Расцвет творчества

Расцвет творчества. Путь конквистадоров Гумилв никогда не переиздавал, откровенно давая понять, что и сам считает первую книгу пробой пера, уроком, подготовкой к творчеству, но не самим творчеством, достойным его уровня. Только три стихотворения из всего сборника, да и то переделанные, отшлифованные, можно даже сказать ограннные, счл он возможным потом вернуть читателям. Но Путь конквистадоров, конечно, не просто добросовестно выполненный урок, а и начавшее оформляться, очерчиваться самостоятельное миропонимание.

Будь по-другому, книжка, как многие прочие, выходившие тогда, прошла бы незамеченной. Однако ж вскоре после е выхода в 11 Весов появилась рецензия, написанная Валерием Брюсовым. Это было для Гумилва важным, и, с присущей ему памятливостью, он долгие годы хранил признательность своему открывателю сначала - как влюблнный и прилежный ученик затем - как коллега и даже как оппонент.

Аттестат зрелости он получил уже двадцатилетним, 30 мая 1906 года. А ещ до официального завершения курса обучения появилось желание поехать за границу. Думается, в том, что он уехал в Париж, просматривается не страсть к наукам хотя Гумилв и поступил в Соборну, а в первую очередь его неуемная страсть к путешествиям. Конечно, отъезд сделал и без того не слишком большой круг его литературных знакомств ещ более узким. К творчеству он относился как к работе, к ремеслу, в котором тоже есть мастера и есть подмастерья - в зависимости от владения примами, техникой.

И несмотря на то, что он усиленно ищет границу, где кончается опыт и начинается творчество, вс же в этот период именно опытами отдат больше всего времени и сил, изучает законы стихосложения. Брюсов, теперь уже явно взяв шефство над юным подопечным, помогал ему не только литературными консультациями. Он свл Гумилва со своими парижскими знакомыми, уберг его от некоторых ошибок и поспешных шагов.

Первый парижский период характерен ещ и тем, что Гумилв впервые столкнулся с изданием журнала. Затем в его жизнь будет немало подобных попыток, но Сириус - первая из них. Сама идея возникла во время знакомств с русскими художниками М. Фармаковским и А. Божеряновым. Вернувшись в мае 1907 года в Россию, 20 июня он уже вновь был в Париже, пытаясь осмыслить случившееся с ним за два киевско - московско-петербургских месяца и встречу с Брюсовым, и освобождение от воинской службы, и очередной отказ Анны Горенко выйти за него замуж.

О, эти отказы, столь глубоко ранившие душу конквистадора Известно, что после двух из них Гумилв пытался покончить жизнь самоубийством. Несмотря на все трудности пребывания во Франции - и материальные, и нравственные Гумилв не забывал об основном, как он для себя определил, деле литературном творчестве. Собиралась вторая книга вышедшей в январе 1908 года сборник Романтические цветы, изданный за свой счт и посвящнный Анне Андреевне Горенко. О Романтических цветах будет затем с издвкой писать газета Царскосельское дело, которая никогда не упускала случая продемонстрировать сво отношение к Гумилву не слишком корректно отзовтся о книге и журнал Образование доселе хваливший его стихи мертворожднными, рассудочными и холодными и убеждала читателей в том, что если признать основным принципом искусства нераздельность формы и содержания, то стихи г. Гумилва пока большей частью не пойдут под понятие искусства 22 О Гумилеве - Л.А. Аннинский, источник The Saint George Journal, Moscow literary edition, 2001 г Но две рецензии Валерия Брюсова и Иннокентия Аннинского стали определяющим для Гумилва и его книги, как именно первый и последний аккорды.

Когда то, три года назад, подписывая Путь конквистадоров Директору гимназии, девятнадцатилетний гимназист перечислил в надписи произведения Аннинского Тому, кто был влюблн, как Иксион, Не в наши радости земные, а в другие, Кто создал Тихих Песен нежный сон Творцу Лаодамии.

Теперь эстет Аннинский достаточно подробно перечислил достоинства Романтических цветов, сделав это не просто живо, но и даже как-то гурманно - изящно. Это было время именно исканий, о чм говорит как уход в Романтических цветах от декадентства Пути конквистадоров, так и уход в последующих книгах от символизма Романтических цветов. Одна из сокровеннейших мыслей к тому времени уже начинала получать воплощение в экзотических стихах.

Причина конечно, не только в первом краткосрочном путешествии в Африку и увлечнности этим континентом причина прежде всего в попытке найти наиболее полный, оптимальный способ самовыражения на уровне целой платформы, системы.

