Технические новшества

Технические новшества. Прогрессивные веяния морской технологии были продемонстрированы на борту Титаника. Он был оснащен многоступенчатой реактивной паровой турбиной низкого давления системы Парсонса наряду с двумя четырехцилиндровыми паровыми поршневыми двигателями инвертированного типа с тройным расширением.

В котельных помещениях судна было установлено 29 паровых котлов - каждый весом в 100 тонн, которые разогревались жаром 159 топок. Угольные печи разогревали воду в котлах, чтобы получить пар. Затем пар подавался на поршневые двигатели. Как только пар попадал в один из четырех цилиндров двигателя, вырабатывалось необходимое усилие для вращения одного из гребных винтов. Лишний или потерянный пар конденсировался в испарителях и полученная вода могла быть возвращена в котлы для повторного нагревания.

Изменение количества пара, поданного на двигатели управляло скоростью судна. Дым от топок и выхлопы двигателей выбрасывались через три первых трубы. Четвертая труба была фальшивой и использовалась для вентиляции. Многие энтузиасты Титаника любят указывать на ошибки в фильмах и на художественных изображениях корабля, когда из четвертой трубы идет дым. На Титанике вообще все было совершенно и современно.

Свет на борту судна погас только в тот момент, когда оно заняло практически вертикальное положение и многие его электроагрегаты просто свалились со своих мест под собственной тяжестью. Но они работали уже будучи залитыми водой Безопасность, доходящая до непотопляемости Титаник был оснащен шестнадцатью спасательными шлюпками, длиной около 10 метров 33 фута, которые были укреплены на новых шлюпбалках Уэлина Welin двойного действия. Это чудовищное несоответствие числа пассажиров и экипажа корабля с имеющимися местами в спасательных шлюпках должно было быть ясно сразу учитывая число мест в одной из таких шлюпок, а оно равно 76, несложно вычислить, что для спасения всех людей с Титаника потребуется по меньшей мере 48 шлюпок, а не как не 16. Правда на борту имелись еще складные шлюпки системы Энгельхардта в количестве 4х штук с 50 посадочными местами в каждой, но это никак не могло изменить сложившегося положения на борту во время катастрофы. Это самое страшная недоработка проекта такого огромного судна - нет места в спасательных шлюпках для спасения всех. Кто-то обязательно должен был погибнуть, что и случиться чуть позднее.

Но этому ужасному катастрофическому факту есть свое объяснение.

Титаник был снабжен спасательными средствами согласно действовавшим в те годы нормам обеспечения безопасности. Согласно британским правилам, каждое судно валовой регистровой вместимостью свыше 10 тысяч тонн должно было иметь на борту 16 шлюпок общим объемом 156 кубических метров и такое количество плотов и плавучих приборов, которое соответствует 75 процентам объема спасательных шлюпок.

Для Титаника объем спасательных средств должен был составить, таким образом, 274 кубических метра, что было достаточно для размещения 962 человек. Фактически шлюпки могли вместить лишь 30 процентов общего количества людей, на которое был рассчитан лайнер. Но вернемся к конструктивным особенностям лайнера. Он был разделен на 16 отсеков пятнадцатью водонепроницаемыми перегородками.

Водонепроницаемые двери, разделяющие отсеки, могли быть активизированы вручную, либо системой, следящей за повышением уровня воды на палубе, или электромагнитом, которым можно было управлять с ходового мостика. В нормальном состоянии через обмотку электромагнита протекал ток и он удерживал двери в открытом поднятом состоянии. Как только на ходовом мостике щелкали рубильником, электромагниты отключались и двери автоматически падали, перекрывая таким образом проходы между отсеками.

Помимо всего прочего, Титаник был оснащен самой современной для того времени системой обнаружения пожара, в которую входил детектор дыма, разработанный в том же 1912 году. Прямо под ходовым мостиком на палубе Д находился пост пожарной команды. На нем круглосуточно находился пожарный или, во всяком случае, он был не далее 2х метров от этого поста. На потолочной переборке этого отсека был установлен герметический стеклянный кожух, под который были выведены маленькие трубки от вторичных противопожарных постов, расположенных в разных местах судна.

