Становление Махатмы

Становление Махатмы.

Мохандас Карамчанд Ганди родился в 1869 г. В отличие от большинства политических лидеров Индии он не принадлежал к высшим кастам брахманов или кшатриев, происходил из торговой касты модбаниа.

Ганди довольно распространенная фамилия в Индии, в переводе - торговец-бакалейщик, и действительно бакалейщики были в роду Ганди. Однако его семья в течение многих поколений принадлежала к служилой прослойке княжеств Южной Индии. Уже дед, Ота Ганди, стал премьер-министром при князе одного из гуджаратских княжеств Британской Индии - Порбандара. Отец, Карамчанд, или Каба, Ганди также стал премьер-министром Порбандара, а затем княжества Раджкот. Как и большинство представителей местной администрации индийских княжеств того времени, он дал детям приличное английское образование, умение вести себя в английском обществе, иметь дело с английской администрацией, носить английские одежды и внушил им уважение к английской короне. Семья Ганди относилась к образованным кругам княжеств Южной Индии, но не принадлежала ни к культурной элите, ни к местной богатой знати.

Один из братьев Мохандаса Ганди был юристом, другой - инспектором полиции. Мохандас же при жизни отца тот умер, когда Мохандасу было 16 лет учился в местной английской средней школе.

Отец с юности готовил его к должности премьер-министра княжества. Ганди несомненно унаследовал от отца административные способности, а также его полное бескорыстие, мужество и стойкость, которые Каба не раз проявлял, отстаивая интересы князя от чрезмерного вмешательства колониальной администрации в лице английского агента. Большое влияние на формирование личности Ганди в детские и юные годы оказала его мать - Путлибаи, глубоко религиозный человек.

Ее простая вера и аскетический образ жизни оставили глубокий след в его душе. В доме Ганди отсутствовала богатая библиотека, но были религиозные тексты, которые обычно хранятся в каждой сколько-нибудь грамотной индусской семье. Воспитанный в духе индусской традиции, Мохандас в то же время с детства испытал сильное влияние идей мистицизма и религиозной терпимости. Набожность матери не имела ничего общего с религиозным фанатизмом.

По его собственным словам, мать всегда учила его говорить правду и руководствоваться ею в жизни. Огромное впечатление на него произвело изречение Истина лежит в основе всех достоинств и добродетелей из эпической поэмы древней Индии Рамаяна, которую он прочел в ранней юности и до конца своих дней считал самым выдающимся произведением этого рода. Очень рано познакомился Мохандас Ганди и с другими религиями Индии. Среди друзей их дома были не только правоверные индусы, но и представители деловых кругов религиозных общин мусульман, парсов и джайнов. Когда Ганди было 13 лет, родители женили его на девочке его возраста по имени Кастурбай.

Уже будучи взрослым, Ганди сказал немало горьких слов о жестоком обычае детских браков. Однако в момент женитьбы все казалось ему правильным. В 1884 г. Ганди уехал для продолжения учебы в Лондон. За год до этого родился его старший сын. Отъезд в Лондон был сопряжен для Ганди с определенными трудностями. Каста, к которой он принадлежал, возражала против его отъезда до этого ни один из членов касты не покидал Индии. Однако вызванный на совет касты в Бомбее, где он готовился к своему первому морскому путешествию, Ганди отказался посчитаться с ее запретом.

Тогда собрание приняло решение отлучить его, что в условиях кастовой системы грозило превратить его в изгоя. И все же Ганди уехал, дав матери обещание строго соблюдать индусские обычаи. Слово свое он сдержал. Он выделялся среди своих однокашников в Англии скромным образом жизни и воздержанием от светских развлечений.

Ганди был вегетарианцем. На родине его побудил к этому знакомый с детства принцип религии джайнов - ахимса - непричинение вреда живым существам. В Лондоне от стал членом общества вегетарианцев. И тем не менее, несмотря на все эти ограничения, когда Ганди после окончания университета вернулся в 1891 г. в Индию, он сразу же столкнулся с большими трудностями. Согласно предписаниям об отлучении от касты он не мог принимать пищу, даже выпить стакан воды в доме членов своей касты.