Экзотичность тоже была необходимым кирпичиком в планомерном делании Гумилвым самого себя. Имя его вс чаще появляется на страницах газет и журналов, и далеко не всегда как поэта только в 1908 году он выступает с рассказами, новеллами, рецензиями и статьями в Весах , Речи , Русской мысли , Весне Расширяется круг его литературных знакомств как парижских, так и, в меньшей пока степени, петербургских.

В 1909-1910 годах его пристрастия и антипатии определились ещ более явно. Во-первых, это наметившийся отход от Брюсова. Во-вторых жажда общественно - литературной деятельности, в которой он хотел играть свою, по его мнению, не второстепенную роль. Создание совместно с С.К. Маяковским журнала Аполлон, одним из активнейших сотрудников которого Гумилв затем станет и в попытке основать свой журнал Остров выйдет всего два номера и в создании Общества ревнителей художественного слова Академии стиха. И, в-третьих, это отношение к путешествиям не как к забавам или развлечениям, но как к потребности, без исполнения, которой он не мыслил и творчества.

В ноябре 1909 года он отправляется в Абиссинию уже не набегом, а с экспедицией академика Радлова. Однако результат превзошел ожидания и самого Гумилва, так как увлечение переросло в страсть. Экзотика в поэзии Гумилва, никогда не была самоцелью, но если сначала она присутствовала как выражение мечты начиная с детского возраста, со стихотворения об Озере Дели, написанном в шесть лет, то затем, в зрелом возрасте, стала отражением его, гумилвского мировидения и бытия. К концу 1909 года фамилия Гумилва стала известна всему Петербургу как это часто бывает, из скандальной хроники.

Поводом послужила дуэль между Гумилвым и Волошиным, состоявшаяся из-за Елизаветы Ивановны Дмитриевой, с которой Гумилв познакомился ещ в Париже, в мастерской художника Гуревича.

К 1910 году Николай Гумилв добился того, о чм думал и в гимназии и в Париже он не просто стал заметным поэтом, но и играл заметную роль в литературных делах. Всеми теперь как-то забыто, что он тогда ещ учился в университете. Вот разве что совсем необычный по нашим временам документ напоминает об этом прошение ректору о разрешении вступить в брак с А. Горенко. В апреле 1910 года произошли два знаменательных события вышла третья книга стихов Жемчуга и 25 апреля состоялось венчание с Анной Андреевной спустя неделю молодожны отправились во Францию, в свадебное путешествие.

Впрочем, едва из него вернувшись, Гумилв тут же, в сентябре, уехал в Африку его по-прежнему манила Аддис-Абеба. Книга Жемчуга посвящена Брюсову. Однако книга не случайно приобрела широкую известность и не случайно была сразу замечена литературной критикой. Дело тут, конечно, не только в ставшем к тому времени звучным имени и не только в упрочившемся положении Гумилва. Быть может, одних Капитанов было бы достаточно для того, чтобы понять, что Жемчуга - не продолжение раннего пути, а в какой-то степени уже и выбор нового, более самостоятельного.

Как бы там ни было, но при подходе к Жемчюгам не стоит забывать, что это книга человека, всего пять лет назад выпустившего первый свой, ученический сборник. Разница между ними первый и третьим как легко убедится, огромная. Более того, в Жемчугах уже зреет зерно будущего направления того самого акмеизма, который, по убеждению Гумилва, должен будет спасти отечественную поэзию.

Когда читаешь И апостол Петр в дырявом рубище, Словно нищий, бледен и убог понимаешь, что поэт и научился, и осмелился небесное опускать до земного, осязаемого, а не только земное опускать до земного, а не только земное возносить до романтических заоблачных высей. Одной из основных проблем литературного процесса 1910 года стала проблема символизма. Цех поэтов был задуман осенью и обсуждн в Аполлоне с привлечением Городецкого, Лозинского, Нарбута, Мандельштама, Зенкевича, Ахматовой 20 октября уже состоялось первое заседание, 1 ноября второе, в Царском Селе. Принявший к этому времени участие в создании нескольких журналов и литературной организации, в которой верховодил вс-таки не он, а Вячеслав Иванов, Гумилв на этот раз взял в свои руки все бразды.

Убежднный в том, что стихи может писать каждый грамотный человек, овладевший техникой, ремеслом, Гумилв и останавливается именно на таком названии цех. Сво предназначение Гумилва видел в том, чтобы руководить.

