Первое кругосветное плавание русских

Первое кругосветное плавание русских. Подготовка кругосветного плавания С момента своего основания Российско-американская компания столкнулась с большими трудностями. Англичане и американцы спаивали и грабили жителей тихоокеанских владений России. Компания нуждалась в рынках сбыта промышленных товаров, пушнины, юфти, кожи и т. д а также в источниках снабжения своих колоний продовольствием.

Сибирь не могла обеспечить их продовольствием, а доставка его из Европейской России по суше или морским путем вокруг света требовала огромных расходов и времени. В начале 1802 года капитан-командор Г.А. Сарычев посоветовал Морскому министерству использовать японскую лицензию и доставлять продукты в Охотск и Камчатку из соседней Японии, Вместо того чтобы с великими трудностями вывозить их из Якутска. Он предлагал обменивать меха, моржовые зубы, сушеную и соленую рыбу, китовый жир и китовый ус на рис, соль и другие японские товары.

В январе 1802 года капитан-лейтенант И. Ф. Крузенштерн, посетивший колонии голландской и английской ост-индских компаний, представил морскому министру Н. С. Мордвинову проект организации в России компании по торговле с Индией и тихоокеанскими странами. 29 июля главное правление Российско-американской компании в донесении Александру Первому просило разрешения отправить из Кронштадта в свои тихоокеанские колонии первую русскую кругосветную экспедицию, чтобы доставить туда припасы и все необходимое для кораблестроения и содействовать развитию торговли и мореплавания.

Таковым началом торговли с Япониею и Китаем надеется компания в скором времени выиграть над иностранными народами поверхность, а на возвратном из Кантона пути испытать торговлю и в селениях иностранных ост-индских компаний, как то Калькуте, Бенгалах, Батавии и протчих местах, где, по уверению бывшего и там того же господина Крузенштерна, все порты и народы нас благосклонно принять готовы, и тогда можем мы со временем привозить сахар, кофе, индиго и протчее прямо к петербургскому порту. Главное правление предлагало также укрепить колонию на Урупе Усовершенствовав на Курильском острове Александре начатое заселение, может компания неприметным для Японии образом открыть с нею торговлю посредством мохнатых курильцев и, кроме служащих к роскоши вещей, выменивать у них пшено и другие к пище служащие произрастания и со временем снабжать ими Камчатскую и Охотскую области. Правление просило обеспечить экспедицию припасами, включить в ее состав ученых, искусных офицеров и опытных приказчиков и выдать из государственного заемного банка ссуду в 250 тыс. рублей на восемь лет с уплатой 2 в год. В тот же день Александр утвердил этот проект. 7 августа начальником экспедиции был назначен И.Ф. Крузенштерн.

Его помощник капитан-лейтенант Ю.Ф. Лисянский приобрел в Лондоне судно Леандр 450 т, 16 орудий, переименованное в Надежду, и судно Темза 370 т, 14 орудий, получившее название Нева . 13 февраля 1803 года Н.П. Румянцев представил Александру I записку О торге с Японией. Он отметил, что после запрета христианства в Японии и изгнания португальцев только батавцы голландцы в Батавии сохранили выгодную торговлю с этой страной.

Румянцев напомнил о попытках России установить отношения с Японией возвращение трех японцев на родину с экспедицией Лаксмана, организация колонии на Урупе и указ Екатерины II от 26 июля 1796 года об отправлении на родину новой группы японцев. Он подчеркивал в своей записке Сама природа, поставя Россию сопредельною Японии и сближая обе империи морями, дает нам перед всеми торговыми державами преимущества и удобность к торговле, к которой ныне купечество наше, как кажется, ожидает токмо единого от правительства ободрения. Румянцев советовал отправить в Японию посла, знающего международную обстановку и опытного в торговых делах, и поручить ему дать японскому двору правильное представление о достоинстве Российской империи, установить дружественные отношения между обеими соседними державами, а также доставить товары из Северной Америки в Кантон и Манилу, выяснить возможности торговли с Китаем, Филиппинами и другими странами, которые экспедиция посетит во время кругосветного плавания. 26 апреля по распоряжению Румянцева фельдъегерь подпоручик Меркель доставил 10 японцев из Иркутска в Петербург кроме того, двое японцев остались в Иркутске, а один, заболев в пути, задержался в Перми. Их поместили во флигеле, прилегавшем ко дворцу Румянцева, обеспечили обильной пищей, сшили из атласа японское платье, подарили каждому по 20 червонцев 200 рублей, переводчикам Петру Киселеву и Николаю Колотыгину - золотые часы, а остальным японцам - серебряные.

