VIII. СУМАСШЕДШИЕ АРТИСТЫ И ХУДОЖНИКИ

Хотя артистические наклонности весьма резко и почти всегда проявляютсяпри некоторых формах умопомешательства, но лишь немногие из психиатровобратили должное внимание на это обстоятельство. Насколько мне известно, онем писали только Тардье, который признал, что рисунки сумасшедших имеютгромадное значение в судебной медицине, и доказал это на деле; затем Симон,который, исследуя вопрос о развитии воображения у помешанных, нашел, чтолюди, страдающие манией величия (мега-ломаньяки), особенно склоннызаниматься рисованием и что воображение усиливается обратно пропорциональноздоровому состоянию мозга; и, наконец, доктор Фрижерио, поместивший по этомувопросу прекрасную статью в "Дневнике дома умалишенных в Пезаро" 1880 года.Кроме того, в том же году я составил вместе с Максимом дю-Кан небольшойочерк "Arte nei pazzi" ("Искусство у сумасшедших"), помещенный в журнале"Архив психиатрии и судебной медицины". Нам с дю-Кан удалось всестороннеисследовать занимавший нас вопрос о проявлении артистических наклонностей усумасшедших при помощи богатого материала, собранного в больницах дляумалишенных, находящихся в Пезаро и Павии, а также благодаря недавнейфрениатрической выставке в Реджио* и содействию многих специалистов,помогавших нам не только советами, но и доставлением множества интересныхдокументов и факсимиле. На основании собранных таким образом данных мы нашлиартистические наклонности у 107 помешанных, в том числе 46 человекзанимались живописью, 10 -- скульптурой, 11 -- резьбой, 8 -- музыкой, 5 --архитектурой и 27 -- поэзией. [Выставка нелепых произведений из области искусства, живописи,скульптуры и др.] По роду психического расстройства эти больные распределялись так: 25 страдали- извращением чувств (sensoria) и манией преследования;21 -- безумием (demenza);16 -- мегаломанией (мания величия);14 -- острым или перемежающимся помешательством;8 -- меланхолией;8 -- общим параличом;5 -- нравственным помешательством (follia morale);2 -- эпилепсией. Из этих цифр очевидно преобладание неизлечимых форм помешательства исопряженных с полной потерей рассудка (demenza) -- мегаломания, паралич имономания. Сопоставляя сведения, так любезно доставленные мне коллегами изразличных мест, с моими собственными наблюдениями, я пришел к заключению,что провинции, где особенно процветают искусства -- Парма, Перуджиа, -- даюти наибольшее число помешанных с артистическими наклонностями, тогда как ихочень мало в Павии, Турине и Реджио. Из числа этих 107 человек были: 8 живописцев или скульпторов, 10столяров, архитекторов и резчиков на дереве, 10 учителей или духовных, 1телеграфист, 3 студента, 6 моряков, военных или инженеров, откуда ясно, чтолишь у немногих появление артистических наклонностей обусловливалосьпрофессией и приобретенными до болезни привычками, которые, без сомнения,должны были оказывать влияние на творческую деятельность их во времяпсихического расстройства. Так, инженер чертил планы машин и оконные косяки; двое моряков делалималенькие суда, совершенно пропорциональные во всех частях, трактирщикрисовал на полу столы, украшенные пирамидами фруктов, и пр. В Реджио одинстоляр вырезывал прелестные орнаменты и арабески; в Генуе капитан-моряксначала устраивал изящные лодочки, а потом принялся за живопись, хотя прежденикогда не занимался ею, и постоянно рисовал сцены из морской жизни, что, поего словам, служило ему облегчением в тоске по любимой стихии. Некоторые,принявшись за прежние занятия, выказывают, под влиянием сумасшествия,странное увлечение своей работой и разрисовывают столы, стены, а при случаедаже и пол. Один из подобных живописцев обнаружил во время болезни такиедарования, что его копия с Мадонны Рафаэля была удостоена премии навыставке. В больнице Адриани столяр, страдавший перемежающимся безумием,выполнял художественные работы из дерева. То же самое наблюдали и другиеврачи. Знаменитый живописец Миньони, уроженец Реджио, принадлежавший к типубольшеголовых (окружность головы 60 сантиметров, вместимость черепа -- 1671,лицевой угол -- 73, вес мозга -- 1555), у которого мать была истеричная, абрат -- эпилептик, поступил в больницу Реджио вследствие полногоумопомешательства (demenza) и мегаломании и провел там 14 лет в полнейшейпраздности; наконец, по совету доктора Зани, он снова принялся за кисти ирасписал все стены великолепными картинами, на которых изобразил историюграфа Уголино до того реально, что одна больная, чтобы избавить несчастныхотца и сына от голодной смерти, бросала куски мяса в стены, вследствие чегона них и до сих пор еще сохранились жирные пятна. Уважаемый доктор Фунойоли писал мне, что в Сиенском доме умалишенных впродолжение 10 лет находился один живописец, страдавший маниейпреследования, который превосходно разрисовал больничные палаты. Но это всеисключительные случаи; вообще же под влиянием потери рассудка люди, никогдане бравшие в руки кисти, чаще делаются живописцами, нежели настоящиеживописцы снова берутся за кисти. Например, Делапьер сообщает, что известныйживописец Мак-Кленель, сойдя с ума, сделался поэтом, а физик Мельмур,потерявший рассудок от горя вследствие смерти его жены в день свадьбы,превратился в словесника (letterato) и перестал заниматься своейспециальностью. В Сиене живет знаменитый скульптор Л., у которого послелегкого паралича статуи начали выходить непропорциональными. Умственноерасстройство если и заглушает некоторые артистические дарования, затовызывает другие, не существовавшие прежде, и сообщает творчеству отпечатокоригинальности. Из восьми находившихся в Перуджии живописцев, характеристики которыхприслал мне Адриани, четверо сохранили вполне свой талант под влияниемострого или перемежающегося сумасшествия; у двоих дарование значительноослабело, так что они по выздоровлении уничтожали написанные во времяболезни картины; у одного оно совсем исчезло, и наконец, последний --липеманьяк -- утратил правильность рисунка и колорита. Один живописец, пишетмне Верга, в таком излишестве употреблял красную краску, что все написанныеим фигуры, казалось, изображали пьяных. Алкоголики, напротив, всегдазлоупотребляют желтой краской, что Фрижерио заметил и у одного больного,страдавшего нравственным помешательством. Известен также случай, когдаживописец-алкоголик потерял всякую способность различать цвета и до тогоусовершенствовался в употреблении одной только белой краски для своихкартин, которые писал в промежутках между периодами запоя, что сделалсяпервым во всей Франции художником по части зимних, северных пейзажей.