Общественное движение и идейная борьба российского общества в

Общественное движение и идейная борьба российского общества в. е г.г. XIX в. Славянофилы и западники. В первой половине XIX в. в России формируется идеологическое осмысление суще¬ствующего общественного строя. Граф С.С. Уваров и его теория официальной народности отражали и выражали самодержавную (официальную) точку зрения.

Но рядом с этим возникли иные идеологические направления. Наиболее заметными являлись два течения, представи¬телей которых начали называть славянофилами и западниками. Славянофилы, или в буквальном смысле «славянолю¬бы», появились в России в период николаевского царство¬вания. Система взглядов славянофилов сформировалась в 1830—1840-е гг. Наиболее известными деятелями этого течения явля¬лись представители старинных дворянских фамилий — А.С. Хомяков, братья И.В. и П.В. Киреевские, братья И.С. и К.С.Аксаковы, Ю.Ф. Самарин.

Сосредоточением славянофильства стала Москва, где в гостиных барских особняков велись оживленные споры о России, о ее историческом пути, ее месте в мире. С конца XVIII в. в политической жизни западноевропейских государств происходили резкие изменения: революции, свержение монархов, введение конституций и учреждение парламентов. Этот процесс изменения традиционных форм жизни и организации власти не обошел и Россию. Восстание декабристов стало ярким тому подтверждением.

Людям, искренне любившим Россию, не принимавшим ни в какой форме насильственные политические действия, было отнюдь не безразлично, что ждет страну в будущем. Размышления по этому поводу формировали исторические и политические представле¬ния славянофилов. Их они распространяли в книгах и статьях. Издавали славянофилы и свои периодические издания. Наибольшую известность приобрели газеты «Москвитянин», «Русь», «Молва», «День» и журнал «Русская беседа». Расцвет славянофильства пришелся на 1840—1850-е гг. В предыдущий же период лишь осмысливались некоторые исходные социально-исторические понятия, формировалось то, что позже будет названо концептуальным кругом представлений.

Славянофилы являлись высокообразованными людьми, прекрасно знавшими историю своего Отечества. Они имели основательные знания по истории стран Западной Европы. Сравнивая, сопоставляя и размышляя, славянофилы пришли к выводу, что Россия слишком самобытная страна, чтобы можно было считать, что она пойдет тем же путем, что и некоторые другие страны.

Уникальность исторического пути России они видели в отсутствии здесь классовой борьбы, в наличии крепкого сословного строя, в существовании сельской общины, в православной религии. Эти же черты они находили и в истории других славянских народов и считали, что Россия должна стать покровительницей и объединительницей всего мирового славянства под лозунгом православ¬ной христианской веры и православной монархии.

Эта теория получила название панславизма. Славянофилы отрицали необходимость введения каких-либо представительных (парламентских) учреждений европейского образца и выдвинули свой известный лозунг: народу — мнение, царю — решение. Власть царя должна оставаться самодержавной, не зависимой ни от каких писаных законов (конституций), но вместе с тем должно существовать и тесное единение между монархом и народом. Поэтому они считали необходимым возродить Земские соборы, на которых Русская земля будет доносить свой голос до царя. Древняя, допетровская Русь представлялась славянофилам государством мирным и патриархальным, не знавшим социально-политической борьбы.

Именно тогда, по их мнению, существовало единение царя и народа, земщины и власти. Резко отрицательно относились славянофилы к Петру I и его политике европеизации страны. Они были убеждены, что в начале XVIII в. совершилось насилие над страной, ей были навязаны чуждые порядки, нормы и обычаи. Тогда императорская власть противопоставила себя земщине, государство встало над народом, а дворянство и интеллигенция оторвались от национальной почвы, начали усваивать заграничные вкусы и традиции, пренебрегать русским языком.

Все это, считали славянофилы, противоречило исконному народному духу. Славянофилы призывали дворянство к сближению с простым народом, к изучению народного быта и культуры. Они сами немало сделали в этой области — собирали древнейшие памятники культуры и языка, старались издать их. Публиковали различные сборники исторических документов.

Славянофилам Россия обязана первым собранием русских народных песен П.В. Киреевского и уникальным словарем великорусского языка В.И. Даля. Именно славянофилы положили начало изучению крестьянского быта, промыслов, ярмарок и т.д. Славянофилы вовсе не были противниками технического прогресса. Они понимали важность и нужность всякого рода технических усовершенствований, высказывались за отмену крепостного права, за развитие торговли, промышленности, банковского дела, за строительство сети железных дорог.

