Эпизод 16

Происшествие с дредноутом «Австралия»

 

Район Луны, авиетка «Колибри», апрель 2469 года

 

Товарищ Дементьев, он же начальник Отдела Особых Действий, он же товарищ Бета, сидел за внушительным столом, во вращающемся кресле с высокой спинкой. Кресло было обшито белой кожей и могло быть смело признано самым шикарным предметом на борту крейсера «Справедливый».

Едва только Максим появился на пороге, товарищ Дементьев сразу же поднялся ему навстречу.

– Присаживайся, – пригласил он, указывая на оставленное кресло.

Максим не заставил просить себя дважды.

Дождавшись, пока гость – а точнее сказать, новый хозяин кабинета – устроится поудобнее, товарищ Дементьев занял кресло по другую сторону стола и безо всякого вступления сразу взял быка за рога.

– Теперь ты – товарищ Альфа и обязан принимать тяжелые решения. Марс – наш. Прошу утвердить план захвата Луны.

– Луны?

– Именно.

– Но это же неприступная крепость!

– Совершенно верно. Более того: сейчас Луна защищена лучше, чем когда бы то ни было. С начала ноября прошлого года по настоянию генерала Белова Объединенное Человечество ввело в действие план военного строительства «Эгида». Согласно этому плану была начата поэтапная конверсия гражданской промышленности. На верфях были заложены сорок новых крейсеров. Противокосмическая оборона Луны к 2671 году должна быть усилена восемью водными дредноутами и четырьмя так называемыми киберкрепостями. К настоящему моменту на боевом дежурстве в лунном океане находится первый в серии дредноут – «Австралия». Так же вступила в строй одна киберкрепость. Нам неизвестно, какое ей присвоено официальное наименование и есть ли оно вообще. Мы называем ее Железной Скалой.

– Погоди, погоди... – Максим потер виски пальцами. – Все сказанное тобой свидетельствует, что штурм Луны – самоубийство. Ведь у нас только пять боеспособных крейсеров!

– Ты какой кофе будешь? Арабский с кориандром? Латте? – выяснилось, что стоило Максиму на секунду опустить глаза, а товарищ Дементьев уже оказался в другом конце кабинета, возле крошечного, но прекрасно оборудованного бара. Который, к слову, располагался рядом с акватеррариумом, где обитали столь милые сердцу покойного Людвига ван Астена голубые черепашки.

– Что? А... Давай с кориандром... Так как ты намерен взять Луну?

– Как? Молниеносно. Понимаешь! – товарищ Дементьев повысил голос, перекрикивая жужжание кофейного автомата. – Время работает против нас! С каждой неделей они будут вводить в строй все новые крейсера! Новые дивизионы автоматических корветов «Филин»! Вслед за «Австралией» спустят на воду «Гренландию»! Потом «Филиппины»! Войдет в строй объект «Голубая искра»! Он позволит при помощи рельсотронов выстреливать из неуязвимых подземных бункеров прямо на орбиту десятки ракет «космос-космос» в одном залпе! А мы уже ничего нового сделать не сможем!

– Но почему? Теперь в наших руках десятки марсианских заводов!

– Вся серьезная промышленность на Марсе зависима от поставок с Луны и Земли... Вот твой кофе, на всякий случай сразу две чашки.

– Спасибо.

– На здоровье. В общем, прямо сейчас, пока они деморализованы утратой Марса, у нас еще есть шансы. Потом их не будет.

Максим, который наконец-то оправился от первого ушата информации, вылитого на него товарищем Дементьевым, задумался. Ему не нравилась напористость товарища Дементьева. Да чего там – новый лидер «Армии пробуждения» чувствовал себя статистом, марионеткой, свадебным генералом на этом бенефисе товарища Беты!