Тогда старший брат Ганди отвез его в Насик, где Ганди омылся в священной реке, т.е. совершил обряд очищения. Только после этого каста вновь признала его. Пребывание в Англии не только дало Ганди возможность получить хорошее юридическое образование, но и во многом обогатило его духовный мир. Он познакомился не только со светской английской культурой, но и с различными религиозными течениями, о которых ничего раньше не знал. Большое впечатление на него произвела теософия - учение, соединяющее мистические элементы различных восточных религий и неортодоксального христианства.

Он был представлен основательнице общества теософов Елене Блаватской и одной из его руководительниц Анни Безант. Здесь же Ганди начал углубленные занятия по истории буддизма, ислама, христианства и прежде всего индуизма. Именно тогда он впервые прочитал Бхагаватгиту религиозно-философскую часть шестой книги важнейшего эпического памятника древней Индии - Махабхарата. Когда Ганди уезжал в Европу, он мало интересовался политикой.

Первые уроки индийского патриотизма ему преподал в Англии старейший деятель индийского национально освободительного движения и его первый идеолог - Дадобхай Наороджи, которого в Индии любовно называли великим старцем. Наороджи пользовался огромной популярностью не только в Индии, но и в Англии, где он преподавал в Лондонском университете и был первым индийцем, избранным членом английского парламента. Ганди рассказывал впоследствии, какое огромное впечатление произвели на него и других студентов-индийцев лекции Наороджи.

Именно от него Ганди впервые услышал слова осуждения в адрес британского империализма, а может быть, и само слово империализм. Именно он, по признанию самого Ганди, заставил его задуматься над судьбами народов колониальной Индии. По возвращении в Индию Ганди был зачислен в Бомбейскую коллегию адвокатов. Однако в Бомбее он не имел успеха и вернулся в Раджкот. Здесь из-за высокомерия английского агента, не пожелавшего разговаривать с ним как с адвокатом, была, по его собственным словам, существенно поколеблена его лояльность в отношении английских властей. Адвокатская практика в Раджкоте также не принесла Ганди успеха.

Занимавшаяся когда-то его отцом должность премьер-министра была ему недоступна, да он и не видел в ней смысла в колониальной Индии. И он решил вновь уехать, на этот раз в Южную Африку, приняв предложение индийской торговой фирмы вести здесь ее дела. В 1893 г. Ганди прибыл в Дурбан.

Индийская община в Южной Африке, первые переселенцы которой появились здесь в 1860 г. и которая состояла из законтрактованных плантационных рабочих, шахтеров, ремесленников, мелких и крупных торговцев, подвергалась расовой дискриминации. Действовавшие здесь расовые законы затрудняли рабочим приобретение земли, а торговцам - лицензии на право свободно заниматься торговлей. С расовой дискриминацией столкнулся с первых своих шагов на южноафриканской земле и Ганди, начавший борьбу против нее вначале просто как адвокат, а затем и как общественный и политический деятель.

Под его руководством торговцы и служащие Южной Африки в 1894 г. создали свою первую политическую партию Индийский национальный конгресс. С этого дня главным в жизни Ганди стала не его адвокатская практика, а борьба против расовых законов. Решив остаться здесь до тех пор, пока не добьется серьезных успехов в этой борьбе, Ганди в 1896 г. привез в Южную Африку семью. Именно здесь, в Африке, Ганди научился самоограничению, служению обществу, именно здесь произошло его становление как политического деятеля и как Махатмы.

Сам Ганди считал, что всю его жизнь перевернули два связанных между собой события принятие обета самоограничения - брахмачария - и разработка специфической формы движения общественного протеста, которую он назвал сатьяграха и стал применять на практике, превратив в основное средство борьбы против расовых законов. В годы своей юности в Индии и в Лондоне и первые годы в Южной Африке Ганди мало чем отличался от других представителей индийской интеллигенции И старался и в одежде, в манерах, в образе жизни как можно больше подражать европейцам.

Однако постепенно его взгляды изменились. В 1906 г. он принял обет брахмачария - отказ от собственности, от включения в еду продуктов животного происхождения, половое воздержание. От отослал семью в Феникс, где существовала небольшая колония из его последователей и готовилась его газета Индиан оппонент, а сам стал вести аскетическую жизнь человека, отказавшегося от забот о доме. Внешне он выглядел как факир.

