Может ли кухарка управлять государством

Может ли кухарка управлять государством. С первых шагов царствования Екатерина I и ее советники стремились показать всем, что знамя в надежных руках, что страна уверенно идет по пути, предначертанному Великим реформатором. Лозунгом начала Екатерининского царствования были слова указа 19мая 1725 года Мы желаем все дела, зачатые руками императора, с помощью Божией совершить.

Поначалу правительство опасалось выступлений армии, особенно частей на зимних квартирах на Украине. Ими командовал генерал князь М. М. Голицын, принадлежавший по своим взглядам и родственным связям, к потерпевшим поражение боярам. Но вскоре, весной 1725 года, за лояльность к новой власти и за признание его воинских заслуг, он получил звание генерал-фельдмаршал.

Без эксцессов прошло и подписание присяги. Императрица первыми своими шагами как бы внушала подданным, что править намерена милостиво и отнюдь не будет так крута и жестока, как ее покойный супруг. Вздохнули с облегчением провинившиеся перед императором и законом вельможи и чиновники. Показуя милость, Екатерина продолжила амнистии, которые объявил в последние часы своей жизни Петр, повелев освободить по христианскому обычаю арестантов-должников, жуликов и воров.

Екатерина освободила многих политических заключенных и ссыльных жертв самодержавного гнева Петра. С другой стороны, Екатерина не отменила ни одного из незавершенных Петром начинаний. В феврале 1725 года из Петербурга отправился в свою знаменитую первую Камчатскую экспедицию капитан-командор Витус Беринг, рассчитывавший найти пролив между Азией и Америкой. 21 мая был учрежден задуманный еще Петром орден Святого Александра Невского.

Не произошло кардинальных перемен и во внешней политике. Иностранные послы были приняты вице-канцлером А. И. Остерманом, который заверил их в неизменности курса России. Поначалу ничего не менялось русские послы в европейских столицах получили подтверждения своих полномочий и петровских установок. Осенью 1725 года русская армия огнем и мечем прошлась по Дагестану, уничтожив множество аулов и разрушив город Терки. Как только сошел лед, в море вышел Балтийский флот. Словом, все шло, как раньше с размахом, энергично, с твердой уверенностью в непоколебимости начал, заложенных Петром.

Но все это было на поверхности жизни, а в глубине давно уже начались и все ускорялись сильные токи. Единство победителей исчезло сразу же после победы. Было ясно, что огромную власть получит светлейший князь А. Д. Меншиков. Находившийся под следствием в последние годы, он воспрял духом и стал энергично наверстывать упущенное. Меншиков отправил губернатором в Ригу А. И. Репина, став вместо него президентом Военной коллегии, и освободился от душивших его комиссий. 19 сентября 1725 года ему простили штрафы по 1721 год. А в декабре 1725 года дело Меншикова было окончательно закрыто.

Хлопотал Александр Данилович и о своих капиталистических интересах. 2 марта 1725 года светлейший подал императрице челобитную о предоставлении льгот для его стекольных заводов в Ямбурге. Меншиков был влиятельнейшим советником императрицы. Без него она бы не могла править государством и поэтому, подавляемая настырностью светлейшего, подписывала все указы, которые он от нее требовал.

Серьезным соперником Меншикова оказался сторонник Екатерины Карл Фридрих, герцог Голштейн-Готторпский и его тайный советник Бассевич. Они оказывали определенное влияние на политику, не давая загаснуть тлевшему русско-датскому конфликту по поводу злосчастного Шлезвига. 24 ноября 1724 года Петр I и Карл Фридрих подписали брачный контракт о супружестве герцога и цесаревны Анны Петровны. 21 мая 1725 года сыграли роскошную свадьбу.

Карл Фридрих давно уже пытался играть самостоятельную роль в политике двора. Его влияние на Екатерину было очевидно, все видели результаты его усилий внешняя политика. Начав с общих демаршей на дипломатическом уровне по поводу шлезвигских обид герцога, русское правительство весной 1725 года всерьез стало бряцать оружием. Воинственная теща, вставшая на защиту любимого зятя, готовилась к войне с Данией. Все это беспокоило Меншикова.

Он не мог терпеть сильного соперника у подножия трона Екатерины власть одна и ее нельзя делить. Формально Меншиков поддерживая дружеские отношения с герцогом, стремился выжить молодую семью из России. Вероятно, вопреки его желанию Екатерина в феврале 1726 года включила зятя в новообразованный Верховный тайный совет, а за тем сделала его, как и Меншикова, подполковником гвардии. Борьба Меншикова и герцога была подспудной, скрытой за взаимными улыбками и любезностями. Меншиков, хотя и амбициозный, но трезвый политик, понимал, что с боярами следует жить мирно, не обостряя отношений, и даже при необходимости учитывать их позицию.

Светлейший, ради власти и сжигавшего его честолюбия, пошел на открытый союз с родовитой оппозицией, начал с нею игры. Итак, на престоле восседала императрица Екатерина I Алексеевна, унаследовавшая от мужа не только трон, но и безграничную самодержавную власть. Факты свидетельствуют, что вдова Петра Великого не была в состоянии самостоятельно и полноценно осуществлять функции своего великого предшественника.