Машинально Максим сунул руку за отворот комбинезона и погладил висевшего на шее Льва. Тело на долю секунды скрутило ледяной судорогой, в глазах потемнело. А потом…

Товарищ Дементьев, которого боялись враги и опасались друзья, из хитрого и расчетливого человека вдруг превратился в сутулого, усталого зануду. Он словно уменьшился в росте, потух, а Максим, наоборот, вырос, раздался в плечах. Его голос не зазвучал – загремел на весь кабинет:

– Погоди! Шансы – это хорошо. Что потом шансов не будет, я понимаю, не ребенок. А теперь давай – как ты намерен взять Луну? В текущих условиях, при существенном, а возможно, и подавляющем превосходстве противника в силах?

Товарищ Дементьев недовольно дернул щекой, бросил косой взгляд на ярко светящиеся в полумраке разноцветные глаза Максима и через силу улыбнулся.

– Теперь вижу настоящего товарища Альфу! Людвиг был бы тобой доволен!

– Спасибо. Но хотел бы услышать ответ на свой вопрос.

– Видишь ли, Мак… товарищ Альфа, у противника превосходство в силах, зато у нас – в технологиях. Помимо «Справедливого» у нас есть четыре козыря: дисколет с вихревой защитой, Конгрегация Семерых, хронобластер и армия наноботов.

– Про наноботов, допустим, понятно. Их можно перепрограммировать из строителей в солдат, мне объяснял Мамонт. Про дисколет – уже не очень понятно. А про какую-то Конгрегацию Семерых и хронобластер я слышу первый раз в жизни.

Всем своим видом товарищ Дементьев изобразил деятельное сожаление и торопливо заговорил:

– Хронобластер – это пушка, которая умеет останавливать время на некоторое время... извини за каламбур. У хронобластера есть серьезные ограничения по скорострельности и количеству зарядов. Мы пока не научились стрелять из него чаще, чем раз в три месяца.

– Раз в три месяца? – Максим недовольно скривился, как будто откусил пол-лимона.

– Да. Но зато и эффект от его применения сногсшибательный. С помощью хронобластера мы сможем не просто нейтрализовать Железную Скалу, но и заставить ее повоевать на нашей стороне.

– Я сделаю вид, что понял, хотя ничего не понял. Потом пришлешь мне подробный доклад. А что ты там говорил про какую-то ассоциацию восьмерых?

– Конгрегация Семерых?

– Да.

– Извини, – товарищ Дементьев отошел к бару за своим капучино. Оглянувшись оттуда на своего нового вождя, начальник Отдела Особых Действий снова отметил про себя жутковатый разноглазый взгляд товарища Альфы. – Как тебе кажется, где проходила идеологическая граница между «Танцорами вечности» и нами, «Армией пробуждения»?

Максим усмехнулся.

– Ну... Вообще-то никаких непреодолимых антагонизмов между нами и «танцорами» не было... Но какое это отношение имеет к Конгрегации Семерых?

– Совершенно верно. Но на самом деле между братом Молотом и Людвигом ван Астеном имелись очень серьезные, неустранимые теоретические разногласия. Разногласия по вопросу о сверхчеловеке.

– О сверх... человеке?

– Да. Понимаешь, мы выступаем за свободу, отмену капитализма и труд-творчество. И «танцоры» – за свободу, отмену капитализма и труд-творчество. Но Людвиг при этом утверждал, что состояние коммунизма – а точнее сказать, прикладного гуманизма – достижимо при текущих кондициях человека. А брат Молот считал, что это ерунда. Потому что обычный человек, дескать, слишком слаб. И должен быть заменен сверхчеловеком. У которого только и будут правильные труд с творчеством. А еще – гармоничные взаимоотношения с Семью Силами. Но про Семь Сил там целое религиозное учение, я не буду его сейчас излагать... Так вот, в Аэрополисе велась разработка сверхлюдей методами генной инженерии и улучшающего клонирования. Но несколько первых поколений оказались дефектными и «танцоры» в конце концов бросили эту затею. Но не отказались от нее полностью. Они пошли по другому пути – подбирали людей с врожденными способностями и усиливали эти способности с помощью вживления киберустройств.

– Танцоры делали киборгов? – удивленно шевельнул бровью Максим.