Всасывающая система тянула воздух под этот стеклянный кожух. Под ним находилась нить фольги, которая вибрировала под действием воздушных потоков и давала знать наблюдателю, что всасывающая система активизирована. Если дым появлялся в помещении, в котором находилась входная всасывающая вторичная трубка, то он немедленно засасывался под стеклянный кожух и принимал форму небольшого шарика, похожего на комочек шерсти.

Главный пожарный мог позвонить по телефону дежурному по палубе на соответствующий вторичный пост пожаротушения и попросить его проверить и определить причину задымления или загорания. Гидранты и пожарные шланги располагались на судне по специально разработанному стратегическому плану. 2ого апреля 1912, самое большое судно из когда-либо существовавших до этого времени в мире, вышло из Белфаста на ходовые испытания в море, а уже 10ого числа корабль вышел в свое первое роковое плавание, ставшее для него последним.

Капитан Капитаном нового лайнера был назначен один из ветеранов британского торгового флота - Эдвард Джон Смит. Ему было уже шестьдесят с небольшим лет, из которых он верой и правдой 30 прослужил компании Уайт Стар. С 1887 года Смит был капитаном таких известных лайнеров фирмы, как Рипаблик, Британик, Маджестик, Балтик, Адриатик и Олимпик. Интересно, что капитан Смит никогда не был очевидцем никаких аварий и катастроф на судах, которыми управлял.

Совсем недавно он благополучно провел через Атлантику судно-близнеца Олимпика и первый рейс Титаника должен был стать последним в его послужном списке, так как всеми уважаемый капитан собирался удалиться после этого на покой. Некоторые пассажиры плавали только на тех судах компании Уайт Стар, которыми управлял капитан Смит. Если бы и могло бы не быть 3его апреля 1912 года Титаник прибыл в Саутгемптон, где принял на борт часть пассажиров, уголь и запас продовольствия на рейс в Америку и обратно.

Утром 10ого апреля три мощных буксира начали выводить Титаник из порта Саутгемптон в открытое море. На набережной толпы народа с восхищением смотрели на исполинское судно, поблескивающее свежей краской на весеннем солнце. Пароход действительно был красив. Черный корпус с ровными рядами больших иллюминаторов, белая, огромных размеров, в четыре яруса спардечная надстройка, красная ватер-линия, темно-коричневые высоченные мачты и четыре гигантские дымовые трубы палевого цвета с черными верхушками Говорят, что самые горькие фразы, когда-либо придуманные людьми это если бы и могло бы быть. В злополучной цепи удивительнейших случайностей и совпадений, решивших судьбу Титаника, таких если бы пять. И первое из них произошло именно в этот момент выхода из порта.

В результате возникшего явления присасывания масс лайнер Нью-Йорк начало притягивать к двигавшемуся рядом Титанику. Словно нитки, оборвались семь швартовых толщиной с руку концов, удерживавших американский пароход у причала.

Толпа пассажиров, стоявших на палубе у леерного ограждения, мгновенно отхлынула от борта. Капитан Смит, поняв опасность, бросил ручки машинного телеграфа на положение Стоп. Расстояние между левым бортом Титаника и кормой Нью-Йорка не превышало трех метров. Столкновения удалось избежать. Если бы лайнеры столкнулись, то наверняка роковой рейс Титаника был бы отложен. Но буксиры Нептун и Вулкан благополучно вывели исполина в открытое море. После этого он пересек Ла-Манш, зашел в Шербур, принял на борт еще часть пассажиров и почту и снова вернулся к берегам Туманного Альбиона, на этот раз - в Кингстаун.

Здесь также погрузили почту и приняли на борт последних пассажиров. На борту Титаника находилось 1316 пассажиров и 891 член экипажа один кочегар дезертировал с судна за пять минут до отхода, всего 2207 человек. 11ого апреля 1912 года, в 14.00 он начал свое роковое плавание Светящийся циферблат часов на ходовом мостике Титаника показывал судовое время 23 часа 40 минут.

Заканчивалось воскресенье 14 апреля - четвертый день плавания. Винты лайнера вращались со скоростью 75 оборотов в минуту, лаг показывал скорость 22,5 узла. Над Северной Атлантикой стояла ясная безлунная ночь, воздух был чист и прозрачен, на небе ярко мерцали звезды. Океан напоминал необъятное зеркало, затянутое черным крепом. На передней мачте лайнера, на высоте 30 метров над палубой, в специальном наблюдательном пункте, который моряки называют вороньим гнездом, два матроса напряженно вглядывались в темень ночи. Океан и небо слились в один непроглядный черный фон. Ввиду исключительно спокойного состояния моря горизонт был неразличим.

