Безвременье. Кончая Снегурочку, я почувствовал себя созревшим музыкантом и оперным композитором, ставшим окончательно на ноги отметил Николай Андреевич в своих воспоминаниях.
Однако ближайшие годы, до самой весны 1889 года, не принесли ни одной оперы и даже ни одного оперного замысла. Да и в иных областях было написано до лета 1887 года совсем немного. Между тем с 1883 года, когда Балакирев принял на себя заведование Придворной певческой капеллой, а Николай Андреевич стал его помощником и правой рукой, работа приводила их к постоянному тесному соприкосновению. Уже через короткое время оно стало тяжлым и даже мучительным для обоих.
Балакирев старался сдерживаться, тем более что тысячу раз убеждался в обширных знаниях, высокой добросовестности и педагогическом опыте своего помощника, но раздражение прорывалось по мелочам, и чем далее, тем чаще. Николай Андреевич раздваивался между сохранившимся с юных лет восторженным уважением к действительно выдающемуся музыканту и глухой, вс сильнее накипавшей в нм обидой на несправедливость, чрствость своего начальника, на его самодурство и желчность.
Так шла к концу дружба, безоблачно начавшаяся в 1861 году. В 1891 году по случайному, в сущности, поводу тридцатилетней дружбу пришл конец. Времени же Капелла брала много, и заботы о ней понемногу превращались для Корсакова в тяжлую обузу.