Кретины, идиоты, слабоумные или чертят фигурки детей, или постоянновоспроизводят один и тот же рисунок, как, например, Гранди, хотя и ониобнаруживают иногда замечательные способности в раскрашивании и составленииарабесок: мне самому случалось два раза видеть кретинов, прекраснорисовавших шифры. Часто даже люди в нормальном состоянии, не чувствовавшиеникакой склонности к искусству, после болезни вдруг начинают заниматьсярисованием и всего усерднее именно в момент ее наибольшего развития. Один каменщик, находившийся в Пезарской больнице для умалишенных,обнаружил большой талант к рисованию и во время маниакальных припадковвсегда принимался чертить карандашом карикатуры на служителей и заведующихбольницей, причем изображал их в нелепом виде, испытывающими различныемучения. Так, например, когда повар не дал ему какого-то рагу, он нарисовалего в позе и с лицом Ессе Homo (хотя тот был круглолицый толстяк) переджелезной решеткой, которая не позволяла ему воспользоваться помещенными занею лакомыми кушаньями. Некто П. делался страстным рисовальщиком при наступлении каждогоприпадка возбуждения, что случалось с ним раз в полгода или в год, -- тогдарука его быстро скользила по стенам, выводя на них изящные завитки иарабески (Фрижерио). По свидетельству Адриани, один каноник, не имевшийпрежде никакого понятия об архитектуре, сделавшись липеманьяком, началустраивать из картона и папье-маше грандиозные, удивительно изящные моделихрамов, амфитеатров и пр. В Перуджио было двое больных, один занимавшийсяпрежде кузнечным ремеслом (алкоголик), другой -- скорняжным (мегаломаньяк),которые лепили из глины головы людей, листья, цветы и какие-то сложные,необыкновенные фигуры. В этих последних только и проявлялась болезненная,безумная фантазия художников, все же остальное было сделано артистически и ввысшей степени оригинально. Рассмотрим теперь более подробно самые рисунки. 1) Выбор сюжета обусловливается у многих характером умственногорасстройства: липеманьяк рисовал постоянно человека с черепом в руке;женщина, страдавшая мегаломанией, непременно помещала изображение божествана своих вышивках; мономаньяки по большей части пользуются какими-нибудьэмблемами для обозначения мучащих их воображаемых бедствий. У меня естьпасквиль, составленный одним чиновником из Вогера, воображавшим, что егопреследует префект посредством ветров; поэтому он изобразил на рисунке содной стороны толпу гонящихся за ним врагов, а с другой -- защищающих егосудей. Одна женщина, страдавшая манией преследования и отчасти эротическимпомешательством, нарисовала образ Богородицы, а в подписи под ним сделаланамек, что это -- ее собственное изображение. 2) Психическое расстройство часто вызывает у больных, как мы ужеубедились в этом относительно гениев и даже относительно гениальныхсумасшедших, необыкновенную оригинальность в изобретении, что резковыражается даже в произведениях полупомешанных людей. Причина этого ясна:ничем не сдерживаемое воображение их создает такие причудливые образы, откоторых отшатнулся бы здоровый ум, признав их нелогичными, нелепыми. Так,например, в Пезаро была одна дама, придумавшая особый способ вышивания или,скорее, выкладывания: она выдергивала нитки из материи и потом наклеивала ихслюной на бумагу. Другая вышивальщица, страдавшая запоем, так живо воспроизводилабабочек, что они казались трепещущими, и придумала такой способ вышиваниябелыми нитками, что шитье выходило с полутенями, как будто не одноцветное. ВМачерато один сумасшедший воспроизвел посредством палочек фасад больницы, адругой изобразил в скульптуре целую песенку, хотя и не особенно отчетливо;точно так же в Генуе один помешанный вырезывал трубки из каменного угля. В Реджио некто Занини сшил себе один только сапог для того, чтобы никтоне мог воспользоваться им; с одной стороны этого сапога был сделан разрез,который связывался веревочкой, а сверху -- отвороты, разрисованныеиероглифами. В Пезаро был один больной, которому очень хотелось вернуться домой, ноего не отпускали под тем предлогом, что переезд стоит слишком дорого. Тогдаон соорудил себе чрезвычайно оригинальный экипаж -- нечто вродечетырехколесного велосипеда. Один больной, страдавший горделивым помешательством, рисовал арабески,по большей части таким образом, что из различных завитков выходили токоробка, то животное, то человеческая голова, то железная дорога, топейзажи, виды городов и пр. Наконец, оригинальность проявляется уже и в том, что сумасшедшиеобнаруживают дарование в таких искусствах, которыми они прежде никогда незанимались. 3) Но в конце концов и самая оригинальность превращается у всех илипочти у всех помешанных в нечто странное, причудливое и кажущееся логическимлишь в том случае, когда нам известен пункт их помешательства и когда мыпредставим себе, до какой степени разнузданно у них воображение. Симонзаметил, что в мании преследования, а также в паралитической мегаломаниивоображение бывает тем живее и сила творческой, эксцентрической фантазии темдеятельнее, чем менее нормально состояние умственных способностей. Одинпсихически больной живописец, например, уверял, что он видит недра земли, ав них -- множество хрустальных домов, освещенных электричеством инаполненных чудным ароматом и прелестными образами. Далее он описывалпредставляющийся ему город Эммы, у жителей которого по два рта и по два носа-- один для обыкновенного употребления, а другой -- для более эстетического;мозг у них -- серебряный, волосы -- золотые, рук -- три или четыре, а ногатолько одна и под нею приделано маленькое колесо. Фантастичность представлений в значительной степени обусловливается инелепыми галлюцинациями: так, Лазаретти изображал на своем знаменичетвероногое животное о семи головах; один больной сделал себе кирасу изкамешков, чтобы защититься от своих врагов, другой по целым дням чертилтопографические карты пятен, образовавшихся от сырости на стенах его камеры.