Характер причинности. Как мы помним, свобода воли, по Канту, заключается в том, что мы можем предпочесть причинность свободы причинности природы Казалось бы, это может означать только то, что мы всегда способны предпочесть добро злу, всегда в силах определить свою волю в соответствии с нравственным законом, а не в соответствии с принципом себялюбия и личного счастья.
В таком случае, если выражение причинность природы следовало бы понимать буквально, т. е. как физическую необходимость, то выражение причинность свободы естественно было бы посчитать метафорой, поскольку сам же Кант говорит о том, что категорический императив действует не на манер физической необходимости, а лишь как повеление, которое хотя и является настоятельным, но не влечет за собой немедленного и автоматического исполнения того, что повелевается. Однако когда знакомишься с учением Канта об эмпирическом и умопостигаемом характерах, создается впечатление, что он относится к выражению свободная причинность отнюдь не как к простой метафоре.
Все таки он был сыном своего времени и галилеевская идея детерминизма была прочно укоренена в его сознании мало того, что она господствует в его учении о природе, но она, насколько это для нее возможно, пропитывает и его концепцию свободы.
В Критике чистого разума Кант следующим образом вводит понятие эмпирического и умопостигаемого характеров Но всякая действующа причина должна иметь какой-то характер, т. е. закон своей каузальности, без которого она вообще не была бы причиной. Поэтому в субъекте чувственно воспринимаемого мира мы должны были бы во-первых, находить эмпирический характер, благодаря которому его поступки как явления стояли бы согласно постоянным законам природы в сплошной связи с другими явлениями и могли бы быть выведены из них как их условий и, следовательно, вместе с ними были бы членами единого ряда естественного порядка.
Во-вторых, мы должны были бы приписывать этому субъекту еще умопостигаемый характер, который, правда, составляет причину этих поступков как явлений, но сам не подчинен никаким условиям чувственности и не относится к числу явлений.
Первый можно было бы назвать также характером такой вещи в явлении, а второй - характером вещи в себе. Но что собой представляет этот умопостигаемый характер субъекта и в каком смысле он составляет причину поступков субъекта как явлений? Решающим фактором здесь выступает то кантовское обособление времени и пространства от существования вещей в себе, о котором мы говорили. Кант продолжает Этот действующий субъект по своему умопостигаемому характеру не был бы подчинен никаким временным условиям, так как время есть условие только явлений, а не вещей в себе. Из того, что умопостигаемый характер не подчинен никаким условиям времени, можно сделать вывод о том, что он обладает такими общими свойствами, как изначальная заданность, неизменность и постоянство.
Сам по себе умопостигаемый характер нам неизвестен, поскольку является характером вещи в себе. О его конкретных особенностях мы узнаем опосредованно, знакомясь с эмпирическим характером, который представляет собой не что иное, как явление умопостигаемого характера. Поскольку всякая вещь в себе - это умопостигаемая причина своего явления, постольку и умопостигаемый характер - трансцендентная причина эмпирического и, следовательно, поступков обладающего им субъекта как явлений.
Кант пишет Этот эмпирический характер в свою очередь определен в умопостигаемом характере в способе мышления. Однако умопостигаемого характера мы не знаем, а обозначаем его посредством явлений, которые, собственно, дают непосредственное знание только о способе чувствования об эмпирическом характере. Таким образом, умопостигаемый характер человека выступает в виде некоего скрытого постоянно действующего фактора, определяющего поступки человека независимо от протекающего во времени потока природных причин и следствий.
Итак, разум есть постоянное условие всех произвольных поступков, в которых проявляется человек. Каждый из этих поступков, еще до того как он совершается, предопределен в эмпирическом характере человека.
Для умопостигаемого характера - эмпирический характер составляет лишь его чувственную схему - нет никакого прежде или после, и всякий поступок независимо от временного отношения, в котором он находится с другими явлениями, есть непосредственное действие умопостигаемого характера чистого разума, который, стало быть, действует свободно, не определяясь динамически в цепи естественных причин ни внешними, ни внутренними, но предшествующими по времени основаниями. Умопостигаемый характер действует свободно.
Значит, этот скрытый постоянный фактор, определяющий наши поступки, и есть носитель нашей свободы? Да, и притом единственный, поскольку только он, пребывая вне времени, не зависит от природной необходимости.