рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Подражание сатирам, сочиненным Кантемиром

Подражание сатирам, сочиненным Кантемиром - раздел Литература, Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы (основное собрание) На Объективность Зла И Добра, Больно Умен, Грань Почто Топчешь? Та Ли Пора? Милы...

На объективность Зла и добра, больно умен, грань почто топчешь? Та ли пора? Милый Дамон, глянь, на что ропщешь. Против вины чьей, не кричи, страсть обуяла? Ты ли с жены тащишь в ночи часть одеяла? Топчешь, крича: "Благо не печь. Благо не греет". Но без луча, что ни перечь, семя не зреет. Пусто речешь: "Плевел во ржи губит всю веру". В хлебе, что ешь, много ль, скажи, видел плевелу? "Зло входит в честь разных времен: в наши и в оны". Видишь ли днесь, милый Дамон, злу Пантеоны? "Зло и добро парою рук часто сдается. Деве равно все, что вокруг талии вьется. Чую, смущен, волю кружить птице двуглавой..." Левой, Дамон, дел не свершить, сделанных правой. "Так. Но в гробу, узком вельми, зреть себя нага, бывши во лбу пядей семи, -- это ли благо? Нынче стою. Завтра, пеняй, лягу колодой". Душу свою, друг, не равняй с милой природой! Жизнь не медаль, видная нам словом и бюстом. В жизни есть даль, близкая снам, чуждая чувствам злым и благим, где ни ногой Бог и свобода. Что до богинь, в деве нагой зрим антипода. Кабы не так, были сейчас волками в стае. Герб на пятак был бы у нас, решка -- в Китае. Сплющили б лоб. В бездну сошло б солнце Давида. Был бы потоп. Брали бы в гроб аз алфавита. Полно, Дамон. Всюду свой рубь, свой иероглиф. Царь Соломон зрением вглубь так ли уродлив? Страсти не рать: сих областей в ночь не воруют. Полно стирать грани страстей. Так не воюют. Жизнь не медаль. Мир -- не чекан двух оборотов. В жизни есть даль, тянуща ан птиц желторотых. Видно, бежит грубых рамен маетность птичья. Мудрый, как жид, милый Дамон, вот тебе притча: Скраден сосуд. Ловит, глядишь, страж голодранца. Вора спасут ноги, ты мнишь? Только пространство! Тот же простор прячет благих Кесаря копий, строит шатер, греет нагих, в ссадину корпий кладет, как хлеб кладет в уста, потчуя сирот. В овчий вертеп прячет Христа -- хер тебе, Ирод. Аз воздает: застит рабам перлы в короне. Волю дает, дав по рогам, белой корове. В землях и днях твердый рубеж царствию кладет. В жадных песках, смерти промеж, делает кладезь. Кесаря мощь ко'пья о плащ нощи иступит, воинству рощ, воинству чащ цифрой уступит. Коль не пришит к месту, то жать стало ли уши? Суша страшит -- морем бежать можешь от суши. Что есть длиной близко сравнить с пахотой Млечной? К деве одной сердце стремить -- что бесконечней? Что не расчесть: матери ждать плод из утробы дольше, чем здесь грани стирать блага и злобы. В грешной душе коль наторел в скорбну годину, мнишь, что уже мир обозрел? Драхму едину. Право, Дамон, зря ты сравнил. Вышло печально. Друг, убежден: ты возомнил сходство случайно. Есть в рубеже смертном надрыв, страшно до дури. Слабой душе смерть есть призыв к бегству к Натуре. Так ли ты, мнил, будешь в гробу? Мнил: постоянство. Ан получил злую судьбу: вечное странство. Ищешь, гляжу, путь к рубежу с черного хода. Друг, не сужу. Больше скажу: Бог -- не природа. Друг, не боись. Я не грожу. С миром рассорюсь. Глядючи ввысь, больше скажу: Бог и не совесть. Он -- их творец. Ноне проверь, милый приятель, кто нам: дворец -- жизни пример -- или создатель? Выше ль глава день ото дня с перечня комнат? Эти слова пусть от меня Кушнер запомнит. Пусть (не вини: это не суд) помнят поющи: в жизни есть дни, где не спасут честность и кущи. Загнанный зверь статуй певца с цоколя сбросит, ибо, поверь, нищи сердца с мертвого спросят. Зла и добра, милый Дамон, грань почто топчешь? Та ли пора? Больно умен. Глянь, на что ропщешь. То, что вчера дух веселя, ноне уж плохо? Та ли пора? Та ли земля? Та ли эпоха? Друг, не сочти этих словес "с пушки по мухам". Дело прочти -- сказано есть: "нищие духом пьют благодать" -- узрят, внемли, царство небесно. Что ж отдавать им на земли царство любезно? То ли не стыд? Ан отдаем. Благо, не пищей. Так и плодит -- кабы вдвоем! -- нищего нищий. Пусто твердишь: "Светоч и тьма -- вроде два брата". Сам и плодишь. Резвость ума хуже разврата. В том-то и суть: крепок орех -- порчены зубы. Не обессудь: это и грех. Грех не прелюбы. Спать не любя суть чепуха. Много мотиву. Грех на себя. Нету греха ближних противу. Скорбно ли есть душу терзать? Скорбно ли аще грешную десть на душу взять? Сахару слаще. Каяться мнишь, схиму принять, лбом да о паперть. После глядишь, спереди гладь, белая скатерть. Бога узрел! Сзади одна мелкая сошка. В этом, пострел, благость видна. Так и спасешься. Тож кораблю в бурю канал нужен для бегства. Сильно скорблю: Каин не знал этого средства. Как ни греши, можно ухват счистить от сажи. Выкуп души благом чреват. Драхма все та же! Полно, Дамон, что за тоска правда двуличья. Я утомлен. Альфа людска -- духа величье. Дух -- благодать тверди иной к горсточке праха, дабы не знать в глине земной смертного страха. Дух -- это нить с небом связать глины уродство, дабы лишить мест осязать наше сиротство. Нитку порвешь оных щедрот -- кайся на ветер. Каяться то ж ждать, чтобы тот благом ответил, коего аж, больно умен, вытолкал в груди. Много не дашь этим, Дамон, форы Иуде. Где раздобыть, Муза-сестра, тело, размером могуще быть Зла и Добра в мире примером? Сколь ни кружу взором своим всюду по свету, все не слежу равного им в мире предмету. Сиречь, сужу, мыслею длясь: здесь они сиры. Больше скажу: грудью сойдясь, две этих Силы, чужды побед, рубятся в прах, точно капуста. Виктора нет. То-то и страх: главные чувства в черной земле мертвы лежат в роще цветущей. Молча вдали враны кружат жизни грядущей. Умер пароль, ведший нас чрез часты тенета. "Льется отколь, полная слез, плачуща нота? Чей там хорал в землю ведет часть превосходну?" Тот, кто терял, тот и поет песню отходну. Кто обладал, может поднять плач по урону. "Кто пострадал?" Разве понять это Дамону? Царь во главе, можно простить, век не ночует. Могущий две бездны вместить третью почует! Пусто рядить, лира, правЈж. Муза устала. Все прекратить! Мне невтерпЈж. Сердца не стало. Спорщик мой где? В окнах ни зги. Пусто на кресле. Дать по балде, чтобы мозги горлом полезли! Силы ушли. Где мой Критон? Где ему деться? Вижу: вдали к деве Дамон в спальню крадется. Снег у крылец след порошит. Хитро устроил! Бедный чернец. "Плоть не грешит". То и усвоил. Впрочем, богат. Драхму язык держит прилежно. То ль наугад к деве проник, действуя нежно, то ли на дно Лоты глядит с борта корыты... Вижу одно: с кем-то стоит, губы раскрыты. Не разглядеть -- дева, старик? -- в точности лика. Что тут скорбеть? Вот и достиг сходства велика. Вот тебе месть: сам разгляди сразу два зайца. Тщишься расчесть, милый, поди, с кем оказался? Действуй смелей! Больно умен. Вместо ответа: стоят твоей драхмы, Дамон, дева и Лета. Четверть листа. Свечи трещат. Тени перечут. Смотрит звезда в полный ушат. Мыши щебечут. Бросим перо. Хаять глупца -- это ли доблесть? Так ли хитро? Древня венца сим не сподоблюсь. Образы, прочь! Чашу с вином! Чествуем древних. Поздняя ночь. Снег за окном в виде деревьев. март 1966 * Стихотворение отсутствует во 2-м изд. СИБ. -- С. В. --------

– Конец работы –

Эта тема принадлежит разделу:

Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы (основное собрание)

На сайте allrefs.net читайте: "Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы (основное собрание)"

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Подражание сатирам, сочиненным Кантемиром

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Все темы данного раздела:

Воспоминания
Белое небо крутится надо мною. Земля серая тарахтит у меня под ногами. Слева деревья. Справа озеро очередное с каменными берегами, с деревянными берегами. Я вытаскиваю, выдергиваю ноги из болота, и со

Гладиаторы
Простимся. До встреч в могиле. Близится наше время. Ну, что ж? Мы не победили. Мы умрем на арене. Тем лучше. Не облысеем от женщин, от перепоя. ...А небо над Колизеем такое же голубое, как над родиной

К садовой ограде
Снег в сумерках кружит, кружит. Под лампочкой дворовой тлеет. В развилке дерева лежит. На ветке сломанной белеет. Не то, чтобы бело-светло. Но кажется (почти волнуя ограду) у ствола нутро появится, ко

Наступает весна
Дмитрию Бобышеву Пресловутая иголка в не менее достославном стоге, в городском полумраке, полусвете, в городском гаме, плеске и стоне тоненькая песенка смерти. Верхний свет улиц, верхний свет улиц всЈ

