Реферат Курсовая Конспект
Психология журналистики - раздел Журналистика и СМИ, Воронежский Государственный Университет ...
|
Воронежский государственный университет
А.М. Шестерина
Психология журналистики
Учебное пособие
Воронеж 2010
УДК
ББК
Рецензенты: доктор филологических наук профессор А.И. Иванов
кандидат филологических наук Ю.А. Гордеев
Шестерина А.М. Писихология журналистики / А.М. Шестерина. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2010. - … с.
Учебное пособие доктора филологических наук А.М. Шестериной посвящено проблемам функционирования журналистики в психологическом аспекте: особенностям восприятия и воздействия СМИ, психологическим факторам успешности профессиональной деятельности в сфере массовой коммуникации, психологическим закономерностям журналистского творчества. Книга адресована журналистам, работникам СМИ, рекламных агентств, пресс-служб, преподавателям, а также аспирантам и студентам специальностей «Журналистика», «Реклама», «Связи с общественностью».
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без разрешения владельца авторских прав.
ISBN: © Шестерина Алла Михайловна, 2010
СОДЕРЖАНИЕ
От автора
Введение
Тема 1. Психологический и социально-психологический аспект функционирования СМИ
1.1.Психологический компонент основных функций СМИ
1.2.Личностные и общественные ценности в журналистике
1.3.Особенности участия СМИ в удовлетворении потребностей аудитории
1.4. Модель мира журналистики. Проблема формирования медиареальности
1.5.Проблема психологической информационной безопасности в современной журналистике: причины и последствия
Тема 2. Текст СМИ в ракурсе психологии
2.1. Процесс восприятия, хранения и воспроизведения информации
2.2. Психологические направления создания медиатекста
2.3. Закономерности и сложности восприятия медиасообщения
Тема 3. Психология журналистского текста в аспекте прагматики
3.1. Особенности и закономерности воздействия массово-информационных текстов
3.2. Аудиторный фактор воздействия сообщений
3.3. Позитивные и негативные психологические и социально-психологические эффекты массовой информации
Тема 4. Психология личности журналиста
4.1. Личность журналиста: особенности и типологии
4.2. Долженствовательная сфера личности журналиста
4.3. Создание профессионального образа журналиста
Тема 5. Психология журналистского творчества
5.1. Элементы творческого мышления
5.2. Этапы журналистского творчества
5.3. Роль воображения в журналистском творчестве
5.4. «АГА-переживание» как универсальный механизм творческого мышления
Тема 6. Психология общения
6.1. Психологические основы журналистского общения
6.2. «Треугольники» общения
6.3. Журналист-источник информации
6.4. Психологические сложности работы журналиста в редакционном коллективе
Заключение
Тесты
Список литературы
От автора
Колеса стерты, спицы гнут круги.
Уставших нет, есть тысячи ходивших.
Молитвы выучены и стихи
Написаны. Прочитаны, но тише
Чем наставленья.
Мосты обрушены и сказки мудреца
Все учтены, как Бога отголоски.
Поскольку у Движенья нет конца,
А у надежды нет кольца,
Я выстроила дом на перекрестке.
Ради прощенья.
П.А. Гагарина
Психология – один из тех изобретенных человечеством ключей, без которых невозможно открыть тайники нашего поведения, расшифровать коды сигналов, которые мы посылаем друг другу, миру и самим себе. Журналистика использует многие из этих кодов, и в этом сложность ее понимания. Здесь требуется не один ключ, а много ключей, не один подход, а много различных аспектов исследования. Видимо потому на протяжении долгого времени самостоятельная дисциплина «Психология журналистики» была для многих желанной, но недостижимой целью. Мы и сейчас еще далеки от того, чтобы сказать: «На нашем брелоке все, что нужно для понимания механизмов массовой коммуникации». Однако мы уже, несомненно, подошли к полному пониманию того, что без настойчивого стремления разработать особое научное и прикладное направление – «Психологию журналистики», - дальнейшее эффективное изучение масскоммуникационных процессов невозможно. Учитывая степень вторжения СМИ в нашу жизнь в течение последних трех столетий и ссылаясь на переход многих стран к Информационному обществу, расширим утверждение: без «Психологии журналистики» невозможно и понимание основ развития современного общества.
Первые попытки формирования дисциплины и основные заслуги в этом направлении принадлежат факультету журналистики МГУ, преподавателями которого был заложен фундамент современных исследований в области медиапсихологии. Безусловно, на пути разработки «Психологии журналистики» предстоит сделать еще очень много, и это учебное пособие отнюдь не претендует на окончательность и универсальность. Думается, в сфере постижения человеческого духа такой книги существовать не может. Такая книга пишется человечеством беспрестанно и постоянно обновляется. Но хочется надеяться, что положения учебного пособия будут небесполезны работникам медийной сферы и станут подспорьем в понимании их собственной деятельности и реакции на нее окружающих.
Пользуясь случаем, я выражаю глубокую признательность всем, поддержавшим мой скромный труд в области изучения глубинных механизмов развития массовой коммуникации, с почтением вспоминаю своих учителей – доктора филологических наук профессора Л.В.Полякову, доктора филологических наук профессора Н.Л.Потанину, кандидата геологических наук профессора А.В.Еремина. Особая благодарность – талантливым и думающим студентам, в работе с которыми корректировались многие положения пособия.
Введение
В любом случае, конечной целью всякой школы журналистики должно стать возвращение к обучению основным профессиональным навыкам и восстановление журналистики в ее изначальной функции общественного служения
Г.Г. Маркес
Массовая информация, какой бы массовой она ни была, – результат взаимодействия конкретных людей, а потому в ее понимании не обойтись без психологических знаний о личности, без восприятия или воздействия. Одновременно она – результат взаимодействия многочисленных групп, и здесь требуются знания социальной психологии. На стыке этих направлений, с привлечением знаний других отраслей науки рождается психология журналистики.
Е.И. Пронин в статье «Психологические проблемы современной журналистики» справедливо отмечает: «В современной массовой коммуникации все большее значение приобретают феномены и артефакты, главным фактором которых становится их психологическая компонента»[1]. В этой же статье исследователь конкретизирует свое утверждение:
«1. Современный журналистский текст опирается не на идеологию, а на ментальные структуры, базовые ценности и страхи массовидного человека…
2. Новая медиареальность определеннее всего выразилась в изменении коммуникативного поведения аудитории. Психологическая компонента интерактивных форм журналистики приобрела типообразующее значение. Традиционный для массовой коммуникации «эффект присутствия» достигает предельных значений и перерастает в «эффект участия». Это уже другое психическое состояние. Человек не поглощает сведения, а оперирует информацией. И что принципиально важно, это – индивидуальная активность. Человек сам находит информацию для сравнения в других источниках… Он высоко ставит свои суждения и настаивает на том, чтобы их принимали в расчет. Это в полном смысле массовое поветрие…
3. Сами журналисты относятся к психологической компоненте mass-media исключительно в инструментальном плане, как к источнику дополнительных возможностей манипуляции… В ходе методического зомбирования аудитории у самих ведущих публицистов появляются признаки необратимой зомбированности…
4. Редакторы, продюсеры, учредители изданий сейчас нередко заказывают специалистам психологам конкретные исследования аудитории, текстов, рекламы и т.д. Но зачастую ожидают не проработки программ и моделей, а подтверждения своим мнениям и предпочтениям…
5. Для профессиональной среды, включая тех, кто «заказывает музыку» пропаганды, важна своего рода критическая масса психологической компетентности. Без этого невозможно строить работу в пределах разумного и этичного»[2].
Автор приходит к выводу о том, что новая медиареальность формирует объективную потребность в новой ветви психологии – психологии журналистики. Эта работа пока еще только начинается, и курс «Психология журналистики» - одна из возможных стартовых точек нелегкого и долгого дела.
Цель курса – проследить, где и как в средствах массовой информации проявляется психологическая составляющая нашего поведения. Кроме того, целью курса является знакомство с основными социально-психологическими проблемами, связанными со всеми структурными компонентами массовых коммуникаций (коммуникатор - каналы и средства массовой информации - содержание - аудитория и реципиенты), а также овладение знаниями и методами психологии межличностного общения и массового взаимодействия. В общих чертах цель представляется двуединым стремлением как можно более точно и объемно воспроизвести накопленный опыт в двух сферах – в сфере медиапроизводства и в сфере медиавосприятия.
Задачи психологии журналистики видятся нам такими:
1. Определить психологические функции СМИ и их эффекты;
2. Конкретизировать психологические особенности участника массовой коммуникации;
3. Выявить особенности восприятия сообщений СМИ;
4. Уточнить эти особенности для разных групп аудитории;
5. Систематизировать общие психологические принципы эффективной коммуникации в работе журналиста.
Решение этих задач, стремление к повышению эффективности работы журналиста сопряжены с потребностью обращения к разного рода научным направлениям. Как справедливо отмечает Е.И. Пронин, «решение задачи в целом требует целого ряда исследований, использующих аппарат многих наук: философии, социологии, социальной психологии, филологии»[3]. И все же в первую очередь следует обратиться к достижениям в области психологических знаний, фундамент которых сформировался в общих чертах еще на рубеже XIX – XX веков и очертил достаточно четкие контуры таких фундаментальных направлений как общая психология, социальная психология, психология личности.