Но при этом, считали славянофилы, государство должно твердо стоять на страже национальных интересов, поддерживать и поощрять коммерческую деятельность отечественных купцов и промышленников. Славянофилы не стали союзниками царского правительства, не превратились в опору власти. Слишком многое их разделяло. Во-первых, они резко отрицательно относились к реально существовавшей государственной системе, видя в ней засилье бюрократии, проводящей политику, чуждую народу.

Во-вторых, их критика Петра I и его реформ не отвечала официальным представлениям. Одновременно со славянофилами формировалось и другое общественное течение, представителей которого называли западниками. Наиболее известными фигурами здесь являлись писатели В.П.Боткин и И.С.Тургенев, историки, профессора Московского университета Т.Н. Грановский, Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин. Представители этого направления выступали и против теории официальной народности, и против славянофилов.

Они считали, что Россия должна идти тем же путем, что и западноевропейские страны, что изменения неизбежны, необходимы и чем быстрее в России будет, как в Европе, тем лучше. Их особенно восхищали порядки в Англии и Франции, общественное устройство которых они считали примером для России. Западники беспощадно критиковали систему власти в своей стране, возмущались существованием крепостного строя, самоуправством чиновников, отсталостью экономики. И ратовали за бурное развитие капитализма, за установление буржуазных свобод. Если славянофилы идеализировали далекое прошлое своего народа, видя в нем ориентир для будущего развития страны, то западники, или, как их еще называли, русские европейцы, в том прошлом не находили ничего достойного.

Им казалось, что там все темно, все элементарно. По представлениям западников, свет прогресса идет в Россию из Европы, и поэтому они однозначно и восторженно относились к деяниям Петра I. Петровская эпоха, наполненная насилием над широкими народными массами, невероятными жестокостями и кровопролитием, интересовала их лишь как время реальных преобразований в стране.

Над ценой этих преобразований они не задумывались. «Русские европейцы» полагали, что Великая французская революция 1789г. открыла в истории человечества новую эру. Но о том, что эта эра ознаменовалась массовыми убийствами и десятилетиями беспощадных войн, унес¬ших жизни миллионов людей, не говорили. Восхищаясь благоустройством жизни в Англии, западники не принимали в расчет, что богатство этой страны во многом было следствием беспощадного разорения и ограбление других стран и народов.

Яркие лозунги французской революции казались западникам ориентиром для общественно-политической организации страны. Хотя они и не выступали за револю¬ционное переустройство России (в этом их принципиальное отличие от декабристов), но призыв копировать политический и экономический опыт западноевропейских стран объективно превращал их в ниспровергателей государственного строя России. «Русским европейцам» казалась бесперспективной попытка властей приспособить к условиям России некоторые социальные нормы Запада, чем осторожно занималось правительство.

Они призывали безоглядно заимствовать их. Если славянофилы уделяли главное внимание специ¬фическим особенностям России, уникальному строю ее культурной и политической жизни, то западники, наобо¬рот, совершенно игнорировали эти особенности. В этом проявлялась идеологическая слабость западничества.

Ничего конструктивного, созидательного западники не предлагали. Свой интеллект, свою энергию они направляли на пропаганду буржуазно-парламентского устройства в Англии и Франции и на беспощадную критику общественных порядков в России. В.Г. Белинский, А.И. Герцен. В 1840-е гг. в России появляется теория коренного переустройства жизни страны. Ее основателями и пропагандистами выступали люди, которых одни называли революционными демократами, другие – народными социалистами, третьи – социалистами-утопистами.

Их идеи были глубоко враждебны существовавшему общественному строю. Они являлись сторонниками рево¬люции и полного изменения всего устройства государства, выступая против идеализации прошлого страны, беспо¬щадно громя славянофилов. Критиковали они и западни¬ков за их преклонение перед порядками буржуазной Евро¬пы, однако западники не стали главной мишенью их пафосной критики. Им казалось, что в России государственное устройство следует организовать на принципах, распространенных в русской деревне, в мире сельской общины.

Там не сущест¬вовало деления по имущественному признаку, вся земля (основная собственность) принадлежала всем (миру), а от¬ношения между членами регулировались не столько госу¬дарственными законами, сколько старыми традициями и обычаями. Родоначальниками и известнейшими деятеля¬ми этого направления общественной мысли являлись В.Г. Белинский, А.И. Герцен и Н.Г. Чернышевский. В. Г. Белинский (1811—1848) родился в семье флотско¬го лекаря.