Памяти Феди Добровольского
Мы продолжаем жить. Мы читаем или пишем стихи. Мы разглядываем красивых женщин, улыбающихся миру с обложки иллюстрированных журналов. Мы обдумываем своих друзей, возвращаясь через весь город в полузам

Памятник
Поставим памятник в конце длинной городской улицы или в центре широкой городской площади, памятник, который впишется в любой ансамбль, потому что он будет немного конструктивен и очень реалистичен. По

Памятник Пушкину
...И Пушкин падает в голубо- ватый колючий снег Э. Багрицкий. ...И тишина. И более ни слова. И эхо. Да еще усталость. ...Свои стихи доканчивая кровью, они на землю глухо опускались. Потом глядели медл

Посвящение Глебу Горбовскому
Уходить из любви в яркий солнечный день, безвозвратно; Слышать шорох травы вдоль газонов, ведущих обратно, В темном облаке дня, в темном вечере зло, полусонно Лай вечерних собак -- сквозь квадратные г

Сонет к Глебу Горбовскому
Мы не пьяны. Мы, кажется, трезвы. И, вероятно, вправду мы поэты, Когда, кропая странные сонеты, Мы говорим со временем на "вы". И вот плоды -- ракеты, киноленты. И вот плоды: велеречивый сти

Сонет к зеркалу
Не осуждая позднего раскаянья, не искажая истины условной, ты отражаешь Авеля и Каина, как будто отражаешь маски клоуна. Как будто все мы -- только гости поздние, как будто наспех поправляем галстуки,

Стихи о слепых музыкантах
Слепые блуждают ночью. Ночью намного проще перейти через площадь. Слепые живут наощупь, трогая мир руками, не зная света и тени и ощущая камни: из камня делают стены. За ними живут мужчины. Женщины. Д

Художник
Он верил в свой череп. Верил. Ему кричали: "Нелепо!" Но падали стены. Череп, Оказывается, был крепок. Он думал: За стенами чисто. Он думал, Что дальше -- просто. ...Он спасся от самоубийства

Стихи о принятии мира
Я. Гордину Все это было, было. Все это нас палило. Все это лило, било, вздергивало и мотало, и отнимало силы, и волокло в могилу, и втаскивало на пьедесталы, а потом низвергало, а потом -- забывало, а

Пилигримы
"Мои мечты и чувства в сотый раз Идут к тебе дорогой пилигримов" В. Шекспир Мимо ристалищ, капищ, мимо храмов и баров, мимо шикарных кладбищ, мимо больших базаров, мира и горя мимо, мимо Мек

Стихи под эпиграфом
"То, что дозволено Юпитеру, не дозволено быку..." Каждый пред Богом наг. Жалок, наг и убог. В каждой музыке Бах, В каждом из нас Бог. Ибо вечность -- богам. Бренность -- удел быков... Богово

Камни на земле
Эти стихи о том, как лежат на земле камни, простые камни, половина которых не видит солнца, простые камни серого цвета, простые камни,-- камни без эпитафий. Камни, принимающие нашу поступь,1

Одиночество
Когда теряет равновесие твое сознание усталое, когда ступеньки этой лестницы уходят из под ног, как палуба, когда плюет на человечество твое ночное одиночество, -- ты можешь размышлять о вечности и со

Определение поэзии
памяти Федерико Гарсия Лорки Существует своего рода легенда, что перед расстрелом он увидел, как над головами солдат поднимается солнце. И тогда он произнес: "А все-таки восходит солнце..."

Стихи об испанце Мигуэле Сервете, еретике, сожженном кальвинистами
Истинные случаи иногда становятся притчами. Ты счел бы все это, вероятно, лишним. Вероятно, сейчас ты испытываешь безразличие. ___ Впрочем, он не испытывает безразличия, ибо от него осталась лишь горс

Вальсок
Проснулся я, и нет руки, а было пальцев пять. В моих глазах пошли круги, и я заснул опять. Проснулся я, и нет второй. Опасно долго спать. Но Бог шепнул: глаза закрой, и я заснул опять. Проснулся я, и

Глаголы
Меня окружают молчаливые глаголы, похожие на чужие головы глаголы, голодные глаголы, голые глаголы, главные глаголы, глухие глаголы. Глаголы без существительных. Глаголы -- просто. Глаголы, которые жи

Описание утра
А. Рутштейну Как вагоны раскачиваются, направо и налево, как кинолента рассвета раскручивается неторопливо, как пригородные трамваи возникают из-за деревьев в горизонтальном пейзаже предместия и залив

Стрельнинская элегия
Дворцов и замков свет, дворцов и замков, цветник кирпичных роз, зимой расцветших, какой родной пейзаж утрат внезапных, какой прекрасный свист из лет прошедших. Как будто чей-то след, давно знакомый, т

Через два года
Нет, мы не стали глуше или старше, мы говорим слова свои, как прежде, и наши пиджаки темны все так же, и нас не любят женщины все те же. И мы опять играем временами в больших амфитеатрах одиночеств, и

Песенка
По холмам поднебесья, по дороге неблизкой, возвращаясь без песни из земли италийской, над страной огородов, над родными полями пролетит зимородок и помашет крылами. И с высот Олимпийских, недоступных

Три главы
Глава 1 Когда-нибудь, болтливый умник, среди знакомств пройдет зима, когда в Москве от узких улиц сойду когда-нибудь с ума, на шумной родине балтийской среди худой полувесны протарахтят полуботинки по

Памяти Е. А. Баратынского
Поэты пушкинской поры, ребята светские, страдальцы, пока старательны пиры, романы русские стандартны летят, как лист календаря, и как стаканы недопиты, как жизни после декабря так одинаково разбиты. Ш

Витезслав Незвал
На Карловом мосту ты улыбнешься, переезжая к жизни еженощно вагончиками пражского трамвая, добра не зная, зла не забывая. На Карловом мосту ты снова сходишь и говоришь себе, что снова хочешь пойти туд

В письме на юг
Г. Гинзбургу-Воскову Ты уехал на юг, а здесь настали теплые дни, нагревается мост, ровно плещет вода, пыль витает, я теперь прохожу в переулке, всЈ в тени, всЈ в тени, всЈ в тени, и вблизи надо мной т

Пьеса с двумя паузами для сакс-баритона
Металлический зов в полночь слетает с Петропавловского собора, из распахнутых окон в переулках мелодически звякают деревянные часы комнат, в радиоприемниках звучат гимны. Все стихает. Ровный шепот дев

Современная песня
Человек приходит к развалинам снова и снова, он был здесь позавчера и вчера и появится завтра, его привлекают развалины. Он говорит: Постепенно, постепенно научишься многим вещам, очень многим, научиш

Июльское интермеццо
Девушки, которых мы обнимали, с которыми мы спали, приятели, с которыми мы пили, родственники, которые нас кормили и все покупали, братья и сестры, которых мы так любили, знакомые, случайные соседи эт

Августовские любовники
Августовские любовники, августовские любовники проходят с цветами, невидимые зовы парадных их влекут, августовские любовники в красных рубашках с полуоткрытыми ртами мелькают на перекрестках, исчезают

Проплывают облака
Слышишь ли, слышишь ли ты в роще детское пение, над сумеречными деревьями звенящие, звенящие голоса, в сумеречном воздухе пропадающие, затихающие постепенно, в сумеречном воздухе исчезающие небеса? Бл

Рождественский романс
Евгению Рейну, с любовью Плывет в тоске необъяснимой среди кирпичного надсада ночной кораблик негасимый из Александровского сада, ночной фонарик нелюдимый, на розу желтую похожий, над головой своих лю

Я как Улисс
О. Б. Зима, зима, я еду по зиме, куда-нибудь по видимой отчизне, гони меня, ненастье, по земле, хотя бы вспять, гони меня по жизни. Ну вот Москва и утренний уют в арбатских переулках парусинных, и чуж

В темноте у окна
В темноте у окна, на краю темноты полоса полотна задевает цветы. И, как моль, из угла устремляется к ней взгляд, острей, чем игла, хлорофилла сильней. Оба вздрогнут -- но пусть: став движеньем одним,

Письмо к А. Д.
Bсе равно ты не слышишь, все равно не услышишь ни слова, все равно я пишу, но как странно писать тебе снова, но как странно опять совершать повторенье прощанья. Добрый вечер. Kак странно вторгаться в

Стансы городу
Да не будет дано умереть мне вдали от тебя, в голубиных горах, кривоногому мальчику вторя. Да не будет дано и тебе, облака торопя, в темноте увидать мои слезы и жалкое горе. Пусть меня отпоет хор воды

Инструкция опечаленным
Не должен быть очень несчастным и, главное, скрытным... А. Ахматова Я ждал автобус в городе Иркутске, пил воду, замурованную в кране, глотал позеленевшие закуски в ночи в аэродромном ресторане. Я проб

Дорогому Д. Б.
Вы поете вдвоем о своем неудачном союзе. Улыбаясь сейчас широко каждый собственной музе. Тополя и фонтан, соболезнуя вам, рукоплещут, в теплой комнате сна в двух углах ваши лиры трепещут. Одинокому мн

Отрывок
На вас не поднимается рука. И я едва ль осмелюсь говорить, каким еще понятием греха сумею этот сумрак озарить. Но с каждым днем все более, вдвойне, во всем себя уверенно виня, беру любовь, затем что в

Загадка ангелу
М. Б. Мир одеял разрушен сном. Но в чьем-то напряженном взоре маячит в сумраке ночном окном разрезанное море.1 Две лодки обнажают дно, смыкаясь в этом с парой туфель. Вздымающееся полотно и

Крик в Шереметьево
И. Е. Что ты плачешь, распростясь с паровозом. Что ты слушаешь гудки поездные. Поклонись аэродромным березам, голубиному прогрессу России. Что ты смотришь все с печалью угрюмой на платочек ее новый, к