Среди направлений зарубежных психологических исследований в конце XIX - первой половине ХХ в. для журналиста могут оказаться особенно полезными психоаналитическое (З. Фрейд, А. Адлер, К. Хорни, Э. Фромм, К.Г. Юнг), социотропное (У. Мак-Дугалл, С. Сигеле и др.), этологическое (К. Лоренц, Н. Тинберген), фрустрационно-агрессивное (Л. Берковитц, Д. Доллард, Н. Миллер), поведенческое (А. Басс, А. Бандура, Р. Сирс), социометрическое (Д. Морено, Г. Гурвич, Э. Дженигс, С. Додд), интеракционистское (Д. Мид, Т. Шибутани, Д. Шпигель), когнитивное (У. Найссер, Дж. Келли, Ч. Оскуд, П. Таниенбаум, Ф. Хайдер, Л. Фестингер и др.), бихевиоризм (Э. Торндайк, Дж. Уотсон, Г. Лассуэлл и др.). Бесспорно, эти направления лишь в относительной своей части касались изучения массмедийных процессов, однако внимание их к медиасектору оставалось неизменным на протяжении всего периода развития. Мы можем смело утверждать: с самых первых лет активного развития масс медиа последние привлекают внимание психологов. Так, еще в 1910 году К. Марбе описал эксперименты по психологии киновосприятия, а в 1916 году В.Х. Мюнстерберг изучил влияние на аудиторию немого кино и заявил о серьезном социально-психологическом эффекте, им порождаемом. В 1929 году вышла в свет книга Х. Загса «О психологии кинофильма», которую до сих пор считают шедевром психоаналитической интерпретации фильма. Немало рациональных положений содержат теория групповой динамики (К. Левин, Д. Креч, Л. Линдслей) и гештальтпсихология (М. Вертгеймер, К. Коффка, В. Келлер). Последняя позволила установить многие важные законы формирования звуковых и визуальных восприятий (фигура и фон), а также конкретизировала явление инсайта, нередко сопровождающее работу журналиста. В изучении вопросов о медиавоздействии нельзя сбрасывать со счетов и теорию оперантного научения, оформившуюся в рамках необихевиоризма к середине ХХ века. В методологическом аспекте особый интерес представляет основанный немецким психологом В. Вундом структурализм, опиравшийся во многих исследованиях на метод интроспекции – непосредственного наблюдения и описания человеком своих ощущений и своего восприятия. Уже на этапе формирования метода он позволил зафиксировать и осмыслить многие зрительные феномены (оптические иллюзии, визуальные контрасты), изучение которых до сих пор актуально в формировании представлений о дизайне, о восприятии экранной картинки.
Если говорить о современных исследованиях массово-коммуникационных процессов, в зарубежной психологии необходимо отметить теоретико-игровое направление (М. Дойч), теорию организационных систем (Р. Блейк, Дж. Мутон), теорию и практику переговорного процесса (Р. Фишер, Д. Рубин, У. Юри).
В аспекте воздействия СМИ серьезный практический и теоретический интерес представляет совокупность направлений исследования, в целом подразделяемых на четыре основных подхода: модель ограниченного воздействия (нашла отражение в работах Дж. Клаппера, К. Ховленда, Э. Купера, М. Ягоды, П. Лазарсфельда, Б. Берельсона, Х. Годэ, У. Мак-Фи); модель «пули» (была принята за основу исследований У. Липпманна, Г. Лассуэлла, Г. Бранца, фонда Пейна); наиболее продуктивная, на наш взгляд, модель умеренного воздействия (М. Мак-Люэн, П. Тиченор, Г. Донахью, К. Олиен, М. Мак-Комбс, Д. Шоу, Э. Ноэлл-Нойманн, М. де Флер); теория сильного воздействия (фундаментальное исследование С. Болл-Рокеш, М. Рокеш и Дж. Грубе).
Отечественная психология также сделала немало в понимании основных психологических принципов функционирования журналистики. Такие имена, как В.М. Бехтерев, И.И. Павлов, И.М. Сеченов (психология личности и общения), Л.С. Выготский (культурно-историческая концепция), Б.Г. Ананьев, П.Я. Гальперин, А.Н. Леонтьев, Л.Р. Лурия, С.Л. Рубинштейн, Б.М. Теплов (психологическая теория деятельности), И.И. Мечников, Н.К. Михайловский, Д.Н. Узнадзе (теория установки) известны во всем мире.
К изучению собственно журналистской профессии в аспекте психологии российские ученые стали активно обращаться во второй половине ХХ века. Но и до того был накоплен обширный эмпирический материал, который стал базой для выводов и обобщений, а также для формирования гипотез.
Серьезное исследование было проведено В.И. Кузиным, который в 1966-1967, 1970-1971 гг. опросил журналистов по широкому кругу вопросов - от социально-демографических характеристик до личностных качеств, структуры свободного времени и др. С этого момента вопросы, проясняющие психологическую составляющую работы журналиста, стали практически обязательными в анкетах, направленных на всесторонний анализ личности творческого работника.
Проблемой медиавоздействия в России продуктивно занимались: Г.М. Андреева, Э.Г. Багиров, Л.А. Войтасик, А.А. Леонтьев, Л.В. Матвеева, Е.П. Пронин, Е.Е. Пронина, Л.Г. Свитич, М. Фирсов и др. Так, в работах Г.М. Андреевой изучены основные способы коммуникативного воздействия на сознание человека. Э.Г. Багиров предлагает теоретическое осмысление значимости телевидения в жизни общества. Исследования А.А. Леонтьева и Л.В. Матвеевой построены на выявлении моделей построения коммуникативного акта в условиях телевизионного общения.
Сегодня можно говорить о том, что серьезные школы исследования психологии журналистики сформировались в Московском, Санкт-Петербургском, Уральском университетах.
С участием представителей этих школ оформилось четкое представление об объекте психологии журналистики, которым становится объективно существующая журналистская практика во всем разнообразии ее форм и взаимосвязей. В реализации этой практики имеют место разнообразные коммуникативные и интерактивные связи, различные техники и технологии, нацеленные на взаимодействие с другими сферами человеческой жизнедеятельности (экономика, политика, право, мораль, наука, искусство, религия).
Представление о предмете психологии журналистики связано с выделением основных блоков проблем, которые входят в ее содержательную область и сегодня воспринимаются как совокупность следующих параметров:
1. Законы состояния и развития внутреннего мира журналиста, формирование «картины мира» и личности журналиста;
2. Закономерности психологических процессов в массовый коммуникациях и журналистике;
3. Психологические функции СМИ в обществе и психологические процессы в массовой аудитории;
4. Изменения сознания и деятельности индивидов, психологического состояния в больших и малых группах и общества в целом под воздействием СМИ;
5. Психология общественного сознания, психология эмоций, настроений и общественного мнения[4].
В силу сложности и многоаспектности предмета психологии журналистики для изучения ее концептов требуется, как правило, сочетание нескольких методов исследования, важнейшими из которых являются:
1. Наблюдение (свободное, стандартизированное, включенное). Этот метод хорошо знаком журналисту в его повседневной практической деятельности, и в силу частотности воспроизведения может быть достаточно эффективно использован в изучении психологических закономерностей журналистского творчества;
2. Эксперимент. Метод, также успешно освоенный журналистской практикой и широко применяемый в психологической сфере. Основан на создании искусственной среды и выявлении особенностей функционирования в этой среде участников масскоммуникационного процесса. Недостатком этого метода является его низкая экологическая валидность: в лабораторных условиях сложно воссоздать реальную ситуацию медийной коммуникации;
3. Моделирование. В последнее время в формате инфографики, инфотеймента, прогнозирования и этот метод продуктивно применяется журналистами и заключается в разработке теоретической модели определенной ситуации с учетом ее основных параметров, на основе которых конкретизируется возможная перспектива развития событий;
4. Метод анализа конкретных ситуаций близок к двум предыдущим методам и широко используется в различных отраслях социальной психологии. Фиксируются и изучаются часто повторяющиеся ситуации в работе журналиста. На материале их анализа разрабатываются матрицы определенных приемов, техник, стратегий поведения журналиста в конкретной ситуации. Близка к этому методу практика телеметрии, когда на основе анализа показаний приборов делают выводы о том, кто и когда смотрел или слушал ту или иную программу, тот или иной канал;
5. Биографический метод предполагает выяснение особенностей восприятия ситуации участником какого-либо события, человеком, включенным в определенный процесс. Этот метод, при всей его субъективности, в сочетании с другими методами позвляет многое понять в вопросах творческой деятельности журналиста;
6. Системный метод позволяет рассмотреть процесс журналистской деятельности как сложную систему, внутри которой обязательно присутствуют следующие подсистемы: журналист, источник информации, журналистский продукт, редакционный коллектив, аудитория и отношения, которые складываются между ними на основе общих целевых установок. Эти подсистемы, взаимодействуя, и определяют особенности деятельности журналиста;
7. Метод тестирования. Наиболее эффективен в установлении личностных качеств журналистов, предопределяющих успешность их деятельности в системе массовой коммуникации, в различных ее секторах.
8. Метод глубинного интервью. Необходим в понимании реакции личности на конкретный медиапродукт, в изучении вариантов индивидуальных оценок и их сравнении.
Все эти методы могут быть эффективно использованы в психологии журналистики в первую очередь потому, что они получили более или менее широкое распространение в журналистской практике. Вместе с тем необходимо отметить, что некоторые вопросы, которых мы коснемся в пособии, кажутся не вполне разработанными и разрешимыми. Ввиду относительной «молодости» дисциплины они еще ожидают своих исследователей. Однако, если внимательнее присмотреться к сущности этих вопросов, становится понятным, что любое знание в какой-либо области лучше, чем абсолютное неведение. Например, природа творчества сложноопределима. Можно ли научить творить человека? Оставим пока этот вопрос без ответа. Но заметим, что в рамках психологии давно уже сложилось четкое представление о том, что творческий процесс протекает намного более эффективно на фоне поисковой доминанты: его эффективность возрастает, когда исчерпываются неправильные приемы решения задачи, но еще не гаснет целевая поисковая доминанта. Наше пособие направлено как раз на формирование этой поисковой доминанты при одновременной нейтрализации хотя бы части неправильных приемов. Надеемся, что в результате сложится неосознаваемый опыт, который часто содержит в себе ключ к решению творческой задачи и проявляется в удачных условиях в виде спонтанной догадки. Пожелаем друг другу больше догадок в этом сложном мире и начнем непростой разговор о перипетиях человеческой души в лабиринте массовых коммуникаций.
