Я И МОЯ ЛЮБИМАЯ

 

Я и моя любимая сидели на лавочке в парке, вели нежные беседы о нашем счастье и ели пирожки с капустой. Пирожки были румяные, свежие, ароматные. Любимая держала пирожок двумя пальчиками, откусывала понемногу и задумчиво жевала.

— Какие вкусные, — сказала она, вдруг откусив полпирожка и посмотрев на меня своим янтарным взглядом.

— Ну и жрешь же ты, — сказал я, устремив свой взгляд на багро­вый закат.

От неожиданности у моей любимой выпал изо рта еще не совсем прожеванный кусок пирога с капустой и шлепнулся у ее ножек.

 

В один из летних вечеров мы с любимой пошли в ресторан — она любезно согласилась на мое приглашение. Мы пристроились за маленьким столиком. Вскоре заиграла музыка. Это была любимая мелодия девушки моего сердца.

Танцуя, мы прижимались тесней и тесней друг к другу. Как вино для меня было ее теплое душистое дыхание. Рассыпчатые русые волосы касались моего лица. Я шептал ей что-то нежное и хорошее.

Так мы провели вечер.

Когда мы пили кофе, хмельные и возбужденные, она сказала:

— Милый, поедем к тебе.

— Конечно, поедем, любимая, — ответил я, — только я сейчас схожу позвоню.

Она кивнула задумчиво и откинулась на спинку стула.

Не знаю, сколько она просидела в задумчивости, но когда я вы­шел на улицу, уже светили яркие сочные звезды.

Мысленно я сказал «прости» любимой, которая осталась за сто­ликом и поехал грустно домой.

 

Как-то мы решили с моей любимой сходить в кино. В кассе было душно, полно народу. Каждый норовил сунуть свой локоть в бок соседа.

Я великодушно предложил любимой подождать меня на улице — благо был великолепный июльский вечер — пока я куплю билеты. Примерно через час я уже стоял у окошечка кассы. И через пять минут я вел счастливую возлюбленную ко входу в кинотеатр. Снача­ла прошел я, но когда моя любимая захотела сделать то же самое, контролер почему-то заупрямился.

— Почему? — спросил я.

— А что же вы хотите, молодой человек, — грозно насупился контролер, — по одному билету пройти?

— Как?! — горестно воскликнул я, — у тебя, любимая, нет биле­та?

И расстроенный, и подавленный, побрел я в буфет, чтобы забыться на время за стаканом лимонада.

 

Мы с любимой были очень голодны и забежали в чебуречную. Перекусим и поедем за город. Я невольно залюбовался своей из­бранницей. Новое легкое платье из тонкого ситца приятно облегало ее стройную фигурку, выделяя ее прелести.

Она почувствовала, как я залюбовался ею, и не без милого ко­кетства спросила:

— Ну как я тебе?

— Радость моя, прелесть! — и тут мой чебурек нечаянно упал на ее платье.

Глаза любимой сделались по-рыбьи круглыми. Мы посыпали место, куда упал чебурек солью, вроде оттерли.

Мы успокоились. Но второй мой чебурек постигла участь первого.

Всего у меня было шесть чебуреков. В результате я остался голоден.

«Но ничего, — утешал я себя, — зато любимая заморила червячка».

 

Моя любимая поклонница импрессионистов. У нее дома множе­ство репродукций и альбомов импрессионистов. В музыке она тоже предпочитает импрессионистов.

Моя любимая проникновенно играла светлую музыку Дебюсси. Я стоял рядом, и в душе моей в единое чувство сливались любовь, нежность и восхищение ее игрой. Но в это время неловкое движе­ние моей руки привело к тому, что пока моя любимая с чувством исполняла сложный пассаж, крышка пианино исполнила свое пред­назначение. Я задумчиво присел на нее и про себя подумал: «Какая чудесная мелодия. Она пробуждает в нас высокие и прекрасные дви­жения души. Но почему не слышно больше игры?»

И тут я увидел побелевшее и перекошенное лицо моей любимой, нежные руки которой оказались между клавишами и крышкой.

 

Некоторое время мы с моей любимой не виделись. А потом я узнал, что она вышла замуж. Вышла замуж за человека, который не угощал ее домашними пирожками, не водил ее в ресторан, не ходил с ней в кино, не ездил с ней в загородные прогулки и был равноду­шен к ее игре на пианино.

После этого поди пойми женскую психологию!