Причины восстания. В историографии воцарение династии Хань датируется двояко – в одних случаях 202 годом, когда Лю Бан одержал победу над «ванном Чу», в других – 206 годом, когда он получил титул «ванна Хань». Так или иначе, в 202 году кратковременный период раздробленности страны, последовавший за падением империи Цинь, был завершен.
На территории Древнего Китая возникла империя Хань. Империя Хань, некогда одна из величайших централизованных империя Китая, вошедшая в историю как Ранняя или Западная Хань, клонилась к закату.
Императоры менялись один за другим, а при дворе шла схватка чиновников за влияние над новым правителем. На этом фоне своим хитроумием выделялся искушенный в интригах Ван Ман. Его тетушка была принцессой, а затем и вдовствующей императрицей Китая. Сначала Ван Ман несколько раз становится регентом при молодых императорах (двое из которых умерли в раннем возрасте при загадочных обстоятельствах), а затем получил титул «исполняющего обязанности императора» (дословно «ложного императора») при молодом принце. Отныне Ван Ман в беседах и обращениях стал активно доказывать, что время династии Хань кончилось, она окончательно утратила «Небесный мандат на правление», а поэтому пришло время нового правителя.
Наконец в январе 9 г. н.э. Ван Ман провозглашает себя императором и объявляет о создании династии, которую он назвал символически, хотя и не очень оригинально Синь – «Новая» (9-25), и это оказалась одна из самых коротких династий в истории Китая. Чтобы пополнить казну, он установил ряд государственных монополий, вернулся к древней системе «колодезных полей», когда каждый из крестьян обрабатывал свое поле, а помимо этого обрабатывал и общинные угодья.
Но его решение национализировать все золото и ввести единую денежную единицу вызвало недовольство среди торгового люда. К тому же он приказал расформировать ряд крупных земельных владений наследственной аристократии и передать излишки земли крестьянам.
Недовольство было столь сильным, что через три года ему пришлось отменить свой декрет, и это было первым знаком слабости императорской власти.
Слишком много сил потратил Ван Ман на борьбу с кочевыми племенами сюннов, селившихся по северным границам империи. Для него эта угроза казалась куда большей, чем локальные крестьянские выступления, возникавшие ежегодно в центральном Китае, но на которые они не обращал серьезного внимания. Императоры, что поднялись на трон после него, описывали Ван Мана как злодея, узурпатора и самодура. В действительности же таким он не был – это был вполне традиционный конфуцианский правитель, один из первых китайских социальных реформаторов.
Для него прежде всего существовал лишь Закон, свод строжайших конфуцианских норм, которым он следовал сам и того же требовал от других. Да, он был суров – порою суров до жестокости по отношению к тем, кто эти нормы нарушал. Именно поэтому он казнил трех своих сыновей, внука и племянника. И он поощрял торговлю, упорядочил налоги, развивал образование. Он был страшно религиозен – точнее мистифицирован, конфуцианская мораль сочеталась в нем с практикой различным магических искусств, которым он обучался у даосов, в том числе искусство продления жизни, заклинания духов и даже регулированию государственных дел через договоренности с высшими силами.
Но, казалось, лишь одна вещь была вне его контроля – символ плодородия и одновременно несчастья Китая «Желтая река» Хуанхэ. Сметая дамбы и разрушая запруды, она в очередной раз сменила свое русло, размыв мягкую лессовую почву. Первый удар водной стихии пришелся на 2 г. н.э тогда еще регент Ван Ман приказал в спешном порядке обуздать реку, но в 5 г. разлив Хуанхэ случился вновь, не только смыв поля, но и унеся тысячи жизней.
Столь частых и мощных разливов Хуанхэ не помнили даже старожилы. Не знаки ли это Неба, что Китаю предстоит пройти через череду великих несчастий? И будто как подтверждением этому вновь в 11 г. Хуанхэ наносит очередной, самый страшный удар, затопляя практически всю огромную провинцию Шаньдун Примечательно, что именно с разливов Хуанхэ и затопления Шаньдуна начинались в Китае десятки народных восстаний.
И на этот раз государственные амбары оказались пусты, урожай был смыт разбушевавшейся стихией и в провинции начался голод. Сначала население уничтожило все свои запасы, забило скот в надежде, что скоро наступит облегчение, но помощь от императора так и не пришла. Затем началось страшное, в 14 году участились случаи каннибализма, люди охотились друг за другом и поедали павших. Для императора Ван Мана все это означало полный крах его реформ, и он спешно свернул все свои начинания.
В сущности, все, что он предпринимал, было весьма полезным для Китая, но его реформы были неподготовлены, саботировались многими чиновниками, а тут еще пришла самая страшная беда всех китайских императоров-реформаторов – страшные разливы Хуанхэ. Во многих районах начался голод, население устремилось на более плодородный и спокойный юг Китая, где возникали конфликты с местным населением.
В центральных районах группы разоренных и голодных крестьян нападали на правительственных чиновников. Ван Ман же никак не мог почувствовать свое время: он не вовремя начал преобразования и не пытался поменять курс, несмотря на природные ненастья, оппозиция против него как среди официальных кругов, так и среди лидеров местных армий все больше крепла. И это недовольство постепенно перерастало в ряд региональных крестьянских восстаний. Ван Ман же, казалось, не до конца понимал происходящее.
Как писал историк Чжао И (XVIII в.): «Дни и ночи напролет он думал лишь о том, как установить правильные ритуалы и музыкальные формы, мысли его были заняты составлением комментарием к конфуцианским текстам, многие из которых оказались ошибочными, при этом важными государственными делами он не занимался вовсе» 3.2.