Происхождение полинезийской татуировки прослеживается, начиная с древней, датированной 3-2-м тысячелетиями до нашей эры, археологической культуры Лапита, самая древняя стоянка которой находится на острове Санта-Крус в архипелаге Соломоновых островов, в Меланезии.
Культуру Лапита определяют изделия из керамики, имеющие своеобразную форму и оригинальный стиль украшения, характеризующийся орнаментом из кривых и прямых линий, в котором можно обнаружить ряд мотивов, проявившихся позже в полинезийской татуировке: геометрические фигуры, спирали, стилизованные маски и шевроны. Создатели культуры Лапита, которые, возможно, были предками полинезийцев, используя свои знания навигации, успешно расселялись на все большем пространстве, добравшись около 1300 года до нашей эры до Тонго, около 1000 года до нашей эры – до Самоа, чтобы мигрировать далее в восточном направлении – в район сегодняшней Французской Полинезии и на другие разбросанные по Тихому океану острова.
Эти выводы могут подтвердить датированные приблизительно 2000 годом до нашей эры резцы, которые, предположительно, использовались для нанесения татуировки. Они были найдены на стоянках австронезийской ориентации, которые своими корнями уходят в неолит Юго-Восточной Азии, охватывающий 3-2-е тысячелетия до нашей эры. Все это дает основания предполагать, что татуировка в Полинезии столь же стара, как и сама ее культура. В прошлом она встречалась практически на всех разбросанных по огромной акватории Тихого океана островах, причем образцы полинезийской татуировки характеризовала значительная разнородность.
Когда полинезийцы научились наносить на тело «вечные» рисунки? Могли делать татуировку представители архаичной культуры, называемой периодом Ловцов Моа? (Как считают археологи, они были самыми древними обитателями Новой Зеландии и жили на рубеже XI-XII веков нашей эры, прибыв из района Центральной Полинезии.) Или же вместе с мореплавателями, которые около 1350 года совершили экспансию на этот изолированный от всех остальных архипелагов Океании остров, прибыли считавшиеся жрецами люди, знакомые с техникой различных ремесел, начиная со строительства и кончая татуировкой? Их называли тохунга. Ответы на эти вопросы по-прежнему не выходят за границы гипотез. Между тем современные маори выводят своих знаменитых предков из XIV века, ибо, согласно местным преданиям, каждая лодка, прибывшая к берегам Новой Зеландии, знаменовала собой начало одного из самых известных местных родов.
Первым европейцем, который добрался и столкнулся с маори, был знаток морских путей от Индии до Японии голландский мореход и первооткрыватель Абель Янсзун Тасман (1603-1659 г.г.). По распоряжению голландского губернатора Тасман отплыл с Явы в путешествие по Индийскому океану. На обратном пути он добрался до западного побережья Новой Зеландии и столкнулся с воинственно настроенными маори. В отчете об этом путешествии Тасман не изложил никаких наблюдений, касающихся татуировки маори. Это сделали Бэнкс и Паркинсон в 1769 году, участвуя в первой знаменитой экспедиции вокруг света (1768-1771 г.г.) под предводительством Кука, которая вновь открыла Новую Зеландию. Бэнкс оставил подробные описания мотивов, орудий, красителей и техники выполнения татуировки маори, размышляя при этом над мотивациями, подталкивающими коренных обитателей острова на совершение такой болезненной операции. Сам Бэнкс воспринимал татуировку как суеверие.
Он зафиксировал и местное название татуировки, а также отметил, что моко среди жителей побережья было неоднородным, а спирали на лице настолько распространенными, что это позволило выдвинуть гипотезу о том, что они являлись характерным образцом в данной популяции. По мнению Бэнкса, женщины с удовольствием позволяли окрашивать себе губы в черный цвет и, кроме того, фиксировали одну черную точку на другом месте тела, мужчины же каждый год увеличивали свои коллекции телесных знаков, более пожилые туземцы были покрыты ими почти полностью.
Паркинсон в свою очередь обессмертил татуированных маори, опубликовав в Лондоне в 1773 году цикл портретов островитян, украшенных, как говорили туземцы Новой Зеландии, «моко» или «амока».
Ссылаясь на отсутствие упоминаний о татуировке маори в отчете Тасмана, некоторые склонны были допускать, что тогдашние обитатели этой окраины в XVII веке еще не были знакомы с данным обычаем. Hо тщательный стилистический анализ портретов татуированных маори, выполненных Паркинсоном, а также мотивов, на сохранившихся и специально законсервированных головах маори с 19 века, позволили утверждать, что в XVIII веке татуировка моко была вполне сложившимся искусством и переживала период расцвета. (Портреты Паркинсона находятся в собрании музея в Лондоне и Xудожественной галерее в Окленде на Новой Зеландии, законсервированные головы маори находятся в различных частных и музейных коллекциях во всем мире.)
Рубеж XVIII-XIV веков был назван периодом классической культуры маори и представлял собой фазу ее наивысшего развития, в чем немалая заслуга и создателей изысканной татуировки, называемой моко.
