Золотой петушок - последняя опера Римского-Корсакова.
Сказание не стало завершающим произведением композитора. Правда, ещ летом 1906 года он писал С. Н. Кругликову Что же касается сочинения то тут, кажется, пора поставить точку Лучше вовремя остановится, чем переживать падение Мне кажется, я, да и все мы, суть деятели конца девятнадцатого века и периода от освобождения крестьян до падения самодержавия. Теперь же, с переломом политической жизни на Руси или наступит новый период расцвета, или, что вероятнее, период упадка искусства Как известно, в периоды упадка действуют и великие таланты, как будто по инерции набравшиеся сил в период расцвета, но это уже не наш брат - деятель 60-х, 70-х, 80-х и 90-х годов, это даже не Глазунов, а некие другие молодые.
Но жизнь нест вс новые и новые впечатления. В России после достигнутой вершины начинает заметно понижаться уровень общественной активности как всегда, в полосы спада выдвигаются вперд обыватели, равнодушные ко всему мещане, певцы своей узды, по слову поэта. В сердце Корсакова теснятся гнев о горечь, требующие выхода в его прямое художественное дело - музыку. В октябре 1906 года умер Стасов.
С ним обрушился целый пласт русской культуры, целый пласт жизни Николая Андреевича. На венке, возложенном Римским-Корсаковым, значилось Лучшему другу, и это была правда истинная, сиявшая выше всех размолвок и несхождений А через несколько дней в записной книжке композитора появилась новая нотная строка резкий, механический и при этом не трогательно поэтичный, как в Снегурочке, а вызывающий и колдовской петушиный крик Кири ку ку Царствуй, лжа на боку Несомненно одно в Золотом петушке Римский-Корсаков сказал сво последнее и самое веское слово о русском самодержавии, о холопском недуге и о вспоенных им людишках, годных лишь на то, чтобы с них вылепили смешные и страшные маски для ярмарочного балагана.
Работу над партитурой Золотого петушка Корсаков закончил в августе 1907 года. Весной этого года он прервал это сочинение для поездки с Надеждой Николаевной в Париж. С. П. Дягилев начинал там грандиозное предприятие широкое ознакомление французской публики с русской музыкой, русскими исполнителями, в дальнейшем и с русскими декораторами К этому времени Николай Андреевич уже отказался от дирижирования, но на этот он сделал исключение и самолично продирижировал сюитой из Ночи перед Рождеством, Ночью на горе Триглав и Вступлением к Снегурочке некоторые другие его произведения с обычным блеском провл Артур Никиш. Успех был велик, и как выяснилось позже, прочен уже в следующем году на парижской сцене появилась Снегурочка и Борис Годунов.
Ужасно было, что ни Мусоргский, ни Стасов до этого не дожили.
Парижские впечатления были, пожалуй, самым светлым, что принс Римскому-Корсакову последний год его жизни. Вскоре, после завершения Золотого петушка, в разгар уже утомительных для него забот с корректурами и с переводом либретто оперы на французский язык потянулась горькая цепь тревог, связанных со вс более осложнявшейся возможностью, или вернее, с постепенно выяснявшейся невозможностью постановки его на русской сцене.
Читать письма Николая Андреевича этих месяцев больно кажется, что присутствуешь при жестоком надругательстве над великим художником, уже тяжело больным, уже стоящим на пороге гибели. Проблески надежды сменяются новыми ударами. Опера не пойдт в Большом театре. Новое решение не пойдт и в Мариинском. Последний удар запрещена вообще к остановке. Это чудовищно. Этого не было даже в 1905 году, когда его уволили из консерватории.
После грозного приступа стенокардии в апреле, он переезжает в Любенск под Лугой, впервые не в намный дом, а к себе. Любенск куплен ещ в прошлом году. Здесь настигает его последняя весть о запрещении оперы и последний сердечный приступ. В ночь на 8 июня 1908 года, во время сильной грозы навсегда остановилось сердце Николая Андреевича.