Ночной полет
В брюхе Дугласа ночью скитался меж туч и на звезды глядел, и в кармане моем заблудившийся ключ все звенел не у дел, и по сетке скакал надо мной виноград, акробат от тоски; был далек от меня мой родной

От окраины к центру
Вот я вновь посетил эту местность любви, полуостров заводов, парадиз мастерских и аркадию фабрик, рай речный пароходов, я опять прошептал: вот я снова в младенческих ларах. Вот я вновь пробежал Малой

В семейный альбом
Не мы ли здесь, о посмотри, вон там, окружены песком -- по обе стороны скамьи, застыв, на берегу морском. ___ Все чудится, что рядом ты. Все вижу сквозь ненастный вой вливающийся в цвет воды колеблющи

На смерть Роберта Фроста
Значит, и ты уснул. Должно быть, летя к ручью, ветер здесь промелькнул, задув и твою свечу. Узнав, что смолкла вода, и сделав над нею круг, вновь он спешит сюда, где дым обгоняет дух. Позволь же, стар

Большая элегия Джону Донну
Джон Донн уснул, уснуло все вокруг. Уснули стены, пол, постель, картины, уснули стол, ковры, засовы, крюк, весь гардероб, буфет, свеча, гардины. Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы, хлеб, хлебный нож, фа

Другу-стихотворцу
Нет, не посетует Муза, если напев заурядный, звук, безразличный для вкуса, с лиры сорвется нарядной. Милая, грусти не выдаст, путая спину и перед, песню, как платье на вырост, к слуху пространства при

Из "Старых английских песен". Горячая изгородь
Снег скрыл от глаз гряду камней. И вот земля -- небес бледней. Одна лишь изгородь черна, и снега нет на ней. Холодный лес прикрыла мгла. Она сама светла, бела. Одна лишь изгородь в снегу стоит голым-г

Переселение
М. Б. Дверь хлопнула, и вот они вдвоем стоят уже на улице. И ветер их обхватил. И каждый о своем задумался, чтоб вздрогнуть вслед за этим. Канал, деревья замерли на миг. Холодный вечер быстро покрывал

В замерзшем песке
Трехцветных птичек голоса, -- хотя с нагих ветвей глядит зима во все глаза, хотя земля светлей холмов небесных, в чьих кустах совсем ни звука нет, -- слышны отчетливей, чем страх ревизии примет. На во

В горчичном лесу
Гулко дятел стучит по пустым деревам, не стремясь достучаться. Дождь и снег, пробивающий дым, заплетаясь, шумят средь участка. Кто-то, вниз опустивши лицо, от калитки, все пуще и злее от желанья взбеж

Исаак и Авраам
М. Б. "Идем, Исак. Чего ты встал? Идем". "Сейчас иду". -- Ответ средь веток мокрых ныряет под ночным густым дождем, как быстрый плот -- туда, где гаснет окрик. По-русски Исаак теря

Телефонная песня
Вослед за тем последует другой. Хоть, кажется, все меры вплоть до лести уж приняты, чтоб больше той рукой нельзя было писать на этом месте. Как в школьные года -- стирал до дыр. Но ежедневно -- слышиш

Ex oriente
Да, точно так же, как Тит Ливий, он сидел в своем шатре, но был незримо широкими песками окружен и мял в сухих руках письмо из Рима. Палило солнце. Столько дней подряд он брел один безводными местами,

Полевая эклога
Стрекоза задевает волну и тотчас устремляется кверху, отраженье пуская ко дну, словно камень, колодцу в проверку, чтобы им испытать глубину и захлопнуть над воротом дверку. Но нигде здесь не встретишь

Рождество 1963 года
Спаситель родился в лютую стужу. В пустыне пылали пастушьи костры. Буран бушевал и выматывал душу из бедных царей, доставлявших дары. Верблюды вздымали лохматые ноги. Выл ветер. Звезда, пламенея в ноч

Воронья песня
Снова пришла лиса с подведенной бровью, снова пришел охотник с ружьем и дробью, с глазом, налитым кровью от ненависти, как клюква. Перезимуем и это, выронив сыр из клюва, но поймав червяка! Извивайся,

Новый год на Канатчиковой даче
Спать, рождественский гусь, отвернувшись к стене, с темнотой на спине, разжигая, как искорки бус, свой хрусталик во сне. Ни волхвов, ни осла, ни звезды, ни пурги, что младенца от смерти спасла, расход

Песни счастливой зимы
Песни счастливой зимы на память себе возьми, чтоб вспоминать на ходу звуков их глухоту; местность, куда, как мышь, быстрый свой бег стремишь, как бы там не звалась, в рифмах их улеглась. Так что, вытя

Прощальная ода
1 Ночь встает на колени перед лесной стеною. Ищет ключи слепые в связке своей несметной. Птицы твои родные громко кричат надо мною. Карр! Чивичи-ли, карр! -- словно напев посмертный. Ветер пинает ство

Письма к стене
Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини. Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани. За твоею спиной умолкает в кустах беготня. Мне пора уходить. Ты останешься после меня. До свиданья, стена. Я п

Перед прогулкой по камере
Сквозь намордник пройдя, как игла, и по нарам разлившись, как яд, холод вытеснит ночь из угла, чтобы мог соскочить я в квадрат. Но до этого мысленный взор сонмы линий и ромбов гурьбу заселяет в цемент

Развивая Крылова
М. Б. Одна ворона (их была гурьба, но вечер их в ольшанник перепрятал) облюбовала маковку столба, другая -- белоснежный изолятор. Друг другу, так сказать, насупротив (как требуют инструкций незабудки)

Малиновка
М. Б. Ты выпорхнешь, малиновка, из трех малинников, припомнивши в неволе, как в сумерках вторгается в горох ворсистое люпиновое поле. Сквозь сомкнутые вербные усы туда! -- где, замирая на мгновенье, б

Для школьного возраста
М. Б. Ты знаешь, с наступленьем темноты пытаюсь я прикидывать на глаз, отсчитывая горе от версты, пространство, разделяющее нас. И цифры как-то сходятся в слова, откуда приближаются к тебе смятенье, и

К северному краю
Северный край, укрой. И поглубже. В лесу. Как смолу под корой, спрячь под веком слезу. И оставь лишь зрачок, словно хвойный пучок, и грядущие дни. И страну заслони. Нет, не волнуйся зря: я превращусь

Ломтик медового месяца
М. Б. Не забывай никогда, как хлещет в пристань вода и как воздух упруг -- как спасательный круг. А рядом чайки галдят, и яхты в небо глядят, и тучи вверху летят, словно стая утят. Пусть же в сердце т

Отрывок
В ганзейской гостинице "Якорь", где мухи садятся на сахар, где боком в канале глубоком эсминцы плывут мимо окон, я сиживал в обществе кружки, глазея на мачты и пушки и совесть свою от укора

В распутицу
Дорогу развезло как реку. Я погрузил весло в телегу, спасательный овал намаслив на всякий случай. Стал запаслив. Дорога как река, зараза. Мережей рыбака -- тень вяза. Коню не до ухи под носом. Тем бол

С грустью и с нежностью
А. Горбунову На ужин вновь была лапша, и ты, Мицкевич, отодвинув миску, сказал, что обойдешься без еды. Поэтому и я, без риску медбрату показаться бунтарем, последовал чуть позже за тобою в уборную, г

Сонетик
Маленькая моя, я грущу (а ты в песке скок-поскок). Как звездочку тебя ищу: разлука как телескоп. Быть может, с того конца заглянешь (как Левенгук), не разглядишь лица, но услышишь: стук-стук. Это в ме

Настеньке Томашевской в Крым
Пусть август -- месяц ласточек и крыш, подверженный привычке стародавней, разбрасывает в Пулкове камыш и грохает распахнутою ставней. Придет пора, и все мои следы исчезнут, как развалины Атланты. И ск

Псковский реестр
для М. Б. Не спутать бы азарт и страсть (не дай нам, Господь). Припомни март, семейство Найман. Припомни Псков, гусей и, вполнакала, фонарики, музей, "Мытье" Шагала. Уколы на бегу (не шпильк

Румянцевой победам
Прядет кудель под потолком дымок ночлежный. Я вспоминаю под хмельком Ваш образ нежный, как Вы бродили меж ветвей, стройней пастушек, вдвоем с возлюбленной моей на фоне пушек. Под жерла гаубиц морских,

Гвоздика
М. Б. В один из дней, в один из этих дней, тем более заметных, что сильней дождь барабанит в стекла и почти звонит в звонок (чтоб в комнату войти, где стол признает своего в чужом, а чайные стаканы --

Орфей и Артемида
Наступила зима. Песнопевец, не сошедший с ума, не умолкший, видит след на тропинке волчий и, как дятел-краснодеревец, забирается на сосну, чтоб расширить свой кругозор, разглядев получше узор, оттеняю

Чаша со змейкой
I Дождливым утром, стол, ты не похож на сельского вдовца-говоруна. Что несколько предвидел макинтош, хотя не допускала борона, в том, собственно, узревшая родство, что в ящик было вделано кольцо. Но л

Письмо в бутылке
(Entertainment for Mary)1 То, куда вытянут нос и рот, прочий куда обращен фасад, то, вероятно, и есть "вперед"; все остальное считай "назад". Но так как нос корабля на Н

Услышу и отзовусь
Сбились со счета дни, и Борей покидает озимь, ночью при свете свечи пересчитывает стропила. Будто ты вымолвила негромко: осень, осень со всех сторон меня обступила. Затихает, и вновь туч на звезды охо