ГЛАВа 1. Психологический и социально-психологический аспект функционирования СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ
ГЛАВа 2. Текст СМИ в ракурсе психологии
Каждую неделю американцы проводят перед телевизором 15 из 39 часов, которые составляет у них в среднем свободное время, что делает этот вид досуга намного более популярным, чем остальные. Только работа и сон занимают у нас больше времени, а за чтением мы проводим лишь 2,8 часа.
ГЛАВА 3. Психология журналистского текста в аспекте прагматики
Разрушительная энергия ежедневных газетных публикаций – одно из наиболее страшных зол нашего времени и нашего государства.
Catholic Magazine
Как отмечают Дженнингз Брайант и Сузан Томпсон в работе «Основы воздействия СМИ», «о психологическом воздействии СМИ начали говорить еще с момента появления в 1450 году первого печатного станка»[68]. По мнению исследователей, первоначально понимание медиавоздействия принадлежало правящему классу и выражалось, в частности, в мерах по ограничению свободы прессы – прежде всего в областях, связанных с трансляцией насилия и порнографии. Только с распространением грамотности в XIX веке проблема начала вызывать озабоченность населения и сегодня она беспокоит всех – «от президента до родителей, от представителей интеллигенции до студентов-первокурсников»[69]. К сожалению, проблема нередко воспринимается слишком плоско. На современном этапе было бы небесполезным, например, немного погасить рассуждения о манипулировании в контексте воздействия СМИ. Зачастую, когда речь идет о психологии журналистики, она сразу же трансформируется в дискуссию о манипуляции, об овладении сердцами и умами людей. И здесь уместно повторить слова, сказанные Е.И. Прониным более тридцати лет назад, но не потерявшие актуальности сегодня: «Проблема эффективности печати, по крайней мере на первом этапе решения, выступает как проблема овладения читательским интересом, вернее, как проблема создания у читателя устойчивого интереса к определенным явлениям общественной жизни»[70] (С. 10). А потому основы воздействия намного шире, нежели рассуждения о манипуляции.
Особенности и закономерности воздействия
Аудиторный фактор воздействия сообщений
Многие произведения искусства были созданы не только потому, что такова была потребность творца, но и потому, что такова была потребность читателя, зрителя, слушателя. Процесс творчества, и журналистского в том числе, - не самоцель. Он всегда имеет адресата. Если бы никто не стал смотреть программу, читать газету, слушать радио, стал бы журналист изощренно искать новые ходы, разрабатывать концепции и совершенствовать свое мастерство? Вряд ли. Именно поэтому вопрос о воздействии на аудиторию принципиально важен по отношению к проблеме медиавоздействия вообще. «Психологический дискурс требует рассмотрения аудитории как равноправного участника массовой коммуникации и СМИ», - отмечает В.И. Кузин[75].
Позитивные и негативные психологические и социально-психологические эффекты массовой информации
В схватке идей гибнут люди.
С.Е. Лец
Эффекты воздействия массовой информации могут быть позитивными и негативными. Первый случай наблюдается тогда, когда информация создает благоприятные условия для нормальной жизнедеятельности человека, ориентирует его в мире, помогает быть гармоничной и здоровой личностью, причем личностью самостоятельно думающей и чувствующей. Второе последствие мы наблюдаем в случае, если искажается картина мира, разрушается человеческая психика и здоровье. В чем конкретно это может быть выражено?
Глава 4. Психология ЛИЧНОСТИ журналиста
Человек – это узел связи.
А. Сент-Экзюпери
Внутренний мир человека – едва ли не основной предмет интереса психологии и, может быть, самый неразгаданный и запутанный. По справедливому замечанию Д. Хьелла и Д. Зиглера, «существенная трудность состоит в том, что между всеми нами очень много различий. Люди разнятся не только своим внешним видом, но и поступками, зачастую чрезвычайно сложными и непредсказуемыми. Среди более чем пяти миллиардов людей на нашей планете не встретишь двух в точности похожих друг на друга»[122]. И все же наряду с этой очевидной непохожестью людей разных полов, возрастов, представителей разных культур и т.п. наблюдается очевидное сходство в рамках многих профессиональных групп. К примеру, мы еще можем спутать одну укладчицу асфальта с балериной, но бригаду укладчиц с балетной труппой мы уже не спутаем. А потому можно со всей очевидностью говорить об особых личностных качествах, свойственных людям различных профессий. Эти качества поддерживаются двумя процессами. Во-первых, определенные психологические свойства личности нередко предопределяют ее приход в профессию и успешность профессиональной деятельности. А во-вторых, опыт работы в определенной сфере накладывает своеобразный отпечаток на личность человека, приводит к своего рода профессиональной деформации личности:
Таким образом, нет ничего удивительного в том, что столь специфическая профессия, коей является профессия журналиста, акцентирует определенные свойства личности, позволяющие ей выживать в сложном мире информационного обмена.
Глава 5. Психология журналистского творчества
Бред, даруемый нам богами…
Платон
Рассуждая о категориях медиапсихологии, Е.Е. Пронина в числе основных называет «творчество-в-процессе-коммуницирования»[148], и называет не случайно. Действительно, уж если исследователи на протяжении веков постоянно возвращаются к вопросу о сложностях изучения творческого акта, то, видимо, следует признать, что творчество, нерасторжимо спаянное с активным коммуникационным взаимодействием, творчество часто сиюминутное, ускользающее изучать по меньшей мере проблематично. И все же по большому счету психология журналистского творчества испытывает те же сложности, которые вот уже на протяжении многих десятилетий испытывает психология творчества вообще. Эти сложности были четко озвучены в материалах круглого стола Комиссии комплексного изучения художественного творчества в 1979 году, а затем так часто повторялись во всевозможных публикациях, что создается впечатление отсутствия сколько-нибудь серьезных сдвигов в изучении обозначенного феномена. К основным сегодня, как и тогда, можно отнести:
1. Доминирование на бытовом уровне представлений о том, что изучение творчества вообще не может быть наукой, что «тайники» творчества прочно загерметизированы;
2. Наличие огромного, разнохарактерного фактического материала, который сложно не только подвергнуть комплексному изучению, но и систематизировать вообще;
3. Субъективность и порой осознанное дезинформирование в некоторых источниках (автобиографиях, воспоминаниях журналистов и т.д.);
4. Отсутствие четкой методологии исследования, соединяемой с методикой, доминирование биографического метода;
5. Нечеткое представление об объекте и предмете изучения;
6. Необходимость выработки методики на основе интеграции различных наук.
Это – лишь верхушка айсберга. Под водной гладью – несоизмеримо большие проблемы, умножающиеся еще и тем фактом, что в отличие от многих других видов творчества, продукт журналистского творчества сиюминутен, временен, преходящ и мгновенен. Тексты коротки и разнообразны. Очень разнообразны. Самый ценный источник для исследования творчества - рукописи, черновики, наброски, все, что фиксирует динамику творческого труда, движение замысла, - здесь чаще всего отсутствует. Да и исследование деятельности одного журналиста дает гораздо меньше, нежели изучение творческой лаборатории писателя, ведь «творчество-в-процессе-коммуницирования» своеобразно: расширяется пространство восприятия, оно становится поистине многоканальным; появляется доступ к неограниченным базам данных и, вместе с ним, возможность интегрировать самые различные информационные кванты; активизируются процессы параллельной обработки информации, возникает возможность непосредственного и результативного участия в коллективном мышлении, возможность его коррекции и преобразования; усиливается роль вероятностного и прогностического мышления, эвристика начинает доминировать над доказательностью и стимулируется интуитивная самоорганизация мышления; культивируется публичность и спонтанность самовыражения[149].
Однако общие закономерности творчества изучаются постоянно, и мы можем обратиться к достижениям психологии творчества в понимании работы журналиста.
Глава 6. Психология общения
При общении вы, прежде всего, ищите в человеке душу, его внутренний мир.
К.С. Станиславский
Только собственной глубиной мы способны измерить глубину партнера по диалогу.
С. Муратов
Психологические основы журналистского общения
Общение необходимо любому человеку, как воздух. Попытайтесь представить себе картину, когда вы сидите в концертном зале, и вместе с вами на концерте присутствуют 2-3 человека. А теперь сравните это ощущение с ощущением от того же концерта, только в случае, если в зале – полный аншлаг, яблоку негде упасть. Казалось бы, в первом случае вам никто не мешает, вы можете удобно расположиться. И все таки вы ясно ощутите, что гораздо большее удовлетворение вы получите при прочих равных условиях от второй ситуации.
Виды интервью и формы вопросов
Для отечественных источников, изданных до начала 1990-х годов, характерно разделять все виды интервью по технике проведения на, с одной стороны, свободные, нестандартизованные, неформализованные (синонимы), а с другой стороны - несвободные, стандартизованные, формализованные.
По цели интервью могут быть ситуативными (о ситуации), проблемными (анализ проблемы), биографическими. Последние могут быть представлены несколькими типами:
- лейтмотивными (респонденту помогают сразу подойти к определенной теме и ее не бросить);
- нарративными (собеседника просят подробно рассказать историю своей жизни в свободной форме, но в хронологической последовательности);
- открытыми (в форме беседы без жестко заданной структуры).
По композиции принято выделять интервью:
- линейные (вопросы задаются последовательно);
- кольцевые (в финале интервью возвращаются к вопросам, обсуждавшимся в начале, и подводят итоги);
- спиральные (каждый вопрос повторяется несколько раз с новыми формулировками, упрощающими или углубляющими его содержание в зависимости от задач интервьюера. Этот вид интервью удобен при попытке собеседника уйти от ответа);
- мозаичные (хаотичный набор вопросов, не связанных друг с другом. Помогает получить утаиваемую информацию, которая может быть сформулирована кратко).