Внезапно один из впередсмотрящих, Фредерик Флит, увидел прямо по курсу корабля нечто более темное, чем ночная тьма. Ударив трижды в сигнальный колокол, он снял телефонную трубку и сообщил на мостик Прямо по носу айсберг, сэр В ответ послышался спокойный голос первого помощника капитана Уильяма Мэрдока Благодарю.

Тут же последовала его команда стоявшему у штурвала рулевому Право на борт. Через пару секунд после этой команды ручки машинного телеграфа были переведены в положение Стоп и тут же на отметку Полный задний ход. Сквозь передние стекла ходового мостика Мэрдок уже видел приближавшуюся громаду айсберга, она надвигалась со стороны носа Титаника и казалась выше уровня бака лайнера. Судно продолжало с той же скоростью мчаться вперед, хотя все его три гребных винта вращались теперь на задний ход. Прошло ровно 38 мучительных своим ожиданием секунд, как нос парохода начал медленно уваливаться влево.

Курс изменился на два румба. Первому помощнику показалось, что еще две-три секунды, еще каких-нибудь пять метров, отойти влево и айсберг, не коснувшись борта, пройдет справа. Но увы Здесь опять необходимо сказать несколько слов об очередном если бы. Несмотря на безлунную ночь, впередсмотрящий заметил бы айсберг не за полмили 926 метров, а за две или три, если бы на море было хоть небольшое волнение или зыбь. В этом случае он увидел бы белые барашки у ватерлинии айсберга.

Как позже стало известно, Титаник столкнулся с черным айсбергом, то есть с таким, который недавно перевернулся в воде. Обращенная к Титанику сторона этого айсберга имела темно-синий цвет, из-за этого не было фосфоресцирующего явления. Нормальный, белый айсберг при подобном условии мог быть замечен за милю. Итак, прошло ровно 38 секунд. Судно слегка дрогнуло, и стоявшие на мостике почувствовали какую-то странную вибрацию огромного корпуса корабля.

Титаник буквально прогладил айсберг своим правым бортом, при этом на носовую палубу парохода справа от фок-мачты упало несколько тонн льда. Его обнаружили и в отдельных каютах правого борта, иллюминаторы которых были открыты для проветривания на ночь. Получилось так, что форштевень Титаника за несколько метров от ледяной горы прошел свободно, а подводная часть правой скулы судна в районе форпика столкнулась с острым подводным выступом айсберга, так называемым шипом.

Известно, что надводная часть любого айсберга по высоте равна примерно 110 его подводной части, не говоря уже о том, что под водой айсберг намного шире своей надводной части. Причем Титаник не просто чиркнул скулой об этот выступ, а именно прогладил подводной частью на полном ходу треть длины правого борта. При этом обшивка парохода была разрезана льдом на протяжении почти 100 метров, словно консервная банка открывалкой. Как только прекратился скрежет льда о подводную обшивку борта парохода, на ходовом мостике Титаника появился капитан Смит. Как явствует из показаний на суде четвертого помощника капитана лайнера Боксхолла, последний шел по коридору на ходовой мостик, когда услышал три удара в колокол и команду Право на борт. Поднявшись на мостик, он увидел, что ручки машинного телеграфа стояли в положении Полный задний ход. Он также видел, как первый помощник капитана Мэрдок повернул рычаг автоматического закрытия дверей водонепроницаемых переборок.

По его словам, часы на мостике показывали 23 часа 40 минут.

По свидетельству Боксхолла, между капитаном Смитом и Мэрдоком состоялся такой разговор -Что случилась, господин Мэрдок- Мы ударились о лед. Я намеревался обойти его слева но судно было уже слишком близко, я среверсировал машины и ничего больше не смог сделать Закройте аварийные двери- Они уже закрыты, сэр. Казалось бы, несший вахту первый помощник капитана Мэрдок поступил вполне правильно, положив руль на борт и среверсировав машины парохода.