Созданный в 1911 году Цех Поэтов был как раз той организацией, и структура, и направленность, и порядки которой вполне импонировали Гумилву. Разделив участников на мастеров синдиков, которых было всего два Городецкий и сам Гумилв и подмастерьев , Гумилв вменял в обязанность подмастерьям беспрекословное повиновение, работу над вещью по указанию мастера и запрет на публикацию без разрешения мастера для публикаций использовались Аполлон и созданные при Цехе журнал и издательство, которые назывались одинаково Гиперборей. Выдержать подобное мог далеко не каждый, и потому многие подмастья в скором будущем покинут свой Цех. Блок, который был в Цехе единственный раз на организационном собрании 20 октября назвал объединение Гумилвско-Городецкими обществом, а впоследствии записал Футуристы в целом, вероятно, явление более крупное, чем акмеизм. Последние хилы, Гумилва тяжелит вкус, багаж у него тяжлый, а Городецкого держат, как застрельщика с именем думаю, что Гумилв конфузится и шокируется им нередко 33 Н. Гумилев.

Загадки гибели А. Доливо-Добровольский, Санкт Петербург, 1996 г стр. 14 Акмеизм как программа зародился в Цехе Поэтов, но это было несколько позже.

Поначалу же Цех, насчитывавший 26 членов, вбирал в себя представителей разных направлений, большей частью как раз не акмеистов. О создании акмеизма было официально заявлено 11 февраля 1912 года на заседании Академии стиха, а в 1 Аполлона за 1913 год появились статьи Гумилва Наследие символизма и акмеизма. Единственный, кому, как учителю акмеизма, сохранил приверженность сам Гумилв, даже когда он уже перерос созданную школу, был Готье. Его стихи включены Гумилвым в Чужое небо, а затем выпущена и самостоятельная книга переводов Эмали и камей. Видимо, в эстетической программе Готье Гумилву наиболее импонировали декларации, близкие ему самому Жизнь вот наиглавнейшее качество в искусстве за него можно вс простить поменьше медитаций, празднословия, синтетических суждений нужна только вещь и ещ раз вещь. А непосредственно в поэтическом творчестве программное стихотворение Искусство, заканчивающиеся строками Работать, гнуть, бороться И лгкий сон мечты Вольтся В нетленные черты.

Создавая Цех Поэтов, а за ним и акмеизм, Гумилв не отрицал достижений символизма, наоборот призывал взять из него лучшее.

Разве что в выпущенной в этом же, 1912 году книге Чужое небо современники увидели некие черты проявления нового направления. Чужое небо - книга более простая, чем предыдущие быть может, именно потому, что в ней теперь уже не демонстрируются достижения формы в этом нет нужды всем уже и себе самому он доказал, что может, что овладел.

Интересна книга и тем, что автор в ней представлен и как лирик, и как эпик поэмы Блудный сын и Открытие Америки, и как драматург одноактная пьеса в стихах Дон Жуан в Египте, и как переводчик стихи Теофилия Готье. Чужое небо действительно являет собой лучшую из вышедших до 1912 года Гумилва по лиризму, по земным и в то же время возвышенным чувствам, воспетым в ней, по тщательной дозировки эмоционального любовная лирика и рационального Искусство Готье, экзотического, конквистадорского, но уже в ином преломлении Открытие Америки , Абиссинские песни , У камина и приземлнно-бытового Из логова змиева. Этот год предельно насыщенный литературными делами кроме названного, вышло немало статей о Кузьмине, Брюсове, Цветаевой, Иванове, Блоке, Гуревиче, Зенкевиче и др. сделаны доклады посещались Вечера Случевского и т.д был насыщен и событиями личной жизни вместе с Ахматовой была предпринята поездка в Италию родился сын Лев. Гумилв со своим племянником Сверчковым, в апреле 1913 года, через Одессу морем отправился в Африку.

Коллекция, которую они там собрали, по мнению специалистов, по своей полноте стоит на втором месте после коллекции, привезнной Миклухо-Маклаем.

Об африканских экспедициях Гумилва можно было бы написать отдельную книгу. Частично написал е поэт в стихах Шатра, в Африканском дневнике, часть которого недавно обнаружена.

Чужому небу суждено было стать последней мирной книгой поэта. Следующая, Колчан, вышла только спустя четыре года. Правда, было немало промежуточных публикаций в периодике как стихов, так и прозы, тех же Записок кавалериста.