кота никого не было. Кот добежал до нас, обогнул и спокойно уселся там, куда я держал путь. Я недоумённо посмотрел на кота, затем повернулся к поравнявшейся со мной Соньке и встретил её не менее удивлённый взгляд.

— Есть просит? — Неуверенно произнёс я.

— Да вроде раньше не просил. — Отозвалась Сонька. — Здесь что-то другое.

Я настороженно обвёл взглядом окрестности. Визуально никаких аномалий не наблюдалось, да и мутантов никаких не было. Ничего, что могло бы меня насторожить, будь я один. Я на всякий случай кинул вперёд камень, тот пролетел за кота и спокойно упал в траву. Я достал ещё один и забросил его подальше. С тем же результатом. Тогда я покидал несколько камней немного вправо и влево от первой пары. Безрезультатно, камни спокойно падали в траву.

— Блажь. — Вслух усмехнулся я и, обогнув сидящего кота, вновь направился куда шёл.

Позади вновь раздалось дикое мяуканье, и меня обогнал кот. Обогнал и сел на моём пути.

— Да что за чертовщина? — Возмутился я, намереваясь вновь обогнуть кота, и повернулся за поддержкой к Соньке.

— Смотри! — указала она мне глазами на кота.

Я обернулся и увидел, как он идёт в сторону от задуманного мной маршрута и регулярно оглядывается на нас, словно приглашая за собой.

— Зовёт за собой? — Озвучила мои догадки Сонька.

— Похоже. — Вздохнул я и предпринял ещё одну попытку пройти туда, куда шёл.

Кот, подтверждая наши догадки, замяукал и вновь преградил мне дорогу.

— Ну что ж. — Усмехнулся я и, повернувшись, направился туда, куда нас приглашал кот.

Кот вновь обогнал меня и потрусил впереди, словно показывая дорогу.

— Надеюсь, я знаю, что делаю. — Пробормотал я.

— Я тоже. — Услышала мои бормотанья Сонька.

Тучи, наконец, разродились и на нас обрушились холодные колючие капли мелкого осеннего дождя. Кот продолжал бежать впереди, постепенно сворачивая в нужную нам сторону, и вскоре мы вновь шли в нужном направлении. Довольно большое препятствие огибал кот, если это конечно не наше разыгравшееся воображение. Я оглянулся на местонахождение предполагаемой аномалии и замер с открытым ртом, увидев ЭТО.

Прямо посреди леса, не обращая внимания на проходившие сквозь неё деревья, стояла под дождём та, которую в газетах иногда называют «летающей тарелкой». Приплюснутый диск был словно соткан из тумана, легко пропуская сквозь себя пяток деревьев. Капли дождя, попадая на поверхность диска, вспыхивали небольшими искорками и, превращаясь в белёсый туман, из которого и был соткан диск.

— Ты это видишь? — Зачарованно пробормотал я.

— Да. — Шёпотом ответила Сонька. — Как думаешь, она настоящая?

— Сейчас проверим.

Я достал из специального кармашка небольшой камушек, но Сонька ухватила меня за руку.

— Ты чего? — Удивился я.

— С ума спятил? — Зашипела она на меня. — А если она как твой «огурец» рванёт, только не через пять минут, а сразу? Или оттуда эти полезут…

— Человечки зелёненькие. — Подсказал я и выдернул свою руку с камнем. — Не говори ерунды. Я этих камней в ней штук десять кинул с того места, где нас кот остановил, так что одним больше…

И я, размахнувшись, кинул.

Камень свободно пролетел сквозь туманный диск, оставив в месте попадания лишь лёгкие завихрения тумана. Больше ничего не произошло. Я, словно ища поддержки, повернулся к коту. Тот спокойно сидел метрах в пяти от нас и в нашу сторону даже не смотрел, словно ожидая, когда мы наиграемся и снова двинемся в путь.

Я вздохнул и пошёл к коту, который, уловив моё приближение, тоже поднялся и пошёл дальше.

— И что, на этом всё? — Раздался позади ехидный голос Соньки.

— Ну, подойди, дотронься, если хочешь. — Огрызнулся я, не оборачиваясь.

Больше я в сторону туманного диска не смотрел и вообще постарался не думать о нём. Что это? Откуда? Зачем здесь? Мираж или на самом деле гости из неведомых миров какие-то свои исследования проводят. Не моё это дело. Моё дело в данный момент поскорее убраться отсюда подальше, так как всё необычное в Зоне, прежде всего, несёт опасность и вред, и уж во вторую очередь, побочно так сказать, может нести что-нибудь полезное и нужное. Да и то не всегда.

Минут через пятнадцать впереди вновь сквозь просветы стала проглядывать дорога и мы стали двигаться от дерева к дереву, стараясь на открытых участках не находиться дольше, чем надо. Перестраховка оказалась излишней и вскоре мы вышли на свободную от чьего бы то нибыло присутствия дорогу. Дождь прекратился, и вокруг разлилась дурманящая свежесть, словно после грозы в мае. Но грозы никакой не было, да и сентябрь маем врят ли можно было считать, и это было странно. Мы остановились, гадая, стоит ли нам идти по дороге, или безопасней пересечь её и углубиться в лес по ту сторону.

Решив, наконец, что в данный момент нам опасаться нечего и все мутанты давно пируют на местах сражений, мы быстро зашагали по засыпанной гравием дороге, довольно сильно заросшей за последнее время. Да и кому здесь ездить? Машины в зоне в основном у военных, да у «Долга», но военные больше предпочитают вертолёт, а «долг» патрулирует определённую территорию и сюда пока отправляет только небольшие пешие патрули, уж очень эта территория близка к «Припяти» и не по зубам для контроля даже «долгу». Остальные группировки может, и имеют машины, но в действии я их не видел.

Я, наконец, немного расслабился, сбросив груз постоянного преследования и опасности столкновения с голодными мутантами, и решил выяснить у Соньки, что она смогла найти за то недолгое время, пока мы были на дороге с кучей трупов. Она на ходу достала из нагрудного кармана тёмные очки, нацепила их и повернулась ко мне, самодовольно улыбаясь.

— Это и всё, что ты успела найти? — Удивился я.

— Нет. — Она остановилась, сняла рюкзак и принялась методично доставать то, что ей удалось найти.

Её улов оказался весомее, помимо трёх аптечек она достала две боевые гранаты, по одной слеповой и дымовой, патроны к нашим пистолетам, и в довершение вытащила небольшой пистолет-пулемёт МР–5 с двумя запасными обоймами.

А он-то тебе зачем? — Ткнул я пальцем в маленький автомат. — Итак, небось, рюкзак килограмм десять весит.

— Не нравится мне наша огневая мощь в ближнем бою. — Серьёзно заявила Сонька. — Вот оставил бы ты свой «винторез», да взял «калаш».

— Ну, нет! — Возмутился я такому предложению. — Никогда, мне бы только патроны к нему найти, да магазин на двадцатку, и цены бы ему не было.

— Кстати о патронах. — Сонька залезла в небольшой кармашек и выгребла. — Твои?

— Похоже. — Сравнил я и начал запихивать их в запасной магазин. — О чём ещё забыла упомянуть?

— Да так, по мелочам: спички, пару зажигалок и нож. — Перечислила она. — А у тебя что?

— Да ничего нового, карту видел, но она вся в крови была, не повезло, да ещё вот записную книжку нашёл электронную.

— Почитаем? — Заинтересовалась Сонька.

— Не здесь. — Осадил я ее, и мы вновь зашагали по наполовину заросшей дороге.

Солнце коснулось своим диском верхушек деревьев, и желтеющий лес засиял ярким золотом.

— Надо, наверное, сворачивать в лес. — С сомнением произнёс я.

— А здесь тебе, чем не нравится?

— Ну, видим мы ночью, или нет, а спать-то всё равно надо. Костерок небольшой соорудить опять же, просушиться, а на открытом пространстве рассиживаться мне не хочется.

— Хорошо, давай свернём в лес. — Согласилась она, хотя мне показалось, что ей всё равно, где костёр разводить. Не слишком ли она надеется на непогрешимость своего нового зрения? Так можно и проблем огрести, когда люди начинают думать, что они неуязвимы. Я осуждающе покачал головой, но ничего говорить не стал.

Мы в обычном уже режиме собрали дрова на костёр, разломав неведомо как тут оказавшийся заваленный сарай. Выкопали небольшое углубление и запалили маленький костерок, а так хотелось развести огромный костёр с жарким пламенем, лижущим низкие осенние облака и стреляющий искрами по изредка проглядывающим звёздам. Развести и развесить вокруг свою промокшую местами, не смотря на не промокающую накидку, одежду. Но я понимал, что это желание продрогшего тела, а реальная действительность заставляет разводить то немногое, что и горит, потрескивая сейчас в земляной яме.

Я срубил пару рогатин, приладил под наклоном поближе к костру и повесил на одну из них свою куртку, а сам придвинулся поближе к огню. Сонька мой намёк поняла, и на вторую рогатину повесила свою куртку, тоже подсев к костру напротив меня.

— Давай побольше сделаем. — Предложила она и потянулась за очередным поленом. — Светло ещё, огонь не увидят.

— А дым?

— Да и чёрт с ним, надоело всё время чувствовать на себе непросохшую одежду.

— Потерпи, сейчас отогреешься, а одежда за ночь просохнет.

Она вздохнула, но обломок доски отложила.

— Какие планы на завтра?

— Продолжаем идти по дороге. — Я пожал плечами. — Она огибает Припять. А как там дальше дороги, я не знаю.

— Может, удастся через Припять срезать? — Сонька заинтересованно посмотрела на меня. — Сколько мы можем выиграть по времени?

Я вновь пожал плечами.

— Не так много, чтобы стоило так рисковать.

— А что тебя так беспокоит в Припяти? — Кажется, Сонька серьёзно ухватилась за эту мысль. — «Монолит» разбит, а слухам, честно говоря, я не верю.

Кулачёк намекала на доходившие до окраин Зоны слухи о новой организации, образовавшейся в Припяти и «монолит» по своей радикальности был по сравнению с ней просто белым и пушистым. Эти слухи косвенно подтверждала безнадежная, в общем-то, атака «монолита» на уже поделенные между различными группировками области Зоны. Что-то же их подняло с места? Что-то или кто-то. Потому что я слышал ещё один слух от сталкера, который в скором времени умер в своём доме в «предбаннике» от непонятной причины. Он говорил, что долгое время провел в Припяти и никого, кроме «монолита» не видел, зато видел строительство. Я в то время очень спешил и думал дослушать его историю утром, но не получилось. Что за строительство ведётся в Припяти и кто его ведёт, осталось загадкой.

Эту недосказанную историю я и поведал Соньке, но на неё она, похоже, не произвела впечатление.

— Ну и что? — Удивлённо посмотрела она на меня. — Он же там ходил, и сам говоришь, что ходил долго, и никто его не съел и не убил.

— Не съел, не убил. — Подтвердил я. — И, тем не менее, этот человек умер.

— Да люди постоянно умирают от естественных причин, и раньше тебя это вроде не удивляло.

— А ты знаешь, хоть одного сталкера, кто умер в безопасном предбаннике от естественных причин? — Не остался я в долгу. — Слишком много совпадений, особенно с этой нелепой атакой «монолита».

— С каких это пор ты стал верить в мистику и совпадения? — Ехидно поинтересовалась Сонька и переключилась на кота, трущегося об её ноги. — А ты чего трёшься, мясо хочешь?

Мы одновременно полезли в рюкзаки, пока ещё совсем не стемнело, надо и самим поесть.

— Я думаю, после сегодняшнего случая в лесу, тебе тоже пора начинать верить в это. — Наконец ответил я на её вопрос, намекая на таинственный призрак летающей тарелки.

Настала её очередь поживать плечами. Крыть ей было нечем.

— Ладно, пойдем, как ты хочешь. — Сдалась она. — Но всё-таки, сколько бы мы выиграли по времени?

— День, чуть меньше. Зависит от количества аномалий.

Она лишь вздохнула. Тяжело ей давалась потеря времени, а мы итак уже потеряли день, воюя с «монолитом», да столько же, если не больше, шатаясь по лесу, вместо того, чтобы нормально идти по дороге.

Кот поел и сразу убежал по своим кошачьим делам, и мы остались одни. От костра отходить не хотелось, но сидеть у костра и не смотреть на него, было невозможно, а смотреть на огонь, значит не видеть ничего вокруг. Я, кряхтя, словно старый дед, поднялся и принялся одевать так и не просохшую куртку.

— Ложись спать. — Обратился я к Соньке и поднял свой «винторез» — В три разбужу.

— Я посижу ещё немного. — Задумчиво ответила она, глядя в огонь.

Я пожал плечами и попытался забраться на ближайшее дерево, но нижняя ветка обломилась, а до следующей я уже не дотягивался. Пришлось искать другое, и вскоре я уже сидел в ветвях. Сонька посидела ещё с полчасика у костра и начала укладываться. Вскоре я остался один на один с залившей ночную Зону тишиной, изредка прерываемой лёгким потрескиванием костра и шелестом листьев от налетавшего урывками ветра. Один раз откуда-то издалека донеслись приглушенные расстоянием выстрелы. Кто-то выпустил весь рожёк, прежде чем успокоился. Возможно навсегда. Я вздохнул и чуть не свалился от неожиданности, когда позади снизу раздалось деликатное покашливание. Резко развернувшись, я уставился на двух сталкеров, стоявших под деревом и с улыбкой смотрящих на меня. Клянусь, минуты не прошло, как я смотрел в ту сторону и никого не видел.

Я запоздало навёл на них свой «винторез», но, поняв нелепость ситуации, опустил его. Если бы они хотели, то я давно бы был уже мёртв. И это всё притом, что я ночью вижу не хуже кошки, а они то как? Или я что-то пропустил и теперь все так видят? Только тут я заметил передвинутые на затылок миниатюрные приборы ночного виденья и облегчённо вздохнул, хотя расслабляться было рано. Приборы относились к новейшим разработкам военных, и я их даже в глаза ещё не видел, только слышал краем уха, а эти двое щеголяли в новейших разработках военных как само собой разумеющееся. При этом я готов был поставить зуб на то, что они не имеют никакого отношения к военным.

— Привет. — Наконец заговорил один из них. — Не возражаешь, если мы погреемся?

— Привет. — Отозвался я, но на вопрос ответить не успел, позади незнакомцев раздался звонкий в ночной тишине щелчок затвора автомата и резкий окрик Соньки:

— Не двигаться! Руки, чтобы я видела.

— Блин, ну мы к вам со всей душой, а вы в нас автоматом тычете. — Осуждающе повернулись они на Сонькин голос, но руки, тем не менее, подняли.

— Ты что, уснул что ли? — Обратилась она ко мне, даже не думая отвечать на их замечание.

— Вы, уважаемая, на него не сердитесь. — Вновь не успел ответить я и за меня заговорил один из стоящих с поднятыми руками. — Ну, сами посудите, как бы вы нас заметили, если у вас «амальгамы» нет?

— Чего? — В голос удивились мы.

Пришедшие недоумённо переглянулись.

— «Амальгамы». — Вновь повторил он. — Вообще я ещё понимаю, что вы ходите без неё, хотя честно сказать и не одобряю этого, но то, что вы даже не знаете, что это…

Он удивлённо покачал головой. Я посчитал своё нахождение на дереве уже неуместным и слез с него, подойдя к Соньке.

— Может, опустите оружие уже? — Предложили гости. — Если не хотите нашего общества, мы можем уйти.

Сонька ещё немного постояла, держа их на мушке, но, всё-таки решившись, опустила автомат.

— Оставайтесь. — Буркнула она.

— Спасибо. — Улыбнулся тот, что повыше и, обогнув меня, присел у затухающего костра и подбросил в него две доски.

— Это Апостол. — Представил усевшегося у костра сталкера оставшийся с нами парень лет тридцати в новом чистеньком камуфляже. Вообще я заметил, у них всё было новое. Камуфляж едва ли не выглажен, прибор ночного виденья и оружие не пошарканное, берцы как будто ещё даже со следами гуталина, где они его только достали? — Меня зовите Шум. — Закончил он представляться.

Мы тоже представились, после чего уселись к костру.

— Так что за «амальгама»? — Решил я всё же выяснить этот вопрос до конца.

— Шум, покажи. — Апостол подбросил ещё одну доску в костёр.

Шум покопался в приборчике на ремне, которого я раньше не заметил, и вдруг исчез. Сонька тихонько ойкнула, да и у меня надо признать челюсть начала медленно отваливаться. Тут пламя костра, облизав новую доску, стало ярче, и я смог разглядеть силуэт так и сидевшего на своём месте Шума. Разглядев основное, стало проще и я начал выделять по силуэту контуры тела. Деревья и трава за прозрачным силуэтом немного переливалась, словно находясь в воде кристальной чистоты. Силуэт дрогнул и вновь стал обычным вполне видимым сталкером.

— Здорово. — Зачарованно прошептала сидевшая слева от меня Сонька. — А откуда это у вас?

— Люди, вы что, с луны свалились? — Удивился Шум. — Тут лишний раз без «амальгамы» боишься в зону нос высунуть, а они даже не знают, что это.

— И всё-таки? — Поддержал я Соньку.

— Да у любого торговца купить можно. — Шум пожал плечами. — Вы сами-то откуда?

— КПП Б–4–4 и Б–4–5. — Назвал я КПП моего предбанника. У Соньки были другие, но хватит им и этих данных.

Шум и Апостол переглянулись.

— Что? — Уловил я их удивление.

— А вы ничего не путаете?

— Нет. — Настал наш черёд удивлённо переглянуться.

— Насколько я знаю. — Протянул Апостол. — Эти КПП уже года два, как закрыты.

— Да кто бы их закрыл? — Фыркнул я. — Вы что-то путаете.

— Ну, может быть. — Не стали спорить сталкеры. — А что вы так далеко от дома-то делаете?

Ну не рассказывать же им нашу историю, в которую я и сам-то с трудом верил, поэтому я придумал сказку, что нам сделали заказ встретить в определённом месте за ЧАЭС человека и проводить его туда, куда он скажет.

— А мы думали, вы тоже к башне идёте. — Апостол вновь подкормил костёр. — Сейчас многие к ней подтягиваются, и мы не исключение. Большая работа, но и деньги не малые.

— К какой башне? — Кажется, я начал раздражаться. Сидят какие-то люди, и говорят о незнакомых вещах так, словно о них любой младенец должен был знать.

— Да вы что? — Шум аж подскочил не то от удивленья, не то от возмущенья. — К башне «странников» в Припяти естественно, разве здесь есть ещё одна башня, заслуживающая внимания наёмников?

Я честно попытался припомнить башню в Припяти, но ничего на ум не приходило, хотя я знаю далеко не весь город.

— Можете показать на карте? — Решил я убить одним вопросов двух зайцев: узнать, где эта башня, и посмотреть какая у них карта.

Апостол полез в свой рюкзак за картой, а я в свой за фонариком. Когда карта была расстелена, я чуть не завизжал от восторга, настолько она была точной. Но самое главное, в ней была часть по ту сторону ЧАЭС. Апостол ткнул пальцем куда-то в центр Припяти, указывая месторасположение башни, но мне это ни о чём не говорило, и я задал более интересующий меня вопрос:

— Продай карту?

— Да забирай так, у нас ещё одна есть. — Удивился Апостол.

Сказать честно, я удивился ещё больше, встретив такую щедрость. Он мог за неё содрать с меня три шкуры. Тысяч десять я бы за неё точно отдал, а он задаром отдаёт. Меня уже начала напрягать эта ситуация: люди говорят о неизвестных мне темах вполне обыденно, пользуются приборами, которых я и в глаза не видел, и бесплатно раздают свои вещи. Что-то во всём этом было неуловимо странное, но я никак не мог ухватиться за это ощущение и понять, что мне не нравится. Сонька тоже сидела молча, словно пытаясь разгадать какую-то загадку. Глянув исподлобья на Апостола и Шума, я понял, что и мы им кажемся какими-то странными, не от мира сего. Сейчас мне хотелось одного, чтобы быстрее наступило утро, и разбежаться в разные стороны. Слишком много странностей на, казалось бы, абсолютно естественных вещах.

Всё решил кот, вынырнувший из темноты и потёршийся о мои ноги. Я автоматически погладил его, ожидая привычных уже вопросов от сталкеров, откуда у нас кот, но они спросили совсем другое.

— Что это ты делаешь? — Не понять с чего насторожился Шум, глядя на мою руку, гладящую кота. — Что за тайный знак?

— Какой тайный знак? — Не понял я. — Я просто глажу кота.

— Не пудри нам мозги, парень. — Медленно протянул Апостол и как бы ненароком положил руку на цевьё автомата. — Какой ещё нахрен кот?

— Как какой, э… — Нервно начал я, пытаясь скосить глаза на Соньку, заметила она движение Апостола или нет, но закончить не успел, так как кот, пресытившись лаской, оторвался от моей руки и спокойно прошёл сквозь Шума, вновь направившись в лес.

Мы с Сонькой аж подскочили от такой картины, не зная, как реагировать на увиденное. Двое сталкеров напротив нас тоже подскочили, и их автоматы уже смотрели на нас. Неприятное ощущение. Ничего ведь сделать не успею. Намеренно дёрнуться, чтобы принять на себя все пули в надежде, что Соньке удастся улизнуть? Глупо, от таких профессионалов не удастся. Вот ведь ситуёвина.

— Вы стволы-то опустите. — Попытался разрядить я обстановку. — Что вообще происходит?

— Это я и хотел вас спросить. — Апостол даже и не подумал опустить автомат, и его дуло продолжало мне смотреть куда-то в область живота, отзываясь там неприятным холодком.

— Я просто погладил кота, что в этом такого? — Мне начало казаться, что я стал участником какого-то нелепого шоу, и мне сейчас скажут: «Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера» Но ничего подобного никто не сказал, вместо этого Апостол вдруг заорал, брызгая слюной:

— Да не было здесь никакого кота!