Учился в пензенской гимназии, но курса не кончил. В 1829—1832гг. обучался за казенный счет на словесном (филологическом) отделении Московского уни¬верситета, откуда был отчислен ввиду «слабого здоровья и ограниченных способностей». Зарабатывал на жизнь домашними уроками, сотрудничал с московскими и петер¬бургскими журналами, стал ведущим критиком в «Отече¬ственных записках» (1839—1846) и «Современнике» (с 1846). Писал Белинский и литературные произведения (стихи, баллады, драмы, повести и рассказы), которые ус¬пеха не имели, хотя сам Белинский был уверен в своей чрезвычайной даровитости, считал себя соперником Жуковского.

Известность Белинский получил как обозреватель литературной и художественной жизни страны. Его беспощадное перо клеймило и разоблачало, воздавало хвалу одним и возносило хулу на других. Эмоциональность его критических статей и заметок создала ему в кругах западников репутацию выдающегося критика. Выступая в качестве литературного и художественного обозревателя, Белинский все произведения искусства рассматривал с точки зрения их идейной направленности.

Художественные достоинства самого произведения имели для него лишь второстепенное значение. Главное — социальная идея, общественное звучание. Чем резче направлено оно против существующей действительности, тем лучше. Такая точка зрения привела к тому, что Белинский в конце жизни даже творчество Пушкина, которого ранее ставил выше всех остальных авторов в России, начал считать «вчерашним днем». В поэзии великого поэта и мыслителя он не находил выражения «современного со¬знания, современной думы о значении и цели жизни, о пу¬тях человечества, о вечных истинах бытия». Другим известным представителем революционного направления общественной мысли являлся А.И. Герцен (1812—1870), происходивший из семьи богатого помещика.

Он получил хорошее образование, окончил физико-математическое отделение Московского университета. Герцен и его дальний родственник и друг Н.П. Огарев постоянно размышляли о будущем России. В 1828г. на Воробьевых горах в Москве они поклялись друг другу в вечной дружбе и в том, что посвятят себя без остатка служению свободе.

Что такое свобода, они так и не смогли определить, но уже тогда были уверены, что надо полно¬стью перестроить весь окружающий мир. Герцен сдержал свою клятву и действительно большую часть жизни посвятил борьбе с политической властью в России. Еще в годы обучения в университете А.И. Герцен увлекся социалистическими учениями А. Сен-Симона, Ш. Фурье и Р. Оуэна. Постепенно сложился кружок его единомышленников, где страстно обсуждались политиче¬ские вопросы, планы переустройства жизни.

В 1834г. вла¬сти раскрыли эту нелегальную ячейку и самого Герцена выслали в Пермь, а затем в Вятку, где он служил чиновни¬ком в губернской канцелярии. Ссылка была отменена в 1840г и Герцен был принят на службу в канцелярию Министерства внутренних дел в Петербурге. Государственная служба оказалась ему не интересна, карьера чиновника его не манила.

Герцен продолжал чи¬тать запрещенную литературу, встречаться с людьми, за¬служившими у властей репутацию неблагонадежных, за что снова был выслан в провинцию. Через некоторое время ему разрешили вернуться, но на государственную службу Герцен больше не поступал. Он занялся литературным творчеством. Ему принадлежат несколько произведений, в том числе роман «Кто виноват?», где автор высказывал свои соображения относительно крепостного права и общественных порядков в России вообще.

В 1847г. А.И. Герцен уехал за границу и на Родине больше не бывал. Имея огромные личные средства, полу¬ченные от продажи семейных владений в России, Герце безбедно жил в разных странах. В 1852г. в Лондоне он создал Вольную русскую типографию, где печатались листовки и брошюры, направленные против самодержавия. Здесь в 1857—1867 гг. выходили и два журнала — «По¬лярная звезда» и «Колокол». «Колокол» стал наиболее из¬вестным эмигрантским изданием своего времени.

В каж¬дом его номере содержались резкие нападки на общественное и политическое устройство в России. К это¬му времени у Герцена сформировалась собственная теория общественного устройства страны. Не принимая буржуазные порядки Европы, А.И. Герцен считал, что Россия должна идти другим путем. Народ обя¬зан свергнуть царскую власть и крепостное иго, утвердить общественный строй, прообразом которого является кресть¬янская община. В сельскохозяйственной артели и сельской сходке Герцен видел эмбрион, из которого должна в буду¬щем произрасти «самая широкая общественность». Взгляды А.И. Герцена на общину легли в основу теоре¬тического фундамента будущего народничества.