Впоследствии оказалось, что он считал эти карты планами областей, дарованныхему Богом на земле. В этом же богатстве фантазии заключается одна из причинтого, что артистические способности бывают иногда гораздо сильнее развиты убезумных (démenti), нежели у маньяков и меланхоликов. 4) Одну из характерных особенностей художественного творчествасумасшедших составляет почти постоянное употребление письменных знаковвместе с рисунками, а в этих последних -- изобилие символов, иероглифов.Такие смешанные произведения чрезвычайно походят на живопись японцев,индийцев, на старинные стенные картины египтян и обусловливаются усумасшедших теми же причинами, как у древних народов, т.е. потребностьюдополнить значение слова или рисунка, в отдельности недостаточно сильных длявыражения данной идеи с желательной ясностью и полнотой. Это объяснениевполне применимо и к факту, сообщенному мне Монти, когда один немой,страдавший умопомешательством в продолжение 15 лет, к нарисованному имсовершенно правильно плану какого-то строения прибавил множество непонятныхрифмованных надписей, эпиграфов, вписанных внутри плана и кругом его,очевидно, с тою целью, чтобы служить комментариями, которых бедняк не могдать устно. У некоторых мегаломаньяков это зависит также от стремления выражатьсвои идеи на языке, не похожем на общечеловеческий, -- явление, в сущности,вдвойне ата-вистическое, т.е. выражающее наклонность к тому способувыражения мыслей, которым пользовались наши отдаленные предки, придумывавшиеновые слова, а за неимением их прибегавшие к рисункам. Такой случай янаблюдал в одном сумасшедшем, называвшем себя владыкой мира, и описал еговместе с Тозелли в "Archivio di psichiatria e scienze penati" за 1880 год.Это был крестьянин 63 лет, крепкого телосложения, с большим лбом,выдающимися скулами и выразительными проницательными глазами. Вместимостьего черепа равняется 1544, лицевой угол 82, температура 37,6°. Осенью 1871 года на него вдруг напала страсть к бродяжничеству, кболтовне; он начал останавливать самых высокопоставленных лиц на площадяхили в присутственных местах, жалуясь им на оказанную ему несправедливость,уничтожал съестные припасы, опустошал поля и бегал по дорогам, грозя кому-тожестокой местью. Мало-помалу несчастный вообразил себя богом, царемвселенной и даже говорил проповеди в соборе Альба о своем высокомназначении. Когда его поместили в дом умалишенных в Ракониджи, он вначаледержал себя тихо, пока был твердо убежден, что здесь никто не сомневается вего могуществе; но при первом же противоречии стал грозить, что опрокинетземной шар, разрушит все государства и сделает себе пьедестал из развалинцелого мира. При этом несчастный называл себя владыкой вселенной,олицетворением стихий и -- то братом, то сыном, то отцом солнца. "Мне уже надоело, -- кричал он, -- содержать на свой счет такую массусолдат и праздношатающихся! Справедливость требует, чтобы, по крайней мере,правительство и богатые люди прислали мне значительную сумму денег дляуплаты долгов смерти!" Так называл он требуемый им налог и обещал навсегдасохранить жизнь уплатившим его, бедняки же все должны были умереть каксовершенно бесполезные существа. Затем его крайне возмущала необходимостьсодержать в своем дворце столько помешанных, и он не раз просил доктораотрубить им всем головы, что не мешало ему, однако, заботливо ухаживать заними в случае их болезни. Вообще непоследовательность у него была полная.Небольшие деньги, получаемые им за поденную работу, он употреблял для уплатыкакому-нибудь мошеннику, которого посылал с письмами и поручениями то ксолнцу, то к звездам, то к смерти, к грому и вообще к силам природы, прося уних помощи, а по ночам вступал с ними в дружеские интимные беседы. Когда вокрестных деревнях случалось какое-нибудь бедствие, он был чрезвычайнодоволен, считая его одним из обещанных им наказаний и видя в этомдоказательство, что погода, солнце или гром повинуются ему. В чемодане у него хранились какие-то жалкие подобия корон, но онуверял, что "это настоящие императорские и королевские венцы Италии, Франциии других государств, а короны, которые носят теперь государи этих стран,признавал не имеющими никакой цены, как неправильно захваченныеузурпаторами, обреченными на гибель в ближайшем будущем, если только они незаплатят ему деньги смерти (i debiti délia morte) векселями намножество миллиардов". Но всего типичнее проявлялся безумный бред этого больного в егописьменных произведениях. В молодости он выучился читать и писать; однакотеперь считал недостойным себя обычный способ письма и потому изобрел свойсобственный для своих записок, векселей, указов, адресованных или к солнцу,или к смерти, или к военным и гражданским властям. Карманы его были всегданаполнены подобными документами. Писал он, употребляя преимущественно однитолько заглавные буквы, к которым иногда присоединял известные знаки ифигуры для обозначения предметов и лиц. Слова по большей части отделялисьдруг от друга одной или двумя точками и состояли лишь из нескольких букв,почти всегда исключительно согласных, без всякого отношения к числу слогов. Например, чтобы написать две фразы: "Domine Dio Sole ricoveratoall'ospedale di Racconigi fa sentire al prefetto del tribunale di Torino sevuol pacare i debiti délia morte. Prima di metire venga di prestoall'ospedale di Racconigi"*, он на большом листе изобразил следующее: [Владыка Бог Солнце, находящийся в больнице Ракониджи, спрашиваетпредседателя суда в Турине, желает ли он заплатить долги смерти. Прежде чемумереть, пусть явится скорее в госпиталь Ракониджи.] (см.рис. lombrozo_geni_08.gif) Вместо подписи нарисован был двуглавый орел с лицом на груди -- любимаяэмблема больного, который носил ее даже на шляпе и на платье. Здесь кроме пропуска некоторых букв, преимущественно гласных, как этопринято у семитов, мы встречаемся еще и с употреблением тех символов,которые в египетских иероглифах называются определительными (determinativi).Taк, например, смерть изображена посредством черепа и костей, а председательтуринского суда -- посредством грубо нарисованного в полумесяце, и притомвверх ногами, профиля. В других произведениях того же больного возврат к древним письменам(атавизм) еще заметнее, так что буквы почти совершенно заменены рисунками. Например, чтобы сильнее выразить все величие своей власти, больнойнарисовал целый ряд рожиц, служащих эмблемами стихий и близких ему высшихсуществ, составляющих армию, готовую по первому знаку его ринуться на борьбус земными владыками, оспаривающими у него господство над миром. Тутизображены по порядку: 1) Вечный Отец, 2) Святой Дух, 3) Св. Мартин, 4)Смерть, 5) Время, 6) Гром, 7) Молния, 8) Землетрясение, 9) Солнце, 10) Луна,11) Огонь (военный министр), 12) Могущественный человек, живущий от началамира, и брат автора письма, 13) Лев ада, 14) Хлеб, 15) Вино. Затем следуетдвуглавый орел, который заменяет на рескриптах печать или подпись. Подкаждым изображением находятся, кроме того, буквы, например, под первым --P.D.