Костяшки на его пальцах даже побелели, с такой силой он сжал автомат. Побелели, и вдруг дрогнули, начали расплываться, силуэт Апостола подёрнулся мелкой рябью, начал бледнеть и рваться клочками белёсого тумана. Следом за ним и с Шумом начали происходить подобные метаморфозы, а я продолжал зачарованно смотреть на всё это. Сквозь удивление и шум в голове я откуда-то издалека услышал голос Шума:

— Эй, что с вами творится?

С нами? Я удивлённо перевёл взгляд на себя, затем на Соньку, но с нами всё было в порядке, чего не скажешь об расплывавшихся силуэтах ночных гостей. Всё это заняло не больше секунды, и почти сразу за вопросом Шума последовал крик Апостола:

— Стреляй!

И сразу загрохотали в унисон два ствола. Всё! Я приготовился умереть, но боль не приходила. Повернувшись к Соньке, я увидел, что она стоит и с ужасом смотрит на меня. Наверное, я сейчас на неё смотрел точно так же. Автоматы продолжали изрыгать из себя пламя и пороховую гарь, постепенно затихая, и вскоре в лесу вокруг нас воцарилась абсолютная тишина. У костра кроме меня с Сонькой никого не было. Я перевёл взгляд на землю, где совсем недавно лежала подаренная нам карта, но кроме пожухлой травы там не было ничего.

— Ты как хочешь, а я отсюда ухожу! — Сонька начала нервно запихивать спальник в рюкзак.

Я достал пачку сигарет, и дрожащими пальцами чиркнул спичкой. Сделал несколько глубоких затягов, после чего вроде немного отпустило.

— Дай мне. — Неожиданно попросила Сонька.

Я молча протянул ей наполовину искуренную сигарету, и она жадно затянулась. Закашлялась, и протянуло обратно.

— Так ты идёшь?

— Конечно. — Я собрал оставшиеся вещи в свой рюкзак, и мы покинули это странное место.

 

Припять

— Как ты думаешь, что это было? Мы шли уже пару часов по ночному лесу, а Сонька только сейчас задала этот… — Во-первых, — начал перечислять я. — Это могли быть обычные сталкеры, угодившие в какую-то новую аномалию и погибшие,…

Предбанник

Просыпался я тяжело. Ныли уставшие ноги, болела ушибленная вчера голова, а во рту за ночь видимо побывала стая больных на желудок кошек. Ко всему… — Чего? — Откашлявшись, посмотрел я на неё хмуро. — По тебе можно часы сверять. — Улыбнулась Сонька. — Как договаривались выходить, так ты как раз за час проснулся,…

За братом

Проснулся я легко, словно не было позади бессонных ночей и многокилометровых переходов, словно не убивал я никого и не подвергался буквально вчера… А начиналось всё вполне обыденно. Пока топилась баня, мы заморили червячка,… Сонька ушла мыться, а я вновь взялся за список необходимых вещей. Патроны, тёплая одежда, сигареты, воду уже набрали,…

ЧАСТЬ 2. Время собирать артефакты

 

«…Чтобы жизнь улыбалась волкам, не слыхал,

Зря мы любим её, однолюбы.

А у смерти красивый широкий оскал,

И здоровые крепкие зубы…»

В. С. Высоцкий

 

Второй

 

Мы шли по тёмным коридорам каких-то катакомб. Узким и длинным. Я уже давно заблудился. Поворот направо, затем налево, снова налево, опять направо. Так я пытался запоминать, но уже после пятого или шестого поворота понял, что начинаю путаться, и бросил это занятие. Тем более что как сюда попали, я даже не понял, а значит и как выбраться, не знаю.

Ухватившись за руку Троса, который просил себя называть Вторым, я поднялся и вдруг оказался в этих тёмных лабиринтах. Справа от меня стоял Второй, а слева Сонька, так же как и я недоумённо оглядываясь вокруг. Но ей-то наверняка легче, она своему брату безоговорочно доверяет, а мне что прикажете думать?

Мы оказались в каком-то тупике, из которого вёл только один коридор, в который и двинулась Сонька с братом. Мне ничего не осталось, как пойти за ними. И вот теперь мы вышагивали по узким мрачным коридорам, которым казалось, не будет конца. Стены у коридоров были разные. Иногда было видно, что это рукотворное сооружение из грубо сложенных огромных блоков или реже отлитое из бетона, а иногда рукотворные стены плавно переходили в какие-то карстовые пещеры или просто земляные своды. Воздух был влажным, но дышалось на удивление легко.

Иногда на стенах попадались какие-то надписи, от отдельных слов до длинных предложений, но разобрать их не удавалось даже с нашим ночным зрением, а остановиться и присмотреться внимательнее не хватало времени — никто меня ждать не собирался, а уйдут, могу и не нагнать.

Меня распирало любопытство, хотелось узнать, что это за место, куда мы идём и главное — зачем мы туда идём? Насколько я помню, я был нужен Соньке для вызволения брата, так вот он, идёт рядом. В самом начале разговора я попытался, было выяснить «что, где и куда?», но Трос мягко посоветовал не беспокоить зря старые стены разговорами. Сказал так, что я сразу поверил, что это не банальная отговорка от нежелания раскрывать тайны, а действительно НЕ НАДО говорить. Стал даже идти потише, стараясь не шоркать подошвой и не спотыкаться.

Через какое-то время от бездействия и отсутствия разговоров зачесались руки, и я потянулся к пачке сигарет, но, уже вытащив белый цилиндрик, поймал взгляд Троса. Тот отрицательно покачал головой и я, чертыхаясь в глубине души, спрятал сигарету обратно. Ну что такое, курить нельзя, разговаривать нельзя. А что можно?

Когда ноги стали уже уставать от ходьбы по бесконечным коридорам катакомб, и я уже хотел приспроситься о привале, Трос, будто прочитал мои мысли.

— Скоро придём. — Обернувшись, тихонько произнёс он.

И действительно, вскоре я стал замечать изменения, в окружающих нас стенах лабиринта: коридоры стали шире, потолки выше, а материал стен плавно перетёк из бетона и земли во что-то стекловидное с матовым синеватым оттенком. Со стен исчезли надписи и редкие ручейки воды, стекавшие с потолка. Стало как-то чисто, стерильно чисто. Такое впечатление, что сейчас бахилы выдадут.

Я хмыкнул появившейся мысли и вздрогнул, увидев внезапно вынырнувшего из бокового ответвления кота. Нашего рыжего кота, который так внезапно пропал после того, как счастливо избежал покушения на свою персону. Замерев, я смотрел на удаляющиеся спины Соньки и её брата, а так же на семенящего за ними, как ни в чём не бывало рыжего кота. Наконец, отойдя от шока и сообразив, что две удаляющиеся спины скоро скроются за очередным поворотом, я тихонько свистнул, привлекая внимания. Обернулась только Сонька, но, увидев семенящего за ними кота, подёргала за рукав и Троса.

Трос обернулся, но повёл себя совершенно иначе, чем можно было ожидать от человека, увидевшего кота там, где ему совершенно неоткуда взяться. Впрочем, своё спокойствие он сам же и разъяснил.

— Ну что вы задёргались. — Немного укоризненно спросил он и присел на корточки, поджидая, когда кот подбежит. — Он уже столько с вами, а вы всё дёргаетесь.

Кот ткнулся в подставленную Тросом ладошку, и мне вдруг показалось, что между носом кота и ладошкой человека проскользнула серая искра. Я присмотрелся внимательнее, но больше ничего не происходило — Трос поднялся и, взяв за руку Соньку, вновь отправился по расширившемуся коридору. Кот, шаркнувшись об его ноги, приотстал и побежал рядом со мной, в паре-тройке метров позади Соньки с братом. Хотя с братом ли? Я опасливо косился то на спину Троса, то на кота и мне всё больше казалось, что меня как корову ведут на убой. Понимает ли корова, что её ведут на убой? Вот и я не понимал. Просто очень хотелось получить ответы на целую плеяду вопросов, возникших как за время скитаний по Зоне до встречи Соньки, так и за последние дни.

Даже сейчас, казалось бы, просто идём по каким-то казематам, а всё равно появляются всё новые вопросы. Например, Трос ли идёт передо мной? Сонька верит, что Трос, я тоже глазами верю, что это он, но где-то в душе затаилось сомнение, тем более, что он при встрече просил называть его Вторым. Почему вторым, а не первым или третьим к примеру? Это так принципиально? И кот этот опять же, они встретились как старые знакомые, словно не с нами он провёл все эти дни, блуждая по Зоне, а с ним. И проскочившая между ними искра только подтверждает мои предположения.

Нет, если всё это оставить на самотёк и не получить ответы, на вертящиеся в голове вопросы, то к нормальной жизни вернуться уже не удастся. Я постоянно буду думать только об этом, ломать голову, пытаясь понять, постичь. Но не смогу, слишком много неизвестных в этом уравнении, и рано или поздно, я сломаю голову. Либо полягу по глупости в какой-нибудь аномалии, либо сойду с ума, и пристрелят меня как бешенного чёрного пса. Получается, что обратной дороги нет. Только вперёд, за этим странным Вторым.

Ещё мне было непонятно поведение Соньки, неужели она не видит все эти нестыковки в поведении её брата? Додумать до конца эту мысль я не успел — матовый коридор сделал очередной поворот, и мы вышли в большой круглый зал.

— Ну, вот мы и пришли. — Остановился Второй, обводя огромное помещение рукой, словно радушный хозяин хвастаясь своей квартирой.

Я поравнялся со Вторым, но не увидел ничего, чем бы можно было похвастать. Обыкновенная очень большая пустая комната и если бы не стекловидные матовые стены, то я бы даже подумал, что это пещера. Не хватало только характерных сталактитов и сталагмитов. Но то, что мы пришли, было чистой правдой, потому как дальше идти было некуда — из зала кроме приведшего нас коридора больше не выходил ни один тоннель.

Второй направился к противоположному концу помещения, и нам ничего не оставалось, как последовать за ним.

Я оказался не прав, помещение было не абсолютно пустым — на его противоположной стороне оказался узкий постамент, на котором в резной призме покоился очищенный грецкий орех с пару моих кулаков размером, и провалиться мне сквозь землю, если это не артефакт. С любопытством начав рассматривать диковинку, я поймал себя на мысли, что нечто подобное уже встречалось на моём пути. Конечно не именно этот грецкий орех, но что-то родственное ему, имеющее одни корни. Вспомнить что же это было мне не дал Второй, подойдя к артефакту он зачем-то потыкал в него пальцем и повернувшись к нам вновь сделал широкий жест рукой.

— Располагайтесь поудобней. — Он улыбнулся. — Я отвечу на все ваши вопросы… Ну, или почти на все.

— Люкс со всеми удобствами. — Оценил я шутку и, развернувшись непроизвольно замер.

Пещера полностью преобразилась. Теперь это действительно был большой круглый зал с поклеенными на стену обоями персикового цвета и подвесным потолком со встроенными софитами. Посреди зала треугольником стояло три белых кожаных дивана, на полу пространство между ними заполняло что-то кремово-лохматое, на котором стоял столик из тёмного стекла. На столике расположились ваза с фруктами, кофейник и три чашки, а в камине, встроенном в стену тепло потрескивал огонь.

— Откуда всё это взялось? — Сонька удивлённо переводила взгляд с мебели на брата и обратно.

— Отсюда. — Трос погладил грецкий орех и улыбнулся.

Я подошёл к диванам и потыкал пальцем прохладную кожу. Нет, не иллюзия. Реальная вещь. Приблизившись к камину, я осторожно провёл ладонью над огнём и, почувствовав жар, убрал руку. Но ведь не было здесь ничего! Я повернулся к центру зала и обнаружил, что Трос уже вольготно сидит на одном из диванов и со смаком ест персик, а Сонька стоит рядом и, как я совсем недавно, тычет в кожаную мебель пальцем. Лицо её выражало смесь восторга, удивления, недоверия и испуга. Как это всё одновременно варилось в ней в одно время, я даже представить не смог. Я для себя решил, что всё это было здесь и раньше, просто стояла какая-то пелена невидимости или что-то в этом роде, наподобие той штуки, которую активизировали сталкеры из будущего, кажется, они её называли «амальгамой».

В общем-то, получалось логично, здесь эта амальгама сейчас, а в будущем технологию изготовления или своруют отсюда, или сами догадаются — люди существа настырные и пронырливые. Приняв, что всё так и есть, а если я ошибаюсь, то Трос, или Второй, как он просил себя называть, меня поправит, я уселся напротив него и потянул за руку Соньку. Она плюхнулась на диван и удивлённо посмотрела на меня, словно впервые увидела.

— Ты в порядке? — Я помахал перед её лицом ладонью.

— Да… Но… Как это?

Я пожал плечами и выдал теорию, которой сам себе обосновал произошедшее. Второй тоже с интересом выслушал мои обоснования, но в конце, дожевывая персик, помотал головой:

— Неа… Не совсем так.

— А как? — Я потянулся к вазе и тоже взял фрукт. — Объясни, ты ведь обещал.

— Объясняю. — Трос взял одну из кружек и, откинувшись на спинку дивана, сделал маленький глоток. — Все эти предметы действительно были скрыты от вас, но не какой-то там таинственной «амальгамой», а временем.

— Чем? — Замер я, не донеся яблока до рта.

— Временем. — Повторил Второй и усмехнулся. — А что вас удивляет? Вы же уже сталкивались со сталкерами из будущего, вот здесь практически то же самое.

— Постой, откуда ты знаешь? — Сонька удивлённо воззрилась на брата.

— Вот мой осведомитель. — Вновь улыбнулся Трос и погладил подошедшего к нему кота. — Это я его к вам подослал. Так что я в курсе всего, что с вами происходило… Или почти всего — Он многозначительно посмотрел на Соньку.

Она смутилась и чтобы скрыть это, потянулась и взяла чашку с кофе. Сделала маленький глоточек и сморщилась.

— А сахар здесь есть?

— Конечно. — Трос поднялся и направился к грецкому ореху.

Одно мановение руки над артефактом и на столе возникла белоснежная керамическая сахарница. Я с интересом приподнял крышечку и хмыкнул — полная. Сонька положила себе одну ложку и начала размешивать, а Трос вернулся и сел на место.

— И что, я тоже так смогу? — Поинтересовался я, имея в виду манипуляции с волшебным грецким орехом.

— Пойми. — Поморщился Второй и ткнул пальцем в рельефный артефакт. — Это не скатерть самобранка, но об этом потом, а сейчас давайте вернёмся к тому, на чём прервались и постарайтесь больше не отвлекаться.

Мы кивнули и Второй продолжил:

— Итак, всё это было скрыто от вас временем, вот посудите сами, если бы это было скрыто некоей «амальгамой» то вы бы просто не смогли пройти по центру зала, вы бы споткнулись о невидимую мебель. — Я кивнул логичности доводов — А вообще, на счёт «амальгамы» это конечно интересно, ещё не слышал, надо будет обязательно проверить, уж очень это похоже на…

Второй замолчал и о чём-то задумался, видимо прикидывая, как он будет это всё проверять. Я тем временем доел яблоко и взялся за кофе.

— На что похоже? — Тихо спросила Сонька, заинтригованная воцарившейся тишиной.

— Я проверю. — Повторил Второй. — А делиться домыслами не интересно. Чёрт, что-то не клеится у нас разговор. Давайте я сначала хоть немного введу вас в курс происходящего в Зоне вообще и здесь в частности, а затем уж будете задавать свои вопросы. И прошу, не перебивайте, я и сам собьюсь. — Улыбнулся Второй и начал свой рассказ, во многом определивший нашу дальнейшую судьбу.

— Для начала ещё раз представлюсь, я не Трос, я Второй…

— Но как… Начала было Сонька покосившись на сваленные в кучу наши рюкзаки и оружие, но Второй прервал её, ненадолго повысив голос.

…Прошу вас, дослушайте до конца, а потом делайте выводы и спрашивайте. Продолжим. Я — Второй, но тело, сидящее перед вами, действительно принадлежит твоему брату, Тросу — Второй посмотрел на Соньку, ещё раз кинувшую косой взгляд на оружие. — Я просто арендую его. Присматриваю, мою, разминаю, чтобы оно не залёживалось, ну и заодно использую в своих целях. Всё с добровольного согласия Троса, никакого насилия.

— Откуда я знаю, что это правда? — Прервала всё же монолог Второго Сонька и я мысленно поддержал её, действительно, откуда?

— Я предусмотрел такое развитие событий. — Не обратил внимание на то, что его прервали Второй и достал из нагрудного кармашка рубахи сложенный вчетверо тетрадный листок. — На, прочти.

Он передал его Соньке, и та забегала глазами по строчкам.

— Почерк его. — Согласилась Сонька и, свернув исписанную бумагу, убрала в свой карман. — Но откуда мне знать, что это не такой же фокус, как с этими предметами. — И она обвела рукой просторный зал.

— Да, я мог бы всё это с лёгкостью подделать. — Не стал отпираться Второй. — Но зачем? Я пригласил вас потому, что мне нужна ваша помощь и согласитесь, начинать просьбу с вранья не лучший стимул. Трос согласился мне помочь, и сейчас выполняет одно важное поручение…

— В Припяти? — Вырвалось у меня.

— Да. — Посмотрел на меня Второй и вновь повернулся к Соньке. Он вообще всё это время разговаривал, глядя на неё, совершенно не беря в расчёт меня. Впрочем, я не обижался, прекрасно понимая, что, прежде всего надо убедить в доброжелательности намерений именно Соньку, ведь это у её брата неизвестно кто похитил тело.

— А ты откуда знаешь? — Удивлённо воззрилась на меня Кулачёк.

Пока я гадал признаться, что я его видел или нет, меня самым наглым образом сдал Второй:

— Он его видел в Припяти.

— Что? — Сонька беззвучно открывала и закрывала рот, не зная толи наброситься на меня, толи разрыдаться. Наконец, совладав с собой, она закончила свою мысль. — Ты видел его и ничего мне не сказал?

— Не кори его. — Мягко произнёс Второй прежде чем я нашёлся что ответить, и Сонька переключилась на него, видимо собираясь тоже наорать, но он продолжил рассказ и ей ничего не осталось, кроме как слушать. — Он правильно сделал, что не рассказал тебе, ведь тогда неизвестно, дошли бы вы сюда или нет.

— Я бы дошла в любом случае. — Вставила Сонька.

— Ты да. — Согласился Второй. — Но вы мне нужны оба, только в этом случае мы можем рассчитывать на успех. Но вернёмся к нашему рассказу. Трос в Припяти выполняет одно очень важное поручение, и, когда он его закончит, вы сможете с ним встретиться, но это будет ещё недельки через две-три. Вот тогда он вам сам подтвердит своё добровольное участие в моей авантюре, а пока я хотел бы, чтобы вы тоже поучаствовали в ней.

Я представил нас в роли гниющих зомби, и меня передёрнуло, а по коже побежали крупные мураши. Второй, заметив моё выражение лица, рассмеялся:

— Не беспокойся, Максим, не в роли зомби, хотя заметь, Трос согласился и на эту роль.

— Что? — Вновь влезла Сонька. — Мой брат сейчас зомби?

— По сути, он актёр. — Дипломатично заметил Второй. — А актёрам сами знаете, приходится всякие роли играть, вот сейчас он играет роль зомби, только и всего.

Второй хотел на этом закончить с данной темой, но, видя закипающую Соньку, вздохнул и продолжил:

— Да вы не волнуйтесь так, я ему создал прекрасную оболочку, он себя в ней чувствует как в собственном теле. Никакого дискомфорта, а вернётся, вновь займёт своё тело.

— А ты? — Спросил я.

— А я своё. — Улыбнулся Второй и покосился на лежавший в призме артефакт.

— Ты — артефакт? — Не поверил я. — Но как это возможно — разумный артефакт?

— А вы, конечно, считали себя венцом творенья? — Ехидно усмехнулся Второй. — Так поверьте, это не так.

— А кто венец, ты? — Я нагло уставился не сидевшего передо мной собеседника. Человеком его назвать даже в мыслях язык не повернулся. Но он не оправдал моих надежд, и кичиться не стал.

— Ну, куда уж мне? Я в таком же положении, что и вы, только несколько в иной плоскости и оставим эту тему, по крайней мере, пока.

— Тогда ещё один вопрос. — Не отставал я. — Почему другие артефакты не разумны?

— Здесь ты не прав, в каждом из артефактов существует кусочек разума, но он настолько мизерный и узконаправленный, что даже ваши учёные ещё не скоро его обнаружат. Впрочем, знали бы они, что искать, нашли бы быстрее. — Второй улыбнулся. — Если больше вопросов нет, то давайте продолжим.

Я махнул рукой, хотя вопросов было выше крыши, но всему своё время. Однако у Соньки были свои соображения на этот счёт:

— Я бы хотела дождаться брата, и только если он подтвердит твои слова выслушать твою историю и попытаться помочь.

— Ну, ты даёшь! — Развеселился Второй и откинувшись на спинку дивана заложил руки за голову. — Через три недели, когда появится твой брат, ваша помощь может уже так безнадёжно запоздать, что и браться за предложенное мной дело будет не просто ненужно, а местами и опасно.

— Опасно для кого? — Уточнил я.

— Для всех! — Сказал, как припечатал Второй, мгновенно став серьёзным. — В первую очередь для Зоны.

— А ей-то что? — Легкомысленно пожал я плечами. — Ну, исчезнет, так научные люди только этого всё это время и добиваются…

— Да? — Прищурился на меня Второй и от его взгляда мне стало не по себе. — А чёрную дыру на месте исчезнувшей Зоны не желаете? И это в лучшем случае.

— А в худшем?

— Да не забивайте себе голову. — Вновь стал легкомысленно-расслабленным сидящий напротив меня собеседник. — Вам и лучшего хватит, а нюансов много, уж поверь мне.