Их возили во дворцы сановников, показывали театры, музеи, обсерваторию, храмы, маневры войск в Царском Селе и подъем воздушного шара. 16 мая Александр I принял японцев и предложил им определить свою судьбу. Девять человек пожелали остаться в России и стать русскими подданными.

Им предоставили свободу выбора местожительства и рода занятий, дали пожизненную пенсию 50 рублей в год и освободили их от повинностей.

Размер жалованья учителя японского языка Колотыгина был удвоен.

Шесть оставшихся японцев Николай Колотыгин, Семен Киселев, Иван Киселев, Михаил Деларов, Андрей Кондратов, Захар Булдаков пожелали возвратиться в Иркутск.

Перед отъездом из Петербурга им выдали средства для поездки и русские паспорта.

Четверо некрещеных японцев Цудаю, Ги-хэй, Сахэй и Тадзюро решили вернуться на родину. Н.П. Резанов должен был доставить их в Японию, обеспечив всем необходимым, чтобы они вообще ни в чем не нуждались, а также взять в качестве переводчика японца Петра Киселева. 30 июня 1803 года Александр I подписал грамоту к японскому императору, т.е. сегуну. Александр I отмечал, что Россия стремится приобрести дружественное расположение всех государств, особенно соседей. Ссылаясь на возвращение Екатериной II японцев на родину, как на пример благожелательного отношения к Японии, Александр I сообщал, что отправляет четырех японцев с камергером Николаем Резановым, которому поручил вручить сию грамоту по надлежащему обряду с истинным уважением. Резанов должен был объявить о намерении Александра I утвердить дружественную связь с японским императором и исполнить все его требования, если разрешит купечествующему народу моему, а паче жителям Кадьякских, Алеутских и Курильских островов, яко вам соседственным, приставать не токмо в Нагасакскую гавань и не токмо одному кораблю, но и многим и в другие гавани с теми избытками, какие вам благоприятны будут я же, с моей стороны, отверзаю все пределы царства моего к дружелюбному принятию верноподданных ваших. Далее указывалось, что Резанов договорится с японским правительством о принципах взаимной торговли, о том, в какие порты приходить русским купцам и каким образом впредь доставлять на родину японцев, потерпевших кораблекрушение у берегов русских владений, а также преподнесет императору подарки Александра I. 10 июля Александр I издал рескрипт о назначении Н. П. Резанова уполномоченным Российско-американской компании в колониях, начальником первой кругосветной экспедиции вместо И. Ф. Крузенштерна и главой миссии в Японии.

Главное правление компании предоставило Резанову право кредитоваться на сумму до 200 тыс. пиастров у иностранных торговых домов и факторий и заключать с ними контракты. Резанову были переданы ранее порученные Крузенштерну коммерческие дела экспедиции, как и самое расположение вояжа. Об этом главное правление предупредило Крузенштерна, ограничив его функции управлением во время вояжа судами и экипажем и сбережением оного, и предписало руководствоваться советами Резанова во всем, что касается выгод и интересов компании.

Находившийся на Надежде приказчик Ф.И. Шемелин должен был во время пребывания в Японии выяснить, каковы потребности японского рынка и какие товары выгодно вывозить из Японии.

В тот же день, 10 июля, Александр I утвердил общую инструкцию министра коммерции Н.П. Румянцева, в которой перечислялись задачи Резанова как уполномоченного компании в ее североамериканских колониях.

В состав экспедиции были включены ученые и чиновники.