Во всяком случае, во время разбирательства обстоятельств катастрофы как в Нью-Йорке, так и в Лондоне этот вопрос не обсуждался. Однако это очень важный вопрос и еще одно если бы в цепи злополучных случайностей, преследовавших Титаник. Позже выяснилось, что, если бы Мэрдок не среверсировал машины сразу же после команды Право на борт, Титаник наверняка избежал бы столкновения с айсбергом. Вот что об этом пишет один из известнейших в Англии кораблестроителей, почетный вице-президент Королевского общества кораблестроителей профессор К. Барнаби в своей книге Некоторые морские катастрофы и их причины Лондон, 1968. Единственной надеждой Мэрдока было как можно быстрее повернуть судно влево, а потом вправо, огибая айсберг.

Команда Право на борт является правильной, и маневр почти удался. Однако команда среверсировать машины уменьшала активность руля и этим самым задерживала необходимый поворот. Действие руля зависит от квадрата скорости потока воды обтекающего перо руля, и эта скорость сразу же была уменьшена остановкой винта, расположенного впереди пера руля. Можно предполагать, что, если бы Мэрдок знал, что Титаник так поздно изменит курс и пробоина из-за его команды составит по длине почти 100 метров, он наверняка принял бы удар айсберга на форштевень, то есть не пытаясь отвернуть влево и среверсировав машины.

Вот что по этому поводу сообщает нам тот же профессор Барнаби Что было бы, если бы Титаник врезался в айсберг носом Вайлдинг, кораблестроитель из Белфаста, вычислил, что нос судна при этом вмялся бы на 25-30 метров, но судно бы не погибло.

Это была бы мгновенная смерть для тех, кто в это время находился в носовой части судна, но погашение инерции хода было бы довольно медленным в сравнении с едущим на такой скорости автомобилем, у которого мгновенно выжали до конца тормоза. Титаник был построен так, что мог оставаться на плаву при затоплении любых двух из его 16 водонепроницаемых отсеков. Он мог также сохранять плавучесть в случае затопления любых трех из первых пяти отсеков.

Непотопляемость лайнера была обеспечена даже при затоплении всех первых четырех отсеков. Но судно не было рассчитано на затопление всех первых пяти отсеков. Неужели капитан Смит, этот матерый морской волк, не одну сотню раз пересекший Атлантику, нe знал о возможной встрече в это время года у берегов Ньюфаундленда с айсбергами Конечно, знал. Предупреждение о появившихся на трассе Титаника ледяных полях и айсбергах Смит получил от капитанов порта еще до выхода в рейс в Саутгмптоне и Куинстауне.

На второй день плавания радиостанция Титаника приняла сообщение с французского парохода Ла Турень о встреченных им ледяных полях в районе 45 северной широты и 5040 западной долготы. Лайнер Париж радировал Титанику о другом ледяном поле - на 4509 северной широты и 4920 западной долготы. Около девяти часов утра рокового дня, в воскресенье 14 апреля, старший радист Титаника Филиппс принял следующее сообщение от лайнера Карония Идущие на запад пароходы сообщают об айсбергах, гроулерах и ледяных полях от 42 северной широты, между 49 и 51 западной долготы.

В 9 часов 44 минуты капитан Титаника ответил Спасибо за сообщение. Погоду мы встретили разную. Смит. Чуть позже поступило предупреждение об айсбергах от английского лайнера Балтик Несколько пароходов на выходе в океан встретили лед и айсберги от 4909 до 5020 западной долготы. В это время Титаник находился на 5014 западной долготы. В 13 часов 45 минут Титаник принял радиограмму германского парохода Америка Прошли два больших айсберга в районе 4127 северной широты и 5008 западной долготы.

Потом снова в эфир вышел Балтик Греческий пароход Афенаи сообщает, что сегодня утром встретил айсберги и большие ледяные поля на широте 4151 северной и долготе 4952 западной. Ни капитан, ни вахтенный штурман об этих сообщениях не знали радисты их просто не передали на мостик, который находился от них в 20 метрах. Вот здесь необходимо сказать еще об одном если бы. Конкретно если бы радисты Титаника передали это и другие сообщения на мостик, то вахтенный помощник, конечно, обратил бы внимание на столь конкретное предупреждение об айсбергах Но деньги есть деньги.