— Во всём-то мы должны тебе поверить. — Сонька демонстративно растопырила пальцы на вытянутой руке и принялась рассматривать ногти, но, видимо оставшись недовольной, спрятала руку. — А мы не верим! Мы будем ждать моего брата. — И она повернулась ко мне, ища поддержки.

— Что тогда? — Спросил я Второго, напрямую не соглашаясь с Сонькой, но, давая понять собеседнику, что не исключаю такое развитие событий.

— Тогда я не буду отнимать ваше время, и тратить своё. — Второй остался внешне спокойным, но любезности в его голосе явно поубавилось. — Сейчас выведу вас обратно к ферме и возьму на работу ближайшего сталкера.

— То есть мы не незаменимы? — Уточнил я

— Как сказал ваш Сталин, незаменимых людей не бывает. — Второй встал с дивана, давая понять, что аудиенция подошла к концу. — Я здесь с ним не совсем согласен, но когда незаменимые отказываются помогать, то их волей-неволей приходится заменять. Одним, двумя, сотней, неважно, тут уж как повезёт.

«Вот сука, пытается на нашу совесть повесить будущие неудачи и жертвы со стороны сталкеров» — Подумал я, тоже вставая, а вслух спросил:

— А почему не дождались нас? Сейчас бы мы поговорили с Тросом, он бы отправился по своим делам, а мы по своим и всем бы было хорошо.

— Всем, да не всем. — Проворчал Второй. — Вы поймите одно, это как шахматная партия, только несколько иного масштаба. Но смысл тот же — игра началась, и если я не сделаю ответного хода, то флажок упадёт и всё, настанет очередь соперника ходить, а уж он своего не упустит. И ждали мы вас, сколько могли, но вы очень сильно задержались. Вот пришли бы на недельку пораньше, всё бы и обсудили с Тросом.

Сонька укоризненно посмотрела на меня, обвиняя в постоянных задержках, и я хотел уже, было начать оправдываться, когда подумал, что мы всего-то шли чуть больше недели. И что получается? Если убрать неделю задержки, то мы должны были добраться до разрушенной фермы у Зимовища за два дня? Но, простите, здесь поезда не ходят! Я уже открыл рот, чтобы возмутиться, когда Второй сам поддержал меня:

— В этом не только его вина, ты тоже могла бы побыстрее Максима найти. Но хватит препирательств. Решайте здесь и сейчас: остаётесь и помогаете мне не дать превратиться Зоне в необузданного зверя или уходите.

— Я остаюсь! — Решительно заявил я и бухнулся обратно на диван. В конце концов, я за этим сюда и шёл — узнать какую-нибудь тайну. А мне предлагают не просто что-то узнать, но и принять участие в чём-то таком, о чём возможно потом сталкеры будут рассказывать очередную байку у костра.

Кулачок встала, нерешительно сделала пару шагов по направлению к своему рюкзаку, остановилась, постояла секунд десять в раздумье и, наконец, решившись, махнула рукой и вернулась к дивану.

— Я тоже остаюсь.

Я мысленно поблагодарил Бога, Зону и ещё неизвестно кого за это её решение. Мы опять будем вместе и это главное. Кажется, я люблю её. От этой неожиданной мысли по телу пронеслась волна жара и захотелось прямо сейчас броситься к Соньке, расцеловать её и сразу приступить к осуществлению грандиозных планов Второго. А то, что они грандиозные, я уже не сомневался.

Усилием воли я поборол в себе эту прыть и внешне остался абсолютно спокоен, только немного поёрзав на диване, словно устраиваясь поудобнее, но кажется от Второго не ускользнула моя буря эмоций. Мысли он читает, что ли? Он усмехнулся и тоже вернулся на диван.

— С чего бы мне начать свой рассказ, чтобы и кратко, и вы не плавали по теме. — Начал Второй и задумчиво потёр подбородок.

— Начни с того, что это за место? — Помог я ему. — Или это не имеет отношения к делу?

— Да ну как сказать… — Второй продолжал тереть гладко выбритый подбородок и задумчиво глядеть в потолок. — Косвенно конечно касается, как впрочем, и многое другое. Вот я думаю, что вам надо знать, а что можно упустить. Что вы знаете о греческой мифологии? — Неожиданно прервал он свои размышления и посмотрел на нас по очереди.

— Зевс, Аид, Геракл. — Перечислил я первое, что пришло в голову.

— Исида, Минотавр. — Внесла свою лепту Кулачок.

— Ну, Исида, конечно не из греческой мифологии, а из египетской. — Поправил её Второй. — А вот с Минотавром ты попала в самую точку. Мы находимся в его лабиринте.

Второй посмотрел на наши вытянутые от удивленья лица и довольно хмыкнув, продолжил:

— В самом центре этого лабиринта, именно отсюда когда-то было похищено золотое руно.

Я потянулся к чашке с кофе, но, вспомнив, что уже выпил его, нервно побарабанил пальцами по столешнице.

— И что, — Сонька потыкала пальцем в потолок. — Ты хочешь сказать, что над нами сейчас Греция?

— Над нами сейчас весь мир. — Воодушевленный нашим удивлением Второй подошёл к артефакту и через секунду на столе появилась ещё одна ваза с фруктами взамен первой и кофейник с горячим кофе.

Я повертел в руках свою чашку. Она оказалась чистой. Чудеса, да и только.

— Курить можно? — Уточнил я у вернувшегося к дивану Второго.

— Конечно. — На правах хозяина разрешил Второй и начал разливать кофе по чашкам. — Вентиляция здесь на зависть.

Я не стал уточнять, на чью зависть, а молча достал сигарету и прикурил. Действительно, дым мгновенно исчезал. Не тянулся куда-то к проходу, а именно исчезал.

— А где… Хозяин этого лабиринта? — С небольшой заминкой поинтересовалась Сонька и я тоже с интересом уставился на Второго.

— Где-то бродит. — Как-то смущённо, как мне показалось, пожал плечами наш собеседник. — И именно в этом заключается ваш интерес этого лабиринта. Не приведи вас судьба повстречаться с этим греховным порождением человека и священного быка Посейдона. Я у него позаимствовал на время его логово, привёл здесь всё в приличный вид, но так и не смог втолковать этому тупому созданию, что это всё временно, что он сюда вскоре вернётся на правах хозяина. Поэтому он теперь разозлённый бродит по лабиринту. — При этих словах Кулачок опасливо покосилась на вход, но Второй успокаивающе махнул рукой. — Нет, пока я здесь, он сюда не явится. У нас было несколько столкновений, и он понял, что я ему не по зубам и не по рогам. Здесь мне проще всего с ним бороться, в лабиринтах сложнее, поэтому я и просил вас без лишней надобности не шуметь.

— А разве минотавра не убили? — Поинтересовалась Сонька, прихлёбывая кофе.

— Разве можно убить яблоко, сорвав его с дерева? — Вопросом на вопрос ответил Второй. — На следующий год будет новое яблоко, разве не так? Чтобы уничтожить яблоко раз и навсегда, нужно выкорчевать яблоню.

— А, — Переглянулись мы с Сонькой. — Может…

— Ну, зачем так кровожадно? — Понял нашу мысль Второй. — Каждое дерево должно плодоносить, и этими плодами тоже кто-то пользуется.

— Да уж. — Только и смог выдохнуть я, честно попытавшись представить того, кому был бы нужен такой плод, как минотавр. Не смог.

— … Так вот, — Продолжил прерванный нами расспросами о хозяине лабиринта рассказ Второй. — Над нами весь мир, а это значит, что выйти отсюда можно практически в любом месте земного шара. А вот входов всего несколько, и один из них действительно находится на Крите. Именно с него начал своё путешествие по лабиринту афинский герой Тесей за золотым руном. Да, Тесей справился с человекобыком, но не убил. Яблоня вскоре снова дала плоды. Но сейчас не об этом. Запомните главное, когда будете возвращаться с моего задания и идти сюда по лабиринту, не шумите и тщательно нюхайте воздух. Как только почувствуете запах шерсти — тут же меняйте направление, благо их в лабиринте не счесть.

— Постой. — Возмутилась Сонька. — Ты хочешь сказать, что мы одни будем бродить по этому лабиринту?

— А что здесь такого? — Сделал непонимающий вид Второй. — Ах, да, я же не сказал вам, я заложу в вас чувство направления, и вы легко будете находить этот зал, да и вообще ориентироваться в лабиринте. Единственная трудность, которая остаётся — это минотавр, но здесь тоже проблем не должно быть. Он не очень быстрый, поэтому вы, зная различные варианты маршрута, обойдёте его по боковой ветке лабиринта и двигайтесь сюда. Просто не задерживайтесь, потому что если вы его учуяли, то знайте, что и он о вашем присутствии в курсе.

— Да уж, какая мелочь. — Ехидно передразнила Второго Сонька. — Убежать от минотавра, который в своём лабиринте чувствует себя как рыба в воде, и в которого при всём при этом я не верю.

— Ну, это ты зря. — С серьёзной миной на лице, но смеющимися глазами произнёс Второй. — Впрочем, это не важно, будем надеяться, что вы и впредь будете избегать его компании, он в последнее время не очень придирчив к гуляющим по его лабиринту. Давайте лучше приступим к самому заданию, которое вам предстоит. Сонька кое-что уже знает из найденных старых записей сталкера-шамана, но думаю, и ей будет интересно послушать в полном объёме всё то, что там написано урывками, загадками и местами довольно далеко от истины. Хотя, если учесть, что он вообще этого всего знать не должен был, то можно даже восхититься этим шаманом. Видимо мы, иногда пропускаем кусочки своей памяти в артефакты, при их создании.

— Что? — Почти в голос выкрикнули мы с Сонькой. — Артефакты делаете вы? Но зачем?

— А зачем люди делают куклы? — Опять решил привести аллегорию Второй. — Во-первых, чтобы не сидеть без дела и чем-нибудь себя занять, а во-вторых, чтобы отвлечь неуёмное дитя, то есть вас, от дел неразумных. И нет! — Предвосхищая наш следующий вопрос выставил перед собой ладони Второй. — Вы нам не дети, в прямом смысле этого слова, хотя если сравнивать с вашей жизнью, то это получается что-то вроде приёмных детей.

— Но раньше ведь вы их не делали? — Я допил очередную кружку с кофе и покосился на персик в вазе. — Были другие дела?

— Раньше вы и не лезли, куда вас не просят. — Проворчал Второй и сел поудобней. — Но вернёмся к сути вопроса. Чтобы вас особо не перегружать, я расскажу только то, что касается вашего предстоящего задания. Если появятся вопросы по мере его выполнения, хорошо, вернётесь, постараюсь объяснить. Итак: нас было четверо…

Я слушал и впитывал как губка получаемую информацию. Сбывались мои мечты. Кто ещё может похвастать, что сидел рядом с древнейшим и, что самое важное, разумным артефактом и вёл с ним беседы? Одно плохо, такое даже за байку в баре не выдашь — засмеют. Впрочем, плевать мне на их мизерные ценности: как урвать поближе да поуникальнее. Здесь и сейчас творится история Зоны, и я слушал, слушал и запоминал.

События, описываемые Вторым, развивались по следующему сценарию: издавна на земле существовал некий анклав, маленький мирок в огромном мире, состоящий из четырёх персон (перед словом «персон» Второй сделал длинную паузу, подбирая слово, но видимо и это его не удовлетворило, так как произнося его, он поморщился). Анклав в окружении всего чужого. Абсолютно чуждого им мира, но за которым они должны были приглядывать и иногда направлять в нужную сторону. На этом месте я прервал его, уж очень мне захотелось узнать, что считать нужной стороной. Ничего конкретного выяснить не удалось, оказалось, они просто действовали по поступающим к ним инструкциям. От кого они поступали Второй рассказать не захотел, видимо имел на этот счёт эти самые инструкции. Впрочем, я и не настаивал. Зато Сонька решила выяснить, кем вообще являются эти четверо, представитель которых и сидел перед нами. Второй подумал некоторое время толи подбирая слова, толи размышляя, что нам стоит рассказывать, а что нет. В итоге он выдал, что они такие же существа, как и мы. На этих словах я не выдержал и хмыкнул:

— Да уж, что называется, найди десять отличий. — Я ткнул пальцем в лежащий на призме артефакт. — Это ваш естественный облик?

— Да, это наш естественный облик. — Не моргнув глазом подтвердил Второй. — И, тем не менее, мы такие же, как вы.

Второй попытался нам объяснить, что их к нам перебросили из смежного пласта реальности, а четверых наших перебросили в их мир для проведения стабилизационных работ в развитии цивилизации.

— Параллельный мир? — Уточнил я, на что получил категоричный отказ. Именно смежный пласт реальности. В чём разница я, признаться так и не понял, сколько Второй не объяснял. В конце концов, он махнул рукой, заявил, что это не важно, и продолжил рассказ, а я решил уточнить у Соньки, когда останемся наедине, уловила ли она разницу между смежным пластом и параллельным миром.

— А кто эти четверо, которых отправили к вам? — Вновь прервала Сонька Второго.

— Этого я не знаю. — Признался Второй. — Знаю только, что они, как и мы, из разного времени.

— Как это? — Не сразу поняла смысл сказанного Кулачёк. — В каком смысле?

— В самом прямом. Мы четверо из одного мира, но из разного времени. Так легче определять истинность движения эволюции.

Брррр… — Я помотал головой. — Может, не будем рассуждать на умные темы, а то уже голова пухнет. Давай по существу: пойди туда, убей того, забери это и…

— Убивать никого не надо. — Категорично прервал меня Второй. — А на счёт умных рассуждений, так ты вроде бы и сам хотел прикоснуться к тайне.

— А откуда ты… — Удивлённо начал я, но Второй вновь меня прервал.

— А что, ты думаешь в старых записях сталкера-шамана случайно ссылка на тебя была и Соньку я зря гонял через всю зону за тобой? Нет, мне нужен именно ты. Зачем, пока ещё сам не знаю, но надеюсь, Трос, когда вернётся, прояснит ситуацию. Сейчас много пока неясного в этом деле, но сидеть, сложа руки нельзя. Именно поэтому вы должны отправляться сейчас. Надеюсь, когда вы вернётесь с задания, всё уже встанет на свои места, и мы будем иметь некие константы, от которых нам можно будет отталкиваться в дальнейшем. Поэтому я следил за тобой последний год, Максим, и многое знаю о тебе.

— Не скажу, что я этому рад. — Пробурчал я.

— Если тебя это утешит, могу сказать, что прожил ты этот год правильно. — Не понять толи в шутку, толи всерьёз заявил Второй и сразу переключился на другую тему, оставив меня сидеть с ошарашенным видом. — Теперь то, что касается самого задания: летом 1908 года у одного из нас, у Первого, случился нервный срыв, если перевести случившееся на ваш язык. Ещё можно это назвать инфарктом, но как бы то ни было, наша физиология такова, что при подобных случаях мы теряем часть себя. Так вот, в июне 1908 года в торфяниках сибирской тайги северо-западнее посёлка Ванавара случился, как я думаю, первый срыв моего коллеги. Смысл вашего задания состоит в том, чтобы отыскать эту отколовшуюся часть и принести сюда. Не думайте, что если мы не очень большого размера, — Второй махнул рукой на покоящийся на призме грецкий орех. — То отколовшаяся часть будет ещё меньше. Кусок может достигать тридцати сантиметров в диаметре. Тем не менее, это всё равно будет походить на поиск иголки в стоге сена.

— И что, — Прервал я Второго. — Нам предстоит перекопать весь торфяник в поисках этой отколовшейся части?

— Нет. — Второй начал ходить туда-сюда вдоль одного из диванов. — Вы отправитесь в район предполагаемого срыва через год после случившегося. К тому времени там вместо торфяника будет уже болото, но вам важна не местность, а люди. Ближе всех к месту срыва находилась семейство охотника Ивана Потаповича Лючеткан. У меня есть достоверная информация, что именно он подобрал и сохранил необходимую нам часть Первого. К сожалению, дальнейшую судьбу найденного им куска проследить не удалось. Это и предстоит сделать вам. Я вас отправлю в лето 1909 года к реке Дилюшмо, в устье которой при впадении её в Хушмо стоял чум этого охотника и в сорока километрах от которого и случился наш неприятный катаклизм. К сожалению, к самому чуму невозможно, но чувство направления безошибочно вас выведет к нужному месту.

— Так это что получается? — Очнулась вдруг Сонька. — Тунгусский метеорит и есть срыв твоего коллеги?

Я как-то тоже не сопоставил сразу совпадения дат и географических координат у этих двух событий и теперь с интересом ждал ответа Второго.

— Да. — Улыбнулся остановившийся и опёршийся руками о диван Второй. — Срыв моего коллеги — это и есть Тунгусский, или как его ещё называют Хатангский метеорит.

— Ничего себе. — Выдохнул я, вдохновлённый перспективой исследования этого эпохального события.

— Да уж. — Согласилась со Мной кулачёк и в зале надолго воцарилась тишина.

Я, наконец, вернувшись на землю обетованную, достал сигарету и закурил. От чирканья зажигалки Сонька тоже оторвалась от мечтаний.

— И как мы вернёмся, когда найдём потерянную часть твоего коллеги? — Сонька забрала из вазы последний фрукт. — Я так понимаю, экспресс нам не предусмотрен?

— Обратно можно вернуться двумя путями. — Второй вновь сел на диван и скрестил руки. — Первый — это взяться обоим за найденную часть и подумать о Зоне, тогда вас перебросит через пласт времени и выбросит где-то здесь. Вход в лабиринт вы теперь знаете где. Недостаток этого метода в том, что вас может выкинуть в самой неприглядной части Зоны. Второй метод — это добраться до определённой точки на реке Ангара, там тоже есть вход в лабиринт. Переход по лабиринту одновременно уравновесит вас по времени, но здесь тоже есть недостаток, от чума охотника до этого входа вам придётся долго пробираться по тайге. Не самое приятное занятие, но зато без аномалий. Выбирать вам, но я бы рекомендовал вам второй способ.

— Говори координаты. — Согласился я.

— Пятьдесят восемь градусов и пятьдесят семь минут северной широты и сто один градус сорок минут восточной долготы.

Я сходил за листочком и, записав, сунул координаты в нагрудный карман.

— Ну что, в дорогу? — Вновь встал с дивана Второй и улыбнулся.

— Погоди. — Поперхнулась от такой скоротечности вопроса Кулачок. — А как мы его узнаем?

— Что значит «как»? — Опешил Второй. — Вы что, артефактов в глаза не видели? А там он будет один на всю Сибирь, не ошибётесь.

— Ну да. — Смутилась Сонька.

— Теперь всё? — Как-то менее уверенно спросил Второй. — Отправляемся?

— Погоди. — Настала моя очередь заставить Второго понервничать. — Как ты себе представляешь появления незнакомых людей в непонятной одежде и со странным оружием в руках.

— Нормально. — Как-то легкомысленно на мой взгляд отнёсся к вопросу Второй. — Испугаются и быстрее отдадут.

— Сомневаюсь. — Не поддержал я шутливого тона собеседника. — Это всё же правовое государство, и если нам доведётся столкнуться с представителями власти, я хотел бы иметь на руках достоверные документы.

— Но с вашим оружием… — Начал было Второй, но я его прервал, в раздражении хлопнув ладошкой по столешнице, отчего опустевшая ваза подпрыгнула и легонько звякнула.

— Какое оружие? Ты предлагаешь мне убивать своих соплеменников? Моих прадедов?

— Но здесь же ты… — Неуверенно попытался вставить Второй, сбитый с толку моим негодованием.

— Здесь — это здесь! — Жёстко прервал я его. — Здесь люди как волки и стрельба — естественный процесс, чтобы выжить. Там это не пройдёт, и это не обсуждается.

— Но где я вам найду документы? — Пошёл на попятный Второй.

— Ты бросаешь вещи по времени, ты говорил, что наделён немалой силой как наблюдатель. — Удивилась Сонька. — И ты не можешь сделать элементарные бумажки?

— Не могу. — Сник Второй. — Я не всесилен. Вот был бы здесь Третий, возможно что-то бы и получилось, но вызывать его сюда нет времени.

— Тогда что ты можешь, что может нам помочь? — Спросил я, разминая очередную сигарету, но, не торопясь её раскуривать.

— Даже не знаю. — Задумался Второй. — Возможностей много, но везде есть свои нюансы и специфика.

В круглом зале вновь повисла тишина и я, не выдержав, всё же закурил.

— О! — Радостно воскликнул вдруг Второй и я от неожиданности вздрогнул. Быстро он свыкся с человеческим телом, так по-людски бурно проявляя эмоции. Впрочем, у него для изучения нас были тысячелетия. — Я могу сделать золото.

— И что? — Не поняла Сонька. — Зачем нам золото?

— Не поможет? — Вновь сник Второй.

— Погоди, погоди. — Зацепился я за эту идею. — Что-то в этом есть. Скажи, ты можешь нас отослать только в устье Делюшмо?

— Ближе к чуму не могу, а дальше, пожалуйста. — Как-то удивлённо протянул Второй. — Только зачем вам дальше?

— Всё просто. — Самодовольно развалился я на диване. — Ты нас отправь куда-нибудь к самому большому населённому пункту того времени в районе срыва вашего Первого. Есть там такой, или там глушь тогда была?

— Нет, почему? — Всё ещё не понимая к чему я клоню задумался Второй. — Канск, Нижнеудинск, Киренск. Канск больше всех, а Киренск ближе.

— Вот доставь нас к Киренску. — Решил я. — Километров за десять южнее.

— Ты что задумал-то? — Сонька с интересом смотрела на меня. — Колись!

— Элементарно. — Улыбнулся я. — Барыг и тёмных людишек на Руси отродясь было несчётное количество. Сдадим золото, купим себе поддельные документы и спокойно поедем к Лючеткану. Представимся какими-нибудь учёными.