В их обязанности входило ведение журналов и составление карт, астрономические и метеорологические наблюдения, собирание коллекций и различных сведений о посещенных местах и их жителях. От Сандвичевых Гавайских островов Нева должна была взять курс на Кадьяк, а Надежда - отправиться в Нагасаки.

В инструкции содержались предполагаемые вопросы японских чиновников и ответы, которые следовало давать с осторожностью и большой осмотрительностью. В частности, рекомендовалось подчеркнуть могущество России и ее авторитет в Европе, независимость русского императора от папы римского, отличие русской религии от испанской и голландской. Инструкция регламентировала поведение Резанова и его свиты и предписывала соблюдать японские обычаи В продолжение сего времени надобно вам будет так распоряжаться, чтоб все при вас находящиеся вели себя пристойно, учтиво и обращались бы ласково с японцами и точно так, как губернатор вам предпишет. Есть ли б случилось, что квартира ваша не весьма удобна и содержать вас будут не так, как бы вы желали, не обнаруживайте никакого неудовольствия Во всех встречах с теми, которые поведут вас ко двору, будьте, елико можно, и учтивы и ласковы, следуйте всегда их советам, даже и тогда, когда они будут противны вашему свойству и всем правилам и просвещению европейскому. Ему поручалось также собрать дополнительные сведения об устье Амура, о. Сахалине, об отношениях Японии с Китаем и Кореей, посетить острова Рюкю и договориться с их правителями о торговле. 1 апреля 1804 года Резанов в письме Крузенштерну подчеркнул, что посольство отправлено не только в частных интересах компании, но и в интересах государства, которые он ставит превыше всего Важнейшим предметом отправления судна сего есть посольство в Японию, обещающее на предбудущие времена обширные виды торговли как во особливости для выгод Российско-американской компании, так и для пользы всей восточной области Сибири, а может быть, и для всего государства.

При достижении столь важной цели, признаюсь вам, что не остановился б я даже пожертвовать частными интересами компании в получении ею скорейших оборотов на товары, в сем судне погруженные. Кругосветное плавание началось. Через Копенгаген, Фальмут, Тенериф к берегам Бразилии, а затем вокруг м. Горн экспедиция достигла Маркизских и к июню 1804 года - Гавайских островов.

Здесь корабли разделились Надежда отправилась к Петропавловску-Камчатскому, а Нева пошла на остров Кадьяк.

С самого начала путешествия Крузенштерн стал искать ссоры с Резановым.

Множество попыток Крузенштерна унизить в глазах подчиненных значение Резанова привели к тому, что умный, образованный и деликатный Резанов, с поразительным терпением переносивший оскорбления и подчинявшийся всем строгостям судовой дисциплины, занемог расстройством нервной системы.

Когда Надежда прибыла на Камчатку, Резанов отправил донесение в Нижнекамчатск, и 1 августа 1804 года генерал-губернатор Кошелев прибыл на корабль с шестьюдесятью солдатами. Началось следствие. Кошелев нашел Крузенштерна виновным в неподчинении Резанову и нанесении ему оскорбления как Чрезвычайному посланнику. Крузенштерн признал себя таковым и просил Кошелева помирить его с начальником экспедиции. Примирение состоялось, и начались приготовления к посольству в Японию.

Посольство Резанова в Японию Путешествие посольства в Японию с политической и географической точек зрения можно считать самым интересным этапом всей экспедиции. 7 сентября 1804 года в хороший, ясный день Надежда оставила Петропавловск и направилась в Японию. В первые дни погода и ветер благоприятствовали плаванию. 8 октября 1804 года, ровно через месяц по выходе из Петропавловска, Надежда прибыла в Нагасаки.

Перед входом в Нагасакский залив навстречу попалась японская рыбачья лодка. Рыбаки были совершенно голые с повязками на бедрах и голове. По приказанию Крузенштерна японцы, находившиеся на Надежде, пригласили их на корабль. Их приветливо встретили и угостили водкой и сухарями. Они сообщили, что нагасакские власти четыре дня тому назад извещены огнями о приближении корабля. Через полчаса после отъезда рыбаков Крузенштерн приказал дать пушечный выстрел. Вскоре показалось японское судно под белым флагом с поперечной голубой полосой.

