Глава II Военная карьера. В 1925 году майора Эйзенхауэра послали в командирскую и штабную школу КШШ Ливернуорта, штат Канзас. Весь следующий год Дуайт работал больше, чем когда-либо в своей жизни.
Он непосредственно состязался с двумястами семьюдесятью пятью лучшими офицерами американской армии. Нагрузка, как и соперничество, была почти невыносимой. Слушатели рассматривали учебу в КШШ как награду и вызов одновременно, армия же видела в этом испытание. Метод обучения состоял в организации конкретных военных игр. Каждый офицер выполнял ту работу, которая требуется от штаба во время войны. Когда опубликовали окончательные итоги обучения, Дуайт оказался первым в своем потоке.
Эта учеба выявила в Эйзенхауэре лучшее - умение осваивать детали, не увязая в них, талант реализовывать идеи на практике, способность справляться с перегрузками и профессионализм. В ноябре 1929 года Эйзенхауэр был назначен помощником нового штаба генерала Дугласа Макартура в Вашингтоне. Ему предстояло проработать десять лет под командованием Макартура, который после Фокса Коннера стал вторым по важности человеком в жизни Эйзенхауэра. Третьим станет Джордж К.Маршалл.
Дуайту повезло, что судьба свела его с этими двумя выдающимися генералаим. Они оба служили Франклину Рузвельту в должности начальника штаба, но их взгляды на взаимоотношение руководителя армии с президентом страны были совершенно противоположны. Макартур демонстрировал антагонизм, Маршалл - полную поддержку. Различались они и в самом важном стратегическом вопросе - важности для Америки Европы и Азии. В результате армия США разделилась на две части клика Макартура и клика Маршалла, или азиаты и европейцы. Из тридцати семи лет службы в армии Эйзенхауэр четырнадцать проработал под их непосредственным руководством - десять лет с Макартуром, четыре - с Маршаллом.
Оба генерала любили и уважали Дуайта. Уних были для этого основания, потому что Эйзенхауэр выполнял свою работу превосходно. Он приспосабливал себя к распорядку дня и причудам своих руководителей. Он умел размышлять с позиции своего командира, это качество часто выделяли и Маршалл, и Макартур.
Эйзенхауэр обладал инстинктивным чувством, когда взять решение на себя, а когда направить его командиру. Макартур писал об Эйзенхауэре в характеристике в начале 30-х годов Это лучший офицер в нашей армии. В следующую войну он должен быть среди верховных руководителей. В 1942 году Макартур подтвердил справедливость своих слов. Дуглас Макартур не скрывал своих полттических амбиций все знали, что, он хотел стать кандидатом в президенты США. Во времена Рузвельта и Трумена республиканцы пытались организовать кампанию по выдвижению Макартура кандидатом в президенты.
Подобная активность всегда волновала генерала, но ни к чему не приводила. Одна из причин неудач заключалась в экстремизме Макартура, а другая - в его непониманиии американского народа. Эйзенхауэр обладал большим интуитивным пониманием политических предпочтений своих сограждан. В первые годы работы под началом Макартура Дуайта часто поражало то, как начальник Генерального штаба легко переходил грань между военными и политическими проблемами.
Армейская же традиция отрицала любое свое участие в политике. Эйзенхауэр обнаружил, к своему огорчению, что его обязанности начинают приобрететь в какой-то степени политический характер. Одеажды на вопрос о своем отношении к политике он отетил так Я занимался политикой, причем политикой активной, большую часть моей сознательной жизни. Я не знаю более активной политической организации в мире, чем вооруженные силы США. На самом деле я, видимо, более опытный политик, чем большинство так называемых политиков.
Однако в своей карьере он стремился быть над политикой, и именно это, вероятно, определило его успех как генерала и как политика. По иронии судьбы Макартур, самый яростный политик из генералов, не имел успеха в политике, а трое самых аполитичных генералов в американской истории - Вашингтон, Грант, и Эйзенхауэр - преуспели. Причина этому, наверное, кроется в особом восприятии людей того времени образа политического деятеля. Молодым офицером Дуайт хотел послужить в войсках на рядовой должности, подальше от Вашингтона и штабов, но Макартур не отпускал его. Эйзенхаур провел в Вашингтоне шесть лет. Ему нечем было похвалиться.
Продвижения по службе не произошло ни ему, ни другим офицерам не удалось убедить правительство начать перестройку национальной обороны. Он не служил в войсках и, казалось, навсегда был обречен оставаться штабным офицером. Но Дуайт мог гордиться высокой оценкой собственных профессиональных умений. 30 сентября 1935 года начальник Генерального штаба написал ему письмо, в котором давал высокую оценку Эйзенхауэру и его успешному выполнению трудных задач, требующих владения военной профессией во всех главных составляющих, а также аналитических способностей и умения варажать себя публично.
Макартур благодарил его за постоянную преданность нелегкому долгу. Он заверил Эйзенхауэра, что полученный опыт пригодится ему в будущем руководстве войсками, поскольку все проблемы, которые ставились перед вами, с точки зрения верховного командования, всегда решались удовлетворительно.
Эти заслуженные похвалы были приятны, но Дуайт так и не попал в армию. Его отправили руководить созданием боевых подразделений на Филлипины, где, как штабной офицер, он решал в основном проблемы строительства и финансирования. Такое положение не совпадало с его устремлениями и итогом службы с 1935 по 1939 год было только присвоение Эйзенхауэру звания подполковника.