Einem alten Architekten in Rom
I В коляску -- если только тень действительно способна сесть в коляску (особенно в такой дождливый день), и если призрак переносит тряску, и если лошадь упряжи не рвет -- в коляску, под зонтом, без ве

Северная почта
М. Б. Я, кажется, пою одной тебе. Скорее тут нужда, чем скопидомство. Хотя сейчас и ты к моей судьбе не меньше глуховата, чем потомство. Тебя здесь нет: сострив из-под полы, не вызвать даже в стульях

Новые стансы к Августе
М. Б. I Во вторник начался сентябрь. Дождь лил всю ночь. Все птицы улетели прочь. Лишь я так одинок и храбр, что даже не смотрел им вслед. Пустынный небосвод разрушен,1 дождь стягивает прос

Неоконченный отрывок
I Ну, время песен о любви, ты вновь склоняешь сердце к тикающей лире, и все слышней в разноголосном клире щебечет силлабическая кровь. Из всех стихослагателей, со мной столь грозно обращаешься ты с пе

Отрывок
Назо к смерти не готов. Оттого угрюм. От сарматских холодов в беспорядке ум. Ближе Рима ты, звезда. Ближе Рима смерть. Преимущество: туда можно посмотреть. Назо к смерти не готов. Ближе (через Понт, о

Отрывок
Sad man jokes his own way1 Я не философ. Нет, я не солгу. Я старый человек, а не философ, хотя я отмахнуться не могу от некоторых бешеных вопросов. Я грустный человек, и я шучу по-своему, о

На смерть Т. С. Элиота
I Он умер в январе, в начале года. Под фонарем стоял мороз у входа. Не успевала показать природа ему своих красот кордебалет. От снега стекла становились у'же. Под фонарем стоял глашатай стужи. На пер

Января 1965 года
Волхвы забудут адрес твой. Не будет звезд над головой. И только ветра сиплый вой расслышишь ты, как встарь. Ты сбросишь тень с усталых плеч, задув свечу, пред тем как лечь. Поскольку больше дней, чем

Без фонаря
В ночи, когда ты смотришь из окна и знаешь, как далЈко до весны, привычным очертаньям валуна не ближе до присутствия сосны. С невидимой улыбкой хитреца сквозь зубы ты продергиваешь нить, чтоб пальцы (

Пророчество
М. Б. Мы будем жить с тобой на берегу, отгородившись высоченной дамбой от континента, в небольшом кругу, сооруженном самодельной лампой. Мы будем в карты воевать с тобой и слушать, как безумствует при

Июль. Сенокос
Всю ночь бесшумно, на один вершок, растет трава. Стрекочет, как движок, всю ночь кузнечик где-то в борозде. Бредет рябина от звезды к звезде. Спят за рекой в тумане три косца. Всю ночь согласно бьются

Курс акций
О как мне мил кольцеобразный дым! Отсутствие заботы, власти. Какое поощренье грусти. Я полюбил свой деревянный дом. Закат ласкает табуретку, печь, зажавшие окурок пальцы. И синий дым нанизывает кольца

Одной поэтессе
Я заражен нормальным классицизмом. А вы, мой друг, заражены сарказмом. Конечно, просто сделаться капризным, по ведомству акцизному служа. К тому ж, вы звали этот век железным. Но я не думал, говоря о

Два часа в резервуаре
Мне скучно, бес... А. С. Пушкин I Я есть антифашист и антифауст. Их либе жизнь и обожаю хаос. Их бин хотеть, геноссе официрен, дем цайт цум Фауст коротко шпацирен. II Но подчиняясь польской пропаганде

Под занавес
А. А. Ахматовой Номинально пустынник, но в душе -- скандалист, отдает за полтинник -- за оранжевый лист -- свои струпья и репья, все вериги -- вразвес, -- деревушки отрепья, благолепье небес. Отыскав

Зимним вечером на сеновале
Снег сено запорошил сквозь щели под потолком. Я сено разворошил и встретился с мотыльком. Мотылек, мотылек, от смерти себя сберег, забравшись на сеновал. Выжил, зазимовал. Выбрался и глядит, как "

Неоконченный отрывок
В стропилах воздух ухает, как сыч. Скрипит ольха у дальнего колодца. Бегущий лес пытается настичь бегущие поля. И удается порой березам вырваться вперед и вклиниться в позиции озимых шеренгой или попр

Осень в Норенской
Мы возвращаемся с поля. Ветер гремит перевЈрнутыми колоколами вЈдер, коверкает голые прутья ветел, бросает землю на валуны. Лошади бьются среди оглобель черными корзинами вздутых рЈбер, обращают оскал

Песенка о свободе
Булату Окуджаве Ах, свобода, ах, свобода. Ты -- пятое время года. Ты -- листик на ветке ели. Ты -- восьмой день недели. Ах, свобода, ах, свобода. У меня одна забота: почему на свете нет завода, где бы

Фламмарион
М. Б. Одним огнем порождены две длинных тени. Две области поражены тенями теми. Одна -- она бежит отсель сквозь бездорожье за жизнь мою, за колыбель, за царство Божье. Другая -- поспешает вдаль, летит

Остановка в пустыне
Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь, дабы построить на свободном месте концертный зал. В такой архитектуре есть что-то безнадежное. А впрочем, концертный зал на тыщу

Неоконченный отрывок
В стропилах воздух ухает, как сыч. Скрипит ольха у дальнего колодца. Бегущий лес пытается настичь бегущие поля. И удается порой березам вырваться вперед и вклиниться в позиции озимых шеренгой или попр

Неоконченный отрывок
Отнюдь не вдохновение, а грусть меня склоняет к описанью вазы. В окне шумят раскидистые вязы. Но можно только увеличить груз уже вполне достаточный, скребя пером перед цветущею колодой. Петь нечто, со

Освоение космоса
Чердачное окно отворено. Я выглянул в чердачное окно. Мне подоконник врезался в живот. Под облаками кувыркался голубь. Над облаками синий небосвод не потолок напоминал, а прорубь. Светило солнце. Пахл

Стихи на бутылке, подаренной Андрею Сергееву
1 На склоне лет я на ограду влез Я удовлетворял свой интерес к одной затворнице и зная что между нами проходная я подтянулся на руках ныряла в облаках Луна и ввысь из радио неслись обрывки вальса и я

Речь о пролитом молоке
I 1 Я пришел к Рождеству с пустым карманом. Издатель тянет с моим романом. Календарь Москвы заражен Кораном. Не могу я встать и поехать в гости ни к приятелю, у которого плачут детки, ни в семейный до

К стихам
"Скучен вам, стихи мои, ящик..." Кантемир Не хотите спать в столе. Прытко возражаете: "Быв здраву, корчиться в земле суть пытка". Отпускаю вас. А что ж? Праву на свободу возражать

Морские манЈвры
Атака птеродактилей на стадо ихтиозавров. Вниз на супостата пикирует огнедышащий ящер -- скорей потомок, нежели наш пращур. Какой-то год от Рождества Христова. Проблемы положенья холостого. Гостиница.

В Паланге
Коньяк в графине -- цвета янтаря, что, в общем, для Литвы симптоматично. Коньяк вас превращает в бунтаря. Что не практично. Да, но романтично. Он сильно обрубает якоря всему, что неподвижно и статично

По дороге на Скирос
Я покидаю город, как Тезей -- свой Лабиринт, оставив Минотавра смердеть, а Ариадну -- ворковать в объятьях Вакха. Вот она, победа! Апофеоз подвижничества! Бог как раз тогда подстраивает встречу, когда

Прощайте, мадемуазель Вероника
I Если кончу дни под крылом голубки, что вполне реально, раз мясорубки становятся роскошью малых наций -- после множества комбинаций Марс перемещается ближе к пальмам; а сам я мухи не трону пальцем да

Элегия на смерть Ц. В.
В пространстве, не дыша, несется без дорог еще одна душа в невидимый чертог. А в сумраке, внизу, измученный сосуд в кладбищенском лесу две лошади везут. Отсюда не воззвать, отсюда не взглянуть. Расста

Postscriptum
Как жаль, что тем, чем стало для меня твое существование, не стало мое существованье для тебя. ...В который раз на старом пустыре я запускаю в проволочный космос свой медный грош, увенчанный гербом, в

Anno Domini
М. Б. Провинция справляет Рождество. Дворец Наместника увит омелой, и факелы дымятся у крыльца. В проулках -- толчея и озорство. Веселый, праздный, грязный, очумелый народ толпится позади дворца. Наме

Песня пустой веранды
Not with a bang but a whimper.1 T.S.Eliot Март на исходе, и сад мой пуст. Старая птица, сядь на куст, у которого в этот день только и есть, что тень. Будто и не было тех шести лет, когда он

Письмо генералу Z.
"Война, Ваша Светлость, пустая игра. Сегодня -- удача, а завтра -- дыра..." Песнь об осаде Ла-Рошели Генерал! Наши карты -- дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Эквато

Почти элегия
В былые дни и я пережидал холодный дождь под колоннадой Биржи. И полагал, что это -- Божий дар. И, может быть, не ошибался. Был же и я когда-то счастлив. Жил в плену у ангелов. Ходил на вурдалаков. Сб

Неоконченный отрывок
F. W. Самолет летит на Вест, расширяя круг тех мест -- от страны к другой стране, -- где тебя не встретить мне. Обгоняя дни, года, тенью крыльев "никогда" на земле и на воде превращается в &

Памяти Т. Б.
1 Пока не увяли цветы и лента ещЈ не прошла через известь лета, покуда черна и вольна цыганить, ибо настолько длинна, что память моя, как бы внемля ее призыву, потянет ее, вероятно, в зиму, -- 2 прими