В этот день с раннего утра радист Титаника Джон Филиппс и его помощник Гаральд Брайд занимались передачей частных радиограмм на мыс Расс, откуда их телеграфировали в разные города США и Канады. Радисты были заинтересованы в этой работе, так как богатые пассажиры за быструю посылку частных депеш давали чаевые.

Наступил вечер, а ворох неслужебных радиограмм на столе радистов не убывал. Многим пассажирам первого и второго классов Титаника хотелось использовать радио - эту удивительную новинку века и известить своих близких и родных с просторов Атлантики о скором благополучном прибытии. Радистам некогда было относить на мостик получаемые служебные сообщения об айсбергах и ледяных полях. Ведь чаевые за это не платили Кроме того, радио в то время только лишь появилось и капитан со старшими офицерами имели право игнорировать радиограммы, если считали их не особенно важными.

Радиотелеграф еще не считался обязательным и важным предметом оборудования судна В 18 часов 40 минут Филиппс принял депешу парохода Калифорниан, адресованную пароходу Антилиан Капитану Антилиана. В 18 часов 30 минут по судовому времени, широта 4203 северная, долгота 4909 западная, три большие ледяные горы пять миль южнее нас. И это предостережение осталось лежать в радиорубке Титаника, который со скоростью 22,5 узла продолжал мчаться навстречу опасности.

В 21 час 40 минут Филиппс принял еще одно сообщение об айсбергах от другого парохода От Месаба - Титанику и всем идущим на запад судам. Сообщаю о льде от 42 до 4125 северной широты и от 49 до 5030 западной долготы видел массу тяжелого набивного льда и большое количество айсбергов, также ледяные поля. Погода хорошая, ясная. Наконец, в 22 часа 40 минут, то есть за час до столкновения, когда Филиппсу наконец удалось наладить хорошую связь с мысом Расс, в эфир на его волне ворвался Эвенс - радист Калифорниана.

Его станция, заглушавшая морзянку станции мыса Расс, отчетливо передавала Мы остановились, окружены льдами Раздраженный тем, что его перебивают Филиппс отстучал Заткнись Я занят, я работаю с мысом Расс. Он даже не удосужился дослушать сообщение до конца и записать координаты, где Калифорниан встретил лед. Титаник продолжал мчаться навстречу своей гибели. В эфир с его антенны летели в Америку частные радиограммы о скором прибытии в Нью-Йорк Ровно через час на мостике Титаника первый помощник капитана Мэрдок услышал по телефону голос впередсмотрящего Флита Прямо по носу айсберг, сэр Место столкновения с айсбергом.

Когда играли регтайм Титаник стоял неподвижно в ночи на зеркальной глади океана. Из первых трех его огромных труб с неистовым ревом, сотрясавшим тихое звездное небо, извергался пар. Выработанный 29 котлами, он был уже не нужен, теперь пар требовался лишь для вращения динамо-машины и отливных насосов.

В котельных отделениях, заливаемых забортной водой, чтобы предотвратить взрыв котлов, механики и кочегары тушили топки. Услышав страшный рев пара, пассажиры первого и второго классов высыпали на верхнюю прогулочную палубу. Было холодно, и люди одевались, кто во что мог меховые пальто, свитера, купальные халаты, пижамы. Общей тревоги с сиренами и ударами в судовой колокол на Титанике не было. Смит опасался паники. Стюарты спокойно и вежливо разбудили спавших пассажиров, оповестили о небольшом повреждении лайнера и предложили всем надеть спасательные жилеты.

Выйти на шлюпочную палубу было предложено только обитателям люксов и двух первых классов. В третьем же классе парохода такого объявления сделано не было, и фактически там никто не знал, почему трубы ревут, а судно стоит на месте. Сотни сонных, испуганных людей, толкая друг друга, устремились из кают и кубриков в проходы и коридоры лайнера. Согласно шлюпочному расписанию, пассажиры люксов и первого класса должны были собраться в носовой и средней части шлюпочной палубы, пассажиры второго класса - в кормовой части этой палубы.

Место же для обитателей третьего класса, а он составлял две трети всех пассажиров Титаника, предусматривалось на нижней кормовой палубе позади надстройки, перед палубой юта, и на носовой палубе, между срезом полубака и надстройкой. Но все выходы на эти две нижние палубы были закрыты В течение двух часов живые цепочки людей, которые ехали в третьем классе, блуждали в поисках выхода по многочисленным коридорам и проходам в чреве огромного парохода.