Японские чиновники, находившиеся на этом судне, привели Надежду к входу в Нагасакскую бухту и здесь в открытом море предложили капитану стать на якорь. Шестимесячное пребывание русских в Японии, несмотря на большие ограничения, все же открывало для того времени максимальные возможности наблюдения и общения с представителями власти этой страны и дало в конечном итоге материал для оценки политических, социальных и частью бытовых условий Японии той эпохи.

Японские чиновники баниосы, прибывшие на русский корабль, заявили, что судно получит разрешение войти в Нагасакскую гавань в том случае, если моряки согласятся сдать порох, пушки и все огнестрельное оружие, а также сабли и шпаги, из которых только одна может быть оставлена посланнику. Резанов знал об этих японских законах для иностранных судов и согласился выдать все оружие, кроме шпаг офицеров и ружей его личного караула. Японцы заявили, что таким правом даже голландцы никогда не пользуются, но после некоторого промедления дали свое согласие. После сдачи оружия и боеприпасов корабль был отбуксирован японцами к острову Папенберг.

Они обещали ввести судно в Нагасакскую гавань, как только выйдут в море китайские суда, так как по японским законам кораблям двух наций стоять в одном месте на якоре воспрещается. Съезжать с корабля на берег никому не разрешили. Корабль окружили сторожевыми лодками, на которых было до 500 человек караула. Документы, привезенные Резановым, были отправлены с курьером в город Иеддо Токио. С 17 октября, после ухода китайских судов, Надежду отбуксировали на другое место, находящееся в семи километрах от города, и обещали ввести в гавань после ухода голландских кораблей.

Для прогулок заболевшего Реза нова японцы отгородили на берегу пространство в 54 метра длиной и 21 метра шириной. Место оказалось пыльное, без тени, и Резанов вскоре отказался от прогулок и не сходил с корабля. 8 ноября из Нагасаки ушли голландские корабли, и Надежда была переведена еще ближе к городу.

На пустом берегу для посланника построили дом, который со всех сторон обнесли бамбуковым забором в три метра высотой. Ворота, выходившие прямо в воду, запирались замками с обеих сторон. Наружный ключ от ворот был у морского чиновника, внутренний - у сухопутного офицера. Кроме того, на ближайшей горе были построены караульные дома с пикетами, так что сверху можно было видеть все происходящее внизу. В этой тюрьме посланнику и его свите пришлось прожить четыре месяца, до самого отъезда из Японии.

За все время стоянки моряки не только не могли сойти на берег, но даже не имели права ходить на шлюпках около корабля. Запрещено было даже послать письма на родину с уходившим в Батавию голландским судном. Только послу разрешили написать краткое донесение Александру Первому, причем губернатор потребовал, чтобы предварительно это донесение было прислано ему для снятия копии. Подарки, привезенные русскими, японцы перевезли с корабля на берег.

Интересен факт, Крузенштерн был крайне удивлен, узнав, что большие зеркала понесут в Иеддо на руках. Для этого требовалось по крайней мере человек шестьдесят на каждое зеркало, и то они должны были бы беспрестанно сменяться. Ему пояснили, что для японского императора нет ничего невозможного. В подтверждение этого рассказали, что два года тому назад китайский император подарил японскому живого слона, которого перенесли на руках из Нагасаки в Иеддо. 30 марта прибыл чиновник из Иеддо. Первая аудиенция была назначена на 4 апреля.

Резанов поставил условием приветствовать императорского уполномоченного по-европейски, на что с трудом получил согласие. Приветствовать императора по-японски, значит лежать голым животом на траве перед ним. Посол и его свита были перевезены на японском судне в город Нагасаки. На берегу их встретили уполномоченные губернатора с почетным караулом. Вдоль улиц сидели по-японски ряды войск. Народа, однако, не было видно, так как на улицу никого не выпускали.