Е.I. (Padre Eterno), под вторым -- L.S.P.S. (lo Spirito Santo) и т.д. Это одновременное употребление букв, рисунков и эмблем представляетинтересный факт в том отношении, что напоминает фоноидеографический период,наверное, пережитый всеми народами (без всякого сомнения, мексиканцами икитайцами) до изобретения ими буквенного письма, что доказывается не толькогреческим словом grafo для выражения глаголов рисовать или писать, но исамой формой теперешних письменных знаков, напоминающих звезды и планеты. У дикарей Америки и Австралии письменные буквы и до сих пор заменяютсягрубо сделанными рисунками. Так, чтобы выразить письменно, что кто-нибудьобладает быстротою птицы, они изображают человека с крыльями вместо рук. Двачелнока с фигуркой внутри (медведь и семь рыб) служат выражением того, чторыбаки поймали в реке медведя и несколько рыб. Это даже и не письмена, аскорее связанные одной общей идеей знаки, служащие для напоминания событий,сохраняющихся в песнях или преданиях. У некоторых племен существуют еще менее совершенные письменные знаки,напоминающие наши ребусы; так, американцы племени Майя для обозначения словаврач рисуют человека с пучком травы в руке и крыльями на ногах, очевидно,намекая этим на обязанность его поспевать всюду, где нуждаются в его помощи;эмблемой дождя служит ведро и пр. Точно так же древние китайцы, чтобы выразить понятие о злости, рисовалитрех женщин, вместо слова свет изображали солнце и луну, а вместо глаголаслушать -- ухо, нарисованное между двух дверей. Эти грубые эмблематические письмена приводят нас к тому заключению, чториторические фигуры, составляющие гордость педантов-филологов, доказывают,скорее, ограниченность ума, чем его высокое развитие; в самом деле,цветистостью часто отличаются разговоры идиотов и глухонемых, получившихобразование. После того как эта система письменного выражения идей практиковаласьдолгое время, некоторые наиболее цивилизовавшиеся расы, как, например,мексиканцы и китайцы, сделали шаг вперед: они сгруппировали фигуры,служившие вместо письменных знаков, и составили из них остроумныекомбинации, которые хотя прямо и не выражали собою данной идеи, но косвеннонапоминали ее, подобно тому, как это мы видим в шарадах. Кроме того, чтобычитающий не затруднялся в понимании тех или других знаков, впереди илипозади их воспроизводился абрис предмета, о котором шла речь, в чем виденуже некоторый прогресс сравнительно с древним способом письма, состоявшимисключительно из одних только рисунков. Это произошло, вероятно, после того,как установилась устная речь и люди заметили, что многие слова, произносимыес помощью одних и тех же звуков, могут служить для выражения различныхпонятий. Так, чтобы письменно выразить Itzlicoatl, имя мексиканского короля,рисовали змею, называвшуюся на мексиканском языке Coati, и копье -- Istzli. Прибегнув к такому способу письма, наш мегаломаньяк (страдающий маниейвеличия) еще раз доказал, что сумасшедшие, точно так же, как и преступники,при выражении своих мыслей, часто обнаруживают признаки атавизма,возвращаясь к доисторической эпохе первобытного человека. В данном случае мылегко можем проследить, вследствие каких причин и посредством какогопроцесса мышления больной пришел к заключению о необходимости употребитьособые письменные знаки. Находясь под влиянием мании величия, считая себянеизмеримо выше всякой власти, какую только можно вообразить себе, ирасполагая по своему произволу даже стихиями, он, понятно, находил простуюречь недостаточно ясной, чтобы ее вполне уразумели невежественные иневерующие люди. Точно так же и обычный способ письма мог показаться емунеудовлетворительным для выражения его идей, совершенно новых и необычайных.Изображение львиных когтей, орлиного клюва, змеиного жала, громоноснойстрелы, солнечного луча или оружия дикарей -- вот письмена, достойныеповелителя мира и способные внушить людям страх и уважение к его особе. Этот пример -- далеко не единичный; подобный же случай описан у Раджи вего прекрасном трактате "Письменные произведения сумасшедших" ("Scritti deipazzi"). Я сам лечил в Павии одного сумасшедшего башмачника, которыйвоображал, что в его власти находятся солнце и луна, и каждое утро рисовалобразцы мундиров, в какие он оденет со временем обоих своих подчиненных. Может быть, здесь играет также большую роль и напряженность известныхгаллюцинаций, которых больные не могут выразить с достаточной ясностью ни насловах, ни письменно, и потому прибегают к рисованию. В самом деле, намслучалось видеть мономаньяков, почти всегда, впрочем, уже в периоде кполному безумию, которые постоянно чертили, как умели, предметы своихгаллюцинаций и покрывали такими изображениями целые листы бумаги. Так, германский профессор Гунц.., лечившийся у нас от мономаниипреследования, несколько раз в резких выражениях описывал магнетическиеприборы, которыми ухитряются не давать ему покоя коллеги, и наконец составилчрезвычайно странный чертеж с целью показать нам, каким образом при помощиизвестных проводников и батарей враги могут преследовать его из Милана иТурина в Павианской больнице. Другой мономаньяк, алкоголик, жаловался нетолько на магнетические, но и на спиритические преследования некоего Бель...