Товарищ Дементьев судорожно сглотнул – разноцветные глаза собеседника просто гипнотизировали его, а исходящая от товарища Альфы энергия подчиняла волю. Хотелось бросить все, натянуть экзоскелет и рвануть куда-нибудь на край Солсиса – громить проклятых олигархов. С трудом взяв себя в руки, товарищ Дементьев кивнул:

– Боевых киборгов. Им удалось создать семь полноценных сверхбойцов. Они-то и получили название Конгрегации Семерых.

– Погоди... Если ты говоришь о «танцорах», они должны были погибнуть вместе с Аэрополисом.

– Конгрегация Семерых была отправлена братом Молотом в качестве особой службы внутренней безопасности на борт крейсера «Пилигрим». Когда тот в начале февраля вместе с «Тигром» отправлялся начинать операцию «Комета». Брат Молот полагал, что командиры кораблей могут в какой-то момент проявить малодушие и откажутся уничтожать гражданских на Марсе космической бомбардировкой при помощи кометы Шпитц-11. Тогда отступниками и должна была заняться Конгрегация Семерых.

– А теперь они перешли на нашу сторону?!

– Так точно, товарищ Альфа! И сами перешли, и убедили весь экипаж «Пилигрима». Так что теперь у нас есть свой собственный дисколет! Настоящий, с работающей вихревой защитой!

– Это по-настоящему хорошая новость, – громыхнул Максим. – Но почему?

– После свержения марсианского правительства все супербойцы из Конгрегации Семерых признали победу нашей идеологии, – сухо улыбнулся товарищ Дементьев.

 

Со времени того памятного разговора с товарищем Дементьевым прошли две недели.

И теперь старая добрая «Колибри» мчалась навстречу славе и гибели. Их было восемь: Максим в кабине пилота и семеро его новых соратников, каждый из которых, без преувеличения, стоил взвода.

Сестра Пантера, краса и гордость Конгрегации Семерых, сидела в пилотской кабине рядом с ним. Выражение ее лица было непроницаемым. Максим подозревал: у сестры Пантеры напрочь отсутствовали эмоции. Да и зачем нужны эмоции женщине, которая в состоянии за доли секунды голыми руками убить вооруженного до зубов спецназовца, да и не одного?

В пассажирском салоне разместились еще двое бойцов: брат Змей и брат Крюк. Максим прислушался к их беседе. Это был разговор скучающих профессионалов:

– А не мало мы взяли? – спросил брат Змей, зевая.

– Мало чего? – уточнил брат Крюк, не поворачивая головы.

– Подрывных зарядов. А то знаешь... – брат Змей сделал неопределенный жест.

Слишком неопределенный, потому что брат Крюк нашел нужным переспросить:

– Знаю что?

– Ну, заваруха пойдет... А у нас зарядов мало.

– Мало? – брат Крюк окинул хозяйским взглядом два соседних кресла, заваленные похожими на маленькие гробики контейнерами с усиленными кумулятивными зарядами. – Ты сначала эти до объекта донеси!

– Да раз плюнуть.

На губах брата Змея гуляла самодовольная ухмылка. Он знал себе цену и не боялся трудностей. На спине его сделанного по спецзаказу боевого комбинезона располагалась портативная антигравитационная установка, управляемая с помощью вживленных в мозг брата Змея нейросенсоров.

Неделю назад на глазах у руководства «Армии пробуждения» брат Змей, стартовав из долины реки Амфитрита, долетел до второго яруса вантовых растяжек орбитального лифта на горе Павлин! Вековечная мечта всех романтиков – летающий человек – воплотилась в жизнь благодаря усилиям инженеров из секретных лабораторий «Танцоров вечности». Правда, брата Змея никак нельзя было назвать приятным собеседником или отметить его умственные способности, но левитация компенсировала все.

