Множество планет свалены в кучу, как теннисные мячи. На одной из них стоит маленькая фигурка мужчины в костюме XIX века. У него нет шляпы. Лицо его бело, как снег, волосы стоят дыбом. С ужасом он наблюдает, как гигантский зловещий клоун жонглирует мирами. Вид клоуна действительно вызывает ужас. Его длинные соломенные волосы стоят дыбом, они спутаны и растрёпаны. Он безумен, хохочет во весь рот, его улыбка — это страшный, зловещий оскал сумасшедшего или усмешка дьявола. Безумный клоун не имеет явных половых признаков, скорее он гермафродит — у него женские груди и мужское лицо. Это один из обликов сатаны, известный под именем Бафомет — в каббалистических трактатах Бафомета изображают с женской грудью, без явных мужских признаков, на земном шаре. Лицо мужчины плохо видно, но если рассмотреть его в лупу, то узнаешь Фридриха Ницше — крупнейшего философа‑сатаниста, автора идеи сверхчеловека и смерти Бога. Из круга мячиков‑миров, которыми жонглирует клоун, выпадает гигантский банан и летит в голову Ницше, тот в ужасе закрывается рукой.
Безумный клоун‑Бафомет — это и есть титан, сверхчеловек из философии Ницше. Смеясь над добрым, глупым, беспомощным богом христиан, добровольно страдающим за людей и требующим от них свободной любви, «запрещающим» людям становиться богами, Ницше провозглашал его слабаком, слюнтяем, и говорил о его смерти. Вместо давно умершего слабого бога Ницше предлагал поклониться прекрасным, сильным и красивым богам языческих мифов — злобным, жестоким и безжалостным, не знающим ни любви, ни морали, ни совести, ни милосердия. На них должен равняться настоящий «сверхчеловек», им подражать, и, наконец, он должен сам стать Богом — таким же красивым, сильным и жестоким.
Но на самом деле страшные боги‑титаны из мечты Ницше ужасны, как и страшный клоун‑сатана с картинки. Его образ заставляет вспомнить страшного индуистского демона Шиву — «Божественный Шива, смеясь, разрушает миры». Это демон, разрушающий все живое и убивающий человеческую душу, воплощённый образ человеческой гордыни. Мерзкое, бесполое существо — это и есть великий титан Ницше, его божество, его сверхчеловек (кроме того, в современной западной культуре, особенно американской, образ рыжего клоуна нередко ассоциируется со злом и используется в триллерах). Поэтому волосы у философа стоят дыбом — демон предстал ему в своём подлинном виде, и он понял, во что верил и заставлял верить других, чему поклонялся. Банан, летящий в его голову — фаллический символ. Ницше призывал «сверхлюдей» отказаться от всех ограничений «жалкой морали», в том числе и сексуальной. Надо уступить всем своим инстинктом и желаниям, делать то, что нравится. Но такого «сверхчеловека» ждёт страшное будущее — и на голову Ницше обрушивается фаллос как символ ничем не сдержанной человеческой греховности. Выпущенный на свободу, зверь полового инстинкта и неограниченных желаний загрызёт хозяина — и Ницше окончил свои дни в сумасшедшем доме, представляя собой жалкую пародию на человека, как и большинство его последователей. Вся картинка, как и песня, представляет собой жёсткую полемику с идеями Ницше.
Ты можешь стать всем, кем захочешь —
Просто преврати себя в то, чем ты хочешь стать.
Будь свободен в движении, будь свободен, будь свободен!
Уступи своему эго, будь свободен, будь свободен от самого себя!
Если существует Бог
Или хоть какая‑то справедливость под небесами,
Если есть цель, если есть причина жизни или смерти,
Если есть ответ на вопрос, что мы хотим тебе задать —
Покажи себя, разрушь наши страхи, сбрось свою маску!
«Ты можешь стать кем захочешь» — прямая цитата из Ницше. Под этот модный призыв уступить своему эго следует целый каскад разноцветных масок, высовывающих языки — но все они отражаются в чёрном глазу странной золотой маски. Маски символизируют соблазны той самой «абсолютной свободы», чёрный глаз — пустоту, мрак, ничто, око дьявола. «Свобода» по Ницше — это порабощение человека собственными страстями, превращение его в опустошённого, морально деградировавшего раба cатаны, а в финале — гибель души, безумие — естественное состояние для ницшеанца. Текст сопровождается страшными кадрами безумств XX века — нацистских парадов, концлагерей, войн, беснующихся толп. Это ответ на вопрос, что будет с обществом, решившим бросить вызов Богу и жить по заветам Ницше и его инфернальных покровителей. Известно, что Гитлер активно использовал идеи Ницше, особенно теорию «сверхчеловека» (истинные арийцы) — последствия мы знаем. И все богоборчество XX века, залившее мир кровью, оставившее после себя сотни миллионов трупов и породившее рекордное число выродков, самоубийц, наркоманов и духовных инвалидов, происходит из чудовищной человеческой гордыни, желанию обойтись без Бога и стать равными Ему.