— Слушай, Максим, ты конечно прости, но по моему Второй прав. — Сонька посмотрела мне в глаза. — Зачем городить такой огород? Что может быть проще: появился, нашёл, забрал, ушёл?

— Я просто пытаюсь оградить себя от лишних проблем. — Я пожал плечами. — Там ведь сейчас наверняка полно учёных самых разных мастей, а каждая экспедиция сопровождается неким количеством военных. Всё это наверняка затронуло интересы и смежных государств, а значит, шпионы там тоже присутствуют, а это что значит? — Я победно оглядел слушателей. — Это значит, что там агентов тайной полиции, как грязи! Любой наш маломальский прокол приведёт к пристальному вниманию к нашим персонам и последующей травле. А идти против системы — никакое оружие не поможет.

— Да вам всего-то надо — забрать кусок Первого и добраться до входа в лабиринт. — Недоумённо произнёс Второй. — Какие шпионы, какая тайная полиция? Тайга!

— А! Делайте, как хотите. — Махнул я рукой. — Без документов, так без документов. Раз время здесь так важно…

— Нет, там-то как раз время будет не важно, хоть год ищите, сюда вы всё равно вернётесь недели через полторы. — Огорошил нас очередной загадкой Второй.

— Ну, раз время не важно, тогда действуем по плану Максима. — Неожиданно для меня приняла мою сторону Сонька. Я удивлённо посмотрел на неё, но ничего спрашивать не стал. Сонька, перехватив мой взгляд, подмигнула и повернулась ко Второму:

— Давай делать золото.

— Давай. — Второй удивился смене мнения Сонькой не меньше меня. — А сколько надо?

— Килограмма хватит. — Уверенно заявил я, примерно прикинув в уме, чтобы хватило и на документы, и на путешествие, и чтобы не сильно нагружать рюкзаки. — Золото, оно всегда золото.

Второй пошёл к своему истинному телу, лежащему на призме и мы, заинтересовавшись предстоящим процессом синтеза золота, потянулись следом. Вот она, мечта древних алхимиков — синтез золота из ничего. Даже свинца не надо. Впрочем, откуда я знаю, что ему для этого потребуется?

Второй провёл над грецким орехом руками, слегка касаясь пальцами некоторых выступов, и у наших ног появилось пять брусков характерного цвета. И всё, никаких тебе спецэффектов. Я даже немного расстроился, хотел понаблюдать за очередной тайной, и ничего не узнал.

Мы с Сонькой одновременно наклонились к слиткам и встретились глазами. Золото мной сразу было забыто.

— Есть ещё одна проблема. — Я выпрямился и в упор посмотрел на Второго.

— Ну что ещё? — Устало произнёс он, кажется уже сожалея, что вообще связался с нами. Впрочем, он намекал, что у него выбора не было, так что пусть терпит.

— Глаза. — Просто произнёс я, и Сонька, сообразив, тоже выпрямилась и встала рядом со мной.

— Фу! Тоже мне, проблема! — Облегчённо выдохнул Второй. — Положите руки на меня. Да нет, на Артефакт меня.

Мы сложили руки на грецкий орех, точнее на него мы положили только по одной руке, а вторые легли друг на друга. Второй вновь что-то поколдовал над артефактом и нажал на единственный свободный от наших рук участок. По глазам остро резануло и я, вскрикнув, интуитивно зажмурился и, отдёрнув руки от артефакта, прижал их к лицу. Когда я разучусь безоговорочно верить людям, а особенно нелюдям?

— Всё. — Донёсся до меня голос Второго. — Теперь, наконец, можем отправляться?

Я осторожно приоткрыл сперва один глаз, затем второй. Рядом так же неуверенно оглядывалась Сонька. Мы встретились взглядами, и я улыбнулся:

— У тебя с глазами всё в порядке.

— У тебя тоже. — Улыбнулась она в ответ.

Мы сложили золото в рюкзаки, выкинули кое-какие лишние вещи и встали перед Вторым, с чувством выполненного дела сидящем на диване.

— Мы готовы. Винтовки пускай здесь полежат, хорошо?

— Пускай. — Согласился Второй и улыбнулся. — Удачи!

— Пока. — Произнёс я, но меня услышала только Сонька, да птицы в ближайших деревьях.

 

Тунгусский кризис

Мы стояли посреди просёлочной дороги, глубокими ухабами петляющей между кряжистых сосен. Да, до машин и асфальтовых магистралей этому месту ещё ой… Я огляделся. Края дороги устилал ковёр из желтоватой прошлогодней хвои, сухих… — Как думаешь, — Сонька наклонилась и провела пальцами по опавшей хвое, собирая её в небольшую кучку. — Это…

Возвращение

Зона! Я прислушивался к себе и не мог понять, что ощущаю: радость оттого, что выбрался живым из очередной передряги или огорчение вперемешку с… Подобное смятение была отражено и на лице Соньки. Наверное, оттого мы долго… Немного огорчала местность, которую я перед собой видел, но это уже, так сказать, придирки. Всё пространство вокруг…

Рекогносцировка

Мы сидели уже минут десять в круглом зале на белоснежной кожаной мебели, но только-только начали приходить в себя, оглядываясь вокруг. Обстановка… В Сонькином брате, на мой взгляд, ничего не изменилось (за исключением… — Значит, пришли в себя. — Появились в голове образы слов заметившего мой интерес Второго. Да и Сонька пересела…

Кровь артефакта

Знакомая круглая комната с двумя белыми диванами не вызывала любопытства, поэтому мы полностью были поглощены едой, что стояла на столике между… Расправившись с добавкой, я потянулся и снял крышку с чугунного казана. По… Все вопросы я решил оставить на потом. По молчаливому согласию Сонька с братом меня поддержали и ели не отвлекаясь.…

Башня

 

Будили меня долго. Я ворочался, натягивал повыше одеяло и ругался. Наконец мне это надоело, и я приоткрыл один глаз. Одеяло? Надо же, на мне действительно лежало байковое одеяло, которое сейчас усиленно пытался стащить Трос.

— Пора обсудить детали новой операции. — Заметил он, что я проснулся.

— Приходите завтра. — Буркнул я, решив вырвать у сна ещё хоть минут тридцать.

— Ты охренел? — Трос от удивления даже выпустил край одеяла, чем я не преминул воспользоваться и вновь натянул его до уха. — Какие завтра, ты итак уже пять часов здесь дрыхнешь.

— Человеку для нормального функционирования нужно спать восемь часов. — Наставительно заметил я, вновь засыпая.

— Чёрт. — По дивану кажется, пнули, но меня в покое всё же оставили.

Улыбнувшись, я вновь провалился в крепкий здоровый сон. Хоть раз по-человечески поспать.

Второе пробуждение было намного приятнее. Во-первых, я уже выспался и чувствовал себя полностью отдохнувшим, а во-вторых, меня целовала Сонька.

— Просыпайся, засоня. — Отлепилась она от моих губ и улыбнулась.

Вместо ответа я вновь потянулся к её губам, но она отстранилась.

— Одного тебя ждём. — Погрозила она мне пальчиком, не переставая улыбаться. — Это, по меньшей мере, некультурно.

Я обвёл большое помещение заспанным взглядом и резко сел. Действительно ждут одного меня, даже Рыжий здесь. Почему-то мне казалось, что он знает намного больше Второго. Этого, конечно, не могло быть, но вот так мне казалось, когда я смотрел в его глаза. И ничего я с этим не мог поделать.

— Я быстро. — Соскочил я с дивана и бросился в полуоткрытую дверь так и не исчезнувшей ванной комнаты. А то бросят опять куда-нибудь сразу после разговора, как это тут у них принято, и поминай, как звали.

В этот раз долго размываться не стал и уже буквально через десять минут выскочил из ванной. Чистый и голодный. На выходе меня ждал приятный сюрприз — столик между диванами вновь оказался заставлен разными блюдами с едой, а по залу витал приятно дразнящий желудок аромат.

— Вот это по-нашему. — Потёр я руки и поспешил присоединиться к Соньке и Тросу, уже орудующими ложками.

Рыжий что-то втолковывал Артефактам, обосновавшимся кучкой у одной единственной стойки с собранными частями Первого. Насколько я понимаю, добытую у моего отца кровь они уже использовали по назначению, потому как артефакт вновь поменял форму и окрас. Теперь он напоминал… Я напряг извилины, но так ничего и не смог придумать, на что бы это походило. Что-то абсолютно бесформенное с выпирающими во все стороны элементами, а сверху вообще не то многочисленные рога, не то зубчики короны. Вся эта конструкция имела насыщенный рубиновый цвет и словно подсвечивалась изнутри. Признаюсь, я даже немного залюбовался игрой красок, идущих изнутри артефакта, но желудок заставил отвлечься от пищи духовной и приступить к материальной.

Посреди перекуса на диван присел Рыжий, а следом и Артефакты подтянулись. Кот в обличье человека был невозмутим, а вот Второй заметно нервничал. Именно он не выдержал первым, нарушив тишину, перебиваемую лишь звуком обедающих людей.

— Ситуация оказалась несколько неприятней, чем мы думали. — Рыжий при этих словах чуть слышно хмыкнул. — Неприятней и сложнее.

— В какой части? — Мы вынуждены были отложить ложки, хотя по мне, так я бы ещё съел вон тот тефтель.

— Первый оказался жив.

— Вон оно как. — Я не сказать, чтобы совсем не был удивлён, но как-то всё плавно к этому шло. Да ещё Рыжий наблюдал за нами с таким интересом, словно от нашей реакции зависело дальнейшее к нам отношение. Поэтому бурных эмоций я решил не выказывать. Вот Трос, тот присвистнул, а Сонька шумно вздохнула. — Тогда почему ситуация стала сложнее? Раз он объявился, отдайте ему все его части и дело с концом.

Второй как-то нервно захихикал. Я покосился на него и отвернулся к Рыжему, ожидая объяснений. Чем дальше, тем больше я убеждался, что он здесь наиболее адекватен. Может, наконец, объяснит, что происходит.

— Первый не смог или не захотел полностью отдать свою сущность при осуществлении замысла. — Рыжий правильно понял мой взгляд и принялся объяснять. — Вам рассказали, с чего это всё началось?

— Более или менее. — Кивнул я.

— Так вот. — Рыжий кинул быстрый взгляд на Второго и тот перестал, наконец, хихикать. Как отрезало. — Что-то у Первого пошло наперекосяк. Возможно, он к тому моменту уже слабо контролировал свои действия, растеряв часть себя по миру, возможно, просто переоценил свои силы, растраченные вместе со срывами. Но факт остаётся фактом, в последний момент, когда оставалось только запечатать распад, Первый сдался и совершил откат. В результате этого людям достался фонящий на всю округу саркофаг с захороненным где-то в глубине Первым Артефактом. Живым, хоть и не совсем здоровым. Если оперировать вашими понятиями, то он был в коме.

— И что изменилось? — Поторопил я замолчавшего на полуслове Рыжего.

— Последнее, что сделал цепляющийся за существование Первый, это умудрился зацепиться за ваш взорванный атомный реактор. — Кот в облике человека продолжил рассказ, но на сей раз его прервал Третий.

— Это невозможно! — Столько было недоверия, возмущения и удивления в этом возгласе, что прозвучал он едва ли не истерично. Видимо своих собратьев Рыжий информацией тоже не баловал. Себе на уме товарищ.

— Отчего же, Ог? — Повернулся Рыжий к Третьему. — Просто осознание собственного исчезновения ускорило переход Первого на иной шаг.

— Ты знаешь мой статус? — Казалось Третьего больше взволновало что тот, кто совсем недавно был котом и выполнял все их просьбы теперь знает какой-то там статус, чем то, что их собрат перешёл на качественно больший уровень. Если я правильно понял сказанное.

— Знаю. — Отмахнулся Рыжий. — Но не это сейчас важно, а то, что вместо радости за обретение Высшего мы получили кучу проблем и неадекватного Первого с иным шагом.

— А можно ближе к теме? — Мне совсем не улыбалось выслушивать регалии разумных Артефактов и кто что про них знает. — О том, что нам теперь предстоит делать.

— Как всегда, — пожал плечами Рыжий. — Воевать.

— Самоубийство! — Вырвалось у Соньки.

— Не совсем. — Мягко поправил её экс кот. — Просто сложная, но вполне выполнимая задача. И чтобы она таковой была и впредь, вы пойдёте не одни.

— А с кем? — Я оглядел присутствующих, гадая, кто из Артефактов отправится с нами, и наткнулся на всезнающий взгляд Троса. Ну, как есть — штабная крыса, всё всегда знает раньше других.

— Во-первых, — начал перечислять Рыжий. — С вами отправится большое количество сталкеров, военных и кое-какие группировки. Трос, пока вы доставали последнюю частицу Первого, предпринял кое-какие шаги, так что я думаю малочисленностью наш отряд страдать не будет. А во-вторых, мы все: Второй, Третий, Четвёртый и я, тоже отправимся с вами.

— Всё так серьёзно? — Я покосился на Троса, с которого мигом слетела вся бравада. Видимо об участии в операции разумных Артефактов его в известность не поставили.

— Не сомневайся. — Подтвердил Рыжий. — Теперь что касается самой операции…

Мы подходили к Янову откуда-то с юга. Именно там было назначено место сбора, но удивительным было не место, а время проведения операции. C тех пор как мы с Сонькой доставили в логово минотавра последнюю отколовшуюся часть Первого минуло почти два года. Это для тех, кто сейчас дожидался команды о начале операции в посёлке. Для нас семерых, бодро подходящих к Янову, прошло не больше суток.

Я в эти временные премудрости вдаваться не стал. Мне сказали, что по местным меркам прошло два года, я принял. Уточнил только, почему именно такой срок выбран для начала операции. Оказывается, всё дело в выбросах. Тех самых, от которых мы, сталкеры, загодя прятались, а зачастую и вообще покидали Зону.

Выбросы являлись своеобразной подпиткой не только для Второго, Третьего и Четвёртого, создающих в эти моменты свои куклы-артефакты, но, как оказалось, и для Первого, который с каждым новым выбросом становился сильнее. С одной стороны было нелогично ждать, когда Первый вновь обретёт всю свою былую мощь и даже станет в чём-то сильнее, но Рыжий сказал, что собранные нами элементы Первого можно объединить с основной частью только тогда, когда Артефакт полностью выйдет из комы.

И это случится в ближайшие сутки. Полторы недели назад случился выброс, практически закончивший реанимацию Первого. Дело осталось за малым — успеть добраться до спятившего Артефакта в момент его полного воскрешения, чтобы соединить то, что есть у нас, с тем, что воскресло. По словам Рыжего, это вернёт разум главному Артефакту и остановит вакханалию, начавшую распространяться по Зоне. Легко сказать.

Сразу после выброса по Зоне прокатился клич. Разумные Артефакты постарались, чтобы он дошёл до каждого сталкера и любого, кто в этот момент находился в Зоне отчуждения. Разбросанные Тросом два года назад и удобренные Артефактами семена просьбы о помощи дали свои ростки и люди потянулись к месту сбора. У Артефактов, несомненно, были свои доводы и методы для достижения поставленной задачи, и я ожидал увидеть много народа, но то, что открылось моему взгляду, превзошло все ожидания. Мы вышли из полесья и остановились, оценивая обстановку. Небольшой посёлок был до отказа забит людьми. Улицы были переполнены и те, кому не хватило места в Янове, кучковались за его пределами. Вольные сталкеры и представители различных группировок, военные и даже научники сидели бок о бок, готовили еду на многочисленных кострах, играли на гитарах и травили байки.

— Немного. — Сделал свой вывод Рыжий, оглядывая этот муравейник.

— Немного? — Переспросил я удивлённо. Надо же, сноб какой, «немного» ему. — Да я за всё своё пребывание в Зоне не видел такой толпы в одном месте.

Выражение лиц Соньки и Троса выражали полное согласие с моим заявлением. Вообще у нас с Сонькой дела пошли на лад. Она успокоилась и кажется, простила мне мои эксперименты по созданию разнокалиберных монстров. Тем более что мне этим больше никогда не суждено заниматься. Моя кровь теперь ничем не отличается от её или любого другого сталкера. Разве что не прочь снова впустить в себя частицу артефакта, но спасибо, как-нибудь обойдёмся без этого.

— Всё относительно. — Глубокомысленно заметил Рыжий, возобновляя движение. — Для нахождения в одном месте Зоны это, конечно, много, а вот для атаки Припяти и Башни мало.

— И что? Отменяем операцию? — Не особенно понял я, куда клонит Рыжий. Или просто ему поболтать захотелось?

— Просто поболтать захотелось. — Ухмыльнулся бывший кот и ускорил шаг, оставив меня в немом недоумении. Читает мысли или это так совпало? Ага, как же, совпало. Впредь я решил следить за тем, что думаю, чтобы не вышло казуса. А то вдруг эти Разумные Артефакты обидчивые и мстительные?

В своих объяснениях Рыжий признался, что он прибыл на замену Первому, а значит формально является главенствующим над всеми остальными Артефактами. Об этом же говорил в своё время и Второй, но не покидало меня чувство, что здесь не всё так просто.

Когда выяснилось, что очередным и последним заданием будет атака Припяти и засевшего в своём логове экс-Первого мне, честно сказать, стало не по себе. Припомнился и Шум с Апостолом, демонстрирующие «амальгаму», и колонна марширующих под одну дудку зомби. Что тут ещё произошло и появилось за те два года, через которые мы перескочили? В общем, к чему готовиться и чего опасаться совершенно непонятно. И несмотря на то, что экипированы мы были не в пример лучше, чем любой из присутствующих в данный момент в Янове, меня не оставляло ощущение, что легкой прогулки не получится.

— О! Ещё пополнение! — Радостно заорали от ближайшего костра, и я отвлёкся от тяжёлых дум, с удивлением уставившись на орущего и машущего руками Слона. — Двигайте сюда.

— Ну, рассказывайте, как и что у вас? Как выбрались из нашей окружённой зомби деревни? — После приветственных рукопожатий и похлопывания по спине заинтересованно уставился на нас Слон. Оказавшийся здесь же Леший согласно кивнул, мол, тоже интересно. — А то, понимаешь, пропали на два года, ни слуха, ни духа. Я уж грешным делом подумал, что вы того… А вы вон живее всех живых.

В вопросительной фразе Слона я невольно вычленил не очень приятный для нас с Сонькой факт — нас нет в Зоне уже два года. Либо после боя Артефакты нас оставят в этом времени, либо… Думать о том, что мы не выберемся из предстоящей мясорубки живыми, отчаянно не хотелось.

— Долгая история. — С трудом вернулся я к вопросу друга. — В общем, помогли вот эти парни.

— Не… — Обиженно протянул Слон. — События протяженностью два года не рассказывают ничего не значащей фразой «помогли вот эти парни». Давай колись, мы не торопимся.

— Как раз наоборот. — Влез в разговор Рыжий. — Очень торопимся. У вас здесь есть главный? Ну, координатор действий.

Слон расхохотался. Леший тоже хмыкнул и пояснил ничего не понимающим Артефактам:

— Ни один боец «Долга» не станет подчиняться никому из «Свободы» и наоборот. Такая же ситуация обстоит с другими группировками и военными. Сталкеры вообще вольнолюбивый народ. Так что…

— Бардак. — Коротко охарактеризовал ситуацию в посёлке Рыжий и создал возле себя огромный валун с плавным спуском с одной стороны и плоской площадкой наверху.

Слон с Лешим и ближайшие сталкеры, заметившие изменения в ландшафте, замерли с открытыми ртами, уставившись на валун.

— Зачем же на виду у людей? — Зашипел Второй на Рыжего.

— Нет времени жеманничать. — Рыжий пошёл к подъёму на валун. — Зовите всех, буду говорить.

— Это как? — Ткнул меня в бок Слон. — Это…Колдовство?

— Не совсем, но… — Я так и не придумал, как объяснить произошедшее и махнул рукой. — В общем, считай, что у нас в союзниках колдуны. Возможности их я не знаю, не спрашивай.

— Охренеть. — Вставил своё веское слово Леший.

По посёлку тем временем поползла информация об общем сборе на окраине.

— А это у тебя чего? — Указал Слон на вплавленный в ремень миниатюрный артефакт.

Чтобы не вызывать ненужное чувство зависти у окружающего люда, уже начавшего собираться вокруг нас, пришлось соврать, что это новая модель «амальгамы». На самом деле эта малютка включала в себя помимо «амальгамы» ещё целую кучу полезных функций. Был там и сканер мутантов, показывающий их наличие в радиусе до пятидесяти метров, и датчик опасности, реагирующий на наличие агрессивных действий в твою сторону, и усилитель регенерации тканей. Но об этом окружающим лучше не знать. Им-то придётся воевать без помощи этого чуда. Правда и задача у них попроще — пробить нам дорогу до Башни и очистить первый уровень от чьего бы то ни было присутствия. А нам лезть в самое логово.

Разношёрстная команда подтягивалась к валуну со стоящим наверху Рыжим. Подтягивалась с шумом и руганью. «Долг» как всегда вступил в извечный спор о предназначении Зоны с группировкой «Свободы». Научники что-то обсуждали в своём кругу. Солдатня вообще вела себя агрессивно, задирая всех подряд, а особенно женскую часть сталкеров. Бегло пробежавшись взглядом по всё прибывающему народу, я насчитал четырнадцать девушек, но возможно их было больше. Да, непросто придётся Рыжему, ведь тут каждый захочет покомандовать.

— Чего хотел? — Раздался чей-то агрессивный выкрик. Дружки крикуна засвистели, поддерживая товарища.

Рыжий остался невозмутим, поджидая, когда соберутся все. Шум и свист усилился.

— Ты кто такой, паря? — Крики полились нескончаемым потоком, переходя зачастую в явные оскорбления. Но именно этот выкрик мой слух вычленил из общей массы. Голос показался знакомым. Я поискал глазами крикуна, но в такой толпе так и не смог понять, кто кричал, а знакомых лиц не попалось.

