Постановка проблемы

Постановка проблемы. Сэмюель П. Хантингтон родился 18 апреля 1927 года американский политолог, получивший мировую известность за свою гипотезу о характере субъектов международных отношений в XXI веке. Согласно выдвинутому им предположению, международные отношения в XXI веке будут определяться взаимодействием не национальных государств, а цивилизаций.

События конца XX начала XXI века были названы им столкновением цивилизаций, глобальной межцивилизационной войной.

Эта гипотеза вызвала волну возмущения и критики по всему миру, особенно в России и странах Юго-восточной Азии. Однако, несмотря на многочисленные методологические несовершенства и явную политико-идеологическую ангажированность этой гипотезы, она по-прежнему волнует умы политологов.

Хантингтон полагает, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика.

Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями это и есть линии будущих фронтов.

В развитии своей теории, Хантингтон выделяет шесть цивилизаций западную, тайско-конфуцианскую, исламскую, индуистскую, славяно-православную, латиноамериканскую и иногда добавляет седьмую, африканскую. По его мнению, грядущие столкновения будут происходить не между государствами, Севером и Югом, богатыми и бедными, капитализмом и коммунизмом, и не во имя экономических интересов, а между тремя первыми из названных цивилизаций. Неизбежность такого столкновения объясняется следующими причинами.

Во-первых, реальность и непримиримость различий между цивилизациями. Во-вторых, взаимозависимость мира, которая превращает его в мировую деревню, влечет за собой рост межцивилизационных взаимодействий и увеличение миграционных потоков. В-третьих, происходящие в мире процессы экономической модернизации и социального развития отрывают людей от их корней и идентичностей, ведут к ослаблению государства и росту влияния религий. В-четвертых, всплеск межцивилизационных противоречий объясняется и двойственной позицией Запада доминируя на международной арене в экономическом и научном отношении, он в то же время поощряет возврат к истокам в незападных цивилизациях, следствием чего является дезападнизация элит развивающихся стран.

В-пятых, культурные особенности являются более устойчивыми, чем политические и экономические. Поэтому компромиссы в этой сфере найти гораздо труднее. Наконец, в-шестых, мировая экономика регионализируется возникают крупные экономические объединения ЕС, НАФТА, МЕРКОСУР и т. д что также усиливает цивилизационное сознание, так как экономические организации базируются на общих культурных основаниях.

Цивилизационный шок проявляется на двух уровнях нижнем, между группами смежных культур, соприкасающихся друг с другом по линиям цивилизационных разломов, и верхнем, между государствами, принадлежащими к разным цивилизациям. Поэтому в краткосрочной пермпективе не может идти никакой речи о становлении единой цивилизации, а в долгосрочной предполагается, что мир XXI века будет состоять из различных цивилизаций, каждая из которых должна будет научиться сосуществовать с другими.

Это Хантингтон считает довольно сомнительным. Хотя Хантингтон и выделяет в своей статье несколько цивилизаций, однако представляется абсолютно ясным, что действующих лиц в концепции Хантингтона всего два Запад и Незапад. Данный анализ, как я полагаю, является последствием признания глубокого кризиса того сегмента западной социологии и политологии, в котором борьба между Востоком и Западом интерпретировалась как борьба между традиционализмом и современностью, как борьба тоталитаризма и демократии.

Статья Хантингтона олицетворяет осознание того, что значительного часть мира, игравшего ранее лишь незначительную роль в рамках баланса сил двух сверхдержав, ныне преобразуются в новые полюсы мировой политики. Важно отметить, что статья Хантингтона хоть и обращается к принципу многоцивилизационной системы, однако, эта система построена на америкоцентризме Автор статьи признает, что между западными ценностями и ценностями незападных цивилизаций существуют различия как показало сравнительное исследование значимости ста ценностных установок в различных обществах, ценности, имеющие первостепенную важность на Западе, гораздо менее важны в остальном мире тезис о возможности универсальной цивилизации это западная идея. Но тут же Хантингтон указывает на три возможные линии поведения незападных цивилизаций Во-первых, и это самый крайний вариант, незападные страны могут последовать примеру Северной Кореи или Бирмы и взять курс на изоляцию оградить свои страны от западного проникновения и разложения и, в сущности, устраниться от участия в жизни мирового сообщества, где доминирует Запад. Но за такую политику приходится платить слишком высокую цену, и лишь немногие страны приняли ее в полном объеме.

