Влас Михайлович Дорошевич

Влас Михайлович Дорошевич. Влас Дорошевич работу в газетах начал, ещё будучи учеником московской гимназии.

В 17 лет он был репортером «Московского листка», «Петербургской газеты», писал юмористические статейки в «Будильнике». Широкая известность пришла к нему во время работы в 1890-х годах в одесских газетах. Молодой журналист обратил на себя внимание остроумными, хлесткими фельетонами. «Изюминкой» его статей была так называемая «короткая строчка». Он ввел в дореволюционную печать стиль короткой, не знающей дополнительных предложений, афористической фразы. Нападая на провинциальные власти, Дорошевич никогда не поднимался выше умеренного либерализма, в политике всегда был обывателем.

Хлесткая фраза составила ему репутацию смелого обличителя провинциальных нравов, власти смотрели на него как на опасного публициста и побаивались его обличительных, правдивых статей. За его умение писать чётко, верно, с юмором Дорошевича «короновали» и присвоили звание «король русского фельетона». В 1901 году Влас Михайлович заключил договор о сотрудничестве с «Русским словом», куда его пригласили на должность редактора.

Но к работе в этой московской газете он приступил только в январе 1902 года. До этого Дорошевич был занят в газете «Россия». При подписании договора с И. Д. Сытиным, владельцем «Русского слова» «король русского фельетона» выдвинул три условия: 1-е - удалить всех сотрудников, известных своими редакционными взглядами; 2-е - газета «Русское слово» не должна напоминать журнал «Русское слово» Д.И. Писарева и других нигилистов 60-х годов; 3-е - предоставить редактору полную автономию.

На последнем пункте Дорошевич настаивал особо. И уже занимая должность редактора, он никому, даже Сытину, не позволял вмешиваться в дела издания. Владимир Гиляровский в своей книге «Москва газетная» пишет о Дорошевиче как о прекрасном и талантливом редакторе, говорит о том, что в период его работы газета не только ожила, но и засверкала. Нужно сказать, что до этого «Русское слово» было абсолютно неинтересным и неприбыльным, так как всерьёз им никто не занимался, и Сытин даже хотел его продать, но не находилось покупателей.

Но с приходом Власа Дорошевича всё изменилось. «Он увеличил до небывалых размеров гонорары сотрудникам, ввёл строжайшую дисциплину в редакции и положительно неслыханные в Москве порядки, должно быть, по примеру парижских и лондонских изданий, которые он осматривал во время своих частых поездок за границу. Дом для редакции был выстроен на манер большой парижской газеты: всюду коридорная система, у каждого из крупных сотрудников - свой кабинет, в вестибюле и приёмной торчат мальчуганы для посылок и служащие для докладов; ни к одному сотруднику без доклада войти нельзя.» Гиляровский В. А. Москва газетная; Друзья и встречи Мн.: Наука и техника, 1989. С. 182. Гиляровский и сам работал в «Русском слове», но лишь по просьбе Власа Михайловича, так как они были близкими друзьями. По воспоминаниям современника Дорошевича, как начальник тот был очень строг, но и самому себе он не делал поблажек.

Если нужно, то оставался в редакции до поздней ночи и не уходил оттуда: лично просматривал все гранки и ждал выхода номера. «Гордый и самолюбивый всевластный диктатор «Русского слова», он привык благодаря слишком подчёркнутому «уважению» окружающих лиц к своей особе требовать почти молчания в своём присутствии.

Его даже побаивались.» Гиляровский В. А. Москва газетная; Друзья и встречи Мн.: Наука и техника, 1989. С. 181. Но, несмотря на всю его суровость в рабочей обстановке, в жизни Дорошевич был милым и весёлым собеседником.

Его рассказы всегда были полны блестящего остроумия. 2.2