По мне, так зря Рыжий так долго тянул. Тех, кто не успел к началу разговора, спокойно просветили бы остальные. Но Рыжий дождался всех.

— Люди! — Начал он и его голос легко перекрыл стоявший над поляной шум. Народ удивлённо притих. Я хмыкнул, понимая, что для достижения эффекта Рыжий слегка использовал свои возможности. — Многие из вас наверняка в последнее время пытались попасть в Припять и не преуспели в этом…

Рыжий сделал паузу, позволяя тем, кто действительно пробовал и не смог попасть в мёртвый город высказать подтверждение, а тем, кто слышит подобное впервые, переварить информацию.

— Если сидеть, сложа руки, — Рыжий оглядел разношёрстную толпу. — То скоро такой колпак накроет всю Зону.

— Да ну! Враньё! Не гони. — Вновь загудела толпа.

— Вспомните «Монолит». — Рыжий нашёл верный довод. Толпа стушевалась и замолчала. — Вижу, что вспомнили. Теперь их место в Припяти заняли «Странники». Мне в полном объёме неведомы их цели, но я точно знаю — одной Припятью их аппетиты не ограничиваются. Не пойдёт и полгода, как вас погонят из Зоны, а так как карантинные заслоны никто не отменял, то погонят вас на пулемётные гнёзда военных. Затем «Странникам» станет тесно и в Зоне. Им нужен весь мир, именно поэтому я распространил клич по Зоне. Прислушайтесь к своим ощущениям, где-то глубоко внутри себя вы чувствуете тревогу. Именно поэтому вы отозвались на него.

— Не надо патетики, паря. — Вновь раздался знакомый голос и на этот раз я вспомнил, где его слышал.

Костыль собственной персоной. Я нашёл глазами бандюга, с которым волей Зоны пришлось воевать плечом к плечу и недовольно скривился — рядом с ним стояло несколько парней такого же пошиба. Вот только мародёров нам в отряде и не хватало.

Наклонившись ко Второму я на ухо поведал, кто есть эти люди и попросил убрать их куда-нибудь подальше.

— В этом задании важен каждый ствол. — Категорично отказал мне Артефакт и демонстративно отвернулся.

— Даже если он направлен на тебя? — Разозлился я и хотел уже силой развернуть его к себе, но внезапно заработал впаянный в ремень артефакт.

Протестировать его нам времени не дали, а потому я вздрогнул от неожиданности, когда перед глазами возник полупрозрачный зеленоватый круг с жёлтой точкой по центру и одной красной где-то на самой периферии. Я пару раз моргнул, но видение не исчезло.

— Там где-то мутант! — Быстрее меня разобралась в ситуации Сонька и, вытянув палец, крикнула уже в полный голос. — Там мутант!

Сталкеры, стоявшие поблизости начали озираться, но в такой толчее что-либо разобрать было невозможно. Я заскочил на валун к Рыжему, замолчавшему после Сонькиного крика. Так, если мне не изменяет логика и зеленоватый круг — это радиус действия артефакта, то где-то на расстоянии пятьдесят метров от валуна стоит мутант.

Оглядев собравшийся народ, я ругнулся сквозь зубы. Усиленный голос Рыжего позволял всё прекрасно слышать издали, поэтому люди не стали устраивать толчею и разбрелись по всей поляне. По крайней мере, в пределах ста метров людей было почти столько же, сколько и возле валуна. И при этом никто не стрелял и не бежал от монстра, который по показаниям артефакта находился аккурат посреди толпы. И как это понимать?

Сталкеры начали успокаиваться и убирать руки с автоматов. Послышались ехидные смешки и реплики. Я наткнулся на пристальный взгляд злых глаз Костыля и вновь ругнулся. Узнал-таки, сволочь! Мало мне «странников», теперь придётся ещё и удара в спину опасаться, не думаю, что он простит нам собственное унижение.

Сзади подошла Сонька, и на площадке сразу стало тесно. Красное пятно на периферии пару раз мигнуло и пропало.

— Не понял. — Я озадаченно почесал затылок и повернулся к Соньке. Та пожала плечами, и мы вдвоём принялись вглядываться в толпу. Никакого намёка на мутанта. Странно всё это.

— Там мутант был. — Тихонько шепнул я Рыжему, чтобы не веселить толпу своей паранойей.

— Знаю. — Улыбнулся он и попытался покровительственно похлопать меня по плечу. Я увернулся, чудом не сорвавшись с валуна и вызвав новый всплеск ехидных реплик. — А ты думал, что «странники» оставят такое скопление людей без внимания? Конечно они тут есть.

— Какие «странники»? — Разозлился я. — Называй вещи своими именами. У Первого здесь шпионы!

— Он давно обзавёлся союзниками. — Пожал плечами Рыжий. — И называть их всех Первыми было бы глупо. Тем более сами они себя зовут «странниками», так почему бы и нам их так не звать? И давайте уже, спускайтесь отсюда, дайте мне речь закончить.

— Так убери их! — И не подумал уходить я, хотя Сонька уже развернулась. — Ты же можешь?

— Могу, но не буду. — Кивнул Рыжий. — Пусть думают, что мы не в курсе.

— Детский сад какой-то. — Высказал я Соньке всё, что я думаю по поводу его идей, когда мы спустились вниз. — Ты понимаешь, что мутант — это кто-то из сталкеров? И что самое страшное, никто не заметил подмены.

— Есть ещё кое-что пострашней. — Подлила она масла в огонь. — Даже если он окажется на расстоянии десять метров от нас, на расстоянии удара, мы не сможем со стопроцентной уверенностью сказать кто он.

Я огляделся. Действительно, вокруг столько народу, что число подозреваемых сузится лишь человек до двадцати. Вот тебе и полезный артефакт. Я сплюнул и вновь начал прислушиваться к тому, что вещал с «трибуны» Рыжий.

Тот обещал прорвать непроходимый заслон. Дальше в игру должны были включиться все здесь присутствующие, так как внутри нас ожидают «странники». Много «Странников». В общем, задача на первом этапе была немудрёной — прорваться к Башне и прочно занять оборону.

— У кого есть «амальгама» имейте ввиду, — Рыжий обвёл взглядом на удивление внимательно слушающую его толпу. — За заслоном он действовать уже не будет.

— Вас троих это не касается. — Раздалось у меня в голове, и я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Наткнувшись на ехидный взгляд зелёных глаз Рыжего сматерился и повернулся к Соньке:

— Ты тоже это услышала?

— Ага. — Подтвердила она, и Трос тоже кивнул.

Тем временем по толпе пронёсся ропот недоверия и требования объяснить, с чего это он так решил.

— Это легко проверить. — Рыжий скрестил руки на груди. — В непосредственной близости от заслона «амальгама» тоже сбоит, поэтому прошу вас, включите, у кого есть.

По толпе вооружённых людей пронеслось шуршание, и она в один миг поредела. Половина оставшихся видимыми продолжала тыкать на какие-то кнопочки и отчаянно материться. Те, у кого самодельный артефакт сработал, начали вновь материализовываться, и Рыжий, удовлетворённый произведённым эффектом, продолжил свою речь.

— Те, у кого «амальгама» сейчас сработала, не обольщайтесь, следующий раз она может отказать и у вас. В общем, я к чему всё это клоню — мы с вами в одной лодке и не нужно оскорблять меня недоверием. Работа нам предстоит тяжелая, и давайте уже доверять друг другу. Забудьте на время, кто из какой группировки. Всем придётся делать одно дело. Сейчас нам нужно разбиться на четыре отряда…

— Да ты кто вообще такой? — Я сперва подумал, что это вновь Костыль завёлся, но фразу выкрикнул небритый мужик с тяжёлым взглядом и нашивками командира звена группировки «Долг». — А не пошёл бы ты…

Далее последовал маршрут, куда надо отправиться Рыжему. Я хмыкнул, в чём-то соглашаясь с отправителем, а у Рыжего вытянулось лицо от удивления.

— Но… Но… Вы же собрались здесь, значит, согласны с доводами. — Я первый раз видел экс-кота таким растерянным и удивлённым одновременно.

— С доводами согласны, — не стал отказываться «долговец» — но никого старше себя по званию я в этой толпе не видел. Да и по тебе видно, что гражданский до мозга костей, так что боем командовать буду я.

Теперь настала очередь отправителя выслушивать посылы в свой адрес. Причём сразу из нескольких уст. Стоявшие неподалёку представители «Свободы» обидно заржали.

— Короче! — Насупился «долговец». — Я быть простым рядовым боевиком не подписывался.

Он круто развернулся и отправился к зеленеющему метрах в двухстах полесью. За ним потопали его подчиненные. Впрочем, как я заметил, остальные представители «Долга» остались на месте. Лицо Рыжего перестало выражать беспомощную растерянность и закаменело. Он молча смотрел в спину уходящему десятку, но когда им до леса осталось метров двадцать, выдохнул:

— Кто пересечёт границу поляны и леса, никогда не будет иметь удачи в рейдах.

Не сомневаюсь, что, несмотря на разделяющее нас расстояние, идущие к лесу услышали слова Рыжего. Их командир как нарочно споткнулся и упал лицом в густую зелёную траву. Остальные замерли как вкопанные. «Долговец» поднялся и после непродолжительной дискуссии их отряд продолжил движение. Но не весь. Трое бойцов под многочисленными взглядами стоящих на поляне людей торопливо пошли обратно.

Мда… Лучше бы тех вернуть, а то знаю я этих перебежчиков. Сейчас своего командира бросили, испугавшись угроз совершенно незнакомого человека, а завтра и из нашего отряда сбегут.

— Больше никто покомандовать не хочет? — Обвёл Рыжий всех тяжёлым взглядом. — Хорошо. Итак, сейчас вам в голову придёт цифра от одного до четырёх. Не пугайтесь, это номер вашего отряда. В соответствии с этими цифрами распределяемся так: с единицей остаются здесь, у двоек сбор с этой стороны посёлка, с тройкой отправляются на другой его конец, с четвёркой занимают центр Янова. Это командир двоек — на валун поднялся Второй и постояв несколько секунд пошёл к домам посёлка. — Это троек. — Поднялся и спустился Ог. — И четвёрок. — Настала очередь Четвёртого покрасоваться перед публикой.

Сразу как с валуна спустился последний Артефакт и на нём вновь остался один Рыжий, у меня в голове появилось ощущение единицы. Ну что ж, хоть никуда тащиться не надо.

— Да! — Вновь заговорил Рыжий. — Если среди вас есть шаманы, то, несмотря на возникшую у вас в голове цифру подходите к валуну.

Народ потёк в разные стороны и вскоре у валуна осталось не больше пятидесяти человек. Да уж, не густо. Я видел, что у посёлка под командованием Второго собралось человек сто пятьдесят. Вновь сработал сигнальный артефакт, показывающий приближение мутанта. Мы в три пары глаз уставились в сторону приближающейся группы из восьми человек. Уже лучше, восьмерых можно и запомнить и не подставлять им спину лишний раз. Среди подходившей восьмёрки я разглядел Энта и обрадовался, увидев знакомого шамана, но моя радость тут же пошла на убыль. А вдруг это он замаскированный мутант? Отогнав эту мысль, я собрался уже, было выдвинуться навстречу, но тут сигнал, показывающий мутанта, пропал. Мы с Сонькой непонимающе переглянулись. От раздумий нас оторвал Рыжий.

— Не буду от вас скрывать, я собрал здесь самых лучших. — При этих словах мы все заозирались, новым оценивающим взглядом рассматривая соседей. К моей радости слева от себя я увидел Лешего. А вот Слона не оказалось, странно, я считал его профи. Впрочем, что мне мнение Рыжего, я и дальше буду считать Слона профессионалом, потому что знаю, что он таковым и является. — На первом этапе нашей задачей будет прикрывать тылы прорывающихся к башне отрядов. Задача простая, так как нападения в спину, скорее всего не будет. Вы лучшие и вы мне все нужны живыми для второй стадии операции — именно мы будем зачищать Башню, так что постарайтесь не ввязываться лишний раз в бой и добраться до логова врага целыми и невредимыми. Затем нам придётся…

Мне стало скучно. Подобравшись к Лешему, я толкнул его в бок:

— Слон-то, в какую группу попал?

— Во вторую. — Леший тоже перестал слушать говорившего. — Просил узнать у тебя, как там их командир, нормальный мужик?

— Да все они… Нормальные. — Я хмыкнул и махнул рукой. — В общем, по части боя не знаю, но возможности у него… Создание вот этого валуна из ничего — детский лепет, так что пусть сильно не нарывается.

— Понятно. — Леший кивнул в сторону Рыжего. — А этот у них значит самый главный? Они вообще кто?

— Да хрен их знает, кто и в каких моментах у них главный. — Не стал я открывать карты. — А кто… — Тут я решил отделаться полуправдой. — Знаю точно, что они не люди. Но дело делают верное.

Леший кивнул, как бы соглашаясь.

— Слушай, — не дал я ему вернуться к слушанью планов Рыжего. — А что Мамая не видно? Они же со Слоном последнее время вроде дружны были, на все рейды вместе ходили.

— Нет больше Мамая. — Коротко бросил Леший и потянул из кармана сигареты. — Уже год как… Будешь — Сунул он мне под нос пачку.

Я отрицательно помотал головой. Говорить расхотелось. Эх, Мамай, Мамай. Как же тебя угораздило? Постояв некоторое время, я понуро побрёл через толпу к Соньке, оставшуюся у валуна. Но на полпути меня остановили, положив сзади на плечо тяжелую руку. Я присел и крутанулся вокруг оси, доставая из ножен длинную финку, с синим обработанным лезвием.

— Ну, Максим, не ожидал… — Обиженно протянул Энт. — Так ты друзей встречаешь?

— Извини. — Я поднялся и запихал финку на место. — Времена такие.

— Какие времена? — Шаман широко развёл руки в стороны, как бы охватывая всех присутствующих. — Одна команда.

— Ага, как же. — Буркнул я. — Бродят здесь некоторые, с натруженными мародёрством мозолями и заточенным на меня зубом.

— Кто? Скажи, мы его быстро… — И Энт выхватил какую-то плотно упакованную пластмассовую баночку.

— Да ладно, прорвёмся. Тем более он в другой группе. Но всё равно спасибо.

— Всегда рад помочь, ты же знаешь. — Энт так же ловко спрятал баночку обратно.

— Всё, выступаем. — Раздался громкий голос Рыжего и уже тише лишь у меня в голове. — Максим, ты где ходишь? Держись рядом.

Ага, как же, разбежался. Что я, цепной пёс что ли? Я внимательней оглядел сталкеров, входящих в первую группу, но больше ни одного знакомого лица, с кем можно перекинуться парой словечек, не заметил. Странно, взять того же Духа — явно профи, но в нашей группе нет. Или Пика, я его хоть и не желаю видеть, но в профессионализме ему не откажешь.

— А где все ваши? — Повернулся я к Энту.

— Никто кроме меня и Ветра не купился на эти проповеди. — Энт к чему-то прислушался, помолчав несколько секунд. — Ты извини, надо бежать. Ещё увидимся.

Видимо с шаманами, как и с нашей троицей, Рыжий общался мысленно — Энт быстро направился к валуну. Вздохнув, я направился следом. Рыжий — Рыжим, а к Соньке надо быть поближе. Всё-таки один сталкер женского пола в отряде. Хотя нет, не одна. Я с удивлением проводил взглядом невысокую коренастую девушку, на которой вместо привычных мне ботинок были одеты высокие, плотно облегающие ногу сапоги. И не жарко ей? Впрочем, в нашем деле важнее безопасность, нежели комфорт.

Тем временем отряд начал выстраиваться в некое подобие колонны и двигаться к посёлку. Я заметил, что приказы отдаёт какой-то военный с лычками младшего лейтенанта. Видимо Рыжий назначил себе зама.

Валун опустел. Не доходя до него, я наткнулся на идущих рядом Соньку с братом и Лешего, и пристроился рядом.

— Я Энта видел. — Просветил я Соньку.

— Мы тоже. Только ему сейчас не до нас. Там Рыжий им всем какое-то персональное задание выдаёт.

Я обернулся. Действительно, возле валуна остался только экс-кот и восемь сталкеров-шаманов. Артефакт вновь вывел мне перед глазами сигналку, говорящую о том, что возле Рыжего находится мутант.

— Да что за хрень? — Возмутился я в голос и развернулся, собираясь подойти к Рыжему и выяснить всё на месте, но Сонька меня схватила за руку.

— Не мешай им.

— Но артефакт…

— С артефактом всё в порядке, просто он не показывает мутанта, находящегося ближе десяти метром, разумно полагая, что на таком расстоянии ты и сам его увидишь.

— Что-то не особо я его вижу. — Буркнул я. — Это тебе Рыжий сказал?

Сонька кивнула.

— А исправить этот косяк просила?

— Сказал нет времени. — Кивнула она. — Придётся самим вычленять шпиона.

— Вечно у них времени нет. — Я махнул рукой, ещё раз пробежался взглядом по шаманам, запоминая лица, и двинулся вместе со всеми к Янову. О том, зачем он посвящает в свои планы находящегося среди шаманов шпиона, я старался не думать. У великих свои причуды. Да и в отличие от нас Рыжий наверняка знает, кто из них крыса. По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Прорыв купола я наблюдал издали. Наш отряд, как и планировалось, шёл в арьергарде, поэтому, что сделали Артефакты, не видел, но зато сполна смог насладиться произошедшей иллюминацией.

Купол был мне уже знаком — нечто, напоминающее полупрозрачные лепестки, сошедшиеся в вершине. Он жил своей, никому не понятной жизнью. Он колыхался и мерцал, сокращался и расширялся, словно кто-то огромный внутри него вдыхал и выдыхал, вызывая такие метаморфозы.

И вдруг вся эта идиллию исчезла. Раздался громкий хлопок и прозрачный купол покрылся сетью фиолетовых трещин. Они росли, ширились и сверкали в ярких лучах словно замершего солнца. А затем часть купола осыпалась мигающими искрами. И всё, проход был открыт.

Я ожидал, что нас сразу атакуют, и теперь настороженно прислушивался к звенящей тишине. Отряд медленно, словно нехотя, двинулся вперёд, постепенно втягиваясь в открывшийся проём. Местность пошла немного под уклон и вскоре моему взору открылся мёртвый город — Припять.

Кажется, совсем недавно я бегал по нему, скрываясь от оборотней, зомби и каких-то мародёров. Я помнил его довольно детально и теперь недоумённо оглядывал произошедшие метаморфозы. Город словно сморщился и иссох. Съёжился, не в силах вынести то, что творили с ним «странники». Улицы стали уже, дома покосились, нависая над потрескавшимся асфальтом тротуаров, словно мать над заболевшим ребёнком. В воздухе висела непонятная желтоватая взвесь, и город напоминал огромное желе с вплавленными внутрь домами.

Но, не смотря на все метаморфозы, я по-прежнему не видел ни одного сооружения, которое можно было бы назвать башней. Что мы собираемся атаковать? А ещё я не видел противника. Нет, я не рвался в бой, но и ожидание неизвестности не приносило никакого успокоения.

На этот раз я подходил к Припяти со стороны Ленинского проспекта. Не знаю, было ли это здесь раньше, или теперь подобное было вокруг всего города, но путь нам преграждал огромный земляной ров. Отряд медленно, но неотвратимо приближался к трёхэтажной насыпи и когда передовые разведчики уже начали карабкаться по осыпающейся земле «странники» нанесли удар.

Раздалось приглушенное «ТУМП» и вверх полетели ошмётки человеческих тел. Наша замыкающая группа остановилась, как вкопанная. Уклон к этому времени уже закончился и из-за спин людей я не видел, что происходит. Лишь части человеческих тел, взметнувшиеся кверху и красноватое облако. Всё это подержалось в воздухе пару секунд и ринулось вниз. Раздались крики и ругань, но никто не побежал. А куда бежать, если не знаешь, отчего это произошло? Может, это неведомая доселе аномалия и, сделав шаг в сторону, ты будешь следующим, кто угодит в неё и потянет за собой ещё нескольких своих товарищей. Ведь судя по ошмёткам, тел было не меньше десяти.

— Спокойно, не дёргайтесь. — Раздался в голове голос Рыжего и почти сразу новое «ТУМП».

И вновь вверх полетели куски мяса и брызги крови. И снова «ТУМП». Я закрыл глаза, не в силах видеть это кровавое месиво. Словно мы находились в ступе, а кто-то большой и невидимый невидимым же пестом толок нас в кровавое месиво. Новое «ТУМП» раздалось где-то совсем рядом, но на сей раз никто не пострадал. Я видел, как метрах в тридцати, между нашим и третьим отрядом на земле образовался большой круг, прижавший и вдавивший в землю всё, что стояло на пути давившего. Больше всего это напоминало аномалию «молот», хаотично возникающую по чьему-то приказу.

Я повернулся к Рыжему и успел заметить, как его тело дёрнулось волнами и пропало. Пошёл на разборки, по всей видимости. По крайней мере, я на это очень надеялся. И действительно, почти сразу откуда-то спереди, где находился головной отряд, вверх ударила фиолетовая молния и, наткнувшись на что-то, разбежалась тонкой паутинкой. Её нити стремительно пронеслись над нашими головами, и всё стихло. Я с замиранием сердца подождал какое-то время очередного «ТУМП», но вместо этого рядом возник Рыжий:

— Что стоим, кого ждём? — Он мне весело подмигнул и пошёл на свой привычный левый фланг.

Словно ожидая этой фразы, лейтенант скомандовал «вперёд» и мы двинулись за удалявшимися спинами передовых отрядов.

— Весело ему. — Огрызнулась стоявшая рядом Сонька. — Человек сорок за раз полегло.

Я лишь вздохнул, соглашаясь.

