Боже, я опять, как всегда выпала из времени! Нет меня точно, когда-нибудь уже окончательно не простят.
Боже, я опять, как всегда выпала из времени! Нет меня точно, когда-нибудь уже окончательно не простят. - раздел Искусство, И еще, она о чем-то все время говорила. Делая Все Одновременно, — Прощаясь, Собирая Свои Постоянные, Изящные Пакеты И...
Делая все одновременно, — прощаясь, собирая свои постоянные, изящные пакеты и пакетики, роясь в сумочке в поисках ключей от машины, отвечая на внезапно посыпавшиеся один за другим звонки, она мгновенно превратилась опять в то, что все так привыкли видеть и чем бесконечно восхищались — в гремучую смесь дурдома и фейерверка.
***
Женщины, изображенные на картине, взирали на толпу, собравшуюся на вернисаж со спокойной уверенностью богинь, которыми собственно и являлись. Посвященные жрицы, по какой-то только им одним известной причине, вышедшие к людям, смущая и одновременно притягивая их своим видом, своими взглядами, своей открытостью и абсолютной недостижимостью.
— Я сама читала в журнале. Он был допущен в тайный женский монастырь в Египте.
— Не в Египте, а в Азии. И не в монастырь, а в эзотерическую женскую школу.
— Да это просто рекламный трюк.
— Трюк или не трюк, а смотреть на них страшно. Они как живые.
— Не хотел бы я встретиться с этими живыми.
— Ну, это ты зря.
Кокетливый смех, мрачноватый хохот, издевательское хихикание, слились в разнообразную переливающуюся волну. Посвященные, живые, присутствовавшие в зале, и запечатленные на картине, веселились, как девчонки первоклассницы, играя мужским смятением, гордыней, изредка вспыхивающей агрессией и более или менее удачно скрываемым вожделением.
— Вы, должно быть, не раз слышали: мужчины бояться женщин, женщины — себя.
— Эти, похоже, уже не бояться.
— Представляешь, до чего их бояться мужчины.
— Судьба твоей картины, она, что совсем тебя не интересует?
Когда вернисаж необыкновенной картины, по всей вероятности первого и единственного в мире свидетельства женского эзотерического мира, неожиданно закончился ее покупкой за не малые деньги, человеком не только пожелавшим остаться не известным, но и предупредившим, что теперь ее долго никто не увидит, это казалось изящной интригой. Но последнее время картина все чаще всплывала в памяти, и ей стало казаться, что она ни как не может принять какое-то очень важное сообщение, которое исходит от нее.
Она уже не первый раз пыталась, что-нибудь узнать, но ответом ей каждый раз был взгляд не менее загадочный и не объяснимый, чем ее тревога.
Они первый раз в жизни сидели за столом вместе. Их встреча, как только что выяснилось, была неожиданностью для всех. Каждая из них приехала в это место по своему поводу и по своим собственным делам. Конечно, ни одна не сомневалась, в том, кто создал эту ситуацию и, как истинные ученицы, они были уверенны, что для такой экстраординарной ситуации был какой-то достаточно значимый повод.
Но какой?
Все ее попытки связаться с Мастером кончались ничем. И тут, перестав, наконец, заниматься только своими переживаниями, она ясно увидела, что тоже самое происходит и с остальными. Одинаковая растерянность на лицах, проступившая через всю их выучку, в конце концов, обнаружилась, и они увидели это, и доверились ситуации, и расслабились и веселый, довольный, чуть ироничный смех, который услышала каждая, захватил их и заполнил. И сблизил.
— Так это все-таки ты и есть?
— Я была уверена, что ты давно догадалась.
— Ну, догадаться — это не знать.
— Ты так уверенно вела себя, что я сама уже начала сомневаться, знакомы ли мы.
Она шагнула. «В огне не горит только огонь».
***
***
«Счастливо умереть», — сказал Мастер на прощание, когда она по его совету за одни сутки оставила всю свою предыдущую жизнь, и отправилась
Без сантиментов, пожалуйста.
