Скажи мне

 

1 апреля 2007 года, 12.16

Мэдден ждет. Проходит пять секунд, но Керри не отвечает.

– Керри, Кристен занималась сексом с доктором Коганом? – повторяет Хэнк.

Молчание. Мэдден никак не может понять, чего она мнется. Просто распереживалась? Или изображает верного друга?

Он решает зайти с другой стороны.

– Что ты думаешь о докторе Когане?

– Теперь?

– Да.

– Не знаю, – нервно отвечает она.

– А по-моему, знаешь. Кристен в дневнике написала, что ты от него не в восторге. Что тебе не понравилось, как он с ней обошелся.

– Это ее дело. Меня это не касается.

Мэдден улыбается про себя. Ага, вот теперь он ее зацепил.

– Как ты думаешь, у них все было серьезно? Или доктор Коган просто хотел разок с ней переспать?

– Не знаю. Вы лучше его спросите.

– Она тебе говорила, что занималась с ним сексом?

– А зачем ей что-то говорить? Я все видела.

Мэдден моргает.

– Что, прости?

– Я их видела.

– В ту ночь ты видела, как они занимались сексом?

– Да.

«Ура, – думает он, – повезло, наконец-то повезло. У меня есть свидетель. Вот елки, ну надо же!»

– Я услышала стоны и пошла в гостевую посмотреть, в чем дело. Ну, понимаете, мой диван стоял прямо у стены гостевой. Я потихоньку заглянула в дверь. Они ее даже не закрыли до конца.

– И что ты увидела?

– Он был сверху. И елозил по ней.

– Он был голый?

– Ага.

– А она что?

– Ничего, лежала и стонала. А потом вдруг говорит: «Трахни меня! Трахни по-настоящему!»

Мэдден потрясен. Не грубостью девочки, а тем, что Кристен именно так все в дневнике и записала.

– Никогда этого не забуду, – продолжает Керри. – Она же в первый раз! Я прямо обалдела. Девственницы так себя не ведут.

Мэдден не знает, что и думать.

– А потом? – спрашивает он.

– Я вернулась на диван и закрыла голову подушкой. Ужасно расстроилась.

– Из-за того, что твоя лучшая подруга переспала с парнем, в которого ты влюбилась?

– Да нет. Он мне уже не нравился тогда. Я всего-то недели три из-за него переживала.

Мэддену не хочется форсировать разговор, но тут явно требуется пинок.

– То есть ты просто расстроилась, потому что они сексом занимались?

– Ага. Ну… он же мужик. Старый, почти как мой папа. А тут он голый скачет по моей подруге и стонет. Противно.

– Ты с утра с ним об этом говорила?

– С доктором Коганом? Нет. Я позвонила брату в половине восьмого утра, он приехал и забрал нас. Мы тихонько ушли. Он ничего не заметил.

– А Кристен тебе что-нибудь сказала?

– Только на следующий день. А я сделала вид, что удивилась. Чтобы она не думала, будто я подглядывала.

– И больше ты доктора Когана не видела?

– Нет.

– А Кристен?

– Она ему звонила и даже, по-моему, приезжала.

– Он ее выгнал?

– Ну да. Сказал, они больше не могут встречаться.

– Почему?

– Потому что его с работы иначе выгонят.

Мэдден листает блокнот в поисках нужной записи. Ага, вот она.

– Кристен написала: «Не знаю, хотел ли доктор Коган меня обидеть, но последние несколько недель мне было ужасно грустно. Меня бросили». Она была расстроена?

Глаза Керри снова начинают блестеть от слез.

– Кажется.

– Кажется?

– Если честно, мне было все равно. Я видела, что ей больно, и радовалась. Типа, поделом ей. Чего хотела, то и получила.

– Она сказала доктору Когану, что была девственницей?

Слезы, одна за другой, текут по щекам Керри. Мэддену больно на это смотреть.

– Нет, по-моему, не сказала.

– Почему? – мягко спрашивает он.

– Она не хотела, чтобы он знал.

Мэдден протягивает следующий бумажный платок. Она смотрит ему в глаза. Кажется, ей нужно подтверждение. Нужно, чтобы ей сказали – она не предательница.

– Плохая из меня подруга, да?

Эти слова звенят над садом еще несколько секунд после того, как Керри замолкает.

– Плохая, да?

– Конечно, хорошая, – отвечает Мэдден.

Керри плачет, а Мэдден оглядывается на большое окно гостиной. Рядом с матерью Керри стоит Билл Кройтер. Они переглядываются, и Билл отходит от окна. Мэддену его больше не видно.