Подражая Некрасову, или Любовная песнь Иванова
Кажинный раз на этом самом месте я вспоминаю о своей невесте. Вхожу в шалман, заказываю двести. Река бежит у ног моих, зараза. Я говорю ей мысленно: бежи. В глазу -- слеза. Но вижу краем глаза Литейны

Подсвечник
Сатир, покинув бронзовый ручей, сжимает канделябр на шесть свечей, как вещь, принадлежащую ему. Но, как сурово утверждает опись, он сам принадлежит ему. Увы, все виды обладанья таковы. Сатир -- не иск

Прачечный мост
F. W. На Прачечном мосту, где мы с тобой уподоблялись стрелкам циферблата, обнявшимся в двенадцать перед тем, как не на сутки, а навек расстаться, -- сегодня здесь, на Прачечном мосту, рыбак, страдая

Шесть лет спустя
М. Б. Так долго вместе прожили, что вновь второе января пришлось на вторник, что удивленно поднятая бровь, как со стекла автомобиля -- дворник, с лица сгоняла смутную печаль, незамутненной оставляя да

Горбунов и Горчаков
I. Горбунов и Горчаков "Ну, что тебе приснилось, Горбунов?" "Да, собственно, лисички". "Снова?" "Снова". "Ха-ха, ты насмешил меня, нет слов". "А

Зимним вечером в Ялте
Сухое левантинское лицо, упрятанное оспинками в бачки. Когда он ищет сигарету в пачке, на безымянном тусклое кольцо внезапно преломляет двести ватт, и мой хрусталик вспышки не выносит: я щурюсь; и тог

Посвящается Ялте
История, рассказанная ниже, правдива. К сожаленью, в наши дни не только ложь, но и простая правда нуждается в солидных подтвержденьях и доводах. Не есть ли это знак, что мы вступаем в совершенно новый

В альбом Натальи Скавронской
Осень. Оголенность тополей раздвигает коридор аллей в нашем не-именьи. Ставни бьются друг о друга. Туч невпроворот, солнце забуксует. У ворот лужа, как расколотое блюдце. Спинка стула, платьица без пл

С видом на море
И. Н. Медведевой I Октябрь. Море поутру лежит щекой на волнорезе. Стручки акаций на ветру, как дождь на кровельном железе, чечетку выбивают. Луч светила, вставшего из моря, скорей пронзителен, чем жгу

Конец прекрасной эпохи
Потому что искусство поэзии требует слов, я -- один из глухих, облысевших, угрюмых послов второсортной державы, связавшейся с этой, -- не желая насиловать собственный мозг, сам себе подавая одежду, сп

Дидона и Эней
Великий человек смотрел в окно, а для нее весь мир кончался краем его широкой, греческой туники, обильем складок походившей на остановившееся море. Он же смотрел в окно, и взгляд его сейчас был так да

Отрывок
Из слез, дистиллированных зрачком, гортань мне омывающих, наружу не пущенных и там, под мозжечком, образовавших ледяную лужу, из ночи, перепачканной трубой, превосходящей мужеский капризнак, из крови,

Открытка с тостом
Н. И. Желание горькое -- впрямь! свернуть в вологодскую область, где ты по колхозным дворам шатаешься с правом на обыск. Все чаще ночами, с утра во мгле, под звездой над дорогой. Вокруг старики, детво

Перед памятником А. С. Пушкину в Одессе
Якову Гордину Не по торговым странствуя делам, разбрасывая по чужим углам свой жалкий хлам, однажды поутру с тяжелым привкусом во рту я на берег сошел в чужом порту. Была зима. Зернистый снег сек щеку

Лесная идиллия
I Она: Ах, любезный пастушок, у меня от жизни шок. Он: Ах, любезная пастушка, у меня от жизни -- юшка. Вместе: Руки мерзнут. Ноги зябнуть. Не пора ли нам дерябнуть. II Она: Ох, любезный мой красавчик,

Уточнение
Откуда ни возьмись -- как резкий взмах -- Божественная высь в твоих словах -- как отповедь, верней, как зов: "за мной!" -- над нежностью моей, моей, земной. Куда же мне? На звук! За речь. За

Science Fiction
Тыльная сторона светила не горячей слезящих мои зрачки его лицевых лучей; так же оно слепит неизвестных зевак через стеклянную дверь с литерами ЕФАК.1 Лысеющий человек -- или, верней, почти

Песня о Красном Свитере
Владимиру Уфлянду В потетеле английской красной шерсти я не бздюм крещенских холодов нашествия, и будущее за Шексной, за Воркслою теперь мне видится одетым в вещь заморскую. Я думаю: обзаведись валюто

Памяти профессора Браудо
Люди редких профессий редко, но умирают, уравнивая свой труд с прочими. Землю роют люди прочих профессий, и родственники назавтра выглядят, как природа, лишившаяся ихтиозавра. Март -- черно-белый меся

Разговор с небожителем
Здесь, на земле, где я впадал то в истовость, то в ересь, где жил, в чужих воспоминаньях греясь, как мышь в золе, где хуже мыши глодал петит родного словаря, тебе чужого, где, благодаря тебе, я на себ

На 22-е декабря 1970 года Якову Гордину от Иосифа Бродского
Сегодня масса разных знаков -- и в небесах, и на воде -- сказали мне, что быть беде: что я напьюсь сегодня, Яков. Затем, что день прохладный сей есть твоего рожденья дата (о чем, конечно, в курсе Тата

Неоконченное
Друг, тяготея к скрытым формам лести невесть кому -- как трезвый человек тяжелым рассуждениям о смерти предпочитает толки о болезни -- я, загрязняя жизнь как черновик дальнейших снов, твой адрес на ко

Желтая куртка
Подросток в желтой куртке, привалясь к ограде, а точней -- к орущей пасти мадам Горгоны, созерцает грязь проезжей части. В пустых его зрачках сквозит -- при всей отчужденности их от мыслей лишних -- у

Мужик и енот
(басня) Мужик, гуляючи, забрел в дремучий бор, где шел в тот миг естественный отбор. Животные друг другу рвали шерсть, крушили ребра, грызли глотку, сражаясь за сомнительную честь покрыть молодку, чей

Пенье без музыки
F. W. Когда ты вспомнишь обо мне в краю чужом -- хоть эта фраза всего лишь вымысел, а не пророчество, о чем для глаза, вооруженного слезой, не может быть и речи: даты из омута такой лесой не вытащишь

Чаепитие
"Сегодня ночью снился мне Петров. Он, как живой, стоял у изголовья. Я думала спросить насчет здоровья, но поняла бестактность этих слов". Она вздохнула и перевела взгляд на гравюру в деревян

Aqua vita nuova
F. W. Шепчу "прощай" неведомо кому. Не призраку же, право, твоему, затем что он, поддакивать горазд, в ответ пустой ладони не подаст. И в этом как бы новая черта: триумф уже не голоса, но рт

Post aetatem nostram
А. Я. Сергееву I "Империя -- страна для дураков". Движенье перекрыто по причине приезда Императора. Толпа теснит легионеров, песни, крики; но паланкин закрыт. Объект любви не хочет быть объе

Шиповник в апреле
Шиповник каждую весну пытается припомнить точно свой прежний вид: свою окраску, кривизну изогнутых ветвей -- и то, что их там кривит. В ограде сада поутру в чугунных обнаружив прутьях источник зла, он

Стихи в апреле
В эту зиму с ума я опять не сошел, а зима глядь и кончилась. Шум ледохода и зеленый покров различаю -- и значит здоров. С новым временем года поздравляю себя и, зрачок о Фонтанку слепя, я дроблю себя

Фонтан памяти героев обороны полуострова Ханко
Здесь должен быть фонтан, но он не бьет. Однако сырость северная наша освобождает власти от забот, и жажды не испытывает чаша. Нормальный дождь, обещанный в четверг, надежней ржавых труб водопровода.

Литовский дивертисмент
Томасу Венцлова 1. Вступление Вот скромная приморская страна. Свой снег, аэропорт и телефоны, свои евреи. Бурый особняк диктатора. И статуя певца, отечество сравнившего с подругой, в чем проявился пус

Натюрморт
Verrà la morte e avrà tuoi occhi. C. Pavese1 I Вещи и люди нас окружают. И те, и эти терзают глаз. Лучше жить в темноте. Я сижу на скамье в парке, глядя вослед проходящей семь

Октябрьская песня
V. S. Чучело перепЈлки стоит на каминной полке. Старые часы, правильно стрекоча, радуют ввечеру смятые перепонки. Дерево за окном -- пасмурная свеча. Море четвЈртый день глухо гудит у дамбы. Отложи св

Декабря 1971 года
V. S. В Рождество все немного волхвы. В продовольственных слякоть и давка. Из-за банки кофейной халвы производит осаду прилавка грудой свертков навьюченный люд: каждый сам себе царь и верблюд. Сетки,

Одному тирану
Он здесь бывал: еще не в галифе -- в пальто из драпа; сдержанный, сутулый. Арестом завсегдатаев кафе покончив позже с мировой культурой, он этим как бы отомстил (не им, но Времени) за бедность, унижен

Сретенье
Анне Ахматовой Когда она в церковь впервые внесла дитя, находились внутри из числа людей, находившихся там постоянно, Святой Симеон и пророчица Анна. И старец воспринял младенца из рук Марии; и три че

Бабочка
I Сказать, что ты мертва? Но ты жила лишь сутки. Как много грусти в шутке Творца! едва могу произнести "жила" -- единство даты рожденья и когда ты в моей горсти рассыпалась, меня смущает выч

В озерном краю
В те времена в стране зубных врачей, чьи дочери выписывают вещи из Лондона, чьи стиснутые клещи вздымают вверх на знамени ничей Зуб Мудрости, я, прячущий во рту развалины почище Парфенона, шпион, лазу