Полуголый, с посохом в руке, начал он свое восхождение как Махатма. В это же время сформулировал он учение о сатьяграхе и изложил его на страницах Индиан оппонент. Термин сатьяграха предложил сам Ганди, объяснив его следующим образом сатья - истина, воплощенная в любви, аграха - твердость духа сатьяграха - упорство в истине, основанное на ненасилии. На английский и на русский языки в данном случае русский перевод был калькой с английского термин сатьяграха нередко переводился как пассивное сопротивление, ненасильственное сопротивление, гражданское неповиновение, но ни один из этих переводов не был точным и не раскрывал истинного смысла сатьяграхи.

Сатьяграха включала все эти значения, но она никогда не была пассивной. Первая сатьяграха началась в Южной Африке в 1907 г. в знак протеста против расистского закона правительства Трансвааля, вводившего для индийцев специальные пропуска, для получения которых полиция требовала регистрации и отпечатка пальцев.

Добиться отмены закона Ганди не удалось. Но проводившаяся им сатьяграха - неподчинение закону о регистрации привлекла к положению индийцев внимание мировой общественности, прежде всего в Индии и Англии. Вторая сатьяграха проводилась в 1913 г. Размах движения вынудил южноафриканские власти пойти на переговоры с Ганди и принять Закон об облегчении положения индийцев. Сатьяграха Ганди в Южной Африке принесла свои первые плоды.

В 1915 г. Ганди вернулся на родину. Более 20 лет тому назад из Индии в Дурбан уехал малоизвестный гуджаратский адвокат, в 1915 г. в Индию вернулся Махатма. Пройденный в Южной Африке долгий путь становления Махатмы был путем трудных духовных исканий. Эти искания во многом носили религиозный характер, но обращены они были к проблемам человека в земной жизни. Духовные источники составляли неотъемлемую часть индийской культурной традиции. По словам Ганди, он впервые задумался над сутью истины после прочтения Рамаяны, а впервые понял, что для достижения этой Истины необходимо бескорыстное действие и страдание после прочтения Бхагаватгиты. Как и многие другие индийские мыслители и политические деятели в том числе и Джавахарлал Неру , Ганди видел в Бхагаватгите духовную основу своей жизни.

Чем больше я изучаю Гиту, тем больше я убеждаюсь в ее уникальности. Для меня это духовный словарь. Когда я сомневаюсь, должен или не должен я что-либо делать, я обращаюсь к ней, и до сих пор она никогда не разочаровывала меня писал он. Он не прекращал ее изучения всю свою жизнь и пришел к выводу, что именно в ней заложены основы ненасилия.

Из всех священных текстов, формировавших личность Ганди и его учение, Бхагаватгита была основной. Однако он нередко обращался и к священным книгам других религий. Большую роль сыграло в становлении его личности учение джайнов, Будды, причем Ганди никогда, по его собственным словам, не рассматривал джайнизм и буддизм отдельно от индуизма. Несомненное влияние оказала на него Библия.

Ганди не раз говорил о сходстве многих духовных принципов Бхагаватгиты и Библии. Так, обращаясь к библейским изречениям помоги моему неверию и если сколько-нибудь можешь веровать - все возможно верующему и отмечая мудрость их внутреннего смысла, Ганди добавляет в Гите имеется много аналогичных высказываний. Обращая внимание на то, что между Ветхим и Новым заветом имеются фундаментальные различия, он подчеркивал, что хотя Ветхий завет содержит много глубоких истин, я не могу относиться к нему с тем же почтением, как к Новому завету.

Я рассматриваю Новый завет как развитие учения Ветхого завета и в то же время в известном смысле как его отрицание. Был Ганди знаком и с Кораном. У меня никогда не было сомнения в том, чтобы рассматривать Коран как откровение, не было у меня таких сомнений ни в отношении Библии, ни в отношении Зенд Авесты, ни в отношении Грант Сахеба, ни в отношении какого-либо другого подлинного писания замечал он Откровение не является исключительной собственностью какой-либо одной нации или племени. Определяющим для его мировоззрения было убеждение в том, что каждая из священных книг была наилучшей для своего места и своей страны. Религиозные тексты играли огромную роль в формировании духовности Ганди. В самых различных жизненных ситуациях, на разных этапах своей деятельности он всегда обращался прежде всего к священным источникам.

