ЗАМЕЧАНИЯ ДИДРО НА НАКАЗ ЕКАТЕРИНЫ II ДЛЯ ДЕПУТАТОВ КОМИССИИ ПО СОСТАВЛЕНИЮ ЗАКОНОВ. Русская императрица, несомненно, является деспотом. Входит ли в намерения е сохранение деспотизма и на будущее, для е наследников, или же она намерена отказаться от него Если она сохраняет деспотизм для себя и для своих наследников, пусть составит свой кодекс так, как ей заблагорассудится, народ явится лишь свидетелем сего. Если же она желает отказаться от деспотизма, пусть отказ этот будет сделан формально, и, если он явится искренним, пусть совместно со своей нацией она изыщет наиболее наджные средства к тому, чтобы воспрепятствовать возрождению деспотизма.
Пусть тогда в первой же главе народ прочтт непреклонную гибель тому, кто станет стремиться к деспотизму в будущем.
Отказаться властвовать по произволу вот что должен сделать хороший монарх, предлагая наказ своей нации.
Если, читая только что написанные мною строки, она обратится к своей совести, если сердце е затрепещет от радости, значит, она не пожелает больше править рабами.
Если же она содрогнтся, если кровь отхлынет от лица е и она побледнеет, признаем же, что она почитает себя лучшей, чем она есть на самом деле Если предположить, что самые размеры России требуют деспота, то Россия обречена быть управляемой дурно.
Если по особому благоволению природы в России будут царствовать подряд три хороших деспота, то и это будет для не великим несчастьем, как, впрочем, и для всякой другой нации, для коей подчинение тирании не является привычным состоянием. Ибо эти три превосходных деспота внушат народу привычку к слепому повиновению во время их царствования народы забудут свои неотчуждаемые права они впадут в пагубное состояние апатии и беспечности и не будут испытывать той беспрерывной тревоги, которая является наджным стражем свободы Я говорил императрице, что если бы Англия имела последовательно трх таких государей, как Елизавета Английская, то она была бы порабощена навеки Поэтому во всякой стране верховная власть должна быть ограниченной, и притом ограниченной наипрочнейше. Труднее, нежели создать законы, и даже хорошие законы, обезопасить эти законы от всяких посягательств со стороны властителя.