Одиссей Телемаку
Мой Телемак, Троянская война окончена. Кто победил -- не помню. Должно быть, греки: столько мертвецов вне дома бросить могут только греки... И все-таки ведущая домой дорога оказалась слишком длинной,

Песня невинности, она же -- опыта
"On a cloud I saw a child, and he laughing said to me..." W. Blake 1 Мы хотим играть на лугу в пятнашки, не ходить в пальто, но в одной рубашке. Если вдруг на дворе будет дождь и слякоть, мы

Похороны Бобо
1 Бобо мертва, но шапки недолой. Чем объяснить, что утешаться нечем. Мы не приколем бабочку иглой Адмиралтейства -- только изувечим. Квадраты окон, сколько ни смотри по сторонам. И в качестве ответа н

Неоконченный отрывок
Во время ужина он встал из-за стола и вышел из дому. Луна светила по-зимнему, и тени от куста, превозмогая завитки ограды, так явственно чернели на снегу, как будто здесь они пустили корни. Сердцебиен

Роттердамский дневник
I Дождь в Роттердаме. Сумерки. Среда. Раскрывши зонт, я поднимаю ворот. Четыре дня они бомбили город, и города не стало. Города не люди и не прячутся в подъезде во время ливня. Улицы, дома не сходят в

Литовский ноктюрн: Томасу Венцлова
I Взбаламутивший море ветер рвется как ругань с расквашенных губ в глубь холодной державы, заурядное до-ре- ми-фа-соль-ля-си-до извлекая из каменных труб. Не-царевны-не-жабы припадают к земле, и сверк

На смерть друга
Имяреку, тебе, -- потому что не станет за труд из-под камня тебя раздобыть, -- от меня, анонима, как по тем же делам: потому что и с камня сотрут, так и в силу того, что я сверху и, камня помимо, чере

Война в убежище Киприды
Смерть поступает в виде пули из магнолиевых зарослей, попарно. Взрыв выглядит как временная пальма, которую раскачивает бриз. Пустая вилла. Треснувший фронтон со сценами античной рукопашной. Пылает в

Сонетов к Марии Стюарт
I Мари, шотландцы все-таки скоты. В каком колене клетчатого клана предвиделось, что двинешься с экрана и оживишь, как статуя, сады? И Люксембургский, в частности? Сюды забрел я как-то после ресторана

Над восточной рекой
Боясь расплескать, проношу головную боль в сером свете зимнего полдня вдоль оловянной реки, уносящей грязь к океану, разделившему нас с тем размахом, который глаз убеждает в мелочных свойствах масс. К

На смерть Жукова
Вижу колонны замерших звуков, гроб на лафете, лошади круп. Ветер сюда не доносит мне звуков русских военных плачущих труб. Вижу в регалиях убранный труп: в смерть уезжает пламенный Жуков. Воин, пред к

Темза в Челси
I Ноябрь. Светило, поднявшееся натощак, замирает на банке соды в стекле аптеки. Ветер находит преграду во всех вещах: в трубах, в деревьях, в движущемся человеке. Чайки бдят на оградах, что-то клюют ж

Колыбельная Трескового Мыса
А. Б. I Восточный конец Империи погружается в ночь. Цикады умолкают в траве газонов. Классические цитаты на фронтонах неразличимы. Шпиль с крестом безучастно чернеет, словно бутылка, забытая на столе.

Гуернавака
Октавио Пасу В саду, где М., французский протеже, имел красавицу густой индейской крови, сидит певец, прибывший издаля. Сад густ, как тесно набранное "Ж". Летает дрозд, как сросшиеся брови.

Мексиканский романсеро
Кактус, пальма, агава. Солнце встает с Востока, улыбаясь лукаво, а приглядись -- жестоко. Испепеленные скалы, почва в мертвой коросте. Череп в его оскале! И в лучах его -- кости! С голой шеей, уродлив

К Евгению
Я был в Мексике, взбирался на пирамиды. Безупречные геометрические громады рассыпаны там и сям на Тегуантепекском перешейке. Хочется верить, что их воздвигли космические пришельцы, ибо обычно такие ве

Заметка для энциклопедии
Прекрасная и нищая страна. На Западе и на Востоке -- пляжи двух океанов. Посредине -- горы, леса, известняковые равнины и хижины крестьян. На Юге -- джунгли с руинами великих пирамид. На Севере -- пла

Осенний крик ястреба
Северозападный ветер его поднимает над сизой, лиловой, пунцовой, алой долиной Коннектикута. Он уже не видит лакомый променад курицы по двору обветшалой фермы, суслика на меже. На воздушном потоке расп

Декабрь во Флоренции
"Этот, уходя, не оглянулся..." Анна Ахматова I Двери вдыхают воздух и выдыхают пар; но ты не вернешься сюда, где, разбившись попарно, населенье гуляет над обмелевшим Арно, напоминая новых че

Новый Жюль Верн
Л. и Н. Лифшиц I Безупречная линия горизонта, без какого-либо изъяна. Корвет разрезает волны профилем Франца Листа. Поскрипывают канаты. Голая обезьяна с криком выскакивает из кабины натуралиста. Рядо

Развивая Платона
I Я хотел бы жить, Фортунатус, в городе, где река высовывалась бы из-под моста, как из рукава -- рука, и чтоб она впадала в залив, растопырив пальцы, как Шопен, никому не показывавший кулака. Чтобы та

Пятая годовщина
Падучая звезда, тем паче -- астероид на резкость без труда твой праздный взгляд настроит. Взгляни, взгляни туда, куда смотреть не стоит. ___ Там хмурые леса стоят в своей рванине. Уйдя из точки "

Квинтет
Марку Стрэнду I Веко подергивается. Изо рта вырывается тишина. Европейские города настигают друг друга на станциях. Запах мыла выдает обитателю джунглей приближающегося врага. Там, где ступила твоя но

Письма династии Минь
I "Скоро тринадцать лет, как соловей из клетки вырвался и улетел. И, на ночь глядя, таблетки богдыхан запивает кровью проштрафившегося портного, откидывается на подушки и, включив заводного, погр

Сан-Пьетро
I Третью неделю туман не слезает с белой колокольни коричневого, захолустного городка, затерявшегося в глухонемом углу Северной Адриатики. Электричество продолжает в полдень гореть в таверне. Плитняк

Шорох акации
Летом столицы пустеют. Субботы и отпуска уводят людей из города. По вечерам -- тоска. В любую из них спокойно можно ввести войска. И только набравши номер одной из твоих подруг, не уехавшей до сих пор

В Англии
Диане и Алану Майерс I. Брайтон-рок Ты возвращаешься, сизый цвет ранних сумерек. Меловые скалы Сассекса в море отбрасывают запах сухой травы и длинную тень, как ненужную черную вещь. Рябое море на суш

Полярный исследователь
Все собаки съедены. В дневнике не осталось чистой страницы. И бисер слов покрывает фото супруги, к ее щеке мушку даты сомнительной приколов. Дальше -- снимок сестры. Он не щадит сестру: речь идет о до

Полдень в комнате
I Полдень в комнате. Тот покой, когда наяву, как во сне, пошевелив рукой, не изменить ничего. Свет проникает в окно, слепя. Солнце, войдя в зенит, луч кладя на паркет, себя этим деревенит. Пыль, осевш

Шведская музыка
К. Х. Когда снег заметает море и скрип сосны оставляет в воздухе след глубже, чем санный полоз, до какой синевы могут дойти глаза? до какой тишины может упасть безучастный голос? Пропадая без вести и'

Стихи о зимней кампании 1980-го года
"В полдневный зной в долине Дагестана..." М. Ю. Лермонтов I Скорость пули при низкой температуре сильно зависит от свойств мишени, от стремленья согреться в мускулатуре торса, в сложных пере

Стихи о зимней кампании 1980-го года
"В полдневный зной в долине Дагестана..." М. Ю. Лермонтов I Скорость пули при низкой температуре сильно зависит от свойств мишени, от стремленья согреться в мускулатуре торса, в сложных пере

Горение
М. Б. Зимний вечер. Дрова охваченные огнем -- как женская голова ветреным ясным днем. Как золотиться прядь, слепотою грозя! С лица ее не убрать. И к лучшему, что нельзя. Не провести пробор, гребнем не

Римские элегии
Бенедетте Кравиери I Пленное красное дерево частной квартиры в Риме. Под потолком -- пыльный хрустальный остров. Жалюзи в час заката подобны рыбе, перепутавшей чешую и остов. Ставя босую ногу на красн

В окрестностях Александрии
Карлу Профферу Каменный шприц впрыскивает героин в кучевой, по-зимнему рыхлый мускул. Шпион, ворошащий в помойке мусор, извлекает смятый чертеж руин. Повсюду некто на скакуне; все копыта -- на пьедест

Келломяки
М. Б. I Заблудившийся в дюнах, отобранных у чухны, городок из фанеры, в чьих стенах едва чихни -- телеграмма летит из Швеции: "Будь здоров". И никаким топором не наколешь дров отопить помеще

К Урании
И. К. У всего есть предел: в том числе у печали. Взгляд застревает в окне, точно лист -- в ограде. Можно налить воды. Позвенеть ключами. Одиночество есть человек в квадрате. Так дромадер нюхает, морща

Полонез: вариация
I Осень в твоем полушарьи кричит "курлы". С обнищавшей державы сползает границ подпруга. И, хотя окно не закрыто, уже углы привыкают к сорочке, как к центру круга. А как лампу зажжешь, хоть

Сидя в тени
I Ветреный летний день. Прижавшееся к стене дерево и его тень. И тень интересней мне. Тропа, получив плетей, убегает к пруду. Я смотрю на детей, бегающих в саду. II Свирепость их резвых игр, их безуте

В горах
1 Голубой саксонский лес Снега битого фарфор. Мир бесцветен, мир белес, точно извести раствор. Ты, в коричневом пальто, я, исчадье распродаж. Ты -- никто, и я -- никто. Вместе мы -- почти пейзаж. 2 Бе

На выставке Карла Вейлинка
Аде СтрЈве I Почти пейзаж. Количество фигур, в нем возникающих, идет на убыль с наплывом статуй. Мрамор белокур, как наизнанку вывернутый уголь, и местность мнится северной. Плато; гиперборей, взъерош

В Италии
Роберто и Флер Калассо И я когда-то жил в городе, где на домах росли статуи, где по улицам с криком "растли! растли!" бегал местный философ, тряся бородкой, и бесконечная набережная делала ж

Бюст Тиберия
Приветствую тебя две тыщи лет спустя. Ты тоже был женат на бляди. У нас немало общего. К тому ж вокруг -- твой город. Гвалт, автомобили, шпана со шприцами в сырых подъездах, развалины. Я, заурядный ст

Представление
Михаилу Николаеву Председатель Совнаркома, Наркомпроса, Мининдела! Эта местность мне знакома, как окраина Китая! Эта личность мне знакома! Знак допроса вместо тела. Многоточие шинели. Вместо мозга --

Рождественская звезда
В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре, чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе, младенец родился в пещере, чтоб мир спасти: мело, как только в пустыне может зимой мести.