Посла несли в богатом паланкине восемь носильщиков. Ответ, привезенный из Иеддо, гласил, что император не может принять посольство и просит посла выехать из Японии. Подарки и письмо русского императора к японскому также не были приняты. В благодарность за оказанное в России гостеприимство потерпевшим кораблекрушение японцам губернатор на основании императорского указа снабдил русский корабль провизией на два месяца бесплатно. Кроме того, для команды русских кораблей губернатор подарил две тысячи мешочков соли. Все содержание экипажа Надежды за шесть месяцев десять дней пребывания в Японии и корабельные материалы, отпущенные на ремонт, были приняты за счет японского правительства. Сверх того, были сделаны подарки офицерам - две тысячи шелковых ковриков и мешков рису. 16 апреля Резанов получил грамоту с ответом японского правительства, в которой говорилось, что по законам империи властитель японский не имеет возможности принять ни посланника, ни подарков. Кроме того, было поставлено условие, чтобы никогда русские корабли не приходили в Японию, а если японское судно разобьется у русских берегов, то спасшихся японцев передавать голландцам для доставления их на родину.

Таков был ответ японского правительства.

На следующий день посланник переехал на корабль. Одни авторы объясняют неудачу посольства горячностью и высокомерием Резанова, другие видят ее в происках директора голландской фактории Деффа, который из боязни русской конкуренции употреблял втайне все усилия, чтобы помешать русским завязать дипломатические и торговые сношения с Японией, что, скорее всего и было, так как мы составляли голландцам конкуренцию на японском рынке.

Основную причину неудачи посольства нужно искать в режиме строжайшей изоляции Японии от внешнего мира, который бдительно охраняла феодальная правящая верхушка. Следует также заметить, что длительное промедление с посылкой судна в Японию отразилось неблагоприятно на исходе переговоров.

Однако участники экспедиции сообщают, что в Японии была значительная партия, стоявшая за открытие сношений с Россией. Японский народ также не одобрял политики феодального правительства жители Нагасаки проявляли большую симпатию к русским морякам и в день, когда Надежда снялась с якоря, сотни японских лодок провожали ее до выхода из бухты. Присоединение Сахалина Неудача миссии Резанова, казалось, надолго похоронила надежды на установление торговых отношений между Россией и Японией. Однако сам Резанов считал, что еще не все потеряно.

Если не удалось решить поставленную перед посольством задачу путем переговоров - следует применить силу. Так появился план военной экспедиции против японских поселений на Сахалине. Принимая это решение, Резанов не имел на то каких-либо полномочий от российского правительства. Исполнение своего плана Резанов поручает находившимся на службе в Российско-Американской компании морским офицерам Николаю Александровичу Хвостову командиру судна Юнона и Гавриилу Ивановичу Давыдову командиру тендера Авось . 24 июня 1806 года Юнона и Авось взяли курс на Сахалин, Резанов находился на Юноне. Изначально Резанов намеревался лично возглавить операцию на Сахалин, но затем решается ехать в Петербург, высадившись в Охотске. 8 августа 1806 года он вручает Хвостову секретную инструкцию, предписывающую тому совместно с Г.И.Давыдовым предпринять плавание к Южному Сахалину, а также к островам Уруп и Симушир.

В ходе этого плавания корабли Юнона и Авось должны были войти в губу Анивы, истребить находящиеся там японские суда и захватить в плен годных к работе японцев.

Не способным же к труду японцам следовало разрешить перебраться на Хоккайдо, сказав, чтоб никогда они Сахалина как российского владения посещать иначе не отваживались, как приезжая для торга. В случае высадки на берег русские моряки должны были обласкать сахалинских айнов, одарить их сукнами, платьем и другими вещами, айнским старшинам вручить медали. Японские магазины было ведено сжечь, взяв оттуда предварительно все товары. 6 октября 1806 года Юнона бросила якорь в заливе Анива. На следующий день часть экипажа высадилась на берег и посетила айнское селение, 8 октября Хвостов провозгласил Сахалин владением России.

После этого российские моряки разорили все найденные ими на берегу залива Анива японские фактории, захватили в плен четверых японцев. Находившиеся на японских складах товары были частично захвачены, частично, по предложению Хвостова, разграблены винами.