— Твое здоровье, без сантиментов
***
Поэта она нашла на скамейке около своего любимого Собора. Как бы ни менялся, мир вечные ценности будут существоват
Я же сказал: спокойно.
Она медленно вышла на улицу, отошла в сторону, закурила и стала ждать. Надо было стоять и ждать. В собор входили люди, среди них она уже без удивления увидела кое-кого из учеников. Некоторые остана
Смотри, как бы они тебя не «увидели».
Они съезжались весь следующий день. Большими или меньшими компаниями, прилетая разными рейсами, из разных городов. Все как обычно. Более или менее искренние объятия, более или менее
А что? Кто-то жалуется?
***
Очень раннее утро началось с голоса Птицы Певчей. Она сновала по дому Мастера, то, появляясь на веранде, то, исчезая в саду. Это не была какая-то определенная песня, казалось, ее голос
Стыдно? Это хорошо.
Ворота Храма закрылись за ее спиной навсегда. Учитель еще был рядом, но казался уже недостижимо далеким и неприступным. Как и она, он был в одежде странника, направляясь по неведомому для нее
Что скисла? Пробуй. Путь не заказан.
***
Поэт буквально налетел на нее, споткнувшись о камень у самого берега, рядом с которым она сидела уже давно, наблюдая, как гаснут краски дня, как меняется море. Уже совсем стемне
Не страшно. Главное, что у них все это есть.
— Это женское место. Здесь женщине одной безопасно. Жди.
Великий Мастер привел ее к каким-то развалинам на краю старого кладбища и исчез. Сначала ей все было инт
Ты этого слишком хотела.
Она прокручивала и прокручивала перед внутренним взором то, что только что произошло.
«Как они смотрели друг на друга! Напряженно, настороженно, всеми силами хорошо обученных личностей, ма
Работа такая.
И он продолжил.
— Один йог тридцать лет медитировал в пещере. Наконец решил, что уже просветлел, достиг, преобразился и спустился в город. Кто-то случайно задел его плечом, и он воспылал г
Я стараюсь.
— Будьте осторожны! Скандальная известность человека, которому вы так доверяете без всяких на то оснований, растет. Почему вы не хотите признать, что так может жить только человек распущенный и
Некому было передать.
— И тогда я сам себе сказал: «Ты артист! Иди и играй! Может быть, кто-то придет на тебя посмотреть». И это как-то помогло, и потихонечку я начал вылезать и научился придумывать и ра
С приездом, подруга!
— Ты, что уже субъект, чтобы со мной разговаривать, кто ты такой, чтобы приходить без звонка и навязывать мне свое общество, когда, я совершенно не имею желания не только с тобой разговаривать, но
Господи, я ни чему не научилась!
— А зачем это, вообще надо? Другого видеть, себя, как Другого воспринимать и знать? Живут же люди без этого и часто совсем не плохо живут?
— А ни зачем. Это нужно только те
Вспомнила бабушка девичник!
— Надеюсь, вы обязательно придете.
— Мы Вас очень ждем.
— Мы так вам всегда рады, почему Вы так редко приезжаете к нам.
— Они зовут меня совсем не ради
Мастер. У себя дома. В ашраме.
***
— Сколько я себя помню, с ранней юности меня смущали и глухо раздражали разговоры про любовь, тосты за любовь, песни о любви. Мне всегда чудилось, что они о чем-то не том говорят, как-
Они что делают?
Он продолжал. Его голос заботливого отца обвалакивал и утешал, осушая их готовые пролиться слезы. А особенно громкое щелканье клювов аистов казалось издевательскими аплодисментами. Большинство м
Ну, вот я их и пожалел.
Поэтому, дорогие мои любимые женщины, я всегда вам сочувствовал, но именно потому, что хочется вам помочь, а не хочется вас обманывать. И так многие на вас зарабатывают. Вы должны п
Виновата, Мастер.
— Вся проблема в одном — девочка родилась, созрела, и уже женщина, по факту. Вот и есть с кем разговаривать. А когда станет человек, родившийся мальчиком, мужчиной, и станет ли им вообще — это, еще
Новости и инфо для студентов