Назидание
I Путешествуя в Азии, ночуя в чужих домах, в избах, банях, лабазах -- в бревенчатых теремах, чьи копченые стекла держат простор в узде, укрывайся тулупом и норови везде лечь головою в угол, ибо в углу

Жизнь в рассеянном свете
Грохот цинковой урны, опрокидываемой порывом ветра. Автомобили катятся по булыжной мостовой, точно вода по рыбам Гудзона. Еле слышный голос, принадлежащий Музе, звучащий в сумерках как ничей, но ровны

Из Парменида
Наблюдатель? свидетель событий? войны в Крыму? Масса жертв -- все в дыму -- перемирие полотенца... Нет! самому совершить поджог! роддома! И самому вызвать пожарных, прыгнуть в огонь и спасти младенца,

На виа Джулиа
Теодоре Л. Колокола до сих пор звонят в том городе, Теодора, будто ты не растаяла в воздухе пропеллерною снежинкой и возникаешь в сумерках, как свет в конце коридора, двигаясь в сторону площади с мрам

Посвящается стулу
I Март на исходе. Радостная весть: день удлинился. Кажется, на треть. Глаз чувствует, что требуется вещь, которую пристрастно рассмотреть. Возьмем за спинку некоторый стул. Приметы его вкратце таковы:

Посвящение
Ни ты, читатель, ни ультрамарин за шторой, ни коричневая мебель, ни сдача с лучшей пачки балерин, ни лампы хищно вывернутый стебель -- как уголь, данный шахтой на-гора, и железнодорожное крушенье -- к

Послесловие
I Годы проходят. На бурой стене дворца появляется трещина. Слепая швея наконец продевает нитку в золотое ушко. И Святое Семейство, опав с лица, приближается на один миллиметр к Египту. Видимый мир зас

Резиденция
Небольшой особняк на проспекте Сарданапала. Пара чугунных львов с комплексом задних лап. Фортепьяно в гостиной, точно лакей-арап, скалит зубы, в которых, короткопала и близорука, ковыряет средь бела д

Стрельна
В. Герасимову Боярышник, захлестнувший металлическую ограду. Бесконечность, велосипедной восьмеркой принюхивающаяся к коридору. Воздух принадлежит летательному аппарату, и легким здесь делать нечего,

Bagatelle
Елизавете Лионской I Помрачненье июльских бульваров, когда, точно деньги во сне, пропадают из глаз, возмущенно шурша, миллиарды, и, как сдача, звезда дребезжит, серебрясь в желтизне не от мира сего за

Дождь в августе
Среди бела дня начинает стремглав смеркаться, и кучевое пальто норовит обернуться шубой с неземного плеча. Под напором дождя акация становится слишком шумной. Не иголка, не нитка, но нечто бесспорно ш

Кентавры
Кентавры I Наполовину красавица, наполовину софа', в просторечьи -- Со'фа, по вечерам оглашая улицу, чьи окна отчасти лица, стуком шести каблуков (в конце концов, катастрофа -- то, в результате чего т

Новая жизнь
Представь, что война окончена, что воцарился мир. Что ты еще отражаешься в зеркале. Что сорока или дрозд, а не юнкере, щебечет на ветке "чирр". Что за окном не развалины города, а барокко го

Открытка из Лиссабона
Монументы событиям, никогда не имевшим места: Несостоявшимся кровопролитным войнам. Фразам, проглоченным в миг ареста. Помеси голого тела с хвойным деревом, давшей Сан-Себастьяна. Авиаторам, воспарявш

Выступление в Сорбонне
Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества -- и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить -- пусть не ловить -- рыбу, делать приличный кофе

На столетие Анны Ахматовой
Страницу и огонь, зерно и жернова, секиры острие и усеченный волос -- Бог сохраняет все; особенно -- слова прощенья и любви, как собственный свой голос. В них бьется рваный пульс, в них слышен костный

Памяти Геннадия Шмакова
Извини за молчанье. Теперь ровно год, как ты нам в киловаттах выдал статус курей слеповатых и глухих -- в децибелах -- тетерь. Видно, глаз чтит великую сушь, плюс от ходиков слух заложило: умерев, как

Доклад для симпозиума
Предлагаю вам небольшой трактат об автономности зрения. Зрение автономно в результате зависимости от объекта внимания, расположенного неизбежно вовне; самое себя глаз никогда не видит. Сузившись, глаз

Памяти отца: Австралия
Ты ожил, снилось мне, и уехал в Австралию. Голос с трехкратным эхом окликал и жаловался на климат и обои: квартиру никак не снимут, жалко, не в центре, а около океана, третий этаж без лифта, зато есть

Fin de Siecle
Век скоро кончится, но раньше кончусь я. Это, боюсь, не вопрос чутья. Скорее -- влиянье небытия на бытие. Охотника, так сказать, на дичь -- будь то сердечная мышца или кирпич. Мы слышим, как свищет би

Вертумн
Памяти Джанни Буттафавы I Я встретил тебя впервые в чужих для тебя широтах. Нога твоя там не ступала; но слава твоя достигла мест, где плоды обычно делаются из глины. По колено в снегу, ты возвышался,

Шеймусу Хини
Я проснулся от крика чаек в Дублине. На рассвете их голоса звучали как души, которые так загублены, что не испытывают печали. Облака шли над морем в четыре яруса, точно театр навстречу драме, набирая

Метель в Массачусетсе
Виктории Швейцер Снег идет -- идет уж который день. Так метет, хоть черный пиджак надень. Городок замело. Не видать полей. Так бело, что не может быть белей. Или -- может: на то и часы идут. Но минут

Presepio
Младенец, Мария, Иосиф, цари, скотина, верблюды, их поводыри, в овчине до пят пастухи-исполины -- все стало набором игрушек из глины. В усыпанном блестками ватном снегу пылает костер. И потрогать фоль

Портрет трагедии
Заглянем в лицо трагедии. Увидим ее морщины, ее горбоносый профиль, подбородок мужчины. Услышим ее контральто с нотками чертовщины: хриплая ария следствия громче, чем писк причины. Здравствуй, трагеди

Вид с холма
Вот вам замерзший город из каменного угла. Геометрия оплакивает свои недра. Сначала вы слышите трио, потом -- пианино негра. Река, хотя не замерзла, все-таки не смогла выбежать к океану. Склонность пе

Колыбельная
Родила тебя в пустыне я не зря. Потому что нет в помине в ней царя. В ней искать тебя напрасно. В ней зимой стужи больше, чем пространства в ней самой. У одних -- игрушки, мячик, дом высок. У тебя для

К переговорам в Кабуле
Жестоковыйные горные племена! ВсЈ меню -- баранина и конина. Бороды и ковры, гортанные имена, глаза, отродясь не видавшие ни моря, ни пианино. Знаменитые профилями, кольцами из рыжья, сросшейся перено

Памяти Клиффорда Брауна
Это -- не синий цвет, это -- холодный цвет. Это -- цвет Атлантики в середине февраля. И не важно, как ты одет: все равно ты голой спиной на льдине. Это -- не просто льдина, одна из льдин, но возражень

Персидская стрела
Веронике Шильц Древко твое истлело, истлело тело, в которое ты не попала во время о'но. Ты заржавела, но все-таки долетела до меня, воспитанница Зенона. Ходики тикают. Но, выражаясь книжно, как жидкос

Письмо в академию
Как это ни провинциально, я настаиваю, что существуют птицы с пятьюдесятью крыльями. Что есть пернатые крупней, чем самый воздух, питающиеся просом лет и падалью десятилетий. Вот почему их невозможно

Томас ТранстрЈмер за роялем
Городок, лежащий в полях как надстройка почвы. Монарх, замордованный штемпелем местной почты. Колокол в полдень. Из местной десятилетки малолетки высыпавшие, как таблетки от невнятного будущего. Воспи

Архитектура
Евгению Рейну Архитектура, мать развалин, завидующая облакам, чей пасмурный кочан разварен, по чьим лугам гуляет то бомбардировщик, то -- более неуязвим для взоров -- соглядатай общих дел -- серафим,

В окрестностях Атлантиды
Все эти годы мимо текла река, как морщины в поисках старика. Но народ, не умевший считать до ста, от нее хоронился верстой моста. Порой наводненье, порой толпа, то есть что-то, что трудно стереть со л