и в припадке бреда нарисовал своего недруга, вооруженного кинжалом, всопровождении его жены, в виде сфинкса или сирены в очках и с торчащим изорта таинственным свистком, заключавшим в себе губительные для бедногоманьяка чары. Чтоб пояснить рисунок, к нему были приложены стихи, но онитолько затемняли его. Сам Лазаретти, хотя и лучше владевший пером, прибегал ко множествунелепых символов и украшал ими свои знамена, которыми у него был наполненцелый чемодан. Когда его вскрыли на суде во время процесса, то королевскийпрокурор был очень изумлен при виде таких невинных трофеев, тогда как он,должно быть, думал найти в чемодане разрывные снаряды. На печати и посохеЛазаретти тоже были вырезаны известные эмблемы, которым, как мы увидимвпоследствии, он придавал большое значение. Еще более интересный факт в том же роде сообщил мне почтенный профессорМорселли из своей практики. "Больной, -- пишет он, -- занимался столярным ремеслом, был искусныйрезчик по дереву и делал прекрасную мебель. Семь лет тому назад началасьпсихическая болезнь -- нечто вроде липемании; он пытался лишить себя жизни,бросившись с балкона муниципального дворца, но остался жив, хотя сломал себеногу и разбил нос. В настоящее время с ним бывают припадки волнения(ажитации), сопровождающиеся систематизированным бредом, в которомпреобладают политические, республиканские, даже анархистские идеи с примесьюнемалой доли тщеславия. Он воображает себя одним из важных государственныхпреступников -- то Гаспароне, то Пассаторе, то Пассананте. Рисует ивырезывает постоянно, но почти всегда одно и то же -- какие-то рисунки;служащие олицетворением его бреда. По большей части, это -- род трофеев сгербами, эмблематическими и аллегорическими фигурами со множеством нелепыхнадписей -- отрывков из теперешних политических газет или изречений,сохранившихся у него в памяти еще со времени детства". "В числе резных работ особенно любопытна одна, изображающаячеловеческую фигуру в солдатской форме с крыльями на плечах, стоящую напьедестале, испещренном надписями и аллегорическими девизами. На голове уэтой статуэтки помещается какой-то трофей, а кругом нее вырезаны различныевещи, служащие символами болезненного бреда художника. Так, например, тутизображена чернильница -- это орудие, посредством которого он когда-нибудьодолеет тиранов; мундир -- его обычная одежда во время войн занезависимость; крылья служат выражением той идеи, что, уже будучисумасшедшим, он продавал на площади Порто Реканати свои резные работы, и втом числе изображения ангелов, по одному сольдо за штуку; медаль орденасвиньи -- это знак отличия, который ему хотелось бы повесить на груди всембогачам и владыкам земного шара в насмешку над ними; шлем с фонарем,прикрепленным к забралу (что напоминает шайку мошенников в опереткеОффенбаха), служит эмблемой карабинеров, доставивших его в больницу;положенная наискось сигара (обратите внимание на эту подробность) означаетпрезрение к королю и тиранам, а искривленное положение ноги напоминает опереломе, бывшем следствием прыжка с балкона. "Надписи на пьедестале составлены из отрывков стихотворений и газетныхстатей политического содержания, которые всегда на устах у нашего больного,придающего им таинственное значение в смысле намека на рабство, в каком егодержат теперь в больнице, и на возмездие, какое он готовит за это". "Но самое замечательное из произведений бедного столяра -- это трофейна голове статуэтки, служащий, так сказать, графическим изображениемпесенки*, не знаю, им ли самим сочиненной или только заимствованной изкакого-нибудь сборника народных-песен. Каждому куплету песенки соответствуетособое символическое изображение. Для первой строфы, например, ядпредставлен в виде чаши, тут же нарисована и пара кинжалов; саркофаг илиящик с крышкой служит эмблемой слов окончить жизнь и гроб; любовьолицетворяется двумя букетиками цветов. [Вот перевод этой песенки, воспроизведенной проф. Ломброзо по рукописиавтора. БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ песенка Яд я теперь для себя приготовил,Пару кинжалов держу у груди,С жизнью расстаться я сильно желаю,С жизнью печали и мрачной тоски.Буду любить тебя даже за гробом,Даже и мертвый все буду любить.Колокол мерно тогда зазвучит,Смерть всем мою возвещая;Звон погребальный к тебе долетит,Станешь ему ты внимать, дорогая.Буду любить тебя даже за гробом,Даже и мертвый все буду любить.Мимо тебя пронесут до могилыПрах мой в сопутствии пестрой толпы;Дряхлый священник, взобравшись на вилы,Вечную память тогда пропоет.Буду любить тебя даже за гробом,Даже и мертвый все буду любить.] Для второй строфы под изображением колокола помещены две скрещенныетрубы, как олицетворение похоронного звона; пестрая толпа третьей строфы исвященник или, скорее, шляпа священника тоже не забыты, так что для полнотыкартины недостает только вил. Нужно заметить, что нож и вилка -- любимыеорудия больного: изображение их служит эмблемой того, что он ест и пьет,находясь в неволе, "на галерах", по его выражению, и потому он всегда носитэти орудия, сделанные им самим из дерева, в петлице своего платья или нашапке". Здесь кстати будет снова припомнить, что у дикарей легенды их пишутсяименно таким способом, т.е. рисунки перемежаются со стихами. Подобное изобилие эмблем затемняет иногда смысл картин даровитейшиххудожников, страдающих галлюцинациями. 5) У некоторых, хотя и немногих, душевнобольных является, по замечаниюТозелли, странная склонность к рисованию арабесок и орнаментов почтигеометрически правильной формы, но в то же время чрезвычайно изящных;впрочем, особенность такого рода обнаруживают только мономаньяки, у безумныхже и маньяков преобладает хаотический беспорядок, правда, иногда тоже нелишенный изящества, как это доказывает сообщенная мне Монти и нарисованнаясумасшедшим картинка, с изображением какого-то здания, составленным изтысячи мельчайших завитков, красиво перепутанных между собою на всевозможныелады. 6) Далее, у многих, в особенности у эротоманьяков, паралитиков ибезумных, рисунки и поэтические произведе-ния отличаются полнейшейнепристойностью; так, один душевнобольной столяр вырезывал на углах своеймебели и на верхушках деревьев мужские половые органы, что, впрочем,опять-таки напоминает скульптуру дикарей и древних народов, в которойполовые органы встречаются повсюду. Другой, капитан из Генуи, постояннорисовал неприличные сцены. Иногда такие художники стараются замаскироватьциничность своих рисунков и объяснить ее мнимыми требованиями самогоискусства, как, например, больной, воображавший, что изображает картинуСтрашного суда, или патер, который рисовал обнаженные фигуры и потомзатушевывал их так артистически, что детородные органы, груди и пр.