Что касается индийских проповедников и реформаторов XVII-XIX вв таких, как Нанак, Кабир, Рамакришна, то многие их откровения Ганди ставил наравне с древними священными текстами.

К взглядам же современных ему религиозных деятелей, интерпретаторов и популяризаторов религиозных текстов Ганди относился весьма сдержанно и нередко отмечал склонность многих из них к догматизму и схематизму. Не случайно он писал, что находится в поисках гуру учителя, но никого не может из современников назвать своим гуру в религиозных исканиях. Однако троих своих современников он выделяет как особенно близких ему духовно и нередко называет своими учителями.

Один из них был его соотечественником, как и он, гуджаратцем, другой - россиянином, третий - представителем западной культуры. Три современника оказали реальное влияние на мою жизнь Райчандбхай - непосредственным общением со мной, Толстой - своей книгой Царство божие внутри нас и Раскин - книгой У последней черты писал Ганди. Раджачандра Равджибхаи, или, как, называл его Ганди, Райчандбхай 1868- 1901 был известным поэтом-мистиком.

В то же время он принадлежал к гуджаратским деловым кругам. Однако Ганди привлекала не деловая активность и даже не поэтическое творчество Райчандбхаи, а его глубокое знание Священного писания, безупречность характера и горячее стремление к самопознанию. Ганди называл его подлинным искателем истины, что было в его устах самой высокой похвалой. По словам Ганди, именно Райчандбхаи позволил ему понять истинную сущность индуизма помог ему осознать, что человек не может быть свободен, не освободив себя от привязанностей к земным благам и не овладев искусством самоконтроля.

Под его влиянием Ганди пришел к выводу, что человек, полностью преданный своей дхарме и совершенно свободный от привязанностей к земным благам, лучше всего может сосредоточить все свои усилия на деле, которому он в данный момент служит. О влиянии Л.Н.Толстого на Ганди неоднократно писалось в литературе. Утверждалось даже, что идею ненасилия Ганди заимствовал у Л.Н.Толстого.

Разумеется, это не так. Сам Ганди писал Толстой укрепил мою любовь к ненасилию. Тем не менее в становлении Махатмы Толстой действительно занимает особое место. В книге Сатьяграха в Южной Азии и в автобиографии Ганди подробно описал события, благодаря которым завязалась его переписка с великим русским мыслителем. По его словам, он знал об учении Толстого о ненасилии задолго до начала этой переписки и воспринял многие его идеи. Решающим было влияние книги Толстого Царство божие внутри нас. Перед независимым мышлением, глубокой нравственностью и правдивостью этой книги, казалось, потускнели все другие вспоминал Ганди. В первом письме Толстому 1 октября 1909 г обращая его внимание на тяжелое положение индийцев в Южной Африке и на свое стремление добиться отмены несправедливых законов, Ганди писал Борьба еще продолжается и неизвестно, когда закончится, но она показала, по крайней мере некоторым из нас, что ненасильственное сопротивление может и должно победить там, где грубое насилие бессильно. В этом письме Ганди попросил у Толстого разрешения распространить среди индийцев в Южной Африке его нашумевшее в то время Письмо к индусу. Толстой, который до этого письма Ганди ничего не слышал о нем, сразу почувствовал в нем своего единомышленника.

Переписка их не прекращалась до дня смерти великого русского писателя. Ганди посылает Толстому свое предисловие к его Письму к индусу и книгу Самоуправление Индии. Толстой высоко отозвался об этой книге, назвал Ганди индусским мыслителем и борцом против английского господства, а в письме к В.Г. Черткову 22 апреля 1910 г. писал Очень он близкий нам, мне человек. Сам же Ганди на протяжении всей жизни считал себя единомышленником Толстого.

Об этом говорится в беседах Ганди с его первым биографом Джозефом И. Доком, в его предисловии к Письму к индусу Толстого, в его автобиографии, в письмах и выступлениях.

В список книг, которые Ганди рекомендовал читать юношеству, он включил трактаты Толстого Так что же нам делать , Что такое искусство и Царство божие внутри нас. В 1921 г. на вопрос одного из корреспондентов о его отношении к графу Толстому Ганди на страницах своего еженедельника Янг Индиа ответил Отношение преданного почитателя, который многим обязан ему в жизни. На закате жизни, в 1942 г Ганди вновь публично подтвердил Россия дала мне в лице Толстого учителя, который представил рациональную основу моего ненасилия. В то же время Ганди не раз обращал внимание на то, что он разделяет далеко не все идеи Толстого.