Да и брат Крюк не походил на простачка. Ему тоже было чем гордиться. Например, способностью обходиться без кислорода до сорока двух минут. Он был идеальным диверсантом: выносливым и практически неуязвимым, поскольку его кожа после наращивания на нее особой биометаллической брони стала настолько толстой, что ее брали лишь крупнокалиберные пули и лазерные лучи повышенной мощности.

В транспортном отсеке, хуже прочих защищенном от ударных нагрузок, скучали четверо самых крепких. Это были сестра Зебра, брат Хилер и двое близнецов – брат Алмаз и брат Пепел.

Сестра Зебра делала брату Хилеру легкий массаж.

Братья Алмаз и Пепел дулись в картишки.

Ни о чем плохом никто из них не думал. Справедливости ради, члены Конгрегации Семерых вообще редко думали об абстрактном.

Сверхбойцам «Танцоров вечности» это было совершенно ни к чему…

 

Во время всего полета «Колибри» была невидима. Ее, можно сказать, вообще не существовало здесь и сейчас, на крутой параболической траектории, берущей начало в пяти миллионах километров от Луны и обрывающейся над заливом Безмятежности лунного океана.

И в то же время «Колибри» была. Она мчалась к цели с огромной скоростью. Скорость и невидимость были главными составляющими успеха. Успеть проскочить через все поля радарного покрытия. Миновать сектора, плотно простреливаемые орбитальными крепостями. Разминуться с усиленными патрулями корветов на низкой орбите...

...И все это до того, как иссякнет неквантуемое вещество, питающее уникальный генератор невидимости на борту «Колибри», после чего их кораблик выпрыгнет из маскирующего поля прямехонько под лучи радаров самой совершенной системы противокосмической обороны в Солнечной системе.

Объединенное Человечество не знало подобных технологий невидимости. Лишь некоторые светлые умы подозревали, что они возможны. Но таинственные покровители с Умбриэля сделали так, что «Армия пробуждения», будучи крайне малочисленной, в технологическом отношении опережала правительство Объединенного Человечества на десятки и сотни лет.

Пока все шло по плану, но Максим с каждой минутой становился все мрачнее и мрачнее. Для него как для пилота начинался самый сложный отрезок маршрута. Точных координат дредноута «Австралия», бороздящего просторы лунного океана, он не знал.

Их и невозможно было знать, потому что дредноут находился в постоянном движении. «Армии пробуждения» был известен лишь район его боевого дежурства с точностью до пятидесяти километров, не более. Это значило, что рано или поздно, а как назло это произойдет скорее поздно, чем рано, Максиму придется прервать баллистический полет «Колибри» по расчетной траектории и, полностью взяв управление на себя, энергично маневрировать, наводясь на цель вручную.

С учетом их скорости это обещало перегрузки в двадцать «же». Ни один стандартный человек из обычной плоти и обычной крови перенести такие перегрузки был не в состоянии. Его ждала мгновенная смерть.

Вот почему с прошлой недели в жилах Максима текла голубая кровь «Танцоров вечности» – такая же, как и у бойцов его «великолепной семерки»... Операция по переливанию голубой крови, проведенная на борту крейсера «Пилигрим», была до крайности болезненной, но оно того стоило.

Голубая кровь дарила быструю регенерацию всех органов, невероятную живучесть, самое малое вдесятеро увеличивала силу мышц и реакцию. По сути, Конгрегация Семерых пополнилась новым участником. И им стал товарищ Альфа Максим Верховцев.

 

Вход в атмосферу оказался жестче, чем ожидал Максим.

Не потребовалось никаких поперечных маневров, чтобы получить если не двадцать, то полновесные пятнадцать «же» отрицательной нагрузки.

«Колибри» распустила вокруг себя такой оранжевый плазмоид, который был, наверное, виден невооруженным взглядом с Марса.