выделялись совершенно ясно, и на упреки в непристойности возражал, что еенаходят лишь люди, враждебно относящиеся к его рисункам. Этот же самыйсубъект часто изображал группу из трех лиц -- женщину в объятиях двоихмужчин, из которых один был в шляпе патера (Раджи). Маньяк М., писавший иногда, как мы уже видели, такие прелестныестихотворения, иллюстрировал их множеством рисунков с изображениями каких-тоневозможных животных, монахов или женщин и придавал им всем самыенеприличные позы. У некоторых, именно у паралитиков, цинизм проявлялся с еще меньшейсдержанностью. Так, я помню одного старика, который рисовал женские половыеорганы и писал самые непристойные двустишия в заголовках писем к своей жене.Любопытное явление представляли также два живописца, один из Турина, другойиз Реджио, страдавшие манией величия: у обоих было стремление к содомскомугреху, основанное на той безумной идее, что они -- боги, властители мира,создаваемого ими тем же способом, как птицы несут яйца. Один из них,обладавший замечательным талантом, даже изобразил себя на картине, писаннойкрасками, в момент подобного создания мира, совершенно голым, посреди женщини различных символов своего могущества. Эта чудовищная картина воспроизводитперед нами древнее изображение божества египтян, Птифалло, и отчасти служитобъяснением происхождения этого мифа. 7) Общую черту большей части произведений сумасшедших составляет ихбесполезность, ненужность для самих работающих, что вполне подтверждаетсяизречением Ге-карта: "Трудиться над созданием ни к чему непригодных вещей --занятие, свойственное только сумасшедшим". Так, одна женщина, страдавшаяманией преследования, работала по целым годам, прелестно разрисовываяхрупкие яйца и лимоны, но, по-видимому, без всякой цели, потому что всегдатщательно прятала свои произведения, так что даже мне, которого она считаласвоим лучшим другом, удалось увидеть их только после ее смерти. В том жероде был и труд того больного, который сшил себе только один сапог, о чем мыговорили раньше. Можно подумать, что сумасшедшие, подобно гениальнымартистам, тоже придерживаются теории искусства для искусства, только визвращенном смысле. 8) Иногда сумасшедшие создают и чрезвычайно полезные вещи, носовершенно непригодные для них лично, и притом не по той специальности,какой они прежде занимались. Например, один помешавшийся интендантскийчиновник придумал и сделал модель кровати для беснующихся больных, до тогопрактичной, что, по-моему, кровать эту следовало бы ввести в употребление;двое других чиновников сообща делали прехорошенькие, покрытые резьбойспичечницы из бычьих костей, хотя пользы не могли извлечь никакой из этойработы, потому что отказывались продавать свои произведения. Впрочем, мнеслучалось видеть и много исключений из этого правила: так, меланхолик,страдавший манией убийства и самоубийства, устроил себе из костей,остававшихся от обеда, нож и вилку, что было для него очень полезно, таккак, по приказанию директора, ему не давали металлических ножей и вилок.Мегаломаньяк, служитель кафе, лечившийся в больнице Колленьо, приготовлялтам превосходную сладкую водку, хотя материалы, доставлявшиеся емулюбителями этого напитка, были самого разнообразного качества.Пятидесятилетняя женщина, страдавшая припадками бешенства, сшила громадныйночной чепчик в виде шлема и не могла уснуть иначе, как натянув его себе налицо по самую шею; маньяк-преступник из лучинок сделал себе ключ. Я неговорю здесь о тех, которые устраивали для себя настоящие кирасы из железаили камешков, так как в этом случае работа вызывалась необходимостьюзащититься от воображаемых преследователей, и потому труд вполневознаграждался полученными результатами. 9) В художественном творчестве сумасшедших, конечно, преобладаютвсевозможные нелепости как относительно колорита, так и самих фигур, но этоособенно сказывается у некоторых маньяков вследствие неравномерной,преувеличенной ассоциации идей, не дающей места промежуточным оттенкам привоплощении задуманного художником образа. У безумных же встречаются перерывыв ассоциации идей, как это видно, например, из того, что один из них, желаяизобразить брак в Кане, превосходно нарисовал всех апостолов, а вместофигуры Христа -- огромный букет цветов. Паралитики обыкновенно не умеют справиться с размерами изображаемыхпредметов, вследствие чего куры выходят у них одинаковой величины слошадьми, вишни -- с дынями, или же, несмотря на всю тщательность отделки,рисунок выходит какой-то неаккуратный, точно картинки, нарисованные детьми.Один помешанный, воображавший себя вторым Верне, для изображения лошадейпроводил только четыре черты, а другой рисовал все фигуры вверх ногами. В тех случаях, когда умопомешательство сопровождается потерей памяти,так что больные и в разговорной речи забывают некоторые слова, в рисункахтоже замечается недостаток существенных частей его. Так, один сумасшедшийотлично нарисовал сидящего генерала, но забыл нарисовать, на чем он сидит. 10) У некоторых, в особенности у мономаньяков, мы видим, наоборот, ужеслишком большое изобилие мелоч-ных подробностей, так что из желания точнеевыразить идею рисунка они делают его совершенно непонятным. На одномпейзаже, например, помещенном в Турине между не принятыми на выставкукартинами, на видневшемся вдали поле все былинки отчетливо отделялись однаот другой, или же в громадной картине штриховка была сделана такая жетонкая, как в маленьком рисунке карандашом. Иногда, кроме изобилия подробностей, замечается еще полнейшееотсутствие перспективы, как, например, в рисунке, воспроизведенном здесьпосредством ксилографии, где все отдельные части сделаны совершенноправильно, но, вследствие полнейшего отсутствия перспективы, в общем выходиткакой-то сумбур. Можно подумать, что это рисовал настоящий художник, ноучившийся в Китае или Древнем Египте. Я знал троих подобных живописцев, из которых один был мономаньяком,отличавшийся еще тем, что для письма употреблял печатные буквы, и двое --помешанных. Кроме того, мне случалось видеть одного французскогокапитана-полупаралитика, рисовавшего фигуры угловатыми линиями, точноегипетские профили. Вышеупомянутый мегаломаньяк, сшивший себе один толькосапог, сделал раскрашенный барельеф, на котором фигуры своиминепропорционально большими конечностями и крошечными лицами очень походилина священные картины XII столетия. Наконец, один больной вырезывал натрубках и вазах барельефы, совершенно сходные с теми, какие встречаются надревних орудиях из тесаного камня. Таким образом, эти примеры доказываютполную аналогию между психическим состоянием человека и внешнимипроявлениями его деятельности. 