Дедал в Сицилии
Всю жизнь он что-нибудь строил, что-нибудь изобретал. То для критской царицы искусственную корову, чтоб наставить рога царю, то -- лабиринт (уже для самого царя), чтоб скрыть от досужих взоров скверны

Иския в октябре
Фаусто Мальковати Когда-то здесь клокотал вулкан. Потом -- грудь клевал себе пеликан. Неподалеку Вергилий жил, и У. Х. Оден вино глушил. Теперь штукатурка дворцов не та, цены не те и не те счета. Но я

Испанская танцовщица
Умолкает птица. Наступает вечер. Раскрывает веер испанская танцовщица. Звучат удары луны из бубна, и глухо, дробно вторят гитары. И черный туфель на гладь паркета ступает; это как ветер в профиль. О,

Каппадокия
Сто сорок тысяч воинов Понтийского Митридата -- лучники, конница, копья, шлемы, мечи, щиты -- вступают в чужую страну по имени Каппадокия. Армия растянулась. Всадники мрачновато поглядывают по сторона

Михаилу Барышникову
Раньше мы поливали газон из лейки, в комара попадали из трехлинейки, жука сажали, как турка, на кол. И жук не жужжал, комар не плакал. Теперь поливают нас, и все реже -- ливень. Кто хочет сует нам в р

Надпись на книге
Когда ветер стихает и листья пастушьей сумки еще шуршат по инерции или благодаря безмятежности -- этому свойству зелени -- и глаз задерживается на рисунке обоев, на цифре календаря, на облигации, трач

Новая Англия
Хотя не имеет смысла, деревья еще растут. Их можно увидеть в окне, но лучше издалека. И воздух почти скандал, ибо так раздут, что нетрудно принять боинг за мотылька. Мы только живем не там, где родили

Ответ на анкету
По возрасту я мог бы быть уже в правительстве. Но мне не по душе а) столбики их цифр, б) их интриги, в) габардиновые их вериги. При демократии, как и в когтях тирана, разжав объятия, встают министры р

Памяти Н. Н.
Я позабыл тебя; но помню штукатурку в подъезде, вздувшуюся щитовидку труб отопленья вперемежку с сыпью звонков с фамилиями типа "выпью" или "убью", и псориаз асбеста плюс эпидемию

Подражание Горацию
Лети по воле волн, кораблик. Твой парус похож на помятый рублик. Из трюма доносится визг республик. Скрипят борта. Трещит обшивка по швам на ребрах. Кормщик болтает о хищных рыбах. Пища даже у самых х

Посвящается Джироламо Марчелло
Однажды я тоже зимою приплыл сюда из Египта, считая, что буду встречен на запруженной набережной женой в меховом манто и в шляпке с вуалью. Однако встречать меня пришла не она, а две старенькие болонк

Посвящается Чехову
Закат, покидая веранду, задерживается на самоваре. Но чай остыл или выпит; в блюдце с вареньем -- муха. И тяжелый шиньон очень к лицу Варваре Андреевне, в профиль -- особенно. Крахмальная блузка глухо

Послесловие к басне
"Еврейская птица ворона, зачем тебе сыра кусок? Чтоб каркать во время урона, терзая продрогший лесок?" "Нет! Чуждый ольхе или вербе, чье главное свойство -- длина, сыр с месяцем схож на

Приглашение к путешествию
Сначала разбей стекло с помощью кирпича. Из кухни пройдешь в столовую (помни: там две ступеньки). Смахни с рояля Бетховена и Петра Ильича, отвинти третью ножку и обнаружишь деньги. Не сворачивай в спа

Семенов
Владимиру Уфлянду Не было ни Иванова, ни Сидорова, ни Петрова. Был только зеленый луг и на нем корова. Вдали по рельсам бежала цепочка стальных вагонов. И в одном из них ехал в отпуск на юг Семенов. В

Томасу ТранстрЈмеру
Вот я и снова под этим бесцветным небом, заваленным перистым, рыхлым, единым хлебом души. Немного накрапывает. Мышь-полевка приветствует меня свистом. Прошло полвека. Барвинок и валун, заросший густой

Ritratto di donna
Не первой свежести -- как и цветы в ее руках. В цветах -- такое же вранье и та же жажда будущего. Карий глаз смотрит в будущее, где ни ваз, ни разговоров о воде. Один гербарий. Отсюда -- складчатость.

Храм Мельпомены
Поднимается занавес: на сцене, увы, дуэль. На секунданте -- коричневая шинель. И кто-то падает в снег, говоря "Ужель". Но никто не попадает в цель. Она сидит у окна, завернувшись в шаль. Пок

Остров Прочида
Захолустная бухта; каких-нибудь двадцать мачт. Сушатся сети -- родственницы простыней. Закат; старики в кафе смотрят футбольный матч. Синий залив пытается стать синей. Чайка когтит горизонт, пока он н

Надежде Филипповне Крамовой на день ее девяностопятилетия
15 декабря 1994 г. Надежда Филипповна1 милая! Достичь девяноста пяти упрямство потребно и сила -- и позвольте стишок поднести. Ваш возраст -- я лезу к Вам с дебрями идей, но с простым языко

Византийское
Поезд из пункта А, льющийся из трубы туннеля, впадает с гудением в раскинувшееся широко, в котором морщины сбежались, оставив лбы, а те кучевой толпой сбились в чалму пророка. Ты встретишь меня на ста

В разгар холодной войны
Кто там сидит у окна на зеленом стуле? Платье его в беспорядке, и в мыслях -- сажа. В глазах цвета бесцельной пули -- готовность к любой перемене в судьбе пейзажа. Всюду -- жертвы барометра. Не дожида

В следующий век
Постепенно действительность превращается в недействительность. Ты прочтешь эти буквы, оставшиеся от пера, и еще упрекнешь, как муравья -- кора за его медлительность. Помни, что люди съезжают с квартир

Из Альберта Эйнштейна
Петру Вайлю Вчера наступило завтра, в три часа пополудни. Сегодня уже "никогда", будущее вообще. То, чего больше нет, предпочитает будни с отсыревшей газетой и без яйца в борще. Стоит сказат

Моллюск
Земная поверхность есть признак того, что жить в космосе разрешено, поскольку здесь можно сесть, встать, пройтись, потушить лампу, взглянуть в окно. Восемь других планет считают, что эти как раз вывод

Письмо в оазис
Не надо обо мне. Не надо ни о ком. Заботься о себе, о всаднице матраца. Я был не лишним ртом, но лишним языком, подспудным грызуном словарного запаса. Теперь в твоих глазах амбарного кота, хранившего

Робинзонада
Новое небо за тридевятью земель. Младенцы визжат, чтоб привлечь вниманье аиста. Старики прячут голову под крыло, как страусы, упираясь при этом клювом не в перья, но в собственные подмышки. Можно осле

MCMXCIV
Глупое время: и нечего, и не у кого украсть. Легионеры с пустыми руками возвращаются из походов. Сивиллы путают прошлое с будущим, как деревья. И актеры, которым больше не аплодируют, забывают великие

На независимость Украины
Дорогой Карл XII, сражение под Полтавой, слава Богу, проиграно. Как говорил картавый, "время покажет Кузькину мать", руины, кости посмертной радости с привкусом Украины. То не зелено-квитный

Воспоминание
Je n'ai pas oublie, voisin de la ville Notre blanche maison, petite mais tranquille. Сharles Baudelaire Дом был прыжком геометрии в глухонемую зелень парка, чьи праздные статуи, как бросившие ключи жи

Выздоравливающему Волосику
Пока срастаются твои бесшумно косточки, не грех задуматься, Волосенька, о тросточке. В минувшем веке без неЈ из дому гении не выходили прогуляться даже в Кении. И даже тот, кто справедливый мир планир

Корнелию Долабелле
Добрый вечер, проконсул или только-что-принял-душ. Полотенце из мрамора чем обернулась слава. После нас -- ни законов, ни мелких луж. Я и сам из камня и не имею права жить. Масса общего через две тыщи

На виа Фунари
Странные морды высовываются из твоего окна, во дворе дворца Гаэтани воняет столярным клеем, и Джино, где прежде был кофе и я забирал ключи, закрылся. На месте Джино -- лавочка: в ней торгуют галстукам

Посмертные публикации
* Следующие 6 стихотворений отсутствуют в СИБ. Текст по журналу "НовыйМир" N 5, 1996. Примечание в тексте: "Эти стихи были переданы нам поэтом занесколько дней до ухода: публикация, к н

Посвящается Пиранези
Не то -- лунный кратер, не то -- колизей; не то -- где-то в горах. И человек в пальто беседует с человеком, сжимающим в пальцах посох. Неподалеку собачка ищет пожрать в отбросах. Не важно, о чем они г

С натуры
Джироламо Марчелло Солнце садится, и бар на углу закрылся. Фонари загораются, точно глаза актриса окаймляет лиловой краской для красоты и жути. И головная боль опускается на парашюте в затылок врага в

Стакан с водой
Ты стоишь в стакане передо мной, водичка, и глядишь на меня сбежавшими из-под крана глазами, в которых, блестя, двоится прозрачная тебе под стать охрана. Ты знаешь, что я -- твое будущее: воронка, оду

Ere perennius
Приключилась на твердую вещь напасть: будто лишних дней циферблата пасть отрыгнула назад, до бровей сыта крупным будущим чтобы считать до ста. И вокруг твердой вещи чужие ей встали кодлом, базаря &quo

Роману Каплану на следующий день после его 55-летия
Прости, Роман, меня, мерзавца, дай по лицу. Но приключилось нализаться вчера певцу. И потому в твоей гостиной был только Юз. Роман, я был всегда скотиной и остаюсь. Прощенья нет подобной твари (плюс и

Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • Популярное
  • Облако тегов
  • Здесь
  • Временно
  • Пусто
Теги