Еще одним известным представителем русского социа¬лизма являлся Н.Г. Чернышевский (1828—1889). Он родился в Саратове в семье священника. Учился в сара¬товской духовной семинарии, а затем на историко-фило¬логическом факультете Петербургского университета. С 1853г. сотрудничал в известных петербургских журна¬лах «Отечественные записки» и «Современник», где продолжал линию Белинского, подчинявшую художест¬венное творчество задачам политической борьбы.

Особенно активную публицистическую деятельность Чернышевский развернул в период подготовки и проведе¬ния крестьянской реформы 1861г. В эти годы его ради¬кальные взгляды проступили вполне четко. Он ратовал за крестьянскую революцию, выступал за начало работы по ее осуществлению. Чернышевский был убежден, что на¬род мудр и сам найдет форму политического устройства своего государства, что основу этого государства непре¬менно составит общинная организация.

Чернышевский считал, что общинный строй, не знавший частной собственности и имущественного нера¬венства, станет основой будущего социалистического уст¬ройства в стране. Он резко выступал против самодержав¬ного государства, не переставая критиковал царское правительство за его политику вообще и в крестьянском во¬просе в частности. Власти его арестовывали, ссылали в Сибирь, где он находился несколько лет. Последние годы жизни Чернышевский провел в Саратове.

Все русские революционеры-демократы, или социали¬сты-утописты, показали себя страстными и часто талант¬ливыми критиками политического и общественного строя России. Но их предложения по переустройству жиз¬ни носили идиллический характер. Не зная в действи¬тельности крестьянского уклада жизни, они видели в нем лишь то, что хотели видеть, — имущественную уравни¬ловку, взаимопомощь, отсутствие группового эгоизма.

На самом деле такой общины не существовало. Хотя все указанные признаки и имелись в наличии, но рядом с ни¬ми непременно встречались и такие черты, которые не позволяли считать крестьянскую общину эталоном общественного устройства страны. Кружки петрашевцев 1844-1849гг. Во второй половине 40-х гг. М.В. Буташевичем-Петрашевским был создан небольшой товарищеский кружок. Михаил Васильевич составил у себя библиотеку из книг, запрещенных в России. Осенью 1845г. В его доме вечерами по пятницам стали собираться студенты, учителя, молодые офицеры, чиновники, художники, журналисты и писатели.

Члены кружка искали для своей страны выход в модном тогда французком социализме. На первых собраниях речь шла о настроениях в обществе и о наболевших социальных проблемах. Особенно волновала посетителей «пятниц» участь крепостного крестьянства. Неизменными посетителями «пятниц» были писатели Ф.М. Достоевский и М.Е. Салтыков-Щедрин, поэт А.Н. Плещеев, географ П.П. Семенов. В феврале 1848г. Петербург был потрясен пришедшими из Франции известиями о баррикадах на улицах Парижа, бегстве короля, сожжении королевского трона, провозглашение республики.

Весь Петербург превратился в бесконечное множество кружков, в которых обсуждались российские и европейские новости. «Пятницы» в доме у Петрашевского стали еще более шумными и многолюдными. В 1849г. Собрания уже приобрели черты организованности. Они посвящались теперь докладам на отдельные темы и их обсуждению. Петрашевский выступал на собраниях решительным сторонником уничтожения крепостного права с безвозмездным наделением крестьян землей.

Он полагал, что первостепенное значение имеет реформа судебных органов, введение адвокатуры и суда присяжных. Серьезные споры происходили по вопросу о целесообразности восстания. Большинство членов кружка, да и сам Петрашевский, опасались, что в результате восстания может установиться военная диктатура. Своей главной задачей они считали пропаганду в обществе демократических реформ. Но некоторые петрашевцы, и среди них Н.А. Спешнев – один из руководителей кружка, жаждали более решительных действий для низвержения существующего строя.

По проекту Спешнева они попытались создать тайное общество для организации крестьянского восстания, хотя Петрашевский, сознавая рискованность подобного шага, не поддерживал их. «Наш маленький кружок, сосредоточившийся вокруг Петрашевского в конце 40-х годов, носил в себе зерно всех реформ 60-х годов» писал позже Ахшарумов. После смерти Николая I многие петрашевцы были помилованы.

В пору правления либерального Александра II они активно участвовали в работе земств, занимались наукой и писательским трудом. Гражданское мужество петрашевцев памятно в российской истории. В тяжелейший период реакции они продолжили дело декабристов.