По форме работы интервьюера интервью может быть активным и пассивным. По форме работы респондента – управляемым и свободным.
От формы интервью зависит выбор вопросов. С психологической точки зрения имеет значение дифференциация вопросов на явные и неявные. Первые выражаются в языке полностью вместе со своими предпосылками и требованиями установить неизвестное. Вторые выражаются лишь своими предпосылками, а требование установить неизвестное восстанавливается после осмысления предпосылок вопроса. В некоторых ситуациях (например, в общении с детьми, со сложными респондентами, с людьми, находящимися в состоянии стресса) предпочтительны явные вопросы. Однако в беседе, когда журналист и респондент общаются на равных, неявные вопросы позволяют построить максимально комфортный диалог, ибо в ситуации обычного общения мы нередко обращаемся именно к таким конструкциям.
Особое внимание уделяется наводящим вопросам, которые противопоставляются узловым. Первые каким-либо образом готовят ответ, вторые - нет. Наводящие вопросы бывают двух типов:
- содержащие явные или неявные логические презумпции;
- содержащие оценочные либо эмоциональные выражения.
Первый тип начинается с определенной констатации, правильной или ложной: «Социалисты всегда выступают за свободную торговлю. Считаете ли вы, что им следует отменить некоторые из торговых барьеров?»
Второй тип: «Как вы относитесь к тому, что кавказцы вторгаются в наши места?»
Наводящие вопросы уместны тогда, когда они помогают получить больше валидной информации (респондент знает что-то, но склонен утаивать) или когда валидная информация может быть получена вопреки наводящим вопросам (только при условии отсутствия угрозы «Я», отсутствия барьера этикета между респондентом и интервьюером и если респондент устойчив к давлению). Однако часто наводящий вопрос искажает ответ.
По качеству ведения интервью оно может быть выдержано в мягком и жестком стиле. Жесткий стиль используется либо для пробивания у респондента эмоционально закрытых сфер, связанных с угрозой его «я», либо с человеком, подозреваемым в потенциальном искажении информации, либо с человеком, работающим в бюрократической сфере.
Порой журналисту необходимо «раскрыть» собеседника, а для этого лучше использовать общие вопросы по сравнению с частными. Чтобы усилить их эффект, можно также сделать вопросы двусмысленными, неоднозначными, провокационными, полемическими.
Особое место в психологии интервьюирования занимают следующие формы вопросов:
1. Конкретизирующие (заставляющие респондента подробнее осветить один из аспектов темы);
2. Уточняющие (заставляющие респонеднта прояснить то, что непонятно журналисту);
3. Проверочные (заставляющие респондента повторить информацию);
4. Связующие (вспомогательные, способствующие переходу от одного тематического блока к другому);
5. Неточные (содержащие искаженные факты. Используются, когда необходимо выяснить скрываемую информацию);
6. Вопрос-эхо (повторяет последнюю фразу респондента с вопросительной интонацией);
7. Вопросы, содержащие сомнение (Могли бы вы себе представить, что…?);
8. Вопросы-внушения (Ваш личный опыт не доказывает ли, что…?);
9. Изолирующие (если мы рассмотрим эту ситуацию, вы согласитесь с тем, что…?);
10. Возвратные (Это важно. Не возражаете, если мы вернемся к теме чуть позже?);
11. Молчание (мимическая форма вопроса).
Для того чтобы получить ответ, содержащий анализ, рекомендуется использовать следующие формы вопросов:
1. Масштабирующие вопросы (Что значит этот случай для жизни города? Страны?);
2. Программирующие вопросы (Что будет в результате?);
3. О модели поведения (Как бы вы рекомендовали поступить?);
4. Причинные (В чем причина? Кто виноват?);
5. Прогностические (Если события будут развиваться таким образом, каков будет финал?);
6. Характеризующие (Что он за человек? );
7. Аргументирующие (Что доказывает вашу позицию?).
Интервьюирование, как и другие методы, представляет собой технологию и включает такие этапы как подготовку интервью, начало, основную часть, завершение. Остановимся на них подробнее.
Основная часть интервью: психология взаимодействия
Для привлечения внимания собеседника используйте в интервью регуляторы и эмблемы. В русской культуре это – рука вверх, вытянутый указательный палец, наклон корпуса вправо и вперед в положении сидя, открытый рот на вдохе, негативный взмах руки, сдвинутые брови и отрицательное движение головы.
Методы же собственно установления контакта могут быть самыми разными. Например, это может быть отзеркаливание в сочетании с разговором на нейтральные темы (как добрался, транспорт, погода). Устанавливая контакт с респондентом, интервьюер сталкивается с наличием в его сознании замедлителей и помощников общения. Природа замедлителей видится в форме барьеров, которые должны быть устранены с помощью помощников общения.
К «помощникам общения» относятся:
1. Стремление к исполнению ожиданий;
2. Потребность в признании и одобрении;
3. Использование альтруистических мотивов;
4. Потребность в сочувствии и понимании;
5. Приобретение нового опыта;
6. Катарсис;
7. Потребность в познании смысла;
К замедлителям можно отнести:
1. Необходимость найти время;
2. Угроза своему «я»;
3. Этикет;
4. Травма.
Кроме того, к замедлителям общения можно отнести и основные перцептивные бартеры (эффекты), сопровождающие деловое общение:
1. Барьер превосходства (недооценка или переоценка личностных качеств друг друга);
2. Барьер привлекательности (эстетические представления партнеров о соответствии личности избранному каждым из них образцу красоты и привлекательности);
3. Барьер ореола (основан на галоэффекте – переносе общего оценочного впечатления о партнере на восприятие всех его качеств и поступков);
4. Барьер предрасположенности (проявление определенного явно выраженного (позитивного или негативного) отношения одного партнера к другому);
5. Барьер снисходительности (изначально благосклонное отношение к партнеру);
6. Барьер первичного впечатления (первое впечатление управляет взаимодействием партнеров по общению);
7. Барьер стериотипизации (попытка взаимодействия по одному из установленных поведенческих шаблонов).
Необходимо помнить и о том, что ваш собеседник может относиться к группе некоммуникабельных людей. Некоммуникабельность же способна проявляться по-разному, и от этого во многом зависит стратегия общения. Основные типы сложных коммуникаторовможно определить по некоторым внешним параметрам. Например, по выражениям лиц, которые могут быть таковы[197]:
1. Неинтеллектуальный – тупое, чванливое, дебильное, сонное, апатичное;
2. Агрессивный – злое, гневное (сдвинутые брови, опущенные уголки губ), нахальное, вредное, сердитое;
3. Самодовольный – надменное, заевшееся, заносчивое, ироничное;
4. Отчужденный – безразличное, холодное, бесстрастное, казенное;
5. Презирающий – язвительное, уничтожающее, ехидное;
6. Недоверчивый – подозрительное, настороженное;
7. Заискивающий – холуйское, угодническое, подобострастное;
8. Злодейский – наглое, хищное;
9. Неуверенный – напуганное, нерешительное, растерянное;
10. Инфантильный – капризное, жеманное, шаловливое, игривое, незрелое;
11. Плутовской – мстительное, хитрое, злопамятное, непорядочное;
12. Неухоженный – запущенное, всклоченное, растрепанное;
13. Фанатичный – одержимое, идолопоклонническое, сконцентрированное (напряженная поза, блеск в глазах, очень пристальный взгляд).
Помимо этого журналист может столкнуться с человеком вполне коммуникабельным, но все же сложным в общении. Наиболее информационно закрытыми в этом смысле являются высокие должностные лица. Такие люди общительны, доброжелательны, но лингвист, а порой и неискушенный слушатель, часто фиксирует их речь как не вполне ясную. Они вроде бы говорят, и говорят по теме, красноречиво и убедительно. И вместе с тем их текст содержит минимум информации, построен на шаблонных фразах, исключает самостоятельную, неординарную оценку, часто метафористичен, но за метафорой нет новой информации. Общение с таким человеком может пойти по замкнутому кругу, когда журналисту придется все время повторять вопрос, конкретизируя его, и долго выслушивать общие фразы, прежде чем получить конкретный ответ.
Не менее сложную ситуацию общения представляет интервью с человеком, пережившим психологическую травму. Это может быть участник трагического события, свидетель какой-либо шоковой ситуации или человек, стремившийся помочь людям, попавшим в тяжелое положение. У такого человека обостряются внутриличностные конфликты, ухудшается помять, возникает отчужденность, усиливается импульсивность поведения, появляется склонность к деструктивным действиям. Журналисту следует быть очень осторожным в общении с человеком, демонстрирующим раздражительность, беспричинную вспыльчивость, немотивированную эмоциональность, хаотическую активность, чувство опустошенности, безразличия, отчаяние. Все эти признаки характеризуют первую реакцию на психологическую травму.
Сложность ситуации усиливается постоянным стремлением человека в мельчайших подробностях рассказать о трагедии. Порой может создастся впечатление, что человеку нравится рассказывать о пережитом, и даже хочется пережить ситуацию еще раз. По мнению психологов, так оно и есть на самом деле. Подобный механизм называется отреагированием и выполняет функцию психологической защиты. Человек стремится воспроизвести событие, вызвавшее травму, и прожить его «правильно», с минимальными потерями, что-то исправить. Не случайно так часто люди, побывавшие на поле боя, стремятся вновь туда вернуться. И в данном случае журналист будет уже выполнять роль психотерапевта, терпеливо выслушивая все, что расскажет ему собеседник, но отдавая себе отчет в том, что история может быть не такой, какой она была на самом деле, а неосознанно «переписанной», подправленной.