Вторая возможность попробовать примкнуть к Западу и принять его ценности и институты.

На языке теории международных отношений это называется вскочить на подножку поезда.

Третья возможность попытаться создать противовес Западу, развивая экономическую и военную мощь и сотрудничая с другими незападными странами против Запада. Одновременно можно сохранять исконные национальные ценности и институты иными словами, модернизироваться, но не вестернизироваться. Таким образом, Хантингтон приходит к выводу, что любая незападная цивилизация, претендующая на активную роль в мировой политики должна примкнуть к Западу, принять его ценности это при условии, что эти ценности никогда не станут ей родными, либо она автоматически начинает представлять для Запада противовес, угрозу.

Из сказанного выше следует, что манифест Хантингтона является попыткой создания из современного этапа международных отношений, с присущим ему становлением новых центров силы, очередную парадигму, основанную на биполярности не имея возможности препятствовать становлению новых центров сил, не стремящихся вестернизироваться, принимать ценностные установки Запада На вершине своего могущества Запад сталкивается с незападными странами, у которых достаточно стремления, воли и ресурсов, чтобы придать миру незападный облик , Хантингтон предлагает США возглавить эту тенденцию, создав два новых блока Запад и Незапад.

Отмечая возрастающую роль, которую играет понятие этничности, Хантингтон, с присущим ему американизмом, ставит США во главе нового блока. Весьма интересно, что Хантингтон относит Россию к расколотым странам.

Дело в том, что понятие культурной идентичности у Хантингтона носит весьма политизированный характер Автор придерживается мнения, что Сегодняшний Запад является провозвестником единственным проводником идей свободы личности, политической демократии, верховенства закона, прав человека и культурной свободы Это идеи европейские, а не азиатские, не африканские, не ближневосточные и все другие цивилизации могут только заимствовать их. Исходя из этого, Россия может стать Западом, если примет западные ценности и, если русские перестанут вести себя как россияне совсем неясно, как же обстоит дело с Россией, желающей присоединиться к Западу.

Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, невзирая на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели свободу, равенство и процветание. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям.

Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не как западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдаленными и враждебными. Подобная биполярная концепция, нужно признать, весьма актуальна для внешней политики США и создает выгодную платформу для консолидации американского общества. По мнению Ричарда Уитмена Александр Кокшаров Будущее за разношерстной Европой, Эксперт, 2005г. 42, стр.84 , с ростом новых полюсов силы, таких как Китай или Индия, европейцы будут куда сильнее чувствовать свою общность.

Хотя это будет непросто. В свете разобщенности Европы, американское присутствие на континенте может показаться безальтернативным Конечно, есть разница между США и ЕС мы в Европе столкнулись с внутренней проблемой, а не с внешней. Но я не уверен, что внутренние и внешние проблемы в отношениях с мусульманским миром так легко разделить.

Это просто две стороны одной медали. Впрочем, понятно, что ответ Европы на угрозу мусульманского терроризма будет иным. В частности, из-за невозможности решить проблему военными методами. Это потребует гораздо больше времени. Скажется и разобщенность Европы хотя европейцам придется координировать свою деятельность, здесь нет аналога ФБР или ЦРУ. Из этого следует, что концепция, предложенная Хантингтоном, будет способствовать интеграции европейского сообщества во главе США против агрессий со стороны иных цивилизаций, ярким примером которых на данный момент является международный терроризм, что будет служить легитимности присутствию американских сил на европейском континенте. 1.2.