Далеко наш авангард не ушёл. Едва разведчики поднялись на земляной вал, как их буквально смела лавина ринувшихся на нас чёрных псов. Вот уж кого я здесь не ожидал увидеть, так это собак. Раньше Припять была для них табу, а теперь вон оно как.

Раздалась трескотня разнокалиберного оружия, а вскоре и грохот разрываемых лимонок. Слишком плотной была лавина псов, чтобы рассчитывать на одни автоматы. Внезапно между людьми и псами возникла мерцающая полупрозрачная стена, внутри которой казалось, клубил туман. Чёрные твари скалили свои морды с той стороны, тщетно пытаясь прорваться к такой близкой, но абсолютно недосягаемой пище. Люди перевели дыхание и немного отступили от земляного вала, с которого так и не успело спуститься ни одной собаки. Все полегли на пути к цели, сделав вал ещё выше, так, что их товаркам приходилось пробираться по трупам своих сородичей. Впрочем, не думаю, что их это волновало.

Не успел я порадоваться, что с нами в бой идут Разумные Артефакты, как стена покраснела, затем пожелтела, словно металл, расплавляемый в домне, и, на секунду став ослепительно белой, исчезла, оставив после себя лишь разлившийся по Зоне звук лопнувшей струны. Чёрные псы с удвоенной яростью, если такое ещё возможно, вновь ринулись на людей. И вновь выстрелы одного отдельно взятого автомата слились между собой в многоголосый разнокалиберный вой железа и пороха.

— У каждого свои слуги. — Тихонько пробормотал я себе под нос, но Сонька услышала и неодобрительно покосилась. — А что, я не прав? У «странников» чёрные псы, а у Артефактов сталкеры. Они ведут свои игры, а мы просто разменная монета и лишь одно меня здесь держит — что спятившему Первому действительно не место на Земле. Либо он, либо мы, сколь бы пафосно это не звучало.

— А что ты хочешь? — Сонька с вызовом посмотрела мне в глаза, но у меня давно уже был готов ответ на этот вопрос.

— Я хочу быть сейчас с теми парнями, что держат оборону, а не отсиживаться в тылу. У них там каждый ствол на счету, а мы здесь.

— Они справятся. — Обняла она меня и прижалась щекой. — А у нас другая задача.

Они действительно справились. Поток чёрных бестий пошёл на убыль, и вскоре вновь стало тихо. Над полем боя медленно таял пороховой дым. Передовая группа перевалила через земляной вал и скрылась внизу. Наш отряд тоже потихоньку пришёл в движение.

Честно сказать к полю боя передовых отрядов я подходил с замиранием сердца, ожидая увидеть если и не горы трупов, то уж точно не голую землю, которая открылась моим глазам. Абсолютно чистая земля, лишь местами изрытая взрывами гранат. Ни трупов чёрных псов, ни загрызенных сталкеров, ни даже пятен крови. Словно и не было никакого боя.

Поковыряв носком ботинка рыхлую землю и так и не найдя ни капли крови я повернулся к Рыжему, продолжавшему следовать в компании шаманов. Энт хитро подмигнул мне и продолжил прерванный разговор со своим коллегой. Я, который уже раз за последний час подозрительно оглядел их группу, в которой, несомненно, был скрытый мутант. Сколько я ни пытался вывести его на чистую воду, у меня так ничего и не получилось. Рыжий постоянно держал их всех возле себя и среди подозреваемых до сих пор находился даже Энт.

— Где трупы? — Подошёл я к экс-коту. Желая тоже услышать ответ, к нам подтянулись Сонька, Леший, пара сталкеров и один военный.

— Убрал, чтобы вас не смущать. Крови много было.

— Сколько человек?

— Да нас вообще-то не люди атаковали. — Сделал он непонимающее лицо.

Не знаю почему, но это стало последней каплей, переполнившей чашу кипевшей во мне злости. Использует нас как пушечное мясо, ещё и издевается. Это даже уже не цинизм, а что-то совершенно отвратительное. Почти без замаха я рубанул его в челюсть. Коротко и резко. Без посторонних мыслей о последствиях, действуя на одних эмоциях.

Рыжая голова мотнулась и, чтобы не упасть, экс-кот сделал шаг назад. Захотелось добавить, а потом, когда упадёт, хорошенько пройтись ногами, но я сдержался. Да и Сонька сразу встала между нами, а позади приготовились схватить меня за плечи подошедшие сталкеры.

— Нормально всё. — Пройдя между ними, я направился к земляному нагромождению.

— Максим, погибло только пятеро разведчиков. — Донёсся мне вслед спокойный голос Рыжего. — Да десяток раненых я переправил к ближайшей обитаемой деревне.

Я даже не обернулся и уж тем более не переполнился раскаянием к нему. Давно руки чесались. Пришельцы и то человечнее были, чем эти.

Заинтересованные происшествием сталкеры из нашего отряда остановились, было, но, поняв, что инцидент исчерпан, тоже полезли на насыпь.

— Не обижайся, Максим. — Раздалось ещё раз, но теперь персонально у меня в голове. — Просто мы другие.

— Чего тогда лезете в нашу жизнь, если не понимаете в ней ничего. — Буркнул я себе под нос, нисколько не сомневаясь, что он меня услышит.

Ответа не последовало, да я и не ждал. Я смотрел на город широко раскрытыми глазами. Теперь, когда до ближайших домов было не больше двухсот метров, он выглядел ещё хуже, чем издали. Весь асфальт, вся брошенная техника и строительные материалы и даже сами дома до второго этажа покрывала жёлтая масса. Наши передовые отряды уже вплотную подошли к городу и теперь нерешительно топтались на границе нормальной земли и слизи.

— Нас ждут. — Сонька тоже забралась и встала рядом, высказав свою теорию на нерешительность второго, третьего и четвёртого отрядов.

— Может быть. — Я оглянулся, наблюдая, как последние лучшие бойцы нашего отряда карабкаются на насыпь, и успел заметить, как вновь схлопнулся купол над Припятью.

Я ждал чего-то подобного, потому не удивился и не расстроился. Теперь у всех нас действительно одна дорога — в башню, на встречу неизвестности. Никто нас отсюда не выпустит. Теперь либо они, либо мы, сколь бы пафосно это ни звучало.

Рыжий, стоявший на вершине насыпи метрах в десяти слева от меня, тоже оглянулся и почему-то вздохнул. Совсем по человечески, словно сожалея, что так получилось. Знать бы ещё, о чём он сожалеет.

Я схватил ничего не подозревающую Соньку на руки и понёсся с ней вниз, рискуя каждую секунду потерять равновесие и рухнуть лицом во влажный глинозём. По Зоне пронёсся оглушительный визг, никого не оставивший равнодушным. Послышались смешки и прибаутки на тему отношений между мужчиной и женщиной. Кстати об отношениях…

— Выходи за меня замуж. — Поставил я её на ноги, умудрившись добежать до низа и не упасть.

В тот момент я не думал о том, что в Зоне загсов ещё не додумались организовать. Не думал я и о том, как будем пробираться через военный кордон, чтобы исполнить задуманное. Насколько я знал, ещё никому не удавалось выбраться из предбанника в обычный мир. Я просто был счастлив.

И без того расширенные от страха, неожиданности и ещё не понять от чего глаза Соньки распахнулись ещё шире. Несколько секунд она молча переваривала информацию, не отрывая от меня глаз, словно пытаясь уличить во лжи, а затем прижалась ко мне, и Зону повторно огласил радостный визг.

— Я так понимаю, это означает «да»? — Немного отстранился я и поковырял пальцем в звенящем ухе.

Она молча кивнула и снова прижалась.

— Поздравляю. — Раздалось у меня в голове.

Я молча сделал реверанс в сторону Рыжего, вновь подхватил Соньку на руки и теперь уже медленно пошёл вперёд, наслаждаясь хрупким спокойствием.

Уличные бои тоже прошли основной массой мимо нашего немногочисленного отряда. Мы двигались уже по очищенному от мутантов проспекту Ленина, пустынному и безопасному. Жёлтая слизь была до основания вытоптана множеством ног и теперь лишь слабо хлюпала, если нога попадала в выбоину в асфальте. В городе, как я узнал из обрывочных слухов, нам противостояли зомби и оборотни. Они по всем правилам партизанской войны устраивали засады, и нашим передовым отрядам приходилось обыскивать каждую хрущёвку, стоявшую вдоль проспекта. Из-за нехватки людей вглубь особо не лезли. Просто обыскивали и вычищали каждую квартиру, оставляли пару человек на крыше в качестве наблюдателей, и шли дальше. По мере приближения нашего отряда люди с крыши снимались и догоняли свою группу.

Трупы монстров по-прежнему не попадались, сразу убираемые Артефактами в неизвестном направлении. Но по мрачной физиономии Рыжего было видно, что на сей раз без потерь мы не обошлись.

Тем не менее, бои шли по-прежнему далеко впереди. Нескончаемая канонада выстрелов и взрывов давно стала чем-то обыденным и привычным. Мы откровенно расслабились, за что и поплатились. В том месте где половина улицы была перегорожена строительной техникой и наш отряд был вынужден пробираться по узкому горлышку на нас из окон посыпались оборотни.

Немного, всего пять особей, но нам хватило. Четверо сталкеров полегли сразу, не успев даже понять, что произошло. Ещё пятеро успели схватиться за автоматы, но находились чересчур близко к месту приземления монстров, а потому полегли следом за первой четвёркой. Лишь после этого зазвучали первые выстрелы.

Рыжий нам говорил, что немного усовершенствовал наше стрелковое оружие, но одно дело слышать, а другое верить. Думаю, после этой засады не верящих не осталось. Обычные пули, которые в другой ситуации лишь задержали бы оборотня на несколько секунд, теперь словно разрывные снаряды оставляли в теле монстра огромные дыры, мгновенно покрывающиеся серебряным налётом.

Всего пять секунд прошло, с тех пор, как оборотни выпрыгнули из окна, и уже на асфальте, заляпанном жёлтой слизью и кровью убитых людей, лежало десять человек и пять оборотней. И всё из-за чьего-то разгильдяйства, решившего, что в этой квартире точно никого нет. Впрочем, кто сказал, что в наших отрядах больше нет шпионов «странников»? Доложили, что чисто и всё.

Десять? Только тут до меня дошёл смысл этой цифры. Я ведь точно видел, что оборотни убили девятерых. Я склонился над ближайшим трупом, желая осмотреть каждый из них более внимательно, но тело внезапно исчезло. Вздрогнув, я поднял взгляд на Рыжего.

— Выдвигаемся, время не ждёт. — Пожал он плечами. — Скорбеть будем потом.

— Вперёд. — Эхом отозвался лейтенант. — Смотрим по окнам, не расслабляемся.

— Твою мать! — Всё, что осталось мне, это тихонько ругаться сквозь зубы.

Ну кто же эта крыса, умудрившаяся в толчее и горячке боя всадить финку нашему товарищу? Кто? От бессилья я заскрипел зубами.

— Мы найдём его. — Как всегда Сонька всё понимала без слов. — Обязательно.

Я кивнул и, выискав в толпе Энта и Лешего, облегчённо вздохнул, живы.

Пока добрались до площади, потеряли ещё семь человек. Первая засада, состоявшая из десятка зомби, особых проблем не доставила. Несмотря на явно возросшую в последнее время скорость их перемещения, ни одна тварь не успела добраться до нас своими мерзкими конечностями. На сей раз наши пули имели зажигательный эффект и попадая в тело зомби прожигали в нём огромную дыру. А вот следующую засаду мы прозевали по собственной глупости. Все смотрели наверх, и никто не смотрел под ноги.

Ещё давно, вроде бы даже до возникновения Зоны отчуждения, все колодцы и ливнёвки завалили бетонными блоками. И ни у кого с тех пор не возникало глупого желания их открыть и прогуляться по катакомбам подземелий. Поэтому того, что вверх взлетит веер слизи и канализационная крышка не ожидал никто. От большего количества жертв нас спасло только то, что оборотни выскочили сразу, едва наш отряд перешёл невидимый рубеж. Если бы в самой гуще, то… Об этом не хотелось даже думать.

Оба раза я наплевал на стрельбу и внимательно следил за группой шаманов, надеясь вычленить предателя, но тот словно читал мои мысли и сидел тише воды.

Наконец проспект кончился, и мы вышли на площадь. Стрельба помаленьку стихала. Лишь изредка слышались одиночные выстрелы в прилегающих постройках. Наконец на крышах домов и административных сооружений показались люди и махнули, что всё в порядке.

Не знаю, сколько народу из ударных отрядов осталось в строениях, но на площади сейчас было не больше двухсот человек. Неужели это все, кто остался в живых?

— Сто девяносто три человека, не считая сталкеров из нашего отряда, погибло. — Не дожидаясь моего вопроса поведал Рыжий, видимо снова покопавшись у меня в голове.

— Все знали, на что шли. — Положила Сонька руку мне на плечо.

— Но двести десять человек! — Я хотел ещё добавить пару слов, но во рту пересохло, и вырвался лишь хрип. Махнув рукой, я побрёл к зданию бывшей гостиницы, за которой по рассказам Троса и находилась та самая башня.

— Максим! — От толпы сталкеров отделилась фигура и, радостно разведя руки в стороны, направилась ко мне. Слон, собственной персоной. — Вот это мясорубка была. Нет, ты видел? — Затараторил он, поравнявшись и приноровившись к моему понурому шагу. — Вас я смотрю, тоже зацепило? Вроде вас больше было, да? А у нас со всех сторон как полезли. А как они горят, ты видел?

— Чему ты радуешься? — Не поворачивая головы, обронил я. — Больше двухсот человек погибло.

— Но мы-то живы! — Обнял и потряс меня за плечи Слон. — Понимаешь? И мы обязательно отомстим этим тварям. Лично буду их главаря пытать.

Я невольно хмыкнул, представив себе эту картину, но сильно сомневаясь, что спятивший Первый позволит Слону себя пытать.

— Сколько не мсти, погибших не вернёшь. — Вздохнул я и потряс головой, стряхивая оцепенение. — Ладно, не бери в голову, я в порядке.

— Куда несётесь? — Догнали нас Сонька с братом и Леший.

Я недоумённо оглянулся. Странно, мне казалось, я еле плетусь, а на самом деле действительно уже стою у гостиницы, за которой цель нашего путешествия. Позади потихоньку подтягивалась вся группа.

Через десять минут мы стояли уже возле входа в башню. Вернее будет сказать возле спуска. Башня, если и была высокой, то со знаком минус. Все её уровни лежали глубоко под землёй, и кто и почему её так назвал, для меня осталась загадкой. Просматривался здесь некий парадокс времени — я её стал так называть с тех пор, как встретился с Апостолом и Шумом, сталкерами из будущего, и Разумные Артефакты подхватили от меня это название и распространили его по Зоне, когда бросали клич. Сталкеры потянулись к Припяти, зная, что им придётся атаковать Башню и… Апостол и Шум попадают в провал во времени (ну, или это мы попадали, не так важно). В общем, замкнутый круг получается.

Я выкинул из головы отвлекающие мысли и сосредоточился на спуске. Первоначально Рыжий планировал, что первый уровень нам помогут вычистить ударные отряды, но, во-первых, они и так понесли большие потери, а во-вторых, уже начало темнеть и наверху сейчас потребуется весь народ. Артефакты ожидали атаку противника.

Спуск, выполненный из лестничных пролётов, извлечённых из умерших домов Припяти, был достаточно широк. Мы разбились на пятёрки и начали зачистку. Не знаю, из чего исходил Рыжий, выбирая состав групп, но в мою пятёрку попал Энт, Леший, Сонька и разгильдяйского вида боец «свободы», назвавшийся Резцом. Говорю в мою, потому что меня назначили старшим. Впрочем, мне уже не привыкать и меня это назначение ничуть не взволновало.

Итак, спуск. Лестничные пролёты лежали в три ряда, поэтому бойцы пятёрок спускались не друг за другом, а плечом к плечу. Наша группа шла третей, и если внизу кто-то есть, то мы узнаем об этом одними из первых.

Помещение медленно, но неотвратимо погружалось во мрак. Я так привык к своему ночному зрению, что не сразу это сообразил. Ну, стало немного темнее, подумаешь. Всё равно всё видно. И лишь когда впереди идущие сталкеры стали друг за другом включать свои налобные фонари, я понял, что обыскивать помещение почти всем придётся в полной темноте.

Спускаться нам пришлось метров пятнадцать, прежде чем отряд вышел в достаточно большой холл, из которого было множество ходов. Всё вокруг было собрано из плит перекрытия пяти и девятиэтажек. Сколько же они домов разорили, чтобы собрать такое? По всей видимости, за два прошедших года они оставили без внутренностей едва ли не половину строений.

Больше всего эти катакомбы «странников» напоминали лабиринт минотавра — так же темно и так же много ходов и ответвлений. Ну, что ж, зато привычно. На каждый коридор получилось по два отряда. Группа, разбитая на пятёрки начала быстро, словно вода в губку впитываться в тёмные коридоры.

У меня появился реальный шанс выявить крысу в нашем отряде. Шаманов, наконец, разделили, и теперь в непосредственной близости от меня было только двое из них. Энт, и ещё один, из смежной пятёрки. Артефакт по прежнему не подавал признаков жизни, а значит шпионом «странников» мог быть только кто-то из них, от остальных мы удалились на довольно приличное расстояние.

Первое время нам попадались совсем небольшие ответвления и наши две пятёрки почти не разделялись, настороженно заглядывая в эти тупички. И лишь метров через семьдесят дорога разделилась. Немного посовещавшись, мы выбрали ту, которая забирала немного вниз, почти сразу скрываясь за поворотом. Наши пятёрки попрощались и расстались. Руку шамана из смежного отряда я задержал чуть дольше, пристально заглядывая ему в глаза, но определить так ничего и не смог. Человек и человек, ответивший на моё пристальное внимание лёгким удивлением, смешанным с любопытством.

Сердце начало биться сильнее, когда наша пятёрка свернула за поворот и начала движение по ощутимо понижавшемуся коридору. Вот он, очередной момент истины. Десять метров, и я узнаю, наконец, кто крыса. Кто воткнул финку в спину ничего не подозревающему товарищу и наверняка готов сделать это ещё не раз.

Семь метров, восемь… Стоп, а ведь та пятёрка тоже сейчас движется, причём в противоположную сторону. А это значит… Я уже совсем другим взглядом посмотрел в спину шагавшего впереди Энта.

Тем временем небольшие тупички разрослись, стали длиннее и витиеватей. Нам приходилось уже не просто заглядывать в каждый из них, а полноценно исследовать. Все мы искали одно — телепорт на второй уровень башни. Вообще телепортов, как пояснил Рыжий, на первом уровне было очень много. А нам был нужен один единственный конкретный. Все остальные вели в такую Тмутаракань, что хрен выберешься. Может они и нужны были спятившему Первому для каких-то своих спятивших целей, а нам соваться в них было не с руки.

Для проверки телепортов нам не нужно было в них прыгать, достаточно было просто поднести небольшую пирамидку, выданную Рыжим командиру каждой пятёрки.

Пирамидка в очередной раз мигнула красным, и я спрятал её обратно в карман. Нам был нужен синий цвет. Наша группа из пяти человек развернулась и направилась к основному коридору, оставив за спиной голубоватый овал портала. Энта я старался позади себя не оставлять, держа всегда в поле зрения. Чудо-артефакт по-прежнему молчал, не показывая не только шамана, но и присутствие каких-либо других мутантов. Вообще странно это, Рыжий предполагал здесь большую зачистку, а здесь никого.

Накаркал. После проверки пятого ответвления, приведшего нас в обычный тупик, мой универсальный артефакт показал наличие мутантов. Судя по радару — метрах в тридцати. Если не ошибаюсь, это аккурат вон затем поворотом.

— Готовность один. — Бросил я, кося одним глазом на Энта. Поддержит своих? Тот лишь молча передёрнул затвор. Руки зачесались поднять ствол и всадить в эту широкую спину очередь апгрейженых патронов. Боюсь только, что следом за шаманом слягу и я. Не успею никому объяснить, что происходит. И Сонька не успеет. Слишком у всех нервы напряжены.

За углом оказались зомби. Они явно поджидали нас и были готовы наброситься, едва первый из нас появится из-за угла. Подумав, я решил не рисковать и бросил туда «лимонку». Осталось только довести дело до конца, расстреляв их прожигающими патронами. Что мы и сделали. И к Энту у меня не возникло ни одной претензии, шаман действовал грамотно и профессионально, но это лишь добавило подозрений.

Дальше поехало как по накатанной, что ни поворот, то какой-нибудь мутант. В основном это были зомби, но несколько раз нарывались и на оборотней. Те не ждали, когда мы подойдём на расстояние броска гранаты и сами неслись в атаку. Если бы не артефакт, заранее предупреждающий нас о наличии нежити, то проблем у нас было бы гораздо больше. Кровососов и контролёров почему-то не было совсем. Я вообще заметил, что экс-Первый их не жалует и в составе «странников» их нет. Впрочем, расслабляться не стоило, я мог просто чего-то не знать.

Мы осмотрели уже не меньше десятка порталов, но везде пирамидка показывала нам красный свет. Всё не то. Поэтому приближение к очередной аномальной двери в никуда я воспринимал уже как рутину. Может, поэтому и смотрел дольше обычного на едва уловимо мерцавшую синим цветом пирамидку.

— Это то, что я думаю? — Вывел меня из оцепенения боец «свободы». — Мы это ищем?

— Похоже. — Я поспешно спрятал сигнальный артефакт в карман.

Инструкция, выданная Рыжим, чётко определяла последующие действия — ждать его прихода. Сказал, быстро появится. Вот только неизвестно что делать с Энтом и что он может предпринять.

— Энт, Сонька, смотрите за порталом. — Начал раздавать я указания. — Леший, Резец, вы смотрите туда, откуда мы пришли.

Сам я остался в центре, стараясь одним глазом всегда держать на виду шамана.