В связи с тем, что характеристики сложных в общении людей весьма разнообразны психолог, Д.М. Федосеев предлагает выделить несколько основных типов собеседников[198]:
1. Доминантный собеседник. Постоянно проявляет подсознательную тягу к доминированию, не чувствует себя обязанным отвечать на вопросы, стремится подчинить и доказать свое превосходство, напорист, легко и часто перебивает и дает понять, что уже все понял, повышает голос, может саботировать общение неожиданным молчанием, может быть презрительно замкнутым или язвительно насмешливым. Единственный способ противостоять этому типу собеседника – проявить выдержку и такт. Можно использовать вариант присоединения – то есть указать на общее, сходство между вами. Отзеркаливание здесь неуместно, поскольку в данном случае взаимодействие пойдет по принципу «коса на камень».
2. Недоминантный собеседник. Считает своим долгом ответить на вопросы, боится обидеть, причинить неудобства, уступчив и легко теряется. От этого типа собеседника сложно получить категоричные, прямые оценки. Нуждается в поощрении, подбадривании с вашей стороны. Если вы сами относитесь к недоминантному типу, этот человек покажется вам приятным в общении. Но если вы – доминантный тип, он может показаться вам угодливым, мягкотелым, может вызвать раздражение.
3. Мобильный собеседник. Легко переключается на общение, отвлекаясь от своих дел. Часто сразу же, сию минуту соглашается дать интервью. Но также легко отключается и от интервью, если появляются новые. Более интересные для него дела. Тем не менее, по первому зову он вернется к вам, поэтому не теряйтесь, если такое произошло. Напомните ему о важности интервью, и разговор продолжится. Речь его быстра, выражение лица переменчиво. Не выносит длинных реплик со стороны журналиста. Лучше реагирует на короткие фразы и вопросы. Стиль его высказываний неряшлив: часто наблюдаются логические пропуски, ошибки, нередки пропуски слов, фраза может остаться незавершенной. Смысл для него важнее словесного «облачения». В общении с таким человеком уместно отзеркаливание. Необходимо постоянно уточнять информацию.
4. Ригидный собеседник. Ему требуется время, чтобы включиться в беседу. При этом он вполне решителен, но слишком основателен. Слушает внимательно, говорит неспешно, подробно, как можно более понятно. Не любит, чтобы его перебивали. Если вы будете действовать по мобильному типу, сочтет вас балаболкой, несерьезным человеком. Очень серьезно детализирует повествование, в конце беседы предоставляет развернутое резюме. Здесь также уместно отзеркаливание. Необходимо приготовиться к затянутому установлению контакта и продолжительному ритуалу прощания.
Однако любой собеседник в случае неумелых действий журналиста может включить внутриличностные и межличностные защиты. Почувствовав угрозу манипуляции, давления, лжи, лицемерия, человек выбирает обычно одну из шести базовых установок:
1. Уход (увеличение дистанции, прерывание контакта, отчуждение, замкнутость, смена темы беседы, ее прерывание под благовидным предлогом);
2. Изгнание (удаление агрессора, колкие замечания, насмешки, осуждение);
3. Блокировка (контроль воздействия, выставление преград, использование смысловых семантических барьеров типа «Я не понимаю, о чем вы говорите»);
4. Управление (контроль воздействия, влияние на агрессора, жалобы, плач, подкуп, попытки подружиться);
5. Замирание (искажение или сокращение информации о субъекте. Предельная форма – оцепенение);
6. Игнорирование (контроль информации об агрессоре, искаженное его восприятие, иллюзии типа «Он дурачится»).[199]
Многие из этих механизмов внутренней защиты можно уловить уже по взгляду собеседника, который не случайно исследователи называют «экзистенциальной точкой имиджа». Взгляд не поддается контролю – не случайно некоторые политики предпочитают прятать его за черными очками. Сигналы, которые человек подает нам с помощью взгляда, необходимо трактовать только в комплексе с другими сигналами. И все же некоторое упрощенное их значение можно иметь в виду в условиях интервью. Так, «уклоняющийся» взгляд говорит о неуверенности, неискренности, виновности, боязливости человека; взгляд сверху вниз свидетельствует о высокомерии, превосходстве, гордости или презрении; взгляд исподлобья означает агрессивность, готовность к нападению или защите; взгляд «сквозь» партнера демонстрирует подчеркнутое неуважение, надменность, возможную агрессию; взгляд вдаль говорит о сосредоточенности, задумчивости, сомнении, колебании; жесткий взгляд сигнализирует о напористости, бесцеремонности, скрытности; взгляд сбоку обнаруживает недоверие, озабоченность, скепсис и, наконец, прямой взгляд – знак открытости, готовности к контакту, интереса, уважения.
Подобные же сигналы можно связать и с некоторыми типичными (особенно повторяющимися) жестами человека: касание носа, мочки уха – знак недоверия, подозрительности к информации или партнеру, наклон головы вбок – свидетельство заинтересованности в информации, повышенного внимания, легкое почесывание подбородка – размышление над проблемой, руки, приложенные к груди, – открытость, честность, доверие, сильно сцепленные руки у подбородка – нервозность, подозрение, прикрытие рукой рта во время говорения – неискренность и т.д. Все эти и многие другие «говорящие» жесты были подробно описаны Аланом Пизом[200] и адаптированы к русским реалиям в работах А. Панфиловой[201], А. Петренко[202], Ф. Кузина[203].
Возможна демонстрация собеседником одного из типов конфликтного поведения в зависимости от того, к какому типу конфликтной личности относится человек:
Тип конфликтной личности | Поведенческие характеристики |
Демонстративный | Хочет быть в центре внимания. Любит хорошо выглядеть в глазах других. Его отношение к людям определяется тем, как они относятся к нему. Ему легко даются поверхностные конфликты. Любуется, подчеркивает свои страдания. Эмоциональное поведение преобладает над рациональным. Планирование деятельности осуществляется ситуативно и слабо воплощается в жизнь. Избегает систематической кропотливой работы. В ситуации конфликта чувствует себя неплохо. |
Ригидный | Подозрителен. Обладает завышенной самооценкой. Постоянно требует подтверждения собственной значимости. Часто не учитывает изменение обстоятельств. Прямолинеен, негибок. С трудом принимает точку зрения окружающих. Уважение окружающих воспринимает как должное, а критику как обиду. Болезненно обидчив, повышенно чувствителен. |
Неуправляемый | Импульсивен, недостаточно контролирует себя. Ведет себя вызывающе, агрессивно. Игнорирует нормы общения. Высокий уровень притязаний. Несамокритичен. Недостаточно развита способность соотнести свои поступки с целями и обстоятельствами. Не способен опираться на прошлый опыт. |
Сверхточный | Скрупулезно относится к работе. Предъявляет повышенные требования к себе. Обладает повышенной тревожностью. Чрезмерно чувствителен к деталям. Склонен придавать излишнее значение замечаниям окружающих. Мнителен. Неврастеничен. Сдержан во внешних (особенно эмоциональных) проявлениях. Не чувствует реальные взаимоотношения в группе. |
«Бесконфликтный» | Неустойчив в оценках и мнениях. Обладает легкой внушаемостью. Внутренне противоречив. Характерна некоторая непоследовательность поведения. Ориентируется на сиюминутный успех в ситуациях. Недостаточно хорошо видит перспективу. Зависит от мнения окружающих. Излишне стремится к компромиссу. Не обладает достаточной силой воли. Не задумывается глубоко над последствиями своих поступков и причинами поступков окружающих. |
В этом случае необходимо придерживаться принципов профилактики конфликта и понимать его природу.
Работа журналиста справедливо относится к одной из наиболее конфликтных уже в силу того, что находится в зоне отношений «человек-человек». Однако многие другие профессии, связанные с этой зоной, не считаются слишком конфликтными (воспитатель в детском саду, врач-терапевт, учитель и т.д.). Во многом повышенную конфликтность профессии журналист объясняет специфика журналистского общения с источником информации:
1. В отличие от учителей, воспитателей, журналист общается с постоянно меняющимися партнерами. В этом случае пристройку к партнеру, к его особенностям осуществить очень сложно. Тогда, когда учитель может найти «подход» к разным ученикам (у него есть на то время), журналист должен быстро выстроить контакт по имеющимся в его арсенале моделям. Это, наряду с дефицитом времени, как правило, приводит к снижению гибкости поведения журналиста и провоцирует конфликты;
2. В отличие от многих иных профессий, связанных с общением, журналист не «дает», а «берет» нечто от партнера – сведения, точные факты, комментарии и т.д. То есть он занимает своего рода «забирающую» позицию. А это ко многому обязывает. Мы идем к врачу и знаем, что получим от него выздоровление. Мы идем к учителю и знаем, что получим от него знания. А что мы получим от журналиста, который берет у нас информацию? Далеко не всякий интервьюер способен создать у респондента ощущение того, что он тоже что-то получает в результате общения.
Сочетание этих двух аспектов профессионального общения журналиста нередко провоцирует конфликты между журналистом и респондентом. Но это – лишь некоторые факторы, повышающие вероятность конфликтов. На самом же деле причины реальных конфликтов более глубоки и разнообразны.
Прежде всего, необходимо помнить об основных социально-психологических и психологических причинах конфликта:
1. Одной из таких причин становятся возможные значительные потери информации и искажение информации в процессе межличностной коммуникации. Человек в принципе не может передать без искажения в процессе общения информацию. С.Е. Лец как-то очень точно заметил: «С незапамятных времен продолжается монолог человека с человеком»
2. Второй типичной социально-психологической причиной межличностных конфликтов является несбалансированное ролевое взаимодействие. Взаимодействие людей в ситуации интервью осложняется тем, что они, как правило, играют сразу несколько ролей. Когда эти роли путаются (например, по отношению к журналисту он играет роль Ребенка, а в своем коллективе – роль Родителя), человеком овладевает беспокойство. Вот почему всегда рекомендуется по возможности избегать интервьюирования в присутствии других;
3. Одной из типичных социально-психологических причин межличностных конфликтов является непонимание людьми того, что при обсуждении проблемы, особенно сложной, несовпадение позиций часто может быть вызвано не действительным расхождением во взглядах на одно и то же, а подходом к проблеме с различных сторон. Вспомните древнюю притчу о слоне. В чем заключалась причина этого конфликта? В том, что каждый сумел оценить лишь часть проблемы и подошел к этой оценке односторонне. Твердость в отстаивании своей позиции была мотивированна тем, что по-своему каждый был прав. Каждый был уверен в своей правоте, но не понимал, что его правда составляет лишь часть более общей правды.