В этом контексте понятны пластилиновые клоуны, резвящиеся вперемешку с кадрами войн и концлагерей. Когда клоуны вскакивают друг другу на плечи, возникает устойчивая ассоциация с физкультурными парадами коммунистов и фашистов. Именно эти режимы культивировали образ сильного, здорового, красивого человека‑животного. Такой человек прекрасен и могуч, как олимпийский бог, но на самом деле он — всего лишь бессловесный раб своего мрачного божества‑диктатора — Гитлера, Сталина, Мао… А его боги‑диктаторы, в свою очередь, рабы дьявола. Поэтому за клоунами наблюдает Некто с чёрным глазом. Они уверены в своём всемогуществе — но они всего лишь развлекают своего хозяина.
Как верующий зороастриец, Меркьюри не мог не испытывать к Ницше особо «тёплых» чувств. Ведь этот философ на весь мир осрамил и оклеветал зороастрийскую веру, сделав Зороастра героем своего сатанинского трактата «Так говорил Заратустра» и вложив в его уста весь свой богоборческий бред — что привело к неправильным представлениям о зороастризме в сознании европейцев.
Жёстко высказавшись против воинствующего сатанизма, Меркьюри обращается к людям с горячей проповедью:
Пока солнце светит на небе и есть в пустыне песок,
Пока волны бушуют в море, разбиваясь о берег,
Пока существует ветер, звезды и радуга,
Пока горы не превратились в равнины —
О да, мы будем пытаться идти той прекрасной дорогой!
О, мы будем пытаться, да!
Просто проводить время,
Пока мы живём соответствуя расе, цвету кожи и вере,
Пока нами управляет слепое безумие и чистая алчность.
Наши жизни управляются традицией, суеверием,
Фальшивой религией,
А восходы солнца все продолжаются и продолжаются.
О да, мы будем пытаться идти той прекрасной дорогой!
О да, мы будем пытаться
До конца времён!
… В малоизвестной поздней песне «The Hitman» («Боевик») есть странные строчки:
Бедствия на Востоке, бедствия на Западе.
Идёт борьба со зверем — что за напасть, что за чума!
Зверь — это апокалиптический «зверь, выходящий из бездны», тот, что в последние времена должен сразиться с пророками Илией и Енохом и убить их. Это также одно из названий Антихриста и дьявола — знаменитый сатанинский символ «три шестёрки» называют «числом зверя». Строчка о беспорядках на Востоке и Западе напрямую относится к христианским апокалиптическим текстам. Богослов Ефрем Сирин так писал о последних временах:
«Море мятется, земля иссыхает, небеса не дают дождя, растения увядают, и все живущие на востоке земли от великого страха бегут на запад, а также живущие на западе трепетом бегут на восток» («Слово на пришествие Господне, на скончание мира и на пришествие Антихриста»).
Меркьюри снова переходит на язык проповеди, предупреждая о «последних временах».
Ещё одной рок‑проповедью стала раскритикованная прессой «All God's People» («Все Божьи люди»):
О, люди, будьте щедры и гостеприимны!
Благодарите Бога, о люди, и будьте щедры!
Не отворачивайтесь от урока Господа!
Все премьер‑министры и монархи мира,
Раскройте свои глаза, касайтесь и чувствуете,
Действуйте по велению сердца и живите по совести!
Любите, любите, любите, любите и будьте свободны!
Все мы — Божьи люди!
Поднимите лица (Станьте лучше),
Станьте сильными и высокими!
Все мы — Божьи люди!
Действуйте по велению сердца и живите по совести!
Все мы, Божьи люди, будем щедры и гостеприимны!
Давайте благодарить Его, воистину Он непостижим!
Все мы — Божьи люди!
Критика назвала эту песню пошлой и напыщенной. Что делать, если Меркьюри пришлось творить в эпоху, когда такие слова считаются пошлостью, а пошлость — гениальностью!
И уже в последние месяцы своей жизни Меркьюри, умирающий и неспособный ходить без посторонней помощи, создаёт рождественский гимн «Winter's Tale» («Зимняя сказка»), и видеоклип‑молитву «There Are The Days Of Our Lives» («Это были дни нашей жизни»).