— Максим, у тебя есть ко мне какой-то разговор? — Оказалось, все мои игры в шпиона не стоили и ломаного гроша. Энт легко меня раскусил. Одно слово — шаман.

Пока я ломал голову, придумывая что ответить, ситуация в лабиринте начала меняться. Первым взвыл универсальный артефакт, предупреждая, что моя жизнь в опасности. Я начал отклоняться, пытаясь уйти с линии предполагаемой атаки и…

— Берегись! — Крик Лешего слился с короткой автоматной очередью.

Действуя на одних инстинктах, я резко закончил разворот и выпустил в коридор, откуда пришла очередь, сразу полрожка. Резец поступил так же, но… Коридор был пуст. О стену рядом со мной как-то неестественно опирался Леший. Отметив это лишь самым краем сознания, я вдавил кнопку универсального артефакта, переходя в режим невидимости. Рыжий обещал, что у нас с Сонькой и Тросом он будет работать и на территории экс-Первого. Вот будет сюрприз для стрелявшего.

Но сюрприз поджидал меня. Совсем рядом, возле ближайшего поворота, стоял шаман из смежной с нами пятёрки и целился в нас. Не раздумывая, я нажал на гашетку, выпуская ещё одну очередь. Промедли я ещё долю секунды, и он опередил бы меня, а так ему пришлось юркнуть за угол. Целым и невредимым, пули лишь повизгивая срикошетили от бетонных плит.

— Сонька, включай «амальгаму» и ко мне, Резец, ты к Энту. Леший, бери… Леший? — Сталкер сидел на полу, привалившись спиной к холодной бетонной стене, и зажимал руками живот. — Ты чего?

Глупый вопрос конечно, в данной ситуации, но как-то вырвался. Итак понятно «чего». Немногие в Зоне носили бронежилеты, и Леший не входил в их число, как, впрочем, и я с Сонькой. И рано или поздно каждый из нас поплатится за свою беспечность. На этот раз Леший стал моим бронежилетом. Не ведая, что я предупреждён об опасности и уйду с линии атаки он, не раздумывая, подставился под пули.

Сонька склонилась над раненым сталкером и принялась отстёгивать свой ремень с артефактом, усиливающим регенерацию. Надеюсь, это поможет. Ну а мне придётся одному держать оборону против невидимого для остальных противника, ведь только с активированной «амальгамой» можно увидеть того, кто тоже находится под покровом невидимости.

Ну, где же Рыжий? Разве это называется «скоро буду»? Ногами он идёт что ли? Впрочем, во владениях Первого может и ногами.

Я выпустил для острастки в сторону скрывавшегося за углом шамана остатки рожка и забрал автомат у Соньки, бросив ей взамен свой разряженный. Зарядит потом. Вот он, недостаток универсальности артефакта — сейчас бы и «амальгаму» включить Соньке и рану лечить Лешему, а приходится выбирать, либо то, либо другое.

Но чего ждёт скрывающийся за углом шаман? Вывод один — подмоги. Ну, что ж, и мы подождём, к нам тоже должен Рыжий подойти. Кто вперёд. Ответ на этот невысказанный вопрос стал очевиден почти сразу — шаман сыпнул из-за угла какой-то порошок, и коридор перед нами заволокло густым сизым дымом.

— Стреляйте в дым! — Я, подавая пример, первым открыл огонь по густой дымке.

Все, кроме Соньки, продолжающей сидеть над Лешим, открыли шквальный огонь по наступающему в дымке противнику. А то, что он там был, красноречиво говорили огненные всполохи, прожигающие насквозь мертвяков при попадании в них наших пуль.

— Ну-ка посторонись. — Вперёд выдвинулся Энт и, размахнувшись, кинул вперёд целую горсть каких-то шариков. Кругляши весело запрыгали по бетонному полу и скрылись в непроницаемой дымке. По дымовой завесе сразу пробежали небольшие завихрения, и она начал ощутимо опадать к полу, словно втягиваясь в него. А скорее всего в те самые шарики, которые кинул Энт.

Вообще Энта я уже вычеркнул из списка подозреваемых. Сразу и безоговорочно, как только увидел второго шамана, с направленным на нас автоматом. Как я сразу не догадался, что просто кто-то идёт следом, скрытый под покровом невидимости. А всего-то и надо было — включить «амальгаму». Всё сразу бы встало на свои места, и Леший был бы целым и невредимым.

Тем временем дым совсем рассосался и пред нами предстал пустой коридор, заваленный мертвяками с дымящимися дырами в самых разных частях тела. Пуля — дура. Передышки нам не дали, из-за угла нескончаемым потоком полезли оборотни. Передовые особи одним махом покрыли треть расстояния, и лишь затем нарвались на наш заградительный огонь. А сзади лезли и напирали всё новые и новые твари.

Энт кинул ещё горсть какой-то травы и движения оборотней несколько замедлились, но не на столько, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности. Я уже начал прикидывать, что возможно придётся рискнуть и отступить в телепорт в надежде, что Рыжий нас там найдёт, когда оборотни вдруг замерли. Не остановились, прекратив наступление, а именно замерли в самых причудливых позах.

Из-за угла, откуда секунду назад напирали мутанты, появился Рыжий собственной персоной.

— Не прошло и года. — Я вытер пот со лба и опустил ствол. Остальные последовали моему примеру.

Рыжий, не обращая внимания на моё ворчание махнул рукой и оборотней разметало по стенам, в прямом смысле слова размазав их по бетону.

— Всё. — Раздался позади Сонькин голос, и столько в нём было печали, что я сразу понял, что она говорила не об окончании боя.

Через силу я заставил себя развернуться. Леший теперь полностью лежал на полу с застёгнутым Сонькиным ремнём. Не помог, значит, артефакт. Эх, сюда бы «постамент». Хотя, какой постамент, если у нас здесь есть ходячий и Разумный Артефакт.

— Рыжий! — Впервые назвал я его так в лицо. — Помоги ему.

— Как? — Рыжий склонился над сталкером. — Он же умер.

— Да мне плевать! — Схватил я его за грудки и затряс, не в силах сдержаться. — Ты же всё можешь.

— Да погоди ты. — Вырвался из моего захвата Артефакт и вновь склонился над Лешим. — Нашли, понимаешь, всемогущего. Впрочем, ты прав, есть один вариант…

— Ну, не томи. — На сей раз, даже Сонька не выдержала. — Делай уже что можно.

— Я гарантирую, что он будет жив, но вы его в Зоне больше не увидите. — Посмотрел снизу вверх на нас Рыжий.

— Делай! — Заорали мы в голос, и, кажется, даже Энт с Резцом внесли свою лепту.

— Хорошо. — Артефакт положил ладонь на тело Лешего, и оно исчезло. Быстро и бесшумно. — Но не думаю, что он вам скажет спасибо когда-нибудь. Не быть иногда лучше, чем быть.

— Не тебе решать. — Я забрал у Соньки свой автомат, к которому она так и не притронулась, и принялся перезаряжать. — Это его жизнь.

— Тут ты прав. — Не стал спорить Рыжий, направляясь туда, откуда и появился.

— Эй, ты куда? Телепорт там. — Я ехидно потыкал пальцем в светящийся овал.

— Пойдёмте со мной, никуда он от нас не денется. — Не оборачиваясь махнул нам Рыжий. — Надо остальных дождаться. Или вы собираетесь вчетвером второй уровень исследовать? — Он дошёл до угла и, наконец, обернулся, хитро улыбаясь. — А здесь есть один субъект, с которым я уверен вам будет интересно побеседовать.

Мы аккуратно, стараясь не наступать на истерзанные тела мутантов, пошли следом. Я понял, о ком говорит Рыжий, вот уж не думал, что он оставит его в живых.

Сразу за углом, привалившись к стене, сидел шаман, продавшийся «странникам». Не знаю, что с ним сделал Артефакт, но вид он имел весьма пришибленный. Взгляд в одну точку, рот немного открыт и из уголка стекает розовая слюна. Время от времени рука дёргалась, словно собираясь дотянуться до одного из многочисленных мешочков, увязанных на ремне, но тут же безвольно замирала.

— Что это с ним? — Энт явно не понимал, на что способен Рыжий, хоть и видел, как тот разметал оборотней.

— Избавьте его от амуниции и свяжите руки. — Вместо ответа попросил Артефакт и мы принялись срывать с него мешочки с разнообразным содержимым.

Энт их с интересом просматривал, кое-что нюхал, морщился и выкидывал, а кое что перевешивал себе, удовлетворённо хмыкав. Один из мешочков он с особым омерзением на лице отшвырнул, кинулся следом, высыпал на пол и принялся втаптывать содержимое в грязь лабиринта. Мы с интересом наблюдали за этой вакханалией, и лишь когда он успокоился, поинтересовались, что его так расстроило.

— Расстроило? — Переспросил он, дико вращая глазами. — Да эта гнида вывела формулу поднятия мертвецов. Он делал из убитых людей зомби! Вы понимаете?

Мы понимали. Теперь понятно, откуда у «странников» столько мертвяков. Если раньше Зона поднимала едва ли каждого десятого, то теперь «странники» делали это со всеми убитыми.

— Как ему только это удалось? — Начал успокаиваться и мыслить логически Энт. — Я понимаю, что это, но как он это вывел не в силах понять.

— Не расстраивайся. — Положил ему руку на плечо Рыжий. — Ему помог тот, кого мы сейчас и пытаемся остановить. Без его помощи это сделать невозможно, поэтому я тебя заверяю, как только мы закончим, никто и никогда не сможет повторить этот фокус.

— Надеюсь. — Вздохнул Энт и принялся осматривать следующий туесок.

Наконец шаман был избавлен от всех мешочков, обыскан и связан. Рыжий присел рядом с ним на корточки и ткнул указательным пальцем в центр лба. Шаман вздрогнул и открыл глаза. Дёрнулся и уставился на нас злым взглядом. А мы на него.

— Не успел. — Наконец процедил он. — Жаль.

— Ну, что? — Не обратил на его стенания никакого внимания Рыжий. — Поработал на «странников», теперь поработаешь на нас.

— Ага. — Шаман зло заржал и не остановился даже, когда я его пнул по рёбрам. Его смех лишь стал напоминать карканье ворона.

Рыжий действовал эффективней. Едва он положил ладонь на голову шамана, как смех прекратился, и его глаза расширились.

— Ты думаешь, твой хозяин может всё? — Разумный Артефакт смотрел прямо в глаза шамана. — Так я тебя спешу расстроить, что это не так.

Шаман задёргался и завалился на пол, хотя Рыжий руку уже убрал и в глаза больше не смотрел. Эта истерия продолжалась минуты две, которые мы молча простояли рядом, после чего шаман закашлялся и попытался сесть. Со связанными руками у него ничего не получилось, и он обвел нас злым взглядом.

— Будем сотрудничать? — Повторил свой вопрос Рыжий, на что шаман лишь оскалил зубы. — Как скажешь.

Рука Артефакта вновь коснулась головы шамана, и того выгнуло так, что даже не осталось сил застонать. Тело корчилось в абсолютной тишине. Наконец Рыжему это надоело, и он дал шаману ещё один шанс, остановив пытку.

— Что теперь думаешь о моём предложении?

Вместо ответа сталкер-шаман вдруг часто-часто задышал и стал течь, словно свеча в костре.

— Э нет, так не пойдёт! — Подскочил к нему Рыжий и зачем-то зажал уши. — Не выйдет у тебя сбежать от нас, дружок… Не выйдет.

Шаман перестал плавиться и вернулся в обычный облик, после чего Артефакт запихал ему в рот какую-то дрянь.

— Вот так! — Удовлетворённо поднялся Рыжий и отряхнул руки. — Что теперь скажешь?

— Скоты. — Выплюнул шаман, но, увидев направленную к нему руку Артефакта, заорал. — Я помогу! Помогу!

— А зачем он нам? — Решил, наконец, полюбопытствовать я. — Чем он нам может помочь?

— Например, рассказать, где находится портал на третий уровень. Время катастрофически быстро тает, и я не хочу обыскивать второй уровень так же долго, как и первый. — Рыжий повернулся к шаману. — Итак? Я слушаю.

— Я покажу. — Прохрипел тот.

— Хорошо. — Согласился Рыжий и помог шаману сесть. — Покажешь.

Остальные пятёрки мы дожидались ещё полчаса. Набралось вместе с нами не больше тридцати человек. Остальные либо находятся слишком далеко, либо полегли в противостоянии с мутантами.

— Всё, больше ждать некогда! — Дал, наконец, отмашку Рыжий и наш поредевший отряд начал боязливо втягиваться за Артефактом в голубеющее окно портала.

Второй уровень практически ничем не отличался от первого. Те же бетонные плиты перекрытия, вырванные из многострадальных домов Припяти. Те же извилистые коридоры. Большого холла не было, поэтому вывалившиеся из портала сталкеры сразу растягивались по неширокому коридору, чтобы не мешать идущим позади. Не было и встречающих. Коридоры были пусты, что лично меня ничуть не расстраивало.

Отличало второй уровень башни от первого наличие желтоватого налёта на бетонных стенах и ощутимая затхлость воздуха. Дышалось тяжело и в какой-то мере даже боязно — вдруг споры этой жёлтой плесени непонятного происхождения попадут в организм? Самые осторожные даже натянули респираторы, но пока Рыжий раздавал указания и переформировывал пятёрки успели их стянуть — слишком тяжело здесь дышалось.

— Ну, показывай, где портал на третий уровень. — Закончив с насущными делами Рыжий повернулся к пленённому шаману.

Вместо этого контур пленника вновь потёк и на сей раз никакие манипуляции Рыжего не помогли. Сталкеры в полном молчании наблюдали, как один человек плавится, а второй суетится вокруг него. Через две минуты тишины всё было кончено, от пленника осталась лишь груда тряпья.

— Офигенно показал дорогу. — Хмыкнул Резец и потянулся за сигаретами.

На него со всех сторон зашикали, мол, итак дышать нечем. Сталкер нехотя спрятал пачку обратно.

— И что будем делать? — Трос, переведённый в мою пятёрку взамен выбывшего Лешего, высказал вслух висящий в воздухе вопрос.

— По старинке, ножками, ножками. — Рыжий махнул рукой в темнеющие провалы коридоров. — У нас всего два часа. После этого операцию можно считать проваленной.

Пока все ещё раз проверяли оружие и амуницию я подошёл к Рыжему.

— Что случилось?

— Ты про это? — Он поворошил носком ботинка кучу тряпья, бывшую совсем недавно живым человеком. — Осечка. Первый здесь сильнее, чем я думал.

— Вот скажи мне, — я максимально приблизился к Рыжему и перешёл на шёпот. — Я же вижу, что ты на порядок сильнее Второго, а тем более Третьего с Четвёртым. И можешь ты на самом деле гораздо больше, чем показываешь, так почему такие промахи?

— Ситуация у вас очень неординарная. — Так же тихо разоткровенничался Рыжий, причём я отметил для себя, что факт его превосходства над Вторым он отрицать не стал. — На фоне потерявшего три своих части Первого, что уже редкость, у вас фонит реактор, чья природа как тебе известно схожа с нашей. Помимо этого Первый перешёл на новый шаг, но и это ещё не всё. Впрочем, об этом ещё рано, а то расслабишься.

— Обижаешь. — Попытался я изобразить соответствующее выражение на лице, но разыграть мизансцену не дала Сонька.

— Ну, чего вы там «шушукаетесь»? — Она недовольно оглянулась. — Сам говорил, времени в обрез.

Коридор практически опустел. Группы сталкеров выбирали себе направление и втягивались в тёмные коридоры. Собственно направления было всего два, но я не сомневался, что дальше они продолжат раздваиваться.

— Уже идём. — Откликнулся Рыжий и подтолкнул меня к Соньке. — Догоняй своих.

— А ты?

— Я уточню, какие ещё меня могут ждать здесь сюрпризы, а потом догоню.

— А нас какие ждут сюрпризы, ты знаешь?

— Вряд ли что-то, с чем не справятся ваши пули.

— То есть точно ты не знаешь? — Я в упор посмотрел на Рыжего, требуя тем самым правдивый ответ.

Тот лишь развёл руками.

— Замечательно. — Я повернулся и направился к своей пятёрке, идущей последней.

Догнал я их аккурат на развилке. На стене, возле самого поворота, кто-то безжалостно сдирая жёлтый налёт нацарапал две стрелки, соответствующие направлениям и цифры над ними. Получалось, что направо ушло три пятёрки, а налево две. Я достал нож, исправил два на три и махнул своим, указывая налево.

Сталкеры вняли просьбе Рыжего действовать быстро и на следующей развилке мы уже никого не застали. На стене возле одного из поворотов была нацарапана уже знакомая стрелка с цифрой «один». Вся эта наскальная живопись была перечёркнута крестом.

— Уже проверили что ли? — Не поверил Энт. — Быстро что-то.

— Торопятся. — Пожал я плечами. — Может, там тупик через десять метров.

У другого коридора тоже имелась стрелка с цифрами «один» и «два». Эти перечёркнуты не были. Вроде бы всё без подвоха. Я на всякий случай вывел цифру «три» и мы двинулись дальше.

Очередная развилка имела одинаковые надписи. И там, и там была стрелка с единицей. Мы наугад выбрали направление, подрисовали «двойку» и перешли на бег, стараясь догнать впереди идущих сталкеров. Нашли мы их усиленно решающими задачу, в какой из трёх коридоров направиться.

— Что тут думать? — Ускорил я их процесс, выцарапывая стрелку на стене. — Мы прямо идём, а вы налево идите.

Едва объединившись, наши пятёрки вновь разошлись, и мы опять остались в гордом одиночестве. Через какое-то время и неопределённое количество развилок и поворотов я начал замечать, что стены светятся.

— Мне кажется, или подсветка появилась? — Опередил меня с вопросом Трос. Все подтвердили, что это не галлюцинация.

Соньку, оставшуюся без универсального артефакта, исчезнувшего вместе с Лешим в неизвестном направлении, я определил в центр отряда. Сам шёл первым, сканируя пространство на наличие мутантов, но пока Зона миловала. Вообще странный какой-то коридор нам попался — ни мутантов, ни телепортов, хоть плюй на всё и иди обратно.

Трос, тоже сохранивший свой ремень с артефактом, шёл замыкающим на случай атаки с тыла, а следом за мной вышагивал оказавшийся словоохотливым боец «свободы». Время от времени ему надоедала гнетущая тишина и он пытался меня разговорить, но я упорно отмалчивался. Энт шёл рядом с Сонькой, постоянно перебирая свои мешочки.

Чем дальше мы забирались, тем хуже становилась окружающая обстановка. Дышать стало совсем трудно, и мы останавливались всё чаще, делая небольшие передышки, но, так и не отдышавшись, двигались дальше. Коридоры стали уже, а жёлтая плесень на стенах активнее. Она уже не сидела на месте, а кочевала и текла по стенам, чем-то напоминая мёд. Нацарапанные стрелки мгновенно затягивались, и нам пришлось выкладывать их на полу ставшими теперь ненужными камнями. Благо аномалий здесь не встречалось.

Стены светились уже откровенно и нагло, словно в насмешку освещая нам путь в никуда. Постоянно шевеление на стенах начало понемногу сводить с ума и зайдя в очередной тупик, я со злостью пнул жёлтую плиту. Нога неожиданно не встретила никакого сопротивления и провалилась. Не удержав равновесия, я свалился на пол и отбил копчик.

— Вы видели? — Отряхивая штаны, я оглянулся.

Хотел что-то ещё добавить, но слова застряли в горле. С моей командой творилось что-то неладное: Энт доставая порошок из своих мешочков, рисовал им на жёлтых стенах замысловатые узоры, Резец вытаскивал из вещмешка консервы и явно собирался обедать, Троса вообще не было видно.

— Вы что делаете? Где Трос? — Вопросы я задавал скорее Соньке, единственной, кто из отряда продолжал просто стоять посреди коридора.

Вместо ответа она отодвинула меня в сторону и исчезла в стене, в которую несколько секунд назад проваливалась моя нога. Не задумываясь о последствиях, я рванул следом и почти сразу остановился.

На улице ярко светило солнце, а лёгкий ветерок, приносящий с озера прохладу, лениво шевелил зелёную траву. В небольшой, но очень уютной беседке сидела Сонька и пила из блюдца чай. Невдалеке виднелся наш дом, собранный дедовским методом из вековых кедров. У крыльца бегала дочка и гоняла бабочек. Хорошо всё-таки вернуться домой.

— Что-то ты долго сегодня. — Сонька капризно надула губки и сделала очередной глоток чай. К запаху летних сочных трав примешался аромат персика, и я тоже захотел обжигающе горячего чая с персиками.

На столе нашлось блюдце и для меня, но из заварника почему-то налилась прозрачная вода. Да, пожалуй вода — это то, что мне сейчас надо больше всего. Залпом выпив всё содержимое блюдце я закашлялся и долго утирал слёзы, не понимая, зачем я так резко заливаю в себя чистейший самогон, сваренный вчера Мамаем.

— Дождь будет. — Невпопад ляпнула Сонька, и я недоверчиво огляделся. Чистое лазурное небо не оставляло сомнений, что таковым оно будет весь день, а так же и завтра и послезавтра.

— Катя! — Сонька замахала руками, привлекая внимание нашей дочери. — Иди в дом.

Я хотел возразить, мол пусть бегает, какой дождь, но сильный порыв ледяного ветра заткнул мне рот охапкой хвои и жёлтых листьев. Низкие свинцовые тучи брызнули тяжёлыми каплями дождя, и я промок. Надо было беседку сделать, а то, что это за пикник на холодной земле с пожухлой жёлтой травой. Лучше действительно бежать домой. Сонька с дочерью уже ждали меня внутри и смотрели из окна, как я бегу к ним, но дом оказался дальше, чем я думал. Зубы уже стучали от холода, и даже быстрый бег не мог меня согреть, а я ещё не преодолел и половины расстояния.