Затем все японские постройки и запасы строевого леса были сожжены. 16 октября Юнона покинула залив Анива. В мае 1807 года Юнона и Авось появились у берегов Итурупа. 18 мая Хвостов и Давыдов высадили десант в бухте Найбо и сожгли находившееся здесь небольшое японское селение. Далее они атаковали Сяна - самое крупное поселение японцев на Итурупе в настоящее время это город Курильск. Сравнительно многочисленный до 300 солдат гарнизон Сяна был легко разгромлен. Фактории японских купцов и промышленников были разграблены, а само поселение сожжено. 27 мая Юнона и Авось покидают Итуруп.

Посетив Уруп, оба судна 10 июня вошли в залив Анива. Предав огню оставшиеся там японские строения, Хвостов и Давыдов двинулись в направлении Хоккайдо. В районе небольшого острова Пик-де-Лангль они сожгли четыре японских судна. Бывший на судах груз был захвачен. В письме, направленном Хвостовым губернатору Хоккайдо, были изложены причины, побудившие Россию организовать экспедицию, а также сообщено, что он вернется за ответом в следующем году. Ответ, в котором выражалось согласие на проведение переговоров и вполне определенно была выражена мысль о возможности начала торговли, был подготовлен японским правительством и передан губернатору Хоккайдо летом 1808 года. Однако русские за ответом не пришли, тем самым упустив реальный шанс открыть Японию почти на пятьдесят лет раньше того, чем это произошло в действительности.

После Хвостов и Давыдов были арестованы капитаном Бухариным.

Он полагал, что у путешественников, ходивших на юг, к Сахалину, есть чем поживиться, вплоть до золотишка. Неведомо было рвачу-начальнику, что бывают у людей иные мотивы и стимулы - не во имя своего обогащения. Вот таким самодуром был этот капитан, арестовав патриотов земли русской. Потом их отпустили, и они уехали в Петербург, где к великому сожалению, трагически погибли, а ведь эти ребята могли бы ещё многое сделать для России. Теперь, спустя многие годы, стало понятно, что экспедиции Хвостова и Давыдова все-таки задержали продвижение японцев на север, сохранив для России Курилы и Сахалин.

И в этом заслуга этих морских офицеров и того, кто стоял за ними, а именно Резанова. Хвостов и Давыдов должны почитаться среди героев русской военной истории, а Резанов - среди героев отечественной истории, как образец крупного государственного деятеля. Да и как могут Японцы претендовать на Курилы, или ещё чего на Сахалин, если они в то время были в изоляции, подданным Японии нельзя было покидать пределы страны, и если они это делали, то в малых количествах.

А мы ещё раньше них были на Сахалине и на Курилах и исследовали эти земли. Аляска под управлением Александра Андреевича Баранова Человек дела Баранов, был делу и предан. По прибытии в Русскую Америку Баранов начинает искать новое место для столицы. Он для этой цели выбрал остров Ситка. В 1804 году Баранов во главе целой флотилии кораблей и байдарок пришел на Ситху, и вскоре над островом взвился русский флаг. Была заложена крепость Ново-Архангельск.

Усилиями Александра Андреевича на новых русских территориях в Аляске строятся верфи, на которых активно строятся суда склады, жилые помещения, церквушки и школы для аборигенов. Даже был построен медицинский пункт в Ново-Архангельске. На побережье Кенайского полуострова Баранов начинает разработку угля. Повсюду расширяет промысел пушного зверя и морских животных. В 1807 году Баранов получает орден Анны второй степени, и производят в коллежские советники.

Во времена Баранова русских поселениях в Америке жили около 500 русских человек, 550 креолов, 5300 алеутов, которые почти все были за русских, 1400 кенайцев, и 500 чугач. 27 ноября 1818 года на компанейском судне РАК Кутузов под командованием Гагемейстера Александр Андреевич отплывал в Россию. Провожала его всё поселение и аборигены, не живущие в нём. Во время этого плавания, он заболел и умер. Лишь благодаря неиссякаемой энергии и инициативе Баранова, упорству, смелости и трудолюбию простых русских людей - мореходов, хлебопашцев и мастеровых - крепла Русская Америка, раздвигались ее границы, возникали новые поселения, развивалось ее хозяйство.