11) Некоторые из сумасшедших выказывают удивительный талант вподражании, в умении схватить внешний вид предмета, например, они совершенноточно срисовывают фасад больницы, головы животных; но такие, хотя весьматщательные, рисунки бывают обыкновенно лишены изящества и напоминаютмладенческое состояние искусства. Мне случилось видеть, что подобные картины нередко выходят довольноудачными у идиотов и кретинов, которые, пожалуй, стоят в умственномотношении на одном уровне с первобытными людьми. Многие постоянно воспроизводят один и тот же сюжет; так, у Фриджериобыл душевнобольной, всегда рисовавший пчелу, которая отгрызает голову умуравья; другой, воображавший, что его расстреляли, чертил ружья, третий --арабески. Иногда это постоянство обусловливается прежними занятиями,например, у столяров и моряков и пр. Последнее обстоятельство служит объяснением того факта, чтодушевнобольные и даже совершенно помешавшиеся достигают иногда значительнойстепени совершенства в своих рисунках вследствие постоянного повторенияизвестного сюжета. Сумасшедший, вечно рисующий одни корабли, наконецстановится артистом в их изображении. Впрочем, иногда эта способность, как ивнезапное появление поэтического литературного таланта, вызванное потерейрассудка, -- например, у Фарина -- обусловливается энергией и напряженностьюгаллюцинации. Под влиянием их люди, никогда не бравшие кисти в руки, сразуделаются живописцами и даже художниками, как это случилось с Блэком (окотором рассказывает Бриер), именно благодаря тому, что давно умершие люди,ангелы и пр., представлялись ему живо и совершенно отчетливо. Той жеспособностью обладал поэт-маттоид Джон Клер; он уверял даже, что былочевидцем войн давно прошедшего времени и присутствовал при совершении казнинад Карлом I. Действительно, все эти события он воспроизводил на полотне поразительноправдиво, хотя не получил никакого образования и, следовательно, не могзаимствовать ничего из книг. Впечатлительностью объясняется отчасти и страсть к копированию картин исписыванию стихов, замечаемая у тех из психически больных, от которых всегоменьше можно было ожидать этого, -- у безумных (démenti). Тут, очевидно, играет большую роль тот факт, что с потерей рассудкафантазия приобретает полный простор и больной проникается сочувствием кпроизведениям той же фантазии, тогда как у нормальных людей здравый смысл,не допускающий их до иллюзии или галлюцинаций, в известной степени подавляетв них эстетические и артистические наклонности. Хорошо копировать можно лишьто, что хорошо видишь. Отсюда уже понятно, каким образом самое искусство может, в своюочередь, способствовать развитию душевных болезней и даже вызывать их.Вазари рассказывает о живописце Спинелли, что когда он после многихбесплодных попыток нарисовал наконец Люцифера во всем его безобразии, топоследний явился ему во сне и укорял, зачем он изобразил его таким уродом.Этот образ потом в продолжение нескольких лет преследовал Спинелли и едва недовел его до самоубийства. Верга знал другого художника, который, долгоевремя упражняясь в рисовании змеевидных линии, стал видеть их перед собоюднем и ночью, под конец даже превратившимися в настоящих змей. Это до такойстепени мучило его, что он пытался утопиться. Бывают случаи, что страсть к рисованию вызывается не фантазией, нопростым автоматизмом, развивающимся с особенной силой именно тогда, когдавсякие другие проявления психической деятельности начинают слабеть. Нечтоподобное мы видим в детях, которые автоматически рисуют и пишут разныекаракульки. Что в известной степени тут имеет влияние атавизм, доказывается нетолько сходством этих рисунков с монгольскими, но также и страстьюсумасшедших к музыке. Вопрос этот был весьма обстоятельно разработанизвестным алиенистом и знатоком музыки Винья (Vigna) в его сочинении"Intorno all' influenza della musica" ("По поводу влияния музыки"), изданномв Милане в 1878 году. Музыкальное искусство у сумасшедших. Музыкальные дарования, подобноспособности к живописи, даже еще в сильнейшей степени, чем эта последняя,слабеют у тех ду-шевнобольных, которые до заболевания слишком страстнозанимались музыкой. Адриани заметил, что музыканты, лечившиеся у него отумопомешательства, почти совершенно теряли свои музыкальные способности иесли иногда занимались музыкой, то совершенно машинально, иные же, лишившисьрассудка, постоянно повторяли одну и ту же пьесу или отдельные фразы из них.Винья говорит, что Доницетти, находясь в последнем периоде сумасшествия,оставался совершенно равнодушным, когда при нем играли его любимые мелодии.В последних произведениях этого композитора отразилось роковое влияниеболезни. То же самое замечают музыкальные критики и в симфонии-увертюре к"Мессинской невесте", написанной Шуманом во время припадков сумасшествия. Но это нисколько не противоречит высказанному мною положению, чтоумопомешательство вызывает артистические способности в субъектах, не имевшихих раньше, а, напротив, только доказывает, как это мы уже виделиотносительно живописцев, в какой ничтожной степени сохраняется у музыкантовпрежняя любовь к искусству, злоупотребление которым, может быть, и сделалосьпричиною их сумасшествия. Впрочем, Мазон Кокс, заметивший, что многие виртуозы вместе с потерейрассудка теряли и музыкальные способности, наблюдал также несколько случаев,когда под влиянием психоза эти способности усиливались. Несомненно, однако,что музыкальный талант появляется, иногда почти внезапно, всего чаще умеланхоликов, затем у маньяков и даже у безумных. Я помню одного больного,совершенно потерявшего дар слова, но постоянно игравшего à livre ouvertсамые трудные пьесы, и одного очень даровитого математика, который страдалмеланхолией: совершенно не зная ни музыки, ни контрапункта, онимпровизировал