Уже в первые месяцы правления Екатерины стало ясно, что прежняя система власти, основанная на активном и всесторонним участии самодержца в управлении государством, не работает. К концу 1725 года в управлении империей отчетливо назревал кризис. В среде правящей элиты не было единства Ягужинский с Сенатом и Меншиков со своими людьми представляли два полюса, две борющиеся силы. Сенат, даже если бы и получил полную свободу действий, вряд ли бы справился с руководством страной это было учреждение, сильно разъеденное язвами бюрократии.

Недееспособность самой императрицы, занятой развлечениями, придавало ситуации драматический характер, ибо в дверь буквально ломились серьезные внутренние и внешнеполитические проблемы. О них нужно было думать, их нужно было решать. Кризис исполнительной власти при нарастании проблем управления империей, при усилившейся тенденции к переосмыслению и изменению петровских начал политики все это послужило причиной образования нового высшего правительственного органа Верховного тайного совета.

С первых дней нового царствования в правительстве начался критический пересмотр проблем внутренней политики. Инициатором его стал П. И. Ягужинский, подавший императрице в течении 1725 года несколько особых записок о положении в стране. Суть их сводилась к следующему изменение в податной политике сокращение в подушной подати на четыре копейки, облегчение участи оштрафованных за прописку и утайку душ во время переписи, увольнение из армии некоторых категорий дворян и, до времени отложить некоторые из незавершенных строек.

Екатерина одобрила уменьшение подати и некоторые льготы для оштрафованных. 74-ех копеечная подушная подать с крестьян была уменьшена на 4-е копейки и прощены недоимки в отдельных уездах. Именно Ягужинский первый обратил внимание императрицы на плачевное состояние дел. Генерал-прокурор Сената око государево, он лучше других знал реальное положение в стране.

Ягужинский указывал на главный порок введенной Петром системы подушного обложения она не отвечала уровню реального благосостояния крестьянства. Выходом Ягужинскому и сенаторам виделся, во-первых, в сокращении подушной ставки налога еще на 10 копеек с 70-и до 60-и копеек и во-вторых, в сокращении, пользуясь мирным временем, численности армии и уменьшении расходов на военные нужды. Кроме того, сенаторы предлагали вывести полки из деревень, куда они были поставлены по плану Петра, чтобы быстрее и эффективнее собирать подушный налог с крестьян.

Постои вызывали повсеместное недовольство и крестьян, и помещиков. Но необходимо учесть, что Сенат не обладал законодательными правами. Этот вопрос был переправлен в Военную коллегию. Генералы в резком и бескомпромиссном духе полностью отвергли предложение Сената. Они требовали провести ревизию недоимок. Но все же определяющим в столкновении Сената и военных были подводные течения, скрытая борьба двух сильных соперников Ягужинского фактического руководителя Сената и Меншикова главы военного ведомства.

Эта борьба была за власть, за влияние на императрицу. Меншикову не было равных, и он победил, но сама проблема осталась и продолжала обостряться. Итак, Верховный тайный совет был образован 8 февраля 1726 года. Создание совета было обусловлено не только слабостью Екатерины как государственного деятеля, но и общей раскладкой политических сил, которая требовала организационной консолидации ее сторонников.

Точно установить, кто был инициатором образования совета сейчас невозможно, но роль в этом Меншикова была, вероятно, значительна. Очевидно, что если бы совет создавался вопреки желанию первого вельможи страны и тем более с целью ограничить его власть, то светлейший должен был бы проявить максимум энергии, чтобы не допустить этого. Благодаря Меншикову в сове вошел сенатор Д. М. Голицын, и наоборот не попал страшно обиженный на это генерал-прокурор Ягужинский. Голицын как бы представлял родовитую оппозицию в высшем органе власти. Меншиков пытался найти общий язык со своими вчерашними врагами.

Все остальные члены совета принадлежали к лагерю Екатерины президент Военной коллегии А. Д. Меншиков, президент Адмиралтейской коллегии Ф. М. Апраксин, канцлер Г. И. Головкин, вице-канцлер А. И. Остерман, начальник Тайной канцелярии П. А. Толстой и, наконец головная боль светлейшего Голштинский герцог Карл Фридрих, введенный в совет по желанию самой императрицы. Его решения были коллегиальными, утверждались императрицей, и значит, ни один из членов совета не нес всей тяжести личной ответственности.

Это было удобно всем и Меншикову, и его оппонентам, и Екатерине. Верховный тайный совет стал высшей правительственной инстанцией в виде узкого, подконтрольному самодержцу органа, состоявшего из доверенных лиц. Он обладал высшей законосовещательной, высшей судебной и высшей распорядительной властью. Совет не подменял Сената. Именно в том, что совету были подведомственны в первую очередь дела, не подпадавшие под существующие законодательные нормы, и состояла специфика нового учреждения.