В случае такого конфликта необходимо как минимум вслух проговорить проблему каждой из сторон и придти к единому ее определению;
4. Типичной социально-психологической причиной конфликтов во взаимодействии людей является выбор ими различных способов оценки результатов деятельности и личности друг друга. В основе любой оценки лежит сравнение. Существует четыре возможных способа оценки: сравнение с идеалом, с нормой, с достижениями других людей, с исходным положением дел.
Личностные причины конфликтовсвязаны, прежде всего, с индивидуально-психологическими особенностями его участников. Они обусловлены спецификой процессов, происходящих в психике человека в ходе его взаимодействия с другими людьми и окружающей средой:
1. Если говорить о причинах конфликтов, которые можно отнести к психологическим, то важной среди них будет нарушение существующего у человека диапазона вариантов ожидаемого поведения, общения, деятельности другим человеком, являющимся партнером по взаимодействию. Варианты поведения могут быть желательными, допустимыми, нежелательными и недопустимыми. Характер поведения зависит от индивидуально-психологических особенностей человека, его психического состояния, отношения к конкретному партнеру по взаимодействию, особенностей актуальной ситуации взаимодействия. Если реальное поведение партнера укладывается в рамки желаемого или допустимого, то взаимодействие продолжается бесконфликтно. Если нет - либо прерывается, либо переходит в конфликтную фазу.
2. Еще одна психологическая причина возникновения конфликта - значительная вариативность психологической устойчивости к отрицательному воздействию на психику стрессовых факторов социального взаимодействия. Вы можете использовать какое-либо воздействие на человека, считая его достаточно нейтральным или слабым, но для вашего оппонента оно может оказаться достаточно сильным.
3. Такую же злую шутку может сыграть с человеком низкая способность к эмпатии, т.е. непонимание эмоционального состояния другого человека, неспособность сопереживать или сочувствовать ему.
4. К конфликту может привести завышенный или заниженный уровень притязаний.
Охарактеризованные личностные причины возникновения конфликта встречаются наиболее часто, но не исчерпывают перечень причин подобного рода.
В структуре конфликта в процессе журналистского общения важное значение имеет его видимая сторона - конфликтное поведение. Оно состоит из противоположно направленных действий оппонентов. Этими действиями реализуются скрытые от внешнего восприятия процессы в мыслительной, эмоциональной и волевой сферах оппонентов.
Конфликтное поведение имеет свои принципы, стратегию и тактики. Среди основных принципов выделяются: концентрация сил, координация сил, нанесение удара по наиболее уязвимому пункту в расположении противника, экономия сил и времени.
Стратегия поведения в конфликте рассматривается как ориентация личности по отношению к конфликту, установка на определенные формы поведения в ситуации конфликта. В основе выделения стратегий лежит концепция о «силовом поле» мотивации руководителя, ориентированного либо на производство, либо на человека, производителя. Первая «силовая линия» ведет к максимально высоким объемам прибыли и рассматривается как напористость. Вторая направлена на человека, на то, чтобы условия труда в наибольшей степени отвечали его потребностям и запросам. Она рассматривается как кооперативность.
Основные стратегии таковы:
Соперничество заключается в навязывании другой стороне предпочтительного для себя решения.
Сотрудничество позволяет осуществить поиск такого решения, которое удовлетворяло бы обе стороны. Эта стратегия наиболее предпочтительна в общении с респондентом.
Компромисс предполагает взаимные уступки в чем-то важном и принципиальном для каждой стороны. Он возможен и эффективен при обсуждении условий интервью.
Применение стратегии приспособление основывается на понижении своих стремлений и принятии позиций оппонента.
При избегании участник либо покидает ситуацию конфликта, либо находится в ситуации конфликта без всяких активных действий по его разрешению.
Как правило, в конфликте используются комбинации стратегий, порой доминирует одна из них.
Стратегии в конфликте реализуются через различные тактики:
1. Тактика захвата и удержания объекта конфликта. Применяется в конфликтах, где объект материален (например, в конфликте могут забрать у оператора камеру, выхватить из рук микрофон);
2. Тактика физического насилия (ущерба). Применяются такие приемы, как уничтожение материальных ценностей, физическое воздействие, нанесение телесных повреждений, блокирование чужой деятельности, причинение боли и т.п.;
3. Тактика психологического насилия (ущерба) вызывает у оппонента обиду, задевает самолюбие, достоинство и честь. Ее проявления: оскорбление, грубость, оскорбительные жесты, негативная личностная оценка, дискриминационные меры, клевета, дезинформация, обман, унижение, жесткий контроль за поведением и деятельностью, диктат в межличностных отношениях. Часто (более 40%) применяется в межличностных конфликтах;
4. Тактика давления. Спектр приемов включает предъявление требований, указаний, приказов, угрозы, вплоть до ультиматума, предъявление компромата, шантаж. В конфликтах по вертикали применяется в двух из трех случаев;
5. Тактика демонстративных действий. Применяется с целью привлечения внимания окружающих к своей персоне. Это могут быть публичные высказывания и жалобы на состояние здоровья, невыход на работу, заведомо неудавшаяся попытка самоубийства, неотменяемые обязательства (бессрочные голодовки, перекрытие железнодорожных путей, автомагистралей, использование транспарантов, плакатов, лозунгов и т.п.);
6. Санкционирование - воздействие на оппонента с помощью взыскания, увеличения рабочей нагрузки, наложение запрета, установление блокад, невыполнение распоряжений под каким-либо предлогом, открытый отказ от выполнения;
7. Тактика коалиций. Цель - усиление своего ранга в конфликте. Выражается в образовании союзов, увеличение группы поддержки за счет руководителей, общественности, друзей, родственников, обращении в СМИ, различные органы власти. Используется в более чем одной трети конфликтов;
8. Тактика фиксации своей позиции - наиболее часто применяемая тактика (80% конфликтов). Основана на использовании фактов, логики для подтверждения своей позиции. Это убеждение, просьбы, критика, выдвижение предложений и т.д.;
9. Тактика дружелюбия. Включает корректное обращение, подчеркивание общего, демонстрацию готовности решать проблему, предъявление необходимой информации, предложение помощи, оказание услуги, извинение, поощрение;
10. Тактика сделок предусматривает взаимный обмен благами, обещаниями, уступками, извинениями.
Обычно конфликтная ситуация характеризуется значительной степенью искаженности и неопределенности. Поэтому именно эта «неопределенность» исхода является необходимым условием возникновения конфликта, ибо только в этом случае в конфликт могут вступать те его участники, которые с самого начала обречены на поражение.
Рассмотрим, в чем состоит искажение конфликтной ситуации:
- конфликтная ситуация упрощается, сложные или неясные моменты отбрасываются, упускаются, не анализируются. Происходит схематизация конфликтной ситуации. Выделяются лишь некоторые основные связи и отношения;
- уменьшается перспектива восприятия ситуации. предпочтение отдается принципу «здесь» и «теперь». Последствия, как правило, не просчитываются;
- восприятие ситуации происходит в полярных оценках – «белое и черное». Полутона используются редко;
- происходит фильтрация информации и интерпретация в том русле, которое соответствует предубеждениям;
- как правило, себе приписываются социально одобряемые мотивы (борьба за восстановление справедливости, защита чести и достоинства, защита демократии, конституционного строя и т.д.) Собственные помыслы оцениваются как благородные, цели - как возвышенные и поэтому достойные реализации. Оппонент закономерно приходит к выводу, что он прав;
- мотивы оппонента оцениваются как подлые и низменные (стремление к карьеризму, обогащению, подсиживание старшего начальника, лесть и т.д.) Если же воспринимающий вынужден ввиду несомненной очевидности фиксировать и мотивы положительной направленности, то возникают ошибки в оценке мотивов. «Да, - рассуждает участник конфликта, - оппонент в чем-то может быть и прав, но посмотрите, как он действует!». Далее следует подробный анализ противоречащих общепринятым нормам стремлений его оппонента;
- в восприятии самого себя обычно выделяются положительные привлекательные черты. Они пропагандируются в среде окружающих, в том числе и в среде оппонента. Игнорируются и не принимаются замечания, упоминания о любых сомнительных и невыгодных качества личности. Акцентирование только положительного в самом себе позволяет выдвигать постулат «хорошие люди совершают хорошие поступки»;
- в личности оппонента происходит усиление и гиперболизация отрицательных качеств. Игнорируется положительное.
Таким образом, искажение восприятия личности оппонента проходит по формуле «образ врага» со всеми свойственными ему характеристиками, представляющими собой сочетание как истинных так и иллюзорных качеств.
Тревожные сигналы, свидетельствующие о том, что «образ врага» доминирует:
- недоверие (все, что исходит от врага, - либо плохо, либо, если это разумно, преследует нечестные цели);
- возложение вины на врага (враг ответственен за все возникшие проблемы и виноват во всем);
- негативное ожидание (все, что делает враг, он делает с единственной целью - нанести вам вред);
- отождествление со злом (враг воплощает противоположное тому, что вы есть и к чему стремитесь, он хочет уничтожить то, чем вы дорожите и поэтому должен быть сам уничтожен);
- представление «нулевой суммы» (все, что выгодно врагу, вредит вам и наоборот);
- деиндивидуализация (всякий, кто принадлежит к данной группе, автоматически является врагом);
- отказ в сочувствии (вы не имеете ничего общего с вашим врагом, никакая информация не сможет побудить у вас желание проявлять к нему гуманные чувства, руководствоваться этическими критериями по отношению к врагу опасно и неблагоразумно).