Большая часть из них так и не выбралась на верхние палубы из-за давки, которая там царила. Получилось так, что из нижних помещений третьего класса люди практически не имели возможности попасть на шлюпочную палубу. Толпы женщин и мужчин стояли у начала главной лестницы третьего класса, в кормовой части палубы. Наверх их не пускали стюарты. Распоряжение отправить женщин и детей к шлюпкам последовало лишь в 00 часов 30 минут.

Множество людей попали на палубе в тупики, в панике искали выход наверх, но опять возвращались туда, откуда начали поиск. А в это время представители высшего общества занимали места в шлюпках. Для большинства пассажиров Титаник был непотопляем. Они не хотели садиться в шлюпки, полагая, что в большей безопасности будут, если останутся на борту лайнера. Офицерам, матросам и стюартам Титаника пришлось буквально уговаривать пассажиров покинуть судно.

Капитан Смит отдал приказ В первую очередь в шлюпки садятся женщины и дети Однако в первых спущенных на воду шлюпках Титаника оказалось и немало мужчин. Вежливые стюарты особую заботу проявили к своим подопечным пассажирам из класса люкс. Шлюпка под 1, спущенная с правого борта, позже получила название специальная миллионерская. Когда шлюпку спустили на воду, в ней вместо положенных 40 человек было всего 12. Она отошла от тонущего Титаника и больше к нему не возвращалась. Одна за другой вдоль обоих бортов спускались на воду шлюпки и по тихой гладкой поверхности океана под стук, и хлопанье весел отходили прочь от Титаника в ночную мглу. Капитан Смит, видимо, прекрасно понимал драматизм сложившейся ситуации половина находившихся на борту лайнера людей, за жизнь которых он нес ответственность, должна была погибнуть, потому что спасательные шлюпки не могли принять всех. Он знал, что в пробковом спасательном жилете сильный человек, оказавшийся в воде, проживет не более часа. Если в 19 часов термометр показывал 6 градусов по Цельсию, то к 20 часам температура воздуха упала до 0 градусов, а температура воды в 23 часа равнялась -0,5 по Цельсию.

Смит чувствовал, что число погибших окажется еще большим, если на тонущем пароходе начнется паника.

Поэтому он приказал закрыть на замок все двери проходов, ведущих из помещений третьего класса, где находилось более 700 человек, наверх к шлюпкам. Чтобы хоть как-то отвлечь внимание пассажиров от мысли о неизбежности гибели корабля, Смит попросил руководителя оркестра судового ресторана Уолласа Хартли собрать своих музыкантов и начать играть. Сперва музыканты собрались в салоне отдыха первого класса, потом вышли на открытую шлюпочную палубу и начали играть.

И вот в ночном холодном воздухе, под яркими звездами раздались звуки джаза. Четкие, ритмичные и быстрые колена модного тогда регтайма сменяли друг друга. Восемь профессиональных музыкантов старались изо всех сил. Видимо, они понимали, что играют последний раз в своей жизни Звуки оркестра хотя и заглушали гул толпы, доносившийся с нижних палуб третьего класса, но не смогли заглушить револьверные выстрелы.

Позже на следствии выяснилось, что во время спуска на воду последних шлюпок из-за начавшейся паники и хаоса офицеры Титаника применили огнестрельное оружие. С момента удара об айсберг прошел час. Гигантское судно тонуло. В это время в машинном отделении Титаника механики и кочегары прилагали отчаянные усилия, чтобы поддержать давление пара в работающих котлах, необходимое для работы насосов и подачи энергии для электрического освещения и, главное, для радиостанции.

По-прежнему с антенны лайнера неслись в эфир радиотелеграфные сигналы о помощи. В это время на связь с Титаником вышел его брат-лайнер Олимпик. Он находился в 500 милях. Филиппс периодически поддерживал с ним связь, не переставая обращаться с просьбой о помощи к судам, находящимся ближе к Титанику. А ближе всех к тонущему лайнеру была Карпатия 58 миль, радист которой сообщал, что она на предельных оборотах своей паравой машины мчится на помощь.