Лица Соньки и дочери изменились. Теперь в них читался страх и переживание. Я оглянулся и припустил что есть силы. Меня догоняла стая огромной, что мои сторожевые псы, саранчи, пожирающей всё на своём пути.

Наконец я взбежал на крыльцо, запрыгнул в дом и, захлопнув дверь, привалился к ней спиной. Только бы выдержала. Снаружи кто-то сильно врезался в дверь и дом вздрогнул. Ничего себе, силища у них!

— Сонька, бери дочь и наверх! — Я оглядел помещение. Пустота и запустение. — Сонька?

Вместо Соньки прямо на столе сидел рыжий котяра с умными и печальными глазами.

— Максим?

— Нет, это ты Максим. — Возразил мне кот.

В этот момент в дверь снова бухнули чем-то тяжёлым. Раздался треск. Ещё пара ударов и дверь не выдержит.

— Максим, открой дверь.

Я посмотрел на кота, как на умалишённого. Что я, больной её открывать, когда там такие твари? Но кота на месте не оказалось.

— Кыс-кыс? — Неуверенно позвал я и заглянул под стол.

— Мяу! — Раздалось из-за двери.

Котейка в опасности! Будь что будет. Я подбежал к двери и резко распахнул её.

— Очнулся? — Меня пару раз хлестнули по щекам. Какого чёрта?

Я хотел резко вскочить и навалять обидчику от души, но пошатнулся, упал на четвереньки, и меня вырвало чем-то жёлтым.

— На, попей, и засунь пальцы в рот, пусть ещё вырвет. — Губ коснулось прохладное горлышко алюминиевой фляжки. — Тебе сейчас это очень надо.

Я сделал пару глотков, и меня вновь вырвало даже без посторонней помощи. Пошатываясь, я предпринял ещё одну попытку встать и огляделся. Жёлтый коридор казалось, уводил в обе стороны, словно в бесконечность. Рядом стоял Рыжий и поддерживал меня под локоть. На полу лежали все бойцы моей пятёрки, включая Троса и Соньку.

— Пойдём, нам надо идти. — Поволок меня куда-то Рыжий.

— А они? — Я попытался склониться над Сонькой. — Им надо помочь.

— Сейчас ты им не поможешь. — Рыжий снова поволок меня прочь. — Экс-Первый приготовил нам отличную ловушку. Теперь только вернув ему разум, мы сможем их вытащить из тупика собственной фантазии.

Словно волна с головой накрыло воспоминание с Сонькой, дочерью, дачным домиком и саранчой, и я вновь согнулся пополам, выплёскивая из себя только что выпитую воду.

— Выпей ещё. — Вновь протянул мне ёмкость Рыжий.

— Сколько у нас времени? — Я вытер губы рукавом куртки и поудобней перевесил за спиной автомат.

— Немного. — Рыжий перешёл с шага на бег. — Да выкинь ты его! И рюкзак свой выкинь!

Я послушно скинул всё лишнее. Стало легче.

— Нашли портал? — С трудом выдохнул я никак не приноровившись к бегу. Организм мутило со страшной силой.

— Нашли, нашли. Туда и бежим.

Больше мы не разговаривали. Рыжий не обращая на выцарапанные на стенах стрелки бежал одному ему ведомой дорогой и я прилагал все силы, чтобы не отстать. Нет, он, конечно, меня не бросит, я ему нужен, но раз он так несётся, то времени действительно в обрез. Время от времени на нашем пути попадались сталкеры в застывших коматозных позах, и я старался отвести взгляд в сторону. Я постараюсь вам помочь парни! И не ради Рыжего или спасения Зоны, а ради той, что лежит сейчас в такой же позе и не может выбраться из лабиринта разума, куда нас всех загнал спятивший Первый.

Наконец Рыжий перешёл с бега на шаг и, свернув за очередной поворот, остановился совсем. Перед нами колыхался овал портала. От него веяло какой-то замогильной жутью, которую я за найденными ранее на первом уровне, не замечал.

— И что, нам туда? — Лезть в это голубое окно мне совсем не хотелось.

— Не нам, а тебе. — Поправил меня Рыжий и протянул мне собранные в лабиринте минотавра в единое целое части Первого.

— А ты? — Опешил я. — Что я там сделаю один?

— То, что не сможем мы вдвоём. — Рыжий улыбнулся. — А меня туда не пустят. Именно ты тот ключ, с помощью которого можно разомкнуть замок нависшей над Зоной опасности. Тебе же ещё Второй говорил, что без тебя в этом деле никак.

— Но почему? — Я отчаянно оттягивал момент, когда мне надо будет ступить в портал.

— Кровь твоего отца. — Я услышал то, что и ожидал. — Хоть в вас и не осталось ни крупинки Первого, но кровь отзывается готовностью вновь принять то, что составляет его сущность.

— И что мне с этим делать? — Я забрал наконец из раскрытой ладони Рыжего собранные воедино части Первого.

— Сразу после выброса обе части должны коснуться друг друга.

— И всё? — Я недоверчиво подкинул шипастый артефакт в руке.

— И всё! — Твёрдо кивнул Рыжий. — Справишься?

— А у меня есть выбор? — Я криво усмехнулся и, прогоняя оцепенение, шагнул в портал.

Оглянувшись, я постоял некоторое время и сделал осторожный шаг вперёд. Нога провалилась по щиколотку во что-то мягкое, словно в вату. Хорошо хоть не скользко. Третий уровень ещё разительнее отличался от первого. Собственно и на предыдущий он походил только цветом стен. Дышалось здесь легко и свободно. Казалось даже, что ноздри при вдохе обдаёт свежий морской бриз.

Я помотал головой, прогоняя наваждение, и двинулся вперёд по широкому сводчатому коридору. Никаких ответвлений и дверей, лишь прямой проход с мягкими жёлтыми стенами и податливый пол. Готические арки под потолком заставляли думать, что будь на полу кафель или паркет, то по коридору гуляло бы эхо.

Минуты через три коридор закончился, и я мягко вышел в большой круглый зал, чем-то схожий с залом лабиринта. Видимо это у них на генетическом уровне, выбирать для жилья круглое помещение. Посреди зала прямо на полу, наполовину провалившись в него, лежал куб. Большой и жёлтый. И ни одного выхода из зала, кроме того, в который я зашёл. Это что, и есть Первый?

Я недоверчиво огляделся. И что, ни охраны, ни слуг? Вот так вот подходи и соединяй две разъединённые срывами части? Я неуверенно сделал шаг к кубу. Затем ещё один и остановился. Рыжий говорил, что объединять нужно только после очередного выброса, а как я здесь узнаю, что он прошёл? Впрочем, раз Артефакт не упомянул про это, значит узнаю.

Узнал. Уши заложило, и вновь подступила тошнота. Но эти симптомы такая мелочь, что я даже не расстроился. Я наблюдал за кубом, который резко взмыл в воздух и раздулся, словно воздушный шар, который до этого был сдавлен невидимыми стенками. Как он поведёт себя дальше, я не знал, но выхода не было — делаю ещё один осторожный шаг навстречу зависшему в воздухе шару.

Взрыв отбросил меня обратно к коридору, из которого я вышел. Уши заложило. Когда поднялся, то первое, что пришло мне в голову, что посреди зала поставили зеркало. Напротив меня стоял…я! Никакого шара или куба не наблюдалось, из чего я сделал вывод, что воскрешение Первого закончено.

— Ты зачем пришёл? — Неожиданно заговорил лже-я, заставив меня вздрогнуть. — Мне не нужно то, что ты принёс. Вы, люди, избавляетесь хирургическим путём от излишков жира, а я избавился от своих излишков. Уходи.

Легко сказать. Я переминался с ноги на ногу. Может быть, я и ушёл бы, если бы знал как. Но сейчас у меня был только один путь — вперёд.

— Ты не ведаешь, что творишь. — Я сделал еле заметный шажок навстречу собеседнику. — Ты поставил под угрозу существование человечества.

— А вы едва не уничтожили меня. — Парировал оппонент. — Считай, что квиты. Сейчас закончу свой эксперимент, и будете себе спокойно жить дальше.

Я и Рыжему-то не особо доверял в вопросах человечества, нутром чувствуя, что он что-то постоянно недоговаривает, а этому и вовсе не поверил ни на йоту. Сказанное вполне логично звучало, но было произнесено с такой ленцой, с какой человек отмахивается от самой мелкой мошки, мешающей смотреть футбол.

И я сделал ещё один шаг.

— Ну, как знаешь. — Заметил моё движение Первый и с его пальцев начали капать жёлтые искры, оставляя на полу дымящиеся следы.

Понимая, что это мой последний шанс, я, что есть силы, рванул к Артефакту, вытягивая руку с его куском, и всё равно не успел. Вокруг Первого друг за другом стали появляться чёрные фигуры в балахонах и блестящими шарами вместо голов. Старые знакомые из дачного посёлка моего отца, только теперь во мне не было ни капли крови артефакта, а фигур было гораздо больше.

Зал начал заполняться туманом. Стоявшего в окружении чёрных фигур Первого из-за белёсой дымки уже практически не было видно, когда твари начали двигаться в мою сторону, загоняя обратно в коридор.

Из-за безвыходности ситуации я попытался проделать фокус как тогда, на даче, но естественно ничего не вышло. Лишь зря потратил время, зажмуря глаза и, пытаясь выстроить невидимый барьер. Твари только ближе стали. Ну, что ж, значит судьба такая.

Для себя я уже решил, что не побегу. А куда бежать, если Сонька сейчас лежит в одном из коридоров этого сумасшедшего лабиринта и бродит в каких-то кошмарах подсознания. Да и весь остальной мир, скорее всего, ждёт та же участь. И я сделал шаг навстречу приближающимся монстрам.

До чёрных балахонов оставалось не больше двух метров и я уже слышал ехидный смех Первого, когда пол вздрогнул. Я не удержал равновесия и полетел на пол, заметив какое-то чёрное мельтешение. Ну, вот похоже и всё.

Но смерть отчего-то не спешила появиться на моём горизонте. Я приоткрыл один глаз. Тумана не было, не было и страшных фигур в чёрных балахонах. Посреди зала стояла моя копия и удивлённо озиралась. Не знаю, что случилось, но терять такой шанс я не собирался. Вскочив я бросился к Первому.

Не тут-то было, он вышел из ступора и опрометью бросился к противоположному концу зала. А что, если он как минотавр бродит сквозь стены своего лабиринта? Эта мысль обожгла холодом и заставила ускориться, до предела напрягая сухожилия, но бороться в беге с самим собой было бессмысленно. Едва я побежал быстрее, как мой оппонент тоже прибавил. Если уйдёт, всё будет кончено — меня сквозь стены ходить не учили.

Едва ли соображая, что делаю, я размахнулся и, что есть силы, швырнул шипастый артефакт вдогонку своей копии. Рубиновый комок догнал бегуна и, попав в затылок, растворился в нём без остатка. Первый споткнулся и покатился кубарем по полу, начав сокращаться. И, наконец, замер небольшим рубиновым кубом, не успев добежать до стены каких-то пять метров.

Я обессилено рухнул на жёлтый пол, ставший вдруг непривычно жёстким.

 

 

ЭПИЛОГ

 

Мы с Рыжим сидели на крыше шестнадцатиэтажки и, свесив ноги вниз, разговаривали о глобальном. Я не боялся упасть, да и чего бояться, если рядом сидит такое всемогущее существо.

Он, наконец, раскрыл все свои карты. Ну, может и не все, но мне хватило. Теперь я знал, кем он является на самом деле. Все эти Первые, Вторые, десятые были отправлены домой, в свой пласт реальности и мы могли поговорить спокойно.

Оказывается, наша цивилизация давно перевалила тот рубеж, когда необходимость в наблюдателях отпала. Перевалила в тот самый момент, когда в восемьдесят шестом году мирный атом перестал являться таковым. По своему этому качественному тычку в спину, после которого мы наконец перестали ползать на четвереньках и крепко встали на ноги и научились смотреть на шаг вперёд, стал инцидент с Первым.

И вот теперь, когда надобность в надсмотрщиках отпала, а Первый вновь стал сами собой, Рыжий отправил их домой. Сам он не был ни Первым, ни супер-первым, он был тем, кто отправляет по мирам наблюдателей.

— Так почему же Монолит подчинял себе людей, а в конце и вовсе отправил их на убой? — Досмотрев, как солнце скрылось за горизонтом, я поднялся и отряхнул руки.

— Тут есть и моя вина. — Остался сидеть и смотреть на темнеющий горизонт Рыжий. — Я специально отправил его под саркофаг, выбрав путь долгий и тернистый, но зато эффективный. Даже я проявлялся в вашей плоскости несколько месяцев, что уж говорить про представителей. Помимо этого мне нужно было, чтобы о нём не знали Артефакты, как ты их называешь.

— Ничего себе, не знали. — Я грустно усмехнулся. — Прогремел на всю Зону.

— Главное, что при этом никто так и не догадался, что представляет собой Монолит на самом деле.

— Но людей… — Я глотнул воздуха. — Людей, зачем было на убой гнать?

— К сожалению, близость к Первому имела и обратную сторону. — Рыжий немного помолчал. — На раннем этапе проявления Монолит впитывал в себя идеи Первого, находящегося в коме, и воплощал в жизнь на оказавшихся поблизости сталкерах. И не надо всю вину сваливать на одни плечи, если бы вы дали им пройти, предоставили бы место для обитания, то сейчас мы с Монолитом занялись бы их излечением. Так что…

Я подождал какое-то время, ожидая продолжения, но, так и не дождавшись, решился на вопрос, от ответа на который зависела наша с Сонькой дальнейшая судьба. Да что там говорить, судьба всех сталкеров.

— А что теперь будет с Зоной и со всеми нами, кого Второй и иже с ними подсаживали на артефакты словно на наркотик?

— Зона умрёт. — Как приговор вынес Рыжий и тоже поднялся. — Не сразу, но умрёт. Будет постепенно уменьшаться, становиться безопасней и скучнее. За этим процессом я оставляю наблюдать Монолит. Он будет продолжать создавать некоторые артефакты, но всё реже и всё бесполезней. Думаю, отсутствие адреналина и артефактов со временем приведёт в чувство всех сталкеров.

— А с ним не будет то же, что и с первым? Может, хватит наблюдателей?

— Ты не понял. — Рыжий в упор посмотрел на меня. — Монолит будет наблюдать не за вами в Зоне, а за самой Зоной, чтобы не всплыло никаких нежелательных процессов, которые я мог в спешке упустить.

— Кстати, мне так и не удалось поблагодарить его. — Я потянулся и зевнул. Тяжёлый день всё настойчивей требовал долгого отдыха. — Скажи ему за меня спасибо, он появился в тылах у Первого как нельзя вовремя.

— И за меня. — Сзади тихонько подошла Сонька и, обняв меня за плечи, поцеловала в макушку.

— Обязательно. — Рыжий хитро прищурился. — Кстати, я тут рассказывал о судьбе сталкеров, но вы-то уже избавлены от зависимости к Зоне. Так может, есть какие-нибудь пожелания? Из разряда «всё, что угодно».

— Может, виллу где-нибудь на Мальдивах? — Полюбопытствовал я, повернувшись к Соньке.

— Лучше где-нибудь в глубинке, у озера. — Сморщила она носик.

— Дом из вековых кедров? — Невинно поинтересовался я.

— Да. — Сонька удивлённо уставилась на меня. — А как ты догадался?

Я лишь загадочно усмехнулся и поднял голову вверх, радостно глядя в чистое небо .

 

 

г. Барнаул

ноябрь 2007–ноябрь 2008 г.

 

– Конец работы –

Используемые теги: Роман, Васин, кровь, артефакта0.048

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Роман Васин. Кровь артефакта

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Еще рефераты, курсовые, дипломные работы на эту тему:

Религиозные идеи романа "Мастер и Маргарита" М. Булгакова и романа Л. Леонова "Пирамида" (сходство и отличие философско – христианских постулатов)
Большое место эта тема занимала и в произведениях советских писателей А.А.Блока, С.А.Есенина, В.В.Маяковского, пытавшихся сопоставить так или иначе… Образ Иисуса Христа в белом венчике из роз , идущего впереди отряда… С особенной силой и откровением религиозные мотивы прослеживаются в самых значительных и поистине эпохальных русских…

Роман Германа Гессе “Степной волк” как результат перехода от традиционного романа к модернистскому
Научная доказательность этой мысли может быть достигнута на пути познания закономерностей эволюции романа . В числе особенностей модернистского… В русском литературоведении эта “литературная революция” начинается уже с… Не множество характеров и судеб в едином объективном мире в свете единого авторского сознания развертывается в его…

Образы разночинцев в романе И.С. Тургенева "Отцы и Дети" и в романе Н.Г. Чернышевского "Что делать?"
Нужно отметить, что один из них выходит издворянской семьи - это Рахметов, который ради своих принципов продаетполученное наследство и полностью… Близость его к народу так же подчеркивает прозвище Никитушки Лемовдарованное… На что нигилист отвечает А что ж коли он заслуживает презрения . Евгений считает русских людей темными, с ограниченным…

Судьба доктора Сартанова в романе В. Вересаева "В тупике". История создания и публикации романа
Вокруг творчества В. Вересаева накопилось довольно много легенд, одни из них созданы литераторами, другие читателями, но все они очень живучи.Среди… Почему-то при этом не казалось странным, что В. Вересаев, долгие годы делом… Чтобы понять концепцию этих книг, чтобы получить ясное представление об основных вехах исканий Вересаева, о его…

Белинский о романе Пушкина "Евгений Онегин"
По мнению Белинского, отступления, делаемые поэтом от рассказа, обращения его самому себе, исполнены задушевности, чувства, ума, остроты; личность… Критик указывает на реализм “Евгения Онегина” : “Пушкин взял эту жизнь, как… Критик говорит об огромном значении романа для последующего литературного процесса.Вместе с современным ему гениальным…

Женский вопрос в романе Л.Н.Толстого “Война и мир”
Огромный дар и художественная неповторимость позволилиТолстому показать жизнь целого народа, целой нации, целой страны, имя которой -Россия. На… Всепередовое в среде дворянства было явлением исключительным. Как правило, уТолстого образы положительные обладают именно чертами исключительности, исудьбы их в романе развиваются…

Готический роман
Обстановкавключает в себя завывание ветра, бурные потоки, дремучие леса, безлюдныепустоши, разверстые могилы словом, все, что способно усилить страх… Но, наряду с общими для всех романтических героинь чертами, онаобладает и тем,… В поздних образцах жанра онобретает полноту власти и обычно является двигателем сюжета. 2 Все эти черты былиизвестны…

“Мысль семейная” в романе "Война и мир"
В течение всей жизни Лев Николаевич проявлял интерес к проблемам семьи, воспитанию детей, отношениям между мужчиной и женщиной. Взгляды его на эти… Война и мир это не только величайшее произведения искусства слова, это сама… Произведение необычайно гармонично, объ мно. Итак, обращаемся к первоначальному тексту.Описание внешности Пьера. Пьер…

Антиутопия к изучению романа Е. Замятина "Мы"
Мы даже устроили игру в муравейные братья, которая состояла в том, что садились под стулья, загораживали их ящиками, завешивали платками и сидели… И хотя каждый, повзрослев, осознал несбыточность этой мечты, не стоит считать… Тысячи великих умов на протяжении многих столетий бились над загадкой всеобщего счастья.Древние утверждали, что было…

М. А. Булгаков и его роман “Мастер и Маргарита”
Вспомним хотя бы “осетрину второй свежести” , и придет на ум печальная мысль, что вечно в России все второй свежести, все, кроме литературы. … Выдающиеся творческие умы признают роман “Мастер и Маргарита” одним из… Дело в том, вероятно, что ребенка привлекает фантастичность произведения с элементом сказки, и даже если детский мозг…

0.024
Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • По категориям
  • По работам
  • Образ Маргариты в романе Булгакова "Мастер и Маргарита" Меня интересовало, как автор выстраивает образ (портрет, речевая характеристика) , как эпизодический герой движет сюжет, помогая прочесть основные… Образ Маргариты очень дорог автору, быть может, поэтому в нем прочитываются… Образ Маргариты не простой, Поэтому, с моей точки зрения, именно слово Маргариты помогает открывать нам героиню,…
  • Художественное воплощение категорий свободы-несвободы в романах М. Булгакова "Мастер и Маргарита" и Ч. Айтматова "Плаха" Научная новизна В связи с тем, что проблема художественного воплощения категорий свободы-несвободы в романах М. Булгакова и Ч. Айтматова по сути в… Область применения - преподавание русской зарубежной литературы в… С развитием общества этот вопрос перерастает в проблему, так как каждое общественное устройство, каждый человек…
  • Личность главного героя в романе в стихах "Евгений Онегин" Вот почему я всегда, каждый раз с трепетом открываю ее страницы. Кто главный герой романа Евгений Онегин Ответ на этот вопрос кажется вполне… Эпиграф к этой главе И жить торопится и чувствовать спешит Князь Вяземский- тоже про Онегина, это он жить торопится…
  • Тема дружбы и любви в романе "Евгений Онегин" Бездействие, ничегонеделание ему наскучило (как впрочем и балы, и светское общество) , но и делать он ничего не хочет. И с Ленским Онегин подружился вначале просто потому, что больше в деревне,… Онегин, естественно, был намного опытнее, научен жизнью он был своему приятелю наставником, покровителем. Любовь…
  • Религиозный фон романа Эрнеста Хемингуэя "Прощай, оружие!" Священник поднял голову. Он увидел нас и улыбнулся. Мой приятель поманил его пальцем. Священник покачал головой и прошел мимо. Простое на первый… Вынужденный принимать в ней участие, как военнообязанный, он пытается… Священник отнесся к этому, как к шутке Папа хочет, чтобы войну выиграли австрийцы сказал майор. Он любит Франца-…