Полностью скрыть громадное тепловое пятно, превосходящее габариты «Колибри» в десятки раз, никакие технологии невидимости были не в состоянии. Но Максим, чье тело сейчас весило за тонну (сказывались перегрузки!) думал совсем не об этом. «Австралия». Как отыскать дредноут среди сотен и даже тысячей целей, заполнивших экраны радаров? Рейсовые авиетки, патрульные корветы, гражданские и полицейские коптеры, прогулочные дирижабли, превратившись в пятна, точки, полосы и облачка засветки, теснились сейчас на экранах. На детальный анализ даже у бортового исина «Колибри» уйдет слишком много времени. А его, этого самого времени – нет.

Нет совсем.

К счастью, на дредноуте очень вовремя сыграли боевую тревогу!

Во-первых, корабль стремительно увеличил ход. А во-вторых, ввел в действие главные целеуказующие радары. Излучение этих радаров в терминах радиоконтрастности пылало ярче полной Ио над городом Хэйхэ. Потерять дредноут теперь было совершенно невозможно!

Максим сразу же при помощи ручной селекции целей вычистил весь тактический планшет, а на дредноут накинул метку «автосопровождение».

– Ну что там внизу? – равнодушным голосом спросила сестра Пантера.

– Цель обнаружена. Всем внимание: начинаю маневр сближения. Приготовились! – Максим вздохнул и добавил: – Скоро будет очень больно…

Насчет «очень больно» он нисколько не преувеличивал. Как и ожидалось, ничего похожего на мягкую посадку им не светило. Не светила и полужесткая. Даже развернув «Колибри» дюзами вперед и отрабатывая тягой маршевых, он приходил в точку встречи с целью со скоростью не менее пятисот километров в час – сказывалась гигантская скорость, с которой они промахнули через все линии обороны Луны.

Само собой, для любого корвета это было равнозначно крушению. «Колибри», увы, не составляла исключения. Расстояние сокращалось молниеносно. Даже со своей теперешней сверхбыстрой реакцией Максим не успел развернуть «Колибри» дюзами вперед и был вынужден смириться с тем, что они войдут в кормовую надстройку «Австралии» со скоростью почти вдвое большей – девятьсот километров в час.

Зализанные, как у космического аппарата, обводы плавучей крепости противокосмической обороны ворвались в свет посадочных фар «Колибри» и рывком заполонили весь обзор.

– Цель под нами! Сейчас! – успел выкрикнуть Максим.

Удар! Треск, скрежет, пламя, взрыв…

Километровое стальное веретено «Австралии» присело на корму. Фонтаны воды ударили в небо.

Больше всех досталось тем, кто был в транспортном отсеке – он не имел такой системы амортизации, как пассажирский салон и пилотская кабина. Брату Пеплу и брату Алмазу едва не переломало кости – их впечатало в переборку сорвавшимся с креплений грузом.

Сестру Зебру тоже изрядно проутюжило – ее полосатый маскировочный скафандр покрылся рубцами и дырами. А вот брат Хилер был бодрячком – если не считать вывихнутой ноги и хлещущей из рваной раны на левой руке голубой крови.

Самому Максиму досталось меньше других: сказалась хорошая амортизация пилотской кабины. Он отделался ушибами и рассечением брови.

Больше всех пострадала сестра Пантера – его поразил высоковольтный разряд оборвавшегося силового кабеля. Обычного человека это убило бы на месте, но боевой киборг «Танцоров вечности», каковым являлась сестра Пантера, даже не впал в полноценную кому.

Все восемь членов экипажа «Колибри» выжили. И, похоже, собирались жить долго и счастливо.

 

Первыми оклемались обитатели пассажирского салона – брат Змей и брат Крюк.

Их отсек, разрушив карданный подвес и все остальные конструкторские ухищрения по амортизации, проделал в главной палубе дредноута внушительный пролом, после чего застрял в силовом наборе правого борта.

Частая гребенка раздробленных шпангоутов располосовала все днище пассажирской кабины, открыв широкий проход наружу. На ходу приводя свои системы в боевое состояние, брат Змей и брат Крюк споро разгрузили в четыре руки весь запас подрывных зарядов.