Пытаясь определить собственную степень искажения ситуации или искажение ее оппонентом, вы можете опираться на детерминанты, порождающие и усиливающие степень искажения конфликтной ситуации:
1. Состояние стресса обычно сужает и затрудняет мышление, упрощает восприятие;
2. Высокий уровень негативных эмоций ведет к резкому искажению;
3. Чем ниже уровень информированности участников друг о друге, тем больше человек достраивает ее, опираясь на созданный уже образ врага;
4. Личности с низким когнитивным развитием оценивают ситуацию поверхностно, их оценки носят крайний характер;
5. Неумение предвидеть последствия приводит к искажению ситуации в 85% конфликтов;
6. Увеличение значимости мотивов и потребностей, затрагиваемых в конфликте, приводит к увеличению искажения;
7. Доминирование в сознании оппонента агрессивной концепции среды предопределяет ошибочное восприятие конфликта;
8. Негативная установка на оппонента, сформировавшаяся в доконфликтной фазе, способствует искажению;
9. Ограниченность во времени, ускоренное протекание конфликта искажает восприятие.
Процесс эффективного общения в конфликтной ситуации непосредственно связан с уровнем рациональности поведения. Поэтому управление эмоциями в конфликтном взаимодействии является одним из необходимых условий предупреждения конфликта.
Существует большое число техник эмоционального контроля.
Одна из таких техник – визуализация. Процесс визуализации сводится к тому, чтобы представить себя делающим или говорящим что-то.
Вторая техника – заземление. В этом варианте вы представляете гнев, который входит в вас, как пучок отрицательной энергии в землю.
Еще одна техника предлагается Д. Скоттом. Это проецирование и уничтожение в форме проекции. Этот способ состоит в том, что вы излучаете свой гнев и проецируете его на некий воображаемый экран. Затем вы берете воображаемую лучевую пушку и уничтожаете проекцию (это дает выход желанию насильственных действий). С каждым попаданием ваше раздражение ослабевает и в конечном итоге исчезает вовсе.
Все эти способы действуют только на уровне психики и, безусловно, не претендуют на реальное энергетическое воздействие. Однако конфликт – это продукт именно психической деятельности, поэтому способы срабатывают.
Если вас упорно втягивают в нежелательный конфликт, лучший способ не вступить в него – прибегнуть к технике анализа. Задавайте себе вопросы: «Почему он так себя ведет? Чего он хочет на самом деле?» Ищите ответ. Если вам удастся его найти, вы почувствуете себя выше конфликта. Но даже и в случае неудачи вы отстранитесь от ситуации. Однако ваш оппонент не должен догадаться о проделываемых манипуляциях. Такая тактика называется еще рационализацией эмоций. Закрепите ее глубоким дыханием. Когда человек волнуется, кислород перестает поступать в тормозящие отделы мозга. Вспомните фразу: «Дышите глубже! Вы взволнованы».
Чтобы выработать устойчивую сопротивляемость конфликтам в ситуации общения, журналист может перевести собственное восприятие мира с модели «я должен» на «я выбираю». Именно первый вариант часто выступает в роли провокатора конфликта («Я должен, что-то не получается, я обижен и виноват, должен компенсировать это и отстоять свою правоту»; «Я выбираю, я принимаю решения, я ни перед кем ни за что не отвечаю»).
Приемы возврата тактики к концепции «Я выбираю»:
Вместо | Попробуйте |
Я всего лишь журналист. | Я журналист. |
У меня не получается. | Мне нужно получше разобраться. |
Я новичок. | Я недавно занимаюсь этим. |
Я только хотел сказать. | Мне хотелось бы к этому добавить. |
Я не хочу отнимать у вас время, но… | У вас есть для меня немного времени? И мне нужно кое-что обсудить. |
В беседе, для того чтобы предотвратить конфликт, нельзя использовать конфликтогены и, напротив, необходимо нейтрализовать конфликтогены оппонента:
Вам (конфликтоген) | Вы (преобразующий вопрос) |
Дурак (любое оскорбительное однословное обвинение). | Что вы все таки хотите? Как это можно исправить? |
Вы не правы!… (без объяснений) | В чем ваша точка зрения расходится с моей? |
Я не буду … | Что могло бы вам помочь сделать это? |
Все пропало! | Как можно спасти положение? |
Я должен… | Но можете ли вы так поступить? |
Слишком мало… (много) | По сравнению с чем? |
Они всегда… | При каких обстоятельствах они так поступают? |
Я не хочу… | А какого исхода вы ждете? |
Я не могу… | Или не знаете, как? |
Это невозможно… | А если все же получится, то… |
Крайне желательно использовать в собственной речи я-высказывание:
ТЫ | Я |
Вы меня не поняли! | Когда вы так говорите, у меня возникает опасение, что я недостаточно понятно выражаю свои мысли. Я была бы вам признательна, если бы вы предоставили мне возможность все объяснить. |
Почему вы всегда меня перебиваете?! | Когда вы говорите что-то одновременно со мной, я путаюсь и не слышу вас. А мне важно ваше мнение. Позвольте, я закончу мысль, и мы обсудим ваше замечание. |
Вам безразлично мое мнение! | Когда вы принимаете решение за нас обоих, не учитывая мою точку зрения, мне кажется, что вас не интересует моя позиция. Мне бы хотелось, чтобы мы вместе обсуждали этот вопрос. |
Можно рекомендовать общеизвестную модель «Я-обращение»:
Когда вы /необвинительное описание поведения, поступка другого человека/, я чувствую /ваши ощущения или эмоции, связанные с этим поведением/, потому что /почему это поведение для вас представляет проблему, как оно на вас действует/, и я бы хотел, я бы была вам признательна, я бы предпочла /описание вашего желания/.
Например: «Когда Вы говорите мне, что это невозможно, я чувствую некоторую растерянность, потому что у меня есть другая информация, и я бы хотел, чтобы мы рассмотрели все альтернативы».
При наличии определенной практики в общении существенным подспорьем могут стать техники нейролингвистического программирования (НЛП). Название метода говорит о том, что воздействие на психику оказывается через слово. Модель НЛП основана на трех поведенческих этапах воздействия:
1. Установление психологического контакта с респондентом;
2. Налаживание и поддержание с ним процесса коммуникации;
3. Побуждение респондента к желательному поведению.
Эти три элемента – основа так называемого «раппорта», который более кратко можно выразить следующей триадой: присоединение, закрепление, ведение собеседника.
Присоединение делается путем создания с собеседником синхронного дыхания и темпа речи, идентичности телодвижений. Р. Бэндлер[204] указывает, что надо и моргать так же, как собеседник, кивать головой в такой же манере, раскачиваться с той же частотой. Это помогает настроиться вам на внутреннее состояние партнера и дает ему сигнал о том, что вы – свой.
В процессе закрепления участвует в основном мимика, жесты, голос и ключевые слова, обозначенные в разделе о восприятии текста.
При ведении значение имеет психологически правильное построение речи:
1. Речь должна быть плавной, логически стройной. Одна мысль должна плавно перетекать в другую. Необходимо к месту использовать слова «если», «потому что», «когда». Они усиливают убеждающую функцию фактов и подчиняют вашей логике респондента;
2. Необходимо активно использовать модальные операторы «может быть», «по всей вероятности». Они помогают формировать доверие к информации;
3. Нельзя применять отрицательную частицу «не». Когда мы говорим «не», мы получаем в подсознании реципиента обратный результат. Например, мы говорим «не сердитесь». Чтобы понять, что нельзя делать, реципиент сначала должен представить, что он сердится. Иначе как он может представить, что он не должен делать. Этот образ действия может быть сильнее отрицания, и вы, скорее всего, получите обратный результат.
В использовании техники НЛП необходимо помнить, что мозг воспринимает слова двояким способом – рационально-логическим и эмоционально-образным. Многие слова содержат оценочный компонент «хорошо-плохо». Это слова-отторжения и слова-приглашения. Если вы скажете «пусть он присоединится к нашей кампании», это одно. А если скажете «Ну и пусть попробует вмешаться в нашу беседу» - это другое.
При ведении респондента важно учитывать и так называемые мета-программы. Собственно, одни из нас относятся к людям, которые стремятся уйти от чего-то, а другие – к людям, которые стремятся достичь чего-то. И любую программу можно скорректировать. К примеру, респондент говорит вам: «Ну, я в общем не уверен…» Вы: «Не уверены в чем?» Респондент: «Что мне стоит говорить об этом…» Вы: «О чем «об этом»?» Таким образом можно в конце концов получить нужную информацию от человека, который поначалу совершенно не желал ее выдавать. Однако важно помнить: при убеждении, аргументации важно использовать именно ту стратегию, которая соответствует данному человеку.
В начале интервью нужно подчеркнуть большую значимость его для вас. Желательно невербальными средствами – поворотом к собеседнику, наклоном в его сторону, протягиванием рук в его направлении.
Здесь и в основной части интервью очень важен момент активного слушания. Как утверждает В.Н. Панкратов[205], большинство людей, чья деятельность связана с общением (а журналисты, несомненно, относятся к этой группе), 35-40% своей зарплаты получают только за умелое слушание.
Профессиональное слушание, по мнению психолога, - это поощряющее отношение, подталкивающее к общению, а также своеобразное воздействие на партнера, способствующее развитию его мысли. Оно многое дает слушающему. Не могу не согласиться с В.Н. Панкратовым: «Люди, умеющие слушать, способны находить в услышанном и накапливать ценную информацию, поэтому именно они и обладают властью» (С. 52). То, что другому покажется скучным, банальным, эти люди воспринимают как источник знаний. Этими знаниями они пользуются, скорее всего, более эффективно, чем те, кто ими не обладает. Помимо этого умелое слушание имеет еще один дивиденд – чувство удовлетворения, которое возникает у партнера по общению. Нам всем приятно, когда нас внимательно слушают, когда к нам прислушиваются. Потребность быть услышанным – важная составляющая аспекта коммуникации. Удовлетворяя ее, мы обретаем друзей.