Полинезийская татуировка была не только формой украшения тела. Она восходила к глубоким и значимым для островитян традициям, а также к причинам религиозного происхождения. Лицо, грудь, спина, руки и ноги, покрытые татуировкой, информировали окружающих о позиции, ранге либо престиже, которые имел человек, о его поступках, принадлежности к определенному роду, степени посвящения в религиозную практику и т.д. Кто был посвящен в эту тайну, легко «читал» тело встреченного полинезийца. Даже первые европейцы на полинезийских островах со временем научились определять, к какому общественному классу принадлежит тот или иной человек, является ли он жрецом, рядовым представителем племени, сколько ему лет и каково его общественное положение.
Понятно, наиболее изысканными рисунками, развитыми композициями иногда на поверхности всего тела либо четко определенными мотивами на традиционных местах имели право обладать лишь немногие, избранные либо представители высокого ранга. На Маркизских островах покрывать все тело такими орнаментами имели право вожди, их сыновья и самые близкие родственники. Люди, занимавшие более низкие общественные позиции, дововльствовались более скромной татуировкой.
Желание покрыть свое тело более привлекательными рисунками, которые выделяли бы их обладателей среди окружающих, привело к тому, что татуировка на Маркизских островах зависела прежде всего от фантазии и умения татуировщика, хотя и в ней можно было заметить сочетание композиционных черт, общих для обитателей всего архипелага. Это явление характеризовалось высокой оплатой за выполнение татуировки: чем сложнее была композиция, тем дороже она стоила. Обладать разнообразными рисунками могли себе позволить лишь представители высших слоев либо более богатых родов. Hе так это происходило на Новой Зеландии и на Таити, где задача татуировщика заключалась в том, чтобы точно воспроизвести рисунки. Это, конечно, соблюдалось не всегда, существовала возможность достаточно свободно интерпретировать композицию -каноны маориского и таитянского стилей это допускали.
Hа Новой Зеландии особое значение придавалось татуировке лица, которая называлась моко. Hовозеландский исследователь Д. Коуэн представлял маори как «выдающихся скульпторов лица во всей истории человечества». Моко, по его мнению, было достойно внимания потому, что выполнялось при помощи специальных небольших долот, которые оставляли на лице резаные раны, а не посредством применения техники накалывания, к которой маори прибегали при татуировании иных частей тела.
В способе выполнения моко, которое, кроме жителей Маркизских островов, не было известно ни одному из полинезийских народов, можно найти аналогии с техникой резьбы по дереву и резьбы вообще, популярной среди маори. Но если пойти еще дальше, то можно провести параллели между данным типом татуировки и другими явлениями традиционной культуры маори: знаками, воплощенными на ягодицах и бедрах людей, чаще всего были мотивы спирали и иные изломанные линии, находившиеся в тесной связи с узорами, широко применявшимися в резьбе по дереву и в так называемой живописи на стропилах, которыми были покрыты внутренности домов для собраний прошлого века, весла для лодок, горлянки и т.д. Следует также отметить явную связь между криволинейными мотивами, проявляющимися в традиционной скульптуре маори, и наскальными живописью и гравюрами, найденными на острове Северном, являющемся частью Новой Зеландии.
Как уже упоминалось, некоторые обитатели Полинезии покрывали татуировкой иногда все тело, в то время как среди маори для подобного типа художественной деятельности были зарезервированы лишь определенные фрагменты поверхности тела, и поэтому распространенность татуировки по коже была ограничена. По отношению к мужчинам внимание татуировщика концентрировалось на лице и области от пояса до колен, у женщин же татуировались губы и подбородок. Однако эти ограничения соблюдались не всегда. Этнографы приводят факты, свидетельствующие о женщинах маори, которые обладали мужскими татуировками моко.
Английский генерал Г.Г. Робли (1840-1930), знаток культуры маори, автор книги «Моко или Татуировка маори», изданной в Лондоне в 1896 году, описал классический тип моко, который оформился на рубеже XVIII-XIX веков и был популярен среди маори во времена колонизации и маориско-английских войн. Робли выделил основные мотивы композиционных элементов моко: спиральные узоры на подбородке; серии параллельных закругленных линий от подбородка до ноздрей; две большие укрупненные спирали на щеке; спирали на носу; серии лучеобразно расходящихся искривленных линий, начинающихся от основания носа, проходящих над бровями и опускающихся в направлении ушей.
Полностью татуированный мужчина, кроме перечисленных мотивов, обладал на верхней части лба рисунком, который представлял собой комбинацию прямо– и криволинейных мотивов, а в нижней части лба – малым мотивом под названием тити. Его отличал еще один рисунок, расположенный между ухом и мотивами спирали на щеке.
Тип моко криволинейного характера обладал богатым орнаментом, состоящим главным образом из таких мотивов, как спирали, волны, ленты и меандры, создающие композиционное целое. Существенной чертой моко было симметричное расположение мотивов в противоположность сильно развитой асимметрии, наблюдающейся, например, в традиционной татуировке на лицах обитателей Гавайских островов.