Они были уже готовы начать прорыв в трюм корабля, когда из глубины заполненного ядовитым желтым дымом разгромленного офицерского камбуза ударили выстрелы. Уцелевшие при катастрофе «Колибри» члены экипажа «Австралии» вступили в бой. На фоне трескотни восьмимиллиметровых автоматов мощно ухал чей-то автоматический 12,7-мм пистолет.

Его пули принялись дырявить толстенную биометаллическую кожу брата Крюка. Поэтому, вместо отчаянной лобовой атаки, ему и брату Змею пришлось вступить в позиционную перестрелку. Укрываясь за искореженными листами бронепалубы, они поливали врага из импульсных винтовок.

К счастью, заминка вышла недолгой. Максим и другие диверсанты, пробравшись вдоль борта, атаковали засевших на камбузе с тыла. Лишь двое пока не могли принять участия в деле: брат Хилер экстренно реанимировал сестру Пантеру.

– Завалите ублюдка с крупнокалиберным пистолетом! – орал брат Крюк не своим голосом. – Скорее!

Этот вопрос был решен братом Пеплом. Подкравшись к рослому офицеру с погонами подполковника, который вел огонь с двух рук из 12,7-мм «Спейс Иглов», он пустил в дело вживленный в тело плазмомет.

Струя огня с аппетитным шкворчанием вырвалась из вздутия на плече брата Пепла. Непосредственно в подполковника он не попал, но тот, оказавшись в окружении языков пламени, поспешил оставить выгодную огневую позицию.

Как только опасный стрелок был устранен, брат Крюк в несколько гигантских прыжков преодолел расстояние, отделяющее его от врагов.

– Сдавайтесь, вы обречены! – успел выкрикнуть Максим. Но разъяренные спецназовцы «танцоров» посчитали, что гуманность в данном случае ни к чему. Брат Крюк просто посворачивал матросам головы, а подполковника со «Спейс Иглами» пробил насквозь метровым титановым вертелом.

 

Через шахту грузового лифта диверсанты споро добрались до трюма. Эффект внезапности, на который рассчитывали Максим и товарищ Дементьев, сработал в полной мере – организованного сопротивления не было. Экипаж «Австралии» боролся за живучесть своего огромного корабля и никто из моряков еще не знал, что дредноут обречен.

Заложив заряды, диверсанты покинули трюм. «Австралия» содрогнулась от серии взрывов. Ее правый борт в подводной части был перфорирован цепочкой пятиметровых пробоин, растянувшихся на триста двадцать метров.

Слабосоленая вода лунного океана хлынула в чрево колосса со скоростью, в полтора раза превышающей суммарную производительность его водоотливных помп. Проще говоря, «Австралия» начала тонуть. А поскольку при падении «Колибри» обломки авиетки разрушили энергосеть правого борта и половина всех помп не работала, то гибель корабля становилась не только неизбежной, но и весьма близкой.

– Классно сработано! – восхитился делом рук своих брат Крюк, указывая под ноги.

Максим посмотрел вниз. Диверсанты находились на решетчатом мостике одного из грузовых отсеков дредноута. Далеко под ними струилась и бурлила мутно-коричневая вода. Она пенилась омерзительной лимонно-желтой пеной, быстро заполняя трюм.

– По-моему, даже слишком классно, – с опаской сказал Максим. – Глядишь, это корыто утонет быстрее, чем мы из него выберемся. А у меня, в отличие от тебя, жабры пока не выросли... Короче, делаем выводы.

– Мой вывод прост: надо рвануть здесь, – сестра Пантера энергично пнула носком армейского ботинка переборку слева от себя.

– Откуда такая уверенность? – осведомился Максим.

– Забыл? У меня вживлены звукоуловители, – пояснила сестра Пантера. – Я слышу за броней разговор комендоров. Это значит, что там расположена вертикальная цитадель одной из башен главного калибра.

– Ну и что?

– А то, – пояснил за Пантеру брат Алмаз, – что это единственная открытая вертикаль, ведущая наверх сквозь все палубы. Только по ней мы имеем шансы выбраться, обогнав воду, заполняющую корабль!