В деловом общении выделяют два основных стиля профессионального слушания:
1. Нерефлексивный, не отражающий получаемую от собеседника информацию, как бы впитывающий ее;
2. Рефлексивный, позволяющий возвращать говорящему получаемую информацию.
В рамках первого стиля нередко используется прием подачи позитивного сигнала, который основан на сочетании следующих параметров:
- активная поза (подтянутая, с выразительной мимикой и ясным лицом, с жестикуляцией, символизирующей открытость, уважение);
- искреннее и полное внимание к собеседнику, которое подчеркивается сигналами обратной связи (минимальные словесные реакции типа «да, верно», «это точно», «понимаю», «да-да», «зеркальное отражение чувств оппонента», которое во-многом можно выработать, обращаясь к технике НЛП, уточнения);
- целенаправленное молчание (важно использовать паузы. Если респондент рассказал о чем-то интересном, можно не ответить. А сделать вид, что вы записываете, а потом выжидательно посмотреть на собеседника. В этом случае он, как правило, продолжает рассказ. В целом же у опытных интервьюеров время паузы после ответа собеседника составляет от одной до пяти секунд.).
При рефлексивном слушании эффективны два приема – перефразирование и резюмирование:
- перефразирование заключается в повторяющихся периодически формулировках мыслей партнера своими словами, в «возвращении» говорящему сути его сообщения, в кратком изложении слов оппонента в собственной редакции при сохранении его точки зрения («Другими словами, вы считаете…», «По вашему мнению…», «Итак, вы полагаете, что…»;
- резюмирование включает краткое повторение сказанного с объединением мыслей собеседника в смысловое единство («Обобщая то, что вы сказали…», «Итак, если я правильно понял, ваша основная мысль сводится к тому, что…»).
Для того чтобы интервью было максимально информативным, важно давать собеседнику возможность для спонтанного ответа. В русле американской школы сформировалось даже понятие «проблинг» - это совокупность приемов, которые позволяют получить спонтанный ответ. Суть метода заключается в основном в переводе средств общения из вербальной сферы в мимическую (например, вместо возгласа удивления – удивленный вид).
Если вы записываете интервью на диктофон, нужно дать собеседнику время привыкнуть к нему. Можно при нем вставить в диктофон пленку.
Важно также помнить о так называемом «эффекте заражения», когда предыдущий ответ начинает оказывать влияние на последующий, - помеха, постоянно угрожающая интервьюеру. Избежать ее позволяют вопросы с гасящей функцией[206] (Какие три книги вы захватили бы на необитаемый остров? Что бы вы приобрели, если бы не были ограничены в средствах?).
Помехой может стать и «возмущающее влияние» - мы помним событие так, как мы о нем первый раз рассказали. Здесь уместен «ход криминалиста»: сначала свободный рассказ свидетеля, потом – вопросы. Иначе вопросы повлияют на рассказ человека. Можно использовать оправдывающие вопросы (Многие не знают, а вам известно?) или альтернативные вопросы (Есть такое мнение и другое. А вы как думаете?).
По ходу интервью существенным моментом остается поддержка мотивации. Хотя в начале интервью мотивация уже сформирована, все исследователи сходятся на том, что респонденту куда проще вообще отказаться от интервью, чем оборвать его. Но все же и здесь нужно использовать помощников общения.
Недопустимо в интервью:
- пытаться переубедить респондента;
- осуждать его взгляды или убеждения;
- вести интервью с позиций эмоционального поощрения или наказания;
- мысленно спорить;
- избирательно слушать;
- лгать;
- высказывать личное мнение в плане опережающего ответа;
- ограничивать ответ;
- быстро переходить от темы к теме;
- использовать успокаивающие фразы типа «Все не так уж плохо», «Не стоит так сильно переживать», «Все это мелочи».
Интервьюера нельзя считать профессионалом, если он:
- не знает, куда направить взгляд;
- позволяет себе и другим называть по нескольку вопросов одновременно;
- на полуслове прерывает собеседника;
- не задает вопросов, ради которых собеседник дал согласие на интервью;
- добивается откровенности любой ценой;
- часто бросает взгляд на часы;
- ведет беседу так, что эмоции исходят не от собеседника, а от него самого;
- не может скрыть негативную реакцию на слова собеседника;
- не умеет слушать и позволяет уходить от ответа.
Очень полезно в косвенной форме время от времени повторять тему интервью.
Заключение
Ты мог бы управлять планетою любой,
Когда бы управлять ты мог самим собой
Острейшая потребность журналистов в психологических знаниях сегодня очевидна. Слишком много психологических мифов кружит голову сотрудникам СМИ. Слишком часто сложные процессы приходят к журналистам в упрощенном, примитивном изложении. Слишком туманным еще кажется понимание той непреложной истины, что рецептурность в области психологии может существенно осложнить работу сотрудника прессы.
Ближайшей задачей науки о журналистике, думается, должен стать поиск компромиссного подхода к формированию психологии журналистики. С одной стороны, журналист – все же не психолог, и напряженный ритм его труда не всегда оставляет время для глубокого изучения психологических процессов. С другой стороны, примитивное толкование психологических проблем аннулирует действительно интересные достижения.
Нередко исследователи отмечают одно существенное расхождение между психологией отечественной и западной. Отечественная психология фундаментальна и универсальна по подходам к анализу явлений. Западная имеет прикладной характер. Думающего и серьезного журналиста не может, кажется, удовлетворить ни тот, ни другой подход. Требуется формирование универсальной теории, балансирующей на тонкой грани науки и рецепта.
Тесты
Балл и выше принимается за норму.
Если недобор по взаимной поддержке, то, значит, вам следует быть повнимательнее к собеседнику. Плохая слаженность в общении — симптом того, что само общение происходило в неблагоприятной обстановке — спешка, отсутствие повода для обсуждения и т. п. Наконец, если у вас трудности с улаживанием конфликта, то нужно активнее искать пути к взаимопониманию.
Оценка уровня общительности (тест Ряховского)
Инструкция: Вашему вниманию предлагается несколько простых вопросов. Отвечайте быстро, однозначно: "да", "нет", "иногда".
Классификатор теста
30-31 очков. Вы явно некоммуникабельны, и это Ваша беда, так как больше всего страдаете от этого Вы сами. Но и близким Вам людям нелегко. На Вас трудно положиться в деле, которое требует групповых усилий. Старайтесь быть общительнее, контролируйте себя.
25-29 очков.Вы замкнуты, неразговорчивы, предпочитаете одиночество, поэтому у Вас мало друзей. Новая работа и необходимость новых контактов если и не ввергают Вас в панику, то надолго выводят из равновесия. Вы знаете эту особенность своего характера и бываете недовольны собой. Но не ограничивайтесь только таким недовольством – в Вашей власти переломить эти особенности характера. Разве не бывает, что при какой-либо сильной увлеченности Вы приобретаете вдруг полную коммуникабельность? Стоит только встряхнуться.
19-24 очков. Вы в известной степени общительны и в незнакомой обстановке чувствуете себя вполне уверенно. Новые проблемы Вас не пугают. И все же с новыми людьми сходитесь с оглядкой, в спорах и диспутах участвуют неохотно. В Ваших высказываниях порой слишком много сарказма, без всякого на то основания. Эти недостатки исправимы.
14-18 очков. У вас нормальная коммуникабельность. Вы любознательны, охотно слушаете интересного собеседника, достаточно терпеливы в общении, отстаиваете свою точку зрения без вспыльчивости. Без неприятных переживаний идете на встречу с новыми людьми. В то же время не любите шумных компаний; экстравагантные выходки и многословие вызывают у Вас раздражение.
9-13 очков. Вы весьма общительны (порой, быть может, даже сверх меры), любопытны, разговорчивы, любите высказываться по разным вопросам, что, бывает, вызывает раздражение окружающих. Охотно знакомитесь с новыми людьми. Любите бывать в центре внимания, никому не отказываете в просьбах, хотя не всегда можете их выполнить. Бывает, вспылите, но быстро отходите. Чего Вам недостает, так это усидчивости, терпения и отваги при столкновении с серьезными проблемами. При желании, однако, Вы можете себя заставить не отступать.
4-8 очков. Вы, должно быть, "рубаха-парень". Общительность бьет из Вас ключом. Вы всегда в курсе всех дел. Вы любите принимать участие во всех дискуссиях, хотя серьезные темы могут вызвать у Вас мигрень или даже хандру. Охотно берете слово по любому вопросу, даже если имеете о нем поверхностное представление. Всюду чувствуете себя в своей тарелке. Беретесь за любое дело, хотя не всегда можете успешно довести его до конца. По этой самой причине руководители и коллеги относятся к Вам с некоторой опаской и сомнениями. Задумайтесь над этими фактами.
3 очка и менее. Ваша коммуникабельность носит болезненный характер. Вы говорливы, многословны, вмешиваетесь в дела, которые не имеют к Вам никакого отношения. Беретесь судить о проблемах, в которых совершенно не компетентны. Вольно или невольно Вы часто бываете причиной разного рода конфликтов в Вашем окружении. Вспыльчивы, обидчивы, нередко бываете необъективны. Серьезная работа не для Вас. Людям – и на работе, и дома, и вообще повсюду – трудно с Вами. Да, Вам надо поработать над собой и своим характером! Прежде всего воспитывайте в себе терпеливость и сдержанность, уважительно относитесь к людям, наконец, подумайте о своем здоровье – такой стиль жизни не проходит бесследно.
– Конец работы –
Используемые теги: Психология, журналистики0.043
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Психология журналистики
Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов