В теории литературы принято разделять фабулу (историю, последовательность событий, которые излагаются в произведении) и сюжет (способ изложения фабулы в тексте). Б. В. Томашевский разграничивал два понятия как ‘то, что было в действительности’ (фабула) и ‘то, как узнал об этом читатель’ (сюжет). Наглядно это различие продемонстрировал Л. С. Выготский в седьмой главе книги «Психологии искусства» на примере рассказа И. А. Бунина «Легкое дыхание», показав, как сюжетно-композиционное оформление истории воздействует на читателя[7].
Фабула и сюжет различаются как содержание и форма. С. Н. Зенкин справедливо отмечал, что «сюжет деформирует фабулу, делает ее ощутимой»[8]. Это сходно с мыслью, – озвученной еще Аристотелем, – что содержание являет себя посредством формы. Отталкиваясь от этого утверждения, можно сказать, что фабула в художественном произведении являет себя посредством сюжета, ибо всякое произведение есть художественная, сюжетно-композиционная, обработка линейно развивающейся истории. Даже в том случае, когда в произведении нет нарушений хронологического порядка повествования, фабула все равно представлена в деформированном виде, поскольку к повествованию имеет отношение не только исключительно событийная структура, но и элементы, безразличные по отношению к повествованию (например, оценки).
Современная теория литературы производит замену устаревшей терминологической паре «сюжет» и «фабула» на более привычную в рамках структурализма оппозицию «дискурс» и «история» (под дискурсом понимается уровень речи, повествующей о событиях, в отличие от самих этих событий).