на фортепиано арии, достойные великого композитора. Другойсубъект, впавший в безумие вследствие мономании, в молодости учился музыке иво время болезни постоянно играл или импровизировал до самой смерти своей отпаралича. Тамбурини лечил одну женщину, сифилитичку, страдавшую мегаломанией; вовремя припадков возбуждения она садилась за фортепиано и пела прекрасныеарии, но, вместо того чтобы аккомпанировать себе, импровизировала дваразличных мотива, не имевших никакого соотношения ни между собою, ни сарией, которую она пела при этом. Один юноша, лечившийся у меня в клинике от миланской проказы, сочинялновые и прелестные песенки. Раджи писал мне об одной лечившейся у него даме, страдавшеймеланхолией, что во время припадка она играла нехотя и кое-как, но, поокончании его, проводила целые дни за роялем и с чисто артистическимувлечением исполняла труднейшие вещи. Тот же врач наблюдал необыкновенноеразвитие музыкальных способностей у другой больной, у которой было остроегорделивое помешательство: она постоянно пела арии Беллини, хотя идетонировала при этом. В музыкальном искусстве перевес тоже оказывается, по-видимому, настороне мегаломаньяков и паралитиков, по той же самой причине, как и вживописи, а именно вследствие сильнейшего психического возбуждения. Так, содним из паралитиков во все продолжение болезни бывали настоящие музыкальныепароксизмы, во время которых он подражал всевозможным инструментам и приисполнении тихих мест (piano) выказывал неописанное увлечение. Другаяпаралитичка, воображавшая себя французской императрицей, губами иприщелкиванием пальцев исполняла марши для своего войска и пела в такт этимзвукам. Еще один больной-паралитик, считавший себя генерал-адмиралом, тоженередко пел какие-то монотонные мелодии. Оригинальный поэт и живописецмегаломаньяк М., писавший то прелестные, то нелепые стихотворения,приведенные нами раньше, тоже писал или, скорее, кропал какие-то музыкальныепьесы по новой, им самим изобретенной системе, ни для кого, впрочем, непонятной. Маньяки всегда предпочитают быстрые темпы на высоких нотах, особеннопри веселом настроении, и любят повторять припевы (Раджи). Впрочем, и вообщевсе больные, хотя бы ненадолго попадающие в дома умалишенных, обнаруживаютбольшую склонность к пению, крикам и ко всякому выражению своих чувствпосредством звуков, причем всегда заметен известный размер, ритм. Причинаэтого явления, точно так же как и обилия между сумасшедшими поэтов, будетнам вполне понятна, когда мы припомним мнение Спенсера и Ардиго,доказывающих, что закон ритма есть наиболее распространенная формапроявления энергии, присущей всему в природе, начиная от звезд, кристаллов икончая животными организмами. Инстинктивно подчиняясь этому закону природы,человек стремится выразить его всеми способами и тем с большейнапряженностью, чем слабее у него рассудок. Потому-то первобытные народывсегда до страсти любят музыку. Спенсер слышал от одного миссионера, что дляобучения дикарей он поет им псалмы, и на другой день почти все они уже знаютих на память. Дикари даже и в разговорной форме употребляют нечто вроде монотонногопения, напоминающего наши речитативы, а самое слово песня выражало в древнеевремя и понятие о поэзии, откуда произошло название поэта -- певец.Таинственные магические формулы и заклинания древних всегда имели размерпесни, да и в настоящее время в деревнях разговорная речь обилием модуляцииголоса напоминает простые музыкальные арии. Наконец, импровизаторыпроизносят свои стихи не иначе как нараспев и жестикулируют при этом всемичленами. Спенсер в своем сочинении "Essais de morale el d'esthétique"(Paris, 1879) прекрасно объясняет это тем, что пение придает особенную силуестественному выражению чувств и состоит в систематическом комбинированииголосовых средств, смотря по тому, вызываются ли они радостью или печалью."Всякое умственное возбуждение, -- говорит он, -- переходит в мускульное, имежду ними существует неразрывная связь. Ребенок прыгает и скачет при видечего-нибудь блестящего. Взрослый начинает жестикулировать под влияниемощущений или сильного вол-нения, и чем оно сильнее, тем больше раздражаетсямускульная система. Легкая боль вызывает стон, острая -- крик: слабый --если страдание мимолетно, высокий или низкий -- если оно продолжительно, а вслучае нестерпимых страданий звук голоса повышается на квинту, на октаву идаже больше. В пении же душевное волнение также проявляется дрожаниеммускульных связок, отчего происходит так называемое тремоло". Весьма естественно поэтому, что в тех случаях, когда возбуждениеособенно сильно и где нередко даже явление атавизма, как при сумасшествии,склонность к музыке оказывается преобладающим выражением духовной жизничеловека. Тот же самый факт служит в свою очередь объяснением, почему средигениальных безумцев так много музыкальных знаменитостей, каковы, например,Моцарт, Латтре, Шуман, Бетховен, Доницетти, Перголези, Феничиа, Риччи,Рокки, Россо, Гендель, Дюссек, Гофман, Глюк и др.* Кроме того, не следуетзабывать, что музыкальные композиции принадлежат к числу самых субъективныхпроизведений человеческого гения, -- они всего теснее связаны с аффектами ивсего менее с внешними формами проявления мысли, вследствие чего длясоздания их необходимо вдохновение самое пламенное, жгучее, наиболеегубительно действующее на организм. [На громадное количество сумасшедших среди композиторов указал мнемолодой артист Арнальдо Баргони уже много лет тому назад, а в последнеевремя много фактов по этому вопросу сообщил Мастриани в своей прекраснойстатье о моей книге "Гениальность и помешательство", изданной в 1881 году.] Исследование характера артистических наклонностей у сумасшедших, можетбыть, принесет пользу не только для изучения их болезней, в которых ещестолько темного, необъяснимого, но также и для самой эстетики или, покрайней мере, для эстетической критики, доказав ей, что злоупотреблениесимволами, изобилие мелочных подробностей, хотя и совершенно верных сдействительностью, цветистость слога, противоестественное преобладаниеодного какого-нибудь цвета (недостаток, свойственный многим нашимхудожникам), циничность сюжетов и слишком преувеличенная оригинальностьпринадлежат уже к патологическим явлениями в области искусства.