Бетховена характеризует идеализирование любви.
«Любвеобильное сердце Бетховена было постоянно в плену у женщин; он не пропускал ни одного миловидного личика, лорнировал каждую девицу, на улице или в театре, но к замужним относился только с почтением, брак был для него актом священным, а приятелей, нарушивших священный союз, он бранил беспощадно. Целомудрие его в этом отношении доходило до того, что он не раз выражал удивление относительно боготворимого им Моцарта, создавшего оперу на столь безнравственный сюжет, как «Дон-Жуан» (2, с. 85).
«Чувственное наслаждение без соединения душ было всегда присуще только животным, после него не остается и следа благородного чувства, а только раскаяние». Подобные мысли он высказывает и Карлу Гольцу, другу своих последних лет, сетуя, что всегда раскаивается, если «потребности его тела приводят его к тому, что противно его природе» (4, с. 268–269).