Главное, по его словам, заключалось не в том, что великий русский писатель научил его чему-то принципиально новому, а в том, что он укрепил его собственную веру в силу добра в борьбе со злом. В предисловии к публикации перевода Письма к индусу Толстого Ганди писал Не обязательно принимать все, что говорит Толстой - некоторые из его положений сформулированы недостаточно точно.

Но надо ясно представить себе основную, главную истину, на которой зиждися его обвинение современной системы.

Истина эта заключается в том, чтобы понять и положить в основу своих действий непреодолимую власть души над телом, неотразимую власть любви, которая является свойством души, над грубой силой, порождаемой в нас возбуждением дурных страстей. В том, что проповедует Толстой, нет ничего нового. Но его трактовка старой истины свежа и действенна. Его логика неопровержима. И, самое главное, он пытается осуществить в жизни то, что он проповедует.

Он проповедует, чтобы убедить. Ганди привлекало то, что Толстой пропагандирует истины ненасилия, трудовой жизни, самоконтроля, созвучные основным принципам индуизма - ахимса непричинение зла живущим, яджна работа во имя хлеба насущного и йога управление своей душой и своим телом, и то, что Толстой связывает постижение этих истин с таким понятием, как совесть. В индийских языках нет слова, идентичного слову совесть, но, подчеркивал Ганди, призывы Толстого прислушиваться к голосу совести созвучны изречениям древнеиндийских текстов о необходимости иметь внутренний слух, чтобы слушать, внутренний голос и внутреннее зрение и воспитывать в себе самоконтроль, чтобы иметь все это. Если Райчандбхаи помог Ганди прийти к сыгравшему такую большую роль в его жизни выводу о том, что принципы индуизма укрепляют позиции человека в жизни и в борьбе за свои права, то Лев Толстой убедил его в том, что эти принципы имеют общечеловеческое звучание.

Что касается Д.Раскина, то социально-политические утопические идеи этого английского публициста и теоретика искусства были в первое десятилетие XX в. созвучны многим идеям Толстого и Ганди. Книга Раскина У последней черты, которую Ганди перевел на гуджарати, помогла ему сформулировать принципы всеобщего блага - сарводайя - и необходимости для каждого человека зарабатывать себе на жизнь трудом, и прежде всего трудом физическим.

В Автобиографии Ганди писал Основные положения книги Раскина сводятся, как я понял, к следующему благо отдельного человека в благе всех у всех одинаковое право зарабатывать трудом себе на пропитание Жить стоит только трудовой жизнью, какова жизнь земледельца или ремесленника.

Первый из этих принципов я знал. Второй я сознавал смутно. До третьего я сам не додумался. Именно под влиянием идей Раскина Ганди создал в Фениксе близ Дурбана колонию индийцев с тем, чтобы они зарабатывали себе на жизнь физическим трудом. Это была его первая попытка осуществить на практике соединение умственного труда и политической деятельности с трудом физическим.

Конечно, на протяжении долгой жизни Ганди его взгляды по отдельным социальным и политическим проблемам менялись в зависимости от меняющейся исторической обстановки и интересов тех социальных групп, с которыми он был связан, но его духовное кредо сформировалось в первой половине его жизни. Далеко не все идеи, которые нашли выражение в первой книге Ганди Хиндсварадж Самоуправление Индии, увидевшей свет еще во время его пребывания в Южной Африке, он, встав во главе национально-освободительного движения в Индии в 20-е годы, разделял.

Но впервые прозвучавшее со страниц этой книги осуждение обогащения за счет народа и ограничения государством свободы людей, понимание патриотизма как стремления к всеобщему благу и свободе от колониального господства и твердая уверенность, что с социальным злом и с насилием государства следует бороться только ненасильственными методами все эти идеи получили в его последующих письменных и устных выступлениях дальнейшее развитие.

Верность своим духовным истокам он сохранил до конца дней, и именно эта духовность, придавшая особую силу первому же возглавленному им движению за права, достоинство и свободу людей, принесла ему высокий титул Махатмы.