Но сказать – как обычно – было куда проще, чем сделать.

Оба алмазных резака, которыми располагали диверсанты, успели пройти лишь полтора сантиметра брони, когда у них скисли источники энергии, поврежденные при жесткой посадке «Колибри».

Плазмомет брата Пепла тоже оказался бесполезен – для его умеренной мощности металл оказался слишком сортным и толстым.

Проблему удалось решить, лишь расстреляв все шесть имевшихся одноразовых гранатометов. После того как в бронированной цитадели открылись шесть пышущих жаром дыр, каждая размером с юбилейный юань, брат Пепел смог пустить в ход врученный ему Мамонтом буквально за минуту до отлета цепной субмолекулярный резак.

Пропуская умную нить-змею через пару соседних отверстий, он подавал на нее напряжение от ранцевого газогенератора и та, вибрируя и визжа, за несколько секунд разносила металл на мелкие кусочки. Шестиугольная пластина брони с грохотом упала вниз, когда ледяная вода доходила Максиму уже до пояса.

Первым в открывшийся проем, повинуясь повелительному жесту Максима, шагнул брат Крюк. Он принял на себя не меньше дюжины пуль, выпущенных из табельных пистолетов комендоров, но, понятное дело, даже не обратил на них внимание.

Ответным огнем брат Крюк уложил как минимум двоих. Остальные члены расчета этой башни почли за лучшее искать спасения за толстыми вагонетками снарядного элеватора.

Вторым в проем ринулся брат Змей. Оттолкнувшись ногами от нижней кромки среза, он активировал антиграв и библейским ангелом мщения взмыл через горловину все того же снарядного элеватора, завис над головами перепуганных комендоров и в несколько секунд высадил себе под ноги две полные ленты из штурмовых ручных пулеметов «Дикобраз». Две ручные гранаты довершили начатое. Расчет оказался уничтожен полностью.

– Путь свободен!

К сожалению, другие бойцы Максима, да и сам он, не умели летать, как брат Змей. Им ничего не оставалось кроме как воспользоваться скоб-трапом. Это отняло драгоценные секунды. А корабль тем временем кренился все сильнее...

Когда Максим миновал зубчатый агрегат поворота башни, он обнаружил себя уже на отрицательной – как сказали бы альпинисты – стене, имеющей угол обратного наклона не менее десяти градусов. Из затопленных трюмов корабля неслись вынимающие душу стоны – это выгибались в предсмертной агонии водонепроницаемые переборки.

И вот одна из них лопнула!

Это было громче залпа тысячи пушек!

Массы воды гигантским молотом ударили в корму корабля. Остававшийся в трюмных пространствах воздух ураганом пронесся вверх по броневой цитадели. Сила пневматического удара была такова, что башня главного калибра разошлась по сварным швам и раскрылась, как бутон лотоса.

Не будь у Максима блестящей атлетической подготовки и сверхвыносливости, которой одарила его голубая кровь, едва ли он смог бы преодолеть последние метры скоб-трапа. Ведь ему пришлось по сорок раз подтянуться на каждой из рук – и это при том, что помимо веса собственного тела он всякий раз выжимал еще тридцать килограммов вооружения и экипировки!

Его диверсантам пришлось чуть легче. Когда «Австралия» начала опрокидываться, они были существенно ближе к концу скоб-трапа, а брат Крюк с братом Змеем и вовсе уже сидели верхом на броневых лепестках раскрывшейся башни главного калибра.

Молниеносная гибель «Австралии» – которая, к слову сказать, совсем не входила в первоначальные планы Максима, ведь по расчетам товарища Дементьева корабль должен был тонуть не менее четверти часа – грозила погубить их всех.

Но в те мгновения, когда они выбрались из затопленных трюмов к свету, катастрофа дредноута спасла им жизнь: почти все члены экипажа гигантского корабля оказались замурованы в отсеках и занимались собственным спасением. А немногие офицеры «Беллоны», прикомандированные к «Австралии», так и не успели открыть по диверсантам прицельный огонь...