На нижней части тела, прежде всего на ягодицах, у мужчин были вытатуированы большие спирали, их дополнял рисунок на бедрах. Иногда мужчины татуировали грудь и запястья, что помогало определить занимаемую в общественной иерархии позицию. Случалось, что представители обоих полов обладали сильной татуировкой, расположенной и на иных частях тела, в том числе и на его интимных частях, а также на языке.
Мы описали тип моко, состоящий из криволинейных элементов и являющийся наиболее распространенным примером выполняемой на лицах маори XIX века татуировки. Однако коренные новозеландцы когда-то выполняли моко с применением прямолинейных элементов. Этот тип моко представляет один из портретов татуированных маори острова Северного, выполненный в 1769 году Паркинсоном. Моко, которым обладал изображенный на портрете маори, состояло из серий вертикальных прямых линий, начинающихся от надлобных костей и бегущих вниз, к щекам, а также из определенного числа накладывающихся обтекаемых рисунков. Это дало возможность некоторым исследователям допустить, что обитатели острова Северного когда-то выполняли моко, в котором присутствовали исключительно горизонтально расположенные линии. Оба прямолинейных стиля в моко были более ранними в сравнении с криволинейным стилем и в момент первых контактов маори с европейцами находились в состоянии упадка. В то же время отсутствует точная информация, касающаяся границ распространения отдельных типов моко и того, каким образом они воздействовали друг на друга.
Исследователи татуировки маори обратили внимание на степень старательности татуировщика от общественного ранга человека, которому выполнялся рисунок. Наиболее сложные и технически доработанные татуировки на лице видны на маори высокого происхождения, которые во время выполнения процедуры часто были вынуждены пользоваться в отведенное для приема пищи время специальной воронкой, служащей для кормления, поскольку израненное и опухшее лицо затрудняло процесс приема пищи.
Моко было нормальным мужским атрибутом даже в том случае, если было незаконченным или неполным. Отсутствие же моко на лице лишало члена племени права и возможности выполнять различные общественные функции, закрепляло его на самой низкой ступени общественной иерархии и по существу низводило его до положения раба. Мужчина, не обладающий моко, был никем, его часто называли папа-теа, что означало «пустое лицо». Тем не менее случалось, что от этой строго соблюдаемой традиции сознательно отступали лица, занимающие высокие общественные позиции. Они вообще не имели никакой татуировки, поскольку подобная операция привела бы к нарушению табу. Такое серьезное отступление от нормы, однако, не было равнозначно нарушению существующих законов и обычаев, а также религиозных запретов, скорее наоборот – оно усиливало их.
Маори считал свое моко чем-то очень личным, выделяющим его индивидуальность. Это может проиллюстрировать тот факт, что некоторые неграмотные вожди маори прошлого века рисовали свое моко на различных документах в том месте, где ставится подпись. Один французский путешественник и исследователь в связи с этим особо подчеркнул, что представители племенной верхушки маори были весьма польщеныны, если получали возможность продемонстрировать свое татуированное тело. Их рисунки на лице всегда были различными, замечает очевидец, но рисунки, которые они носили на ягодицах, были всегда идентичными и имели форму тонких спиралевидных линий. Каждый мужчина, желавший выглядеть привлекательно и нравиться женщинам, обязан был обладать красивой татуировкой.
Пора сказать несколько слов и о татуировке женщин-островитянок. Татуировка женщин на островах Полинезии была более скромной в сравнении с татуировкой мужчин, хотя, например, на острове Рождества к татуировке чаще прибегали именно женщины, что можно считать исключительным. В то же время женщины-маори обычно татуировали губы и подбородок, что с этой точки зрения сближало их с представительницами таких народностей, как, например, эскимосы. Наличие такой татуировки могло обозначать, что женщина имеет мужа, а вот отсутствие татуировки оскорбляло окружающих. Женщины просто обязаны иметь на своих губах несколько линий, говорили женщины-маори, когда мы состаримся, наши губы сморщатся и мы станем очень некрасивыми. Некоторые женщины-маори имели также татуировку на талии и бедрах, что, однако, было не распространенным явлением.
Культ предков был одной из наиболее характерных черт полинезийских верований, как считалось, предки в мире живых выполняли весьма важную роль. Этот культ проявлялся в том числе и в том, что островитяне с целью подчеркнуть большое значение и сильную приверженность своему роду старались, чтобы усопшие сохраняли вид живого человека. На Маркизских островах череп усопшего покрывали тканью из коры, окрашенной таким образом, что она производила впечатление татуированной кожи. На острове Рождества предки были представлены в виде деревянных фигурок старых худых мужчин и женщин. Маори удавалось после отделения головы от всего тела законсервировать волосы и лицевую часть и освежить при помощи красителей нанесенное на лицо моко, чтобы придать ему большую выразительную силу. Этот обычай был распространен и среди коренного населения Новой Зеландии по отношению к убитым представителям вражеских племен.